CC BY
170
2) развитие экономико-правового механизма регулирования договорных условий по всем видам соглашений;
3) укрепление правовой грамотности, культивирование идеологии «достойного труда» и социально ответственного бизнеса;
4) разработку собственной Концепции достойного труда, которую Россия пока не имеет, и построение экономической и социальной политики, исходя из современных возросших по сравнению с прошлым веком стандартов потребления и качества трудовой жизни.
ЛИТЕРАТУРА
1. Экономика труда: Учебник / Под ред. Н.А. Волгина, Ю.В. Одегова. М.: Экзамен, 2004. С. 189.
2. Об основных итогах работы Федеральной службы по труду и занятости в 2012 г. и приоритетных задачах на 2013 г. в сфере установленных полномочий // Человек и труд. 2013. № 4. С. 3-7.
ВЕСТНИК УРАЛЬСКОГО ИНСТИТУТА ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА
73
ОБЩЕСТВО
«РЕЛИГИОЗНОЕ ФЭНТЕЗИ» КАК ЭЛЕМЕНТ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ МИФОЛОГИИ
Иванова Е.В.
В данной работе определяется содержание понятия «религиозная мифология». Необходимость введения данного понятия в область религиоведения актуальна, т.к. четче проясняет сферы взаимодействия мифа и религии. Дается исходное определение мифа, религии, структурных составляющих религиозной мифологии. Одним из элементов религиозной мифологии в современной молодежной субкультуре выступает религиозное фэнтези. В статье автор дает характеристики этому явлению, указывает на характерные особенности религиозного фэнтези, связанные с современной массовой культурой
«RELIGIOUS FANTASY» AS AN ELEMENT OF MODERN RELIGIOUS MYTHOLOGY
E.V. Ivanova
In this work we define the content of the concept "religious mythology". The necessity to introduce this concept into the field of Religion Studies is timely, as it
more precisely clarifies the spheres of interaction of myth and religion. In this work we give basic definitions of myth, religion, components of religious mythology. As an element of religious mythology in contemporary youth subculture we define religious fantasy. In the article we characterize this phenomenon, single out specific peculiarities of religious fantasy concerned with contemporary mass culture.
В современном мифотворчестве на базе старых, архаических мифологем сформированы новые, актуальные и транслируемые феноменами массовой культуры. Это политическая мифология, мифология в сфере рекламы, гендерная. Особый интерес в свете развития информационных технологий вызывает появление кибернетической (информационной) мифологии. В отличие от архаики, для современного человека мифологическое видение мира далеко не универсально, однако в условиях современной социальной повседневности обращенность к мифическому становится особо востребованной. Мифотворчество способствует освобождению современного человека от его страхов, от боязни хаоса, реализует его стремление к совершенству, его утопичес
кие чаяния, простота и схематизм мифа обеспечивают ясность, предсказуемость, психологический комфорт.
Наше внимание будет уделено анализу такого понятия, как «религиозная мифология» и одной из его составляющих - «религиозное фэнтези».
«Религиозная мифология» - новое понятие, необходимость которого востребована современным религиоведением, культурологией, философией религии и другими науками, в поле зрения которых попадает взаимодействие мифа и религии. Методологическая трудность определения содержательных компонентов данного понятия заключается в большом разнообразии подходов как к мифу и религии, так и к моделям их взаимодействия. Уточним исходные понятия. Мифология -
74
ВСЕРОССИЙСКИЙ НАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ ОБЩЕСТВО
одна из первых в истории человечества универсальных мировоззренческих систем, позволяющая ответить почти на все вопросы, которые стоят перед человеком. В таком варианте миф выступает следствием глобальной идентификации человека с природой, с социумом, с культурой, с Богом, т.е. он в таком случае является самоотождествлением индивида со всеми ипостасями универсума. Таким образом, миф в человеческой деятельности выступает универсальным знаковым комплексом, открывающим человеку смысл его жизни. Кроме того, миф является мировоззренческим способом выражения скрытых сверхчувственных реальностей через эмоционально значимые для
человека знаковые комплексы, обладающие повседневной эмпирической наглядностью. Зародившись в определенный период истории человечества и существуя вместе с ним на протяжении истории культуры, миф не утрачивает своей значимости, а приобретает ее вновь, наполняя новым мировоззренческим смыслом и значением, является не «отжившим», а реально существующим и функционируемым в сфере сознания человека в различных сферах, в том числе и в религии. Как мы уже сказали, существует множество определений религии, но за исходное методологическое определение религии возьмем определение, данное Д.В. Пивоваровым: «Религия - поиск и установление сакральных связей, обеспечивающих индивиду и (или) социальным группам потребную целостность» [2, с. 738], «религия -это субъективно переживаемая человеком связь с Абсолютом» [3, с. 199]. Специфика религии раскрывается через систему сакрализации. Главные элементы этой системы следующие:
1) сумма священных для данного общества идей (идеология);
2) психологические приемы и средства убеждения людей в безусловной истинности этих идей;
3) специфические знаковые формы воплощения святынь, сакраментальных и враждебных символов;
4) наличие особой организации;
5) специальные практические действия, обряды, церемонии, (культ).
На создание такой системы требуется много времени, она впитывает в себя прошлые и вновь возникшие традиции. Благодаря сакральным традициям и актуально существующей системе сакрализации общество добивается воспроизводства определенной религии во всех своих горизонталях (социальные группы, классы, народности) и вертикалях (поколения). Когда избранный объект сакрализован, в его реальность верят сильнее, чем в эмпирически данные вещи. Вокруг этого объекта образуется «мифический ореол», который и обеспечивает дальнейшее расширение сакрального в сознании и поведении человека. Система сакрализации пронизана мифологической наррацией, т.к. без объяснения, почему необходимо совершать то или иное обрядовое действие, идентифицироваться с религиозным героем, религиозное не будет функционировать. Таким образом, под понятием «религиозный миф» как нечто жестко структурированное, но наполненное ярким эмоциональным содержанием мы будем понимать эмоционально наполненный текст, повествование, объясняющий жизненно важные положения религиозного культа. Знание этого текста позволяет четко структурировать поведение в ритуале, претендует на эзотеричность (т.е. принадлежность к определенной сакральной группе), объясняет непонятное и позволяет идетифициро-ваться с образцом (Пророком, Богом) насколько это возможно.
Определив исходные понятия, обратим внимание на модели взаимодействия мифа и религии. Можно сформулировать четыре основные модели взаимоотношения мифа и религии. Первые две можно условно назвать «генетические модели», третью и четвертую - «модели взаимодействия».
Первая - мифологическое сознание исторически предшествует религиозному. Был в истории некий период, когда не было ре
ВЕСТНИК УРАЛЬСКОГО ИНСТИТУТА ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА
75
«РЕЛИГИОЗНОЕ ФЭНТЕЗИ» КАК ЭЛЕМЕНТ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ МИФОЛОГИИ Иванова Е.В.
лигиозных верований, а мифы уже существовали. Это доказывают такие исследователи, как С.А.Токарев, Б.А. Рыбаков, в психологии - К.Г. Юнг. Этой же модели придерживаются большинство исследователей ритуалистического направления в исследованиях мифов.
Вторая модель говорит о том, что религия - это некий первичный элемент человеческого бытия (знаменитая концепция прамонотеизма, выдвинутая христианскими исследователями), а мифологические сюжеты - нечто вторичное по отношению к религии. В современной литературе эти взгляды можно встретить, например, у А. Меня.
Третья модель утверждает, что религия и мифология существуют в обществе параллельно и выполняют тождественные функции, но по-разному. Это исследования Б. Малиновского, К. Леви-Брю-ля, М. Элиаде.
Четвертая модель представлена в работах Дж. Фрезера, который разделяет миф и религию, исследует их отдельно. То есть законы мифологического мышления - свои, религиозного - свои, между ними есть родственная связь.
Обобщая все вышесказанное, сделаем вывод о том, что религия - это некий мировоззренческий каркас, зафиксированный сакральными текстами (в каждой религии своими), а миф - его эмоциональное содержание. Религия предписывает, задает идеалы поведения, а миф эмоционально и наглядно объясняет, почему так необходимо делать. Поэтому вполне логично существование такой категории, как «религиозная мифология», которая бы соединяла два связанных между собой феномена духовной культуры в единое целое, и выявить некоторые из элементов ее онтологического содержания.
К элементам религиозной мифологии можно отнести, на наш взгляд: эсхатологические мифы, активно проявляющие себя сегодня в неокультах, неоязыческую сим
волику некоторых новых религиозных движений, варианты фэнтези, проявляющие себя в ролевых играх через образы «мага», «жреца», «колдуньи», «ведьмы», «воина» и пр. Возможны и другие элементы наполнения содержания понятия «религиозная мифология», но в русле данной работы остановимся на вышеперечисленных.
Основными характеристиками религиозного мифа являются следующие:
1. Религиозный миф позволяет упростить реальность и существующее в ней множество противоречий свести к простейшей формуле борьбы Добра со Злом. К примеру, религиозный миф о ведьмах в Средневековье, зафиксированный в труде Шпенглера и Инститориса «Молот ведьм». Все зло мира - от женщин, называемых ведьмами, для того, чтобы уничтожить это зло, необходимо просто выявлять носительниц зла и уничтожать их физически.
2. В религиозном мифе мир понятен и полностью познан, благодаря чему обретается чувство гармонии с миром. В первобытных обществах миф был нужен, чтобы сознание человека оберегалось от вторжения в него реальности, которая большинству кажется жестокой. Поэтому любая информация кодировалась с помощью сакральной символики, чтобы не травмировать не готовое к трезвой оценке реальности сознание человека. Более мудрые охраняли менее мудрых от опасного для них знания, как ребенку подкладывая вместо способного отнять жизнь орудия - безопасную игрушку. Религиозный миф избавляет людей от страха перед реальностью, ориентирует не на сегодняшнее настоящее, а на будущее улучшение. При этом улучшение наступает либо путем ритуального возвращения к первоосновам (М.Эли-аде), либо ритуальными действиями подготовки к будущему (новые неокульты). Миф же, взятый в архаических культурных вариантах, ориентирует на настоящее. В этом особенность современного религиозного мифа.
76
ВСЕРОССИЙСКИЙ НАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ ОБЩЕСТВО
3. Со второй характеристикой связана третья, которая заключается в ритуальных действиях. По этому поводу Э. Кассирер утверждает, что мир мифа - драматический мир: мир действий, усилий, борющихся сил. Миф не система догматических верований: он состоит не только из образов и представлений, но в гораздо большей мере из действий. Жизненный принцип мифа можно описать только в терминах действия. Однако действия человека, живущего в религиозной мифологии, строго определены рамками, задаваемыми пророками
и священными текстами Декалога, Нагорной проповеди, Бенаресской проповеди и т.д. Выход за рамки делает человека «еретиком», «чужим», «инаковерцем», «грешником», и ему не место среди данной социальной группы. Бинарное противопоставление «свои-чужие», «друзья-враги», «наши-не наши» - одна из существенных религиозных мифем.
4. Иррациональность религиозного мифа. Его средой обитания являются, как мы уже подчеркивали, человеческие эмоции и чувства. Без эмоций нет сопереживания религиозному лидеру, идентификации с ним. Поэтому религиозный миф имеет собственную драматургию, он увлекателен, динамичен, образен. В его основе, как правило, лежит страх, неуверенность, избавиться от которых можно только с помощью религиозного героя.
Эмоциональной характеристикой религиозного мифа является вера, имеющая различные предметы. «Предметами веры могут быть либо объекты внешнего чувственного мира, либо внутреннее умозрительное бытие», - считает Д.В. Пивоваров [4, с. 395]. В контексте нашего исследования одного из элементов религиозной мифологии - «религиозного фэнтези» - хотелось бы подчеркнуть, что в нем предметом веры будут выступать объекты внешнего чувственного мира. При этом специфику веры в религиозном фэнтези можно охарактеризовать словами К.С. Льюиса: «Ис
кусство держаться тех убеждений, с которыми разум однажды согласился, независимо от того, как меняется настроение .. .человек должен развивать в себе привычку веры» [6, с. 372].
«Разволшебствованиеие» мира, рационализация, научный прогресс объясняют человеку то, что раньше выполняло мифическое сознание, и отголоски и архетипы этого мифического продолжают жить в массовом сознании, иногда принимая формы иллюзий, внешней, мифической религиозности, что наблюдается в нашем веке. Однако человеку очень хочется верить в чудесное, в сказку, и появляется еще один аспект религиозной мифологии - жанр «фэнтези».
Это жанр фантастической литературы, появившийся в начале XX века и основанный на использовании мифологических и сказочных мотивов. Произведения фэнтези чаще всего напоминают историко-приключенческий роман, действие которого происходит в вымышленном мире, близком к реальному, но наполненному сверхъестественными явлениями и существами. В таких мирах действуют свои физические законы, у них есть своя история, там обитают вымышленные или заимствованные из мифологии существа. Фэнтези имеет свои жанровые признаки:
1) мир несуществующий, обладающий свойствами, невозможными в нашей реальности;
2) магия и фольклорные персонажи как необходимый элемент;
3) авантюрный сюжет (как правило, поиск, странствие, война и т. п.);
4) средневековый антураж, хотя здесь возможны варианты;
5) скрытое противопоставление технологии и волшебства в пользу последнего;
6) на первый план выдвигаются герои, их поступки и переживания, волшебное и сказочное играет вспомогательную, но далеко не второстепенную роль;
7) противостояние добра и зла как основной сюжетообразующий стержень Час-
ВЕСТНИК УРАЛЬСКОГО ИНСТИТУТА ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА
77
«РЕЛИГИОЗНОЕ ФЭНТЕЗИ» КАК ЭЛЕМЕНТ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ МИФОЛОГИИ Иванова Е.В.
то конфликт между добром и злом замаскирован под конфликт между различными видами добра или несогласие со способами достижения добра;
8) как и сказка, фэнтези структурирована этически. Однако фэнтези отличается от сказки. Зло и добро в ней равнозначны, а в сказке добро побеждает без потерь;
9) наличие потустороннего мира и его проявлений;
10) Полная свобода автора: он может повернуть сюжет самым неожиданным образом, поскольку волшебный мир фэнтези предполагает, что в нем возможно все. Этот последний признак - один из наиболее важных, определяющих. Он четко отграничивает фэнтези и научную фантастику, потому что научная фантастика описывает вероятное, и автор стеснен определенными рамками. Он вынужден дать объяснение невероятному, обосновать научно или псевдонаучно (что чаще всего и происходит).
Выделяются следующие типы фэнтези: героическое, эпическое, «темное», игровое, историческое, юмористическое, феминистическое, детское. В контексте применения к нашему полю исследования хотелось бы выделить «религиозное фэнтези» как одну из составляющих религиозной мифологии [1, с. 84]. Классическими проявлениями такого типа являются «Хроники Нарнии» К.С. Люиса и «Властелин колец» Дж. Р.Р. Толкиена. Общая цель создания этих фэнтезийных миров - через христианские символы создать новый мир,
понятный ребенку, а также неверующему или ищущему, независимо от его возраста. Среди вопросов, затронутых в «Хрониках Нарнии», встречаются и мировоззренческие: как можно отличить правду от иллюзии? Прав ли тот, кто сильнее, или же существуют непреложные нравственные правила, которые накладывают одинаковые обязательства на всех нас? Можно ли, как герой «Хроник.», превратиться в дракона и при этом остаться самим собой? Проблема зла, природа
и первопричина нравственности, существование Бога, достоверность чудес, недостатки научного материализма - те проблемы, которые рассматриваются на страницах произведений как Дж.Р. Толки-ена, так и К.С. Льюиса.
Однако созданные фэнтезийные миры этих авторов, растиражированные мифологией СМИ, существуют независимо от желания создателей, составляя онтологическое поле многих молодежных субкультур.
Чем оно характеризуется? Во-первых, привлекательностью главных героев (здесь работает мифологема Героя) и подражательностью им. В массовой культуре подражание становится ключевым механизмом воздействия на человека. Поэтому от подростков, молодых людей (и не только от них) можно услышать, что они ведут происхождение от «эльфов», «гномов», «орков» и т.д. Также сюжет фэнтези чаще всего строится на соперничестве между воинами, но ключевым конфликтом является противостояние воина и мага, обладающих сверхчеловеческими способностями. Воин - это сверхчеловек «тела» как итог физического совершенствования, достигнутого вследствие восприятия образов «совершенного тела», растиражированных массовой культурой. «Маг» -сверхчеловек духа, результат интеллектуального совершенства, достигнутого посредством овладения знанием. В этих образах соединяется тот тип веры, про который мы говорили, цитируя высказывание о вере К.С. Льюиса.
Подражая и проживая данные социальные роли-образы, человек подражает схемам восприятия и поведения, свойственным данным образам. В эффекте подражания главное - внешность, яркость образа, однако забывается глубина образа, его внутреннее значение. За поверхностностью сюжета (что особенно важно сказать про экранизацию произведений Дж.Р. Толкиена и К.С. Льюиса) теряется главное содержание
- интерес к идеям христианства. Но, по
78
ВСЕРОССИЙСКИЙ НАУЧНО-АНАЛИТИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ ОБЩЕСТВО
смотрев фильм, избалованный зритель вряд ли превратится в читателя и возьмет лишь яркую оболочку супергероя.
Во-вторых, хочется вспомнить слова
Э. Кассирера, что миф - это персонифицированное желание группы. В подражании Герою создается временный выход в новое пространство, сконструированное по аналогии с пространством фэнтези. Это пространство носит игровой характер, возникают ролевые игры как процессы, в ходе которых игроки разыгывают определенные ситуации, сконструированные по аналогии с пространством фэнтези. В игре исключается «субъект-субъектная» дистанция между игроком и героем, они сливаются в едином образе. Происходит инверсия. Игрок, вначале убегающий от этого мира, через участие в ролевой игре получает веру в возможность преодоления «любых границ», что в дальнейшем способствует отказу от эскапизма и обретению уверенности в действительности. Кроме того, в ролевой игре фэнтези происходит кратковременное соединение личности игрока с личностью героя игры, образу которого игрок подражает. Результатом этого подражания становится приобретение игроком знаний, которыми обладает воспринимаемый персонаж (частичной гениальности, храбрости, владение магическими силами, контроль над ними и т.д.) и временное ощущение сверхспособностей фэнтезийного героя. Яркая упаковка супергероя-сверхчело-века становится более привлекательной, чем долгая, трудная, порой трагическая работа над внутренними способностями души, которая порой незаметна.
Дж.Р. Толкин видел в явлении эскапизма глубокий этико-философский смысл: «Пораженные недугом современности, мы остро ощущаем и уродство наших творений, и то, что они служат злу. А это вызывает желание бежать - не от жизни, а от современности. Осуществить Великое Бегство от реальности, значит, от смерти» [6, с. 36]. Удовлетворение этого желания, пусть даже
в воображении, является одним из путей приобретения человеком душевного равновесия. Ведь добро всегда побеждает как в волшебной сказке, так и в мире фэнтези. Поэтому-то фэнтезийный мир в ряде случаев становится заменой реальности.
В своих письмах К.С. Льюис пишет, что, согласно Толкиену, прелесть сказки заключается в том, что в ней человек полнее всего реализует себя как созидатель. Он не «комментирует жизнь», как любят говорить сегодня; он творит, в меру возможностей, «вторичный мир». Как считает Толки-ен, поскольку в этом - одна из функции человека, ее успешное осуществление всякий раз приносит радость. Так художественный вымысел становится некой особой реальностью, параллельным миром, обладающим притягательностью волшебной страны и почти земной материальностью, вызывающим желание приобщиться, узнать его лучше, может быть, принять участие в со-творении этого мира, овеществлении его. Как, например, специфические особенности формы и содержания трилогии Дж.Р. Толкиена «Властелин колец» сделали возможным превращение ее из просто литературного произведения в источник формирования субкультуры.
Таким образом, можно сделать следующие выводы. С нашей точки зрения, «религиозное фэнтези» является элементом понятия «религиозная мифология». Данное понятие можно применять к характеристике субкультур (чаще всего молодежных) как особого пространства мифотворчества, рождаемого современными СМИ. Толкие-низм - явление весьма многоплановое, неоднородное. Опасность в нем можно видеть лишь тогда, когда ребенок, подросток уж слишком увлекается фантастической составляющей романа. Если подросток ходит на собрания единомышленников, участвует в ролевых играх, родители обязаны интересоваться содержанием этих игр. В заключение хотелось бы сказать, что такого явления, как православное фэнтези, как аль
ВЕСТНИК УРАЛЬСКОГО ИНСТИТУТА ЭКОНОМИКИ, УПРАВЛЕНИЯ И ПРАВА
79
«РЕЛИГИОЗНОЕ ФЭНТЕЗИ» КАК ЭЛЕМЕНТ СОВРЕМЕННОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ МИФОЛОГИИ Иванова Е.В.
тернатива, пока не существует. Но, хочется надеяться, что это всего лишь дело времени. Пока к жанру православной фэнтези причисляют произведения православной писательницы Ю. Вознесенской «Путь Кас
сандры» и «Мои посмертные приключения». Думается, что возможна в будущем альтернатива для молодежи в выборе сюжетов для подражания, если так популярны фэнтезийные герои и ролевые игры.
ЛИТЕРАТУРА
1. Иванова Е.В., Фархитдинова О.М. Внеконфессиональная религиозность. Екатеринбург, 2013.
2. Пивоваров Д.В. Религия // Современный философский словарь. Лондон-Париж-Москва, 1998.
3. Пивоваров Д.В. Интегральная дефиниция религии // Пивоваров Д.В. Синтетическая парадигма в философии: Избранные статьи. Екатеринбург, 2011.
4. Пивоваров Д.В. Два понятия веры // Пивоваров Д.В. Синтетическая парадигма в философии. Екатеринбург, 2011.
5. Толкиен Д.Р. О волшебных сказках // Утопия и утопическое мышление. М., 1994.
6. Хроники Нарнии и философия. М., 2011.
