CC BY
47
А.П. Кузнецов
Кузнецов Александр Павлович — профессор кафедры общеправовых дисциплин Нижегородской академии МВД
России, доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, заслуженный юрист Российской Федерации
Разъяснения объективных признаков состава преступления легализации доходов от преступной деятельности Пленумом Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 года № 23
В соответствии со ст. 126 Конституции Российской Федерации «Верховный Суд Российской Федерации является высшим судебным органом по гражданским, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции, осуществляетв предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за их деятельностью и дает разъяснения по вопросам судебной практики». Как показал анализ, в ряде случаев разъяснительная деятельность Верховного Суда РФ является ошибочной и вызывает серьезные нарекания. Подтверждением этому могутслужить отдельные положения постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем» от 18 ноября 2004 года № 23, в котором содержатся определенные упущения.
Они, по-видимому, были обусловлены явным дефицитом судебной практики по делам о легализации доходов, полученных преступным путем. Однако в силу исключительной актуальности проблем противодействия легализации доходов от преступной деятельности в современных условиях Пленум Верховного Суда Российской Федерации, вероятно, вынужден был дать какие-либо разъяснения по существу указанных проблем, в целях оживления практики применения норм уголовного законодательства, предусматривающих ответственность за легализацию денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем.
Основная причина допущенных Пленумом Верховного Суда РФ в рассматриваемом постановлении интерпретационных ошибок видится нам в явной фетишизации на всех уровнях уголовной политики современного Российского государства уголовно-правовых средств противодействия легализации доходов от преступной деятельности. Очевидно, что используются они в ущерб другим известным и доступным средствам, одним из которых является взыскание имущества, образующего доходы от совершения преступления, правовые основы осуществления которого в отечественном законодательстве находятся в ста-
дии разработки. В силу указанной причины результаты, достигнутые в области противодействия легализации доходов от преступной деятельности, оцениваются исключительно на основе количества обвинительныхприговоров по ст. 174 и 1741 УКРФ, назначенное наказание по которым нередко постановляется условным.
Думается, что в условиях отсутствия судебной практики в объеме, достаточном для того, чтобы сформулировать руководящие разъяснения, Пленуму Верховного Суда Российской Федерации следовало бы обобщить и некоторые научные представления в области уголовно-правовой оценки легализации доходов от преступной деятельности. Тем более, что таковые начали формироваться в отечественной уголовно-правовой доктрине более десяти лет назад, то есть еще до принятия и вступления в силу действующего УК РФ, заметно опережая не только правоприменительную, но и правотворческую практику.
В частности, исследованию подвергались элементы и признаки состава общественно опасной деятельности по легализации доходов, полученных преступным путем. Следует отметить, что ранее отечественные правоведы-криминалисты, в частности профессор П.С. Яни, в своем научном творчестве проводил критический анализ рассматриваемого постановления1. В представленной статье не только высказываются критические замечания по некоторым положениям указанного судебного акта, но и вносятся конкретные предложения по изменению и дополнению его содержания. Автор полагает, что сформулированные предложения будут учтены в дальнейшей интерпретационной практике Пленумом Верховного Суда РФ, что положит начало единению уголовноправовой науки и праворазъяснительной деятельности высшей инстанции российского суда.
Анализ проблем уголовно-правовой оценки легализации доходов от преступной деятельности, данной в постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежныхсредств или иного имущества, приобретенных заведомо ложным путем» от 18 ноября 2004 года № 23, позволил выявить на-
©
о.
Я!
О
£
со
!
ф
со
і
ф
с!
о
0
1 -о
Й
к
ф
>5
0
1
О
ф
&
со
0
!
5Г
со
г
?!
1
і
О
Ф
&
со
Е
О
О
0 со 8
1 со & >< -о I со
£
1-0
ю
0 §
1 ф I
о
к
л
со
□и
С;
со
0
5Г
Ф
1
Ф
Р
а
уда
о
о
I
в
рхове
е
В
у
I
е
£
с
о
I
ь
Й
я
е
д
й
о
I
I
с
е
пре
в
о
доходо
д
и
и
ц
а
со
е
я
и
I
е
!
с
е
пре
а
в
та
с
о
с
в
ков
а
I
з
и
при
х
ы
I
в
тив
к
е
1-0
б
о
я
и
I
е
I
с
я
л
з
Раз
в
о
ц
е
I
рушения, допущенные в последовательности юридического анализа составов преступления. В частности, разъяснение признаков объективной стороны внезапно прерывается и возобновляется после краткого описания признаков субъективной стороны составов легализации доходов от преступной деятельности. При изложении нашей концепции автор будет выдерживать традиционную последовательность юридического анализа составов преступлений, обращая особое внимание на оценки объективных признаков.
Так, в п. 18 рассматриваемого нами постановления устанавливается, что «в тех случаях, когда лицо, имея целью, извлечение дохода, занимается незаконной деятельностью, ответственность за которую предусмотрена иными статьями Уголовного кодекса Российской Федерации (например, незаконным изготовлением огнестрельного оружия, боеприпасов, сбытом наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов), содеянное им дополнительной квалификации по ст. 171 УК РФ не требует». Полагаем, что именно этот пункт постановления должен служить основой уголовно-правовой оценки легализации доходов от преступной деятельности. Поэтому предлагаю дополнить его абзацем следующего содержания:
«Извлечение в процессе незаконной предпринимательской деятельности доходов в крупном или особо крупном размере с последующим использованием образующих такие доходы денежных средств или иного имущества для расширения масштабов незаконного предпринимательства полностью охватывается признаками состава незаконного предпринимательства. Такие действия не образуют состава легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных лицом в результате совершения им преступления и поэтому не должны дополнительно квалифицироваться по ст. 1741 УК РФ. В случае же использования подсудимым денежных средств или материальных ценностей, образующих доходы от незаконного предпринимательства, для последующего осуществления легальной предпринимательской или иной экономической деятельности требуется квалификация содеянного по соответствующей части указанной статьи в зависимости отфактическихоб-стоятельств совершения деяния».
Такое разъяснение необходимо для того, чтобы искоренить из правоприменительной практики избыточную квалификацию незаконного предпринимательства, благодаря которой органы предварительного расследования зачастую пытаются создать благовидную картину успехов в области раскрытия фактов легализации доходов от преступной деятельности.
В пункте 19 данного постановления указывается, что под финансовыми операциями и другими сделками, указанными в ст. 174 и 1741 УКРФ, следует понимать действия с денежными средствами, ценными бумагами и иным имуществом (независимо от формы и способов их осуществ-
ления, например, договор займа или кредита, банковский вклад, обращение с деньгами и управление ими в задействованном хозяйственном проекте), направленные на установление, изменение или прекращение связанных с ними гражданских прав или обязанностей. К сделкам с имуществом или денежными средствами может относиться, например, дарение или наследование. Уточняется также, что по смыслу закона ответственность по ст. 174 УК РФ или по ст.1741 УК РФ наступает и в тех случаях, когда виновным лицом совершена лишь одна финансовая операция или одна сделка с приобретенными преступным путем денежными средствами или имуществом.
Последнее пояснение необходимо,таккакпро-блема использования в уголовном законодательстве тех или иных терминов во множественном числе становилась неоднократно объектом дискуссий ученых. Это в ряде случаев служит препятствием для применения норм Особенной части по их назначению в зависимости от того, во множественном или единственном числе был представлен в фактическом составе содеянного тот или иной признак, обозначаемый соответствующим термином. Пленум в своем постановлении разъясняет те или иные проблемы, приводит примеры сделок и финансовых операций, но при этом не разъясняет традиционных вопросов, возникающих при определении признаков объективной стороны любого общественно опасного деяния, а именно момента окончания преступления и дифференциации однородных альтернативных действий, какими и являются сделки, финансовые операции, а также использование имущества при осуществлении предпринимательской или иной экономической деятельности. В этой связи предлагается сформулировать данный пункт следующим образом:
«Судам при рассмотрении уголовных дел по фактам совершения корыстныхпреступлений, при производстве по которым подсудимым предъявлялось обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ст. 174 или 1741 УК РФ, следует проверять правильность квалификации органами предварительного расследования, а также судами первой инстанции уголовно-противоправных деяний, направленных на легализацию доходов от преступной деятельности.
В целях обеспечения правильного и единообразного применения норм уголовного законодательства, предусматривающих уголовную ответственность за легализацию доходов, полученных преступным путем, и в связи с вопросами, возникающими в судебной практике, Пленум Верховного Суда Российской Федерации постановляет:
Разъяснить судам, что под финансовыми операциями, указанными в ст. 174 и 1741 УКРФ, следует понимать совершенные при пользовании услугами учреждений финансово-кредитной системы сделки с использованием денежных средств в наличной или безналичной форме, как в валюте Российской Федерации, так и в иностранной валюте, а
также акций, облигаций и других ценныхбумаг. При этом указанные ценности могут использоваться для исполнения или обеспечения исполнения обязательств, обычно возникающих как непосредственно из таких операций, так и из других экономических отношений, в которых участвовал подсудимый либо представляемые им физические или юридические лица (например, зачисление на ранее открытый в учреждении финансово-кредитной системы счет денежных средств, полученных в результате распространения наркотиков, или использование таких средств в целях возврата долга, возникающего из договорныхотношений, первоначально не связанных с легализацией доходов от преступной деятельности).
Другими сделками могут признаваться все экономически значимые действия, не являющиеся финансовыми операциями, в том числе совершенные во исполнение договоров, заключенных для целей придания правомерного вида обладанию используемым при этом материальным ценностям или приумножения в легальном экономическом секторе доходов, полученных преступным путем. Причем само заключение такого договора, если дальнейшая преступная деятельность была прекращена по не зависящим от виновного обстоятельствам, можетбыть квалифицировано при наличии предусмотренных ч. 2 ст. 30 УК РФ оснований как приготовление к совершению легализации доходов, полученныхпреступным путем, по ст. 174 или 1741 УКРФ с применением ч. 2 ст. 30 УК РФ по признаку умышленного создания условий для совершения преступления.
Судам следует иметь в виду, что совершение незначительных по объему сделок, явно не преследующих целей приумножения преступных доходов или придания правомерного вида обладанию имуществом, образующим доходы от преступной деятельности (например, мелкихбытовых сделок купли-продажи с использованием краденых денег), в силу ч. 2 ст. 14 УК РФ не является преступлением.
Под использованием приобретенных лицом в результате совершения им преступления денежных средств или иного имущества при осуществлении предпринимательской или иной экономической деятельности (ст. 1741 УК РФ) следует понимать их вложение в уже существующие предпринимательские структуры или вновь создаваемые коммерческие организации, благотворительные фонды и т. п., а также использование полезных экономических функций денег или иного имущества для осуществления деятельности, направленной на систематическое извлечение прибыли. При этом деньги, а также иное имущество могут использоваться лицом не только как средство платежа для реализации целей предпринимательства, но и в качестве гарантии платежеспособности, например в целях получения кредита, когда с использованием этих ценностей не совершаются финансовые операции или иные сделки.
Применительно к составам легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных или полученных преступным путем, повторным, то есть совершенным в совокупности (ч. 1 ст. 17 УК РФ), следует признавать совершение двух или более деяний, предусмотренных ст. 174 и 1741 УК РФ, при отсутствии единого умысла на совершение нескольких различных действий, каждое из которых образует объективную сторону одного из составов преступлений, предусмотренных указанными статьями. Единство умысла подсудимого на совершение двух или более действий, предусмотренных указанными статьями, исключает вменение признака совокупности преступлений, поскольку имеет место совершение единого продолжаемого преступления.
Также исключает признак совокупности преступлений и совершение нескольких действий, образующих объективную сторону одного из указанных составов преступлений, с одними и теми же материальными ценностями, приобретенными преступным путем, когда какое-либо действие из названныхв диспозиции ст. 174 или 1741 УКРФ служит этапом совершения другого альтернативного действия. Например, совершение финансовых операций с приобретенными в результате совершения преступления денежными средствами для целей использования их в предпринимательской деятельности. При этом все содеянное также должно квалифицироваться как единое преступление.
В случаях, когда находившиеся в распоряжении подсудимого денежные средства в крупном размере или имущество стоимостью свыше 1 млн. рублей, приобретенные преступным путем, использовались для совершения указанных в диспозициях ст. 174 и 1741 УКРФ действий по частям, при установлении у подсудимого умысла на использование всей суммы или всего имущества содеянное должно квалифицироваться по ч. 2 ст. 174 и 1741 УК РФ или по другим частям указанных статей по признаку крупного размера денежных средств или иного имущества как единое продолжаемое преступление.
Денежными средствами или иным имуществом, полученным путем совершения преступления или в результате его совершения, следует признавать материальные ценности, включая право на имущество (безналичные деньги, бездокументарные ценные бумаги и т. п.), обладание которыми прямо или косвенно обусловлено совершением преступления. К таковым могут относиться не только материальные ценности, непосредственно изъятые или иным образом добытые в результате совершения преступления, но и предметы либо права на имущество, которые также образуют доходы от преступной деятельности, поскольку находились в фактическом обладании подсудимого или других лиц в результате замены на нихимущества, первоначально добытого преступным путем. Таковыми могут, в частности, признаваться денежные средства, полученные в качестве
Ф
Р
а
I
о
I
в
рхове
е
В
у
I
е
£
с
о
I
ь
Й
я
е
д
й
о
I
&
с
е
пре
в
о
доходо
д
и
и
з
<3
з
и
га
е
ия
I
е
I
с
е
пре
а
в
тав
с
о
с
в
ков
а
I
з
и
при
х
ы
I
в
тив
к
е
л
б
о
ия
I
е
I
с
я
л
з
.П.
А.
в
о
ц
е
I
В
Р
а
§
о
о
I
со
!
е
В
с
о
I
ь
Й
я
е
д
й
о
I
I
с
е
пре
со
о
!
д
и
и
з-
а
со
е
я
и
I
е
!
с
е
пре
а
со
та
с
о
с
со
8
а
I
з
и
при
X
-о
I
со
£
к
е
1-0
б
о
я
и
I
е
I
с
я
л
з
Раз
со
о
3
е
I
кредита (займа), когда в качестве его обеспечения использовались похищенные или иным образом добытые преступным путем векселя, облигации или другие ценные бумаги. Судам следует иметь в виду, что основным преступлением, то есть источником легализуемых доходов, может являться любое умышленное преступление, кроме указанных в диспозициях ст. 174 и 1741 УК РФ преступлений. Таковыми должны признаваться и деяния, получение экономической выгоды от совершения которых не является необходимым признаком их состава, например, злоупотребление служебными или должностными полномочиями (ст. 201 или 285 УК РФ), которое может выразиться в извлечении преступных доходов в результате заключения и исполнения сделок, заведомо убыточных для государственных или муниципальных органов и учреждений или коммерческих либо иных организаций.
В качестве денежных средств или иного имущества, приобретенных путем совершения преступления или в результате его совершения, следует признавать и материальные ценности, собранные для целей финансирования незаконных вооруженных формирований, террористических или экстремистских организаций, а также конкретного акта терроризма, на стадии приготовления ксовер-шению этихпреступлений. Совершение сихисполь-зованием действий, указанныхв ст. 174 или 1741 УК РФ, должно квалифицироваться по данным статьям, при наличии к тому оснований, по ст. 2051 УК РФ по признаку финансирования терроризма».
Нетрудно заметить, что в предлагаемом разъяснении особенностей объективного признака составов легализации доходов от преступной деятельности уделено внимание и предмету преступления. В нашем понимании он должен отождествляться с любыми материальными ценностями или иными однородными активами, образующими доходы от преступной деятельности в экономическом смысле, то есть независимо от имущественного контекста, в котором они возникают. В данном случае проведены отграничения единичных преступлений рассматриваемого вида от повторных, то есть множественных, как они именуются в уголовно-правовой доктрине.
Вопросы квалификации идеальной совокупности преступлений разъясняются нами применительно к составу содействия террористической деятельности (ст. 2051 УК РФ). В этой связи автор считает, что предлагаемые новации позволят «оживить» практику применения ст. 2051 УК РФ, которая, претерпев недавно некоторые изменения, остается, пожалуй, единственным уголовно-правовым средством противодействия финансированию терроризма в отечественном законодательстве. Кроме того, считает необходимым отказаться от догматических положений, которые диктуют, что приобрести или получить преступным путем денеж-
ные средства или иное имущество (иными словами, извлечь доходы от совершения преступления) можно только в результате совершения оконченного преступления. Такое представление о предмете легализации доходов от преступной деятельности видится нам полностью ошибочным. Поскольку закон признает уголовно-противоправным приготовление к преступлению (ч. 1 ст. 30 УК РФ) и покушение на него (ч. 2 ст. 30 УК РФ), то и извлечение доходов от преступной деятельности возможно на любой из известных стадий.
Автор уделил внимание и соотношению этих составов с основными (предикатными) преступлениями, как называют иногда в юридической литературе общественно опасные деяния, являющиеся источником преступных доходов2. В этой связи предлагаем исключить из постановления п. 20 и 21, которые гласят следующее: «При постановлении обвинительного приговора по ст. 174 УК РФ или по ст. 1741 УКРФ судом должен быть установлен факт получения лицом денежных средств или иного имущества, заведомо добытых преступным путем либо в результате совершения преступления. В тех случаях, когда лицо приобрело денежные средства или иное имущество в результате совершения преступления и использовало эти денежные средства или иное имущество для совершения финансовых операций и других сделок, содеянное этим лицом подлежит квалификации по совокупности преступлений (например, как получение взятки, кража, мошенничество) и как легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества». Полагаем, что они ничего не разъясняют по существу уголовно-правовой оценки общественно опасных действий по легализации доходов от преступной деятельности и являют собой констатацию очевидного смысла уголовно-правовых запретов, явно вытекающих из содержания уголовного законодательства и не требующих никаких дополнительных разъяснений, тем более на уровне высшей судебной инстанции государства. Сформулированные и воспринятые высшей судебной инстанцией предложения, по мнению автора, позволят повысить эффективность правоприменительной практики в области противодействия легализации (отмыванию) денежных средств или иного имущества, приобретенного преступным путем.
Примечания
1. См.: Яни П.С. Незаконное предпринимательство и легализация преступно приобретенного имущества // Законность. — 2005. — № 4. — С. 15.
2. См., например: Михайлов В.И. Противодействие легализации доходов от преступной деятельности: правовое регулирование, уголовная ответственность, оперативно-разыскные мероприятия и международное сотрудничество. — СПб., 2002.
