Н. В. Еремина
РЕГИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА КАК ФАКТОР ГОСУДАРСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ:
ИНТЕГРАЦИЯ VERSUS ДЕЗИНТЕГРАЦИЯ
Региональная политическая культура в настоящее время — один из важнейших факторов развития государственности. Она отражает существующие и характерные для населения конкретного региона ценности, нормы и традиции, т. е. весь комплекс общественных взаимоотношений, коммуникации общества и власти, взгляды и представления регионального населения на общественно-политическое развитие как своего региона, так и всего государства. В случае, когда региональная идентичность совмещается с этнической идентичностью в рамках одного региона, региональная политическая культура, обеспечивая возможность коллективной мобилизации, приобретает значительный потенциал влияния на государственную систему управления. Поэтому изучение региональной политической культуры необходимо для понимания развития не только отдельного региона, но и государства в целом. Она объясняет механизмы коммуникации между обществом и политическими институтами (ведь именно взгляд общества на отношения центра с регионами, в первую очередь с этническими регионами, сейчас определяет путь развития государства и всей системы управления). Иными словами, изучение данного феномена необходимо с целью ответа на вопрос, каким образом и в какой степени региональная политическая культура способствует интеграции или дезинтеграции государства.
Для достижения цели необходимо рассмотреть ряд вопросов: 1) что следует понимать под термином «политическая культура»; 2) что собой представляет региональная политическая культура; 3) насколько реальна оппозиция региональной политической культуры «центру» с точки зрения влияния на государственную интеграцию или дезинтеграцию.
Культура лежит в основе человеческой жизнедеятельности, формируя все ее сферы, включая политическую. Невозможно понять политическую специфику деятельности институтов и их взаимодействие друг с другом и с населением, позиции населения в определенном сообществе без исследования его культуры.
Традиционно историки, политологи, культурологи и правоведы представляют культуру как выражение духа народа и его истории. Она отражена в обычаях, которые позволяют не только проследить исторический путь того или иного народа, но и понять принцип формирования и развития коллективных коммуникаций, включая политические.
Начиная с античности культура признана фактором развития общества, ясно представляющим уровень его организации. Так, сравнивая общественное и политическое устройство греческих полисов с устройством других государств и обществ, античные авторы часто указывали на превосходство собственных народов над варварскими, обычаи и привычки которых им были чужды и, с их точки зрения, прямо говорили
© Н. В. Еремина, 2011
о недостатке развития общества. При этом культура всегда была индикатором общественно-политического развития в целом.
Привычки, традиции, искусство, религиозные верования в работах античных авторов являются составными частями более широкого понятия культуры, иными словами, под культурой эти авторы понимали как раз и именно разного рода обычаи, которые непосредственно связаны с управлением и общественно-политическим устройством. Так, Платон, рассуждая о разнообразных привычках, подчеркивает, что для юношей важно прежде всего мусическое воспитание, поскольку оно представляет правильный образец поведения членов сообщества, что обеспечивает единство и соблюдение принятых норм и правил [1, Кн. II, 103-104]. Воспитание на определенных общих образцах культуры позволяет достичь стабильности и гармонии, ведь законы должны быть приняты большинством членов общества [1, Кн. III, 135]. Это важно, поскольку общество строится именно по аналогии с человеческой душой, творящей культуру и воспринимающей обычаи. Платон утверждал, что государство укрепляется законами, которые суть обычаи или привычки народа. Он выводит закономерность: чем больше привычек (т. е. обычаев), тем больше законов [1, Кн. VII, 244]. Вероятно, мы можем предположить, что чем более развито общество и чем более оно многочисленно, тем больше законов ему необходимо. Аристотель также подчеркивал важность культурных традиций для общества и стабильного общественно-политического развития. Аристотель отмечал, что общественные отношения и связи, все человеческие творения порождены и совершены в силу природы существующего. Поэтому, с одной стороны, человек зависим от природы (он биологичен), с другой — он выступает как творец (творит искусство и политику). Соответственно, он общественен, или, иными словами, является существом политическим, поскольку политика, с точки зрения Аристотеля, это именно и прежде всего общение. Так, согласно мысли античного ученого, человек по своей природе существо политическое, а государство принадлежит к тому, что существует по природе [2, I. 9, 10]. Он обращал внимание на то, что всякое государство представляет собой не что иное, как общение, при этом любое общение организуется для блага. Именно поэтому самое важное общение для человека, включающее в себя все виды общения, — общение политическое, представляет государство [2, I. 1]. Аристотель указывал, что именно природа вселила во всех людей стремление к государственному общению (действительно, человек был вынужден жить коллективно, что вело к формированию определенной системы управления), и именно природа дала ему тот самый опыт, который был преобразован в знания, умственную и нравственную силу, приведшие к формированию порядка и права [2, I. 10]. Поэтому культура общения, и в частности политического (государственного) общения, начала формироваться уже с самого начала появления человека на земле. Можно даже сказать, что политическая культура имеет такую же длительную историю, как само человеческое сообщество. Понимание всех аспектов культуры как важнейшего свойства человеческого общества не подлежало никаким сомнениям и было сохранено и в период средневековья.
Генетически связанная с античным миром и римскими институтами, христианская европейская культура средневековья формировала процедуры, формы и институты, ориентируясь отчасти на предыдущие культурные образцы. Культура теперь должна была обладать в первую очередь интегративными свойствами, объединяя всех христиан. Развитие культуры стало зависеть от роста городов, при этом новые хозяй-
ственно-экономические и культурно-этнические общности формировались именно как центры культуры [3, с. 114]. Иными словами, культура двигала общество вперед, а общество развивало культуру.
Так, Ансельм Гавельсбергский утверждал, что историческое развитие совершается благодаря существующим культурным различиям, росту духовных сил и связи прошлого с настоящим [3, с. 177]. Политика этого времени в европейских государствах вполне объяснялась существующей культурой и спором монастырской и рыцарской культур между собой и с античным идеалом. Данный спор привел к формированию ренессансной культуры, которая сформировала новый тип отношений, в том числе политических. Новые требования жизни повлияли и на саму культуру, например на вопрос о статичности социальной структуры общества и возможности социальной мобильности. И культура при этом была способна не только развиваться, но и обеспечивать сохранение духа и воли человека для достижений и свершений. Многие ученые этого периода приходят к мысли, что если культура влияет на жизнь и судьбу отдельного индивидуума, то она оказывает и влияние на все сообщество и государство в целом.
Леонардо Бруни именно с культурой и духом связывает развитие общества и государства. Так, с его точки зрения, уничтожение римскими императорами свободного духа граждан привело к упадку культуры. Вторжение варваров также способствовало крушению римской культуры, без которой Рима не стало. И только тогда, когда Италия обрела свободу благодаря росту многих городов-государств, смогла возродиться и культура, символом которой стало, например, возвращение забытой классической латыни [3, с. 261]. Культура, ее поддержание, сохранение и развитие признавались в период средневековья и возрождения фактором общественно-политической динамики, способствующим становлению и укреплению государств. И, напротив, забвение культуры и ее разрушение могло приводить к падению государств и системы управления. Однако время всегда несет обновление культуры человеческого сообщества.
Новое время внесло свой вклад в понимание данных процессов. Так, с точки зрения натурфилософии существует схожесть мотивов, поступков и реакции людей на те или иные события, обусловленная общим пространством и культурой [3, с. 310]. Иными словами, речь идет о существовании естественного закона, предшествующего всем прочим. Он связан с природой, но интерпретация природы человеческим сообществом осуществляется через культуру. Гражданские законы создаются для того, чтобы разъяснять естественный закон, проявляющийся в отношениях общества с государством на определенном пространстве со своими особенностями. При этом принцип естественного закона проявлен прежде всего в политической сущности человека, в центре внимания которого находятся понятия морали и нравственности, сформированные природой, заставлявшей людей приходить друг к другу на помощь и создавшей культуру взаимодействия и взаимозависимости. Таким образом, сознание человека и понимание добродетели, упирающиеся в культуру, определяли и политическое поведение, и позицию граждан [3, с. 326-328]. Культура обеспечивала соединение человеческого сообщества с природой и пространством, так как появилась при взаимодействии человека с природными факторами, создавая возможности жизнедеятельности общества, включая политические и государственные аспекты. Поэтому на вопрос, что следует включать в понятие «культура», ученые этого периода вполне могли ответить — «всё».
Одним из первых И. Г. Гердер объяснял, что народы меняются в зависимости от места, времени и внутреннего характера. Народы различаются своим несопоставимым
совершенством, и чем полнее достигнутый максимум этого совершенства, тем яснее связи между людьми, государством и обществом. При этом совершенствование связано с развитием человеческого духа, или духа народа [4, с. 440-441]. История человеческого духа направлена на утверждение и распространение культуры [4, с. 448]. Так, искусство, например, связано с рассудком и наравне с ним является средством миропорядка. Существует также культура ума, которая влияет на человеческую деятельность и государство [4, с. 597]. Именно в культуре взаимоотношений между людьми и между обществом с государством родилась юриспруденция, которая упрочила права общества [4, с. 602]. При этом важно отметить, что прогрессивное развитие культуры и, соответственно, отношений между людьми обеспечивает то или иное развитие государственности. С точки зрения И. Гердера, она должна развиваться сначала к установлению республиканского строя, который представляет собой лишь наименьшее зло по сравнению с другими типами управления, а затем и к уничтожению самого государства, что подарит счастье всему человечеству [4, с. 632]. Таким образом, И. Гердер утверждал, что культура ведет человеческую историю. По сути история общества — это этапы развития человеческой культуры. И так как она порождает государство, она способна и его изменять, трансформировать или даже уничтожать.
Иоганн Кристоф Аделунг также настаивал на том, что культура означает переход человека от животного состояния к общественному, так как один из ее самых существенных признаков — это рост роли разума и сознания. Увеличение народонаселения на определенном пространстве рождает культуру (здесь наблюдается явная перекличка с идеями Платона о появлении законов в государстве), которая и представляет взаимоотношения людей друг с другом и природой на этом пространстве, делая зримым переход к общественному состоянию [5, с. 626].
Таким образом, культура лежит в основе всего, а все человеческие системы, начиная от языка и заканчивая системой управления и законами, имеют общую основу.
Культура формирует правовое поле, придавая юридическую форму (форму закона) сложившимся нормам и порядкам. Так, К. Ф. Савиньи для определения источника права вводит понятия «убеждение народа» или его характер, поскольку между правом и культурой народа существует неразрывная связь. Поэтому право проистекает из истории народа, это выражение его безличного духа. Задача юристов — осознать данный дух и придать ему очерченную форму, иными словами зафиксировать сложившуюся практику взаимоотношений [6, с. 81-103].
Таким образом, культура отражает все стороны человеческой жизнедеятельности, определяя правовое, а затем и политическое поле, поскольку именно на ее базе формируются ценности (в том числе политические), а также понимание справедливости. Культура как фактор общественно-политического развития представлена и в работах Алексиса де Токвиля и Макса Вебера, которые в этом смысле не отличаются от античных авторов. Например, М. Вебер утверждал, что распространение своеобразия соответствующей культуры зависело от того, кто стоял во главе управления, так как он приобретал возможности влиять на общество. При этом легитимность управления возможна только при опоре на авторитет «вечно вчерашнего», одним из составных элементов которого являются нормы, принятые в обществе [7, с. 646-647]. По мнению М. Вебера, культура изначально определяла возможности для государственного роста. Так, наиболее быстрыми темпами исторически города развивались именно в культурном ареале Средиземноморья [7, с. 653].
Важно отметить, что в новейшее время в науке начал преобладать интерес к изучению продуктов человеческой культуры, например политических институтов, которые стали рассматриваться как ключевые инструменты порождения новой культуры взаимоотношений. Человек при таком рассмотрении оказывается уже не столько творцом, сколько объектом влияния со стороны политических институтов.
Значительный рост интереса к теме политической культуры государств и регионов произошел во второй половине ХХ в. Тогда в рамках бихевиоризма исследователи стремились выявить связи между общественными ценностями, позицией населения и формированием институтов, а также конституционных, правовых и политических систем. Это позволило человеку вновь занять центральное место в политологических концепциях в качестве подлинного творца культуры и объяснить разницу между политическими институтами в сравниваемых государствах, отношение к ним со стороны населения и формирование политической идеологии. Например, большой интерес представляет концепция Сеймура Мартина Липсета и Стейна Роккана о различного рода разломах, включая разломы культурного характера, приводящих к отчуждению социальных групп и создающих базу для конфликтов [8, с. 50].
Собственно научная концепция политической культуры разрабатывалась во второй половине XX в. целой плеядой ученых. Первая попытка в этом ряду принадлежит Г. Алмонду, который в работе «Сравнительные политические системы», а также в монографии «Гражданская культура», подготовленной совместно с С. Вербой, осуществил сравнительный анализ политических культур для выработки ее определения. Г. Алмонд выделил гомогенный, фрагментированный, смешанный и тоталитарный типы политической культуры. Интересен взгляд Г. Алмонда на гражданскую культуру, представляющую собой смешанную политическую культуру, в которой традиционные взгляды сохраняют свою важность [9; 10].
Как мы помним, все авторы утверждали высокое значение влияния культуры на политическое и общественное устройство именно через сознание, обычаи и традиции, присущие определенному человеческому коллективу. Влияние культуры на формирование политических установок и ценностей связано с вопросом развития сознания и тем, насколько оно остается общим для населения региона. Таким образом, мы можем увязать вопрос развития региональной политической культуры с вопросом сохранения региональной (этнорегиональной) идентичности.
Сознание формируется в определенной культурно-политической среде и связано с политической социализацией человека. Процесс интеграции человека в социум осуществляется на пути признания им существующей политической культуры, поэтому политическая культура представляет собой систему взаимоотношений человека с человеком, с обществом, с политическими институтами на определенном пространстве. Она, с одной стороны, динамично реагирует на все новые вызовы, с другой — связана с задачей воспроизводства традиционных форм взаимоотношений в сообществе.
Общий опыт коллектива, обеспечивающий наличие общего сознания, и сложившаяся система взаимоотношений формируют представления людей о политике и политическом процессе, о нормах функционирования институтов и их обязательствах, а также оценку их деятельности. Поэтому политическая культура неразрывно связана с историей и духовной культурой народа, который понимает деятельность институтов именно согласно собственным обычаям и нормам права. Культура сообщества, в которую включены все аспекты взаимоотношения человека с природой на определенном
пространстве, т. е. его знания о мире, определяет и его отношение к политике. Обычаи, стереотипы, религия и даже мифы играют здесь немалую роль. Поэтому культура формирует не только позиции сообщества, но и деятельность его политических представителей.
Деятельность европейских региональных партий и движений свидетельствует о наличии общего культурного опыта, который действительно влияет на политические позиции населения и формирует его взгляды. Ярким примером этого являются позиции Партии страны басков, а также Шотландской национальной партии, которые стали признанными лидерами в собственных национальных регионах.
Составными элементами политической культуры являются нормы, традиции и обычаи, в том числе религиозные. Именно по этой причине универсальной политической культуры никогда не будет существовать. Ее просто невозможно создать, коль скоро все народы различны. Стабильность политической системы государства зависит от того, как совмещаются в системе управления региональные коллективные и государственные компоненты, которые могут позволить преодолеть фрагментацию, но при этом выразить региональную особенность в условиях множественности политических культур. В любом случае политическая культура укоренена в существующей политической системе, развитие которой связано с историей, восприятием населением истории и текущих вызовов.
Различия регионов, выраженные в культуре, определяют разнообразие политических систем и политических культур в составе одного государства. Это необходимо учитывать при проведении политики, так как региональная идентичность требует признания со стороны центра. Региональная идентичность как осознание индивидуумом своей принадлежности к конкретной территории подкрепляется в случае совмещения этнической компоненты и региональной. Территория позволяет сохранять идентичность и воспроизводить нормы и стереотипы, в том числе политические. Она делает определенное сообщество уникальным образованием и обеспечивает коллективную мобилизацию. Это политический процесс, позволяющий сообществу формулировать свои интересы и требования и добиваться их реализации. В таком случае регион становится актором политического и социально-экономического развития государства. Политическая культура способна интегрировать людей на определенной территории, при условии, что ее разделяют члены сообщества, что, как правило, характерно для современных государств. Поэтому между регионами и центром всегда возможны конфликты. Степень поддержки политических ценностей государства зависит и от культуры политического участия населения региона.
Политическая культура проявляется во всей политической деятельности начиная от духовных ценностей и выстраивания ориентаций и заканчивая формированием и функционированием институтов. При этом изменение потребностей не влечет за собой сущностного пересмотра основных позиций населения и партий, а лишь слегка корректирует формы и методы достижения целей. Однако ценности и потребности не могут совпадать всегда и однозначно, что формирует противоречие между оценкой деятельности и способом достижения целей. Именно по этой причине, например, население может в определенный период времени в большей или в меньшей степени поддерживать этнорегиональные партии, лояльность которым, тем не менее, не должна быть подвергнута сомнению. Так, в Шотландии на региональных выборах в 2007 г. Шотландская национальная партия получила большинство голосов, но ее популяр-
ность несколько снизилась именно в условиях мирового экономического кризиса, так как интересы и цели, предлагаемые партией, в данный период находятся в противоречии с интересами регионального сообщества, однако лояльность и поддержка партии сохраняются. Электоральное поведение во многом зависит от социальной и групповой принадлежности избирателя. Принадлежность традиционна, и поэтому население не может особенно резко менять свои позиции, даже реагируя на социальные и экономические изменения в стране. По этой причине в любом государстве и регионе существуют традиционные ареалы действующих партий. Длительное сохранение партийных позиций обеспечивается во многом характером существующей этнорегиональной политической культуры, что свидетельствует о высокой зрелости политической культуры региона.
Соответственно, политическая культура позволяет сохранять традиционные установки в политической жизни, обеспечивая эволюционное развитие общества. Она также способна менее болезненно осуществлять адаптацию общества к новым вызовам и требованиям времени. При этом поведение людей, в том числе политическое, реакция на действия власти может носить именно региональный подтекст. Так, в политической культуре присутствуют как неотъемлемый компонент архаические представления, формирующие устойчивое поведение и стереотипы людей. Они могут находиться в латентном состоянии, но всегда обозначаются во время разного рода кризисов. В целом, возможности политического развития региона обусловлены характером сложившейся в нем политической культуры.
Таким образом, политическая культура связывает две плоскости: политическую и социокультурную. Она устанавливает степень легитимности государственной политической системы. Взаимоотношения между институтами, институтами и обществом основываются на культуре взаимодействия и ценностных нормах, которые закреплены в праве. Они упорядочивают и стабилизируют общую ситуацию.
Культура, находящаяся в центре формирования политической действительности, ясно отражает существующий конфликт центра с регионами, культурные установки которых могут различаться, поскольку она выражает именно историю развития определенного человеческого сообщества. Сохранение компактно размещенных этнических идентичностей в случае совмещения этнической и региональной идентичности позволяет сохранять традиционную культуру, а значит и формирует различные политические культуры, носящие ярко выраженный региональный характер. В случае политической мобилизации региональное сообщество продвигает свои ценности, идеи и стремления, основанные на собственной идеологии, выражая свои интересы в диалоге с центром. Это социальная группа, единство которой основано на признании себя членом группы и разделении ее культурных ценностей.
Именно идеология, основанная на культурных ценностях этнорегионального сообщества, оказывается важнейшим фактором коллективной этнической мобилизации. Не менее важно то, что все члены группы ее разделяют. Более того, в кризисные периоды сохранение групповых связей и выживание группы связано именно с наиболее архаическими пластами общественного сознания и восстановлением мифов, что подтверждает, например, формирование и рост Партии страны басков.
Разница в подходах к решению проблемы взаимоотношений центра с регионами, предлагаемых центром и самими регионами, обусловлена формой политической культуры и должна рассматриваться в первую очередь именно в контексте различий
культур и мировоззренческих установок. Региональная политическая культура связана с пониманием населением региона своего места в жизни государства, а это представление может не совпадать с позицией центра.
Таким образом, культурно-исторический опыт — это наследие, которое постоянно используется и возобновляется в политической коммуникации и признается населением в целом и каждым жителем в отдельности. Только будучи частью группы, индивид способен стать участником политического процесса, поскольку политический процесс формируется коллективными взглядами и позициями. Они особенно важны в государственном развитии, так как определяют направление развития конфликта центра с регионами, стремящимися добиться официального признания своей особенности, а значит, и влияют на конституционное реформирование. Региональная политическая культура сохраняется и воспроизводится благодаря признаваемым нормам и традициям этнорегионального сообщества, по-разному воздействуя на реформы.
Таким образом, региональная политическая культура — один из важнейших факторов конституционных реформ в государстве. Она определяет их характер и степень радикальности.
Итак, главная задача региональной политической культуры состоит в том, чтобы сохранять традиционные нормы взаимоотношений, выступая в качестве фундамента политического движения и электорального поведения граждан. Поэтому она объясняет позиции политических сил и граждан. Региональная политическая культура была, есть и будет одновременно как контекстом, в котором разворачиваются политические события, так и инструментом достижения целей регионального сообщества в отношениях с центром.
Учитывая, во-первых, то что региональная политическая культура позволяет формировать собственно политическую позицию региона в отношениях с центром, и, во-вторых, то, что на повестке дня этнорегионального политического движения стоит судьба национального региона, мы можем выделить два типа региональной политической культуры, связанных с вопросом будущего всего государства: интеграционный и дезинтеграционный.
Интеграционный тип региональной политической культуры означает, что население и этнорегиональные политические силы лояльны центру. Они сохраняют собственную идентичность, но их позиция носит компромиссный характер по отношению к будущему своего региона, который должен оставаться в составе государства. В качестве примера приведем Уэльс. Дезинтеграционный тип региональной политической культуры указывает на стремление регионального сообщества отстаивать собственные политические позиции в отношениях с центром, в том числе по вопросу выхода из состава существующего государства, и наличие конфликта между центром и регионом. Ярким примером этого типа политической культуры служит Шотландия.
Представленные формы региональной политической культуры обусловлены столкновением интересов региона и центра. Автономия, которая часто предлагается в качестве инструмента разрешения конфликта, может быть признана общей целью этнорегиональных политических движений вне зависимости от формы региональной политической культуры и удовлетворить население региона на определенный период времени. Однако в случае интеграционной региональной политической культуры автономия предстает конечной целью, итогом реформы, а в случае дезинтеграционной культуры она рассматривается как промежуточный вариант. Именно по этой причине
федерализация всегда является переходным процессом, и не совсем понятно, чем он завершится, так как возможность урегулирования проблемы центр — регионы обусловлена именно и прежде всего региональной политической культурой.
Конституционная реформа, изменяющая тип взаимоотношений центра с регионами, может быть довольно радикальной, если этнорегиональные силы и население едины в условиях дезинтеграционной региональной политической культуры, и предоставляет региону значительные компетенции, включая параллельную юрисдикцию. Напротив, реформа всегда оказывается незначительной, если этнорегиональные силы не имеют широкой поддержки населения региона, а региональная политическая культура носит интеграционный характер. В таком случае автономия, предоставляемая региону, весьма ограничена и жестко регулируется центром.
Таким образом, региональная политическая культура действительно формирует позиции населения и этнорегионального политического движения, оказывая влияние на характер конституционного реформирования и, в конечном итоге, определяя будущее всего государства. Она во многом закладывает движение государственной интеграции или дезинтеграции. С одной стороны, она является объективно существующим феноменом политической жизни регионов и государства, а с другой — ясно сообщает всем жителям региона и центра о том, чем они похожи и в чем отличны, порождая разную реакцию на деятельность центральных органов власти, обусловливая разные интересы и цели.
Литература
1. Платон. Законы // Платон. Собр. соч.: в 4 т. М.: Мысль, 1994. Т. 4.
2. Аристотель. Политика. URL: http://www.philosophy.ru/library/aristotle/polit/polit1-1.htm
3. Барг М. А. Эпохи и идеи. Становление историзма. М.: Мысль, 1987.
4. Гердер И. Идеи к философии истории человечества. М.: Наука, 1977.
5. Гулыга А. В. Гердер и его «Идеи к философии истории человечества» // Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества. М.: Наука, 1977.
6. Новогородцев П. Историческая школа юристов, ее происхождение и судьба. Опыт характеристики основ школ Савиньи в их последовательном развитии. М., 1896.
7. Вебер М. Политика как призвание и как профессия // Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990.
8. Party Systems and Voter Alignments: Cross-National Perspectives / eds S. M. Lipset and St. Rokkan. New York; London, 1967.
9. Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии. URL: http://www. humanities.edu.ru/db/msg/81534
10. Almond G. A. Comparative Political Systems // Journal of Politics. 18. 1956. N 3.
Статья поступила в редакцию 17 марта 2011 г.