CC BY
29
УДК 316.32
ВВ. Тян РЕГИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ КАК ФАКТОР
ЭФФЕКТИВНОСТИ УПРАВЛЕНЧЕСКИХ РЕШЕНИЙ ВЛАСТИ В КОНТЕКСТЕ ФЕДЕРАЛИЗМА
Аннотация. В статье рассматривается проблема региональной идентификации как фактор эффективности управленческих решений власти. Оптимизация управленческих решений означает консенсус интересов центра и регионов, необходимый для гармоничного развития регионов. Разные типы регионов предопределяют различные модели управленческих решений. Концепция региональной идентификации в контексте страновой идентификации дает возможность для системного анализа этих сложных процессов и активизации интеграционной мотивации субъектов страны и выработки рекомендаций по повышению эффективности управленческих решений.
Ключевые слова: власть, региональная идентификация, управление, эффективность, федерализм.
Valentin Tian REGIONAL IDENTIFICATION AS A FACTOR
OF EFFECTIVE MANAGEMENT DECISIONS OF AUTHORITIES IN THE CONTEXT OF FEDERALISM
Annotation. The article considers the problem of regional identity as a factor in the efficiency of power management solutions. Optimization of management decisions is the consensus of central and regiomal interests necessary for the harmonious development of the regions. Different types of regions determine the different models of management decisions. The concept of regional identity in the context of the country makes it possible to identify the systemic analysis of these complex processes, to enhance the integration motivation of the country subjects and to make recommendations to improve the effectiveness of management decisions. Keywords: government, regional identification, control, performance, federalism.
В условиях глобализации и демократизации общества повысилась угроза сохранению стабильности региональной идентичности в системе государственного управления. Это, а также всеобщая глобализация и появившаяся возможность для признания региональной идентификации как фактора политики, предопределяют социальную и политическую активность регионального социума. В настоящее время получили развитие идеи федерализма, которые воплощались в национальной практике. Развитие регионов составляет одну из задач государства, которую невозможно решить без должного участия самих регионов в управлении.
Поскольку региональная идентификация нормализируется в правовой системе федеративной государственности, то отношение власти к этому процессу является определяющим фактором эффективности ее управленческих решений, а так как основная функция власти - управление обществом, то отношения между центральной властью и субъектами страны влияют на качество и характер управленческих решений. Правовой аспект управленческих решений в условиях политической модернизации важен в дискурсе региональной идентификации, тем более в рамках страновой идентификации, поскольку в отличие от макрорегиональных процессов интенсификация региональной идентификации корректна лишь в контексте страновой идентификации как позитивный тренд. Рассмотрение макрорегиональных проблем в сфере международной политики показывает, что при изменении ситуации в регионе возрастает недовольство центральной властью. В свою очередь последнее может послужить причиной конфликта, способного перечеркнуть все предыдущие управленческие наработки. Как показывает практика, именно региональная идентификация составляет главное в состоянии проблемы властеотношений в неоднородном обществе. Таким образом, проблема региональной идентификации как комплексная проблема находится в поле внимания не только политиче-
© Тян В.В., 2014
ской регионалистики, прикладной политологии и социологии управления, а в субстанциональном аспекте в технологическом оснащении конкретных управленческих решений.
В теории управления в контент осмысления практического опыта управленческой импровизации не входят частные проблемы, в т. ч. проблема региональной идентификации как локальной или начальной стадия страновой идентификации, обусловившая появление политической регионалисти-ки. Политическая составляющая регионального аспекта управления заставляла исследователей рассматривать проблему общенаучными и специальными методами. Поскольку региональная идентификация отражает состояние исторически сложившейся социальной общности в рамках государственности, то ее разновидности предопределены формой реализации прав региона в рамках государства. При несовместимости интересов региона и государственной власти вероятно возникновение ситуационного конфликта, причем при малопонятной ситуации он может нарастать. ибо ситуация может оказаться вне контроля. Нежелание центральной власти пойти на диалог толкает регионы на деструктивные решения. В условиях кризиса действенны альтернативные модели принятия управленческих решений, поскольку субстанциональный характер региональной идентификации, по мнению региологов, предопределяет вариативность управленческих решений власти.
В экспертном сообществе рассматривают региональный компонент во властных структурах. Он находится в сфере политической социологии и социологии управления, где определились несколько теоретических подходов в выявлении аспектов управления, имеющих практическое значение в области разработки управленческих решений. Диапазон зарубежных исследований широк: от определения уровня зависимости, связанной с типами и формами правления (Э. Берк [5]), вертикальности традиционного управления (Т. Парсонс [17]), основ корпоративного управления и корпоративной культуры (ряд немецких ученых XIX в.), сущностью неокорпоратизма (Ф. Шмиттер [24, с. 14]), до разработки принципов управления (А. Файоль [22]), технологии управления, а также аналитического взгляда на современную практику в области управления и принятия конкретных управленческих решений. Российскими исследователями Р.Г. Абдулатиповым [1], В.А. Михайловым [15] изучен ряд проблем современного федерализма, что способствовало развитию национальных и федеративных отношений в постсоветской России. Проблемы управления в цивилизационном дискурсе занимают важное место в исследованиях Н.П. Медведева [14], М.В. Синяева [19], Н.А. Омельченко [16], О Ф. Шаброва [23] и других исследователей, которые выделили ряд универсальных принципов управления, эффективных в едином политическом пространстве. На основе анализа государственных решений по развитию федеративных отношений в России В.А. Михайлов [15] сделал ряд концептуальных выводов.
Мировой опыт показывает, что в индустриально развитых странах интересы регионов не противоречат общенациональным интересам. В переходных же обществах возникает необходимость обновления систем и принципов управления. При этом генерирование позитивных отношений в демократических странах является одним из принципов государственного управления, причем тип федерализма накладывает достаточно серьезный отпечаток на властеотношения. Причем европейский федерализм отличается от североамериканского, российский федерализм - от советского, это показательно в момент определения характера властеотношений и уровня эффективности управленческих решений.
Следует отметить, что апробированная модель управленческих решений осуществилась в период становления стран на путь демократических преобразований. Управленческие решения должны быть приемлемы для всех заинтересованных сторон, то есть оптимальными или консенсусными (Т. Парсонс [17]) , что не противоречит идеям научного менеджмента Ф. Тейлора [20]. С окончанием «холодной войны» региональная идентификация стала проходить в новых политических условиях (политическая модернизация общества, демократизация, информатизация).
Поскольку политический, социокультурный, экономический аспекты региональной идентификации отражены в страновой идентификации, то они проявляются в межгосударственных и федеративных отношениях. С этой точки зрения, события конца прошлого века подтверждают представленную гипотезу. Например, в бывшей Югославии не сумели трансформировать (переформатировать) национальные и федеративные отношения в условиях кризиса, форсирование решений по ужесточению контроля над регионами усилили стремление регионов к саморегуляции, к обособлению, что привело к распаду страны. Федеративные отношения по тем же причинам не выдержали испытания временем и в Советском Союзе. В бывших союзных республиках руководство входило в состав центральной власти, но силовые структуры были подконтрольны союзному центру. В этих условиях было достаточно двух следователей из центра, чтобы «подмочить» репутацию республиканских правоохранительных органов, самой республики. Если представить, что приписками занимались и в других республиках и регионах (при плановом хозяйстве приписки неизбежны), то общественное мнение было противоречивым к так называемому «узбекскому делу». «Союз нерушимый республик свободных» распался из-за невозможности реформирования политической системы Советского Союза.
Эволюция политики власти от управленческой «вертикали» до замораживания региональных проблем (Испания, Китай) подтверждает гипотезу о несостоятельности паллиативных и конъюнктурных управленческих решений. Практика показывает, что синхронность в эволюции центральных и региональных управленческих структур способствует выработке общего вектора развития при сохранении за регионом его идентичности. Об этом свидетельствует события из национальных практик развитых стран (Бельгия, Индия, Канада). Федеративность в Италии исторична; в Турции несколько десятков регионов, нелояльных центральной власти; в ФРГ федеративные отношения органичны: немецкие земли избирают депутатов в бундестаг, силовой блок остается за федеральной властью - это не мобилизационная модель властеотношений, которая многофункциональна в авторитарных политических системах (КНДР, Республика Куба), а рациональная модель разделения полномочий. Демократичность, конструктивный подход - факторы, влияющие на качество принимаемых решений, которое во многом зависит от компетентности и этики власти.
Региолог Е.В. Еремина отмечает: «Региональная идентификация имеет несколько уровней: идентификация с локальной социальной общностью (городом, областью), или более крупный региональной структурой (макрорегионом, государством). Региональную идентичность как подразделяют на объектную и субъектную. В объектном плане региональная идентичность выступает осознание интересов, индивидуальных когнитивных механизмов, мотивации индивида, которые лежат в основе формирования межличностных связей» [9]. В этой формулировке зафиксировано современное понимание процессов, происходящих в регионах. На наш взгляд, региональную идентификацию следует рассматривать в рамках страновой идентификации в контексте федерализма. В.А. Барабанов [3], В.В. Гайдук [7] и др. полагают, что развитие российских регионов - основа российского федерализма, поскольку регион в РФ наделен статусом субъекта.
С концептуальных подходов рассматривает проблему российского федерализма С.Н. Большаков [4]. В регионе может сложиться так, что все нити управления окажутся в руках одной группировки, что имело место на стадии становления новой российской государственности. Модели «утверждения» различные: коррупционная схема, установление контроля над СМИ, обеспечение себе политические преференции, нечеткая мотивация действий. Управление регионом призвано создавать условия для развития региона в контексте развития страны. Если федеральный центр опоздает с принятием стратегических решений, то управленческая инициатива переходит к региональной элите. Этому есть немало подтверждений. Так, М.П. Крылов видит важную роль соблюдения региональной идентичности в историческом ядре Европейской России [10]. О соотношении социокульитурных
ландшафтов и региональной идентичности в современной России пишет Р.Ф. Туровский [21]. По нашему мнению, региональный аспект в условиях федерализма предопределяет контент плюралистического развития.
Наблюдавшееся в регионах возрастание предпринимательской активности, расширение горизонтальных межрегиональных связей, преодоление черт клановости, а также вступление в инновационное пространство происходило в рамках федеративных отношений. Невозможность смены системы управления в регионах компенсируется ее реформированием. Страновая идентификация приоритетна, но тем не менее региональная идентификация должна быть интегрирована в первую очередь, что особенно важно в эпоху глобализации, не исключающей цивилизованную парадигму разрешения проблем, т.е. в рамках законности и права. Все управленческие решения, не отвечающие коренным интересам региона, подвергаются пересмотру, отвергаются или саботируются. Приоритеты региона должны быть признаны, но не должны превалировать над государственными, хотя некоторые регионы могут претендовать на преференции. Это обстоятельство не должно использоваться для усиления конфронтации при переформатировании властеотношений.
Достижения политической регионалистики позволяют обобщить опыт управления регионами. Отмечается что, региональный стиль управления может быть более современным, чем стиль политической власти. Современный политический менеджмент идет дальше: сохранение принципов единоначалия (единообразия), но разграничение полномочий, при координации из центра, в зависимости от характера участия регионов в принятии решений, т.е. реального и номинального. При этом единство объектности и субъектности предопределяет особенность управленческого решения.
Следовательно, региональная идентификация оказывает воздействие на характер властеотно-шений в условиях страновой идентификации, поэтому оптимальное управленческое решение проблемы региона возможно в контексте страновой идентичности, ибо радикальный пересмотр системы управленческих решений возможен при субстанциональной эволюции властеотношений. В переходном обществе стремление к унификации, единообразию у властной элиты превалирует над желанием адаптироваться к парадигме политического плюрализма. В условиях современной страновой идентификации (региональная идентификация сохраняет свою специфику, при понижении значения субъ-ектности региона, сказывающегося на управленческих решениях. При асинхронности процессов, расхождении контентов принятие компромиссного решения между субъектами власти способно преодолеть несовместимость интересов. Эффективность такого решения может выразиться в стабилизации ситуации в регионе и в стране. Переход региональной идентификации на цивилизационную парадигму при сохранении своих особенностей означает открытость и диалогичность элиты, вследствие эволюции ее ментальности и политического сознания. Следовательно, закрытость и замкнутость региональной элиты как факторы неопределенности управленческих решений повышают риски фрагментации властеотношений. В этой парадигме региональная идентификация определяет тренд внутриполитических процессов, влияющих на состояние социума и на характер управленческих решений.
Практика последних показывает не единообразие политических процессов, а ряд типологических различий, влияющих не только на внутреннюю, но и внешнюю политику власти. Поскольку геополитический фактор влияет на региональную идентификацию, игнорирование специфики регионов в пользу единообразия - паллиативное управленческое решение. При неблагоприятных для регионов обстоятельствах региональная идентификация служит индикатором региональной и национальной политики, эффективных управленческих решений, разделения полномочий между центральной и региональной властью. Причем региональная идентификация открывает возможность центральной власти выбора модели управленческих решений в случае обострения внутриполитиче-
ской ситуации. Суть антикризисного управления заключается не только в выработке оптимальных и стратегических решений, но и в создании условий для их реализации.
По мнению И.И. Кузнецова [12], в современной России утвердилось институциональное разделение властей. Следует отметить, что оно зафиксировало эволюцию властеотношений в условиях информатизации общества, определяет интерактивный политический ландшафт региона, который отличен от политического ландшафта страны. Иррациональность персонифицированной власти не может нарушить этическую сущность власти. В свое время М. Вебер в известной статье о харизматическом господстве [6, с. 139] прояснил механизм иррациональной действий власти. При отсутствии сдержек и противовесов она выступает вопреки политическим реалиям. А недостаток ресурсов не является помехой в принятии важных управленческих решений. Реминисценция традиционного управления в информационном обществе обусловлена человеческим фактором. Иррациональный подход к управленческим решениям при персонифицированной власти более действен, чем рациональный подход в управленческих решениях, наблюдаемый в условиях институциональной демократизации общества. Региональные управленцы обрели политическое лидерство, отстаивают интересы регионов. Искусственное ослабление регионального фактора приведет к усилению других факторов, что создает их дисбаланс в условиях вовлечения в сферу геополитики. Если у федеральных структур достаточно форм взаимодействия с региональной элитой, то важен выбор формы взаимодействия в зависимости от характера властеотношений и контента региональной идентификации. Во-первых, недооценка последней приводит к оппозиционности и атомизации региональной элиты, следовательно, фрагментации управленческих решений. Во-вторых, восприятие ситуации региональной элитой может быть эмоциональным, провоцирующим спонтанные, иррациональные всплески в управленческих решениях. Степень реализации управленческих решений производна от степени участия в выработке управленческих решений центральной власти представителей регионов. В целом, региональная составляющая внутренней политики центральной (федеральной) власти создает условия для преодоления противоречий в отношениях между центром и регионом, грозящих конфликтом.
Взаимодействие федеральной власти с региональной элитой служит основой для укрепления федеративных отношений, предельно значимого для развития регионов и страны в целом. В постсоветской России столкнулись с этой проблемой на стадии становления государственности. После принятия Конституции Российской Федерации (1993 г.) национальные и федеративные отношения нормализовались. Если распад СССР показал неэффективность модели идеологизированного федерализма, означал кризис федеративных отношений в союзе республик, поскольку директивный федерализм был чужд многонациональному и многоконфессиональному обществу, то становление российского федерализма началось с демонтажа устаревшей модели федеративных отношений. Практика показывает, что формализация федеративных отношений является следствием недостаточной коммуникации в условиях политической турбулентности. Меняющийся режим власти и государственный Imperium (Б. Жувенель [10, с. 345]) не допускают установления двусторонней связи во властной «вертикали». Региональная идентификация искажается манипуляцией факторами воздействия на субъекты управленческих решений при мобилизационной модели властеотношений. Известное с царских времен легковесное отношение к национальным окраинам в советский период стало точкой отсчета национальной политики, которая, несмотря на отдельные достижения, была эклектичной, служила интересам государственности. Отчасти она реанимировалась в новой России, поскольку слабые региональные институции без политико-правовой регуляции не могли быть включены в государственную систему коммуникации.
В условиях глобализации региональная идентификация приобретает особую остроту. Глобализация изменила прежние политические и экономические статусы при внешне строгом следовании страновой идентификации Региональная идентификация в фазу кризиса (вызов центральной власти)
болезненно отражается на международных отношениях. Качество принимаемых решений отражается на жизненном уровне людей в регионах, поскольку управленческий процесс находится в сфере социально-политического процесса. Переход от рациональных методов управления к иррациональному и наоборот характерен для переходного общества, предопределяет неустойчивость межрегиональных связей - основы федеративных отношений. Управленческие решения власти в контексте федерализма - нелинейные решения, поскольку региональная идентификация не исключает проявления местного патриотизма. Выход из фазы региональной идентификации местной элиты, как показывает практика, отражается на качестве принимаемых решений. Для центра приоритетно управленческое решение в контексте страновой идентификации, для региона локализация носит объективный характер.
Стремление представителей регионов к принятию консолидированных решений продиктовано принципом: процветание регионов - процветание страны. Региональная идентификация не является вызовом федеральной власти, как основе федерализма. Но разные типы регионов предопределяют разные подходов в управленческих решениях. Государственный подход - развитие каждого региона совместными усилиями. Государство способно погасить конфликт между кланами, наносящий ущерб регионам. Региональная идентификация доставляет немало неудобств центральной власти, если она развивается в направлении страновой идентификации. Искусственное сдерживание процесса региональной идентификации в условиях страновой идентификации может политический конфликт. В связи с укреплением государственности происходит эволюция региональной идентификации [8].
Мониторинг общественного мнения в регионе является гарантией адаптивного управленческого решения. Регион - система, и потому системный подход в принятии управленческих решений позволял найти баланс интересов. Концепция консолидированного управленческого решения в отношении региона или отдельной кампании может быть востребована в экстремальной ситуации. Стремление центра установить эффективный контроль над регионами приводит к неквалифицированному управленческому решению, чреватому конфликту. Конфликт может перейти в противостояние, которое не создает условия для нормального управленческого решения. Демократическая власть не злоупотребляет полученными полномочиями. Концепция адекватного управленческого решения.
В глобализационной парадигме режим региональной идентификации в условиях информатизации общества приобретает общенациональный характер. При режиме конфликта региональная идентификация вступает в поле геополитики. Проблемы гармонизации и оптимизации властеотно-шений в контексте региональной идентификации разрешимы в политико-правовом плане (цивилиза-ционный дискурс). Поскольку каждый российский регион несамодостаточен, то его развитие позитивно в страновой идентификации, поскольку отношения между регионами и федеральной властью нормализованы Конституцией. Представители регионов наделяются правом управления регионами, так как регион является субъектом политики и общественных отношений [18]. Централизация политического управления в региональном контексте c теоретической и с практической точек зрения носит двойственный характер, в меняющейся ситуации централизация управления неустойчива. Для центральной власти оптимизация политического управления в региональном контексте является задачей первостепенной.
Поскольку регион как субъект государства влияет на внутреннюю политику страны, на контент и мейнстрим страновой идентификации, то во внутриполитическом пространстве региональные отличия в социокультурном, экономическом и политическом развитии факториальны. Следовательно, величина влияния этих факторов на характер управленческих решений зависит не от типа и системы управления социальной структурой общества, а от эффективности экономики, от функционирования социального лифта при лояльности региональной элиты верховной власти.
Таким образом, эффективность управленческих решений власти по отношению к региону оп-
ределяется характером взаимоотношений и уровнем развития регионов. Следует отметить, что требования региона к центральной власти должны быть удовлетворены, если они исходят из реального положения вещей, не вносят диссонанс во взаимоотношения и в систему властеотношений. Но центр может поступить, исходя из собственных интересов, если для этого подготовлены условия. Более того, авторитарному лидеру удается провести такие решения, которые не удается провести демократическому лидеру, но очень высока цена этих решений. Разработка оптимальной модели принятия управленческих решений должна содержать региональный аспект. С информатизацией общества нечеткость условий отражается на эффективности принимаемых решений. Такого мнения придерживаются А.Е. Алтунин и М.В. Симухин, исследовавшие проблему разработки управленческих решений в нечетких условиях [2]. В этих случаях, по нашему мнению, незначительные отклонения от утвержденных решений допустимы.
Регион воспринимается как территория, при этом обращается внимание на ее отдаленность от центра. Региональный индикатор требует отдельного анализа. В случае, когда регион выступает как субъект федерации, вступает в силу социально-политический индикатор региональной идентификации. В этой связи заметим, что в сфере предпринимательства важную роль играет региональная идентификация - учет местных особенностей, оценка рисков. Управление регионом требует внимательного отношения к субъектности. Ресурсы управления, как пишут Л.И. Лукичева и Д.Н. Егорычев [13], могут быть различными - так, регионы наращивая управленческий ресурс, выступают как субъекты политики. В Украине преградой реальным федеративным отношениям стала неопределенность статуса субъектности; со смещением В.Ф. Януковича с поста президента Украины и ослаблением позиции партии регионов в Верховной Раде у украинских граждан Юго-Востока Украины, родной язык которых - русский, усилились антимайданские настроения. 16 марта 2014 г. жители Республики Крым проголосовали на референдуме за вхождение РК в состав России. Решение Совета Федерации ФС РФ о принятии Республики Крым и города Севастополя в состав РФ узаконило историческую связь новых субъектов с Россией. Приверженность к российской идентичности большинства жителей Крыма изначальна. Общая историческая матрица, равноправность трех языков (русский, украинский, татарский) обусловливают своеобразие региона. Лидеры стран Запада, обвинив руководство России в нарушении международного права, ввели против нее экономические санкции, которые нарастают с усугублением украинского кризиса. В Донецкой и Луганской областях Украины откладывание властью решения проблем регионов способствовало созданию народных республик, не предусмотренных Конституцией страны. В ДНР и ЛНР 2 ноября 2014 г. были проведены выборы глав республик и депутатов в парламенты этих республик. Жители названных выше регионов выразили обеспокоенность за свою идентичность в связи с решением новой власти Украины вступить в ЕС.
Социокультурные особенности регионов, экономическая составляющая, настроение региональной элиты требуют квалифицированного подхода к принятию управленческих решений, поскольку конечной целью является развитие регионов. Отказ центральной власти от переговоров с представителями ДНР и ЛНР анонсирует альтернативные форматы разрешения конфликта. Переориентация или возобновление страновой идентичности региональной элиты и жителей регионов должны происходить в цивилизационном дискурсе, т.е. в политико-правовом пространстве, она должна быть легитимной.
Региональная идентичность стала отправным пунктом для определения страновой идентичности. На фоне последних событий в Украине, России и мире можно сделать вывод о том, что региональная идентификация в экстремальных условиях становится неуправляемым процессом. Но демократическое правление - это не хаос, а спектр мнений и защита интересов меньшинства. В условиях глобализации право регионов на самоуправление, а этнических регионов - на самоопределение рассматриваются с геополитического и цивилизационного подходов (международная безопасность, по-
литико-правовые проблемы). При этом утверждается понимание необходимости консенсусных решений [8]. Региональная идентификация способствует демократизации власти, ведущей к либерализации отношений между регионами, или их формализации в период ее «вертикализации», и это помогает субъектам власти соблюдать традиции, и принимать рациональные решения. Политическое управление в регионе имеет свои особенности, оно вынуждено считаться с региональной идентификацией в критической ситуации. Переход Республики Крым на федеративные отношения, в сферу российской юрисдикции открывает новые возможности для развития.
Таким образом, представляется, что рекомендациями для региональной элиты могут быть следующие: а) адаптация к страновой идентификации; б) формирование портфеля требований; в) минимизация рисков; г) участие в принятии управленческих решений как субъекта государства. Поскольку страновая идентификация является процессом интеграционным, то региональная идентификация представляет собой фактор эффективности управленческих решений власти в контексте федерализма.
Библиографический список
1. Абдулатипов Р.Г. Федералогия / Р.Г. Абдулатипов. - СПб., 2007.
2. Алтунин А.Е. Модели и алгоритмы принятия решений в нечетких условиях: монография / А.Е. Алтунин, М.В. Симухин. - Тюмень, 2000.
3. Барабанов В.А. Российский федерализм: теория и практика: монография / В.А. Барабанов. - М., 2005.
4. Большаков С.Н. Проблемы региональной идентичности в российском политическом пространстве // Управленческое консультирование. - 2003. - № 1.
5. Берк Э. Размышления о революции во Франции / Э. Берк. - М., 1993.
6. Вебер М. Харизматическое господство // Социс. - 1988. - № 5. - С. 139-147.
7. Гайдук В.В. Институт федерализма: вопросы теории / В.В. Гайдук. - М., 2008.
8. Докучаев Д.С. «Вертикаль власти» и трансформация региональной идентичности в современной России // Политика и общество. - 2010. - № 3(69). - С. 16-24.
9. Еремина Е.В. Социальная идентичность: проблемы региональной идентификации // Региология. - 2012. -№2.
10. Жувенель Б. Власть: естественная история ее возрастания / Б. Жувенель. -М., 2010.
11. Крылов М.П. Региональная идентичность в Европейской России / М.П. Крылов. - М., 2010.
12. Кузнецов И.И. Политическая институализация разделения властей в современной России / И.И. Кузнецов. - М., 2010.
13. Лукичева Л.И. Ресурсы управления / Л.И. Лукичева, Д.Н. Егорычев. - М., 2009.
14. Медведев Н.П. Политическая регионалистика / Н.П. Медведев. - М., 2012.
15. Михайлов В.А. К вопросу об эволюции государственно-гражданской идентичности // Феномен российской идентичности: коллективная монография. - М., 2011.
16. Омельченко Н.А. История государственного управления в России / Н.А. Омельченко. - М., 2014.
17. Парсонс Т. Система современных обществ / Т. Парсонс. - М., 1998.
18. Рубаревич И.В. Регион как субъект политики и общественных отношений / Под ред. И.В. Рубаревич. -М., 2008.
19. Синяев М.В. Политическая власть в региональном измерении / М.В. Синяев. - М., 2002.
20. Тейлор Ф. Научный менеджмент / Ф. Тейлор. - М., 2000.
21. Туровский Р.Ф. Соотношение социокульитурных ландшафтов и региональной идентичности в современной России // Российское общество: становление демократических ценностей. - М., 1999. - С. 82-136.
22. Файоль А. Общее и промышленное управление / А. Файоль. - М., 1923.
23. Шабров О.Ф. Государственное управление в России: проблемы эффективности // Социально-гуманитарные знания. - 2005. - № 2.
24. Шмиттер Ф. Неокорпоратизм // Полис. - 1997. - № 2. - С. 14-22.
