CC BY
13
ДИ МИКЕЛЕ А. ДВА РАЗНЫХ МУНДИРА. ВЕЛИКАЯ ВОЙНА АВСТРИЙСКИХ ИТАЛЬЯНЦЕВ.
DI MICHELE A. Tra due divise. La Grande guerra degli italiani d'Austria. - Roma ; Bari : Laterza, 2018. - 237 p.
Ключевые слова: Первая мировая война; Южный Тироль; ирредентизм; итальянские военнопленные.
Keywords: World War I; South Tyrol; irredentism; italian prisoners of war.
Для цитирования : Эман И.Е. [Реф.] // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 5: История. -Москва : ИНИОН РАН, 2021. - № 3. - С. 118-122. Реф. кн.: Di Michele A. Tra due divise. La Grande Guerra degli italiani d'Austria. - Roma ; Bari : Laterza, 2018. - 237 p.
Итальянский историк Андреа Ди Микеле (Свободный Университет, г. Больцано) посвятил свое исследование судьбам солдат Первой мировой войны - итальянцам, жителям областей Южного Тироля, призванным в австро-венгерскую армию в связи с мобилизацией 31 июля 1914 г. Речь идет о территориях преимущественно с итальянских населением, входивших до Первой мировой войны в состав Габсбургской монархии. Автор привлек богатый архивный материал, в частности, письма и дневники пленных итальянских солдат, хорошо сохранившиеся благодаря скрупулезным переводам на немецкий язык австрийскими военными властями корреспонденции итальянцев из русских лагерей для военнопленных.
Противоречия между Италией и Австро-Венгрией восходят к эпохе Рисорджименто, когда Италия отстаивала свою независимость в борьбе с Габсбургской империей. После присоединения к Италии в 1866 г. территории Венецианской области остался открытым вопрос об итальянских территориях, оказавшихся за ее
пределами - Южного Тироля (Трентино). В 1870-х годах в Италии сформировалось политическое течение - ирредентизм, требующее присоединения к Италии «^гге irridente» (неискупленных земель) -Триеста и Южного Тироля.
Вопрос обострился с началом Первой мировой войны. За нейтралитет Италии боролись две стороны: связанные союзным договором Германия и Австро-Венгрия, и страны Антанты. На переговорах в марте 1915 г. Австро-Венгрия под нажимом Германии обещала Италии за сохранение нейтралитета передать ей по окончании войны Трентино. На переговорах Италии со странами Антанты в 191 5 г. звучали обещания о передаче Италии Южного Тироля, Триеста, Истрии и других территорий. Переговоры завершились 26 апреля подписанием Лондонского секретного договора о вступлении Италии в войну через месяц на условии передачи Италии части территории Австро-Венгрии.
Автор отмечает, что ирредентистские территории воспринимались в Италии как нечто единое целое, что не соответствовало действительности, поскольку социальные и политические контрасты в итальянской языковой группе, населявшей данные территории, были весьма значительны, в определенной степени даже представляясь непреодолимыми. Об этом свидетельствовала деятельность национальных активистов группировок «Про Патриа» и Национальной Лиги, оказывавших влияние на общественное мнение, особенно на прессу, и пестовавших чувства национального сепаратизма. А. Ди Микеле подчеркивает, что воссоединение с Италией не являлось первостепенной задачей этих движений. Чувствовать себя итальянцем не было тождественно тому, что вкладывалось в понятие «ирредентизм». Национальное самосознание, региональная идентичность, верность Австрийскому государству и императору - эти понятия не находились в противоречии друг с другом. Австрийские итальянцы (как называет их автор), воевавшие в австрийской армии, не были насильственно рекрутированы, однако пошли на войну без энтузиазма, руководствуясь чувством, что они являются подданными империи.
В мае 1916 г. Австро-Венгерская армия, прорвав в Трентино итальянскую линию фронта, вступила на территорию Итальянского королевства. Италии удалось избежать разгрома благодаря наступлению русской армии в Галиции, куда были переброшены
австро-венгерские силы. Итальянские солдаты из Трентино, Венеции-Джулии, Фриули, Истрии, Далмации воевали на разных фронтах, но большая их часть была отправлена в Галицию на русский фронт.
Война привела к тому, пишет автор, что прежние модели идентичности перестали работать. Австрийские итальянцы оказались перед выбором: ты итальянец или австриец. Причем этот выбор не был свободным, его приходилось принимать сначала в окопах, а потом в русских лагерях для военнопленных. Выбор встал не только перед почти стотысячной армией австрийских итальянцев-фронтовиков. Вся гражданская жизнь в первые два года войны подверглась массовой милитаризации. Объявленный Италией нейтралитет, а затем ее вступление в войну расценивались австрийскими итальянцами как предательство.
Итальянцы на русском фронте оказались в тяжелой обстановке, в том числе и из-за языковых сложностей при формировании полков, что в свою очередь повлияло на способность к сопротивлению со всеми вытекающими негативными моральными последствиями. А. Де Микеле сравнивает ситуацию с итальянскими солдатами, попавшими в русские лагеря для военнопленных, с военнопленными других национальностей, воевавших в австро-венгерской армии, в частности, с пленными чехами, которых обвиняли в русофобии и считали готовыми, как и итальянцев, к предательству интересов Австро-Венгерской империи. Факторы дезертирства, перехода на сторону врага, по мнению автора, были не столь многочисленны, как это рисует австрийский миф «о предательстве итальянцев».
После разгрома австро-венгерской армии на Восточном фронте большое число австрийских итальянцев оказались размещенными в русских лагерях для военнопленных. Пленные были разделены по языковому принципу, и к ним было различное отношение: к пленным славянам относились лучше, чем к пленным других национальностей. Регистрация по национальностям часто зависела от желания самого военнопленного улучшить свое положение при нахождении в плену, получить возможность освобождения и возвращения домой. Многие пленные итальянцы родом из Адриатики «превращались» в славян, хотя правительство Италии
включало всех жителей Адриатического побережья, в том числе хорватов, в группу «итальянцев».
Итальянцы «ирредентистских земель» в самой Италии считались неблагонадежными, связанными не с Итальянским государством, а со своей региональной идентичностью. Италия не имела большого желания возвращать в страну австрийских итальянцев -военнопленных из русских лагерей. С другой стороны, только небольшая часть военнопленных, свидетельствует автор, захотела вернуться в Италию из-за нежелания служить в итальянской армии и воевать против своих бывших однополчан. Также они опасались, что оставшиеся дома семьи могли стать объектом репрессий со стороны австрийских властей. Помимо прочего Италия предпочитала забирать офицерский состав, желание офицеров служить в итальянской армии считалось показателем патриотизма. Но и относительно австро-итальянских военнопленных офицеров выказывалось большое недоверие, их не призывали в действующую армию. Автор подытоживает, что только 10% австро-итальянских военнопленных из русских лагерей пожелали вернуться в Италию.
Тем не менее итальянская националистическая пропаганда расценила этот факт как значительный успех в деле возвращения Италии «ирредентистских территорий». Однако министр иностранных дел Италии Сидней Соннино в 1916 г. выступил против массового возвращения итальянских военнопленных. Только патриотически настроенные итальянцы, по его мнению, должны вернуться в Италию. Лишь около четырех тысяч человек из русских лагерей для военнопленных были отобраны итальянскими властями и в 1916 г. вывезены в Италию, морским путем - из Архангельска, в обход Скандинавских стран и Англии.
После заключения сепаратного мира между Россией и Центральными державами около 2600 итальянских военнопленных под эгидой Итальянской военной миссии были перевезены через Восточную Сибирь на территорию итальянской военной концессии недалеко от Пекина. Одна часть прибывших, которую составляли пожилые и больные, были отправлены двумя партиями с апреля по май 1918 г. сначала в Сан-Франциско, а затем морем на северное побережье Европы. Другая часть военнопленных вошли в состав Итальянского экспедиционного корпуса, воевали в Сибири на стороне Белого движения. Вместе с сотнями австрийских ита-
льянцев, разбросанных по лагерям России, они смогли вернуться в Италию только в начале 1920 г., морским путем через Индийский океан. Некоторые итальянцы обзавелись семьями и остались в СССР, но они продолжали считаться бывшими австро-итальянскими военнопленными и только в 1930-х годах вернулись в Италию, где к ним было проявлено весьма настороженное отношение как к возможным носителям «большевистской заразы».
И.Е. Эман*
* Эман Ирина Евгеньевна - научный сотрудник Отдела истории Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН. РАН). E-mail: mit.semikozov@mail.ru
