CC BY
0
ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫЕ (ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВЫЕ) НАУКИ
Реформирование статуса религиозных организаций в России: три возможных пути
Бондаренко Александр Александрович,
аспирант, Институт государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (РАНХИГС) E-mail: aleksbondarenko2012@yandex.ru
Уровень развития гражданского общества в значительной мере определяется наличием добровольных автономных объединений, обеспечивающих эффективное взаимодействие общества с государством. Хотя религиозные объединения отделены от государства, они являются одним из важнейших видов объединений в современном обществе и, что важно, исторически первыми объединениями людей на основе мировоззренческих ценностей. На данный момент в Российской Федерации существуют две основные формы религиозных объединений -религиозные организации и религиозные группы, эти формы обладают принципиально различным объёмом правоспособности, что подвергается критике как со стороны юридической общественности, так и со стороны самих верующих. Автор статьи предлагает рассмотреть три возможных пути реформирования статуса религиозных объединений в России, которые позволили бы избежать «громоздкости» конструкции религиозных организаций и «ограниченности правоспособности» религиозных групп.
Ключевые слова: религия и право, религиозные объединения, религиозные организации, религиозная группа, светское государство.
Согласно статье 14 Конституции Российской Федерации, Россия является светским государством. Светский статус государства означает, что никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной, а религиозные объединения отделены от государства и равны по своему статусу, имеющимся правам и обязанностям друг с другом. Хотя религиозные общины и отделены от государства, невозможно разорвать связь общества и религиозных объединений: согласно данным, ВЦИОМ, большинство россиян называют себя верующими, а 66% регулярно посещают церковь (по иным данным, этот показатель выше и достигает 75%). Таким образом, религиозные объединения остаются одними из важнейших объединений в современном обществе. Для России религиозно-правовая политика приобретает особую значимость, поскольку в многонациональном и многоконфессиональном Российском Государстве религиозный фактор способен как консолидировать население, так и расколоть его, явиться источником серьезных общественных конфликтов, использоваться иностранными государствами для разжигания межрелигиозной розни.
К сожалению, приходится констатировать, что в России пока не накоплен ни значительный опыт свободного существования религиозных и общественных объединений, ни создана надлежащая правовая база для этого. В данной статье и ставится цель выявить наиболее острые существующие проблемы правового регулирования статуса религиозных объединений, предложить возможные пути их решения. Для достижения данной цели будет использован комплексный подход, сочетающий в себе широкий спектр методов. Наиболее часто будет использован динамический анализ законодательства о религиозных объединениях (в его ретроспективе и в сочетании с историческим и кейс-методами) с целью выявления особенностей сложившихся традиций национально-правового регулирования статуса религиозных объединений и тенденций его развития. Это заложит основу для дальнейшего применения системного метода, который позволит структурировать полученные данные, рассмотреть их в качестве целостной совокупности, проследить взаимосвязи между ними и построить на их основе выводы о необходимости или ненужности изменения существующего правового регулирования статуса религиозных объединений. Теоретической основой данной статьи являются монографии, обзорные статьи и рефераты таких учёных, как Г.Ф. Шершеневич, Е.А. Флей-шиц, С.Н. Братусь, О.Н. Петюкова, А.Н. Пчелинцев
5 -о
сз ж
■с
см о см
и других. Учитывая, что проблема статуса религиозных организаций активно обсуждалась не только в современной, но и в дореволюционной научной литературе, можно сделать вывод о её вневременной актуальности для права.
На данный момент в Российской Федерации существуют две основные формы религиозных объединений - религиозные организации и религиозные группы, эти формы обладают принципиально различным объёмом правоспособности, что подвергается критике как со стороны юридической общественности, так и со стороны самих верующих.
Традиционно считается, что в случае провозглашения государства светским, религиозные объединения должны быть отделены от него и равны по своему статусу, имеющимся правам и обязанностям друг с другом. [1] Однако в современной России существуют разные виды религиозных объединений граждан, для которых предусмотрены совершенно разные границы правосубъектности, и, как следствие, совершенно разный правовой статус. В российском законодательстве термин «религиозное объединение» широко применяется для различных религиозных общин. Закон № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях», принятый 26 сентября 1997 года, описывает это как добровольное объединение граждан Российской Федерации и лиц, проживающих законно на её территории, для совместного исповедания и распространения религий, обладая для этого соответствующими признаками.
Религиозные объединения могут оформляться как религиозные группы или религиозные организации, от этого зависят их последующие права и обязанности. Так, религиозные группы действуют без регистрации и не обладают правами юридического лица; в отличие от них, религиозные организации имеют специальный юридический статус, предусмотренный законом. Таким образом, ключевым различием между ними является именно наличие или отсутствие государственной регистрации, что определяет правоспособность каждой из форм. Отметим, что дискуссия о различии в статусе между религиозными группами и религиозными организациями восходит еще ко временам СССР, и граница между этими формами в те времена была исчезающе тонкой, поскольку действовало иное правовое регулирование и обе формы религиозных организаций подлежали государственной регистрации и обладали ограниченной правоспособностью.
При этом необходимо оговориться, что под некую процедуру, пусть лишь отдалённо напоминающую регистрацию, религиозные группы подпадают. Эта процедура носит уведомительный характер: руководитель или представитель религиозной группы обязан уведомить в письменной форме орган, отвечающий за государственную регистрацию религиозных организаций, о начале своей деятельности по месту её осуществления. Помимо этого, религиозная группа обязана каждый год сообщать о продолжении своей деятельности, начиная
с последнего уведомления. Конституционный Суд в определении от 15 октября 2018 года № 2514-О отметил, что отсутствие подобных уведомлений может быть истолковано как прекращение деятельности группы, что делает подачу уведомлений крайне важной. Представляется, что упомянутая уведомительная процедура и обуславливает наличие, пусть и узкой, правоспособности у религиозных групп, превращая их в квази-юридическое лицо.
Интересно, что эта процедура имеет и другие специфические правовые последствия - так, с соблюдением уведомительного порядка 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» от 26.09.1997 г. связывает возникновение у религиозных групп права на осуществление миссионерской деятельности,
Как указывает исследователь П.М. Воронец-кий [3], религиозные организации имеют широкую гражданскую правоспособность, включая возможность заключения договоров (от купли-продажи до заемных сделок). Однако утверждение, что эти организации обладают полноценной гражданской правоспособностью, вызывает сомнения. При этом ограничение правоспособности религиозных организаций проходит не только «по правам», но и по видам деятельности, где религиозные организации могут присутствовать. Подобное регулирование для России не является чем-то новым и сложилось исторически; начало отходу от частноправового регулирования деятельности религиозных общин положил декрет «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Двенадцатый и тринадцатый пункт декрета устанавливали запрет для религиозных организаций владеть собственностью, а также лишение религиозных организаций прав юридического лица. Запреты для религиозных организаций постепенно расширялись, и в своём труде 1950 г. «Субъекты гражданского права» С.Н. Братусь отмечал [2], что предоставление общественным организациям имущественной правоспособности осуществляется лишь в той мере, в какой это необходимо для разрешения поставленных перед ними задач - формулировка, по существу, повторявшая нынешнее регулирование.
Религиозная организация способна нести административную и гражданскую ответственность, её можно контролировать через инструменты приостановления деятельности, запрета или ликвидации. Однако её гражданская ответственность носит также весьма ограниченный характер: на движимое и недвижимое имущество богослужебного назначения не может быть обращено взыскание по претензиям кредиторов, а сделка, совершенная без согласия уполномоченного органа религиозной организации, ничтожна.
Гораздо интереснее ситуация с правоспособностью религиозной группы. Здесь наличествуют две интересные проблемы. О первой уже было упомянуто в работе, это проблема регистрации. В отношении религиозной группы нет классической про-
цедуры регистрации, есть лишь уведомительная процедура. В данном случае это представляет уже новую, производную проблему, поскольку именно регистрация в гражданском праве является тем публичным актом, который вызывает возникновение или прекращение гражданских правоотношений. Нет регистрации - нет и надлежащего контроля за деятельностью коллективного субъекта, а если нет надлежащего контроля за деятельностью коллективного субъекта, данному субъекту нельзя предоставить широкую правоспособность, так как мы не сможем должным образом следить за правомерностью совершаемых им действий. Следовательно, возможности религиозной группы весьма ограничены; их деятельность сводится к проведению богослужений, религиозных обрядов и церемоний, а также к обучению и воспитанию своих последователей в религиозном контексте.
На взгляд автора исследования, данных прав безусловно недостаточно. Представляется, в частности, что по религиозной группе больно бьёт отсутствие права собственности. Как провести католическую мессу без свечей? Как провести крещение без омовения? [6] Право собственности, право на осуществление предпринимательской деятельности для формирования имущественной массы, из которой будет состоять эта собственность - важнейшие для деятельности религиозной группы права, отсутствие которых крайне затрудняет функционирование религиозной группы. В литературе можно встретить возражение, что отсутствие данных прав компенсируется возможностью преобразования религиозной группы в религиозную организацию. Но что, если участники религиозной группы не хотят совершать подобное преобразование? Может ли быть оправдано ненужное принуждение? Конституционная статья 55 гласит, что «права и свободы человека и гражданина могут ограничиваться федеральным законом только в той степени, насколько это необходимо для охраны основ конституционного строя, морали, здоровья, прав и законных интересов других лиц, а также для обеспечения обороны страны и государственной безопасности».
При этом религиозную организацию достаточно трудно создать. Согласно требованиям закона, потребуется десять участников, достигших восемнадцати лет и проживающих в одной местности. Уже здесь возникают некоторые сложности: А.В. Пче-линцев описывает курьёзный случай, когда учредители проживали в г. Петропавловске-Камчатском и в селе Эссо Камчатской области: Управление Министерства юстиции отказалось считать расположенные неподалеку населённые пункты «одной местностью» [5]. Основная же сложность заключается в обширном списке необходимых документов. Отправляя заявление на регистрацию, необходимо предоставить список учредителей религиозной организации, её устав и протокол учредительного собрания, а также информацию об основах вероучения и квитанцию об уплате государственной пошлины.
Для централизованной организации список документов ещё более длинный. Граждане оказываются между двух огней - они могут либо создать религиозную группу с крайне урезанной правоспособностью, либо создать религиозную организацию со сложной процедурой создания. Проблемами при создании религиозных организаций дело не исчерпывается - религиозные организации также станут объектом плановых и внеплановых проверок, требований о предоставлении документов, письменных предупреждений. В случае поступления иностранного финансирования религиозным организациям придётся вести раздельный учёт указанных и иных доходов, размещать сведения об этом в сети «Интернет». Законодательство в данной сфере имеет бланкетный характер, что создает отдельные трудности для религиозных организаций. Г.И. Дудко правильно отмечает, что в ряде федеральных законов установление ответственности религиозного объединения не поддерживает создание системного подхода в этом институте [4].
Исходя из вышесказанного, автору исследования представляется, что можно было бы ввести дополнительные формы, помимо религиозных групп и религиозных организаций, обладающие своего рода «промежуточной» дееспособностью между двумя указанными формами. Подобный подход позволил бы избежать «громоздкости» конструкции религиозной организации и «ограниченности правоспособности» религиозной группы. Альтернативой этому могли бы послужить процедуры, позволяющие религиозной группе заполучить дополнительную правоспособность (например, регистрации на конкретный вид деятельности).
Данный вопрос интересно решён в соседней Белоруссии. Основные организационно-правовые формы религиозных организаций в Белоруссии -религиозные общины и религиозные объединения (отметим, что в Белоруссии предусмотрены и другие организационно-правовые формы религиозных организаций, которые, впрочем, пользуются значительно меньшей популярностью; тем не менее, действующая в Белоруссии вариативность возможных организационно-правовых форм - то, на что стоит, на взгляд автора статьи, обратить внимание российским законодателям). Религиозные общины могут осуществлять свою деятельность независимо или входить в состав религиозного объединения. Для создания религиозной общины понадобится не менее 20 белорусских граждан, проживающих в одном или нескольких населённых пунктах (данное требование очевидно жёстче аналогичного российского требования: в России для этого потребуется лишь 10 верующих). Интересно, что в Белоруссии не стоит вопрос, что считать «одной местностью»: граждане могут проживать в разных населённых пунктах и образовывать общину, если эти населённые пункты имеют смежные границы. При этом в Белоруссии и религиозные общины, и религиозные объединения обладают гражданской правоспособностью, что является,
5 -о
сз ж
■с
см о см
несомненно, притягательным опытом для возможной интеграции в российскую правовую систему. К сожалению, после законодательных поправок 2023 года (уже принятых на данный момент) религиозные организации в Белоруссии подлежат обязательной регистрации, то есть грань между различными формами религиозных организаций стирается. Хотя белорусское законодательство после реформ 2023 года с очевидностью предоставляет религиозным организациям меньше свободы, чем российское, некоторые законодательные решения (многообразие существующих организационно-правовых форм, гражданская правоспособность для всех существующих религиозных организаций, использование термина «смежные границы») имеют весьма прогрессивный характер и заслуживают внимания российских законодателей.
«Третий путь» выработала европейская судебная практика. ЕСПЧ вместо термина «религиозные объединения» предпочитает использовать неопределённый термин «религиозные общины», что в данной ситуации, на взгляд автора, является скорее позитивной тенденцией: отказ от разграничения религиозных организаций по их статусу, по наличию или отсутствию государственной регистрации, обладает мощным потенциалом для предотвращения дискриминации. Примером, достойным внимания, является дело «Католическая церковь Канеи против Греции». Дело касалось защиты прав католической церкви в Канее, столкнувшейся с разрушением стены, окружавшей её территорию. Соседи настаивали на том, что церковь не может обращаться в суд, поскольку у неё нет статуса юридического лица. Однако Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) постановил, что отказ в предоставлении судебной защиты нарушает право на справедливое разбирательство. В этом деле ЕСПЧ также выявил дискриминацию, определив её как нарушение статьи 14 Европейской конвенции по правам человека из-за отказа церкви в доступе к национальной системе правосудия.
Кейс «Католическая церковь Канеи против Греции» заложил фундамент для целого пласта судебной практики. На постсоветском пространстве, как наиболее культурологически близком к России, наиболее значимы кейсы «Бессарабская митрополия и другие против Молдовы» и «Кимля и другие против Российской Федерации».
Хронологически первым был «молдавский кейс». Каковы были фактические обстоятельства дела? После распада СССР в 1991 году и объявления независимости Молдавии, часть молдавского духовенства предприняла попытку возродить Бессарабскую митрополию в составе Румынской православной церкви. Однако митрополия столкнулась с отказом в регистрации из-за её отделения от признанной государством молдавской митрополии Московского Патриархата. Руководство митрополии подало жалобу, утверждая, что без официальной регистрации их деятельность в Молдавии невозможна. Молдавское законодательство отличалось крайней строгостью: без признания со сто-
роны государства священники не имели права совершать богослужения, а прихожане не могли проводить религиозные обряды в собрании.
Помимо этого, отсутствие статуса юридического лица лишало митрополию возможностей для правовой защиты её собственности. Таким образом, отсутствие официального статуса исключало не только гражданскую правоспособность, способность защищать свои права в суде (что роднит его с греческим делом), но даже возможность любой религиозной активности для непризнанной церкви. ЕСПЧ в данном кейсе усмотрел нарушение сразу двух статей Конвенции: статьи 9 и статьи 13 ЕКПЧ, поскольку у заявителей не было возможности добиться от властей восстановления своих прав.
Следует отметить дело «Кимля и другие против Российской Федерации», которое поднимает вопросы юридического статуса религиозных объединений в контексте российского законодательства и правовой теории. В этом деле заявитель утверждал, что без статуса юридического лица религиозная группа утратила возможность владеть имуществом, издавать религиозную литературу и предметы культа, а также реализовывать благотворительные инициативы. ЕСПЧ заключил, что разделение на категории религиозных групп и религиозных организаций не соответствует международным стандартам прав человека. Кроме того, это деление нарушает международные обязательства, которые взяла на себя Российская Федерация. Суд выразил мнение, что привилегированное положение некоторых религиозных объединений над другими может привести к дискриминации и нарушению принципа равенства перед законом. Российские власти утверждали, что статус «религиозной группы» может быть подходящей заменой статусу юридического лица. Тем не менее, Европейский Суд постановил, что религиозные группы без правоспособности не могут иметь права, присущие юридическим лицам, такие как владение или аренда имущества, доступ к банковским счетам, наем сотрудников и судебная защита общин и активов. Соответственно, статус религиозной группы не является полноценной альтернативой юридическому статусу. Это мнение разделяют не только Европейский Суд, но и Парламентская Ассамблея Совета Европы, ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека, а также российский Уполномоченный по правам человека.
Конституционный Суд Российской Федерации выразил несогласие с позицией Европейского Суда. В своих постановлениях N 16-П от 23 ноября 1999 г., N 46-0 от 13 апреля 2000 г., и N 7-0 от 7 февраля 2002 г., Суд заявил, что государство имеет право устанавливать определённые ограничения, чтобы статус религиозной организации не предоставлялся автоматически. Он подчеркнул, что религиозное объединение может существовать без государственной регистрации, но не вправе пользоваться правами и льготами, доступными только религиозной организации, что является прерогативой законодателя. Суд также указал,
что отказ в предоставлении статуса юридического лица религиозной организации может быть оправдан для предотвращения нарушений прав человека или незаконной деятельности экстремистского характера. В аргументации Конституционного Суда очевидна приоритетность защиты публичных и общественных интересов.
Стоит отметить, что ЕСПЧ признал процессуальную правоспособность церкви; о правоспособности материальной речь не шла. Однако в науке гражданского процесса есть устойчивое мнение, восходящее к трудам Е.А. Флейшиц [7], что, если у субъекта права наличествует процессуальная правоспособность, она дана ему для того, чтобы защищать какие-то материальные права этого субъекта: а это, в свою очередь, означает наличие материальной правоспособности у субъекта. Если принять соответствующие выводы Е.А. Флейшиц, окажется, что процессуальная правоспобность неразрывно связана с материальной.
Итак, в Российской Федерации гарантируется свобода вероисповедания, в том числе - право совместно исповедовать любую религию и создавать религиозные объединения. На практике же созданы две формы религиозных объединений - религиозные организации и религиозные группы, что является очевидным заимствованием из советского законодательства (при этом, по сравнению с советским законодательством, правоспособность всех форм религиозных объединений расширена, что облегчает отправление культа верующими и, безусловно, является позитивной тенденцией). Каждая из двух вышеназванных форм имеет как значительные преимущества, так и немаловажные недостатки. Правоспособность религиозных организаций значительно шире, она включает в себя в том числе право собственности, право заключения договоров и право ведения предпринимательской деятельности, право заключения трудовых договоров. Однако нельзя согласиться с тем, что правоспособность религиозной организации является полноценной: будучи целевой по своему назначению, правоспособность религиозной организации ограничивается поставленными целями. Правоспособность религиозной группы является ещё более узкой: на взгляд автора исследования, это прямо связано с отсутствием полноценной процедуры регистрации, и, как следствие, возможности государства осуществлять полноценный контроль в отношении религиозной группы. Подобный подход подвергается обоснованной критике: такое положение дел может приводить к дискриминации, нарушению равенства прав граждан перед законом, невозможности эффективного осуществления права на объединение. Поэтому в данной статье рассмотрены и предложены пути решения существующих проблем правового регулирования. Можно выделить три пути: это введение дополнительных «промежуточных» форм религиозных объединений, придание религиозной группе статуса юридического лица или использование более общих, неопределённых терминов по примеру
практики ЕСПЧ. Какой бы путь ни выбрала Россия, ключом к решению возникших проблем будет установление прочного и справедливого баланса между публичными интересами и правами граждан, основанного на системе юридических гарантий.
Литература
1. Баглай Марат Викторович Конституционное право Российской Федерации: учебник для вузов / М.В. Баглай. - 6-е изд., изм. и доп. - М.: Норма, 2007. - 784 с. Available online at: https:// krasinskiy.ru/Baglai1.pdf (дата обращения: 28.07.2024).
2. Братусь Сергей Никитич Субъекты гражданского права / Проф. С.Н. Братусь. - М.: Государственное издательство юридической литературы, 1950. - 368 с. - (Курс советского гражданского права / Всесоюзный институт юридических наук Министерства юстиции СССР). Available online at: https://search.rsl.ru/ru/re-cord/01005762933 (дата обращения: 28.07.2024).
3. Воронецкий Петр Михайлович О правоспособности религиозных объединений // Журнал российского права. 2011. № 6 (174). Available online at: https://cyberleninka.ru/article/n/o-pravosposobnosti-religioznyh-obedineniy (дата обращения: 28.07.2024).
4. Дудко Игорь Геннадьевич Проблемы юридической ответственности религиозных объединений в Российской Федерации // Мониторинг правоприменения. 2020. № 1 (34). Available online at: https://cyberleninka.ru/article/n/problemy-yuridicheskoy-otvetstvennosti-religioznyh-obedineniy-v-rossiyskoy-federatsii (дата обращения: 28.07.2024).
5. Пчелинцев Анатолий Васильевич Физические лица как субъекты права на создание религиозного объединения / А.В. Пчелинцев // Конституционное и муниципальное право. 2009. № 21. Available online at: https://old.lawinfo.ru/catalog/ contents-2009/konstitucionnoe-i-municipalnoe-pravo/21/ (дата обращения: 28.07.2024).
6. Султанов Айдар Рустэмович О проблемах правосубъектности религиозных объединений // Некоммерческие организации: теоретические и практические проблемы: Материалы ежегодных научных чтений памяти профессора С.Н. Братуся. Москва, 29 октября 2008 г. - М.: Эксмо, 2009. Available online at: http://www.yur-club.ru/docs/corporate/article77.html (дата обращения: 28.07.2024).
7. Флейшиц Екатерина Абрамовна // Вестник гражданского права. 2009. № 2. Available online
at: https://istina.msu.ru/journals/93817/ (дата об- 5 ращения: 28.07.2024). И
In
REFORMING THE STATUS OF RELIGIOUS С
ORGANIZATIONS IN RUSSIA: THREE WAYS К
да
аз
Bondarenko A.A. н
Us
Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration К (RANEPA) >
The level of development of civil society is to a large extent determined by the presence of voluntary autonomous associations that ensure effective interaction between society and state. Although religious associations are separated from the state, they are one of the most important types of associations in modern society and, what is important, historically the first associations of people based on ideological values. At the moment, in the Russian Federation there are two main forms of religious associations - religious organizations and religious groups; these forms have a fundamentally different scope of legal capacity, which is criticized both by the legal community and by the believers themselves. The author of the article suggests considering three possible ways to reform the status of religious associations in Russia, which would avoid the "cumbersome-ness" of the structure of a religious organization and the "limited legal capacity" of a religious group.
Keywords: religion and law, state-confessional relations, religious associations, religious organizations, religious group, secular state.
References
1. Baglai Marat Viktorovich Constitutional Law of the Russian Federation: a textbook for universities / M.V. Baglai. - 6th ed., amended and supplemented. Available online at: https://krasin-skiy.ru/Baglai1.pdf (date of access: 07/28/2024).
2. Bratus Sergey Nikitich Subjects of Civil Law / Prof. S.N. Bra-tus. - M .: State Publishing House of Legal Literature, 1950. -368 p. - (Course of Soviet Civil Law / All-Union Institute of Legal Sciences of the Ministry of Justice of the USSR). Available online at: https://search.rsl.ru/ru/record/01005762933 (date of access: 07.28.2024).
3. Voronetsky Petr Mikhailovich On the legal capacity of religious associations // Journal of Russian Law. 2011. No. 6 (174). Available online at: https://cyberleninka.ru/article/n/o-pravosposobnosti-religioznyh-obedineniy (date of access: 07/28/2024).
4. Igor Gennadievich Dudko examines the issues surrounding the legal accountability of religious associations within Russia in his article from the 2020 edition of "Monitoring of Law Enforcement," Issue No. 1 (34). This resource is accessible at: https://cyber-leninka.ru/article/n/problemy-yuridicheskoy-otvetstvennosti-religioznyh-obedineniy-v-rossiyskoy-federatsii (date of access: 07/28/2024).
5. In "Constitutional and Municipal Law," Issue No. 21, 2009, Ana-toly Vasilievich Pchelintsev discusses the role of individuals as initiators in establishing religious associations. The article can be found at: https://old.lawinfo.ru/catalog/contents-2009/ konstitucionnoe-i-municipalnoe-pravo/21/ (date of access: 07/28/2024).
6. Sultanov Aidar Rustemovich On the problems of legal capacity of religious associations // Non-profit organizations: theoretical and practical problems: Materials of the scientific readings in memory of Professor S.N. Bratus. Moscow, October 29, 2008 -M .: Eksmo, 2009. Available online at: http://www.yurclub.ru/ docs/corporate/article77.html (date of access: 07/28/2024).
7. Fleishits Ekaterina Abramovna // Bulletin of Civil Law. 2009. No. 2. Available online at: https://istina.msu.ru/journals/93817/ (date of access: 07/28/2024).
OJ
o
CM
