CC BY
24
Китайско-центральноазиатского газопровода). Наконец, Туркмения находится в окружении тесно взаимодействующих с Россией государств, а потому действовать вопреки их интересам ей просто невыгодно.
России, со своей стороны, требуется проводить взвешенную и разностороннюю политику по отношению к Туркмении, в том числе покупая у нее газ по реальным ценам, активно внедряясь в развитие экономики и социальную жизнь этой страны, а также контактируя с Ашхабадом в военной и военно-технической областях. Совместно с другими участниками ШОС следует шире вовлекать Ашхабад в интересующие его многосторонние проекты, в первую очередь энергетические и коммуникационные, подключая к работе в формате этой организации. Положительным сигналом является приглашение президента Туркмении в качестве гостя на Ташкентский саммит 2010 г. Глубокий анализ аспектов, влияющих на выбор возможных вариантов развития событий вокруг этой страны, должен быть в сфере интересов российских политических и научных кругов.
«Мировые державы в Центральной Азии», М., 2011 г., с. 140-145.
Елена Ионова,
кандидат исторических наук (ИМЭМО РАН) РАЗВИТИЕ РОССИЙСКО-УЗБЕКСКИХ ОТНОШЕНИЙ
Узбекистан занимает особое место в системе отношений России со странами Центральной Азии. С одной стороны, республика является важным экономическим партнером РФ, с другой -Ташкент всегда занимал особую позицию по ряду политических вопросов и был непростым союзником для Москвы. В настоящее время наблюдается очередное сближение двух стран, как представляется, во многом обусловленное внешними факторами. События, которые происходят в государствах Северной Африки и Ближнего Востока, и особенно действия Соединенных Штатов и их союзников в этом регионе, не могли остаться без внимания в странах Центральной Азии, которые давно вошли в орбиту интересов Запада как важный и перспективный источник энергоресурсов.
Экономические отношения России и Узбекистана, значение которых никогда не подвергалось сомнению ни одной из сторон, объективно являются основой укрепления и развития двустороннего сотрудничества. Узбекистан по-прежнему занимает четвертое место в товарообороте России со странами СНГ после Украины, Белоруссии и Казахстана, а РФ остается для Узбекистана самым крупным торговым партнером. Хотя абсолютные цифры товарооборота двух стран не так велики (в 2010 г. он составил 3,4 млрд. долл., а по итогам первого квартала текущего года - 1,3 млрд. долл.), на долю России приходится более 22% всей внешней торговли республики.
Согласно узбекским источникам, по итогам первого квартала текущего года, товарооборот двух стран увеличился почти на 56% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Это было достигнуто за счет увеличения на 78% узбекского экспорта в РФ (в основном - путем наращивания поставок газа, автомобилей и текстиля), а также роста на 30% российского импорта в республику. Узбекистан поставляет в Россию природный газ, сельскохозяйственную продукцию, транспортные и коммуникационные услуги, текстиль, автомобили. Из России импортируются цветные и черные металлы, механическое и электрооборудование, древесина и продукция деревообрабатывающей промышленности.
Следует отметить, что рынок Узбекистана привлекателен для российского капитала, несмотря на ряд особенностей, обусловленных спецификой «узбекской модели» рыночной экономики. В частности, неполнота рыночных реформ проявляется в ограниченном обращении в стране иностранной валюты. Кроме того, такие факторы, как растущее перенаселение, бедность, низкий уровень жизни ведут к усилению социальной напряженности в республике. Безработица способствует оттоку населения (Узбекистан занимает первое место по количеству иностранных граждан, прибывающих в Россию в поисках работы).
В то же время настойчивое стремление руководства РУ к диверсификации экономики создает благоприятные предпосылки для инвестиционного сотрудничества. Определенные успехи в этом направлении нашли отражение в изменении номенклатуры экспорта: наряду с традиционными товарами - хлопком, пряжей, тканями, цветными металлами, продукцией химической и сельскохозяйственной отраслей, в ней все более значимое место занимают продукты нефтепереработки, машины и оборудование. Страна занимает шестое место в мире по добыче урана, а Навоийский гор-
но-обогатительный комбинат с объемом добычи 2,4 т урана в год входит в десятку крупнейших уранодобывающих компаний мира. Ежегодно в республике добывается около 90 т золота, и по этому показателю РУ занимает девятое место в мире. Узбекистан по-прежнему входит в число ведущих мировых экспортеров и производителей хлопка. По мнению независимых экспертов, основными факторами роста экономики республики в 2010 г. стали высокие мировые цены на золото и газ, что компенсировало снижение цен на хлопок. В целом финансово-экономический кризис существенно не повлиял на макроэкономические показатели республики (во многом это было связано с устойчивостью банковского сектора, который, не осуществляя заимствований на внешнем рынке, активно кредитовал субъекты малого и среднего бизнеса).
Достаточно развитая промышленная база и отсутствие значительных потерь от мирового финансово-экономического кризиса выгодно отличают Узбекистан от других центральноазиатских стран и создают благоприятные предпосылки для развития экономического сотрудничества с Россией. В настоящее время в республике зарегистрировано 843 совместных российско-узбекских предприятия; в России действуют 385 СП, созданных с участием узбекских партнеров. Российские компании «Газпром», «Лукойл», «Союзнефтегаз», «Стройтрансгаз», «Волгабурмаш» реализуют целый ряд проектов в области развития инфраструктуры топливно-энергетического комплекса, геологоразведки и освоения месторождений.
В частности, сейчас в стадии оформления находится сделка по привлечению российской «Лукойл» кредита в размере 500 млн. долл. от Азиатского банка развития, Исламского банка и ряда зарубежных коммерческих банков для финансирования инвестиционной программы по дальнейшей разработке газового месторождения Кандым и увеличения добычи газа на месторождении Хаузак (Эти месторождения осваиваются в рамках подписанного в 2004 г. соглашения о разделе продукции; первый газовый промысел «Хаузак», проектный объем добычи которого составляет 12 млрд. м3 газа в год, российская компания ввела в эксплуатацию в 2007 г.)
По итогам визита Д. Медведева в Ташкент в июне 2011 г. наметились перспективы развития военно-технического сотрудничества двух стран и усиления участия России в повышении оборонного потенциала Узбекистана. В частности, в ходе визита в Ташкент директора Федеральной службы по военно-техническому
сотрудничеству РФ М. Дмитриева были рассмотрены возможности расширения взаимодействия по таким направлениям, как поставки российской стороной современного военного оборудования, ремонт и модернизация вооружений, военной техники и военно-технического имущества, технологическое оснащение предприятий военно-промышленного комплекса. В настоящее время как Москва, так и Ташкент демонстрируют единство взглядов по основным вопросам, связанным с обеспечением региональной безопасности, и многостороннему экономическому сотрудничеству в рамках ШОС. Это относится в первую очередь к афганской проблеме. Руководители обеих стран выступают за мирное урегулирование вопросов, связанных с террористической и наркотической угрозами, исходящими из Афганистана, с привлечением к данному процессу руководства этой страны.
Как заявил на последнем саммите ШОС в Астане И. Каримов, «только через достижение компромисса между противоборствующими сторонами, вовлечение в этот процесс самих афганцев, а также социально-экономическое возрождение Афганистана с помощью мирового сообщества можно найти выход из тупикового положения». Стоит вспомнить, что несколько лет назад И. Каримов выступил с инициативой создания контактной группы «шесть плюс три» (шесть соседей Афганистана плюс США, Россия и НАТО) без участия афганской стороны. Тогда эта инициатива не нашла поддержки ни в Вашингтоне, ни в Москве.
По экономическому направлению деятельности ШОС стороны считают приоритетным развитие транспортных коммуникаций и инфраструктуры - строительство и модернизацию автомобильных, железнодорожных и воздушных путей сообщения, а также создание современных логистических центров. В этой связи Узбекистан активно поддержал предложение КНР о создании Банка развития ШОС, которое предполагает формирование многостороннего механизма финансирования приоритетных социально-экономических и инфраструктурных проектов. К их числу президент РУ относит в первую очередь осуществление проекта строительства транспортного коридора Центральная Азия-Персидский залив, межгосударственное соглашение о котором было подписано в апреле 2011 г. в Ашхабаде. Он должен обеспечить кратчайший наземный путь, который свяжет пространство ШОС с портами Персидского залива.
В то же время долгие годы взаимоотношения Москвы и Ташкента осложняет ряд вопросов, по которым их позиции су-
щественно расходятся. Это и привело к выходу Узбекистана из ЕврАзЭС в 2008 г. В качестве одной из причин такого шага И. Каримов называл несогласие с условиями присоединения государств - членов ЕврАзЭС к Таможенному союзу России, Белоруссии и Казахстана. Кроме того, большое недовольство Ташкента по-прежнему вызывают планы строительства с участием России крупных гидроэлектростанций - 347-метровой плотины Рогун-ской ГЭС в Таджикистане и каскада Камбаратинских ГЭС в Киргизии. Как считали некоторые российские аналитики, именно «водный фактор» стал главной причиной выхода Узбекистана из ЕврАзЭС.
По мнению российского эксперта А. Куртова, этот шаг Узбекистана был вызван тем, что в рамках ЕврАзЭС республике не удалось добиться понимания своей позиции по вопросу использования водных ресурсов региона. «Ташкент неоднократно на разных форумах обращался с предложением урегулировать водную проблему. Его позиция заключалась в отказе от строительства гигантских гидроэнергетических сооружений на трансграничных реках, к которым он требовал отнести Амударью, Сырдарью и их притоки», - подчеркнул эксперт.
В 2009 г. Узбекистан объявил о выходе из Объединенной энергетической системы (ОЭС) Центральной Азии. Это произошло после очередного несанкционированного отбора Таджикистаном электроэнергии. Созданная при Советском Союзе, ОЭС не учитывала границы между соседними республиками. В результате энергосистема Таджикистана состояла из двух частей, соединенных между собой через электрические сети Узбекистана. Поэтому некоторые области Узбекистана обеспечивались электроэнергией Нурекской ГЭС, расположенной в Таджикистане, а электроснабжение отдельных районов Таджикистана осуществлялось за счет ряда узбекских ГЭС. Взаимообмен электроэнергией происходил согласно ежегодно заключаемым контрактам. Такая система порождала постоянные взаимные претензии и конфликты между странами региона, которые до сих пор не могут найти взаимоприемлемого решения проблем использования энергетического потенциала трансграничных рек. Обращения Узбекистана в международные организации, в частности в ЕС, также не дали результата.
За годы независимого существования у Узбекистана накопилось много претензий по совместному использованию гидроресурсов к соседям по региону и прежде всего к Таджикистану.
В частности, Ташкент обвинял Душанбе в нарушении основных принципов и режима работы взаимосвязанной энергетической системы, в том числе нарушении графиков согласованных межгосударственных перетоков электроэнергии (что приводило к крупным системным авариям в ОЭС и обесточиванию узбекских территорий); несанкционированном отборе электроэнергии у Узбекистана; росте задолженности за поставляемую Ташкентом электроэнергию.
В итоге, руководство РУ приняло решение о создании собственной системы энергоснабжения, независимой от ОЭС, действующей на основе двусторонних соглашений с государствами региона. Новая энергосеть в первую очередь обеспечила независимое снабжение электричеством Ферганской долины на границе с Киргизией и Сурхандарьинской области, а затем и других регионов республики. Это позволило, как заявляли официальные представители Узбекистана, «предотвратить непредусмотренные режимными факторами отключения потребителей республики при авариях в соседних энергосистемах».
Однако, по сути дела, полного выхода Узбекистана из существующей в ЦА энергосистемы не произошло: не прерывалась параллельная работа с энергосистемами Казахстана, Киргизии и даже некоторых районов Таджикистана. От узбекской системы была изолирована лишь таджикская республиканская электросеть.
В этих условиях в очередной раз озвученное Москвой намерение финансировать создание гидроэнергетических сооружений в Таджикистане было воспринято Ташкентом как угроза национальной энергетике в связи с возможными последствиями реализации этого проекта, о которых неоднократно заявляло руководство республики. Следует отметить, что Узбекистан в этом вопросе пользуется полной поддержкой Казахстана. Характерно, что именно «водная проблем» стала в последнее время важным фактором сближения Узбекистана и Казахстана, имеющего сходные проблемы с соседней Киргизией (обе страны расположены в нижнем течении Сырдарьи и Амударьи). Ташкент и Астана настаивают на проведении международной экспертизы проектов строительства новых гидроэнергетических сооружений в регионе с точки зрения регулирования стока вод, а также их экологической и техногенной безопасности. Они также считают необходимым ускорение выработки взаимоприемлемого механизма совместного использования водно-энергетических ресурсов Центрально-Азиатского региона.
Позиция Ташкента в водно-энергетической сфере находит понимание и в Туркмении, которая еще в 2003 г. вышла из ОЭС.
Судя по всему, на последней узбекско-российской встрече в верхах интересующим Ташкент водным проблемам было уделено должное внимание. Как свидетельствует официальный сайт посольства Узбекистана в Москве, стороны отметили «необходимость при строительстве гидротехнических сооружений на трансграничных реках региона согласования с соседними странами и проведения международной экспертизы этих проектов». Однако, как это будет увязано с обещанием России помочь Таджикистану и Киргизии в строительстве Рогунской и Камбаратинской ГЭС - покажет будущее.
«Россия и новые государства Евразии», М, 2011 г., № 3, с. 80-85.
Алексей Малашенко, доктор исторических наук РЕЖИМЫ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ: ОБРЕЧЕННЫЕ НА ВЕЧНОСТЬ И ПРОЗЯБАНИЕ
Установившиеся в Центральной Азии режимы за 20 лет существования прошли проверку на прочность. Речь идет даже не о режимах, а об одном, авторитарном режиме - в разных модификациях. Центральноазиатский авторитаризм пережил серьезные испытания - общественно-политическими потрясениями, исламским радикализмом, внутренней междоусобицей. Напомним выступления в Намангане узбекской исламской организации «Адо-лат» (1991), теракты в Ташкенте (1999), восстание в Андижане (2005), обвинение Назарбаева в коррупции - «казахгейт», чуть не обрушивший его легитимность за рубежом (1999-2000), длительную острейшую борьбу внутри «большой семьи» в Казахстане, попытку государственного переворота в Туркменистане (2006), революции в 2005 и 2010 гг. в Киргизстане.
Но повсюду авторитаризм доказал свою политическую состоятельность, устоял и обеспечил относительную стабильность в государствах. Ни в одной из стран Центральной Азии никому не удалось выдвинуть ему реальную и понятную обществу альтернативу. В некоторых странах имело место внутриполитическое (в том числе внутриэлитное) противостояние, но оно не могло закончиться успехом «либеральных» сил, поскольку они просто-
