CC BY
77
УДК 343
DOI: 10.37493/2409-1030.2021.1.20
И. Н. Клюковская И. Н. Тер-Аванесова
РАЗВИТИЕ СОВРЕМЕННЫХ ИНФОРМАЦИОННО-КОММУНИКАЦИОННЫХ ТЕХНОЛОГИЙ И ИХ ВЛИЯНИЕ НА ДИНАМИКУ КОРРУПЦИОННЫХ ПРОЯВЛЕНИЙ
Статья затрагивает одну из актуальных проблем современного общества: влияние информационно-коммуникационных технологий на социальные процессы.
Авторами ставится вопрос о зависимости уровня цифровизации общества и уровня коррупционной преступности. Проводится анализ степени влияния современных ИКТ на состояние и динамику коррупционной преступности.
Предметом исследования послужили статистические данные о показателях использования 1Т в мире, данные рейтингов уровня цифровой грамотности и индексов сетевой готовности, статистические данные и отчеты о состоянии преступности, индексы восприятия коррупции.
Авторы делают акцент на анализе различных аспектов цифровизации, проводя корреляцию с данными по коррупционной преступности.
Методологический базис исследования - диалектический материализм и общенаучные методы анализа, синтеза и другие. В качестве специальных использованы формально-юридический, сравнительно-правовой и другие собственно юридические методы, а также метод статистического анализа.
На основании полученных выводов авторы делают заключение, что прогресс в 1Т сфере напрямую отражается на состоянии и динамике коррупционной
преступности, формируя в обществе запрос на совершенствование средств и методов, применяемых для противодействия коррупции. Авторами разработан обширный системный комплекс мер, призванных способствовать противодействию коррупции.
В завершение в статье делается вывод, о возможности позитивного воздействия на коррупционную преступность путем модернизации способов борьбы с ней посредством использования современных 1Т средств. Отмечается, что системная реализация предложенного комплекса мер, при условии их последовательного выполнения, будет являться первым шагом на пути противодействия коррупционной преступности посредством информационных технологий, однако достижение поставленной цели возможно лишь при условии проведения качественной системной цифровизации в масштабе всей страны.
Ключевые слова: Коммуникация, информация, преступность, коррупция, 1Т, информационно-коммуникационные технологии, постиндустриальное общество, информационное общество, информационные технологии, цифровизация, цифровая статистика, социальные проблемы, рейтинг сетевой готовности, индекс цифровой грамотности, восприятие коррупции, социальные связи, модернизация общества, социум, социальный процесс-паразит, комплекс мер, противодействие коррупции.
Irina Klyukovskaya Irina Ter-Avanesova
DEVELOPMENT OF MODERN IT AND THEIR IMPACT ON THE DYNAMICS OF CORRUPTION
The article touches upon one of the urgent problems of modern society: the influence of information and communication technologies on social processes.
The authors raise the question of the dependence of the level of digitalization of society and the level of corruption crime. The analysis of the degree of influence of modern ICT on the state and dynamics of corruption crime.
The subject of the study was statistical data on the indicators of IT use in the world, data on digital literacy ratings and network readiness indices, statistics and reports on the state of crime, and corruption perception indices.
The authors focus on the analysis of various aspects of digitalization, correlating with data on corruption crime.
The methodological basis of the research is dialectical materialism and general scientific methods of analysis, synthesis, and others. Formal legal, comparative legal and other legal methods, as well as the method of statistical analysis, were used as special ones.
Based on the findings, the authors conclude that progress in the IT field is directly reflected in the state and dynamics of corruption crime, generating a demand in society for
improving the means and methods used to combat corruption. The authors have developed an extensive systemic set of measures designed to promote anti-corruption.
In conclusion, the article concludes that there is a possibility of a positive impact on corruption crime by modernizing methods of combating it through the use of modern IT tools. It is noted that the systematic implementation of the proposed set of measures, provided they are consistently implemented, will be the first step towards combating corruption-related crime through information technology, however, achieving this goal is possible only if high-quality systemic digitalization is carried out throughout the country.
Keywords: communication, information, crime, corruption, IT, information and communication technologies, post-industrial society, information society, information technology, digitalization, digital statistics, social problems, network readiness rating, digital literacy index, perception of corruption, social connections, modernization society, society, social process-parasite, a set of measures, anticorruption.
«Всего за два-три десятка лет социум полностью преобразовывается: происходит смена мировоззрения в обществе, претерпевают изменения базовые ценности, трансформируются социальные и политические структуры, искусство становится другим, со всеми важнейшими социальными институтами происходят серьезные перемены». [26, с.204]
Оформление первых идей постиндустриального общества породили множество теорий о том, каким образом будет происходить развитие информационных технологий, и как этот процесс будет отражаться на общественных отношениях и социуме в целом. Проблемы модернизации общества, обусловленной информационно-технологическим развитием, объединяют в своих изысканиях философов и социологов, футурологов и криптологов, психологов и программистов. В социальной среде нет более популярных категорий, чем «информационное общество», «информационные технологии», «информационно-коммуникационные технологии», или «цифровизация». Ввиду постоянного и непрерывного развития высоких технологий, совершенствования и модернизации технической базы, вопрос о степени и полярности их влияния на состояние общества, приобретает сегодня острую актуальность.
Ключ к пониманию сути рассматриваемых явлений находится на стыке таких наук как кибернетика, социология и философия. Рождение понятия «информационные технологии» произошло в 1958 году, когда Гарольд Дж. Ливитт и Томас Л. Уислер в статье «Менеджемент в 1980-х» провозгласили, что мир стремительно меняется и появляются новые революционные технологии, которым еще не существует устойчивого определения. Они предложили называть их «информационные технологии» [21]. В 1959 г известный теоретик менеджмента и социологии Питер Фердинанд Друкер, констатировал, что в мире произошел «сдвиг в сторону общества, основанного на знаниях» [26], и предрек человечеству мощный переход к новой эпохе информационных технологий, несущих громадный потенциал развития.
Идея функционирования информационно-коммуникационных технологий, заключенная в создании децентрализованной системы связанных между собой равноправных звеньев, которая даже при разрушении составных частей будет работоспособна, а информация останется сохраненной и фактически неуничтожимой на разнесённых друг от друга носителях [22], сразу стала представляться чрезвычайно перспективной для «проектировщиков реальности» своего времени. Уже в 1984 г пионер в области мультимедиа, основатель Медиа-лаборатории Массачусетского технологического института Николас Негропонте,
в эфире TED Talks предположил взрывное развитие информационно-коммуникационных средств связи, компьютерных технологий и значительное повышение их актуальности в недалеком будущем [23]. Прогнозы Негропонте, еще вчера кажущиеся совершенно фантастическими, сегодня уже никого не удивляют - человечество привыкло к беспроводной связи и миниатюрным коммуникационным устройствам, носимым буквально в карманах. На сегодняшний день, цифровизация обрела даже большее влияние, чем предполагалось ранее: данные о темпах развития информационно-коммуникационных технологий поражают воображение.
Еще в декабре 1995 г количество пользователей интернета составляло 16 миллионов человек (менее процента от всего населения). По прогнозам, сделанным в 2017 г., количество пользователей сети интернет должно было составить четыре миллиарда человек лишь к 2020 г. Но уже по состоянию на 03 августа 2020 г их количество превысило 4,8 миллиарда - (более 60 процентов мирового населения). В 2020 г. около 3,9 миллиарда человек использовали для доступа в интернет мобильные устройства, являясь активными пользователями социальных сетей, а в целом аудитория социальных медиа выросла на 9 % по сравнению с 2019 г
По статистике «Internet world stats» [22], предоставленной на 30 июня 2020 года лидерами по количеству пользователей глобальной сети являются страны Азии (более двух с половиной миллиардов пользователей), среди них можно выделить явных лидеров: Китай - почти 860 миллионов, Индия - около 560 миллионов и Индонезия - почти 170 миллионов пользователей. Европейские страны набрали около 720 миллионов пользователей и лидерами по распространенности интернета в Европе являются: Германия (около 80 миллионов) Франция (60 миллионов) и Италия (55). Страны Ближнего Востока составили 183 миллиона пользователей, лидерами здесь являются Иран и Саудовская Аравия (67 и 32 миллионов пользователей, соответственно). В России количество интернет-пользователей, по данным Global Digital 2020, составило 118 миллионов и составило 81 % граждан, для сравнения: в декабре 2019 эта цифра составляла 116 миллионов.
Количество пользователей неуклонно увеличивается, а социальные связи усложняются за счёт внедрения дополнительной стороны-посредника в виде современных информационно-коммуникационных технологий. На фоне их взрывного продвижения общество пребывает в состоянии перехода в новый формат межличностных взаимодействий [9, с. 51]. В свою очередь, это порождает закономерный вопрос: как подобное будет отражаться на важнейших социальных процессах и явлениях, в том числе и на негативных, таких как преступность?
Преступность, являясь одной из острых социальных проблем, представляет собой сложное явление, среди основных закономерностей которого выделяется зависимость от степени развития научно-технического прогресса, а, с относительно недавнего времени, и степени информатизации и цифровизации общества. По нашему мнению, наиболее позитивное влияние внедрение информационно-коммуникационных технологий призвано оказать на ту сферу, в которой наиболее ярко выражена такая составляющая как личность преступника, и вес личного участия играет наибольшую роль. Наиболее показательным в этом контексте станет анализ степени влияния информационно-коммуникационных технологий на состояние и динамику коррупционной преступности.
Коррупционная преступность, являясь сложным социальным явлением, представляет серьезную угрозу для безопасности общества. Подрывая основы любой социальной системы, коррупция вызывает широкий спектр негативных последствий от деформаций в личностной сфере и ухудшения социального климата, до нарушения структуры и стабильности функционирования государственных систем.
Основой понимания коррупции может служить её определение как целеобразующей системы, характеризующей деформацию государственной власти путем противоправного обмена властного ресурса на экономическую выгоду. Представляется, что целью коррупции является объективное стремление к устойчивости этой системы, являющейся, в свою очередь, подсистемой по отношению к более общему системному образованию - обществу. Сторонники нашего подхода относят коррупционные проявления к синдромам болезненности общества, характеризуя коррумпированный социум безнадежно пораженным [13, с.14], отмечая при этом, что разложение структуры общества и управления - это одновременно и признак, и последствие коррупции.
Многие исследователи отмечали именно эту черту. Так, например, Г.Н. Борзенков определял коррупцию как «разложение управленческого аппарата» [3, с. 30-31], а Б.В. Волженкин как «социальное явление, заключающееся в разложении власти» [5, с. 47]. В.В. Астанин отмечал, что «кор-
рупция - это социально-правовое явление разложения отношений в разных сферах управления» [2, с. 35].
Коррупция, как социальный процесс, эволюционирует вместе с пораженным ею социумом. Являясь и симптомом, и следствием, зародившись как явление социальное, коррупция эволюционирует вместе с человечеством, паразитируя на нем, приобретая новые формы и используя весь спектр самых современных инструментов. Особую опасность этому явлению придает его всепроникающий характер, и способность стремительно самосовершенствоваться, адаптируясь под изменения внешних условий. Так, Я. А. Ар-дельянова отмечает, что на сегодняшний день коррупция институционализировалась [1, с. 86-93]: коррупционные отношения воспроизводятся на всех уровнях общества, и регулируют социальные отношения в сфере предоставления государственных услуг а в обществе оформилась четкая система внутренних социальных норм, направленных на формирование коррупционного поведения. По мнению Л.В. Логиновой: процесс институционали-зации коррупции в России произрастает из имевшего место в недавнем прошлом активного развития теневой экономики и представляет собой «процесс превращения коррупции в массовое социальное явление, становящееся общепринятой практикой, привычным элементом социально-экономической системы». [11, с. 117-123].
Коррупционная деятельность, как деятельность институциональная, вызывается целым комплексом социально-экономических и политических причин. Важнейшую роль в формировании природы этого негативного явления играет именно темп общественного развития в различных сферах: экономической, социально-культурной, информационной.
Коррупция - это сложный социально-паразитирующий процесс, противодействие которому -важнейшая задача государственной политики, решение которой требует эффективного применения широкого спектра самых разнообразных инструментов. Предположив незаменимость и высокую эффективность информационных технологий в сфере противодействия коррупции попытаемся ответить на вопрос: является ли кажущаяся доступность информации и увеличивающийся охват населения средствами информационно-коммуникационных технологий ключом к решению проблемы коррумпированности общества? Попытаемся обнаружить корреляцию между статистическим уровнем цифровизации общества и изменением уровня его коррумпированности.
Обратимся к данным докладов индекса восприятия коррупции Transparency International «The Corruption Perceptions Index» [19] за последние несколько лет.
Наилучшие показатели по противодействию коррупции на протяжении нескольких лет показывают такие страны как Дания, Швеция, Швейцария, Финляндия, Новая Зеландия, Сингапур. Страны же, лидирующие по статистическим показателям проникновения новых технологий, совершенно не относятся к странам «победившим коррупцию».
Так, например, статистика по коррупционной преступности КНР, утверждает, что с 2013 года в Китае, около 1,34 млн. чиновников (при общем количестве 70 миллионов), были уличены в коррупции [4] и понесли наказания от дисциплинарных до уголовных. Проводимая в настоящее время руководством КНР политика «охоты на тигров и мух», как олицетворение борьбы с коррупционерами любого масштаба, традиционно преподносится как успех в деле противодействия коррупции, однако это скорее индикатор непреходящей актуальности данной проблемы. Упор в противодействии коррупционным проявлениям сделан на наказание, но прочие аспекты игнорируются. За длительную историю активных действий по созданию программ по противодействию коррупции, в КНР до сих пор даже не выработан механизм, в соответствии с которым китайские чиновники были бы обязаны публиковать сведения о доходах.
Индия, хоть и прибавив за последние пару лет несколько пунктов в списке Transparency International, является рекордсменом еще одного списка «Global Corruption Barometer» [19, 25], как страна с самым высоким уровнем взяточничества в мире. На «неофициальные выплаты» правительственным чиновникам индийцы тратят около 6 трлн. рупий ежегодно. По результатам опросов Transparency International почти 70% опрошенных индийцев сообщили, что, обратившись за государственными услугами, были вынуждены заплатить взятку [25].
Франция, по различным оценкам является одной из наиболее коррумпированных стран Западной Европы. В отличие от предыдущих стран тут принимается довольно большое количество мер - но все они носят разрозненный несистемный характер, ведомства зачастую конкурируют между собой. Между служащими различного уровня существует высокий уровень личных связей и на практике не соблюдается элементарный принцип разделения властей, что не способствует антикоррупционным настроениям и соблюдению правовых норм [27].
Итак, как показывает краткий анализ, одно лишь увеличение количества «интернет имущих» [8, с. 147], отнюдь не панацея. Очевидно, что для достижения сложных социально обусловленных целей, таких как противодействие коррупции, уровень развития информационных технологий должен не просто соответствовать статистике по количественному распространению, но и иметь определенный качественный стандарт.
Достижение поставленной цели возможно лишь при условии проведения качественной системной цифровизации в масштабе всей страны. Для оценки уровня цифровизации стран используется рейтинг индекса сетевой готовности Networked Readiness Index (NRI), который представляет собой комплексный показатель, оценивающий наличие условий для развития информационно-коммуникационных технологий, готовность граждан, общества и государственных органов к их активному использованию, а также уровень использования информационных технологий. Как отмечают создатели этого индекса: «NRI стоит на четырех столпах - технологии, люди, управление и воздействие» [28]. До 2019 г данные по расчету данного индекса ежегодно представлялись на Всемирном Экономическом Форуме в рамках доклада The Global Information Technology Report, в настоящее время подготовку доклада осуществляет Portulans Institute. В докладе за 2019 г. среди 121 страны-участника обозначены мировые цифровые лидеры [6], к ним относятся Швеция, Сингапур и Нидерланды. Немного отстают от них Дания, Швейцария, Финляндия и Новая Зеландия. Именно эти страны находятся на ведущих позициях и в области борьбы с коррупционными проявлениями. Именно от степени проникновения и воздействия цифровизации на общественную, социальную и экономическую жизнь, зависит уровень развития инноваций, повышения экономики, качества жизни, а косвенно и социальное оздоровление, как в рамках отдельно взятого государства, так и мирового сообщества в целом. В рамках доклада о проникновении цифровых информационных технологий для каждого государства рассматривается ряд важнейших показателей в ИКТ сфере: развитие государственных онлайн-сервисов, публикация и использование открытых данных, использование информационно-коммуникационных технологий в эффективном государственном управлении, влияние информационных технологий на качество и простоту регулирования общества и ведения бизнеса.
Российская Федерация в данном рейтинге занимает позицию «выше среднего» и 48 место в общей таблице, занимая первое место среди стран участниц Содружества Независимых Государств (СНГ). Наилучшие показатели у нашей страны отмечены у пользователей технологий (населения) по таким параметрам как «образованность», «цифровая грамотность» и «степень использования ИКТ» - 38 позиция. Уровень цифровизации бизнеса оценен на 35 баллов, а уровень цифровизации государственных органов на 32. Однако, эти довольно высокие показатели нивелируются существенным отставанием в области инноваций и стимулирования будущих технологий (72 место), технологической оснащенности (51) и повышении качества жизни населения (85 место) [6, с. 141].
Данная информация должна выступать в роли «дорожной карты» в процессе модернизации современного Российского общества. Именно улучшение показателей по отстающим параметрам должно способствовать противодействию социальным недугам, среди которых ведущим является коррупция.
Несомненно, за последние годы наше государство значительно продвинулось на пути к современному высоко технологическому обществу с большим весом влияния информационно-коммуникационных технологий на все сферы общественной жизни. Министерством цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ осуществляется мониторинг уровня развития информационного общества в субъектах Российской Федерации. В соответствии с положениями «Концепции региональной информатизации», утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации №2769-р от 29 декабря 2014 года, разработана методика по оценке уровня развития информационного общества в субъектах Российской Федерации [12]. В рамках реализации Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2018 г № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 г.», Правительством Российской Федерации сформирован национальный проект «Цифровая экономика Российской Федерации». Это фундаментальная программа, разработанная с учетом показателей международных рейтингов, рейтингов Международного союза электросвязи и Всемирного экономического форума, которая включает в себя ряд Федеральных проектов, касающихся модернизации и систематизации функционирования информационных технологий в Российской Федерации. Среди них: нормативное регулирование цифровой среды, информационная инфраструктура, цифровые технологии, цифровое государственное управление. Данный проект предопределяет вектор развития Российской Федерации до 2024 года, предполагая высокую важность развития информационно-коммуникационных технологий [14]. Так же, большой интерес, для перспективных исследований вызывает методология расчета индекса «Цифровая Россия» - рейтинга субъектов Российской Федерации, представляемая Центром исследования финансовых технологий и цифровой экономики Сколково-Российская Экономическая Школа. Практическое применение, несомненно, должна получить разработанная Министерством цифрового развития, связи и массовых коммуникаций РФ информационная система АИС «Электронный регион» [16]. Большие успехи уже достигнуты - можно отметить эффективные разработки в области создания специализированных сайтов и увеличение зоны покрытия мобильных сетей.
Рассматривая же цифровизацию в качестве инструмента, способствующего противодействию коррупции, стоит заострить внимание, что в первую очередь она должна быть нацелена на обеспечение прозрачности системы управления и наибольшую эффективность будет иметь именно последовательно реализуемый комплекс мер.
Обширный комплекс мер в сфере информационно-коммуникационных технологий, призванных способствовать противодействию коррупции, по нашему мнению, можно условно подвергнуть следующей классификации по фундаментальным блокам, выделив следующие комплексы мер по характеру направленности:
1. Комплекс мер технологической направленности:
• обеспечение доступности информационно-технических средств, средств связи и средств коммуникации для всех социальных слоев населения;
• обеспечение функционирования сетей связи, сетей интернет, расширения зон покрытия и точек доступа и обеспечение доступной и качественной связи;
• разработка специализированных сайтов, и мобильных приложений, облегчающих получение услуг, позволяющих дистанцировать получателя услуги от исполнителя (чиновника, медицинского работника или работника сферы ЖКХ), минимизирующие личный контакт и как следствие вероятность злоупотреблений;
• разработка, открытие и функционирование сайтов обратной связи - горячих линий, служб доверия;
• разработка, открытие и функционирование специализированных сайтов, касающихся прозрачности управления, государственных закупок, публикации сведений о доходах чиновников, должностных лиц;
• повышение актуальности проблемы разработки и внедрения искусственного интеллекта и автоматизации тех сфер управления и предоставления услуг, которые могут быть автоматизированы без качественной потери - данная мера приведет не только к сокращению количества потенциальных коррупционеров, но и к повышению инновационного индекса;
• разработка эффективного технического инструментария для осуществления электронных операций, сводящих к минимуму вероятность бесконтрольного оборота наличных средств, разработка механизма, совершения сделок с помощью идентифицированных пользователей, с помощью смарт-карт [10];
• разработка технологических средств, направленных на обеспечение и повышение уровня сетевой безопасности, на безопасность личных данных в киберпространстве, кибербезопасности;
• разработка локального онлайн-контента, и обеспечение доступности граждан к локальному онлайн-контенту как ознакомительного свойства, так и с возможностью напрямую участвовать в процессе его создания.
2. Комплекс мер социальной направленности:
• обучение населения работе с информационно-коммуникационными технологиями, повышение уровня цифровой грамотности;
• повышение значимости общественного мнения и воспитание ментальности нетерпимости к коррупции;
• повышение роли социальных сетей в процессе воспитания общественного осуждения коррупционных действий.
3. Комплекс мер информационной направленности:
• обеспечение свободы доступа к информации;
• огласка информации о доходах чиновников и государственных расходах;
• расходах и доходах организаций, прозрачность бюджетов и налоговой системы;
• огласка статистики по делам коррупционной направленности.
4. Комплекс мер правотворческой направленности:
• меры по принятию правовых норм в следующих областях:
• электронные транзакции,
• защита прав потребителей в цифровой сфере,
• конфиденциальность и защита данных в ки-берпространстве,
• противодействие киберпреступности;
• законодательное упрощение процедур ведения бизнеса;
• общее повышение адаптивности правовой базы к цифровым бизнес-моделям.
Системная реализация предложенного комплекса мер, при условии их последовательного выполнения, будет являться первым шагом на пути противодействия коррупционной преступности посредством информационных технологий. Актуальность данной проблемы несомненна: 21 июля 2020 г президент Российской Федерации подписал Указ «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 г.», где одной из основополагающих национальных задач обозначена «Цифровая трансформация». На проведенной 5 августа 2020 г встрече с главой ПАО «Ростелеком» Президент РФ так же отметил повышение значимости информационных технологий и отдельно отметил высокую роль таких активно применяемых в период пандемии инструментов как сайт «ГосУслуги». Действительно в период пандемии Covid-19 фиксировалась большая активность в онлайн сферах. В контексте нашего исследования это дает повод для осторожного оптимизма, так как по данным Генеральной Прокуратуры РФ именно в этот период
(январь-май 2020 г.) число коррупционных преступлений в Российской Федерации снизилось на 5,1 %, а удельный вес преступлений коррупционной направленности, зарегистрированных в федеральных округах, от их общего количества по федеральным округам Российской Федерации, составил 14 851 (от общего количества 832 377) [17], что составило существенно меньший показатель, чем за аналогичный период прошлого года.
По ситуации на сентябрь-октябрь 2020 года, массив преступлений коррупционной направленности продемонстрировал относительно небольшой темп прироста в 0,8 % [18], напрямую подтвердив наш вывод о корреляции к активности использования средств цифрового контроля.
Можно с уверенностью сказать, что на срезе глобальных перемен, происходящих в современном обществе помимо усложнения самой структуры коррупционной преступности, мы наблюдаем очевидный запрос на совершенствование средств и методов, применяемых для противодействия коррупции. В этом свете будет огромной ошибкой сосредотачивать свое внимание лишь на правовых методах противодействия, и ограничиваться лишь применением юридических санкций; игнорируя социальную составляющую коррупции, не учитывая весь спектр происходящих изменений.
По нашему мнению, в современных условиях, комплекс мер по противодействию коррупционной преступности, невозможно представить без использования новейших информационных технологий, без своевременного и взвешенного их применения. Именно информационно-коммуникационные технологии призваны гармонично дополнить существующий комплекс методов по противодействию коррупции, и способствовать наиболее эффективному ее искоренению.
Несомненно, путь использования информационных технологий как метод противодействия коррупционным проявлениям, так же тернист и сложен, как и использование прочих. Поставленная задача непроста и требует взвешенного применения системного комплекса сложносоставных методов и инструментов. Но при этом не следует забывать о высокой степень мобильности анализируемой сферы, и помнить: то, что воспринимается как актуальная и остросоциальная технология сегодня может потерять свою функциональность и необходимость уже завтра.
В этой связи технологи делают самые смелые предположения, например, по мнению когда-то взорвавшего информационное поле своими смелыми прогнозами на информационно-техническое развитие общества
Н. Негропонте: «мы будем проглатывать информацию. Принимаешь таблетку - и ты знаешь английский. Другую - и знаешь Шекспира. И сделать это можно через кровь. Как только она попадает в кровь, по сосудам доходит до
мозга, и так как таблетка знает, что у мозга есть разные зоны, она вводит информацию в нужную» [15]. Форрест Норрод, старший вице-президент AMD и бывший директор DELL прогнозирует, что «в следующие 30 лет люди будут все больше и активнее интегрировать технологии в свои тела в информационных и развлекательных целях. Подросток в 2044 г. будет изумляться, насколько свободными наши тела были от технологий в 2014 г., и как мы вообще тут жили». Грегори Миллер, сооснователь мобильного радио Spacebar, бывший управляющий директор Google.org уже предвидит нега-
тивные последствия для бюрократии в негативном ее понимании: «мы сможем установить в свой организм одобренный чип- сенсор, который следит за здоровьем. И нас в целом не очень волнует, что страховые компании получат доступ к таким данным, если их цены снизятся, они станут работать более справедливо, без лишнего крючкотворства, будут более доступными» [7].
Реальность может превзойти самые смелые ожидания, и, кто знает, какие информационные технологии будут использоваться в недалеком будущем? В любом случае, готовить необходимую базу нужно уже сейчас.
Литература
1. Ардельянова Я. А. Теоретико-методологические подходы к понятию «коррупция» // Идеи и идеалы. 2013. Т. 2. № 3. С. 86-93.
2. Астанин В.В. Коррупция и борьба с ней в России второй половины XVI-XX вв. (Криминологическое исследование): дисс...канд.юр. наук. М.,2001.
3. Борзенков Г.Н. Уголовно-правовые меры борьбы с коррупцией // Вестник МГУ. Сер. 11. 1993. № 1. С.30-31.
4. В Китае отчитались о 1,3 млн наказанных за коррупцию чиновников. РБК. 08 октября 2017 г URL: https://www.rbc. ru/politics/08/10/2017/59d9d3059a7947cce3835964 (Дата обращения: 12.12.2020).
5. Волженкин Б.В. Служебные преступления: Комментарий законодательства и судебной практики. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2005. 47 с.
6. Глобальный отчет по информационным технологиям Portulans Institute (2019): The Network Readiness Index 2019, стр 141, Washington D.C., USA. URL: https://networkreadinessindex.org/nri-2019-analysis/ (Дата обращения: 12.12.2020).
7. Как мы будем жить через 30 лет: таблетка для чтения, Google в голове и другие удивительные прогнозы. Идеоно-мика. 2020 URL: https://ideanomics.ru/articles/1981 (Дата обращения: 12.12.2020).
8. Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и обществе. Екатеринбург: У — Фактория (при участии изд-ва Гуманитарного ун-та), 2004. 147 с.
9. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., ГУ ВШЭ, 2000. 51 с.
10. Контроль за оборотом наличных денег возможен// Налоговая политика и практика № 8(80). 2008. С.16-22.
11. Логинова Л.В. Институционализация коррупции в России // Вестник Саратовской государственной академии права. 2008. № 1. С.117-123.
12. Методика оценки уровня развития информационного общества в субъектах РФ. URL: https://digital.gov.ru/uploaded/ files/metodika-otsenki-urovnya-razvitiya-informatsionnogo-obschestva-v-subektah-rf-proekt.pdf (Дата обращения 3.08.2020)
13. Мишин Г.К. Коррупция: понятие, сущность, меры ограничения. М.: Акад. МВД СССР,1991. 34 с.
14. Национальная программа «Цифровая экономика Российской Федерации» URL: https://digital.gov.ru/uploaded/files/ natsionalnaya-programma-tsifrovaya-ekonomika-rossijskoj-federatsii_NcN2nOO.pdf (Дата обращения: 3.08.2020).
15. Николас Негропонте: 30-летняя история будущего. Лекции. Идеономика. 2020 URL: https://ideanomics.ru/ lectures/14006 (Дата обращения: 6.08.2020)
16. Подсистема «Электронный регион» URL: https://portal.eskigov.ru/er (Дата обращения: 4.08.2020)
17. Статистический сборник «Состояние преступности в России за май 2020 г». URL: https://genproc.gov.ru/stat/ data/1876504/ (Дата обращения: 12.12.2020)
18. Статистический сборник «Состояние преступности в России за январь-сентябрь 2020 года» URL: https://genproc. gov.ru/upload/iblock/925/sbornik_9_2020.pdf (Дата обращения: 12.12.2020)
19. Global Corruption Barometer «The Corruption Perceptions Index» https://www.transparency.org/en/gcb (Accessed: 04.08.2020).
20. Global Digital 2020. URL: https://wearesocial.com/uk/blog/2020/07/digital-use-around-the-world-in-july-2020 (Accessed: 03.08.2020)
21. Harold J. Leavitt, Thomas L. Whisler «Management in the 1980's» from the November 1958 Issue. Harvard Business Rewiew. URL: https://hbr.org/1958/11/management-in-the-1980s (Accessed: 01.08.2020)
22. Internet World Stats. Usage and Population Statistics, Social Media Stats and Internet Market Research Data https://www. internetworldstats.com (Accessed: 01.08.2020)
23. Nicholas Negroponte «5 predictions, from 1984 «TED 1984. URL: https://www.ted.com/talks/nicholas_negroponte_5_ predictions_from_1984 (Accessed: 20.12.2020)
24. Paul Baran. On Distributed Communication Network.1962 URL: https://www.rand.org/content/dam/rand/pubs/ papers/2005/P2626.pdf (Accessed: 03.08.2020)
25. People and Corruption: Asia Pacific (2017) // Transparency International. URL: https://www.transparency.org/en/ publications/people-and-corruption-asia-pacific-global-corruption-barometer (Accessed: 04.08.2020)
26. Peter. F. Drucker Landmarks of Tomorrow: A Report on the New 'Post-Modern' World. New York, 1959. 270 p.
27. Rapport anticorruption de l'UE. Bruxelles, ANNEXE FRANCE le 3.2.2014 Acr France URL: https://ec.europa.eu/home-affairs/sites/homeaffairs/files/what-we-do/policies/organized-crime-and-human-trafficking/corruption/anti-corruption-report/docs/2014_acr_france_chapter_fr.pdf (Accessed: 12.12.2020).
28. The Network Readiness Index 2019: Towards a Future-Ready Society. Soumitra Dutta Co-Editor Professor of Management and Former Founding Dean, Cornell SC Johnson College of Business President and Co-Chair, Portulans Institute. 2019. URL: https://networkreadinessindex.org/wp-content/uploads/2020/03/The-Network-Readiness-Index-2019-New-version-March-2020-2.pdf (Accessed: 04.08.2020)
References
1. Ardel'janova Ja. A. Teoretiko-metodologicheskie podhody k ponjatiju «korrupcija» (Theoretical and methodological approaches to the concept of «corruption») // Idei i idealy. 2013. Vol. 2. No. 3. P. 86-93. (In Russian).
2. Astanin V.V. Korrupcija i bor'ba s nej v Rossii vtoroj poloviny XVI-XX vv. (Kriminologicheskoe issledovanie): abstract of thesis. (Corruption and the fight against it in Russia in the second half of the XVI-XX centuries. (Criminological research). Moscow, 2001. 35 p. (In Russian).
3. Borzenkov G.N. Ugolovno-pravovye mery bor'by s korrupciej (Criminal measures against corruption) // Vestnik MGU. Series 11. 1993. No. 1. P. 30-31.
4. V Kitae otchitalis' o 1,3 mln nakazannyh za korrupciju chinovnikov (China reported on 1.3 million officials punished for corruption). RBK. 08 oktjabrja 2017 g. URL: https://www.rbc.ru/politics/08/10/2017/59d9d3059a7947cce3835964 (Accessed: 12.12.2020). (In Russian).
5. Volzhenkin B.V. Sluzhebnye prestuplenija: Kommentarij zakonodatel'stva i sudebnoj praktiki. (Official crime: Comment legislation and judicial practice). St.Petersburg: Juridicheskij centr Press, 2005. 47 p. (In Russian).
6. Global'nyj otchet po informacionnym tehnologijam Portulans Institute (Global Report on Information Technology Portulance Institute) (2019): The Network Readiness Index 2019, str 141, Washington D.C., USA. URL: https://networkreadinessindex. org/nri-2019-analysis/ (Accessed: 12.12.2020). (In Russian).
7. Kak my budem zhit' cherez 30 let: tabletka dlja chtenija, Google v golove i drugie udivitel'nye prognozy. (How we will live in 30 years: a tablet for reading, Google in the head and other amazing predictions) 2020 URL: https://ideanomics.ru/ articles/1981 (Accessed: 12.12.2020). (In Russian).
8. Kastel's M. Galaktika Internet: Razmyshlenija ob Internete, biznese i obshhestve (The Internet Galaxy: Reflections on the Internet, Business and Society) Ekaterinburg: U — Faktorija, 2004. 147 p. (In Russian).
9. Kastel's M. Informacionnaja jepoha: jekonomika, obshhestvo i kul'tura. (Information Age: Economy, Society and Culture). Moscow, GU VShJe, 2000. 51 p. (In Russian).
10. Kontrol' za oborotom nalichnyh deneg vozmozhen (Control over the turnover of cash is possible) // Nalogovaja politika i praktika. 2008. No. 8(80). P. 16 - 22. (In Russian).
11. Loginova L.V. Institucionalizacija korrupcii v Rossii (Institutionalizing corruption in Russia) // Vestnik Saratovskoj gosudarstvennoj akademii prava. 2008. No. 1. P.117 - 123. (In Russian).
12. Metodika ocenki urovnja razvitija informacionnogo obshhestva v subektah RF. (Methodology for assessing the level of development of the information society in the constituent entities of the Russian Federation) URL: https://digital.gov. ru/uploaded/files/metodika-otsenki-urovnya-razvitiya-informatsionnogo-obschestva-v-subektah-rf-proekt.pdf (Accessed: 03.08.2020). (In Russian).
13. Mishin G.K. Korrupcija: ponjatie, sushhnost', mery ogranichenija (Corruption: concept, essence, measures of restriction). Moscow,1991. 34 p. (In Russian).
14. Nacional'naja programma «Cifrovaja jekonomika Rossijskoj Federacii» (National program «Digital Economy of the Russian Federation») URL: https://digital.gov.ru/uploaded/files/natsionalnaya-programma-tsifrovaya-ekonomika-rossijskoj-federatsii_NcN2nOO.pdf (Accessed: 03.08.2020). (In Russian).
15. Nikolas Negroponte: 30-letnjaja istorija budushhego. Lekcii. (30-year history of the future. Lectures) Ideonomika. 2020 URL: https://ideanomics.ru/lectures/14006 (Accessed: 06.08.2020). (In Russian).
16. Podsistema «Jelektronnyj region» (Subsystem «Electronic region») URL: https://portal.eskigov.ru/er (Accessed: 04.08.2020). (In Russian).
17. Statisticheskij sbornik «Sostojanie prestupnosti v Rossii za maj 2020 g». (Statistical collection «The state of crime in Russia in May 2020».) URL: https://genproc.gov.ru/stat/data/1876504/ (Accessed: 12.12.2020). (In Russian).
18. Statisticheskij sbornik «Sostojanie prestupnosti v Rossii za janvar'-sentjabr' 2020 goda» (Statistical collection «The state of crime in Russia in January-September 2020») URL: https://genproc.gov.ru/upload/iblock/925/sbornik_9_2020.pdf (Accessed 12.12..2020). (In Russian).
19. Global Corruption Barometer «The Corruption Perceptions Index» URL: https://www.transparency.org/en/gcb (Accessed: 04.08.2020).
20. Global Digital 2020. URL: https://wearesocial.com/uk/blog/2020/07/digital-use-around-the-world-in-july-2020 (Accessed 03.08.2020)
21. Harold J. Leavitt, Thomas L. Whisler «Management in the 1980's» from the November 1958 Issue. Harvard Business Rewiew. URL: https://hbr.org/1958/11/management-in-the-1980s (Accessed: 01.08.2020)
22. Internet World Stats. Usage and Population Statistics, Social Media Stats and Internet Market Research Data URL: https://www.internetworldstats.com (Accessed: 01.08.2020)
23. Nicholas Negroponte «5 predictions, from 1984 «.TED 1984. URL: https://www.ted.com/talks/nicholas_negroponte_5_ predictions_from_1984 (Accessed: 20.12.2020)
24. Paul Baran. On Distributed Communication Network.1962 URL: https://www.rand.org/content/dam/rand/pubs/ papers/2005/P2626.pdf (Accessed: 03.08.2020)
25. People and Corruption: Asia Pacific (2017) // Transparency International. URL: https://www.transparency.org/en/ publications/people-and-corruption-asia-pacific-global-corruption-barometer (Accessed: 04.08.2020)
26. Peter. F. Drucker Landmarks of Tomorrow: A Report on the New 'Post-Modern' World. New York, 1959. 270 p.
27. Rapport anticorruption de l'UE. Bruxelles, ANNEXE FRANCE le 3.2.2014 Acr France URL: https://ec.europa.eu/home-affairs/sites/homeaffairs/files/what-we-do/policies/organized-crime-and-human-trafficking/corruption/anti-corruption-report/docs/2014_acr_france_chapter_fr.pdf (Accessed: 12.12..2020).
28. The Network Readiness Index 2019: Towards a Future-Ready Society. Soumitra Dutta Co-Editor Professor of Management and Former Founding Dean, Cornell SC Johnson College of Business President and Co-Chair, Portulans Institute. 2019. URL: https://networkreadinessindex.org/wp-content/uploads/2020/03/The-Network-Readiness-Index-2019-New-version-March-2020-2.pdf (Accessed: 04.08.2020).
Сведения об авторах:
Клюковская Ирина Николаевна - доктор юридических наук, профессор кафедры теории и истории государства и права юридического института Северо-Кавказского федерального университета (Ставрополь) / ikliukovskaia@ncfu.ru
Тер-Аванесова Ирина Николаевна - преподаватель кафедры теории и истории государства и права юридического института Северо-Кавказского федерального университета (Ставрополь) / iteravanesova@ncfu.ru
Information about the authors:
Klyukovskaya Irina - Doctor of Sciences (Law), Professor, Chair of Theory and History of State and Law, Law Institute, North-Caucasus Federal University (Stavropol) / ikliukovskaia@ncfu.ru
Ter-Avanesova Irina - Lecturer, Chair of Theory and History of State and Law, Law Institute, North-Caucasus Federal University (Stavropol) / iteravanesova@ncfu.ru
