CC BY
22
УДК 17-184.35+(571)
РЕЛИГИОЗНЫЙ ЛАНДШАФТ ХАКАСИИ: К ИСТОРИИ КУЛЬТОВЫХ СООРУЖЕНИЙ
В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.
В. Н. Асочакова
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
В статье рассматриваются особенности формирования религиозного ландшафта Хакасско-Минусинского края под влиянием миссионерской деятельности Русской православной церкви. Из трёх типов культовых зданий в приходах с коренным населением в 1883—1915 гг. получили развитие молитвенные дома и часовни. На основе анализа архивных материалов охарактеризованы причины, цели, процедура строительства молитвенных домов и часовен, уточнены их количественные данные.
Ключевые слова: Русская православная церковь, Енисейская епархия, Хакасско-Минусинский край, миссионерство, церковные приходы, священники, хакасы, церковь, молитвенный дом, часовня.
В связи с усилением влияния человека на окружающий мир, географический термин «ландшафт» в начале XX века стал использоваться и в гуманитарных науках. Здесь термин стал применяться в более широком значении и соответственно в составе новых сочетаний, например, «культурный ландшафт», что означает «культура местного сообщества, сформировавшаяся как результат его жизнедеятельности в определённых природных условиях, взятая в её целостности» [1]. Религиозный ландшафт как часть культурного ландшафта состоит из материальных объектов религиозной инфраструктуры (культовых объектов, религиозных кладбищ, религиозных образовательных учреждений), а также включает сакральную составляющую (сакральный ландшафт: святые источники, могильники, городища и другие объекты, которые имеют сакральный смысл благодаря деятельности святых, чудотворцев и т. п.) [2].
Сакральное пространство Хакасии включает в себя священные горы, камни, деревья, реки и озёра, погребения, древние сооружения - одним словом, весь ландшафт и памятники историко-культурного и природного наследия и связанный с ним мифологический комплекс. Традиционно в сакральном пространстве выделяют материальную и нематериальную составляющие. Материальный компонент указанного пространства составляют собственно сакральные объекты и неразрывно связанный с ними окружающий ландшафт. В числе материальных объектов, например, можно назвать: храмы и церкви; святилища и жертвенные места; дороги и тропы; священные горы, скалы, камни; священные реки и озёра; священные рощи и отдельные деревья. К нематериальной сфере относятся: мифы, легенды и предания, связанные с данным местом; экологические традиции [3].
Православные храмы, молитвенные дома, часовни являются частью сакрального пространства, которые, в свою очередь, не сводятся исключительно к обозначению религиозных объектов, а обозначают всё особенно ценное, значимое в историко-культурном наследии народов. Усиление интереса к изучению культовых мест, в том числе православных, обусловлено повышением интереса к истории религии. Это важно, поскольку культовые объекты лежат в основе исторической самоидентификации народов, их самооценки, национальной гордости и, несомненно, в сильнейшей степени влияют на их дальнейшее развитие.
В связи с тенденцией возобновления строительства храмов в Республике Хакасия, вопрос о церковном строительстве в дореволюционный период приобрёл особую актуальность. Поэтому возникла необходимость внести некоторую ясность в картину религиозного ландшафта Хакасско-Минусинского края.
История храмового строительства рассматривалась нами и ранее, но в последние годы участились случаи «восстановления» храмов в различных населённых пунктах Республики Хакасия. Сам по себе факт восстановления и возведения церквей - явление замечательное и достойное всяческих похвал. Однако ради исторической справедливости необходимо осветить некоторые менее известные факты из истории православия в Хакасии.
Православная культовая архитектура на территории Хакасии формировалась под влиянием природно-климатических условий, этнодемографического фактора, религиозных верований автохтонного и пришлого населения. Она представлена тремя типами зданий: церковь, молитвенный дом и часовня. Различие между ними в том, что часовня представляет собой небольшое церковное строение, предназначенное не для литургии, а для богослужений суточного круга, в частности часов, и, как правило, не имеет алтаря. Молитвенные дома -это особые дома у православных, в которых, за неимением храма, разрешается совершать литургии на переносном антиминсе. Часовня могла быть преобразована в церковь, для чего необходимо приобрести алтарь и антиминс, а от местных жителей требовалось обязательство содержать причт. Молитвенные дома строились в отдалённых деревнях, улусах прихода. Жители иногда называют их «полуцерквями» [4]. В подобных зданиях имелся алтарь с престолом, «который освящается полным освящением», и переносный антиминс, хранящийся в приходской церкви. Причт приходской церкви в молитвенных домах совершал в праздники богослужения и отправлял требы [4, с. 26]. Особенность статуса молитвенных домов в том, что миряне и прихожане считали, что у них «полная церковь», в то время как в официальной документации священники и епархиальное начальство никогда не путали церковь и молитвенный дом.
С точки зрения функций особой разницы между церковью, часовней и молитвенным домом нет. Разница состоит лишь в стоимости возведения здания и в процедуре официального разрешения на строительство. Во-первых, в самом начале Х1Х века при митрополите Антонии Святейший Синод издал указ о строительстве в
Тобольской епархии (куда входила территория Хакасско-Минусинского края до 1823 года) только каменных церквей, начатые деревянные храмы необходимо было разобрать. Позже, в 1816 году, для Сибири было сделано исключение и снова разрешено возведение деревянных храмов. Во-вторых, со второй четверти XIX века процедура храмового строительства заметно усложнилась, она приобрела бюрократический характер. Для строительства необходимо было получить разрешение церковных и гражданских властей. Архиепископ запрашивал губернатора, тот поручал губернскому правлению, правление - земскому суду проверку возможности строительства церкви. После получения разрешения духовных и гражданских властей на строительство церкви прихожане выбирали проект будущей церкви.
В 20-е гг. XIX века ввели должность енисейского губернского архитектора. Каменщики-подрядчики обязаны были придерживаться представленных заказчиками чертежей, утверждённых архитектором. В архитектуру края проникли принципы типизации и стилевой регламентации в духе русского классицизма. Их распространению способствовали «высочайше апробированные» альбомы типовых «фасадов», на которые ориентировались в своей деятельности первые местные архитекторы (П. Воцкий, П. Шаров и др.). Это привело к изменению статуса уставщика, который из автора постройки превратился в простого исполнителя чужого проектного замысла [5, с. 13]. В 1855 году предлагалось несколько проектов зданий церквей «Высочайше одобренных для постройки церквей в казённых селениях Восточной и Западной Сибири, изданных департаментом сельского хозяйства». Поэтому стоимость строительства культового сооружения в ценах последней трети XIX - начала XX вв. составляла от 3 до 60 тыс. руб. Небольшие деревянные церкви можно было построить за 2-3 тыс. руб., крупная деревянная церковь, вмещающая 800 человек, обошлась бы в 6 440 руб., деревянные церкви на каменном фундаменте - в 5 тыс. и 18 700 руб. [6, с. 38, 62, 63, 144]. Каменный храм могли возвести за 50 тыс. руб., небольшой каменный собор - за 100 тыс., а крупнейшие в регионе соборы обходились в 400-700 тыс. руб. [7]. Строительство часовни обходилось намного дешевле: восемь часовен, например, можно было построить за 1 200 руб. [8]. Молитвенные дома, в отличие от церковных храмов, можно было строить без предварительных планов. Для прихожан это было тем более важно, что все культовые здания возводились на средства самих прихожан и пожертвования верующих.
С 80-х гг. XIX века в приходах Енисейской епархии начинается этап строительства часовен и молитвенных домов. Активизация «малого» церковного строительства связана с несколькими обстоятельствами. В 50-е гг. XIX века в Xакасско-Минусинском крае в течение трёх-четырёх лет образовалось пять приходов новокрещёного ясачного населения. В 1858 году была заложена, а в 1863 году освящена Троицкая церковь в с. Ново-Марьясово (Букашкино) [9, л. 3; 10, с. 170-171]. В 1859 году образовались Усть-Абаканский и Усть-Фыркальский приходы; первый выделился из Аскизского прихода, его население образовали жители 60 улусов четырёх качинских родов: тинского, тубинского, шалошина 1-й и 2-й половины [11]; второй - отделился от Ужурского и Новосёловского приходов [10, с. 192]. В 1861 году был образован Божеозерский приход [10, с. 95], растянувшийся на 75 вёрст по восточной стороне Июсо-Урютской тайги. К 1861 году относится упоминание в источниках о Тойдоновском приходе, в отношении которого известно, что церковь здесь ещё не была достроена, но в клировых ведомостях указаны штатные священнослужители: священник М. И. Шарипов, дьякон П. И. Куприянов, сохранились также исповедные росписи за указанный год [12-16]. Епископ Никодим писал: «В улусе Тойдонов есть походная церковь на срубе, которая была освящена» [17, с. 20]. Церковь так и не была достроена, позже сруб перенесли в с. Чебаки, как писал Никодим, «влиятельный из родовичей князёк инородцев сей думы против церкви»[17, с. 15], а недостающие на строительство деньги (297 руб.) пожертвовал Василий Тойдонов [18, с. 6]. Поэтому Тойдоновский приход не упомянут в «Кратком описании приходов Енисейской епархии». В 1894 году на юге епархии в Минусинском округе образовался Синявинский приход.
В этих новых приходах произошла концентрация коренного населения. С 1873 года в Енисейской епархии таким приходам присвоили статус миссионерских, целью деятельности которых было «христианизировать язычников и противодействовать раскольнической деятельности» [19, с. 91]. Всего в 1870-1880-х гг. образовалось 12 миссионерских приходов, из них 7 - в Минусинском и Ачинском уездах: Божеозерский, Чебаковский, Усть-Фыркальский, Аскизский, Усть-Абаканский, Усть-Есинский - инородческие; Верхне-Усинский - проти-вораскольничий.
28 октября 1883 года Енисейский епископ Исаакий, объехав территорию епархии, затребовал от священников миссионерских приходов сведения о количестве «инородцев», принадлежности к племенам и думам, знании ими русского языка, места проживания, количества некрещёных. По сведениям священников, общая численность «инородцев» составила 49 161 человек, некрещёных всего - 281 [20, л. 9]. Важно отметить тот факт, что по данным Степных дум, население оказалось меньше на одну треть, так как аборигенная администрация стремилась занизить число плательщиков ясака.
Священники Усть-Есинской церкви - П. Суховский, Усть-Абаканской - Н. Орфеев, Усть-Фыркальской -Иван Данилов, Божеозерской - Г. Тыжнов подали сведения по всем пунктам. Во всех отчётах отмечались проблемы миссионерства. Первая проблема заключалась в огромных площадях, занимаемых приходами; например, Усть-Абаканский приход простирался на тысячу вёрст, и священник за семь недель объехал 2 850 вёрст; Божеозерский - на 492 версты, Бирилюсский - на 1 700 вёрст. Улусы и деревни располагались на расстоянии 12-65 верст друг от друга [8, л. 3-6 об, 30-32, 41-43].
Вторая проблема была связана с отсутствием условий для совершения служб в миссионерских поездках. Например, Г. Тыжнов в 1889 году писал: «В степные улусы попасть было немыслимо по случаю наводнения от быстрого таяния глубокого снега», а когда он, наконец, добрался, для службы повесили колокол, но на службу
пришло всего «пять человек, пришлось остаться до утра» [21, л. 6 об.-7]. Поэтому священники ходатайствовали об открытии молитвенных домов: восьми - в Аскизском приходе и семи - в Усть-Абаканском. В Аскизском приходе строительство часовен планировалось в улусах Майнагашев, Очака, Киндырла и д. Иудино. В присутствии родовых старост А. Асочакова, А. Чертыкова, И. Саражакова места были осмотрены и составлено восемь актов. Были проинспектированы места предполагаемого строительства в присутствии родовых старост. В ежегодные приговоры включили дополнительные сборы на мирские нужды на четыре года, так как по расчётам для возведения молитвенного дома и часовни требовалось по 1 200 и 1 600 руб. соответственно.
В 1895 году Красноярская духовная консистория поддержала прошения священников-миссионеров и родовых сообществ о строительстве часовен в епархии. Это решало, по мнению миссионеров две задачи: возможность выполнять христианский долг православным из новообращёных - исповедь и святое причастие, и обучение детей грамоте [22, л. 5-10]. Строительство затянулось на долгие годы из-за нехватки денег. Священник К. Любутский писал: «инородцы Ачинского округа не собрали денег, отговариваясь бедностью». В Аскизском приходе к 1896 году собрали половину требуемой суммы - 600 руб., но не было подрядчика и не произведено торгов [23, л. 29, 31]. Вскоре выяснилось, что места, определённые для строительства шесть лет назад, не подходят для возведения часовен. В 1897 году пунктами строительства часовен были определены с. Аскиз, Усть-Сос, Апчинаев, Картузов, Петров, Киндырла. В Усть-Абаканском приходе вместо планируемых ранее семи часовен остановились на четырёх: в улусах Кокашкино, Толчея, Райков, Покояков.
В 1903 году было построено и освящено два молитвенных дома: в Кокашкино и Толчее. В Аскизском приходе часовни построены не были. В 1905 году аскизский священник Владимир Кузьмин вновь обратился в Красноярское духовное правление с прошением о строительстве молитвенного дома в деревне Иудинской. В прошении он писал: «Аскизский приход занимает огромный район, едва не в тысячу квадратных вёрст с семитысячным населением, сплошь состоящим из иноверцев, все христиане, но только по крещению, но по жизни и по духу, по своим верованиям, по своему быту и культу, население пребывает во тьме язычества». Священник жаловался, что большая часть новокрещёных «за всею жизнь ни разу не были в церкви, громадное большинство и разу не переступали даже порога церкви, так и отходят в вечность» и сетовал, что «слишком медленно идёт к ним православие» [24].
В д. Иудино проживали представители двух сект - молокане и субботники. В Российской империи официально учитывали только скопцов, молокан, духоборов и субботников. Точных данных об их численности и духовно-обрядовых традициях нет не только в Сибири, но и в России, поскольку все секты вели скрытный образ жизни. Название секты молокан произошло от толкования евангельского текста «Возлюбите чистое словесное молоко», каковым они считают проповедуемое ими учение. Выселение сектантов из центральных губерний в Сибирь началось в 20-х гг. XIX века. В Хакасско-Минусинский край молокане были отправлены на поселение по судебным приговорам. Об этом известно из секретной переписки «О предполагаемом водворении в Сибири малаканов (раскольничья секта)» от 4 октября 1827 года. Генерал-губернатор Западной Сибири П. М. Капцевич писал, что в Западной Сибири таких мест нет, но в Енисейской губернии их можно найти. Первоначально в качестве такого места была выбрана сагайская степь [25]. В Хакасско-Минусинском крае молокане жили не локальными, изолированными поселениями, а среди прочих жителей. Секта субботников возникла в России на рубеже XVTI-XVin вв. среди помещичьих крестьян центральных районов России. Название обусловлено тем, что её последователи празднуют субботу. В д. Иудино субботники были сосланы по судебным приговорам в 20-е гг. XIX века [26, л. 101-1101 об.].
Всего В. Кузьмин предлагал построить молитвенные дома в пяти населённых пунктах. Средства для строительства обычно собирались за счёт приходского сообщества и пожертвований. Правда, учитывая оппозиционный состав д. Иудино, для постройки молитвенного дома, он просил выделить средства из миссионерского комитета или организовать сбор средств со всей Енисейской епархии. К 1916 году молитвенные дома были возведены в Малой Минусе, д. Листвяговой, в Аскизском приходе - в улусе Соскином, в Синявинском - на Михайловском прииске золотопромышленников Барташовых, улусах Чарковском, Чебаковском, в Усть-Есинском - в д. Монок (1878) и улусе Усть-Чульском (1891), в Киндырлинском - в д. Петровской, в Салбин-ском - в д. Ново-Покровка, в Сейском (выделился из Таштыпского в 1912 году) - в с. Сиры, улусах Анчул, Чи-ланы, в Усть-Абаканском - в улусах Кокашкин (1898) и Толчея (1890), а также в д. Арбатская, Верхнеербин-ская, улусе Опаков, с. Таштып - кладбищенская часовня и др. Всего в Минусинском и Ачинском уездах было построено около двух десятков молитвенных домов и часовен. [27, Л. 1-70], что отражало общую тенденцию церковного строительства в восточносибирских епархиях; общее количество часовен и молитвенных домов было приблизительно равным числу церквей [28, с. 26].
Таким образом, церкви, формируя культурный ландшафт Республики Хакасия, возводятся на месте культовых сооружений РПЦ дореволюционного периода, но эти здания были не храмами в буквальном смысле, а часовнями или молитвенными домами, что определялось характером религиозности хакасов, материальными обстоятельствами, сложными природными условиями, характеризующими юг Енисейской епархии.
Библиографический список
1. Калуцков, В. Н. Основы этнокультурного ландшафтоведения: учебное пособие / В. Н. Калуцков. - М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000. - 96 с.
2. Филимонова, И. Ю. Структура и развитие конфессионального пространства Оренбургской области: автореф. дис. ... канд. геогр. наук:
25.00.24 / И. Ю. Филимонова. - Оренбург, 2006 . - 23 с.
3. Шубницина, Е. И. Сакральное пространство Урала и современное природопользование / Е. И. Шубницина. - URL:
http://www.pandia.ru/text/77/156/19707.ph (дата обращения: 17.05.2016).
4. Витальский, Д. О молитвенных домах («полуцерквях») / Д. Витальский. // Енисейские епархиальные ведомости. - 1915. - № 13-14. -С. 26-30.
5. Шумов, К. Ю. Историческая записка о Покровской церкви в селе Большой Кемчуг / К. Ю. Шумов // «Красноярскархпроект»: Проект консервации Покровской церкви в селе Большой Кемчуг. - Красноярск, 1996. - С. 13.
6. Поселения, православные храмы, священнослужители Бурятии ХУП-ХХ столетий: энцикл. справ. / А. Д. Жалсараев; Рус. православ. церковь. Благочиние Бурят. окр. Чит. и Забайк. епархии. - Улан-Удэ: Бурят. кн. изд-во, 2001. - 448 с.
7. Калинина, И. В. Деревянное культовое зодчество Иркутской области XVII - начала ХХ вв. // Памятники истории и культуры Прианга-рья. - Иркутск, 1990. - С. 377-412.
8. Государственный архив Красноярского края (далее ГАКК). Ф. 667. Оп. 1. Д. 44.
9. ГАКК. Ф. 674. Оп. 1. Д. 516.
10. Краткое описание приходов Енисейской епархии. Красноярск, 1916: репринт. - Красноярск, 1995. - 227 с.
11. ГАКК. Ф. 674. Оп. 1. Д. 345.
12. ГАКК. Ф. 674. Оп. 1. Д. 414.
13. ГАКК. Ф. 674. Оп. 1. Д. 1488.
14. ГАКК.Ф. 674. Оп. 1. Д. 633.
15. ГАКК. Ф. 674. Оп. 1. Д. 508.
16. ГАКК. Ф. 674. Оп. 1. Д. 1467.
17. Путешествие преосвященного Никодима, первого епископа Енисейского и Красноярского // Енисейские епархиальные ведомости. -1909. - № 11. - С. 20-27.
18. Из истории Иркутской епархии // Иркутские епархиальные ведомости. Прибавление. - 1866. - № 4. - С. 45.
19. Из отчёта о состоянии Енисейской епархии за 1884 г. // Енисейские Епархиальные ведомости. - 1885. - № 9. -1 мая. - С. 91-99, 106114.
20. ГАКК. Ф. 667. Оп. 1. Д.26.
21. ГАКК. Ф. 667. Оп. 1. Д.38.
22. ГАКК. Ф. 674. Оп. 1. Д.7509.
23. ГАКК. Ф.674. Оп.1. Д. 7875.
24. ГАКК. Ф. 774. Оп. 1. Д. 127.
25. Государственный архив Иркутской области. Ф. 24. Оп. 3. Т. 1. К. 3. Д.37.
26. Архив г. Минусинска. Ф. 106. Оп. 1. Д. 22.
27. ГАКК. Ф. 674. Оп.1. Д. 3753.
28. Юрганова, И. И. История Якутской епархии. 1870-1919 гг. (деятельность духовной консистории) / И. И. Юрганова / Ком. гос. архив. службы РС (Я), Якут. епархия Рус. православ. церкви. - Якутск, 2003. - 159 с.
© Асочакова В. Н., 2016
