CC BY
52
ИССЛЕДОВАНИЕ ТЕКСТА И ДИСКУРСА
УДК 811.112.2
С. И. Филиппов, В. В. Лебедева
Новосибирский государственный университет ул. Пирогова, 2, Новосибирск, 630090, Россия
filippow07@rambler.ru, edwantrau@yandex.ru
РЕЧЕВЫЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ КОММУНИКАТИВНОЙ ДИСТАНЦИИ В НЕМЕЦКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ (НА МАТЕРИАЛЕ ПИСЕМ Ф. КАФКИ)
Представлены результаты исследования лексико-грамматических, композиционных и тематических средств выражения коммуникативной дистанции в немецкой лингвокультуре на основании анализа «Письма к отцу» Ф. Кафки, а также его частных писем к М. Есенской.
Ключевые слова: коммуникация, коммуникативная дистанция, дистанция власти, вежливость, социальная семиотика, частное письмо.
Культурное и коммуникативное пространство, как одно из самых важных условий и средств коммуникации и как категория культуры закономерно привлекает интерес исследователей в области культурологии, истории, антропологии и межкультурной коммуникации (И. Гоффман [Goff-man, 1966; 1990], Э. Холл [Hall, 1966], М. Элиаде [1987; 1994], Ю. М. Лотман [1988], А. Я. Гуревич [1972], М. М. Бахтин [1990]). Как отмечает Ю. М. Лотман, пространство может выступать в качестве языка, средствами которого моделируются некоторые внепространственные категории [1988. С. 253].
Традиционно понятие коммуникативной дистанции относится к пространственному «измерению» общения. Согласно Э. Холлу, коммуникативная дистанция (КД) представляет собой физическое расстояние между партнерами, которое определяется как особенностями культуры (культур), к которым принадлежат коммуниканты, так и отношениями между ними. В соответствии с этим
Э. Холл выделяет четыре зоны: 1) интимную (0-45 см) - расстояние между собеседниками, которые очень близки; 2) личную (46-120 см) - расстояние, характерное для общения знакомых людей; 3) социальную (120-400 см) - дистанция, соблюдаемая при общении с чужими людьми и при официальном общении; 4) публичную (более 400 см) - дистанция, соблюдаемая человеком при обращении к большой группе людей [Hall, 1966. Р. 101-110].
Однако полностью сводить КД к физическому расстоянию между собеседниками было бы упрощением. Расстояние между коммуникантами далеко не всегда соответствует их социальным позициям и ролям по отношению друг к другу. Примером может послужить ситуация в переполненном общественном транспорте или лифте. То, что расстояние между пассажирами зачастую совершенно элиминируется, не свидетельствует о личных или интимных отношениях между ними. Кроме того, физическое расстояние между собеседниками может опре-
Филиппов С. И., Лебедева В. В. Речевые средства выражения коммуникативной дистанции в немецкой лингвокультуре (на материале писем Ф. Кафки) // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2015. Т. 13, вып. 3. С. 23-33.
ISSN 1818-7935
Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2015. Том 13, выпуск 3 © С. И. Филиппов, В. В. Лебедева, 2015
деляться их психологическими особенностями и отклоняться от норм, принятых в той или иной культуре [Завалишин, Рязан-цев, 2005. С. 84; Духновский, 2009. С. 53]. В случае с КД пространственные категории выступают, скорее, метафорами для обозначения социальных отношений между коммуникантами.
Пространственное расстояние между коммуникантами является лишь одним из маркеров коммуникативной дистанции, причем не самым существенным. Например, очевидно, что в опосредованной коммуникации (переписка или телефонные переговоры) физическое расстояние не выступает маркером КД между собеседниками. В этой связи языковые средства выражения коммуникативной дистанции представляются наиболее значимыми и распространенными в социокультурном процессе семиотического определения дистанции коммуникации. При этом пространственные образы могут выполнять функцию «замещения» тех пространственных зон, в которых собеседники не могут физически находиться в реальной ситуации опосредованной коммуникации.
Задача настоящего исследования - выявить языковые средства выражения коммуникативной дистанции в немецкой лингво-культуре на материале частных писем выдающегося немецкоязычного писателя Ф. Кафки.
Для решения данной задачи, во-первых, необходимо дать определение основным понятиям - «коммуникация» и «коммуникативная дистанция», во-вторых, выявить спектр языковых средств выражения КД в немецкой лингвокультуре, в третьих, выявить частотность употребления данных языковых средств и их коммуникативные функции в конкретных ситуациях опосредованного общения носителей немецкоязычной культуры на материале писем Ф. Кафки своему отцу и переводчице своих произведений на чешский язык Милене Есенской.
Авторы исследования разделяют «широкий» подход к коммуникации, сложившийся в рамках конструктивизма и интеракцио-низма. В свете данного подхода коммуникация выступает, прежде всего, как феномен социально-семиотический, понимаемый как воздействие партнеров по коммуникации друг на друга посредством сообщений или посланий (Botschaft), выражающих намерение (интенцию) их отправителей средствами
различных знаковых систем (вербальных, паравербальных, невербальных). О коммуникации можно говорить в любом случае, когда поведение (или сознание) индивидов соотносится с присутствием (непосредственным или опосредованным) других индивидов. Отсюда известный тезис П. Вацлави-ка о неизбежности коммуникации (man kann nicht nicht kommunizieren) [Watzlawick, 1967. P. 4]. В этом случае коммуникация представляет собой разновидность социального взаимодействия, осуществляемого семиотическими средствами. В предельно абстрактном виде выразил суть коммуникации П. Сорокин, тоже через понятие социального взаимодействия. Он предлагает следующее ее определение: «Явление взаимодействия людей дано тогда, когда: а) психические переживания или b) внешние акты, либо с) то и другое одного (одних) людей представляют функцию существования и состояния (психического и физического) другого или других индивидов» [Сорокин, 1993. С. 140].
Исходя их сказанного, КД в настоящем исследовании рассматривается как способ взаимного определения партнерами их социальных позиций в процессе общения. Данный подход представлен в исследовательской литературе. Так, Л. Г. Ефанова характеризует КД как «социальную дистанцию, проявляющуюся в акте речевого взаимодействия и влияющую на выбор обращения» [2011. С. 6]. Точку зрения Л. Г. Ефано-вой разделяет Л. Л. Фёдорова. Она определяет КД через понятие социальной дистанции как расстояние, разделяющее учителя и ученика, начальника и подчиненного [Фёдорова, 2003. С. 22]. Таким образом, КД является всегда динамической переменной, которую составляют возможные в определенной культуре и ситуации общения социальные роли, определяемые и / или изменяемые коммуникантами в процессе общения.
Коммуникативная дистанция как социально-семиотический феномен тесно связан с параметром «дистанция власти» в рамках модели, предложенной Г. Хофстеде для сопоставительного анализа культур. Дистанция власти понимается им как «степень, с которой наделенные меньшей властью члены организаций и институтов (таких как семья) принимают и ожидают неравномерность распределения власти» [Hofstede,
2011. Р. 9]. С точки зрения параметра дистанции власти можно выделить два типа культур. Первый тип - культуры с высоким индексом дистанции власти, в которых социальное неравенство демонстрируется открыто, и тогда основой, на которой строятся межличностные отношения, служат подчинение, послушание, уважение и выполнение распоряжений старших [Роготнева, 2013. С. 2]. Второй тип - культуры с низким индексом дистанции власти: для таких культур характерны минимизация (завуалирован-ность) социального неравенства и большая значимость образованности, творческого потенциала и личных достоинств, нежели статусных показателей [Hofstede, 2011. Р. 9]. Для культур данного типа характерна некоторая «эгалитарность» в отношениях, установка на показное формальное равноправие. В процессе коммуникации, в этом случае, не принято подчеркивать относительно высокий социальный статус. Современная немецкая культура относится к числу культур с относительно низкой дистанцией власти (35 пунктов из 100), но в прошлом (XIX -начало XX в.) немецкое общество было более иерархизированным.
На основании анализа работ Л. Л. Фёдоровой [2003], Л. Г. Ефановой [2011], Р. А. Гази-зова и Р. З. Мурясова [2014], О. С. Горицкой [2009], Н. В. Реуковой [2005], Ж. Е. Сейт-жанова [2012], Паперно [1974] и др. были выявлены следующие языковые средства выражения КД.
1. Обращения к собеседнику / слушателю, различные формы которых являются средством закрепления в национально-культурной традиции величины той или иной дистанции общения [Ефанова, 2011. С. 7]. Например, обращение по имени и отчеству в русской лингвокультуре и по фамилии, перед которой стоит обращение Herr / Frau (господин / госпожа), - в немецком, выступающие как маркеры официальной дистанции. Любое изменение формы обращения от нейтрального является сигналом об изменении КД [Фёдорова, 2003. С. 36].
2. Словообразовательные средства для выражения отношения, используемые в обращениях:
а) уменьшительно-ласкательные суффиксы, которые выражают сокращение социальной дистанции, и ласковое, доброе / фамильярное, покровительственное отношение) [Фёдорова, 2003. С. 38-39], например,
нем. Peterchen (« Петечка). С точки зрения дистанции власти данные суффиксы являются выражением относительно низкого социального статуса и функционируют подобно уничижительным суффиксам (см. ниже);
б) увеличительные суффиксы, вызывающие «отрицательные, устрашающие или отталкивающие коннотации» [Там же. С. 39], например, русское «Анища» (от «Аня»);
в) уничижительные суффиксы, которые делают лицо / предмет «мелким», «маленьким», но через операцию семиотического отдаления, принижения, т. е. показывая их с «отрицательным знаком» на шкале «плохой - хороший». Обращения с данными суффиксами имеют грубо-уничижительный оттенок, особенно если один из коммуникантов называет таким образом другого, более старшего [Там же. С. 39], например, в русском «Машка», «Петька».
3. Местоимения, выступающие в роли обращений, а именно личные местоимения второго лица единственного и множественного числа («Вы» и «ты» в русском языке, «Sie» и «du» - в немецком).
4. Принятые этикетные формы выражения отношений и согласованных с позициями речевых действий, которые соответствуют уважительному отношению к собеседнику любого статуса (например, стандартизированные формулы обращения и прощания в письмах) [Там же. С. 34-35; Паперно, 1974].
Таким образом, в реальной коммуникативной ситуации любого типа для определения КД используются речевые средства с пространственными коннотациями, в частности, символического пространственного увеличения (т. е. социального возвышения) - увеличительные суффиксы, этикетные формы обращений, например, «Eure Exelenz» (Ваше превосходительство), местоимение «Вы» и др.), или его уменьшения (т. е. социального принижения) - уменьшительно-ласкательные и уничижительные суффиксы, местоимение «ты» и др.). При этом речевые средства с коннотацией «увеличения» используются, как правило, для увеличения КД (публичный и официальный уровни), а также дистанции власти (приписывание партнеру по коммуникации относительно высокого социального статуса), в то время как речевые средства с коннотацией «уменьшения» выполняют противопо-
ложную социально-семиотическую функцию.
В связи с этим напрашивается включение в число объектов исследования «светской» категории вежливости. Она является, по существу, одним из способов задания КД и понимается как «стратегия языкового поведения, заключающаяся в выражении доброжелательного отношения к человеку» [Же-ребило, 2010]. При этом использование норм вежливости чаще всего связано с ситуациями просьбы, отказа, извинения, благодарности [Реукова, 2005. С. 10]; а с точки зрения ее функции можно выделить два типа вежливости: позитивную, основанную на интенции к сближению, и негативную, основанную на интенции к дистанцированию. Оба этих типа могут проявляться как эксплицитно (например, лексически), так и имплицитно (т. е. косвенным образом через грамматику).
В качестве грамматических способов выражения имплицитной вежливости в немецком языке используются следующие.
1. Употребление модальных глаголов, цель которых - «смягчение высказываний, содержащих требование или просьбу» [Там же. С. 9], например: Kannst du mir dieses Buch leihen? (Можешь ли ты одолжить мне эту книгу?).
2. Употребление глаголов в сослагательном наклонении (Конъюнктив II), выражающих побуждение, которое «с прагматической точки зрения как бы создает коммуникативную атмосферу желательности» [Там же. С. 11] выполнения действия и снижают уровень категоричности. Использование модальных глаголов в сослагательном наклонении также уменьшает категоричность высказывания, вследствие чего адресат не подвергается коммуникативной угрозе, например: Er schließt seine Augen zu und sagt: «Sie sollten diesem Mann kein Geld geben» (Он закрыл глаза и сказал: «Вам не стоило бы давать деньги этому человеку». -В. Л.). Использование конструкции «würden + Infinitiv» служит для выражения косвенных просьб, например: Herr Krause, würden Sie bitte Ihre Zigarette ausmachen? (Господин Краузе, не могли бы Вы потушить свою сигарету, пожалуйста? - В. Л.). Обороты с «würden» - это некатегорические, ненастойчивые выражения, относящиеся к высказываниям с высокой степенью вежливости.
3. Использование вопросительной формы для придания просьбам, советам, приглашениям и предложениям деликатности. Данные конструкции часто вводятся модальными глаголами [Реукова, 2005. С. 11], например: Dürfen wir Sie wieder zum Essen einladen? (Можем ли мы Вас снова пригласить на ужин? - В. Л.). При использовании вопросительной формы-отрицания адресату предоставляется выбор совершить то или иное действие или отказаться от него, например: Wollen Sie uns nicht ein wenig Ehre geben? (Не хотите ли Вы почтить нас своим присутствием? - В. Л.). Предлагаемая альтернатива при выражении просьбы приписывает собеседнику высокий социальный статус свободного человека, служит символическим выражением нерушимости его личного пространства.
4. Употребление неопределенно-личной формы, которая служит для реализации имперсонализации. Таким способом осуществляется вывод говорящего или слушающего из конкретной ситуации дискурса и их дистанцирование во времени и пространстве [Газизов, Мурясов, 2014. С. 974], например: Darf man hier Alkohol trinken? (Здесь разрешается пить алкоголь? - В. Л.).
5. Употребление пассивного залога, служащего также для реализации стратегии имперсонализации: таким образом говорящий избегает прямого давления на адресата (например, приглашения и советы) [Там же. С. 975], например: Es wird möglichst wenig über dieses Ereignis geredet (Об этом событии говорят как можно реже. - В. Л.).
6. Безличные конструкции - еще один способ реализовать имперсонализацию. При помощи данных конструкций из дискурса выводится не только адресат, но и сам говорящий [Там же. С. 975], например: Es ist sehr ungesund, so viel zu rauchen! (Курить -это очень вредно! - В. Л.).
Среди лексических средств выражения вежливости можно выделить еще и различные клишированные этикетные слова и сочетания.
1. Существительное «Danke» (спасибо) и его вариации: «vielen Dank» (большое спасибо), которая эмоционально более окрашена и указывает на степень значимости оказанной человеку услуги со стороны собеседника («Danke vielmals» (большое спасибо), «Danke für alles» (спасибо за все)), а также глаголы «danken», «sich bedanken»,
которые коммуниканты употребляют, чтобы выразить свою благодарность или отказ (в составе фразы «Nein, Danke» (Нет, спасибо). В случае использования «Danke» для выражения отказа для придания речевой формуле более вежливого оттенка перед ним часто стоят слова «Ja» («да»), «Oh ja», «gut» («хорошо»), «o.k.» [Реукова, 2005. С. 12].
2. Формулы извинения типа «es tut mir Leid» / «tut mir Leid» («мне жаль»), служащие для выражения сожаления, которому зачастую в немецкой лингвокультуре предшествует вежливый отказ. При помощи извинения в данном случае создается та дистанция между коммуникантами, которая необходима для положительного сотрудничества в дальнейшем [Там же. С. 13]. Для выражения извинения также служат существительные «Entschuldigung», «Verzeihung» («Извините!») и глаголы «entschuldigen», «verzeihen» («извините / простите») в повелительном наклонении.
3. Частица «bitte» («пожалуйста»), используется для выражения просьбы в вежливой форме, может стоять и в начале, и в середине, и в конце предложения, подчеркивая оттенок вежливости, а иногда снижая уровень категоричности как модальная частица.
Таким образом, вежливость выступает в качестве стратегии опосредованного выражения коммуникативных намерений адресанта, их своеобразной «сублимации» и является средством дистанцирования, перевода коммуникации в официальный регистр («негативная» вежливость), в том числе и увеличения дистанции власти.
Кроме достаточно формальных лексико-грамматических средств формирования КД существуют и содержательные, в частности, тематика бесед (те или иные темы допустимы, например, для обсуждения между близкими друзьями, но не для официального общения).
При общении с малознакомыми людьми (социальная и публичная дистанция) представители немецкоязычной культуры считают нежелательным обсуждение своей личной жизни, а именно следующих тем: интимная сфера, любовные связи; семья; свои чувства (внутреннее состояние) [Гази-зов, 2011. С. 38]. Табу на обсуждение сферы личной жизни является следствием того, что немецкая культура относится к индивидуа-
листским культурам, в которых связи между индивидуумами свободны: каждый представитель данной культуры заботится о себе самом и о своей «ближайшей» семье, т. е. близких родственниках 1 [Hofstede, 2011. Р. 11]). В культурах такого типа «каждый индивид имеет неотъемлемое право на зону своей автономии» [Газизов, 2011. С. 38]. Таким образом, избегание сугубо личных тем в процессе коммуникации служит выражением уважения границ личного пространства индивида как одной из ценностей немецкой культуры.
Тематическими табу в немецкой лингво-культуре также является обсуждение зарплаты партнера по коммуникации, номеров банковского счета, обсуждение родственников и друзей, проблем со здоровьем, места работы и разговоры на политические и религиозные темы, особенно если дело касается политических убеждений или религиозных верований, поскольку данные темы «могут привести к разногласиям и стать причиной спора» [Газизов, 2011. С. 38].
Обсуждение вопросов личного характера, касающихся интимной сферы, личного дохода, семейных проблем, допустимо, как правило, только между близкими друзьями или родственниками (если не рассматривать некоторые случаи профессиональной коммуникации, связанные с медициной, обслуживанием личных финансов и др.).
Кроме того, в стандартах и правилах немецкоязычной переписки существуют речевые и композиционные нормы, определяющие социальные роли адресата и таким образом задающие КД. В частности, обращение «Sehr geehrter Herr...» / «Sehr geehrte Frau...» («Уважаемый господин.» / «Уважаемая госпожа.») с указанием фамилии адресата, а также заключение письма в форме «Mit freundlichen Grüßen» («С уважением») с последующей подписью и указанием полных имени и фамилии адресанта характерны для официальных писем (социальная и публичная дистанции). Для писем, обращенных к друзьям, родственникам близким людям характерно обращение «Liebe(r)...» («Дорогая» / «Дорогой») с указанием имени адресата (в том числе и уменьшительно-ласкательного). Завершается письмо при
1 «...The ties between individuals are loose: everyone is expected to look after him / herself and his / her immediate family».
этом фразами «Herzliche / liebe / viele Grüße», «Grüße und Küssee» («С сердечным / большим приветом», «Целую...») и указанием имени отправителя, которому часто предшествует местоимение «Dein^)» («Твой / твоя»). В дружеских письмах принято обращение на «ты» независимо от пола и возраста адресата.
Письма представляют собой развернутые высказывания и могут быть отнесены к жанру посланий (Botschaften). Согласно Ф. Шульцу фон Туну, послания состоят из четырех уровней: первый уровень содержит эксплицитную информацию, складывающуюся, например, из значений лексических единиц, составляющих сообщение (если речь идет о вербальном сообщении), второй уровень - информацию отправителя сообщения о самом себе, третий уровень - побуждение к действию и четвертый определяет отношение между партнерами по коммуникации (их социальные роли) [Schulz von Thun, 1981. S. 25-30].
Для анализа языковых средств выражения КД в немецкой лингвокультуре представляет особый интерес переписка писателя Ф. Кафки со своим отцом Германом Кафкой и переводчицей его произведений на чешский язык Миленой Есенской. Во-первых, данная переписка дает пример социальных отношений разного типа между партнерами по коммуникации и, соответственно, различных видов коммуникативной дистанции и дистанции власти (если отец выступал для Кафки «грубым и необузданным деспотом» [Давид, 1998. С. 106], то Милена стала для него первой «женщиной, с которой у него устанавливается подлинное взаимопонимание» [Давид, 1998. С. 311]). Во-вторых, отношения Ф. Кафки с Миленой Есенской существенно менялись, что нашло выражение в их переписке, и это позволяет проанализировать КД в динамике.
Письмо Ф. Кафки отцу, написанное в 1919 г., как по своему объему, так и по содержанию, выходит за рамки частного письма, представляя собой своеобразную исповедь. Письмо рисует противоречивый образ отца. С одной стороны, он предстает грубым, резким воспитателем, применяющим абсурдные методы, среди которых были брань, угрозы, ирония, злой смех. С другой стороны, Франц за внешней холодностью Германа видит совсем другого человека, доброго и мягкого, не лишенного сенти-
ментальности («.когда ты во время тяжелой болезни матери, сотрясаясь от рыданий, держался за книжный шкаф.» [Kafka, 2005. S. 7; Кафка, 2005. С. 10]), отмечая, что его «редкая, особенно красивая улыбка - тихая, спокойная, доброжелательная... может... осчастливить того, к кому она относится» (цит. по: [Давид, 1998. С. 36]).
Обращаясь к отцу «Du» («Ты») и «Liebster Vater» («Дорогой отец»), Франц при этом явно ставит своего отца выше себя: «Я казался себе жалким. не только в сравнении с Тобой, но в сравнении со всем миром, ибо Ты был для меня мерой всех вещей» [Кафка, 2005. С. 7]. Завершая письмо, Кафка подписывается «Franz», но без притяжательного местоимения «Dein» (Твой), что мы склонны считать еще одним проявлением дистанцированности, отчуждения между отцом и сыном.
Письмо Ф. Кафки насыщено также упреками в адрес своего отца, которые он, однако, стремится смягчить, используя при этом следующие средства имплицитной вежливости.
1. Употребление модальных глаголов: всего случаев реализации - 5. Например: ... «Nur sollst Du aufhören, es für eine besondere Bosheit meinerseits zu halten.» - «.Теперь тебе следует перестать считать это какой-то особой злонамеренностью с моей стороны.» [Kafka, 2005. S. 3].
2. Употребление сослагательного наклонения: всего случаев реализации - 14. Пример: «Das wäre sehr übertrieben.» - «Это было бы чрезмерным преувеличением.» [Ibid. S. 2].
3. Употребление неопределенно-личной формы: всего случаев реализации - 33. Пример: «Dann hört man von Dir nur noch: "Mach, was Du willst".» - Затем от Тебя можно лишь услышать: «Поступай как знаешь.» [Ibid. S. 5; Кафка, 2005. С. 9];
4. Употребление безличных конструкций: всего случаев реализации - 12. например: «.Im Gespräch war das selbstverständlich, denn zum Gespräch kam es kaum.» -«.В разговоре это было само собою разумеющимся, так как до разговоров дело едва доходило.» [Kafka, 2005. S. 4.].
5. Использование частицы «bitte»: всего случаев реализации - 1. Пример: «Bitte, Vater, verstehe mich recht.» - «Пожалуйста, отец, пойми меня правильно.» [Ibid. S. 5];
6. Использование вопросительной формы-отрицания: всего случаев реализации -2. Пример: «Und hättest Du nicht ganz gewiß die Macht gehabt... etwas sehr Gutes zu machen?» - «И разве не в Твоей власти было. сделать что-то очень хорошее?» [Kafka, 2005. S. 8].
7. Употребление пассивного залога: всего случаев реализации - 9. Например: «...Und jeder Versuch wird fast damit gestraft». - «. И всякая попытка этим наказывается» [Ibid. S. 18].
8. Кроме этого, в письме встречаются своего рода «отрицания» сказанного - своеобразное средство выражения имплицитной вежливости, «отменяющей» категоричность высказывания (всего случаев реализации -14). К примеру: «.Trugst [Du] mich auf die Pawlatsche und ließest mich dort allein vor der geschlossenen Tür. stehn. Ich will nicht sagen, daß das unrichtig war.» - «Ты. вынес меня на балкон и оставил там. одного, стоять. перед запертой дверью. Я не хочу сказать, что это было неправильно.» [Kafka, 2005. S. 3; Кафка, 2005. С. 5].
Таким образом, Герман Кафка в письме своего сына предстает в образе властного и авторитарного отца, вызывающего у него сильные противоречивые эмоции.
Ф. Кафка использует многообразные средства определения коммуникативной дистанции между собой и отцом. Обращение в начале письма («Liebster Vater»), в основном тексте («Du»), а также завершение (обозначение лишь имени Франц) характерны для отношений между партнерами по коммуникации, которые в данном случае являются близкими родственниками. Тематика письма содержит обсуждение эпизодов личной биографии, выражение эмоций и субъективного мнения автора, что соответствует личной и даже интимной дистанции. С другой стороны, достаточно многочисленные примеры реализации стратегии вежливости в письме свидетельствуют о намерении автора сохранять личную дистанцию по отношению к своему отцу, не сокращая ее до интимной.
Для традиционной немецкой культуры XIX и первой половины XX в. характерно почтительное отношение детей к родителям с определенной долей формальности и сдержанности и относительно высокой дистанцией власти. Ф. Кафка явно нарушает данные культурные конвенции, открыто вы-
ражая собственные чувства и эмоции, пытаясь, однако, смягчить категоричность, используя стратегию вежливости. Нарушением принятых конвенций можно также объяснить способ «доставки» письма и реакцию получателей. Письмо было передано матери писателя, но затем возвращено Ф. Кафке, отец писателя письма так и не получил. В целом, КД в письме Ф. Кафки своему отцу остается неопределенной и динамичной в диапазоне от личной до интимной, дистанция власти при этом сохраняется достаточно высокой.
Другим важным для Ф. Кафки адресатом стала Милена Есенская, переводчица его произведений на чешский язык. Их переписка длилась с апреля 1920 по декабрь 1923 г. В качестве материала мы взяли те письма, на основе которых можно проследить изменение КД между собеседниками: это письма за 10, 11, 12, 13 и 21 июня 1920 г., которым предшествовал период продолжительностью в два месяца, на протяжении которого Кафка обращался к Ми-лене на «Вы», и эта дистанция остается стабильной. Несмотря на то что данное обращение является показателем официальной КД, тематика писем соответствует параметрам частного письма: андресант (Ф. Кафка) много пишет о своих чувствах, переживаниях и размышлениях.
В письме от 10 июня Ф. Кафка обращается к М. Есенской на «Вы», используя ее полное имя, что характерно для официальной переписки. Дистанция власти между Ф. Кафкой и Миленой достаточно высока. К примеру, писатель сравнивает свою собеседницу с учителем, себя же - с учеником: «.Das haben Sie. gleich erkannt - so wie der Lehrer manchmal . absichtlich durch eine richtige Antwort des Schülers sich darüber täuschen lassen will, daß dieser Schüler die Sache wirklich versteht.» - «.Вы. поняли это сразу, - так учитель . иной раз, слыша правильный ответ ученика, нарочно внушает себе, будто этот ученик по-настоящему понимает предмет.» [Kafka, 2004. S. 20; Кафка, 2011. С. 29].
Второе письмо (11.06.1920) писатель начинает с обращения на «Вы», но заканчивает обращением на «Ты», вместо подписи указывая первую букву своего имени F., что нехарактерно для официальной переписки. Переход с официального на дружеский регистр совершен по инициативе М. Есенской.
Анализируя отношения собеседников по параметру дистанции власти, заметим, что характер отношений морального превосходства и подчинения сохраняется: «.Und was wäre - dies ist. nur die Wahrheit. eines Glück und Schmerz-zitternden Augenblicks -was wäre von Dir zu ertragen schwer?» -«.А чего - это. лишь истина минуты, трепещущей счастьем и болью, - чего бы я не смог от тебя вытерпеть?» [Kafka, 2004. S. 22; Кафка, 2011. С. 35]. В письме писатель использует средства вежливости, но некоторые из высказываний звучат крайне категорично, к примеру: «Wenn Du zu meinen Antwortbriefen» Ja «sagst, darfst Du in Wien nicht weiter leben, das ist unmöglich». -«Если ты согласна с моими ответными письмами, тебе никак нельзя более жить в Вене, это невозможно» [Kafka, 2004. S. 23; Кафка, 2011. С. 67]; «Ich wiederhole, daß Du nicht in Wien bleiben kannst». - «Я повторяю: ты не можешь оставаться в Вене» [Kafka, 2004. S. 24]. Это может быть обосновано достаточно близкой КД, которой придерживаются коммуниканты.
В письме от 12 июня 1920 г. Ф. Кафка заявляет, что «.Du gehörst zu mir, selbst wenn ich Dich nie mehr sehen würde.» - «... Ты -моя, даже если я тебя никогда не увижу.» [Kafka, 2004. S. 23; Кафка, 2011. С. 67]. Завершается письмо словами Кафки о том, что он воспринимает Милену как девочку, нечто чистое и невинное, считая себя при этом обладателем «когтистой руки»: «Ich werde Dir ja die Hand nicht zu reichen wagen, Mädchen, die schmutzige. krallige. Hand». -«Я не дерзну даже подать тебе руку, девочка, грязную. когтистую. руку 2» [Kafka, 2004. S. 24; Кафка, 2011. С. 67].
В письме от 13 июня 1920 г. Ф. Кафка называет М. Есенскую «детка» (Kindchen), что вызывает ее протест. Подобное обращение, по ее мнению, стало сигналом того, что собеседник ставит ее ниже себя, не воспринимает ее всерьез. В следующем письме Ф. Кафка, однако, продолжает называть своего адресата «детка», объясняя, что данное наименование является свидетельством того, что Милена относится к числу самых
2 Буквальное немецкое выражение «когтистая рука» конечно же намекает на когтистую лапу и может быть понято именно в таком семиотическом - самоуничижительном - качестве, создавая сильную оппозицию невинное дитя (Есенская) / зверь (Кафка).
дорогих для писателя людей: «Milena, was für Narrheiten und wie gehöre ich Dir mit allen Köchinnen und Drohungen.» - «пилена, что за глупости и до какой же степени я принадлежу тебе вместе со всеми кухарками и угрозами.» [Kafka, 2004. S. 30; Кафка, 2011. С. 62]. После подписи (F.) следует постскриптум: писатель сообщает о своей прогулке со знакомым, во время которой он написал Mилене открытку и не смог подписать ее и отправить, потому что «не может больше писать ^сенской), как чужой» [Кафка, 2011. С. 55]. Кроме того, Кафка обещает отправить Eсенской письмо отцу (то, которое так ему и не передал) в случае, если она захочет узнать о его «прошлой» жизни. После подписи - «F.» - писатель еще раз благодарит Mилену за письмо.
Анализ писем за июнь 1920 г. выявил динамику КД между Ф. Кафкой и его адресатом M. Eсенской от официальной до личной, а также намерение Ф. Кафки сократить дистанцию до интимной, которое, однако, не было реализовано из-за отказа адресата. Относительно высокая дистанция власти характерна для всей переписки. Ф. Кафка приписывает своему адресату более высокий социальный статус, характеризуя M. Eсенскую как учителя, чистую и невинную девочку, которой он не отважится коснуться своей грязной и когтистой рукой. Свои отношения с Mиленой он описывает в терминах преданности и принадлежности ей, выражая готовность страдать ради нее. Таким образом, M. Eсенская выступает в письмах Ф. Кафки как субъект властных отношений, а писатель - как объект этих отношений. Следует отметить, что данной дистанции власти противоречит уменьшительно-ласкательное обращение («детка», «девочка»). Такое символическое уменьшение было воспринято адресатом (M. Eœ^ ской) как вызов своему социальному статусу (видимо, ошибочно). Уменьшительно-ласкательная форма обращения выступает в данном случае реализацией намерения писателя сократить КД до интимной.
Для определения КД в письмах M. Eœ^ ской Ф. Кафка использует разнообразные языковые средства, как формальные, так и содержательно-тематические. К формальным средствам относятся композиционные элементы писем (обращения, заключение), средства выражения вежливости, словообразовательные средства (уменьшительно-
ласкательные суффиксы), к содержательно-тематическим - описания эмоционального состояния Ф. Кафки, обсуждение его отношений с М. Есенской, экскурсы в собственную биографию. Все это соответствует личной и даже интимной дистанции.
В таблице представлены результаты количественного анализа речевых средств реализации КД, отраженные в письме Ф. Кафки своему отцу и в письмах к М. Есенской.
Таблица 1
Статистика языковых средств выражения коммуникативной дистанции
в письмах Ф. Кафки
Языковые средства выражения КД «Письмо к отцу» «Письма к Милене» (10, 11, 12, 13 и 21 июня 1920 г.)
Модальные глаголы 5 11
Глаголы в сослагательном 14 9
наклонении
Вопросительная форма 2 3
Неопределенно-личная 33 12
Пассивный залог 9 4
Безличная форма 12 5
Клишированные слова и словосочетания (композиционные 3 15
элементы писем)
Словообразовательные средства (уменьшительно-ласкательные суффиксы) - 1
Всего 78 59
На основании анализа были сделаны следующие выводы.
В качестве речевых средств установления официальной, а также подчеркнуто уважительной личной дистанции (на границе между личной и официальной) и реализации стратегий вежливости в немецкой лингвокультуре широко используется сослагательное наклонение (средство смягчения категоричности высказываний), неопределенно-личные и безличные формы, а также пассивный залог (избегание обращения лично к собеседнику либо упоминания конкретных лиц в процессе коммуникаций, в том числе как средство смягчения категоричности высказываний).
В качестве средств установления личной и интимной дистанций используется тематика сообщений (выражение чувств, эмоций, обсуждение отношений между коммуникантами, личностно окрашенная информация).
Композиционные элементы писем (формы обращений, завершений, подписи) выступают в качестве универсальных средств определения КД.
Обращает на себя внимание то, что и в процессе опосредованной коммуникации как для определения КД, так и для задания дистанции власти используются пространственные «метафоры»: символическое увеличение или уменьшение партнера по коммуникации, избегание вторжения в личное пространство путем использования пассивного залога, неопределенно-личных и безличных форм. Для символического «сближения» партнеров по коммуникации, кроме уменьшительно-ласкательных суффиксов, используется тематика, связанная с выражением чувств, эмоций, экскурсы в личную биографию, а также клишированные фразы, символизирующие тактильные контакты («Küsse Dich.», «Umarme Dich.» / «целую ...», «обнимаю»).
Список литературы
Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М.: Худож. лит., 1990. 543 с.
Газизов Р. А. Коммуникативные табу в немецкой лингвокультуре // Вестн. Челяб. гос. ун-та. 2011. № 8 (223). Филология. Искусствоведение. Вып. 51. С. 37-40.
Газизов Р. А., Мурясов Р. З. Грамматические способы репрезентации имплицитной вежливости в немецкой лингвокультуре // Вестн. Башкир. ун-та. 2014. Т. 19. № 3. Филология и Искусствоведение. С. 972-977.
Горицкая О. С. На стыке грамматики и прагматики: местоименные показатели вежливости в динамике // Теория коммуникации. Языковые значения: Сб. науч. ст. / Отв. ред. О. С. Горицкая. Минск: МГЛУ, 2009. № 5. URL: http://link.ac/2T3J1 (дата обращения 10.02.2015).
Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. 318 с.
Давид К. Франц Кафка / Пер. с фр. А. Д. Ми-хилева. Харьков: Фолио; Ростов н/Д: Феликс, 1998. 384 с.
Духновский С. В. Взаимосвязь межличностной дистанции и самораскрытия личности // Актуальные проблемы психологии и конфликтологии: Сб. науч. ст. / Отв. ред. С. А. Минюрова. Екатеринбург: УрГПУ, 2010. 112 с.
Ефанова Л. Г. Коммуникативная дистанция как норма речевого взаимодействия (на примере использования некоторых русских местоимений) // Вестн. Том. гос. ун-та. 2011. № 2 (14). URL: http://link.ac/2T3P0 (дата обращения: 10.02.2015).
Жеребило Т. В. Словарь лингвистических терминов. 5-е изд., испр. и доп. Назрань: Пилигрим, 2010. URL: https://clck.ru/9Tr7x (дата обращения: 10.02.2015).
Завалишин А. Ю., Рязанцев И. П. Территориальное поведение. Опыт теоретико-методологического анализа. URL: https:// clck.ru/9Tqwj (дата обращения 07.02.2015).
Кафка Ф. Письма к Милене / Пер. Н. Фёдорова, А. Карельский. М.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2011. 130 с.
Кафка Ф. Письмо к отцу. М.: Изд-во Сергея Ходова, 2005 / Пер. Е. Кацевой. 64 с.
Лотман Ю. М. В школе поэтического слова: Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М.: Просвещение, 1988. 352 с.
Паперно И. А. Переписка как вид текста. Структура письма // Материалы Всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам. Тарту, 1974. Вып. 1 (5). С.214-215.
Реукова Н. В. Лексико-грамматические средства выражения вежливости в современном немецком языке: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 2005. URL: https:// clck.ru/9Tr8F (дата обращения 14.02.2015).
Роготнева Е. Н. Влияние дистанции власти на взаимоотношения людей в обществе // Теория и практика общественного развития. 2013. Вып. 5. URL: https://clck.ru/9TqTB (дата обращения 13.02.2015).
Сейтжанов Ж. Е. О статусе, формах и функциях обращения // Вестн. Челяб. гос. ун-та. 2012. № 17 (271). Филология. Искусствоведение. Вып. 66. С. 117-119. URL: https://clck.ru/9TqUc (дата обращения 11.02. 2015).
Сорокин П. А. Система социологии. М.: Наука, 1993. Т. 1. 447 с.
Фёдорова Л. Л. Механизмы изменения дистанции в речевом взаимодействии // Моск. лингв. журн. 2003. Т. 2, № 7. URL: http://link.ac/2T4a17 (дата обращения 10.02. 2015).
Элиаде М. Космос и история: Избр. работы. М.: Прогресс, 1987. 312 с.
Элиаде М. Священное и мирское. М., 1994. 144 с.
Goffman E. Behavior in Public Places: Notes on the social organization of gatherings. New York: The Free Press, 1966. 248 p.
Goffman E. The Presentation of self in everyday life. London: Penguin books, 1990. 251 p.
Hall Edward Twitchell. The hidden dimension. Garden City, N. Y.: Doubleday, 1966.
Hofstede G. Dimensionalizing Cultures: The Hofstede Model in Context, // Online Readings in Psychology and Culture. 2011. № 2 (1). URL: https://clck.ru/9Tr8f (дата обращения 08.02.2015).
Kafka F. Brief an den Vater. 2005. 20 S. URL: https://clck.ru/9TqW2 (дата обращения 29.04.2015).
Kafka, F. Briefe an Milena. Frankfurt am Main: Fischer Taschenbuch Verlag GmbH, 2004. 314 S. URL: https://clck.ru/9TqWE (дата обращения 29.04.2015).
Schulz von Thun F. Miteinander Reden. Rowohlt Taschenbuch Verlag. Reinbek bei Hamburg, 1981.
Watzlawick P., Beavin-Bavelas J. Some cation in behaviour and behavioural science. formal aspects of communication // Communi- 1967. Vol. 10, № 8. P. 4-10.
Материал поступил в редколлегию 13.09.2015
S. I. Philippov, V. V. Lebedeva
Novosibirsk State University 2 Pirogov Str., Novosibirsk, 630090, Russian Federation
filippow07@rambler.ru, edwantrau@yandex.ru
MEANS OF EXPRESSING COMMUNICATIVE DISTANCE IN THE GERMAN LINGUACULTURE (ON THE BASIS OF F. KAFKA'S LETTERS)
The article presents the results of research related to ways of expressing communicative distance and distance of power in German linguaculture (language culture). The means involved show the importance both of explicit and implicit politeness. They also implement a specific variety of lexical, grammatical, discursive and thematic choices. The research is based on an analysis of Kafka's Letter to his father and his letters to M. Jesenska.
Keywords: communication, communicative distance, power distance, politeness, social semiotics, private letter.
