CC BY
15
Научная жизнь сегодня
Алексей Обухов
РЕФЛЕКСИЯ НА ВЫСТУПЛЕНИЯ АМЕРИКАНСКИХ КОЛЛЕГ НА НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКОМ СЕМИНАРЕ
Доктор Теодор Эндрю Хок в своей лекции правомерно отметил, что научные истоки бихевиоризма лежат в работах русских ученых. Прежде всего - Ивана Михайловича Сеченова и Ивана Петровича Павлова и др. Исследования этих ученых и основной посыл не находились в плоскости психологии в целом. Выдающиеся русские ученые сами отмечали, что они занимались исследованиями в области психофизиологии. У Ивана Петровича Павлова есть известная публикация «Ответ физиолога психологам». В этой работе великий физиолог четко обозначил свою профессиональную позицию по отношению к современной ему психологии. У наших великих физиологов были работы, которые явно выходили за пределы психофизиологии и могли считаться собственно психологическими трактатами, определяющими базовые воззрения на человека и движущие силы его поведения. К таким работам, например, можно отнести очень глубокие статьи И. П. Павлова «Рефлекс цели» и «Рефлекс свободы».
Собственно бихевиоризм как психологическое направление формировался во многом на волне поиска определения психологии как позитивистской науки. Основная идея бихевиоризма на этапе формирования данного научного направления в период «открытого кризиса психологии» (термин Л. С. Выготского) состояла в сущностной формуле «стимул - реакция». В этом контексте предметом бихевиоризма стало поведение, а методом - наблюдение.
Вопреки традиционным упрекам советской психологии, основоположники бихевиоризма вовсе не отрицали внутренних феноменов, то есть ненаблюдаемых психических процессов. Дело в другом: эти феномены считались недоступными для прямого наблюдения, а потому и исключались из бихевиоризма как научной психологии.
В представленных на международном научно-практическом семинаре докладах я услышал достаточно интересный сюжет, который показал, что современный бихевиоризм в своих исследованиях, по сути, отказался от базовой редукции. В выступлении Адама Дрейфуса, директора Центра по обучению и терапии для детей с аутизмом им. С. Дули, мы увидели, как на практике работают методы бихевиоральной теории, находящиеся в русле классического подхо-
А. С. Обухов, кандидат психологических наук, профессор, заведующий кафедрой психологии образования МПГУ
РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ
134
№ 3 - 2013
Российско-американский круглый стол
да. Нам были представлены методы диагностики, методы воздействия и методы взаимодействия с детьми-аутистами именно на уровне поведения, в рамках классической схемы «стимул - реакция».
А вот выступление доктора Абигаль Бургесс Калкин вызвало у меня когнитивный диссонанс. Я услышал, что психические феномены и явления (мысли, чувства, побуждения, нравственные качества, отношения и др.) изначально были принципиально отвергнуты в бихевиоризме, но ныне вводятся в прикладной анализ поведения через специфическую терминологию, сложившуюся на основе описания и анализа внешних форм поведения. Обсуждаемые доктором Калкин методы исследования (опрос, самоописание, автобиография и т.д.) по факту ушли от идеи объективности, но почему-то нам были представлены как методы, изучающие поведение.
Наблюдаемое, как мне кажется, можно интерпретировать двояко. Во-первых, мы можем говорить о том, что ни одно направление в психологии не может удержать себя в жестких рамках позитивистской науки и ограничиваться только наблюдением за поведением. Рано или поздно оно начинает выходить за самостоятельно обозначенные жесткие границы «научности». Во-вторых, мы можем наблюдать, как сложившееся направление психологии, выходя за границы заявленного предмета исследования, пытается описывать иные, ранее не изучаемые, феномены в сложившейся терминологии. Здесь мы видим, как через термины, описывающие внешние формы проявления поведения, наши коллеги пытаются описать те явления, которые относятся к внутреннему плану жизни личности, ее эмоциональной сфере, переживаниям, чувствам. При этом сама принципиальная идея удержания в базовой терминологии при описании тех феноменов, которые изначально были выведены за рамки изучения в бихевиоризме, выглядит весьма искусственной и малопродуктивной.
Пожалуй, мы могли бы обсуждать феномены внутренней позиции личности, внутреннего плана развития личности в терминах бихевиоризма, только если бы параллельно этому научному направлению не развивались другие направления психологии, в которых именно эта сфера психического стала центральной. Терминология, сложившаяся в этих направлениях (таких, как экзистенциальная психология М. Хайдеггера, Э. Гуссерля, М. Бубера и др.; логотерапия В. Франкла и А. Лэнгле; культурно-историческая психология Л. С. Выготского и его научной школы; субъектно-деятельно-стный подход С. Л. Рубинштейна и его учеников; концепция феноменологии развития и бытия личности В. С. Мухиной, принятая в нашей научной школе и др.), куда более точно и тонко выявляет, фиксирует, описывает и анализирует феномены внутренней жизни личности. В том числе и во взаимосвязи с внешними проявлениями и условиями жизнедеятельности.
Я выражаю благодарность организаторам международного семинара и всем докладчикам, которые дали нам возможность наглядно увидеть развитие бихевиоризма в различных аспектах - как научного направления, как прикладной сферы деятельности, как сферы психологической практики.
На семинаре, хотя это и не было его целью, было явлено, чем определяется целостность научного направления - взаимосвязью предмета, метода и терминологии.
РАЗВИТИЕ ЛИЧНОСТИ
135
№ 3 - 2013
