Развитие связей Польши с НАТО после 2014 г. Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Олег Михалев

Развитие связей Польши с НАТО после 2014 г.

Аннотация. В статье утверждается, что после 2014 г. членство Польши в Североатлантическом альянсе наполнилось новым смыслом. Если до того основное внимание НАТО было приковано к операциям за пределами европейского континента, то обострение отношений между Россией и Западом выдвинуло на первый план вопросы безопасности в восточной части Европы, в которых Польша могла играть одну из главных ролей. Показаны ее усилия по укреплению восточного фланга НАТО, которые увенчались принятием на саммите в Варшаве в 2016 г. решения о размещении в Польше и Прибалтике сил Расширенного передового присутствия. Рассматривается процесс увеличения военных контингентов НАТО на польской земле, причем особое внимание уделяется заметному расширению двустороннего военного сотрудничества Польши и США. Оно выражается в том числе в размещении в Польше ряда американских военных объектов - как на постоянной, так и на ротационной основе. Показана также активизация участия Польши в миссиях НАТО в Прибалтике и Румынии. Укрепление военного присутствия НАТО в Польше одобряется польской политической элитой, убежденной, что оно создает надежные гарантии суверенитету и безопасности страны. При этом ощущение безопасности основано на представлении, что главная угроза исходит от России. Автор приходит к выводу, это ощущение обманчиво, поскольку военное присутствие НАТО в Польше недостаточно в случае возникновения широкомасштабного конфликта, а, с другой стороны, не слишком эффективно для предотвращения современных угроз. Поэтому настойчивые усилия Польши по укреплению восточного фланга НАТО скорее ведут к еще большему ухудшению отношений между альянсом и Россией, а значит, делают международную обстановку на востоке Европы еще более нестабильной.

Ключевые слова: Польша, НАТО, восточный фланг НАТО, Расширенное передовое присутствие НАТО, вооруженные силы США в Польше, операции НАТО.

© Михалев Олег Юрьевич - к.и.н., доцент факультета международных отношений Воронежского государственного университета. Адрес: г. Воронеж, Университетская пл., 1. E-mail: mikhalev2003@mail.ru.

12 марта 2019 г. Польша отметила 20-летие пребывания в Североатлантическом альянсе. Членство в НАТО на протяжении всего этого Ё времени оставалось важнейшим фактором внешней политики страны. ^ Сложный исторический путь Польши оказывает определяющее влияние § на то, что она остро чувствует угрозу для своей безопасности со стороны

00 России, вследствие чего является одной из стран Европы, которые в наи-^ большей степени заинтересованы в укреплении альянса и его гарантий. 5 Однако до 2014 г. эволюция НАТО происходила в невыгодном для Польши < направлении. Война с международным терроризмом побудила союзни-

1 ков уделять основное внимание операциям за пределами Европы, что

ш

^ не могло нравиться Варшаве, продолжающей настаивать, что главная угроза для участников альянса исходит от России. Поэтому результаты первого пятнадцатилетия в НАТО были двоякими: с одной стороны, альянс помог осуществить модернизацию вооруженных сил, которые стали более компактными, лучше оснащенными и вооруженными при меньших финансовых издержках, но, с другой, Польша была вынуждена не столько заниматься собственной безопасностью, сколько исполнять союзнические обязательства далеко за пределами сферы национальных интересов — на Балканах, в Афганистане и Ираке. Можно сказать, что в этот период членство в НАТО давало Польше главным образом чувство морального удовлетворения, что союзники в нужный момент придут на помощь, хотя и в этом не было твердой уверенности, из-за чего польское правительство упорно стремилось дополнить гарантии НАТО развитием двустороннего военно-политического сотрудничества с США.

Польша в борьбе за укрепление восточного фланга НАТО

С весны 2014 г. ситуация в корне изменилась. В польских политических и научных кругах сложился консенсус относительно того, что присоединение Россией Крыма и поддержка ею сепаратистов на Донбассе являются попыткой ревизии сложившегося по окончании холодной войны миропорядка. Нарушив один из его основных принципов — нерушимости границ — Россия проявила неуважение к суверенитету соседнего государства и международному праву, став на путь прямой агрессии и отстаивания своих интересов с помощью силы. Такие действия требовали < ответной реакции со стороны стран Запада, а значит не могли не внести о самые серьезные коррективы в политику НАТО. Если в предыдущие годы альянс уделял недостаточное внимание обороне стран — участниц и ев- < ропейскому направлению в целом, то теперь этот перекос надлежало ис- ¡^

А

править. Поэтому уже с мая-июня 2014 г. высшие польские должностные лица стали озвучивать идеи об усилении военного присутствия НАТО на Востоке Европы и, в частности, на территории Польши. Однако поначалу

польские дипломаты наталкивались на непонимание как со стороны европейских партнеров (Германии и Франции), так и США, продолжавших Ё считать, что альянс должен соблюдать положения «Основополагающего ^ акта» 1997 г., в соответствии с которым он обязывался не размещать в § восточной части Европы «существенные боевые силы» на постоянной m основе. С польской точки зрения, Россия своими действиями на Укра-^ ине сама нарушила положения акта, поэтому альянс мог отказаться от 5 выполнения взятых на себя обязательств [Rocznik strategiczny, 2015: 306]. < Активность Польши и солидаризовавшихся с ней государств Балтии,

i впрочем, не могла игнорироваться союзниками и постепенно стала при-

ш

носить плоды, оказавшиеся, правда, скромнее ожидаемых. Уже во время визита Барака Обамы в Варшаву в начале июня 2014 г. американский президент предложил выделить на усиление военного присутствия США в Восточной Европе 1 млрд долл., за счет чего планировалось увеличить американский контингент в Польше, а также нарастить его техническую оснащенность. Эта инициатива была прежде всего призвана успокоить руководителей стран региона, которые рассчитывали на однозначное выражение поддержки со стороны США и ожидали конкретных шагов, показывающих, что американцы не оставят своих союзников в опасности.

В продолжение этой линии саммит НАТО в Ньюпорте (Уэльс, Великобритания), состоявшийся 4-5 сентября 2014 г., высказался за укрепление восточного фланга альянса посредством создания Объединенной оперативной группы повышенной боеготовности (неофициально названной Spearhead Force, от Spearhead — наконечник копья) в составе 4-5 тыс. человек, способных к развертыванию на территории Польши и трех балтийских государств в течение 48 часов. Кроме того, предлагалось усилить командование корпуса «Северо-Восток» в Щецине, чтобы в случае необходимости он мог управлять более крупными силами. Однако вопреки требованиям Польши, стран Балтии, Болгарии и Румынии саммит отказался размещать в Восточной Европе войска постоянного базирования, хотя и решил создать там дополнительную военную инфраструктуру в виде складов техники и вооружения, а также проводить регулярные учения. Не поддержаны были и польские предложения об оказании альянсом прямой военной помощи Украине — союзники посчитали, что этот вопрос должен быть отнесен к компетенции отдельных государств ОПР [Rocznik strategiczny, 2015: 307].

Первые учения Spearhead Force были проведены в Польше в июне < 2015 г. В них приняли участие около 2100 военнослужащих из 9 стран ¡^ НАТО. Но успехи в создании сил повышенной боеготовности не могли полностью удовлетворить польское руководство, которое продолжало считать свою страну уязвимой от агрессии с востока и настаивало

А

на создании постоянных баз НАТО в Восточной Европе. Активности Польши способствовало то обстоятельство, что следующая встреча глав Ё государств и правительств стран альянса по предложению президента ^ Б. Коморовского была назначена на лето 2016 г. в Варшаве, и на правах § хозяйки можно было провести ряд подготовительных мероприятий, где

00 пролоббировать свое понимание ситуации. В частности, такую попыт-^ ку Польша предприняла в июне 2015 г. на встрече министров обороны 5 стран НАТО, где Т. Семоняк представил Инициативу стратегической < адаптации. В ней утверждалось, что принятые в Ньюпорте решения

1 не могут заменить укрепление способностей альянса к коллективной

I м

^ обороне. Польский министр настаивал, что необходимо развивать не только силы оперативного реагирования, но и вооруженные силы в целом, концентрируя их на восточном фланге НАТО. Польское требование о постоянном размещении баз альянса в восточноевропейском регионе было поддержано на саммите девяти государств восточного фланга НАТО 4 ноября 2015 г., проведенном в Бухаресте по инициативе президентов Польши и Румынии. В принятой декларации выражалась глубокая обеспокоенность «продолжающейся агрессивной политикой России на Украине», а союзники призывались к установлению «сильного и надежного» присутствия в регионе, что должно стать адекватным ответом на угрозу с востока [Rocznik strategiczny, 2016: 311]. Созданный на встрече формат «бухарестской девятки» (В9) оказался жизнеспособным. В июне 2018 г. в Варшаве состоялся второй саммит стран восточного фланга, а в феврале 2019 г. в словацком Кошице — третий. Проводились также встречи на уровне министров обороны. Повестка мероприятий не отличается разнообразием, по-прежнему концентрируясь на вопросах укрепления региональной безопасности и усиления сотрудничества государств по противодействию российской угрозе.

Следует отметить, что польская дипломатическая активность по укреплению восточного фланга НАТО получила новый импульс после формирования осенью 2015 г. правительства партии «Право и Справедливость». ПиС всегда отличала повышенная чувствительность к проблеме обеспечения безопасности страны, и в период предвыборной кампании она подвергала нещадной критике прежнее правительство Д. Туска, об- .А виняя его в односторонних уступках и даже капитуляции перед Россией, ОПР и обещая укрепить и сделать более обороноспособной польскую армию, предпринять все возможное для сохранения НАТО в качестве действен- < ной военной организации. Новые президент А. Дуда, министр иностранных дел В. Ващиковский, министр обороны А. Мачеревич в течение полугода перед варшавским саммитом НАТО совершили многочисленные зарубежные визиты, добиваясь поддержки своей позиции. Так, президент

Дуда после упомянутой встречи в Бухаресте посетил Словакию, Чехию,

= Венгрию, Канаду и Норвегию. Польше удалось также заручиться поддерж-

Ё кой на встречах министров обороны и премьер-министров стран Више-

^ градской группы в мае и июне 2016 г. [Rocznik strategiczny, 2017: 229]. § Столь интенсивная дипломатическая подготовка принесла свои пло-

m ды. Итоги варшавского саммита польское правительство могло с полным

^ основанием записать себе в актив. Руководители альянса приняли реше-

5 ние о размещении на территории Польши и государств Балтии четырех

< международных батальонов численностью в 1 000 человек каждый (они

i получили название EFP — Enhanced Forward Presence, т.е. расширенное

I и

передовое присутствие). Конечно, появление этих контингентов вряд ли способно повлиять на соотношение сил в регионе, но тем самым союзники по НАТО демонстрировали, что не откажутся от выполнения своих обязательств и в случае опасности для стран восточного фланга в обязательном порядке придут на помощь. Опасения некоторых государств альянса (например, Германии), что принятое решение будет противоречить данному России в «Основополагающем акте» обещанию не располагать в восточной части Европы войска НАТО на постоянной основе, обходились небольшой уловкой: подразделения должны были меняться в порядке ротации, но общая их численность оставалась неизменной. Предназначенный для дислоцирования в Польше контингент формировался преимущественно из военнослужащих США с добавлением солдат из Великобритании, Румынии и Хорватии. Его местом размещения определялся участок в непосредственной близости от границ Белоруссии, Литвы и Калининградской области России, имеющий важнейшее стратегическое значение. Кроме того, в Польше базировалось общее руководство вводимых в регион сил. Также было принято решение об увеличении до 40 тыс. человек так называемых Spearhead Force [Rocznik strategiczny, 2017: 44-45, 229-230].

Действительно, с начала 2017 г. военное присутствие НАТО в Польше, до этого момента почти символическое1, стало усиливаться. В апреле было объявлено о предварительной готовности батальона EFP, разместившегося в небольшом городке Ожиш в Варминско-Мазурском воеводстве (примерно в 50 км от границы с Калининградской областью), < а в июне — о его окончательном комплектовании. Батальон оснащен о в том числе артиллерией и средствами противовоздушной обороны.

к

А

^

и сЗ

На начало 2017 г. альянс располагал следующей инфраструктурой в Польше: штаб гер- <

мано-датско-польского армейского корпуса «Северо-Восток» в Щецине, Объединенный центр боевой подготовки, батальон связи и Центр передового опыта в области военной полиции в Быдгощи.

Кроме того, в Эльблонге, столице того же воеводства, разместилось командование международной дивизии «Северо-Восток», на которое Ё возлагались обязанности по координации действий всех четырех групп ^ EFP. Дивизия, состоящая из военнослужащих полутора десятков стран § НАТО, достигла оперативной готовности в 2018 г. Также было усилено оо командование находящегося в Щецине корпуса «Северо-Восток», после ^ чего ему поручалось управление силами быстрого реагирования НАТО 5 в Восточной Европе. Наконец, в октябре 2017 г. в Кракове был открыт < контрразведывательный центр подготовки с целью обучения соответ-ï ствующих специалистов и разработки необходимых инструментов по

ш

противодействию разведывательной деятельности иностранных спецслужб [MON, 2019b: 22-23].

Наращивание американского военного присутствия

Однако в еще большей степени стало наращиваться в Польше военное присутствие США. Двустороннее сотрудничество с Соединенными Штатами в польских политических кругах воспринимали как компенсацию недостаточности натовских сил на территории страны, вследствие чего на протяжении многих лет правительство принимало последовательные усилия по приглашению американских войск. В конце концов это принесло плоды. Еще в 2009 г., после отказа Б. Обамы от размещения компонентов американской ПРО в Центральной Европе, США согласились направить в Польшу подразделения военно-воздушных сил и противоракетной обороны. В декабре 2009 г. было подписано соглашение о статусе сил США в Польше, а в мае следующего года прибыла батарея зенитно-ракетных комплексов «Patriot». Она разместилась в городке Моронг (Варминско-Мазурское воеводство) примерно в 60 км от границы с Калининградской областью. В течение двух лет около 120 американских военных обучали польских коллег работе с этим комплексом, который Польша предполагала приобрести для укрепления своей ПВО. В мае 2011 г. США договорились с Польшей о размещении на ее территории подразделений боевой авиации взамен выводимых «Патриотов». В середине 2013 г. на авиабазу Ласк в Центральной Польше прибыли 6 истребителей F-16, в следующем году их число увеличилось до 12. Размещение ^ ВВС Соединенных Штатов в Польше осуществляется на ротационной ОПР основе, смена машин и экипажей проводится ежеквартально. Главной целью американцев является налаживание взаимодействия с польскими

летчиками, проведение совместных учений, мероприятий по техниче- 5

А

скому обслуживанию самолетов, тыловому обеспечению [Зверев, 2018].

С весны 2014 г. в Польшу стали направляться и американские сухопутные войска. Поначалу это были небольшие подразделения, прибы-

вающие на коротким срок для выполнения конкретной задачи: участия в учениях, проведения совместной с польскими войсками боевой под-Ё готовки и т.д. Однако на варшавском саммите НАТО Б. Обама объявил о ^ намерении отправить в Польшу в рамках двустороннего сотрудничества § танковую бригаду. Ее предполагалось разместить на ротационной ос-

00 нове, то есть каждые 9 месяцев из США прибывала бы новая войсковая ^ единица со всем вооружением и имуществом и заменяла бы отбывшую 5 свой срок. Такие перемещения виделись важным элементом обучения и < проверкой оперативных возможностей задействованных частей. Первая

1 смена прибыла в Польшу в январе 2017 г. и разместилась в нескольких

I м

^ пунктах в западной части страны. В состав бригады входят около 3,5 тыс. солдат с 2 тыс. единиц техники, включая танки «Абрамс», бронетранспортеры и самоходные гаубицы. США также увеличили группировку своих военно-воздушных сил в Польше. С мая 2017 г. на авиабазе Повидз в Великопольском воеводстве размещаются вертолетные подразделения, предназначенные главным образом для решения транспортных задач. Там же находится батальон логистического обеспечения. США планируют создать на этой базе крупный транспортно-логистический центр, где будут складированы техника и вооружение для сил НАТО. Это позволит Соединенным Штатам в случае необходимости быстро развернуть в Центральной Европе крупное воинское соединение, просто перебросив в этот район дополнительный личный состав. В апреле 2017 г. в Познань из Германии переехал дивизионный командный центр, в подчинении которого находятся более 6 тыс. военнослужащих не только в Польше, но и в странах Балтии, Венгрии, Румынии и Болгарии. В центре проходят службу около 200 человек, а всего на польской территории в настоящее время находится до 5 тыс. американских военных [Зверев, 2018].

На волне обострения отношений с Россией США вернулись к проекту создания в Польше базы противоракетной обороны. Поскольку соглашение о ее строительстве было подписано ранее, а также определены местонахождение и основные технические параметры, США оставалось, в сущности, только решить проблему с финансированием и согласовать время начала работ. В марте 2014 г. начались поиски подрядчиков, а в сентябре 2015 г. польский Сейм проголосовал за дополнительное техни- 2

П

ческое соглашение, окончательно определяющее строительные, эколо- о гические, транспортные и прочие параметры базы. Ни одна из главных политических сил Польши не возражала против строительства базы, < наоборот, говорилось о том, что она станет ключевым элементом обеспечения безопасности страны. Лишь депутаты городского совета Слупска, в окрестностях которого намечалось размещение базы, в апреле 2015 г. направили в правительство и Сейм резолюцию, выражавшую озабочен-

ность в связи с ее созданием и требованием компенсации за понесенные неудобства. Но их призыв остался без ответа. Ё Символическая церемония начала строительства базы ПРО в Ред-

^ зиково (Поморское воеводство, около Слупска) состоялась 13 мая 2016 г. § На ней предполагается разместить 3 пусковые установки, каждая с 8 раса кетами SM-3, которые предназначены для поражения баллистических ^ ракет во время их полета в безвоздушном пространстве. С высотой 5 полета свыше 300 км и дальностью свыше 800 км ракеты SM-3 теорети-< чески могут быть использованы и для нанесения удара по наземным или I надводным целям. Тем самым под прицел ставится значительная часть

ш

^ территории европейской части России, что вызывает немалую тревогу у российского военного и политического руководства [Хорунжий, 2014]. Помимо ракет в Редзиково также должны появиться радар для их наведения, жилые постройки, склады и прочие объекты инфраструктуры. Базу будут обслуживать около 200 американских военнослужащих. Общая стоимость инвестиций в различных источниках оценивается от 100 до 300 млн долл. Введение базы в эксплуатацию первоначально намечалось на весну 2018 г., но в процессе строительства произошли задержки, из-за чего сроки сдвинулись. В марте 2019 г., на пресс-конференции в Сейме, министр иностранных дел Польши, Я. Чапутович, сообщил, что база в Редзиково должна быть закончена и введена в действие до конца 2020 г. «Общеизвестно, — сказал он, — что Польша заинтересована в увеличении присутствия американских войск. Американские солдаты, по нашему мнению, являются наиболее эффективным элементом отпугивания агрессора, прежде всего, России. Россия многократно задумается, стоит ли напасть на государство, если там присутствуют американские солдаты, потому что будет считаться с возможностью ответа» рогеа1, 2019].

Однако польским властям, по-видимому, кажется, что имеющихся американских войск для отпугивания России все же недостаточно. Прежде всего, их не устраивает ротационный принцип базирования, который предполагает, что США однажды могут в короткий срок вывести свои войска из Польши. Поэтому в Варшаве начали вынашивать идею создания постоянной американской базы. Впервые эти планы стали достоянием общественности в конце мая 2018 г., когда в прессу попал выработан- 2 ный в министерстве обороны документ под названием «Предложение ОПР о постоянном присутствии США в Польше». Адресованный конгрессу, правительству и аналитическим центрам США, он содержал конкрет- < ные предложения, в том числе финансовые. Польша обещала выделить 1,5-2 млрд долл. на покрытие расходов по обустройству на постоянной основе американской танковой дивизии или равноценного соединения. Средства предлагалось использовать на строительство и ремонт зданий,

создание транспортной инфраструктуры, размещение американских военнослужащих и членов их семей [Зверев, 2018]. 2 Предложения министерства обороны были опубликованы явно

^ преждевременно, и они встретил критику не только со стороны оппози-§ ции, но даже других правительственных ведомств. В целом же можно ска-

00 зать, что они не вызвали слишком большого ажиотажа, поскольку и так ^ было ясно, что ориентация на увеличение американского военного при-5 сутствия является стратегической целью правительства партии «Право < и Справедливость». И серьезность этих намерений вскоре подтвердилась

1 на самом высоком уровне. Во время своего первого официального визита

I м

^ в Вашингтон 18 сентября 2018 г. президент А. Дуда предложил создать в Польше постоянную американскую базу под названием «форт Трамп», что было воспринято в качестве недвусмысленного реверанса в сторону его американского визави. Дуда изъявлял готовность инвестировать в строительство 2 млрд. долл., что, с его точки зрения, будет хорошим вкладом в безопасность Польши. Вряд ли предложение стало неожиданностью для Трампа, но форма, в которой оно было сделано, безусловно, способствовала привлечению внимания. Думается, что, назвав будущую базу «фортом Трамп», Дуда выполнил главную задачу — заинтересовать американских партнеров и способствовать благоприятному разрешению вопроса. Однако инициатива даже в Польше встретила неоднозначную реакцию. В частности, один из наиболее известных польских специалистов в области международных отношений Р. Кужьняр назвал проект «колониальным комплексом», а итоги визита Дуды в Белый дом катастрофическими из-за отсутствия профессионализма в международной политике [Wyborcza, 2018]. Широко комментировались телевизионные кадры подписания совместной декларации, где Трамп сидел, а Дуде даже не нашлось стула и ему пришлось подписывать документ, изогнувшись в услужливо-лакейской позе. Говорилось и о том, что создание форта не столько поспособствует укреплению безопасности Польши, сколько подвергнет ее новым рискам, так как Россия неминуемо воспримет его появление как угрозу и нацелит на него свои оборонные средства.

Несмотря на все опасения, польские политики твердо намерены заполучить постоянную американскую базу и на разных уровнях продолжают убеждать коллег из США в ее необходимости. Между тем в Вашинг- о тоне, по-видимому, не пришли к окончательному решению. Сложность

к

заключается в том, что размещение в Польше дополнительного контин- < гента сухопутных войск в современных условиях, когда войны не ведутся ¡^ классическими средствами, а применяются гибридные формы, не реша- А ет проблем безопасности ни Польши, ни США. Более того, постоянная база является слишком заметной целью, и в случае крупного военного

конфликта неизбежно будет уничтожена. С этой точки зрения, прежний курс на размещение мобильных соединений и создание транспортно-ло-Ё гистической инфраструктуры представляется более эффективным. Так ^ что военные специалисты рассматривают возможность реализации идеи § «форта Трамп» достаточно скептично [См., напр.: Swierczynski, 2019: оо 25-27], а в прессе время от времени появляется противоречивая инфор-^ мация: то США и Польша продвинулись в переговорах о базе и близки 5 к подписанию соглашения, то американцы решили сократить расходы < на восточный фланг НАТО и отказались от создания «форта Трамп», то ï в конгрессе увязали вопрос с выплатой Польшей компенсаций жертвам

Ш

Холокоста. Но в любом случае, даже если о постоянной базе не удастся договориться, совершенно очевидно, что американское военное присутствие в Польше будет усиливаться. Ожидается, что США направят в Европу дополнительные средства противовоздушной и противоракетной обороны. Возможно, одна из этих частей появится в Польше. Планируется размещение в Мирославце (Западно-Поморское воеводство) постоянной базы разведывательных беспилотников, а в Гдыни — кораблей военно-морского флота США. В тех местах, где уже находятся американские солдаты, рассматривается возможность привлечения дополнительных контингентов, для этого ведутся работы по развитию инфраструктуры [Swierczynski, 2019: 27]. Вся эта деятельность, конечно, подается под видом обеспечения безопасности и суверенитета страны. Как с этими целями сочетается размещение на польской земле тысяч иностранных военных, в Варшаве, похоже, стараются не думать.

Активизация участия Польши в операциях НАТО

Осложнение международной обстановки после 2014 г. побудило Польшу не только думать о расширении военного присутствия НАТО на своей территории, но и самой активнее участвовать в операциях альянса, выполняя союзнические обязательства. Это вполне соответствовало принятой ранее стратегии, согласно которой Польша не может быть пассивным потребителем безопасности, ожидающим защиты со стороны союзников, но сама должна вносить существенный вклад в разрешение задач, стоящих перед НАТО. Наращивание контингентов ^ польских солдат в операциях за рубежами страны началось с 2016 г. До о того времени они были задействованы в миссиях в Косово (200-300 человек), Афганистане (200-400 человек), Ираке (миссия по обучению иракских военных, в которой участвуют около 100 военнослужащих ¡^ польского персонала), странах Балтии (миссия Baltic Air Policing по охране воздушного пространства, около 140 человек) и морских операциях на Балтийском и Средиземном морях (1 судно) [MON, 2019a]. С 2016 г.

А

польское представительство в некоторых из этих операций было расширено, а также появились новые задачи.

о

С января по апрель 2019 г. Польша осуществляла руководство мисси-^ ей Baltic Air Policing, имеющей целью предотвращение нарушения границ § Латвии, Литвы и Эстонии российскими самолетами, а также отслеживало ние перемещения российских военных судов. Для этого на литовскую ^ авиабазу в Шауляе были направлены 4 истребителя F-16 c экипажами и 5 обслуживающим персоналом с целью осуществления круглосуточного < дежурства. С 2005 г., когда Польша впервые приняла участие в миссии ï в балтийском небе, это была уже восьмая смена, что свидетельству-

Ш

ет о том, что Польша является одной из наиболее активных участниц операции. Следующая польская смена запланирована на 2020 г. [Stale Przedstawicielstwo Rzeczypospolitej Polskiej przy NATO, 2019].

Польша стала единственной страной, которая не только приняла на своей территории силы расширенного передового присутствия (EFP) НАТО, но и сама направила воинский контингент для участия в этих силах. С сентября 2017 г. 170 польских солдат, вооруженных 14 танками, вошли в состав международного батальона, разместившегося в Литве. Командование батальоном поручено канадцам, в его состав входят также военнослужащие из Албании, Испании, Италии и Словении [MON, 2019c]. Кроме того, в июне 2017 г. польский контингент в составе 230 солдат был развернут в Румынии. Он вошел в состав сил «адаптированного присутствия» (Tailored Forward Presence) НАТО, решение о создании которых было принято на варшавском саммите как мера, уравновешивающая укрепление восточного фланга альянса. Эти силы должны составить многонациональную бригаду, в задачу которой входит упрочение позиций НАТО в черноморском регионе и увеличение возможностей альянса по реагированию на возникающие там угрозы [MON, 2019d]. Военное присутствие как в Литве, так и в Румынии трактуется в Польше в качестве меры, необходимой с точки зрения укрепления союзнической солидарности. Благодаря активному участию в операциях НАТО польские войска не только получают необходимый практический опыт, но и взаимодействуют с партнерами, глубже интегрируясь в структуры альянса. В конечном итоге укрепление союзнических отношений призвано усилить гарантии .А НАТО и тем самым обеспечить безопасность страны. ОПР

В польском общественном сознании утвердилось мнение, что еще никогда в истории безопасность страны не была столь надежно гаранти- < рована, как в настоящее время посредством членства в НАТО и развития союзнических отношений с США. Это действительно так, однако остается ряд уязвимостей, которые нынешний политический курс Польши не устраняет. Во-первых, безопасность понимается крайне односторонне

— как угроза для суверенитета со стороны России. Явно недостаточное внимание уделяется другим угрозам, прежде всего, нетрадиционным. Ё Во-вторых, размещая на своей территории военную инфраструктуру ^ НАТО и США, Польша подвергает себя опасности стать мишенью для § российского удара. При этом имеющихся сил недостаточно для противо-

00 действия широкомасштабному наступлению, они скорее являются поли-^ тическим фактором, говорящим о твердости намерений НАТО защищать 5 своих членов. Кроме того, их эффективность сомнительна в условиях < современных гибридных конфликтов. В-третьих, настаивая на усилении

1 военного присутствия НАТО и США на востоке Европы, Польша вносит ^ свою лепту в рост напряженности, так как эти действия весьма болезненно воспринимаются в России. В ее интересах скорее было бы смягчение конфликта и выстраивание диалога между сторонами. Думается, что польским политическим кругам следует уделить серьезное внимание устранению названных проблем, поскольку без их решения говорить о полном обеспечении безопасности не представляется возможным.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Зверев, Ю. (2018), "Военная база США в Польше: причины и последствия для Беларуси и России", Евразия. Эксперт, 13.06. URL: http://eurasia.expert/voennaya-baza-ssha-v-polshe-prichiny-i-posledstviya-dlya-belarusi-i-rossii/ (дата обращения 29.03.2019).

Хорунжий, Н. (2014), "База ПРО США в 200 километрах от Калининграда", Интернет-журнал «Военно-политическая аналитика», 24.09. URL: http://vpoamlytics.com/2014/09/24/baza-pro-ssha-v-200-kilometrax-ot-kaliningrada/ (дата обращения 17.05.2019).

REFERENCES

Zverev, Yu. (2018), "Voennaya baza SSHA v Pol'she: prichiny i posledstviya dlya Belarusi i Rossii [US military base in Poland: causes and consequences for Belarus and Russia]", Evraziya. Ekspert [Eurasia.Expert], 13.06, available at: http://eurasia.expert/voennaya-baza-ssha-v-polshe-prichiny-i-posledstviya-dlya-belarusi-i-rossii/ (Accessed 29.03.2019).

Khorunzhii, N. (2014), "Baza PRO SSHA v 200 kilometrah ot Kaliningrada [US missile defense base 200 kilometers from Kaliningrad]", Internet-zhurnal "Voenno-politicheskaya analitika" [Online Journal "Political-Military Analytics"], 24.09, available at: http://vpoanalytics. com/2014/09/24/baza-pro-ssha-v-200-kilometrax-ot-kaliningrada/ (Accessed 17.05.2019).

Forsal, site (2019), "Czaputowicz: Jest szansa, ze baza w Redzikowie b^dzie gotowa do konca 2020 roku", 14.03, available at: https://forsal.pl/artykuly/1403141,baza-w-redzikowie-termin-zakonczenia-inwestycji-czaputowicz.html (Accessed 17.05.2019).

Ministerstwo Obrony Narodowej (MON), site (2019a), "20 lat Polski w NATO", available at: https:// www.gov.pl/web/obrona-narodowa/20-lat-polski-w-nato2. (Accessed 23.05.2019).

Ministerstwo Obrony Narodowej (MON), site (2019b), "20 lat Polski w NATO. Dumni z przeszlosci, spokojni o przyszlosc", available at: https://www.gov.pl/documents/1445950/1446226/05_ Folder_NATO_DRUK.pdf/7bf9ff4b-c5e0-8d15-4194-872a1aafdb4b. (Accessed 16.05.2019).

Ministerstwo Obrony Narodowej (MON), site (2019c), "PKW Lotwa", available at: https://www. gov.pl/web/obrona-narodowa/pkw-otwa. (Accessed 23.05.2019).

CK

Н О

Ministerstwo Obrony Narodowej (MON), site (2019d), "PKW Rumunia", available at: https://www.

gov.pl/web/obrona-narodowa/pkw-rumunia. (Accessed 23.05.2019). Rocznik strategiczny. 2014/2015. Przegl^d sytuacji politycznej, gospodarczej i wojskowej uli w srodowisku mi^dzynarodowym Polski (2015), Warszawa, Polska.

< Rocznik strategiczny. 2015/2016. Przegl^d sytuacji politycznej, gospodarczej i wojskowej

o w srodowisku mi^dzynarodowym Polski (2016), Warszawa, Polska.

a.

00 Rocznik strategiczny. 2016/2017. Przegl^d sytuacji politycznej, gospodarczej i wojskowej w srodowisku mi^dzynarodowym Polski (2017), Warszawa, Polska. Stale Przedstawicielstwo Rzeczypospolitej Polskiej przy NATO, site (2019), "Polska, jako panstwo ^ wiod^ce w misji sojuszniczej Baltic Air Policing, przej^la nadzor nad przestrzeni^ powietrzn^

panstw baltyckich", 3.01, available at: https://brukselanato.msz.gov.pl/pl/aktualnosci/ polska_jako_panstwo_wiodace_w_misji_sojuszniczej_baltic_air_policing__przejela_nadzor_ nad_przestrzenia_powietrzna_panstw_baltyckich_?channel=www_ (Accessed 23.05.2019).

Swierczynski, M. (2019) "Niefart z fortem", Polityka, vol. 3 (16.01), pp. 25-27.

Wyborcza, site (2018), Kuzniar R. "Duda w Waszyngtonie, czyli kolonialny kompleks PiS", 20.09, available at: http://wyborcza.pl/7,75968,23943730,duda-w-waszyngtonie-czyli-kolonialny-kompleks-pis.html (Accessed 17.05.2019).

А Н

Development of Poland's Relations with NATO after 2014

Author. Oleg Mikhalev, Candidate of Sciences (History), Associate Professor Department of International Relations, Voronezh State University. Address: Voronezh, Universitetskaya sq., 1. E-mail: mikhalev2003@mail.ru

Abstract. This article claims that after 2014 Poland's membership in the North Atlantic Alliance was filled with a new meaning. If prior to that time NATO's attention was mainly focused on carrying out operations outside the European continent, the aggravation of relations between Russia and the West highlighted security issues in eastern Europe where Poland could play a major role. The article also points out Poland's efforts aimed at strengthening the eastern flank of NATO that during the NATO Summit in Warsaw in 2016 resulted in making a decision to deploy the Enhanced Forward Presence forces in Poland and the Baltic countries. The author pays attention to the expansion of NATO's armed forces presence in Poland with a particulate emphasis on a notable increase of Poland-US bilateral cooperation. This is reflected in the deployment of American military facilities - both on a permanent and on a rotational basis - in Poland. The article also considers Polish enhanced participation in NATO military operations conducted in the Baltic states and Romania.Strengthening of NATO military presence in Poland is approved by the local political elite being convinced that it creates firm guarantees for the country's sovereignty and security. However, this sense of security is based on the thesis that the primary threat comes from Russia. The author concludes that this security sense is < deceptive since NATO's military presence in Poland is insufficient in case of a large-scale conflict o eruption. Besides, it is not enough effective to prevent current threats. Polish perseverance in strengthening the eastern flank of NATO is more likely to worsen relations between the ^ Alliance and Russia, and therefore make the international situation in eastern Europe even ^ more unstable. ^

Key words: Poland, NATO, NATO's Eastern Flank, NATO's Enhanced Forward Presence, US Armed Forces in Poland, NATO operations.