CC BY
136
УДК 01
Л. В. Астахова
доктор педагогических наук, профессор, ЮжноУральский государственный университет (национальный исследовательский университет) E-mail: lvastachova@mail.ru
РАЗВИТИЕ ЦИФРОВОЙ КУЛЬТУРЫ СТУДЕНТОВ В УСЛОВИЯХ ВУЗОВСКОЙ БИБЛИОТЕКИ1
Показаны императивы развития цифровых компетенций человека в условиях глобальной цифровой трансформации и недостаточное внимание к этой проблеме библиотечной науки и практики, длительное время нацеленных на формирование информационной грамотности и информационной культуры. На основе зарубежного опыта обоснован высокий субъектный потенциал вузовской библиотеки по развитию цифровых компетенций студентов, содержание и инструменты этой деятельности. Цифровая компетентность определена как высокоуровневая способность студента к информационному взаимодействию в цифровом пространстве (высокомобильных интеллектуальных устройств, умных технологий, сетевых профессиональных сообществ) с целью самореализации и непрерывного инновационного развития. Обоснована необходимость расширения спектра цифровых компетенций студентов, который включает их способность осуществлять ключевые виды информационной деятельности в цифровой среде: потребительскую (поиск, отбор, понимание, оценивание, интерпретирование, хранение, защита цифрового контента и своей психологической сферы), репродуктивную (взаимодействие и сотрудничество, взаимообмен цифровым контентом на основе норм сетевого этикета), продуктивную (создание, интеграция и творческая переработка цифрового контента, в том числе с использованием технологий программирования и машинного обучения, защиты авторских прав), рефлексивную (выявление информационных и цифровых потребностей и пробелов цифровой компетенции для реализации различных видов деятельности в этой среде. Поставлены проблемы углубления интеграции вузовской библиотеки в организационную систему развития цифровых компетенций в вузе; ее перехода на смешанное обучение с использованием новейших цифровых форм; трансформации системы подготовки, переподготовки и повышения квалификации библиотечно-информационных кадров, способных к реализации данной деятельности.
Ключевые слова: вузовская библиотека, цифровая компетенция, цифровая культура, студент, библиотечно-информационный специалист
Для цитирования: Астахова, Л. В. Развитие цифровой культуры студентов в условиях вузовской библиотеки /Л. В. Астахова // Вестник культуры и искусств. — 2019. — № 4 (60). — С. 47-57.
Глобальные технологические достижения заставили организации всех видов и отраслей оцифровывать свои ресурсы и функции, и данный процесс становится все интенсивнее. Но цифровизация — это не только технология. Остро встала проблема го-
1 Статья подготовлена при поддержке Правительства РФ (Постановление № 211 от 16.03.2013 г., соглашение № 02. А03.21.0011).
товности людей к существованию и развитию в резко усложнившейся цифровой среде. Цифровые инструменты предоставляют разнообразные возможности для управления изменениями. Они помогают сотрудникам организации общаться в глобальных масштабах и по-новому. Так, блоги — форум для обмена мнениями и сбора отзывов, видео помогают создать более продуктивное общение, социальные платформы дают со-
47
трудникам возможность поделиться своими идеями, взаимодействовать с коллегами и сделать их вклад прозрачным и т. д. Однако эти инструменты до сих пор не стали общедоступными в современных организациях не только в России, но и за рубежом [26]. Поэтому, с одной стороны, резко актуализировалась проблема цифровых компетенций (digital competencies) граждан разного возраста и отраслевой принадлежности, а также субъектов их развития. С другой — в период цифровой трансформации библиотека, в том числе вузовская, переживает кризис идентичности и как социальный институт озабочена уточнением своих социальных миссий. Этими двумя факторами обусловлена цель настоящей статьи — показать потенциал вузовской библиотеки как субъекта развития цифровых компетенций студентов.
Понятие цифровых компетенций не является строго научным. Зачастую грамотность, культура и компетенции (с определениями «информационная» или «цифровая») рассматриваются как синонимы. Самое распространенное из них — информационная грамотность (information literacy, IL). Так, в США обучение информационной грамотности — фундаментальная профессиональная практика в академических библиотеках, к которым относят библиотеки университетов, колледжей и научных учреждений, а библиотекари являются основными поставщиками обучения информационной грамотности в целом [25].
Сегодня опыт развития информационной грамотности в зарубежных библиотеках простирается от традиционных до онлайн-форм (мультимедийных и интернет-платформ и приложений). Термин информационная грамотность используется взаимозаменяемо с другими, такими как обучение через Интернет, электронное обучение, обучение с помощью компьютера. Обзор зарубежной литературы, опубликованной в период с 2010 по 2015 г., по онлайн-обучению информационной грамотности в академических библиотеках охватывает обширный ландшафт онлайн-продуктов, краткие све-
дения о технологиях создания онлайновых учебных ресурсов, а также представления и доступа к онлайн-инструкциям по информационной грамотности [29]. Авторы обсуждают как ограничения, так и лучшие практики, связанные с онлайн-обучением информационной грамотности. По мере того как университеты стремятся максимально использовать онлайновую среду для обучения студентов, в университетах США библиотекари часто играют роль преподавателей в создании видео, учебных пособий и других электронных руководств. Они работают с такими форматами, как интерактивные учебные пособия, видео, веб-страницы и др., при этом руководствуются потребностями, выявленными в сотрудничестве со студентами и преподавателями [27; 28].
Благодаря названным инновационным формам обучение информационной грамотности дает библиотекарям возможность согласовывать деятельность с образовательной миссией и результатами деятельности своего учебного заведения, а оценка обучения информационной грамотности становится свидетельством ценности библиотеки для студенческого сообщества [32].
Библиотеки не только создают, но и активно продвигают свои цифровые продукты по развитию информационной грамотности. Так, ученые провели контент-анализ веб-сайтов 133 университетов в Великобритании, изучив пять ключевых категорий: 1Ь в заявлении о миссии, видении или стратегическом плане; модель или структура 1Ь; Политика 1Ь; Оценка 1Ь и обучение 1Ь. По результатам анализа, 114 из них (85,7 %) продвигают информационную грамотность на веб-сайтах хотя бы в одной из пяти категорий [22].
Исследования свидетельствуют как о большом накопленном зарубежными библиотеками опыте этой работы, так и о ее проблемах, в оценках которых исследователи разных стран единодушны: они связаны с мотивацией руководства, студентов и преподавателей вузов; нехваткой финансовых и технологических ресурсов, времени и квалификации библиотекарей; несо-
48
ответствием учебных материалов потребностям и характеристикам пользователей; трудностями контроля за использованием и результативностью обучения и др. [24; 25; 30]. Особое внимание авторы уделяют ограниченности предмета обучения поиском литературы, ее цитированием и ссылками [22] и др.
В России концепцию информационной грамотности называют рациональной, ибо она выросла из американских стандартов информационной грамотности и традиций американской системы образования с присущими ей утилитаризмом и практицизмом. В связи с тем, что невозможно формировать информационную грамотность без мотивирования человека, не обращаясь к его духовной сфере, в России появилась концепция информационной культуры личности как «грань общей культуры человека, которая включает в себя в качестве неотъемлемого компонента информационную грамотность» [8]. Невозможно говорить об информационной культуре личности вне контекста информационного мировоззрения и ценностных аспектов, вне норм информационного поведения человека в сети и др. [2]. Поэтому информационная культура личности — более широкое понятие, чем информационная грамотность. В отличие от последней, оно включает в свой состав информационное мировоззрение, ценностные аспекты и характеризуется интегрированностью в сферу культуры.
Поскольку информация может существовать в разных формах, в том числе в цифровой, логично предположить, что цифровая грамотность и цифровая культура — это части информационной культуры. Современные императивы освоения новых цифровых технологий актуализировали проблемы именно цифровой грамотности и цифровой культуры. Возникновение и широкое распространение компетентностного подхода к образованию, объединившего в себе знания, умения, владения и личностные качества человека, привело к появлению нового термина —информационные компетенции, который сегодня плавно трансформиру-
ется в цифровые компетенции. Вопреки приведенной логике он поглощает собой информационные компетенции, т. е. доминирует более широкий подход к цифровым компетенциям как к компетенциям нового типа культуры — цифровой.
Термин цифровые компетенции сегодня — самый распространенный на Западе, в отличие от России, несмотря на нерешенные проблемы развития информационной грамотности. Центр совместных исследований (Joint Research Centre — JRC) Европейской комиссии начал работу по обучению и навыкам для цифровой эры в 2005 г. Целью было предоставить государствам-членам ЕС поддержку в использовании потенциала цифровых технологий для внедрения инноваций в области образования и обучения, улучшения доступа к обучению на протяжении всей жизни и развития новых (цифровых) навыков и компетенций, необходимых для трудоустройства, развития личности и социальной интеграции. Европейская система цифровых компетенций для граждан, известная как DigComp, предлагает инструмент для повышения цифровой компетенции граждан. Впервые она стала доступна в 2013 г., а в 2016 г JRC опубликовал DigComp 2.0, где была обновлена терминология и концептуальная модель, а также продемонстрированы примеры ее реализации на европейском, национальном и региональном уровнях. Начальные три уровня квалификации были расширены до восьми. DigComp 2.0включает 5 областей цифровых компетенций:
1. Информационная грамотность (просмотр, поиск и фильтрация данных, информации и цифрового контента; оценка данных, информации и цифрового контента; управление данными, информацией и цифровым контентом).
2. Общение и сотрудничество (взаимодействие с помощью цифровых технологий; совместное использование цифровых технологий; вовлечение в гражданскую деятельность через цифровые технологии; сотрудничество с помощью цифровых технологий; сетевой этикет; управление цифровой идентификацией).
49
3. Создание цифрового контента (разработка цифрового контента; интеграция и переработка цифрового контента; авторские права и лицензии; программирование).
4. Безопасность (защита устройств; защита личных данных и конфиденциальности; защита здоровья и благополучия; защита окружающей среды).
5. Решение проблем (решение технических проблем; определение потребностей и технологических ответов; творческое использование цифровых технологий; выявление пробелов цифровой компетенции).
Для каждой из компетенций обосновано 8 уровней квалификации, а также соответствующие им знания и умения: 1 и 2 — базовые уровни (решение простых задач при помощи инструкций с ориентацией на запоминание); 3 и 4 — промежуточные уровни (решение определенных и рутинных задач и простых (далее — нестандартных) проблем с ориентацией на понимание); 5 и 6 — продвинутые уровни (решение разных задач и проблем с ориентацией на применение знаний и умений в практике); 7 и 8 — глубокоспециализированные уровни (решение сложных проблем с помощью ограниченных (далее — множества) вариантов решений, способность внести свой вклад в профессиональную практику и направлять других, предлагать новые идеи и процессы на местах) [21].
Другая деятельность JRC по созданию потенциала для цифровой трансформации образования и обучения, а также по изменению требований к навыкам и компетенциям была сосредоточена на разработке следующих проектов: цифровые компетенции для преподавателей (DigCompEdu), образовательных организаций (DigCompOrg), потребителей (DigCompConsumers). Дополнительные исследования предприняты в области компьютерного мышления (CompuThink), обучающей аналитики, обучающих курсов с массовым интерактивным участием MOOC — Massive open online course (MOOCKnowledge) и бесплатных возможностей цифрового обучения для мигрантов и беженцев (MOOCs4inclusion) и др. [Там же]. Как видим, содержание цифровых компетенций выхо-
дит далеко за рамки информационной грамотности, фактически сближаясь с цифровой культурой.
DigComp, обладающий набором цифровых компетенций, которые любой гражданин ЕС должен приобрести для развития в цифровом обществе, стимулировал накопление опыта европейских университетов в этом направлении. Так, преподаватели Са-рагосского университета разработали и внедрили курс из 8 предметов [23].
Российская наука и практика развития информационной грамотности и культуры также постепенно смещает акценты на проблемы цифровой культуры. Так, в Университете ИТМО цифровую культуру определили как совокупности компетенций, характеризующих способность использования информационно-коммуникационных технологий для комфортной жизни в цифровой среде, для взаимодействия с обществом и решения цифровых задач в профессиональной деятельности, включая информационную безопасность и соблюдение цифровой этики [9]. С сентября 2018 г. все студенты университета вне зависимости от направления подготовки и образовательной программы изучают цифровую культуру согласно учебным планам (бакалавры — 6 семестров, магистранты — 2 семестра), разрабатывается концепция развития цифровой культуры и для сотрудников университета — профессорско-преподавательского состава, административного персонала.
Изучение проблем цифровых компетенций в России стало активно форсироваться после принятия национальной программы «Цифровая экономика Российской Федерации» в 2018 г. [12]. Однако термины используются другие — компетенции цифровой экономики и цифровая грамотность. Согласно Федеральному проекту «Кадры для цифровой экономики» (Раздел «Обеспечение цифровой экономики компетентными кадрами») должна быть разработана концепция базовой модели компетенций цифровой экономики, перечень ключевых компетенций и механизм их актуализации (п. 1.2). В разделе «Содействие гражданам в освоении цифро-
50
вой грамотности и компетенций цифровой экономики» указывается, что к концу 2024 г. 10 млн человек пройдут обучение по онлайн-программам развития цифровой грамотности (начиная с 2019 г.) (п. 1.74), 1 млн человек — по развитию компетенций цифровой экономики в рамках государственной системы персональных цифровых сертификатов (п. 1.75).
В феврале 2019 г. в Аналитическом центре при Правительстве Российской Федерации состоялся круглый стол «Обсуждение подходов к формированию и реализации базовой модели компетенций цифровой экономики» [7]. Участники отметили, что в России нет понимания структуры компетенций, они подменяются личностными качествами, способностями, умениями, знаниями; отсутствует операционализация модели до инструментов оценки и развития в рамках различных уровней и форм образования; не определена методология построения той или иной модели компетенций, ее просто предъявляют как вариант классификации, без научного обоснования и др. В результате одновременно существует большое количество несвязанных друг с другом моделей, ни одна из которых не устраивает всех участников образовательных и экономических отношений. Не обеспечена преемственность и последовательность развития компетенций даже по одному направлению подготовки. Все известные модели компетенций не ориентированы на задачи развития цифровой экономики и информационного общества в целом. Модели компетенций имеют абстрактный характер и не соотнесены с культурно-историческими традициями той страны, в которой они применяются, с задачами ее социально-экономического развития. Поэтому разрабатываемая модель будет иметь опережающий характер, интегрирована с разными уровнями образования. При этом будут учтены профессиональные стандарты, а digital-компетенции — отражены в федеральных государственных образовательных стандартах.
Отдельного внимания заслуживают компетенции по обеспечению информаци-
онной безопасности. Если в Европе их изначально относят к цифровым, то в программе «Цифровая экономика Российской Федерации» они находятся в специальном Федеральном проекте «Информационная безопасность». Согласно проекту, планируется осуществить, наряду с прочими мероприятиями, «развитие подходов к повышению грамотности и практико-ориентированной подготовке в области кибербезопасности для представителей бизнеса и государства на базе опыта ведущих компаний цифровой экономики». До 31 декабря 2021 г. предполагается «разработать предложения по ...повышению киберкультуры» (п. 1.35) [12]. В Паспорте этого проекта, утвержденном позднее президиумом Правительственной комиссии по цифровому развитию, использованию информационных технологий для улучшения качества жизни и условий ведения предпринимательской деятельности (протокол от 28 мая 2019 г. № 9), термин киберкультура заменен на «систему повышения грамотности в области информационной безопасности» (п. 1.55) [13].
Несмотря на терминологическую разноголосицу, общий курс на развитие цифровых компетенций граждан следует оценить как весьма позитивный. Эксперты рассматривают проблему с позиций потребностей экономической практики [1; 14], образования [16—18] и др. Ученые подчеркивают проблему трансформации взглядов на развитие профессиональных компетенций личности, связанных с существованием в информационном, цифровом и 8МЛКТ-обществе. На основе анализа публикаций последних лет они определяют: информационную компетенцию как интегральную характеристику, связанную с опытом деятельности в информационной действительности, способами взаимодействия с техникой и технологиями с целью реализации общих и профессиональных информационных потребностей личности; цифровую компетенцию как высокоуровневые метаспособности для существования в цифровом пространстве высокомобильных интеллектуальных устройств; 8МЛЯТ-компетенцию как сформирован-
51
ность личности SMART-человека, которая в совершенстве владеет SMART-технологиями для поиска, анализа информации и создания инноваций, взаимодействует в профессиональных сетевых сообществах [16].
Исключительно важным и проблемным является вопрос субъектов развития цифровых компетенций. Логично предположить, что одним из таких субъектов, наряду с образованием всех уровней, должны стать вузовские библиотеки, которые к настоящему времени уже накопили опыт развития информационной грамотности (культуры). Тем более что в последние годы они сталкиваются с огромным давлением, которое требует от них реагирования и адаптации, чтобы оставаться актуальными. Быстрое развитие технологий, а также изменения в таких областях, как научная коммуникация, управление данными и педагогика высшего образования, влияют на ожидания пользователей и вынуждают академические библиотеки (в том числе вузовские) разрабатывать новые ресурсы и области обслуживания. Помимо реагирования на текущие тенденции, библиотекам также необходимо предвидеть будущие потребности и разрабатывать инновационные инициативы для удовлетворения этих потребностей [31]. Именно такой инновационной инициативой является, на наш взгляд, развитие цифровых компетенций студентов.
Публикаций на эту тему в русскоязычном контенте практически нет, хотя проблема роли библиотек в формировании цифровой грамотности или культуры декларируется. По данным РОЦИТ, индекс цифровой грамотности населения составляет 4,5 пункта из 10, сократившись по сравнению с 2017 г почти на 15 %. Согласно диагностике цифровой грамотности WorldSkills Russia, проводившейся среди 65 тыс. школьников, только 34 % участников продемонстрировали высокие результаты. А наиболее слабыми стали показатели поиска и критического восприятия информации, финансовых инструментов, культуры взаимодействия в соцсе-тях и защиты персональных данных. Поэтому в 2018 г. был утвержден профессиональный стандарт, определяющий особенности
новой специальности «цифровой куратор». Его обязанности заключаются в обучении всех желающих азам использования цифровых технологий. В рамках Всероссийского семинара «Цифровая грамотность населения и библиотека», инициированного Российской государственной библиотекой для молодежи (РГБМ) при поддержке Минкуль-туры России и РБА, обсуждался вопрос роли библиотеки в развитии цифровой грамотности. На данный момент она не попала в проект ни как инициатор, ни как площадка для его реализации. По словам экспертов, в процессе формирования соответствующих компетенций серьезную роль могут сыграть библиотеки, если сотрудники получат дополнительную квалификацию. Все зависит от того, насколько они захотят проявить инициативу и смогут влиться в этот процесс. Внушает оптимизм, что руководство проекта «Цифровой куратор» Российского общества «Знание» продемонстрировало открытость для диалога с библиотеками [10; 19].
Опираясь на европейский подход к содержанию цифровых компетенций и авторские публикации по вопросам информационной компетенции [4—6], культуры информационной безопасности [3; 11; 20] и др., определим цифровую компетентность личности как ее высокоуровневую способность к информационному взаимодействию в цифровом пространстве высокомобильных интеллектуальных устройств, умных технологий и сетевых профессиональных сообществ с целью самореализации и непрерывного инновационного развития.
Считаем справедливым утверждения экспертов о том, что задача библиотеки в условиях применения алгоритмов искусственного интеллекта в сочетании с робототехникой и императивом цифровых компетенций — «адаптация граждан к требованиям цифрового уклада жизни — от развития творческих способностей малышей до обучения пенсионеров пользованию новыми устройствами и приложениями, ознакомления молодежи с новыми профессиями и открывающимися возможностями и предоставления доступа всем желающим к очным
52
или дистанционным курсам по новым профессиям» [15].
Спектр цифровых компетенций как объект обучения студентов силами вузовской библиотеки может быть расширен и включать их способность:
1) к потреблению цифрового контента: его поиску, отбору, пониманию, оцениванию, интерпретированию, хранению, защите;
2) репродуктивной деятельности в цифровой среде: взаимодействию и сотрудничеству, взаимообмену цифровым контентом на основе норм сетевого этикета;
3) продуктивной деятельности в цифровой среде: созданию, интеграции и творческой переработке цифрового контента, в том числе с использованием технологий программирования и машинного обучения, защиты авторских прав;
4) рефлексивной деятельности в цифровой среде: выявлению информационных и цифровых потребностей и пробелов цифровой компетенции для реализации различных видов деятельности в этой среде (потребительской, репродуктивной и продуктивной).
Полагаем, что российские вузовские библиотеки уже сегодня могут сосредоточить внимание на расширении спектра компетенций, связанных с названными аспектами информационного поведения пользователей в цифровой среде, а не только с традиционным поиском, цитированием информации и оформлением библиографических списков. В эпоху, в которой доминируют дискуссии о пост-истине (of post-truth) и фальшивых новостях (fake news), наиболее серьезная проблема заключается не в поиске информации, а в понимании того, как оценивать найденный контент и его источники [32], как создавать и распространять в сети свой цифровой контент, как соблюдать нормы сетевого этикета и др.
В цифровом обществе неизбежно должны измениться и формы обучения: традиционные библиотечные уроки — на смешанное обучение, т. е. сочетаться с видеоинструкциями, гипертекстовыми и интерактивными учебными пособиями, специально разработанными веб-страницами и др.
При этом ключевое условие результативности применения этих форм обучения — их включенность в учебный процесс с обязательным планированием и аттестационным контролем достигнутого уровня цифровой культуры.
Вузовским библиотекам для успешной деятельности по развитию цифровых компетенций обучающихся в обоснованных выше границах, а также с использованием инновационных форм и средств требуется более тесная интеграция на всех уровнях: с руководством вуза, профессорско-преподавательским составом, студентами, работодателями и др. Особенно важна поддержка со стороны высшего руководства, документирование факта включенности библиотеки в систему развития цифровых компетенций в вузе как полноправного субъекта. Это должно быть отражено в заявлении о миссии, видении, стратегических планах, образовательных программах, которые доступны на университетских сайтах. Если вузовские библиотеки будут иметь статус основных поставщиков образовательных услуг по цифровой компетентности, то им необходимо стать более активными в их продвижении через свои веб-сайты.
Обучение цифровым компетенциям силами вузовской библиотеки нужно интегрировать в учебные программы и планы всех уровней образования, включая аспирантуру. Один из принципов этого процесса — непрерывность: библиотека может активнее сотрудничать с работодателями по развитию цифровых компетенций настоящих и будущих сотрудников организаций. Предоставление подходящей учебной технологии и эффективная поддержка развития цифровых компетенций самих преподавателей вуза являются острыми проблемами, с которыми сталкиваются образовательные учреждения. Их также возможно решать с участием вузовской библиотеки.
Масштабность и глубина перечисленных задач требует от руководства вузов непростых организационно-кадровых решений. Мы уже высказывали мысль о том, что для организации полномасштабной работы
53
по развитию цифровых компетенций преподавателей, сотрудников и студентов необходимо создание специальной междисциплинарной общеуниверситетской кафедры. Повышение интеллектуализации деятельности вузовской библиотеки наряду с высокой мотивацией реализовать свой потенциал позволит ей претендовать на ключевые роли в создании такой кафедры.
Серьезные задачи стоят и перед системой библиотечно-информационного образования: без его трансформации выпускникам библиотечных специальностей развитие цифровых компетенций преподавателей и студентов будет не под силу. Основные образовательные программы и программы переподготовки и повышения квалификации библиотечно-информационных специалистов должны содержать немалый объем не только гуманитарных, но и технологических знаний и умений для формирования и развития цифровых компетенций.
Решение названных проблем позволит не только ускорить процесс развития цифровых компетенций кадров отечественной экономики, но и даст возможность вузовским библиотекам занять достойное место в цифровом обществе, адекватное их высокому потенциалу, повысить их социальный статус.
1. Алиев, В. М. Ключевой ресурс цифровой экономики — человек с компетенциями XXI века / В. М. Алиев, Н. Н. Соловых // Безопасность бизнеса. - 2019. - № 1. - С. 33-39.
2. Астахова, Л. В. Информационное мировоззрение: понятие и уровни / Л. В. Астахова // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2014. - № 4 (40). - С. 9-16.
3. Астахова, Л. В. От культуры - к культурному капиталу информационной безопасности организации / Л. В. Астахова // Вестник культуры и искусств. -2018. - № 3 (55). - С. 85-101.
4. Астахова, Л. В. От медиаинформацион-ной грамотности - к коммуникативно-когнитивно-управленческой культурной компетенции: императивы общества знания / Л. В. Астахова // Медиао-бразование. - 2017. - № 2. - С. 14-25.
5. Астахова, Л. В. Понятие информационной компетенции специалиста: ког-
нитивный подход / Л. В. Астахова // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: Образование. Педагогические науки. — 2013. - Т. 5, № 4. - С. 10-16.
6. Астахова, Л. В. Развитие информационно-аналитических компетенций студентов в вузе / Л. В. Астахова, А. Е. Трофименко // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. — 2011. — № 12. — С. 16-23.
7. В октябре в России представят базовую модель компетенций для цифровой экономики // Цифровая экономика 2024: национальная программа. -URL: https: //digital.ac.gov.ru/news/680 (дата обращения: 10.11.2019).
8. Гендина, Н. И. Можно ли измерить информационную грамотность (культуру)? / Н. И. Гендина // Образование в документах. - 2009. - № 20 (213). -С. 58-62.
9. Егорова, О. Б. Развитие цифровой культуры в вузах (на примере Университета информационных технологий, механики и оптики) / О. Б. Егорова // Современное педагогическое образование. - 2019. - № 4. - С. 187-192.
10. Ильинец, Д. В. Роль библиотек в формировании цифровой культуры / Д. В. Ильинец // Формирование электронной культуры в процессе непрерывного образования: проблемы и перспективы : сб. науч. тр. участников Международной междисциплинарной конференции. - Санкт-Петербург, 2016. - С. 112-116.
11. Лушникова, С. С. Культура информационной безопасности предприятия: сравнительный анализ зарубежных и российских исследований / С. С. Лушникова, Л. В. Астахова // Вестник УрФО. Безопасность в информационной сфере. - 2019. - № 1 (31). - С. 37-47.
12. Паспорт национальной программы «Цифровая экономика Российской Федерации» (утв. президиумом Совета при Президенте Российской Федерации по стратегическому развитию и национальным проектам, протокол от 24 декабря 2018 г. № 16) // Гарант.ру : информационно-правовой портал. -URL: https://base.garant.ru/72190282/ (дата обращения: 10.11.2019).
13. Паспорт федерального проекта «Информационная безопасность» (утв.
54
президиумом Правительственной комиссии по цифровому развитию, использованию информационных технологий для улучшения качества жизни и условий ведения предпринимательской деятельности (протокол от 28 мая 2019 г. № 9)) // Консультант-Плюс. — URL: http://www.consultant. ru/document/cons_doc_LAW_328932/ (дата обращения: 10.11.2019).
14. Петрова, В. С. Измерение уровня сформированности цифровых компетенций / В. С. Петрова, Е. Е. Щербик // Московский экономический журнал. —
2018. - № 5-3. - С. 34.
15. Степанов, В. К. Новое видение библиотеки как социального института в обществе знаний / В. К. Степанов // Научные и технические библиотеки. -
2019. - № 1. - С. 7-15.
16. Табачук, Н. П. Информационная, цифровая и smart-компетенции личности: трансформация взглядов / Н. П. Таба-чук // Научно-педагогическое обозрение. - 2019. - № 4 (26). - С. 133-141.
17. Храмцова, Н. Г. Подходы к развитию цифровых компетенций студентов юридических вузов / Н. Г. Храмцова, Т. Ю. Майборода // Перспективы науки и образования. - 2019. - № 1 (37). -С. 80-83.
18. Цифровая компетентность подростков и родителей: результаты всероссийского исследования / Г. У. Солдатова, Т. А. Нестик, Е. И. Рассказова, Е. Ю. Зотова. - Москва : Фонд развития Интернета, 2013. - 144 с.
19. Цифровой куратор. А при чем здесь библиотека? // Университетская книга. - 2019. - № 4. - С. 31-37.
20. Astakhova L. 2014. The concept of the information-security culture. Scientific and Technical Information Processing. Vol. 41, No 1 : 22-28. (In Eng).
21. Carretero S., Vuorikari R., Punie Y. 2017. DigComp 2.1: The Digital Competence Framework for Citizens with eight proficiency levels and examples of use. Available from: http: //publications.jrc.ec.europa. eu/repository/bitstream/JRC106281/ web-digcomp2.1pdf_(online).pdf (accessed: 10.11.2019). EUR 28558 EN, doi:10.2760/38842. (In Eng.).
22. Ellis C., Johnson F., Rowley J. 2017. Promoting information literacy: perspectives from UK universities. Library hi tech. Vol. 35, No 1 : 53-70. (In Eng.).
23. Escario I., Lapena M. J., Hermoso R., Zapata M. A., Bordonaba L., Soriano R., Escar E. 2017. Training students to become digitally competent: an experience on the digcomp 2.0 framework. EDULEARN17 Proceedings. P. 5598-5608. (In Eng.).
24. Fernandez-Ramos A. 2019. Online information literacy instruction in Mexican university libraries: The librarians' point of view. The Journal of Academic Librarianship. Vol. 45, Issue 3 : 242-251. (In Eng.).
25. Julien H., Gross M., Latham D. 2018. Survey of Information Literacy Instructional Practices in U. S. Academic Libraries. College & Research Libraries. Vol. 79, No 2 : 179, feb. 2018. Available from: https://crl.acrl.org/index.php/crl/ article/view/16606 (accessed: 10.10.2019). doi:https://doi.org/10.5860/crl.79.2.179. (In Eng.).
26. Kohnke O. 2017. It's Not Just About Technology: The People Side ofDigitization. Ed. by Oswald G., Kleinemeier M. Shaping the Digital Enterprise. Springer, Cham. P. 69-91. (In Eng.).
27. Leporati R., Tilton K. 2017. A flipped classroom is an inclusive classroom: making the most of class time for the most learners. EDULEARN17 Proceedings. P. 10372-10376. (In Eng.).
28. Leporati R., Tilton K. 2017. Format choices are content choices: understanding what your elearning should look like. EDULEARN17 Proceedings. P. 882-886. (In Eng.).
29. Maddison T., Doi C., Lucky S., Kumaran M. 2017. Chapter 2: Literature Review of Online Learning in Academic Libraries. Distributed Learning. P. 13-46. (In Eng.).
30. Phillips M., Van Epps A., Johnson N., Zwicky D. 2018. Effective Engineering Information Literacy Instruction: A Systematic Literature Review. The Journal of Academic Librarianship. Vol. 44, Issue 6 : 705-711. (In Eng.).
31. Saunders L. 2015. Academic Libraries' Strategic Plans: Top Trends and Under-Recognized Areas. Journal of academic librarianship. Vol. 41, No 3 : 285-291. (In Eng.).
32. Saunders L. 2018. Information Literacy in Practice: Content and Delivery of Library Instruction Tutorials. The Journal of Academic Librarianship. Vol. 44, Issue 2 : 269-278. (In Eng.).
Получено 13.11.2019
55
L. Astakhova
Doctor of Pedagogic Sciences, Professor, South Ural State University (national research university) E-mail: lvastachova@mail.ru
Students Digital Culture Development in the Conditions of a University Library
Abstract. The article considers the imperative of the development of human digital competencies in the context of global digital transformation and the insufficient attention to this problem of library science and practice, aimed at the formation of information literacy and information culture for a long time. Based on foreign experience, the high subjective potential of the university library in this area, the content and tools of its activity to develop students' digital competencies are substantiated. Digital competence is defined as a high-level ability of a student to interact in digital space (highly mobile intelligent devices, smart technologies, professional networking communities) with the goal of self-realization and continuous innovative development. The necessity of expanding the range of digital competencies of students, including their ability to carry out key types of information activities in the digital environment: consumer (search, selection, understanding, evaluation, interpretation, storage, protection of digital content and their psychological sphere); reproductive (interaction and cooperation, interchange of digital content based on network etiquette); productive (creation, integration and creative processing of digital content, including using programming technologies and machine learning, copyright protection); reflective (identifying information and digital needs and gaps of digital competency for implementing various types of activities in this environment is substantiated. The problems are raised of deepening the integration of the university library into the organizational system for developing digital competencies in the university; the transition to blended learning using the latest digital forms; transformation of the training system, retraining and advanced training of library and information personnel capable of implementing this activity have been raise in the article.
This article was prepared with the support of the Government of the Russian Federation (Decree No. 211 of March 16, 2013, agreement No. 02. A03.21.0011).
Keywords: university library, digital competency, digital culture, student, library and information specialist
For citing: Astakhova L. 2019. Students Digital Culture Development in the Conditions of a University Library. Culture and Arts Herald. No 4 (60) : 47-57.
References
1. Aliev V., Solovykh N. 2019. Klyuchevoy resurs tsifrovoy ekonomiki - chelovek s kompetentsiyami XXI veka. Bezopasnost'biznesa [Business security]. No 1 : 33-39. (In Russ.).
2. Astakhova L. 2014. Information outlook: concept and levels. Herald of Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts. No 4 (40) : 9-16. (In Russ.).
3. Astakhova L. 2018. From culture to cultural capital of information security of an organization. Culture and Arts Herald. No 3 (55) : 85-101. (In Russ.).
4. Astakhova L. 2017. From media and information literacy to communicative-cognitive-managerial cultural competence: imperatives of a knowledge society. Mediaobrazovanie [Media education]. No 2 : 14-25. (In Russ.).
5. Astakhova L. 2013. The concept of information competence of a specialist: cognitive approach. Vestnik Yuzhno-Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Obrazovanie. Pedagogicheskie nauki [Bulletin of the South Ural State University. Series: Education. Pedagogical sciences]. Vol. 5, No 4 : 10-16. (In Russ.).
6. Astakhova L., Trofimenko A. 2011. Development of informational and analytical competencies of students at a university. Bulletin of Chelyabinsk State Pedagogical University. No 12 : 16-23. (In Russ.).
7. In October, Russia will present a basic model of competencies for the digital economy. Tsifrovaya ekonomika 2024: natsional'naya programma [Digital Economy 2024: National Program]. Available
56
from: https://digital.ac.gov.ru/news/680 (accessed: 10.11.2019). (In Russ.).
8. Gendina N. 2009. Can information literacy (culture) be measured? Obrazovanie v dokumentakh [Education in documents]. No 20 (213) : 58-62. (In Russ.).
9. Egorova O. 2019. The development of digital culture in universities (for example, the University of Information Technology, Mechanics and Optics). Modern Pedagogical Education. No 4 : 187-192. (In Russ.).
10. Ilinets D. 2016. The role of libraries in shaping digital culture. Formirovanie elektronnoy kul'tury v protsesse nepreryvnogo obrazovaniya: problemy i perspektivy [The formation of electronic culture in the process of continuing education: problems and prospects]. St. Petersburg. P. 112-116. (In Russ.).
11. Lushnikova S., Astakhova L. 2019. Culture of enterprise information security: a comparative analysis of foreign and Russian studies. UrFR Newsletter. Information Security. No 1 (31) : 37-47. (In Russ.).
12. Passport of the national program "Digital Economy of the Russian Federation" (approved by the Presidium of the Presidential Council for Strategic Development and National Projects, minutes No. 16 dated December 24, 2018. Garant.ru : informatsionno-pravovoy portal [Garant.ru: legal information portal]. Available from: https://base.garant.ru/72190282/ (accessed: 10.11.2019). (In Russ.).
13. Passport of the federal project "Information Security" (approved by the Presidium of the Government Commission on Digital Development, the use of information technologies to improve the quality of life and the conditions for doing business (Minutes No. 9 of May 28, 2019)). Konsul'tantPlyus [ConsultantPlus]. Available from: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_328932/ (accessed: 10.11.2019). (In Russ.).
14. Petrova V., Shcherbik E. 2018. Digital competency measurement. Moscow journal. No 5-3 : 34. (In Russ.).
15. Stepanov V. 2019. A new vision of the library as a social institution in the knowledge society. Scientific and Technical Libraries. No 1 : 7-15. (In Russ.).
16. Tabachuk N. 2019. Information, digital and smart-competencies of a person: transformation of views. Pedagogical Review. No 4 (26) : 133-141. (In Russ.).
17. Khramtsova N., Maiboroda T. 2019. Approaches to the development of digital competencies of law students. Perspektivy nauki i obrazovaniya [Prospects for Science and Education]. No 1 (37) : 80-83. (In Russ.).
18. Tsifrovaya kompetentnost' podrostkov i roditeley: rezul'taty vserossiyskogo issledovaniya [Digital competence of adolescents and parents: results of an all-Russian study]. 2013. G. Soldatova, Т. Nestik, Е. Rasskazova, Е. Zotova. Moscow : Fond razvitiya Interneta. 144 p. (In Russ.).
19. Digital curator. And what does the library have to do with it? 2019. Universitetskaya kniga [University book]. No 4 : 31-37. (In Russ.).
20. Astakhova L. 2014. The concept of the information-security culture. Scientific and Technical Information Processing. Vol. 41, No 1 : 22-28. (In Eng).
21. Carretero S., Vuorikari R., Punie Y 2017. DigComp 2.1: The Digital Competence Framework for Citizens with eight profi-ciency levels and examples of use. Available from: http://publications.jrc.ec.europa. eu/repository/bitstream/JRC106281/web-digcomp2.1 pdf_(online).pdf (accessed: 10.11.2019). EUR 28558 EN, doi:10.2760/38842. (In Eng.).
22. Ellis C., Johnson F., Rowley J. 2017. Promoting information literacy: perspectives from UK universities. Library hi tech. Vol. 35, No 1 : 53-70. (In Eng.).
23. Escario I., Lapeña M. J., Hermoso R., Zapata M. A., Bordonaba L., Soriano R., Escar E. 2017. Training students to become digitally competent: an experience on the digcomp 2.0 framework. EDULEARN17 Proceedings. P. 5598-5608. (In Eng.).
24. Fernández-Ramos A. 2019. Online information literacy instruction in Mexican university libraries: The librarians' point of view. The Journal of Academic Librarianship. Vol. 45, Issue 3 : 242-251. (In Eng.).
25. Julien H., Gross M., Latham D. 2018. Survey of Information Literacy Instructional Practices in U. S. Academic Libraries. College & Research Libraries. Vol. 79, No 2 : 179, feb. 2018. Available from: https:// crl.acrl.org/index.php/crl/article/view/16606 (accessed: 10.10.2019). doi:https://doi.org/10.5860/ crl.79.2.179. (In Eng.).
26. Kohnke O. 2017. It's Not Just About Technology: The People Side of Digitization. Ed. by Oswald G., Kleinemeier M. Shaping the Digital Enterprise. Springer, Cham. P. 69-91. (In Eng.).
27. Leporati R., Tilton K. 2017. A flipped classroom is an inclusive classroom: making the most of class time for the most learners. EDULEARN17Proceedings. P. 10372-10376. (In Eng.).
28. Leporati R., Tilton K. 2017. Format choices are content choices: understanding what your elearning should look like. EDULEARN17Proceedings. P. 882-886. (In Eng.).
29. Maddison T., Doi C., Lucky S., Kumaran M. 2017. Chapter 2: Literature Review of Online Learning in Academic Libraries. Distributed Learning. P. 13-46. (In Eng.).
30. Phillips M., Van Epps A., Johnson N., Zwicky D. 2018. Effective Engineering Information Literacy Instruction: A Systematic Literature Review. The Journal of Academic Librarianship. Vol. 44, Issue 6 : 705-711. (In Eng.).
31. Saunders L. 2015. Academic Libraries' Strategic Plans: Top Trends and Under-Recognized Areas. Journal of Academic Librarianship. Vol. 41, No 3 : 285-291. (In Eng.).
32. Saunders L. 2018. Information Literacy in Practice: Content and Delivery of Library Instruction Tutorials. The Journal of Academic Librarianship. Vol. 44, Issue 2 : 269-278. (In Eng.).
Received 13.11.2019
57
