CC BY
56
В последнее время «черкесской проблематике» уделяется много внимания. Изучение данного вопроса благодаря его новизне становится предметом моды, в том числе и академической. Ядром изучения так называемого «черкесского вопроса» является рассмотрение возможного влияния черкесского фактора на безопасность предстоящей Олимпиады в г. Сочи и спокойствия во всем регионе в целом. Активное обсуждение «черкесского вопроса» носит во многом виртуальный характер, поскольку фактически он существует в информационном пространстве. Вместе с тем именно в угоду медиа-тенденциям на второй план отодвигается поиск решения более насущных и злободневных процессов, одним из которых является репатриация черкесов на их историческую родину. Процесс, начавшийся в конце 90-х гг. XX в., всколыхнул весь черкесский народ, придав новый импульс росту этнического самосознания. Возвращение части потомков адыгских махаджиров на территорию их предков стало для большинства представителей этого народа символом исторической справедливости. Данное событие вызвало резонанс не только среди черкесов, но и всей российской общественности, т.к. оно имело и гуманитарное значение. Адыги-репатрианты проживали на территории автономного края Косово. В связи с известными событиями на Балканском полуострове Российская Федерация взяла на себя обязательства по переселению и адаптации группы косовских адыгов на территорию Республики Адыгея.
Но прежде чем начать рассмотрение процесса репатриации, необходимо проследить путь, приведший адыгов на Балканы.
Формирование черкесского зарубежья неразрывно связано с Кавказской войной. Переселение адыгов на территорию Османской империи стало результатом векового противостояния горских народов Кавказа политике Российской империи. Вопрос о добровольности данного переселения остается открытым, т.к. многие российские и европейские источники противоречат друг другу.
Общая численность адыгских махаджиров тоже вызывает большие споры. В частности, по мнению профессора С.Г. Кудаевой, исследующей историю адыгов XIX столетия, «количество махаджиров, расселившихся по Турецкой империи в целом, оценивается европейскими авторами приблизительно в 1 млн чел. Численность горцев-переселенцев, оказавшихся в европейских владениях турецкого султана, т.е. на Балканах, колеблется от 90 до 144 тыс. чел. Регионом преимущественного расселения выходцев с Кавказа стала Болгария. Массив махаджиров составил здесь 70-100 тыс.» [1].
Другой автор, Д. Зантария, приводит еще большую цифру, а именно 500 тыс. чел. Кроме того, по свидетельству очевидца событий, связанных с процессом переселения: «Дунайские корабли, перевозившие черкесов на Балканы через пункты предварительного расселения, перед взором любого свидетеля представали плавающими кладбищами» [2].
Расселение черкесов на европейской территории было выгодно Османской империи. В связи с ростом мусульманского населения уменьшалась доля христиан на Балканах. Вместе с тем черкесы пополняли турецкую армию и в случае необходимости использовались в борьбе с национальноосвободительными движениями угнетаемых империей народов. Как отмечает С.Г. Кудаева, Турцией реализовывалась «политика клинообразного расселения горцев среди христианского населения» [2]. Указанное обстоятельство в сопоставлении с рядом других значимых исторических событий на Балканах свидетельствует о том, что подобный подход к управлению этнодемографической ситуацией способствовал разжиганию национальной и религиозной розни в данном регионе. Особое недовольство местных жителей вызывало наложенное на них Портой обязательство материальной помощи переселенцам.
Однако черкесы не обрели покой и на Балканах. Как отмечает Д. Зантария, «не успели выжившие черкесы осесть на новом месте, как им пришлось покинуть и его. После победы над Турцией в войне 1877-1878 гг. Россия включила в мирный договор пункт о необходимости выселения черкесов с Балкан и переселения их подальше от русско-турецкой границы» [2]. Таким образом, черкесы были вынуждены переселиться на Ближний Восток, где и сегодня проживает значительная часть черкесского зарубежья. Немногочисленная черкесская диаспора на территории Югославии уменьшилась уже в социалистический период за счет оттока адыгов в Турцию.
Все это время черкесы были оторваны от исторической родины. Многочисленные источники свидетельствуют о желании переселенцев вернуться на родину (Хэкужъ). Ни обращение к русскому послу в Константинополе, ни более поздние попытки диаспор наладить контакт уже с Советской Россией успехом не увенчались. Связь с родиной носила ситуативный характер и стала налаживаться только в 90-е гг. XX в. Тем ценнее то культурное и языковое своеобразие, сохраненное ими за годы разлуки с Кавказом. Изучение различных сторон жизни косовских адыгов свидетельствует о бережном отношении народа к традициям и стойкости «культурного иммунитета».
Косовские адыги сохранили не только свадебные и похоронные обряды, национальную кухню и костюм, но главное - родной язык. Элементы домашнего обихода, увезенные с собой еще махаджирами, хранились несколькими поколениями как семейная реликвия и являлись единственным вещественным напоминанием о родине. Дети переселенцев воспитывались в рамках национального этикета - «Адыгэ Хабзэ», что не позволяло им ассимилироваться в многонациональной среде Балкан. Исследование духовной жизни косовцев позволяет сделать вывод не только о сохранении адыгского фольклора в их среде, но дополняет представление о культуре адыгов в период, предшествующий переселению.
Такой сохранности во многом способствовал тот факт, что население адыгских сел на территории бывшей Югославии было моноэтничным. Наиболее крупными являлись такие села, как Д. Становице, Милошево, и г. Приштина. Угроза ассимиляции возникла сравнительно недавно. Часть адыгов в поисках лучшей жизни стала переселяться в другие страны. Как пишет один из активных участников процесса репатриации косовских адыгов, изучавший их жизнь на Балканах, Г.К. Чемсо: «Первый исход произошел 40 лет назад, когда в 1956-1959 гг. 60 семей, т.е. более половины села Д. Становице одновременно уехало в Турцию на постоянное жительство, а в их жилищах поселились албанцы» [3].
Следствием изменения этнического баланса в районе стала борьба албанцев за перераспределение духовных и материальных ценностей. Такое положение вещей не могло не усилить угрозу ассимиляции адыгов. Естественной реакцией общины на угрозу было ее сплочение. Однако даже консолидация внутренних ресурсов не позволила косовским адыгам противостоять активной скупке албанцами домов и земли, а также насаждению собственного образа жизни. Неудивительно, что довольно скоро стала популярной идея переселения в Турцию. Путь на Кавказ был по-прежнему закрыт.
Известно, что еще в 1979 г., во время поездки в Югославию в будущем первого президента Республики Адыгея А.А. Джаримова группа черкесских молодых людей беседовала с ним о возможных путях возвращения на родину. Однако тогда возможности содействовать соотечественникам не было. Лишь с получением Адыгеей статуса республики появилась надежда на репатриацию косовских адыгов. К тому времени обстановка на Балканах накалялась с каждым днем, и проблема требовала скорейшего разрешения.
1. Первым шагом к воплощению идеи репатриации стало Обращение косовских адыгов к президенту Республики Адыгея А.А. Джаримову, принятое после второго конгресса Международной черкесской ассоциации, прошедшего в Майкопе в 1993 г. В нем говорилось о стремлении 30 семей вернуться на историческую родину, о сложной политической обстановке на Балканах. Косовцы просили «решить проблему на государственном уровне, используя для этого влияние Российской Федерации на Югославию».
С этого момента начался сложный процесс обсуждения, согласования и переселения югославских адыгов в Россию. Безусловно, на каждом из этапов этого процесса возникало множество трудностей, на преодоление которых ушло пять лет. В этот период происходило и активное сотрудничество республики с Министерством иностранных дел, было совершено несколько поездок ознакомительного и организационного характера в Югославию и, конечно же, осуществлялось само переселение.
Парадоксально, что и сербы, и албанцы (вторые - сами того не желая) препятствовали возвращению адыгов на родину. Если сербы опасались возможного использования факта выезда из страны группы мусульманского населения в целях усиления «антисербской истерии» в западных
средствах массовой информации, то албанскому населению Косова выезд адыгов был выгоден. Благодаря им получил распространение слух о скором отъезде адыгов в Россию при любых обстоятельствах. Этот факт делал невозможным продажу имущества адыгами, т.к. албанцы рассчитывали перераспределить имущество, которое «русские» (так называли их албанцы) будут вынуждены оставить. Такое положение дел не могло не волновать косовских адыгов. Многие (особенно представители старшего поколения) готовы были отказаться от переезда для защиты поколениями нажитого имущества. Люди оказались перед непростым выбором: вернуться на историческую родину без ничего или, рискуя жизнями, защищать свои дома.
В итоге продолжительных согласований было принято решение о перевозе автомобильным транспортом всего движимого имущества на территорию переселения. Дома и земли пришлось оставить. Но принятый в мае 1997 г. закон «О репатриантах» республики Адыгея и постановление Правительства Российской Федерации «О неотложных мерах государственной поддержки переселения адыгов (черкесов) из автономного края Косово (Союзная Республика Югославия) в Республику Адыгея», подписанное С. Кириенко в июле 1998 г., не только легитимировали статус репатрианта, но и гарантировали материальную помощь переселенцам. Благодаря активной работе Международной черкесской ассоциации были собраны средства в специальный фонд. Деньги в фонд передавали как рядовые граждане, так и общественные деятели. Значительную помощь оказали представители зарубежной черкесской диаспоры. На все эти средства для переселенцев вблизи Майкопа был построен новый аул Мафахабль. Так как большинство вернувшихся адыгов на Балканах занималось сельским хозяйством, им была выделена земля. В течение 1998-1999 гг. на территорию Адыгеи вернулись 174 человека из Косово. Все они получили государственную поддержку, а для быстрой их адаптации к российским условиям был создан Центр адаптации репатриантов. Во многом благодаря его работе и помощи людей, которым не была безразлична судьба их соотечественников, косовцам удалось пройти немалые испытания и на родине.
Уже на протяжении двенадцати лет в России, на земле предков, живут косовские адыги. Они знают русский язык и российские законы, родили детей, считающих своей единственной родиной нашу страну. Проблемы и трудности косовцев в Адыгее носят житейский характер, а потому мало кто из них сожалеет о принятом в сложных условиях решении. Конечно же, были и те, кому тяготы переселения оказались не под силу, и несколько семей вернулись обратно. Но другие, получившие возможность вновь обрести потерянную некогда родину, воспользовались ею.
Репатриация косовских адыгов стала беспрецедентной акцией, которая может повториться только при столь сложной политической обстановке, как в свое время в Югославии. Но даже отсутствие материальной поддержки и правового статуса репатрианта не помешало множеству адыгов из разных стран вернуться на родину. Употребление понятия «репатриант» в их отношении является скорее бытовым, т.к. привилегий при переезде они не имели. Высокий же статус соотечественников на деле оказался бесполезным. Так, процесс возвращения адыгов из Турции, Израиля, Иордании, Сирии, США и Германии начался раньше косовской репатриации, а число переселенцев на территорию Адыгеи и Кабардино-Балкарии превышает две тысячи человек.
В разные годы в Кабардино-Балкарии при Совете министров была сформирована комиссия, занимавшаяся данной проблемой, образован Департамент репатриации, принята специальная программа по репатриации. Но результаты оказались ниже ожидаемых. Во многом это объясняется низким уровнем жизни и сложной политической обстановкой в регионе переселения.
По всему миру множество адыгов хотят вернуться на историческую родину, но цифры, называемые некоторыми лидерами черкесских общественных организаций, преувеличены. Фактом остается то, что специально выделяемые государством квоты на переселение не выполняются. И недостаточно проработанное в этой области российское законодательство не является единственной причиной. Для многих решение о возвращении на родину, покинутую полтора столетия назад, оказывается слишком сложным.
Но тем не менее процессы репатриации и возвращения адыгов в Россию свидетельствуют о необходимости принятия нового федерального закона о репатриантах, о котором так много говорит К.
Затулин, что позволит законодательно закрепить их статус. Затулин небезосновательно отмечает, что «в новом законе О гражданстве РФ понятие “соотечественники” вообще отсутствует», а это «юридически уравнивает их с иностранцами из дальнего зарубежья» [4].
Конечно, К. Затулин, подчеркивая важность репатриации соотечественников в Россию, прежде всего, имеет в виду естественную убыль населения и рассматривает их как квалифицированный и лояльный государству трудовой ресурс. Но, по мнению депутата Государственной Думы Российской Федерации, формирование четкой и последовательной политики в отношении соотечественников должно повысить престиж страны.
Такие акции, как репатриация косовских адыгов или самостоятельное возращение черкесов из-за рубежа, в силу их малочисленности не способны решать проблему дефицита трудовых ресурсов. Однако внимание государства к проблемам отдельных этносов может служить примером сотрудничества и совместной работы над ошибками. Известно, что события Кавказской войны имеют последствия. Историческая обида и память - свидетельство небезразличия черкесов к судьбе этноса. Тем не менее большинство черкесов понимает, что драматичные события XIX в. стали достоянием истории. Задача народа на современном этапе заключается в консолидации внутренних ресурсов для борьбы с размыванием этнической идентичности и сохранения культурной и языковой самобытности. В этом контексте помощь желающим вернуться на родину и в их адаптации принесет черкесскому народу, безусловно, больше пользы, нежели политически ангажированные научные конференции. Нет сомнений в том, что наиболее авторитетные лидеры черкесских организаций осознают это. И потому для снижения градуса острой дискуссии, развернувшейся в интернет-пространстве, руководству черкесских республик и Российской Федерации в целом необходимо направить свои силы на разрешение реальных и актуальных проблем. Существует широкое поле для взаимодействия государственной власти с черкесским сообществом как внутри Российской Федерации, так и за рубежом. Однако события последнего времени показывают, что неиспользование данных возможностей Россией позволяет «работать» в этом направлении ее внешнеполитическим оппонентам. Вместе с тем при наличии осознанной государственной политики в отношении черкесов и политической воли «черкесский вопрос» может быть решен на выгодных обеим сторонам условиях.
Литература
1. Кудаева С.Г., Хут Л.Р. Исторические судьбы адыгских махаджиров на Балканском полуострове // Культурная диаспора народов Кавказа: генезис, проблемы изучения: Материалы международной научной конференции. Черкесск, 1991.
2. Зантария Д. Из Косова - в Майкоп // Эксперт. 1998. № 26.
3. Чемсо Г. Возвращение: Исторический очерк. Майкоп, 2000.
4. Затулин К. России нужен закон о репатриации // http://www.migrant.ru/cgi-bin/vestnik. pl?issue200403/article3 .shtml
