CC BY
23
АСПИРАНТСКИЕ ТЕТРАДИ
POSTGRADUATE NOTEBOOKS
DOI: 10.25702/KSC.2307-5252.2019.10.2.139-145 УДК 316.4(470.11)
К. А. Тертышная
РЕГИОНАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ МУРМАНСКОЙ ОБЛАСТИ
В СВЕТЕ РОССИЙСКИХ СОЦИОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ Аннотация
Рассматриваются отдельные теоретико-методологические аспекты изучения региональной идентичности. В основу положен анализ работ российских исследователей, что позволяет проследить развитие представлений об особенностях формирования регионального сообщества в России, в том числе по данным, полученным в результате социологических исследований в Мурманской обл.
Ключевые слова:
регион, региональная идентичность, региональное сообщество, региональное самосознание, региональный этос, региональный менталитет.
Christina A. Tertyshnaya
REGIONAL IDENTITY OF THE POPULATION OF MURMANSK REGION ACCODING THE RUSSIAN SOCIOLOGICAL RESEARCH
Abstract
The article describes some theoretical and methodological aspects of studying the regional identity. The aim of the research is to analyze the concept of the regional identity. The research is based on an analysis of the projects of Russian researchers, which allows to trace the development of ideas about the specifics of the formation of the regional community in Russia including the data of sociological research in Murmansk region.
Keywords:
region, regional identity, regional consciousness, regional community, regional ethos, regional mentality.
Региональная идентичность — результат процесса индивидуального и регионального развития, актуализация которого связана с конструктивистской деятельностью органов власти и СМИ. Вследствие региональной идентификации происходит консолидация местного сообщества, позволяющая разделить социальное пространство на две группы: «мы» (члены регионального сообщества) и «они» (представители других регионов и региональных групп). Региональная идентичность позволяет индивиду интегрироваться в группу, почувствовать себя ее частью, тем самым формируя коллективность. Индивид осознает себя как член территориальной общности.
В настоящее время исследование проблемы региональной идентичности характеризуется множественностью подходов. Изучение региональной идентичности в отечественной социологии началось в 1990-е гг. Столь поздний
интерес к данному феномену связан с деятельностью государства, которая была ориентирована на формирование общесоветской идентичности. Распад СССР активизировал процессы осмысления проблемы целостности региона как социокультурной и административно-территориальной единицы. В связи с этим стали появляться исследования, которые рассматривали управление региональными процессами в пограничных регионах.
Процесс формирования региональной идентичности зависит от активности агентов конструирования региональной идентичности (региональной элиты, интеллигенции, СМИ и др.) и от таких характеристик, как координация их действий и используемые ими стратегии. Основными акторами формирования региональной идентичности являются государство и региональные международные организации [Муха, 2013: 27].
Региональная идентичность представляет собой процесс самоидентификации людей как жителей того или иного субъекта Российской Федерации. Поскольку индивиды идентифицируют себя не только с определенной территорией, но и с региональным политическим сообществом, то и региональная идентичность включает те же две составляющие — территориальную и политическую. Территориальная составляющая образа — результат восприятия жителями региона определенных символов физического пространства. Политическая составляющая образа — это результат политической практики, т. е. целенаправленной деятельности региональных политических институтов и акторов. Формирование представления о политическом пространстве тесно связано с состоянием федеративных отношений в стране.
Территориальная составляющая образа региона включает в себя представление о регионе как о крае — издавна существующей территории, в ней отсутствует политическая окраска, она лишь содержит традиционные стереотипы, деление на «своих-чужих». Территориальная составляющая включает в себя все то, что можно назвать общим достоянием, имеющим как материальную природу (различные памятники архитектуры), так и нематериальную (все то, чем может гордиться данная территория).
Политическая составляющая охватывает представления людей о регионе как о политическом пространстве, в границах которого существует региональное сообщество. Региональное сообщество является политическим, так как оно сформировано в границах субъекта Федерации и имеет свои органы управления [Цумарова, 2006: 159].
А. Пааси рассматривает региональную идентичность как субъективную связь человека с местом его проживания, отмечая, что в содержании региональной идентичности определяющую роль играют культурные ценности в обозначении экономического и политического единства региона. Значение символов состоит в производстве и воспроизводстве социальной целостности и социально-пространственной отличительности [Раа81, 2011: 167-168].
И. Я. Мурзина определяет региональную идентичность не только как связь, которую ощущает житель определенной территории (региона) с местом его жизни, но и как тип личности, который формируется на данной территории. При этом эта связь с местом может носить явный или скрытый характер, но она обязательно оказывает воздействие на существование человека. Региональная идентичность также может быть представлена внутренними самоощущениями человека, тесной связью внутренних качеств личности с местом жительства [Мурзина, 2003:102].
Значительный вклад в изучение понятий «территориальной идентичности» и «региональной идентичности» внесли Н. А. Шматко и Ю. Л. Качанов. Согласно их концепции, региональная идентичность выступает как результат отождествления «Я — член территориальной общности». Авторы отмечают, что у каждого человека есть образ, который вместе с механизмом соотнесения (отождествления, различения, оценивания и сравнения) образа «Я» и образа территориальной общности создает схему территориальной идентификации. Существенным аспектом выступает «масштаб» той территориальной общности, к которой человек ощущает причастность: ограниченная территория — конкретный район (село, город, область) или более обширное пространство — страна, содружество государств [Шматко, Качанов, 2008: 95].
Сущностные характеристики региональной идентичности реализуются через ряд функций: во-первых, региональная идентичность является культуромаркирующим основанием региона; во-вторых, она есть инструмент сплочения территориальной общности на пути достижения цели, соответствующей региональным интересам, и воссоздания специфической коллективной социальности; в-третьих, она задает норму антропологического воображения, те образы человека и человечности, которые считаются приемлемыми и желательными в рамках данного сообщества и с которыми человек сверяет всю свою деятельность и досуг; в-четвертых, региональная идентичность дает удовлетворительное ощущение существования индивида среди «таких же, как я»; наконец, она является продуктом «коллективной памяти», воспроизводя и сохраняя ее и т. д.
Структура региональной идентичности состоит из следующих компонентов: региональное самосознание, региональный этос и региональный менталитет.
Носителем регионального самосознания выступает совокупность людей, представляющих тот или иной регион. Региональное самосознание включает нравственные ориентиры, идеалы и мотивы поведения и т. д.
Региональный этос — система ценностей и духовных предпочтений, стереотипов мышления и правил поведения, которые исторически сложились на данной территории и определяются базовыми природно-географическими и социально-экономическими характеристиками регионального бытия.
Региональный менталитет — фундаментальная устойчивая структура сознания, отличающаяся стабильностью и постоянством; наднационально-территориальная форма субъективности, связанная с определенной географо-социальной территорией [Казакова, 2008: 19].
Н. В. Назукина выделяет два уровня региональной идентичности: культурный и стратегический. Культурный уровень включает в себя уникальные характеристики и ценностные особенности региона, воспринимаемые его жителями как общие для них. Стратегический уровень подразумевает использование региональных особенностей местными элитами в практических целях (создание и использование региональной уникальности: традиции, продвижение конструируемой уникальности, выражающееся в формировании регионального имиджа) [Назукина, 2011: 18].
Первыми проявлениями региональной идентичности в России стало формирование политического самосознания в этнических республиках, которые в 1990-1991 гг. провозгласили суверенитет. В результате представители
титульного этноса стали считать первичной и определяющей свою принадлежность именно к республике, а потом уже к России. Усиление автономистских тенденций в республиках стимулировало похожий, хотя и более слабый процесс в краях и областях России.
К началу 2000-х гг. степень региональной самоидентификации жителей российских регионов уже имела достаточно высокий уровень. Преимущественно в регионах России в пользу региональной самоидентификации высказывались жители региональных столиц, что в целом вытекало из характерных особенностей российского социального и политического пространства — гипертрофированной роли центров. Процесс стихийной регионализации России сменился целенаправленной централизацией, феномен региональной идентичности используется региональными элитами с целью сохранения федеративного принципа во взаимоотношениях «центр — регионы» и укрепления легитимации своего статуса [Реутов, 2007: 183].
К 2011-2012 г. российская идентичность стала не только самой распространенной, но наиболее значимой идентичностью для большинства районов с русским составом населения. Но и ощущение сильной связи с гражданами России в целом оказалось самым значимым. Укрепляющаяся российская идентичность, совмещенная с этнической идентичностью, интегрирует людей, но это не снимает проблем этноконфессиональной совместимости, недовольства несправедливостью существующей системы распределения ресурсов, солидаризации против неравенства, коррупции, проявлений беззакония [Дробижева, 2014: 83].
Социально-антропологические (историко-культурные) аспекты региональной идентичности населения Мурманской обл. изучаются с середины 2000-х гг. в ЦГП КНЦ РАН. Исследователи приходят к выводам о наличии определенных культурных свойств, которые включаются в региональное самосознание жителей Мурманской обл., связаны со стереотипами поведения и ценностями и опираются на семейно-биографический опыт адаптации к Кольскому Заполярью [Разумова, 2006; Разумова, Сулейманова, 2007; Сулейманова, 2008].
Социальная ситуация на Кольском Севере оценивается как нестабильная, наиболее острой проблемой является демографическая. Мурманская обл. продолжает оставаться одним из самых быстро теряющих население регионов, в частности, актуализирована потребность в сохранении численности молодежи в области.
На основании данных исследования, проведенного Е. Н. Шаровой, было выявлено, что наиболее сильную связь молодежь ощущает с Россией (70,4 %) и со своим городом/поселком (64,2 %) и только 15,7 и 14,9 % соответственно дают низкие оценки привязанности по этим показателям. Высокую привязанность к Мурманской обл. испытывают 52,0 % респондентов, к Северу — 50,4 %. При этом каждый четвертый молодой человек отмечает, что практически не испытывает привязанности к Северу и каждый пятый — к Мурманской обл.
В структуре идентичности молодежи региона наибольшее значение имеет гражданская идентичность (связь с Россией) и локальная региональная идентичность (связь со своим городом/поселком). Выраженность региональной и гражданской идентичности зависит от места рождения: первая в большей степени характеризует тех, кто родился в Мурманской обл., вторая — приезжих.
При этом среди последних, несмотря на доминирование привязанности к России в целом, региональная идентичность по-разному проявляет себя в зависимости от возраста переезда в Мурманскую обл. Так, к своему городу (поселку), а также к Северу испытывают большую привязанность те, кто приехал в детском возрасте (до 10 лет), к Мурманской обл. — в детском и юношеском возрасте (до 20 лет). То есть длительность проживания на новом месте находится в прямой связи с выраженностью региональной идентичности.
Оценка привлекательности жизни в Мурманской обл. позволила определить направленность региональной идентичности по критерию позитивности-негативности. Менее трети опрошенных молодых людей характеризуются позитивным типом региональной идентичности, в той или иной степени положительно оценивая привлекательность жизни в Мурманской обл. Каждый четвертый, напротив, демонстрирует негативные установки в отношении своего региона. Относительное большинство молодежи представляет амбивалентный тип, указывая как на преимущества, так и на недостатки жизни в Мурманской обл. [Шарова, 2015: 178].
Миграционные установки являются значимыми факторами, которые оказывают влияние на ощущение связи к различным территориальным общностям — городу/поселку, области, Северу и России.
В 2016 г. лабораторией социологических исследований при филиале Мурманского арктического государственного университета в г. Апатиты был проведен омнибус, представленный различными блоками вопросов, поднимающих вопросы политики, здоровья, образования, а также миграционных установок населения. Всего в опросе приняли участие 702 жителя Мурманской обл., среди них 314 мужчин и 388 женщин в возрасте от 18 до 82 лет.
В ходе исследования было выявлено, что 68 % респондентов всю или почти всю жизнь прожили в Мурманской обл., 28 % — переехали в Мурманскую обл., при этом основными причинами переезда в данный регион послужили семейные обстоятельства (брак, переезд к родственникам), поиск работы, получение жилья и образования. Наиболее значительной причиной для переезда в Мурманскую обл. среди мужчин является заработок (39 %), среди женщин — семейные обстоятельства (38 %).
Желание уехать из региона зависит от возрастной группы респондентов. Чем старше респондент, тем больший процент из них хочет остаться. Наибольшей подвижностью отличается молодежь, лишь 14 % респондентов младше 30 лет отмечают, что не планируют уезжать из области. Респонденты, приехавшие в Мурманскую обл. после своего рождения, значительно чаще планируют покинуть регион (52 %). Тем не менее, среди родившихся в регионе достаточно высока доля ориентированных на миграцию (55 %).
Наиболее существенными причинами отъезда из региона, указанными респондентами, являются социально-экономические факторы: безработица, получение образования, отсутствие стабильного заработка. Второй по популярности причиной оттока являются природные факторы: природно-климатические особенности региона, экологическая ситуация, оказывающая влияние на состояние здоровья. Каждый седьмой респондент отметил, что желает остаться на Севере, поскольку считает данный регион своей родиной.
Причины миграции варьируются в зависимости и от возраста. Так, природные факторы при переезде играют важную роль для респондентов старше 30 лет. Каждый шестой респондент изъявляет желание переехать из Мурманской
обл., в особенности молодежь до 30 лет, которая стремится получить высшее образование или найти работу. Среди тех, кто хотел бы остаться жить на Севере, больше пенсионеров в возрасте от 60 лет. Особый интерес представляет тот факт, что желание переехать тесно связано с проблемами, волнующих жителей (финансовые трудности, проблемы, связанные со здоровьем членов семьи и трудоустройством).
В Мурманской обл. преобладает внутренняя миграция: треть респондентов хотели бы переехать в среднюю полосу, около 17 % — в Москву, 13 % опрошенных— на юг, лишь 6 % жителей региона — предпочли бы уехать за рубеж. Мужчины сравнительно чаще, чем женщины, ориентированы на внутрирегиональную миграцию (21 против 10 %).
Большинство респондентов, имеющих низкий уровень дохода и среднее профессиональное образование, изъявили желание уехать из Мурманской обл. (33 %). В качестве причины возможного переезда указывают суровый климат и проблемы с трудоустройством. Среди респондентов, имеющих высокий уровень дохода и высшее образование (36 %), главной причиной переезда из Мурманской обл. указывают суровый климат и отсутствие перспектив для самореализации.
Таким образом, региональная идентичность выступает как процесс интерпретации региональной уникальности, через которую целый регион становится институциализированным в определенном сообществе. В России регион — это уникальный набор проявлений региональной идентичности, конституирующих региональную самость, при этом региональные ценности, как правило, не вступают в противоречие с общенациональными и лишь дополняют их.
Список литературы
Дробижева Л. М. Российская идентичность и межэтнические отношения: 20 лет реформ // Этнопанорама. 2011. № 3-4 (29). С. 6-10.
Казакова Г. М. Российская региональная идентичность: современный культурологический дискурс // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2008. № 6. С. 16-20.
Мурзина И. Я. Региональная идентичность и региональное самосознание // Дискурс-Пи. 2003. № 1. С. 101-104.
Муха В. Н., Литовка В. А. Методологические аспекты изучения региональной идентичности // Современные исследования социальных проблем. 2013. № 9. С. 20-32.
Назукина М. В. Структурные уровни региональной идентичности в современной России // Регионология. 2011. № 4. С. 13-19.
Разумова И. А. «Родина — это минимум край...»: к проблеме локальной самоидентификации жителей Севера // Европейский Север в судьбе России. ХХ век (К 80-летию профессора А. А. Киселева): сб. науч. ст. Мурманск, МГПУ, 2006. С.39-45.
Разумова И. А., Сулейманова О. А. Культурная память семьи как фактор локальной идентичности жителей Кольского Севера // Региональное сообщество в период социальных трансформаций: Кольский Север, начало XXI в. Апатиты: КНЦ РАН, 2007. С. 69-79.
Реутов Е. В. Фактор региональной идентичности и легитимации региональных элит // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2007.№ 6. С. 180-184.
Сулейманова О. А. Территориальная и локальная идентичность индивида на фоне родственных связей (на примере жителей Кольского Севера) // Население Кольского Севера в период социальных трансформаций: проблемы и практики культурной адаптации. Апатиты: КНЦ РАН, 2008. С. 181-191.
Цумарова Е. Ю. Образ Карелии соотношение главных составляющих // Вестник Евразии. 2006. № 2. С. 154-170.
Шарова Е. Н., Ануфриева Т. В. Региональная идентичность молодежи Мурманской области // Журн. социологии и социальной антропологии. 2015. № 2. С.163-180.
Шматко Н. А., Качанов Ю. Л. Территориальные идентичности как предметы социологического исследования // Социологические исследования. 1998. № 4. С. 94-101.
Paasi A., Zimmerbauer K. Theory and practice of the region: a contextual analysis of the transformation of Finnish regions // Treballs de la Societat Catalana de Geografía. 2011. №. 33. P. 163-178.
Сведения об авторе
Тертышная Кристина Александровна
магистрант кафедры экономики, управления и социологии Апатитского филиала Мурманского государственного арктического университета
Tertyshnaya Christina A.
Magister of the Department of Economics, Management and Sociology Murmansk Arctic State University, Apatity Branch
