CC BY
242Развивая понимание медиа: от технологий к социальному пространству
Елена Вартанова
Сегодня многие исследователи, представляющие разные дисциплины, отмечают возросшее влияние медиа на жизнь общества. При этом нет не только единого представления о природе медиа, векторах и движущих силах этого явления, но и окончательной дефиниции термина.
Автор статья ставит перед собой задачу выявить основные и наиболее общие теоретические подходы к медиа, дать анализ попыток отечественных и зарубежных исследователей сформулировать определения этого явления, а также обозначить актуальные внутренние и внешние факторы их трансформации.
Ключевые слова: теория медиа, медиаисследования, журналистика, средства массовой информации, медиакоммуникации, цифровая трансформация.
РО!: 10.30547/тес11аа1тапа1г5.2020.Ш4
@ Вартанова Елена Леонидовна
доктор филологических наук, профессор,
член-корреспондент РАО,
декан факультета журналистики
МГУ имени М.В. Ломоносова,
главный редактор журнала «Меди@льманах»
(г. Москва, Россия), eva@smi.msu.ru
Медиа: поиск дефиниций
Несмотря на отсутствие конвенциональных определений и корреляций между многими ключевыми терминами, освоенными в поле современных медиаисследований, -достаточно вспомнить дискуссию о рамках понятий «медиа», «массмедиа», «средства массовой информации», «журналистика» (Вопросы теории и практики журналистики, 2016, 2017) - наибольшую сложность все еще представляет трактовка понятия «медиа», не имеющего пока поддерживаемого большинством исследователей определения (Макеенко, 2017, 2018). Проблема заключается как в сложности, многогранности и даже противоречивости самого объекта, так и в его операционализации, выявлении эмпирических показателей, его характеризующих (От теории журналистики к теории медиа, 2019: 71-126).
На первый взгляд, исторически термин «медиа» имеет достаточно понятное определение. В своей основополагающей работе «Коммуникативистика и средства информации: англо-русский толковый словарь концепций и терминов», до сих пор остающейся наиболее полным словарем терминов, соотносящим англоязычные и русскоязычные концепции, Л.М. Землянова (2004: 200) определяет медиа как: «...средства связи и передачи информации различных типов - от самых древних (языки
жестов, дымов, барабанов, наскальных рисунков и др.) до наисовременнейших, образующих глобальные информационные супермагистрали. В особую категорию выделяются массмедиа - массовые средства информационных связей, отличающиеся особой атрибутикой и функциями».
Очевидно, что понятие «медиа» является родовым для понятия «массмедиа», которое описывается классиком медиаис-следований Д. МакКуэйлом (2013: 9) и как индустрия, и как самостоятельный социальный институт. В русскоязычных исследованиях «массмедиа» часто употребляется как синоним понятия «средства массовой информации», то есть таких информационно-коммуникационных средств, как телевидение, радио, газеты, журналы, при помощи которых рекламодатели, политики общаются с широкими слоями общества (Землянова, 2004).
Продолжая эту линию, вспомним однозначные трактовки понятия «СМИ», содержащиеся в Законе РФ «О средствах массовой информации» (1991)1. В документе под средством массовой информации понимается «печатное издание, сетевое издание, телеканал, радиоканал, телепрограмма, радиопрограмма, видеопрограмма, кинохроникальная программа, иная форма периодического распространения массовой информации под постоянным наименованием (названием)» (ст. 2)2. Конечно, в научном исследовании будет недостаточным опираться только на определение федерального закона, однако учесть его точную и понятную формулировку будет не лишним, особенно в случае, когда об определении СМИ (или массмедиа) все еще не договорились ученые.
Такая неоднозначность определения ключевых для поля медиаисследований терминов связана с рядом причин, и одной из существенных стала особенность развития академических подходов в России - традиции приоритетного внимания к журналистике, понимавшейся в условиях
идеологически детерминированной публичной коммуникации и как инструмент работы с общественным мнением, и как творческая профессия, вокруг которой сформировалась газетно-издательская и телерадиовещательная система (Вартанова, 2019).
Ведущий теоретик московской школы теории журналистики Е.П. Прохоров (2009) ставил журналистику в центр исследований всей информационно-коммуникационной сферы, адресованной массовой аудитории. Он подчеркивал: «Роль центральной категории может сыграть лишь такое общее понятие, которое раскрывает специфичность, фундаментальную особенность изучаемого предмета - журналистики, а потому является характеристичным как для журналистики в целом, так и для всех сторон, шагов деятельности в ней. Будучи внешне простым, очевидным для "наблюдателя", в свернутом виде оно содержит в себе, как в зародыше, все богатство, разнообразие и сложность рассматриваемого явления... Основным требованиям центральной категории отвечает понятие "массовая информация". Не случайно и наиболее употребительным синонимом к термину "журналистика" выступает словосочетание "средства массовой информации". Иногда к этому словосочетанию добавляют "<...> и пропаганды" - это свидетельствует лишь о том, что термин "информация", к сожалению, употребляется не только в научно-специальном значении, но и в традиционном узкожурналистском смысле (как обозначение кратких неком-ментированных сообщений об актуальных новостях и соответствующих жанров - заметки, отчета, интервью, репортажа, часто именуемых "информационными")» (Прохоров, 2009: 13-14).
Е.П. Прохоров (1984, 2004, 2012) достаточно широко понимал журналистику, отождествляя ее с системой СМИ (или даже СМИП - системой массовой информации и пропаганды, как это было приято
в советской теории журналистики). Он рассматривал «информацию» не только как продукт журналистского творчества, но и как содержание каналов коммуникации в самом широком смысле. Правда, в этом и других описаниях объектно-предметной области он ограничивал поле массмедиа только текстами профессиональных журналистов, с чем, конечно, трудно согласиться, поскольку из фокуса его внимания выпадали процессы их производства и распространения, то есть индустриальная и технологическая составляющая СМИ как системы.
Несколько позже более точную и широкую формулировку определения «медиа» дал известный теоретик санкт-петербургской школы С.Г. Корконосенко (2001: 4), который подчеркивал: «В американской и частично европейской лексике в сходном значении используется понятие moss media, массмедиа (или просто medio, медиа). В английском словаре Webster мы находим следующую статью: "moss medio (1923) - средство коммуникации (газеты, радио или телевидение), предназначенное для того, чтобы обращаться к массе людей". Нетрудно заметить, что перед нами фактически то же явление, которое выше называлось СМК. Однако с 20-х годов, которые упоминаются в словаре как момент введения термина в употребление, его реальное содержание не могло не измениться». В своей формулировке С.Г. Корконосенко обращает внимание на такую важную особенность массмедиа, как наличие процесса технологического опосредования (медиации), при передаче информации (содержания), в том числе и журналистского текста, массовой аудитории.
В последние годы отечественные исследователи, осмысляя медиа, стремятся не столько дать формулировки этого явления, сколько найти эмпирические подтверждения его теоретического смысла, трансформировать абстрактное понятие «медиа» в конкретные реалии, индикаторы, модели. Интуитивно понятный, термин
описывается и как совокупность средств коммуникации, и как пространство, и как среда, и как система (Бузин, 2012; Жилав-ская, 2011).
Однако четких формулировок ученые все же не дают. Напротив, на широком поле понятия «медиа» они, как отмечает Н.Б. Кириллова (2011: 8), стремятся сузить свой предмет исследования, сделав его более сфокусированным. Таким образом, возникают его более узкие, зато конкретные объектно-предметные поля, выделяемые по разным основаниям: медиареальность, медиаполитика, медиаэкономика, медиа-маркетинг, медиаменеджмент, медиакуль-тура, медиаобразование (Вартанова, 2003; Кириллова, 2006; Гуревич, Иваницкий, Назаров, Щепилова, 2007; Фатеева, 2007; Дзя-лошинский, 2015; Кириллова, 2015; Выр-ковский, 2016; Ульбашев, 2017).
Отсутствие однозначного определения термина «медиа» и попытка скорее описать его, а не загнать в жесткие рамки единственной и окончательной дефиниции - это очевидная практика не только российских, но и зарубежных медиаисследователей. Приведем в подтверждение только две недавние работы. Т. Миллер и М. Крэйди (2016) определяют феномен медиа следующим образом: «Мы используем термин "медиа" как слово-портмоне для описания множества культурных и коммуникационных машин (инструментов) и процессов, которые связывают людей, процессы, институты, значения и власть в материальном мире.
Медиа [одновременно составлены из] и представляют собой:
• технологии, которые формируют их возможные условия,
• политику, которая определяет область их деятельности,
• жанры, которые организуют тексты в форме драмы, музыки, спорта, информации и так далее,
• работников, которые производят медиа-тексты путем представления [performance] и записи,
• аудиторию, которая получает и интерпретирует производимые тексты, и окружение, на которое воздействует создание, использование и составные части медиа» (Miller, Kraidy, 2016: 4).
Р. Колкер (2009: 12), подчеркивая постоянную изменчивость содержания термина, определяет его следующим образом: «Медиа относятся к множеству ориентированных на получение прибыли и технологически зависимых компаний и продуктов, которые занимаются доставкой новостей, радио, музыкой, звукозаписью, рекламой, кинофильмами, телевидением и множеством цифровых передач и взаимодействий».
От содержания к технологиям: осмысляя подходы Г.М. Маклюэна
Следует признать, что основную роль в формировании теоретических подходов к медиа сыграли не просто зарубежные научные школы, а непосредственно школа технологического детерминизма. Ее корни уходят в середину XX в. - время активного становления в медиасистеме, в широком поле социальной коммуникации нового для своего времени СМИ - телевидения. Рождение этой школы напрямую связано с именем Г.М. Маклюэна.
По мере становления телевидения представления Маклюэна о технологиях информационной среды, об их воздействии на передаваемое аудитории содержание получили значительный импульс. Он концептуализировал медиа, понимавшиеся до этого момента как технологии распространения содержания, как новую технологическую и, главное, культурную среду, которая преобразовывает жизненные практики и повседневность человека, его ценности (Маклюэн, 2003). Поставив перед собой задачу сформулировать «понимание медиа» (Understanding Media - так называется одна из самых известных его книг), Маклюэн предложил рассматривать медиа как средства коммуникации, но обязательно в их
тесной связи с человеком. Уже в 1960 гг. он назвал медиа «расширениями человека» (extentions of men) (MacLuhan, 1964). При этом сами медиатехнологии появляются и развиваются в общественном пространстве всегда в ответ на общественный запрос (Williams, 1975).
Осмысливая роль медиатехнологий, Маклюэн сформулировал одно из самых известных положений своего концептуального аппарата. Его классическая фраза The Medium Is the Message (буквальный перевод: «Посредник есть сообщение») (McLuhan, 1964: 8-9) не может быть понята на русском языке однозначно. Возможные интерпретации основываются на том обстоятельстве, что во фразе обозначены два основных понятия медиа - канал и содержание. Medium здесь, очевидно, выступает «посредником», но не только. Слово может обозначать и «проводника», и «передатчик», и «канал». A message - это и сообщение, и послание, и содержание.
Исследователь творчества М. Маклюэна И.Б. Архангельская (2009: 33), подчеркивая, что форма медиа влияет на смысл сообщения, и в результате на сознание, пишет: «Анализ толкований данного высказывания <...> доказывает тот факт, что многие положения теории Маклюэна могут быть восприняты неоднозначно. Однако главным, на наш взгляд, в формуле the medium is the message является технологический подход к средствам коммуникации. Сообщение может быть по-разному понято и расшифровано, может иметь иное значение в зависимости от того, в какую оболочку оно упаковано: рукопись, печатный текст, устное высказывание, радио или телевизионную передачу (причем жанр текста и передачи влияет на смысл сообщения)».
Продолжая интерпретировать идеи Маклюэна, можно предположить, что медиум, (канал), передавая сообщение, и определяет то, как оно, сообщение, воспринимается аудиторией. То есть контент подвергается воздействию отличительных свойств канала,
15
и канал в значительной степени детерминирует контент. В дальнейшем развитие медиа как социальной системы и отрасли в ее индустриальной практике подтвердило блестящую догадку ученого о двусостав -ной сути медиа, о значении для аудитории не только передаваемого содержания, но и передающего канала, об их тесной взаимосвязи.
Правда, именно технологическое развитие передающей и принимающей инфраструктур медиа привело в дальнейшем к «отделению» контента от канала, создав новые условия для их взаимодействия. Однако двухсоставная природа медиа постоянно подтверждалась, что привело не только к формированию структур производства контента(редакции,киностудии, звукозаписывающие компании, блогеры) и распространителей (вещатели, кабельные и спутниковые компании, телекоммуникационные сети), но и к различным их конфигурациям, включающим современные цифровые платформы и экосистему медиа (Айрис, Бюгин, 2010).
М. Маклюэн осмысливал феномен медиа на протяжении многих лет. Через «метод четырех эффектов», предложенный в конце жизни, он попытался проанализировать как феномен самих медиа, так и их основные воздействия на человека. Он предположил, что в результате четырех эффектов -поиск нового, отмена старого, его моральное устаревание и усиление нового, когда медиа выступают и качественным усилением нашего внутреннего мира, и расширением внешнего, - медиа превращаются в инструмент самопознания. Тем самым, в последних работах выдающегося теоретика медиа подчеркивалось, что медиа есть многосоставный феномен, включающий:
• технологии (связи);
• артефакты (устройства для приема);
• слова (тексты);
• научные теории открытий и изобретений человечества (МсЫЬап М., МсЫЬап Е., 1992).
Медиасреда сегодня отличается более сложными процессами, чем в середине XX в., когда М. Маклюэн разрабатывал свои подходы к медиа. Но хотя новая реальность существенно усложнилась, медийная взаимосвязь содержания и канала, контента и технологий сохраняет свою неразрывность. Прежде всего потому, что два главных компонента - канал распространения и распространяемое сообщение, т.е. новостное, аналитическое, просветительское, развлекательное содержание - остаются ключевыми в современных медиаструктурах и процессах.
От технологий и содержания -к социальному пространству
Рассматривая термин «медиа», мы подошли к вопросу о многоаспектности его определения. Сам объект изучения - медиа -имеет синтетический характер, интегрирует явления, институты, процессы, «действующих лиц»/стейкхолдеров разного генезиса и природы (Flew, 2018). Как неоднократно отмечал М. Маклюэн , эффективное изучение средств массовой коммуникации объединяет изучение технических средств передачи содержания с изучением самого содержания и культурных контекстов, в которых оно распространяется и потребляется.
Современные медиа - это достаточно широкое понятие, обозначающее и новый тип социального пространства, и общественный институт, границы которого постоянно меняются, и значительную в современной экономике отрасль (Отечественная теория медиа: основные понятия, 2019: 109-110). Медиа в своем существовании интегрируют разные социальные среды, пласты общественной и индивидуальной коммуникации, благодаря чему в обществе формируется неотъемлемый компонент социальной реальности - общественная (публичная) сфера.
Предложенная в 1980 гг. немецким философом и социологом Ю. Хабермасом концепция общественной (или в дословном
переводе с немецкого - публичной) сферы, поставила массмедиа в центр общественной жизни. СМИ, по мнению ученого, выступают и как регулятор социальной жизни, и как форум, площадка для формирования общественного мнения посредством дебатов между разными субъектами политического процесса (Habermas, 1991).
Для Ю. Хабермаса институционализи-рованность массмедиа оказалась одновременно и достоинством, и недостатком. С одной стороны, как индустриально организованные предприятия с налаженными системами распространения они смогли обеспечить широкую аудиторию журналистскими произведениями на актуальные темы, что было необходимо для активного участия избирателей в выборах и формирования общественного мнения. С другой -как субъекты рынка медиапредприятия, редакции оказались под заметным влиянием собственников, рекламодателей и впоследствии пресс-служб политиков, что постоянно становилось препятствием непредвзятой работе журналистов. Несмотря на сложности, существующие в практической деятельности медиа, именно идеи Ю. Хабермаса о роли СМИ в обществе дают возможность рассматривать их как своего рода социальное пространство, социальную среду, формируемые в процессе взаимодействия медиатехнологий, профессионалов медиаиндустрии и аудитории.
Медиа - это, прежде всего, среда обращения текстов, содержащих общественно значимую информацию, присутствующие в социуме идеи, смыслы, ценности, что ставит контент и каналы медиа в тесную связь с обществом (Habermas, 1991). Общественная сфера и есть сфера бытования, функционирования социальной коммуникации, и этот подход актуализирует роль медиа в общественных процессах, поскольку они, репрезентируя политику и экономику, создают представления социума о различных общественных явлениях (Habermas, 1991). Следует признать весьма
значимыми и медиаотражения, освещение в медиа культуры, объединяющей в едином пространстве не только высокую и низкую (развлечение) культуру и СМИ, но и свободное время людей (Черных, 2007; Основы медиабизнеса, 2014). Это напрямую выводит медиа на формирование человеческого капитала и идентичности страны.
Еще одна важная отличительная особенность медиа - это индустриальная организация их производства и распространения, которая привела к становлению и функционированию значимого сегмента современной экономики (Kung, Picard, Towsе (eds.), 2008). Сегодня он объединяет медиабизнес (систему газетно-журналь-ных, телерадиовещательных, кабельных и спутниковых компаний, информационных агентств, продакшн- и киностудий, и т.п.), а также телекоммуникационные, ИТ-компании. Это значительный рыноктруда, который представлен множеством работников основных и смежных медиапрофес-сий (Медиасистема России, 2020). Медиа-индустрию уже долгие годы отличают тесные связи с предприятиями информационно-коммуникационного сектора, что приводит к их интеграции, конвергенции, появлению нового сегмента современной экономики (Интернет-СМИ, 2010).
Медиа в последнее время также должны быть рассмотрены не только как информационная и коммуникационная среда, но и как коммуникационный процесс. Вероятно, это одно из самых актуальных и новых представлений как о самих медиа, так и об обществе в целом. Если изначально медиа представляли собой единство производства и доставки содержания, то сегодня следует говорить о расширении понятия. Медиа уже больше, чем только индустриальная структура, создающая содержание (новости, развлечения), и больше, чем система его распространения.
Медиа превращаются в общественных коммуникаторов, в систему, обеспечивающую не только однонаправленный
17
коммуникационный процесс (от журна- динамикой, прямой зависимостью от солистов и авторов текстов для медиа - к ау- циального развития или даже регресса дитории), но и двусторонний, все чаще и (Землянова, Z01Z; ^стельс, Z000, Z016; многосторонний коммуникационный про- ^н, Z015). ^к следствие, именно измен-цесс (от многочисленных производителей чивость медиа, обусловленная воздейст-содержания к фрагментированной ауди- вием на них социальных процессов, была тории и обратно, а также между аудито- признана их имманентной характеристи-риями и непрофессиональными автора- кой, определяемой такими факторами, как: ми) (Землянова, Z01Z; Van der Haak, Parks, • общественная суть медиа и журналис-CasteLLs, Z01Z; ^н, Z015; ^стельс, Z016). тики, проявляющаяся в их неразрывной Это приводит к тому, что все чаще арти- связи с национальным государством, в ко-кулируется роль медиа как среды обитания, тором они функционируют как важный сосуществования современного человека, циальный институт, в их зависимости от на-как неотъемлемой части человеческого правления и динамики развития общества, бытия (Deuze, Z01Z), а также становления ускоряемыми, в свою очередь, развитием человека медийного - новой социальной информационно-коммуникационных тех-ипостаси, определяемой тесными связями нологий и медиакоммуникаций (MакKуэйл, индивида с медиа, даже его зависимос- Z0B; Mаклюэн, 2003; Negroponte, 1996); тью от них (Вартанова, Z019: ^-ПЗ). На • запрос общества, его различных групп всех этапах жизни людей медиа как один на достоверную, полную, объективную об-из значимых социальных институтов ока- щественно-политическую новостную позываются включенными в процесс социа- вестку и ее анализ (Прохоров, Z009; Ла-лизации, что особенно характерно для мо- зутина, Z010; Свитич, Z000); лодежи, и это придает им особый статус • потребности современного человека среди других ключевых социальных инс- понимать окружающий мир в процессах титутов, оказывающих влияние на воспи- социализации и самореализации через тание и образование будущих поколений массовую или немассовую медиакомму-(Dunas, Vartanov, ZOZO). никацию (Винтерхофф-Шпурк, ZOO?; Бо-
гомолова, Z010; Dunas, Vartanov, ZOZO). Медиа: актУальные факторы влияния Среди основных общественных тенден-Mедиа - один из важнейших институ- ций, которые определили в последние готов и в то же время ключевых социальных ды развитие медиа и расширение их соци-пространств современного общества. Они ального влияния, необходимо выделить представляют собой крайне сложное явле- несколько ключевых. ние, в котором обнаруживается переплете- Во-первых, это цифровая трансформа-ние информационно-коммуникационных ция. Так, в экономике возросло исполь-технологий, индустриальных производ- зование цифровой информации как эко-ственных структур, субъектов различной номического ресурса, заметно выросло природы, связанных многосторонними, применение цифровых телекоммуника-многоуровневыми и разнонаправленны- ционных сетей (Negroponte, 1996; Уэбстер, ми (взаимо)отношениями (McQuaiL, Z010; Z004; ^стельс, Z016). Политика стала важ-Шкондин, Z015: ЗЗ5-ЗЗВ). нейшим объектом процесса медиатизации
Изучая исторические этапы развития (Гуреева, Z018), образование потребовало этого феномена, исследователи подчер- от обучающих и обучаемых нового уров-кивали, что трансформация, переходность ня цифровой медиаграмотности, и совре-всегда были присущи медиа именно в си- менные культурные институты и процес-лу их неразрывной связи с общественной сы в значительном объеме переместились
в цифровую медиасреду (Flew, 2014; Couldry, Hepp, 2018).
Повсеместная цифровизация заметно преобразила и медиаиндустрию (Cunnigham, Flew, Swift, 2015), и национальные медиасис-темы (Медиасистема России, 2020). Объединение в цифровом пространстве технологических платформ, сервисов, контента и индивидуальных медиаустройств, включающих пользователей в это пространство, привело к процессу слияния медиаиндуст-рии с телекоммуникационной и компьютерной отраслями, к формированию экосистемы «ИТ - телекоммуникации - медиа» (De Prato, Sanz, Simon (eds.), 2004).
Во-вторых, это процесс глобализации, одновременно, но по-разному проявляющийся во всех странах (Robertson, 1992). Он продемонстрировал в глобальном масштабе стремление как к геополитическому доминированию Соединенных Штатов Америки, так и к возникновению множественных новых центров силы. Их часто определяют как «развивающиеся рынки», как процесс «роста остальных» в противовес все еще влиятельным старым центрам глобализации, прежде всего «богатому Северу» (О> Нил, 2013; Шарма, 2013).
В результате усиления в мировой политике влияния стран Азиатско-Тихоокеанского региона, Ближнего Востока, Латинской Америки проявилась асимметричная глобализация, в контексте которой возросло значение «мягкой силы», или, точнее, «мягкой власти» - именно такой смысл вкладывал в термин Д. Най, предложивший его академическому сообществу. Мягкая сила, понимаемая как деятельность страны по формированию симпатий к ней, опирается не на инструменты принуждения или насилия, а на продвижение, пропаганду своих достижений в духовной культуре, интеллектуальной сфере (Ткачева, 2019: 93-94). Именно национальные медиасис-темы, национальный комплекс каналов и содержания медиа, продвигая культуру, ценности и идеологию страны в глобальном
коммуникационном пространстве, стали ключевым инструментом мягкой силы, способствующим усилению международного культурного влияния старых и новых лидеров глобального мира (Nordenstreng, Thussu, 2015).
В этой связи интересен пример региональных медиахабов- сосредоточенных в крупных городах медиакорпораций, производящих огромные объемы аудиовизуального контента для телевидения, киноиндустрии, онлайн-сервисов. Индийский Болливуд, пекинский и шанхайский Чай-навуд, студии «Глобу» в Бразилии, работающие для Лузофонии - португалоязычных стран мира, русскоязычное сериальное и кинопроизводство в Москве стали новыми игроками международного медиабиз-неса. Возникнув в ответ на потребности национальных медиасистем в аудиови-зульном контенте, они привнесли и в глобальное медиапространство национальное, культурное и языковое своеобразие, поскольку сформировали своеобразный ответ стран - членов БРИКС англоязычной глобализации рынка контента. Роль этих стран стала особенно показательной, поскольку именно медиа - как содержание, индустрия и технологии - превратились в новые инструменты формирования и продвижения позитивного образа страны (Ткачева, 2019).
В-третьих, это «восстановление» роли национального государства в общественных процессах. Реинтерпретация значения национального исторического развития и культуры как факторов, оказывающих заметное влияние и на современный уровень развития стран и наций, все чаще звучит в социальных науках (Liebowitz, Margolis, 1999; Казакова, 2012). Значение исторической памяти, зависимость состояния общества от траекторий предшествующего развития -экономического, политического, культурного - становятся важными аргументами в объяснении национальной специфики государств, несмотря на общие для всех
19
стран процессы глобализации, унифика- социально значимого контента, каналов ции политики и технологической конвер- его распространения и платформ доступа
генции (Норт, 1997). к информации и коммуникации, по мне-
Этот подход возвращает нас к дискуссии нию исследователей, оказал наибольшее о национальных медиасистемах, их схо- воздействие и на природу средств массо-
жести и особенностях, универсальности вой информации, и на медиабизнес, и на
их индикаторов и отличиях проявления взаимоотношения медиапрофессионалов
последних в отдельных странах, а также и аудитории (Flew, 2014; Küng, Picard, Towse об общности и различиях стандартов, эти- (eds.), 2008; Fenton, 2009; Doctor, 2010; Frau-
ки и редакционных культур журналистики Meigs, 2007).
(Вартанова, 2019). Диффузия медиаинноваций и «техноло-
Одновременно с сильной зависимостью гическое разрушение» (Rogers, 1962) тра-
медиасреды от общественного развития в диционных СМИ, принципов и систем их
последнее время усиливаются внутренние редакционного производства, доставки
процессы трансформации медиа, что при- содержания аудитории, перегруппиров-
водит к приобретению ими нового статуса ка рекламных каналов с явным оттоком
в общественной жизни. К этим процессам рекламы от традиционных массмедиа (га-
следует отнести: зеты, журналы, телерадиовещание) в сто-
• усиление структурных противоречий, рону поисковых систем, социальных сетей, проявляющихся в столкновении глобально- видеохостингов и мессенджеров стали по-го, иностранного и национального медиа- истине глобальными изменениями, кос-капитала, часто отражающееся в нараста- нувшимися природы и функций медиа во нии различий в международном и нацио- всех национальных контекстах. нальном законодательстве в области СМИ
(Thussu, 2019); Заключение
• возникновение противоречий в логике Исходя из анализа теоретических подхо-производства содержания: между глобаль- дов, мы предлагаем рассматривать медиа ной и национальной повесткой дня; в об- и как пространство, и как экономическую ласти профессиональных стандартов: меж- систему, и как процесс. Мы считаем, что ду новостями и мнениями в журналистских медиа - это:
произведениях, между новостями, создан- • опосредованное медиатехнологиче-
ными журналистами, и так называемыми ской инфраструктурой информацион-«фейками», отражающими или непрофес- ное и коммуникационное социальное
сиональность пользовательского контента, пространст-во, интегрирующее репре-
или растущую ангажированность медиа в зентации и функционирование полити-условиях информационных противостоя- ки, экономики, культуры, общественного
ний в цифровой среде (Лабуш, Пую, 2019); мнения и являющееся одновременно осо-
• становление различий в медиапо- бой символической системой, в рамках требительских привычках аудитории, что которой складываются культурные прак-вырастает из поколенческих и стилевых тики разнонаправленных взаимодействий расколов «цифровой молодежи» и более субъектов;
взрослой аудитории традиционных медиа, • институционализированные предприя-
отражающих новые формы и уровень фраг- тия, обеспечивающие производство и распро-
ментации массовой аудитории (Bourdon, странение контента (новости, развлечения,
Méadel, 2014; Dunas, Vartanov, 2020). просвещение), отвечающего на обществен-
Процесс цифровизации медиа как ный запрос в информации и коммуника-
институтов и предприятий производства ции, а также неинституционализированные/
непрофессиональные авторы, выходящие в медиасреду благодаря широкодоступным медиатехнологиям;
• процессы массовой, межгрупповой и индивидуальной коммуникации на глобальном и национальном уровнях, подверженные специфическим формам медиаре-гулирования и порождающие актуальные формы медиаполитики.
Очевидно, что предложенные в данной статье описания и дефиниция не могут рассматриваться как окончательные. Но они могут и должны обсуждаться в академическом сообществе, поскольку расширение поля медиа продолжается, а значение их в информационных и коммуникационных практиках современного общества только возрастает.
Примечания
1 Федеральный закон от 27.12.1991 № 2124-1 (ред. от 02.12.2019) «О средствах массовой информации». Режим доступа: www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_1511/ (дата обращения: 22.10.2020).
2 Там же.
Библиография
Айрис А., Бюген Ж. Управление медиакомпаниями: реализация творческого потенциала. М.: ИД «Университетск. кн.»; АНО «ШКИМБ», 2010.
Архангельская И.Б. Герберт Маршал Маклюэн: от исследования литературы к теории медиа: автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 2009.
Богомолова Н.Н. Социальная психология массовой коммуникации. М.: Аспект Пресс, 2010.
Бузин В.Н. Социальное управление российским медиапространством. Системно-деятельностный подход. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2012.
Вартанова Е.Л. Медиаэкономика зарубежных стран. М.: Аспект Пресс, 2003. Вартанова Е.Л. Теория медиа: общественный дискурс. М.: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2019.
Винтерхофф-Шпурк П. Медиапсихология. Основные принципы. Харьков: Гуманит. центр, 2007.
Вопросы теории и практики журналистики. 2016. Т. 5. № 4. Вопросы теории и практики журналистики. 2017. Т. 6. № 1. Вопросы теории и практики журналистики. 2017. Т. 6. № 3.
Вырковский А.В. Редакционный менеджмент в печатных и онлайновых массмедиа: процессный подход. М.: МедиаМир, 2016.
Гуревич С.М., Иваницкий В.Л., Назаров А.А., Щепилова Г.Г. Основы медиамаркетинга. М.: МедиаМир, 2007.
Гуреева А.Н. Концептуализация процесса медиатизации в России и за рубежом // МедиаАльманах. 2018. № 5. С. 24-31. DOI: 10.30547/mediaalmanah.5.2018.2431 Дзялошинский И.М. Современное медиапространство России. М.: Аспект Пресс, 2015. Жилавская И.В. Медиаповедение личности. Обретение смысла // Медиаскоп. 2011. Вып. 2. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/node/786 (дата обращения: 22.09.2020). ЗемляноваЛ.М. Журналистика и коммуникативистика. М.: МедиаМир, 2012. Землянова Л.М. Коммуникативистика и средства информации: англо-русский толковый словарь концепций и терминов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004.
21
Интернет-СМИ: Теория и практика / под ред. М.М.Лукиной. М.: Аспект Пресс, 2010.
Казакова В.И. Концептуализация «Path Dependence» в современной социальной науке // Вестн. НГТУ им. Р.Е. Алексеева. Сер.: Управление в социальных системах. Коммуникативные технологии. 2012. № 3. С. 6-16.
Кастельс М. Власть коммуникации / пер. с англ. Н.М. Тылевич; науч. ред. А.И. Черных. М.: ИД ГУ ВШЭ, 2016.
Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: ИД ГУ ВШЭ, 2000.
Кин Д. Демократия и декаданс медиа / пер. с англ. Д. Кралечкина; науч. ред. А. Смирнова. М.: ИД ГУ ВШЭ, 2015.
Кириллова Н.Б. Медиакультура: от модерна к постмодерну. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Акад. проект, 2006.
Кириллова Н.Б. Медиаполитика государства в условиях социокультурной модернизации: учеб. пособие. Екатеринбург: Изд-во Уральск. ун-та, 2015.
Кириллова Н.Б. От медиакультуры к медиалогии // Культурологический журнал. 2011. № 4 (6). Режим доступа: http://docpLayer.ru/36613427-2011-4-6-udk-kiriLLova-n-b-soderzhanie-ot-mediakuLtury-k-mediaLogii.htmL (дата обращения: 22.09.2020).
Корконосенко С.Г. Основы журналистики. М.: Аспект Пресс, 2001.
Лабуш Н.С., Пую А.С. Медиатизация экстремальных форм политического процесса: война, революция, терроризм. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2019.
Лазутина Г.В. Основы творческой деятельности журналиста. М.: Аспект Пресс, 2010.
Макеенко М.И. Развитие теорий медиа в российских научных журналах в 2010-е гг.: результаты первого этапа исследований // Вестн. Моск. ун-та. Сер.: 10. Журналистика. 2017. № 6. C. 3-31.
Макеенко М.И. Направления трансформации теоретических подходов в российских исследованиях влияния цифровизации на медиа // Медиаскоп. 2018. Вып. 3. Режим доступа: http://www.mediascope.ru/2463 DOI: 10.30547/ mediascope.3.2018.1 (дата обращения: 22.10.2020).
МакКуэйл Д. Журналистика и общество. М.: МедиаМир; Фак. журн. МГУ, 2013.
Маклюэн HM. Понимание медиа: Внешние расширения человека / пер. с англ. В. Николаева. М.: Жуковский: КАНОН-пресс-Ц; Кучково поле, 2003.
Медиасистема России / под. ред. Е.Л. Вартановой. М.: Аспект Пресс, 2020.
НортД. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики / пер. с англ. А.Н. Нестеренко. М.: Фонд эконом. кн. «Начала», 1997.
О'Нил Дж. Карта роста. Будущее стран БРИК и других развивающихся рынков. М.: Альпина Бизнес Букс; Манн, Иванов и Фербер, 2013.
Основы медиабизнеса / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Аспект Пресс, 2014.
От теории журналистики к теории медиа. Динамика медиаисследований в современной России / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2019.
Отечественная теория медиа: основные понятия. Словарь / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Фак. журн. МГУ; Изд-во Моск. ун-та, 2019.
Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. М.: Аспект Пресс, 2009.
Прохоров Е.П. Искусство публицистики. М.: Сов. писатель, 1984.
Прохоров Е.П. Наука о журналистике должна иметь четкую структуру // МедиаАль-манах. 2004. № 2-3 (6). С. 6-9.
Прохоров Е.П. Терминологический аппарат - понятийно-смысловой скелет науки // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2012. № 1. C. 27-38.
СвитичЛ.Г. Феномен журнализма. М.: ИКАР, 2000.
Ткачева Н.В. Развитие массмедиа в контексте эволюции политики мягкой силы Китая. М.: Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10: Журналистика. 2019. № 6. С. 94-128. DOI: 10.30547/vestnik.journ.6.2019.94128
Ульбашев А.Х. Основы медиарегулирования. М.: Infotropic Media, 2017.
Уэбстер Ф. Теории информационного общества / под ред. Е.Л. Вартановой. М.: Аспект Пресс, 2004.
Фатеева И.А. Медиаобразование: теоретические основы и практика реализации. Челябинск: Изд-во Челябинск. гос. ун-та, 2007.
Черных А.И. Мир современных медиа. М.: ИД «Территория будущего», 2007.
Шарма Р. Прорывные экономики. В поисках следующего экономического чуда. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013.
Шкондин М.В. Информационный потенциал общества и концепты целостности ме-диасистемы // Вопросы теории и практики журналистики. 2015. Т. 4. № 4. С. 335-348.
Bourdon J., Meadel C. (2014) Television Audiences Across the World. Deconstructing the Ratings Machine. London: Palgrave Macmillan.
Couldry N., Hepp A. (2018) The Mediated Construction of Reality. London: John Wiley&Sons.
Cunningham S., Flew T., Swift A. (2015) Media Economics. Basingstoke: Palgrave Macmillan.
De Prato G., Sanz E., Simon J. P. (eds.) (2004) Digital Media Worlds. The New Economy of Media. New York: Palgrave Macmillian.
Deuze M. (2012) Media Life. Cambridge: Polity Press.
Doctor K. (2010) Newsonomics: Twelve New Trends That Will Shape the News You Get. New York: St. Martin's Press.
Dunas D., Vartanov S. (2020) Emerging Digital Media Culture in Russia: Modeling the Media Consumption of Generation Z. Journal of Multicultural Discourses 15 (2): 186-203.
Fenton N. (2009) New Media, Old News: Journalism and Democracy in the Digital Age. London: Sage.
Flew T. (2014) New Media. Oxford: Oxford University Press.
Flew T. (2018) Understanding Global Media. 2nd ed. London: Palgrave Macmillan.
Frau-Meigs D. (2007) Cultural Diversity and Global Media Studies. Global Media and Communication 3 (3): 260-266.
Habermas J. (1991) The Structural Transformation of the Public Sphere: An Inquiry into a Category of Bourgeois Society. Massachusetts: Massachusetts Institute of Technology.
Kolker R. (2009) Media Studies: An Introduction. Oxford: John Wiley & Sons.
Kung L., Picard R., Towse R. (eds.) (2008) The Internet and the Mass Media. London: Sage.
Liebowitz S. J, Margolis S. E. (1999) Path Dependence. In: Bouckaert B., De Geest G. (eds.) Encyclopedia of Law and Economics. Ghent: Edward Elgar and the University of Ghent, pp. 981-998.
McLuhan M., McLuhan E. (1992) Laws of Media: The New Science. Toronto: Univ. of Toronto Press.
McLuhan M. (1964) Understanding Media. The Extensions of Man. New York: McGraw-Hill.
McQuail D. (2010) McQuail's Mass Communication Theory. 6th ed. London: Sage.
Miller T., Kraidy M. M. (2016) Global Media Studies. New York: Wiley.
Negroponte N. (1996) Being Digital. New York: Vintage.
Nordenstreng K., Thussu D.K. (eds.) (2015) Mapping BRICS Media. New York: Routledge.
Robertson R. (1992) Globalization: Social Theory and Global Culture. London: Sage. Vol. 16.
23
№ 5 MEflMA
2020 a^bMaHax
Rogers E. (1962) Diffusion of Innovations. New York: Free Press of Glencoe. Thussu D. K. (2019) International Communication: Continuity and Change. 3rd ed. London: Bloomsbury Academic.
Van der Haak B., Parks M., Castells M. (2012) The Future of Journalism: Networked Journalism. International Journal of Communication 6 (16): 2923-2938.
Williams R. (1975) Television: Technology and Cultural Form. New York: Schocken Books.
