CC BY-NC
48Региональный дизайн в условиях культуры потребления: японская эстетика «каваии» vs. западный «гламур»
Третьякова Мария Сергеевна
кандидат искусствоведения доцент, Уральский государственный архитектурно-художественный университет 620075, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург, ул. Карла Либкнехта, 23
И mashanadya@gmail.com
Статья из рубрики "Эстетика и теория искусства"
Аннотация.
В статье впервые сопоставляются две похожих и одновременно различных эстетических категории, получивших распространение в культуре потребления: западная показная роскошь гламур и японская гротескная «милота» каваии. Цель исследования -определить те различия в этих категориях, которые обусловлены их региональной спецификой. Такой сравнительный анализ позволит в дальнейшем выявить национальную специфику российского дизайна в условиях культуры потребления. В эстетике и гламура, и каваии есть коммерческий компонент: гламур - симулякр красоты, связанной с очарованием роскоши, идеальной внешности, успешности, а современное каваии - симулякр «милоты», связанной с очарованием объектов любви и привязанности, с несовершенной или незрелой красотой. Обе эстетики имеют схожие функции в современной культуре потребления, являясь основой коммерческих мифов о привлекательности. Если для Запада более характерна «гламуризация», то для Японии -обращение к «кавайному». Обращение к разным эталонам привлекательности обусловлено межкультурными различиями. В ходе исследования мы опираемся на известное эссе «Похвала тени» (1934) японского писателя Танидзаки Дзюнъитиро (1886-1965), в котором он называет западную эстетику - «эстетикой света», а японскую - «эстетикой тени». Гламур, важнейшим средством выразительности которого является блеск, представляет западную «эстетику света». А современная эстетика каваии связана с традиционной японской «эстетикой тени», и, прежде всего, с категорией ики, которая соединяет в себе вызов и смирение, роскошь и умеренность. "Скромность" в эстетике каваии - детские пропорции, бледность и пр., действительно, может граничить с вызовом.
Ключевые слова: гламур, каваии, идентичность, Танидзаки Дзюнъитиро, региональный дизайн, потребление, эстетика света, эстетика тени, японская эстетика, красота
DOI:
10.7256/2454-0625.2018.7.26281
Дата направления в редакцию:
09-07-2018
Лата рецен3ирования:
^ы ■ u |^<wL|^ruripvuunпл ■
13-07-2018
О проблеме национальной идентичности в дизайне говорят уже давно - она возникла ещё во время распространения интернационального стиля по всему миру. Реакцией на насаждение всего западного стал поиск национальной самобытности в дизайне разных стран. Россия не стала исключением - с распадом Советского Союза рынок оказался заполонен иностранными товарами, и сейчас, в условиях культуры потребления, предпринимаются активные попытки придать «лицо» отечественному дизайну.
В начале 2000-х гг. в России начал распространятся пришедший с Запада «гламур» , а также, хотя и с меньшим размахом, вместе с модой на японское - распространением манги и анимэ - к нам проникла эстетика «каваии». Поскольку оба явления имеют много общего, но при этом различны, интересно сопоставить их и определить их национальную самобытность. Такой сравнительный анализ позволит в дальнейшем выявить национальную специфику российского дизайна в условиях культуры потребления.
В России феномен гламура начал активно изучаться в 2010-е гг., исследование о каваии на русском языке вышло позднее - в 2018 году. Несмотря на достаточно большую изученность, из-за неоднозначной оценки обоих явлений, тема эстетики культуры потребления остаётся проблемной. Кроме того, насколько нам известно, на данный момент не существует исследований, сопоставляющих гламур и каваии .
1. Гламур и каваии : определений понятий
Оба явления, и гламур , и каваии в большой степени связаны с женской внешностью. Существуют даже модные журналы с соответствующими названиями: "Glamour", "Cawaii!", "CUTiE" ('cute' - слово, обычно используемое для перевода каваии на английский язык, «милашка»). По этой причине мы сначала рассмотрим влияние гламура и каваии на представления о женской внешности, а затем на вещь.
Как указывает известный лингвист И. Б. Левонтина, слово гламур пришло из английского языка. Изначально оно являлось шотландским вариантом слова grammar - «грамматика» и «имело значение, связанное с ученостью, преимущественно оккультного характера, с колдовскими чарами. Распространилось это слово в английском языке в XIX в. благодаря книгам Вальтера Скотта ... в XX в. в американском английском существительное glamour и прилагательное glamourous стали указывать уже не столько на колдовское очарование, сколько на привлекательность, связанную с внешней красотой, внешним лоском и успешностью (об этом подробно у С. Гандла - прим. автора ). И менно в этом смысле слово было использовано в названии глянцевого журнала
"Glamour"» с 14].
Именно с появлением этого журнала И. Б. Левонтина связывает распространение слова гламур в России. Она пишет, что в современном русском языке это слово «указывает на эдакую красивость и соответствие стандартам "роскоши", "шика", внешнего "блеска". Это понятие связывается прежде всего с глянцевыми журналами. Сочетания гламурный
журнал и глянцевый журнал обычно используются как синонимы» с—i4^. Таким образом, важной составляющей эстетики гламура является блеск . Ядром концепта гламур , согласно диссертационному исследованию Н. С. Платоновой, является представление о «красивой жизни» ^^
Обратимся к понятию каваии . Исследователь каваии И. Ёмота указывает, что это слово восходит к слову каоваюси , которое состоит из двух частей: као - «лицо» и хаюси -«сиять, красиво выглядеть». Современное значение слова каваии - «милый, славный,
миловидный, детский» [3, с- 34-35]. Тот же автор указывает на некоторую связь каваии с традиционной японской эстетикой. В том числе он отмечает: «В Японии любят вещи тонкие и деликатные, что-то незрелое, несовершенное, не доведенное до конца; в цене не красота и пышность горделиво распустившегося цветка, но предчувствие того, что цветок вот-вот должен раскрыться». И далее: «...эстетическая традиция наслаждаться несовершенным и незавершенным, любить незаконченное при всей его возможной корявости и нелепости, всячески отдалять момент совершенства, то есть законченности», а также, цитируя известного американского япониста Дональда Ричи: «.японцы
испытывают привязанность ко всему детскому и подростковому» [3, с 88]. Таким образом, каваии - это милое очарование детей, игрушек, маленьких вещиц.
По сравнению с каваии, красота гламура - это «взрослая» красота, что, кстати, прослеживается в возрастных различиях целевой аудитории журналов: "Glamour" - для женщин от 25 до 34 лет, "Cawaii!" - для девушек от 14 до 17 лет, "CUTiE" - от 17 до 20 лет.
В своём исследовании И. Ёмота сравнивает «милое» каваии с «красивым» уцукусии . Он даёт следующий комментарий: «.слово каваии считается соседом-синонимом уцукусии ("красивый", "прекрасный") и антонимом слова миникуй ("безобразный", "уродливый"). Но если углубиться в частности, выяснится, что оттенки смысла каваии и уцукусии во
многом противоположны» [3j———56]. И далее: «.у Ролана Барта в "Мифологиях" сравниваются две актрисы - Одри Хепбёрн и Грета Гарбо. О первой говорится, что ... [её лицу] присуща "индивидуальность", ... тогда как вторая подобна "платоновской идее
человеческого существа" ... Хепбёрн - каваии , а Гарбо - уцукусии »[3, с 59]. Иными словами, «красивое» уцукусии - это вечное, идеальное, недостижимое (хотя в случае с Гретой Гарбо речь идёт о гламурной красоте), а «милое» каваии - невечное, неидеальное, и потому обладающее индивидуальностью, близкое, такое, которое, согласно тому же автору, хочется оберегать.
Отметим, однако, что «кавайность», или например, может быть и не столь индивидуа глядя на кошек и собак. Приведём пример представителем которого является модель коммерческая, искусственно созданная, но,
«милота», присущая детям и животным, льной - ведь не только в Японии умиляются, современного («токийского») каваии , ярким Кяри Памю Памю. Её «милота» гротескная, безусловно, индивидуальная (рис. 1) .
Предметом нашего исследования является именно это современное каваии , неразрывно связанное с культурой потребления, а не его универсальные формы, аналогичные тому, что и мы считаем милым - детей или детёнышей животных. Речь идёт о том каваии , которое гипертрофируется и переносится в коммерческую сферу. Оно создаёт видимость детской невинности, но на деле может обслуживать то, что в Японии называют «лоликон» (термин, образованный соединением слов «Лолита» и «комплекс», и обозначающий влечение к лицам несовершеннолетнего возраста).
<
Рис. 1 Западная гламурная красота - Грэта Гарбо; западная «милота» - Одри Хепбёрн; современное японское (токийское) каваии - Кяри Памю Памю
Европейской (и особенно русской) эстетической традиции присуща оппозиция «высокого» и «низкого», «возвышенного» и «низменного». При этом как низкое часто воспринимается всё, что связано с повседневностью, прозаическое. Исследовавший гламур в системе эстетических категорий Е. В. Никольский, сравнивая гламур с красотой , рассуждает о красоте аналогично И. Ёмоте: «... гламур - это создание видимости красоты. Красота - это все же более стойкое понятие, оно сохраняется, несмотря на время, мышление людей». Интересно, что упомянутая выше Грета Гарбо и отзыв о ней Р. Барта есть и у исследователя гламура С. Гандла, но уже в связи не с вечной красотой, а как пример гламурных звёзд Голливуда. Такая разница в трактовках у И. Ёмоты и С. Гандла обусловлена как раз тем, что гламур - это всегда подражание красоте. Отметим, что Никольский Е. В. связываетгламур с прозаическим из-за шаблонности и низменным по причине того, что для гламура характерен «товарный фетишизм», чувственность и телесность, стремление к гедонистическому наслаждению и свобода от этики
Отметим, что оппозиция «высокого» и «низкого» для японской эстетической традиции изначально не характерна. Так, эстетическая категория ики (переводимая, аналогично гламуру как «шик» или «элегантность») исторически была тесно связана с гейшами, так же, как гламур с куртизанками (поскольку гламур по меткому замечанию С. Гандла
создаёт «соблазнительный образ, который близко связан с потреблением» [7, с- 10]). Но, в отличие от гламура , эстетика ики , распространившаяся в интерьере, орнаменте и цвете, стала неотъемлемой частью традиционной японской культуры, и никто не описывает её как «низменную». Чего нельзя сказать о современном каваии .
Интересно, что, рассуждая о японских «красоте» и «милоте» (уцукусии и каваии) и приводя рассуждения Р. Барта, в которых, безусловно, отражена вертикаль «высокого» и «низкого», И. Ёмота тем самым наделяет вертикалью и японские понятия. Красота уцукусии встаёт над «милотой» каваии . Думается, появление вертикали в случае с каваии вполне логично, ведь, в современном толковании эта категория, как и гламур , связана с пришедшей с Запада культурой потребления и имеет постмодернистский шлейф. И хотя в постмодернизме никакая вертикаль «высокого» и «низкого» не существовала, критика и постмодернизма, и культуры потребления так или иначе обращается к традиционным ценностным ориентирам, которые в Западной традиции содержат противостояние материального и духовного.
Как и гламур , отнесённый Е. В. Никольским к сфере низменного, каваии имеет неоднозначную оценку, и, согласно И. Ёмоте, содержит в себе безобразное, гротеск. Так, И. Ёмота пишет: «Большинство вымышленных существ, которых расценивают в
качестве каваии [к ним относятся игрушки, герои мультфильмов и детских книг], телесно явно отличаются от человека, имеют странный, уродливый вид [аномально большие глаза, огромную голову, крошечные ножки и т.п.]. ... Однако они не только не представляют угрозы, но, наоборот, внушают чувство безопасности, предполагают
привязанность» [3, с- 64~651. Чувство привязанности возникает в связи с тем, что в этих существах «конденсируется своеобразная аура, испускаемая слабым человеком», из-за которой их хочется оберегать. Таким образом, «гротескное, даже странно-уродливое является соседом каваии . В действительности их друг от друга отделяет тонкая пленка. То, что надежно укрыто за этой умозрительной пленкой, - это каваии , и оно одобрительно воспринимается как близкое, вызывающее хорошее, благостное настроение; а то, что оказывается за ее пределами - это кимои [от кимоти га варуй -букв. «плохое настроение»], безобразное, оно угрожает нам, вызывает беспокойство.» [3, с. 67-681.
Кроме сказанного И. Ёмотой хотелось бы добавить, что в рамках эстетики каваии существует итами-каваии , то есть «болезненно кавайное», когда как «милое» подаётся всё больное и ущербное. Так, например, в японской молодёжной субкультуре используется подчёркивающая белизну кожи, но вместе с тем создающая эффект заплаканного лица розовая косметика под глазами (в случае обычного каваии эффект стыдливо раскрасневшегося лица). «Кавайными» могут становиться костыли или повязка на глазу.
Нечто родственное мы наблюдаем в гламуре , когда в нём используются изображения костей и черепов, появление которых, по всей вероятности, связано с постмодернистской иронией и эстетизацией безобразного. Цель использования черепов в гламуре - привлечение внимания, провокация. Гламур , как и современное каваии , стремится сделать «красивым» («милым») и через это продаваемым, всё, даже не прив ле ка те льно е .
Можно сказать, что гламур и каваии граничат с тем, что мы в русском языке называем словами «вульгарное» (гламур) или «пошлое» (каваии) . Кстати, разница этих оценочных суждений наглядно демонстрирует разницу обеих эстетик. Как отмечает И. Б. Левонтина: «Ярко-красный лак для ногтей больше рискует быть названным вульгарным, а бледно-
розовый - пошлым» Вывод 1:
Поскольку, и каваии , и гламур представляют эстетику общества потребления, в них есть коммерческий компонент: гламур - симулякр красоты, связанной с очарованием роскоши, идеальной внешности, успешности, а современное каваии - симулякр «милоты», связанной с очарованием объектов любви и привязанности, с несовершенной или незрелой, почти детской красотой. Обе эстетики воплощаются чаще в том, что мы называем товаром, а не в произведениях искусства, и потому уже по своей сути тесно связаны с дизайном. С эстетической точки зрения обе категории относятся к сфере повседневного, предлагая возможности для романтизации действительности.
Изначально обе категории были связаны с внешностью и обе обрели родственные функции в культуре потребления разных стран, в Японии и на Западе. Можно сказать, что, и гламур, и каваии стали основами коммерческих мифов о том, что считать прив ле ка те льным.
2. Гламур и каваии : связь с традиционной эстетикой
И гламур , и каваии в современной культуре потребления стали основой для создания коммерческих мифов о том, что считать эталоном женской привлекательности, а затем уже распространились на другие сферы. И эстетика гламура , и эстетика каваии , будучи связанными в первую очередь с внешностью, оказались втянуты в коммерческие стратегии воздействия на либидо потребителя. Только в одном случае - эталоном стали ведущие «шикарный» образ жизни звёзды Голливуда (гламур) , а во втором - девушки в костюмах горничных или школьниц (каваии) .
Почему именно «милота» каваии стала частью современной японской эстетики, а гламур широко распространился именно на Западе? Вероятно, ответ на этот вопрос следует искать в традиционной культуре обоих регионов. И как раз в связи с традицией видится нам наиболее светлая часть гламура и каваии .
Аналогичным вопросом задаётся и Ёмота, рассуждая о каваии . Не останавливаясь на этом вопросе подробно, он указывает на связь каваии с категориями традиционной японской эстетики, такими как «грустное очарование вещей» моно-но аварэ и др. Он пишет, что в сознании японцев «должна была прочно закрепится традиция, сохраняющаяся и поныне, согласно которой в японской культуре получают
одобрительную оценку вещи маленькие, "младенческие"» [3, с- 36].
В рамках статьи сложно сделать всесторонний анализ истоков каваии в японской культуре. Однако, следуя примеру Ёмота, перечислим основные категории японской эстетики для того, чтобы обозначить их связь между собой.
Н аиболее древней категорией японской эстетики являются «грустное очарование вещей» моно-но аварэ , то есть категория, проявляющая ценность грустно-умилительного отношения к вещам. П ри этом важнейшей категорией является более позднее югэн (букв. «тёмное»), то есть тень . Именно к этой категории восходят изысканная простота ваби и потёртость саби . Ёмота интерпретирует югэн как недосказанность, отказ от ясности, а ваби как отказ от яркости. Далее он упоминает ики - эстетику куртизанок, соединяющую в себе роскошь в умеренность, вызов и смирение.
Таким образом, традиционно кокетливое в японской культуре - это не кричащее, а завлекающее своей скромностью, как вариант - беззащитностью. В этом, по-видимому, и кроется эротизм традиционного каваии .
Однако необходимо отметить, что современное каваии испытало на себе влияние западной культуры - оно обрело провокационный постмодернистский шлейф, став иногда ярким и кричащим. Но даже при этом оно парадоксальным образом сохранило в себе показную стыдливость, стремясь соединить вызов и смирение (прежде всего, каваии , связанное с внешностью).
Помимо указанных традиционных категорий на эстетику каваии , по-видимому, оказал влияние анимизм. Так, в японском дизайне активно используются милые образы животных, а также часто придаются черты живых существ неживым предметам, и даже эмодзи , или смайлики были созданы в Японии. В японских анимэ часто встречаются антропоморфные персонажи с ушами животных. Нечто родственное можно видеть в самурайских шлемах эпохи Эдо (1603-1868), на которых могли быть не только коровьи рога или голова льва, но даже «милые» зайцы с длинными, как рога, ушами.
Как и каваии , эстетика гламура также обнаруживает связь с традиционной культурой. Как уже говорилось, эстетика гламура связана с блеском , причём как в прямом, так и в переносном смысле. Ценность блеска, светоносности глубоко укоренена в западной
культуре (начиная с Древней Греции, и затем в Средневековой эстетике), в том числе в русской.
В качестве примера приведём рассуждение о свете П. Флоренского, когда он рассуждает об иконе: «.икона пишется на свету и этим, как я постараюсь выяснить, высказана вся онтология иконописная . тень же есть - не бытие, а простое отсутствие бытия». И далее: «Иконописец идет от тёмного к светлому, от тьмы к свету. ... Последовательно накладываемые слои краски, все более светлой, завершающиеся пробелами, движками и отметинами, - все они создают во тьме небытия образ, и этот
образ - из света», - пишет он («Иконостас», 1922) [4, с-161, 166-167"|.
Если западную (в том числе русскую) эстетику можно назвать «эстетикой света», то японская эстетика - «эстетика тени». Такую метафору использует в эссэ «Похвала тени» (1934) Танидзаки Дзюнъитиро, сопоставляя европейскую и японскую культуру: «Во всякого рода художественных изделиях мы [японцы] отдаем свои симпатии тем цветам, которые представляют как бы напластование тени, в то время как европейцы любят цвета, напоминающие нагромождение солнечных лучей. Серебряную и медную утварь мы любим потемневшей, они же считают такую утварь нечистой и негигиеничной и начищают
ее до блеска»
Если говорить об истоках гламура более конкретно, то согласно С. Гандлу появление гламура тесно связано с формированием класса буржуазии. Новая элита подражала аристократам и соревновалась с ними по уровню достатка, чтобы обозначить свой высокий статус. В укреплении социального статуса очень важную роль стала играть забота о внешности. Как отмечает С. Гандл: «В коммерческом обществе красота превратилась в общепринятое средство социального продвижения для женщин; отбор и
демонстрация красоты скоро стали бизнесом» [7, с- 11-17]. в качестве одной из схем «гламуризации» С. Гандл указывает восхождение из нижних слов общества, в том числе теми способами, которыми пользовались куртизанки.
Таким образом, и каваии (через свою связь с эстетикой ики ), и гламур имеют связь с куртизанками как продаваемая псевдо-красота или псевдо-прелесть.
К сожалению, у И. Ёмоты мы не находим рассуждений о социальных истоках каваии - он ограничивается лишь связью с традиционной эстетикой.
Итак, подведём небольшой итог (таб. 1 ).
высокое / прекрасное
«э с те тика красивое уцукусии «эстетика
света» идеальное, божественное, вечное тени»
гламурное каваии
взрослое, детское,
блестящее, роскошное, сочетающее вызов и смирение,
кажущееся красивым кажущееся скромным, милым
вульгарное пошлое
низкое / безобразное
Вывод 2:
Обе эстетики, гламур и каваии , имеют схожие функции в современной культуре
потребления - они являются основой для воздействия на либидо потребителя в коммерческих целях. Однако если для Запада более характерна «гламуризация», то для Японии - обращение к «кавайному» с целью получения прибыли. Обращение к разным эталонам привлекательности обусловлено глубоко укоренёнными межкультурными различиями. Показательно, что, и современная эстетика каваии (через связь с категорией ики ), и эстетика гламура в большой степени были развиты куртизанками.
3. «Гламурный» и «кавайный» дизайн
Только что мы рассмотрели гламур и каваии как эстетические категории. И гламур , и каваии далеки от идеалов вечной красоты и нравственности, но тема нравственности красоты вообще очень болезненная. Кроме того, как уже говорилось, на современную версию каваии , как и на гламур , оказал влияние постмодернизм, который в принципе разрушает всякую иерархию, в том числе ценностную.
С точки зрения сути гламура , логично, что в «гламурных» интерьерах и объектах мебели отчётливо видна связь с теми стилями, которые больше всего ассоциируются с понятием «роскоши» и внешнего блеска - это барокко (или рококо) и ар-деко. Показательно, что применительно к «гламурным интерьерам» на Западе используются выражения "modern baroque" (современное барокко), а также "minimal baroque" (минималистское барокко) (рис. 2) .
Рис. 2 Эстетика гламура в интерьере: спальня Minimal Baroque, Modenese Gastone
Эстетика каваии в меньшей степени связана с интерьером, чем гламур , хотя похожий на кукольный домик интерьер детских комнат - с розовыми бантиками и оборочками, может быть назван «кавайным». Примечательно, что в «кавайных» интерьерах, как правило, используется некий общий «западный» стиль, самое важное в котором не столько сам стиль, сколько общее ощущение «милоты». Кстати, в Японии существуют так называемые, мейдо-кафе (от англ. maid - служанка, прислуга), или мейдо-кисса , в которых официантки одеты на манер французских горничных и служанок XIX века. Это тоже часть эстетики каваии , которая связана с западной культурой. Согласно И. Ёмоте,
такие кафе в основном посещают фанаты анимэ и манги - отаку [3, с—li^I. Таким образом, смысл этих заведений не в том, чтобы создать впечатление будто у клиента высокий статус, а в том, чтобы создать домашнюю уютную атмосферу, иллюзию заботы. Кроме того, в этом есть элемент игры (косплея - переодевания в персонажей анимэ и манги ).
На рисуснке 3 можно увидеть пакет риса в форме головы медведя (по центру) дизайнера
Исикава Рюта. Такой дизайн тоже считается «кавайным», хотя в нём ощущается влияние традиционной культуры, причём не только в форме упаковки, но и в изображении на ней. Так, на упаковках риса традиционно изображают овальное с углублением рисовое зёрнышко - здесь, это тело медведя (слева и справа) или его нос (по центру). В упаковке использована обычная, коричневого цвета упаковочная бумага - в ней есть безыскусность и простота, напоминающая простоту ваби, и через это «эстетику тени».
Для сравнения с эстетикой гламура , рядом мы поместили упаковку духов "Victoria's Secret" (рис. 4) , внешний вид которой явно отсылает нас к европейской классике. Кроме того, эта упаковка примечательна тем, что в ней использовано гранёное стекло, ведь прямая функция огранки - демонстрировать игру света.
Рис. 3 Эстетика каваии: Исикава Рюта, упаковка для риса Shirokuma, 2013 Рис. 4 Эстетика гламура : духи Victoria's Secret
Японские дизайнеры, конечно, тоже создают стеклянную упаковку - например, знаменитый японский дизайнер Токудзин Ёсиока. Однако стекло в его упаковке для средств по уходу за кожей "Three" мягкое - углы скруглены, оно полупрозрачное, отчего силуэт трубочки внутри размывается, и в упаковке появляется, выражаясь словами Танидзаки, «глубинная тень». То есть здесь важна, скорее, не игра света, а красота полутени (рис. 5) . Хотя это и не эстетика каваии, эмоциональная связь с ней здесь всё же ощущается.
Приведём пример более традиционного воплощения «эстетики тени». Упаковка духов Zen компании Shiseido (1964) напоминает традиционную японскую утварь в технике маки-э (лакировки с позолотой) (рис. 6) . Как отмечает Танидзаки, обычным цветом такой лакированной посуды был «чёрный, коричневый или же красный - цвет ряда наслоений "темноты", естественно родившийся из окружающего мрака», а «золотая роспись на лакированных изделиях предназначалась не для того, чтобы ее можно было одним взглядом окинуть при ярком свете, а для того, чтобы показывать понемногу её глубинный блеск, скрывая большую часть роскошного рисунка в темноте» J5!.
Рис. 5 «Эстетика тени»: Ёсиока Токудзин, упаковка косметических средств по уходу за кожей Three
Рис. 6 «Эстетика тени»: упаковка духов компании Shiseido Zen, 1964 Вывод 3:
Итак, эстетику общества потребления на Западе представляет гламур - показная роскошная красота, в Японии - каваии - гротескная «милота». И та, и другая эстетика предлагает романтизацию действительности (симуляцию реальности), мир грёз, прикрывая собой некрасивое или бедное, словом, реальное.
Обе эстетики, гламур и каваии , имеют схожие функции в современной культуре потребления - они являются основой для воздействия на либидо потребителя в коммерческих целях. Однако если для Запада более характерна «гламуризация», то для Японии - обращение к «кавайному» с целью получения прибыли. Обращение к разным эталонам привлекательности обусловлено глубоко укоренёнными межкультурными различиями.
Так, гламур , важнейшим средством выразительности которого является блеск , представляет западную «эстетику света». Он опирается на «роскошные» стили прошлого - барокко, рококо, ар-деко.
Современная эстетика каваии связана с традиционной японской «эстетикой тени» и в первую очередь с эстетикой ики , которая соединяет в себе вызов и смирение (в случае каваии - это слабость и беззащитность). Обычно для каваии характерна бледность и мягкость, иногда даже болезненность и ущербность. Однако современное каваии испытало на себе влияние западной культуры, и потому может иметь провокационный постмодернистский шлейф, становясь ярким и кричащим. Но даже при этом оно парадоксальным образом сохраняет в себе показную стыдливость, стремясь соединить в себе вызов и смирение.
В эстетике каваии ощущается влияние японского анимизма и связанное с ним стремление сделать живой (и дружелюбной) окружающую предметную среду, наподобие того, как это происходит в детских сказках.
Обычно «кавайное» выглядит добрым, детским и смешным, но может содержать в себе как бы случайный, «невинный эротизм». В предметной среде каваии активно взаимодействует с западной культурой, превращая её в некий общий «западный стиль».
На примере гламура и каваии , мы видим, что даже в условиях глобализации, в обществе массового потребления дизайн способен сохранять связь с традиционной культурой, хотя и преобразует её. Безусловно, это не единственные категории современной эстетики, которые могут быть рассмотрены в их взаимосвязи с традиционной культурой.
В свете сказанногохотелось бы поделиться некоторыми соображениями о русском гламуре .
Следуя европейской традиции мы, конечно, унаследовали «эстетику света». Однако, если на Западе сформировавшаяся в Древней Греции идея демиурга - активно преобразующего окружающий мир человека - трансформировалась в дельца (в том числе в положительном значении), со свойственной ему хваткой, то в русской ментальности она трансформировалась в творца (идею теургии - «боговдохновляемого творчества»). Это привело к тому, что коммерческий по сути дизайн столкнулся в России с потребностью в художественном подходе (часто в декоре), а также в большой степени оказался оторван от производства. Хотя с формированием общества потребления в России в основном распространилась эстетика гламура , а не каваии , вероятно, гламур должен будет обрести свою специфику в отечественном дизайне. Возможно также, что у нас будет формироваться иное, не основанное на гламуре представление о красоте в условиях культуры потребления.
Библиография
1. Левонтина И. Б. Русский со словарём. М., 2010. 368 с.
2. Платонова Н. С. Становление и развитие межъязыковых коррелирующих концептов и : Автореф. ... дис. канд. филолог. наук. М., 2011. 233 с.
3. Ёмота Инухико. Теория каваии. М., 2018. 216 с.
4. Флоренский П. Иконостас // Избранные труды по искусству. М., 1996. 336 с.
5. Танидзаки Дзюнъитиро. Похвала тени // Похвала тени. URL: http://www.syntone-spb.ru/library/books/content/3706.html?current_book_page = all (12.05.2018)
6. Никольский Е. В. Гламур в системе эстетических категорий // «Studia Humanitatis». URL: http://st-hum.ru/content/nikolskiy-ev-glamur-v-sisteme-esteticheskih-kategoriy-chast-i-glamur-i-vysokie-kategorii (12.05.2018)
7. Гандл С. Гламур. М., 2011. 384 с
