CC BY
93
РАЗВИТИЕ ОБОРОННО-ПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА НА УРАЛЕ (1945-1965 ГГ.)
УДК - 94.(470.5) + 329.15. (470.5)+658.3
За последние 20 лет изучение деятельности Оборонно-промышленного комплекса (ОПК) Урала в период холодной войны продвинулось далеко вперед. Вышли в свет монографии, десятки научно-популярных книг и научных статей, защищены докторские и кандидатские диссертации [1]. Уральскими историками проделана большая работа в непростых условиях ещё недавно абсолютно закрытой темы. Несомненной их заслугой является реконструкция наиболее важных событий, относящихся ко времени становления и быстрого роста атомной, ракетной и танковой промышленности.
Тем не менее, у всякого позитивного результата процесса познания есть противоположная сторона. За относительно непродолжительное время изучения по-прежнему актуальной проблемы появились конъюнктурные темы, стойкие стереотипы, своеобразные каноны, ставшие привычными перечни имен, персонифицирующие отрасли военного производства. Между тем, многие аспекты истории ОПК вызывают вопросы, требующие серьезного изучения. Среди них значительный интерес представляет вопрос о том, какую роль в развитии Оборонно-промышленного комплекса сыграла КПСС.
Создание ОПК на Урале происходило в течение длительного периода - с 1945 по 1965 гг. и заняло двадцать лет. На протяжении этого времени участие органов ВКП(б)-КПСС в развитии ОПК носило неоднозначный характер. Как известно, в период 1945-1953 гг. реальная власть концентрировалась в Совете Министров СССР, возглавляемом И.В. Сталиным. Его первому заместителю в правительстве -Л.П. Берии, было поручено создание новых отраслей военной промышленности: атомной, ракетной и радиоэлектронной, развитие которых осуществляли специально созданные органы управления - Спецкомитеты. Номинально Спецкомитеты возглавляли члены Политбюро, но рабочего аппарата по повседневному руководству Оборонно-промышленным комплексом
Л.В. ШУБАРИНА
Спецкомитеты не имели, а использовали аппарат Совмина СССР, полностью подконтрольный Л.П. Берии, которому подчинялось оперативное бюро Совета Министров СССР. Л.П. Берия ещё в 1945 году добился автономии ракетно-ядерной и радиоэлектронной отраслей от партийного аппарата, как в центре, так и в регионах. При нем партийные органы могли заниматься лишь социальными вопросами, и то в крайне ограниченных масштабах. В обстановке тотальной секретности партийные органы лишались своих основных преимуществ -системного контроля над жизнью заводских коллективов и возможности проведения воспитательной работы в условиях широкой гласности. Многотиражные газеты были категорически запрещены, а стенные газеты не имели возможности открыто говорить о проблемах производства.
Возвышение на рубеже 1952-1953 гг. членов Политбюро Л.П. Берии и Г.М. Маленкова позволило им оформить постановлением Бюро Президиума ЦК КПСС от 26 января 1953 года особую «тройку», в которую вошел еще Н.И. Булганин, значительно уступавший своим коллегам по степени влияния. Эта «тройка» Президиума ЦК КПСС создавалась с целью «руководства работой специальных органов по особым делам» [12, с. 101]. Поскольку все трое входили в число руководителей Спецкомитетов, получалось, что руководить они должны были сами собой. Так, по нашему мнению, была перекрыта возможность реального контроля ОПК со стороны ЦК КПСС. Но эта ситуация продолжалась недолго. Тройка проработала неполный месяц - со 2 по 23 февраля 1953 г., заседала четыре раза, приняла ряд важных решений и прекратила своё существование.
С созданием Министерства среднего машиностроения объединялись под единым управлением три важнейшие отрасли военной промышленности - атомная, ракетная и радиолокационная, ему придавались функции государственного руководящего органа - Спецкомитета при СМ СССР. Вероятно, у руководителей государства
тогда возобладала идея создания сверхминистерства, индустриального «монстра», способного объединить все направления работ по конструированию и изготовлению ракетно-ядерного оружия. Однако аппарат в 2644 человек и выделяемые огромные бюджетные средства в сумме 2252,9 млн. руб. не помогли осуществить эту утопическую идею. В середине 1950-х гг. были проведены сокращения в подразделениях и аппарате министерства. Предприятия ракетной промышленности были выведены из состава Минсредмаша и в 1965 г. объединены в Министерство общего машиностроения. В период 1955-1965 гг. отраслью руководил Спецкомитет во главе с начальником Третьего Главного Управления при СМ СССР В.М. Рябиковым [6, с. 64].
Следует отметить, что до сих пор документы ЦК КПСС, отражающие систему управления ОПК, не рассекречены, следовательно, пока не доступны для исторической науки. Тем не менее из имеющихся источников известно, что еще 18.10.1952 г. при Президиуме ЦК КПСС была создана постоянная Комиссия по вопросам обороны (председатель - Н.А.Булганин), в ведении которой находились «военные вопросы промышленности». Комиссия рассматривала мобилизационные планы и планы развития оборонной промышленности, она была ликвидирована решением совместного заседания пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума ВС СССР в день смерти И.В. Сталина 5.03.1953 г. Есть все основания считать, что эта комиссия явилась предтечей созданного в 1954 г. Отдела оборонной промышленности ЦК КПСС, который, вероятно, был уполномочен, как высшая инстанция, решать организационные, производственные и кадровые вопросы отраслей ОПК.
Проекты решений ЦК КПСС по вопросам ОПК изначально разрабатывались в отраслевых оборонных научных и производственных организациях, после чего направлялись на рассмотрение Военно - промышленной комиссии при Совете Министров СССР, которая согласовывала решения со всеми заинтересованными и привлеченными ведомствами. После этого документ редактировался и направлялся в Отдел оборонной промышленности ЦК КПСС, где при необходимости дополнялся и в окончательной редакции выпускался в виде постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР.
При всем том, до середины 1950-х гг. в моногородах ракетно-ядерного комплекса роль партийных организаций
была значительно принижена. Л.П. Берия, осуществлявший руководство отраслями ОПК, организовал дело так, что партаппарат на городском и районном уровнях был отстранен от участия в решении важнейших производственных вопросов, особенно на предприятиях ракетно-ядерного и радиоэлектронного производства.
Период 1954-1965 гг. характеризуется возрастанием руководящей роли партийных органов всех уровней в отраслях ОПК. Так, в Минсредмаше образовали Главное политическое управление, работавшее под повседневным руководством ЦК КПСС. В 1956 г. во всех десяти закрытых городах атомной промышленности были ликвидированы политотделы и созданы горкомы КПСС, работавшие под непосредственным руководством ЦК КПСС.
На уровне обкомов партии в 19461954 гг. руководство предприятиями ОПК осуществлялось через особые секторы, аппарат которых состоял из одного-двух человек. В 1954 г., после создания отдела оборонной промышленности в ЦК КПСС, такие же отделы были сформированы в уральских обкомах партии, в значительной степени усилившие влияние партийных органов на положение дел в ОПК. Заведующими этих отделов КПСС назначались секретари партийных комитетов крупнейших предприятий ОПК: Челябинского - секретарь парткома Челябинского тракторного завода Г.В. Зайченко, Свердловского - секретарь парткома Уралмашзавода А.Я. Галинский, Пермского - секретарь парткома авиационного завода № 19 В.В. Солдатов [7].
Значительный объём времени руководству ОПК уделяли вторые секретари обкомов, которые несли перед ЦК КПСС персональную ответственность за данный участок работы. Вторые секретари и отделы оборонной промышленности обкомов КПСС выполняли многие функции: распорядительные, контролирующие, подбора и расстановки руководящих кадров, лоббирования интересов регионального ОПК в целом и его отдельных предприятий и др.
Вследствие того, что все директора предприятий ОПК являлись членами партии, решения партийных органов всех уровней носили для них строго обязательный характер. Кроме того, многие из них избирались членами обкомов и бюро обкомов ВКП(б)-КПСС, поэтому общение руководителей областных комитетов партии с директорами многих предприятий ОПК происходило ежедневно. Это позволяло оперативно решать многие вопросы, как в
интересах партийного органа, так и в интересах предприятий.
Ещё более тесными были взаимоотношения между районными комитетами КПСС и предприятиями оборонной промышленности в крупных городах и моногородах горнозаводского Урала. Все без исключения первые секретари райкомов партии Челябинской области занимали до этого должности секретарей парткомов предприятий ОПК. После трех-пяти лет работы в райкоме альтернатива в карьере была такова: либо вверх по партийной лестнице, либо директором предприятия, откуда пришел. По нашим подсчетам, около 70% избирали партийную карьеру и лишь 30% - заводскую.
Важнейшим инструментом влияния партийных органов на положение дел в ОПК было рассмотрение актуальных проблем деятельности оборонных предприятий на заседаниях бюро обкомов, горкомов и райкомов КПСС. Повестки пленумов партийных органов за редчайшим исключением, не имели прямой связи с ОПК, а носили опосредованный характер. На пленумах всех уровней подвергались анализу отдельные вопросы, актуальные для промышленности в целом: повышения качества продукции, рентабельности производства, воспитания кадров, борьбы за механизацию и автоматизацию технологических процессов и т.д. Такие формулировки позволяли, не раскрывая характера производства, его масштабов, мощности и особенностей технологии держать под контролем важнейшие вопросы деятельности предприятий ОПК.
Наиболее содержательно проблемы предприятий ОПК рассматривались на заседаниях бюро партийных органов, когда протокол заседания получал гриф «Совершенно секретно». В этом случае протокол направлялся в особую папку, формулировка вопроса изымалась из повестки заседания, с указанием: «Пункт такой-то. Особая папка».
Наибольший интерес представляют материалы парткомов предприятий, содержащие документы с начала строительства данного предприятия в период 1945-1955 гг. и времени после пуска завода в строй. Материалы таких фондов позволяют выявить причины выбора места для строительства предприятия, особенности его проектирования, степень влияния этих факторов на судьбу будущего завода. Они дают возможность вскрыть закономерности процесса создания коллектива строительной организации (часто градообразующего предприятия),
источники формирования коллектива, понять существо трудностей периода пуска и освоения проектной мощности, экономическое и финансовое развитие завода и т.д. Особое значение при проведении такого рода анализа имеет переписка парткомов с вышестоящими партийными органами и министерствами.
При всей неоднозначности степени влияния партийных органов на ОПК в разные периоды времени и в различных его отраслях, существовал вопрос, который был отдан под контроль исключительно партийных органов - это подбор и расстановка кадров. Даже в Атомном проекте, к которому Л.П. Берия партийный аппарат не подпускал «на пушечный выстрел», набор кадров осуществляли обкомы партии тринадцати регионов СССР. Работа партийных органов по обеспечению кадрами Атомного проекта показала наиболее сильные стороны партаппарата, эффективно работающего в рамках мобилизационной экономики. Рассмотрим функционирование партийных органов в идеальных для них условиях Атомного проекта СССР.
Решение Государственного Комитета Обороны (ГКО) № 2352сс «Об организации работ по урану» от 28 сентября 1942 г., с которого начался советский атомный проект, никак не упоминало участие в нем организаций ВКП(б) [2, с. 269-271].
Это объясняется тем, что в годы Великой Отечественной войны роль партии в высших эшелонах власти была уже не той, что в 1930-е годы. Длительное время не собирались ни съезды, ни пленумы ЦК. Руководством к повседневной деятельности обкомов ВКП(б) и партийных организаций на предприятиях и в организациях служили постановления ГКО и Совнаркома СССР. В атомной промышленности этот порядок сохранялся до июня 1953 г., для нее в послевоенный период функции ГКО выполнял Специальный комитет во главе с Л.П. Берией.
Партийные органы осуществляли отбор кандидатов на пост руководителей среднего звена, а также специалистов и рабочих массовых профессий. Первый директор Базы №10 П.Т. Быстров лично приезжал в обком и проводил собеседования с первыми отобранными для него кандидатами на работу в заводоуправление. Затем этой работой занимался первый начальник отдела кадров завода П.А. Лям-зин. Указание о содействии рождающемуся плутониевому заводу обком получил от члена политбюро ЦК ВКП(б) Г.М. Маленкова, ведавшего кадрами партии.
В числе самых первых на Базе-10 в октябре 1946 года начали работать жители Челябинской области - главный инженер мебельной фабрики из Миасса Л.Л. Лукьянов, главный механик завода № 611 Д.Д. Артамонов, главный энергетик ЧГРЭС И.Г. Костылев, главный бухгалтер танкового завода № 200 И.В. Савельев, начальник бюро труда и заработной платы А.И. Бочков и другие [4, с.14].
Специалистами предприятий Челябинской области были укомплектованы службы заводоуправления, Управления капитального строительства, Управления рабочего снабжения, гаража, энергохозяйства и других структурных единиц строящегося предприятия в первые месяцы его развития [5, с. 285].
Однако в отборе кадров ИТР для Базы-10 обкому ВКП(б) пришлось встретиться со стойким сопротивлением руководителей предприятий, не желавших терять лучших специалистов в условиях массовой реэвакуации и нового госзаказа на мирную продукцию. Ответственность за сложившуюся ситуацию несли первые партийные руководители. Так, заместитель начальника Первого главного управления (ПГУ) при Совете Министров СССР по атомной проблеме генерал П.А. Мешик подверг жёсткой обструкции первого секретаря Челябинского обкома партии А.А. Бело-бородова за невыполнение плана отбора ИТР на 16 человек [8, л. 100-101].
За три месяца до пуска комбината № 817, 15.03.1948 г. вышло постановление Совмина СССР № 792-257сс «Об обеспечении кадрами Государственного химического и Государственного машиностроительного заводов первого главного управления при Совете Министров СССР». Это постановление обязало первых секретарей обкомов ВКП(б): Горьковского, Кемеровского, Куйбышевского, Молотовского, Московского, Новосибирского, Саратовского, Свердловского, Челябинского, Ярославского отобрать совместно с представителями ПГУ на предприятиях и ведомствах, расположенных в указанных областях, ИТР и квалифицированных рабочих и направить их в 1-3 кварталах для работы на объектах ПГУ независимо от места их работы в то время [3, с. 420-421].
Усилиями некоторых авторов сложился миф о «шоколадниках» - персонале предприятий атомной промышленности, живущем в комфортабельных квартирах, питающемся исключительно деликатесами [8, л. 162]. На самом деле в первые годы
работники опаснейших для жизни предприятий испытывали острый дефицит в самом необходимом. Не хватало обычной мебели, кухонной утвари, нормального хлеба, овощей и т.д. Десяткам сотен работников новых производств приходилось жить в общежитиях. Обычной практикой было совместное проживание двух семей в одной комнате, оборудование общежитий двухъярусными кроватями и др.
Положение очень медленно стало меняться в лучшую сторону с пуском первых объектов. С вводом в эксплуатацию первого промышленного ядерного реактора 19.06.1948 г. руководство ПГУ больше внимания стало уделять развитию социальной инфраструктуры рабочего поселка при заводе № 817. Этот процесс сразу же нашёл отражение в решении бюро Челябинского обкома ВКП(б) от 18.11.1948 г. Согласно этому решению первые секретари горкомов и райкомов партии совместно с руководителями предприятий и учреждений в срок до 20.12.1948 г. должны были направить в распоряжение обкома партии 1405 квалифицированных рабочих, работников торговли, учителей, поваров, парикмахеров, пастухов, доярок, свинарок, портных, пчеловодов, разнорабочих. Челябинск выделил 350 чел., Магнитогорск - 200, Златоуст - 120, Миасс - 70, Копейск - 100, Коркино - 80, Уфалей - 60 и т. д. [9, л. 163].
В преддверии пуска химико-металлургического завода по производству конечной продукции - плутониевого боевого заряда для атомной бомбы, бюро Челябинского обкома ВКП(б) постановлением от 6.01.1949 г. обязало партийных и хозяйственных руководителей откомандировать равномерно в течение первого квартала 66 инженеров цветной металлургии, технологов неорганической химии, химиков-аналитиков, физиков, энергетиков, электриков, радиотехников, экономистов и КИПовцев. Челябинск направил 176 специалистов, Магнитогорск - 71, Златоуст -52, Верхний Уфалей -23, Карабаш -14. [9, л.16-18, 20]. Педагогами Челябинска, Магнитогорска, Златоуста и Кыштыма в количестве 83 человек обком укомплектовал три школы в Челябинске-40, открывшиеся 1 сентября 1949 г. [9, л. 37-39].
Одновременно Челябинский обком партии, выполняя просьбу директора плутониевого комбината Б.Г. Музруко-ва, методично напоминал и требовал от руководителей предприятий не задерживать отобранных для работы в новой
отрасли специалистов. В постановлении бюро обкома от 1.11.1949 г. приводится перечень специалистов, которых директора заводов решили ни за что не отдавать в атомную промышленность. В частности, партком ЧТЗ принял специальное постановление не отпускать начальника спектральной лаборатории А.М. Брюховских и начальника механической лаборатории Н.П. Петрова [9, л. 160-161]. Руководители обкома вдумчиво подошли к решению этого вопроса, балансируя между необходимостью создавать максимально возможное содействие становлению новой стратегической отрасли, в то же время понимая, что оголять полностью другие производства недопустимо. Через три месяца 6 из 11 отобранных человек работали на комбинате. Так сложилась и закрепилась в дальнейшем практика взаимодействия Челябинского областного комитета партии с руководством первого предприятия атомной промышленности. Перед пуском каждого из семи реакторов выходило постановление бюро обкома КПСС, согласно которому на комбинат № 817 с предприятий и организаций области направлялось от 150 до 300 специалистов. А руководители Базы-10 вели строгий учет их прибытия [11, л. 32-33.]
После 1952 г., когда формировались коллективы завода № 933 в Трехгорном и НИИ-1011 в Снежинске, обком уже не принимал столь активного участия в решении кадровой проблемы. Поскольку кадровый
вопрос во вновь развивающейся отрасли уже не стоял так остро. Работники для НИИ-1011 поставлялись не только из Са-рова, Озерска, но и из крупнейших вузов СССР - МИФИ, МФТИ, МЭИ, МГУ, ставших кузницами кадров для атомной промышленности. Челябинскому областному комитету партии пришлось принять участие в комплектовании кадрами уранодобы-вающей промышленности и за пределами СССР. Согласно постановлению Совета Министров СССР от 26.03.1949 г. необходимо было направить в Чехословакию 54 руководящих и инженерно-технических работников горнодобывающей промышленности вместе с семьями, причем дети школьного возраста оставлялись в московском интернате [10, л. 3].
Таким образом, в послевоенное двадцатилетие, не смотря на активное участие партийных органов в кадровой и социальной политике оборонной отрасли, ВКП (б)-КПСС не удалось поставить под свой контроль всю деятельность предприятий ОПК. История показала, что стремление Л.П. Берии оградить атомную, ракетную и радиоэлектронную промышленность от диктата партийных органов, позволило добиться в этих областях гигантского рывка в развитии технологии, выйти на передовые позиции в мире. Там же, где это сделать не удалось, как в танковой промышленности, развитие происходило противоречиво, во многом драматично, обернувшись значительными потерями для этих отраслей.
I. Алексеев В.В. Атомный комплекс в контексте истории России.- Екатеринбург, 1999; Артемов Е.Т., Бедель А.Э.Укрощение урана.- Екатеринбург, 1999; Брохович Б.В. Химический комбинат «Маяк». История. Серпантин событий.- Озерск, 1996; Бурдаков Н.С. Некоторые страницы из истории развития технологии промышленных уранграфи-товых реакторов.- Озерск, 1996; Гладышев М.В. Плутоний для атомной бомбы.- Озерск, 1993; Елфимов Ю.Н. Маршал индустрии.- Челябинск,1991; Конструктор Н.Л. Духов и его школа /сост. А.П. Моисеев, В.А. Путин.- Челябинск, 2004; Круглов А.К. Как создавалась атомная промышленность в СССР.- М., 1994; Кузнецов В.Н. Атомный проект за колючей проволокой.- Екатеринбург, 2004; Его же. Закрытые города Урала: ист. очерки.- Екатеринбург, 2005; Лесной: история закрытого города /авт.-сост. В.И. Шипулина.- Екатеринбург, 1997; Мельникова Н.В. Феномен закрытого атомного города.- Екатеринбург, 2006; Новоселов В.Н. Создание атомной промышленности на Урале.- Челябинск, 1999; Новоселов В.Н., Толстиков В.С. Тайны «Сороковки».- Екатеринбург: ИПП «Уральский рабочий», 1995; Новоселов В.Н., Финадеев А.П. Эра ракет. Создание ракетной промышленности на Урале. - Челябинск, 2006.
2 Атомный проект СССР: Документы и материалы : В 3 т./ под общ. ред. Л.Д. Рябева. Т. 1, кн. 1. - М., 1998.
3. Атомный проект СССР: Документы и материалы. Т. 2, кн. 3. - М., 2002.
4. Землин В., Гашев И. Десант полковника Быстрова. - Озерск, 1999.
5. Новоселов В.Н. Военно-промышленный комплекс Южного Урала в 1945-1965 гг. // Промышленность Урала в Х1Х-ХХ веках: сб. науч. тр. / под ред. В.П. Чернобровина. - М., 2002.
6. Новоселов В.Н., Финадеев А.П. Эра ракет: создание ракетной промышленности на Урале.- Челябинск, 2006.
7. Объединенный государственный архив Челябинской области (ОГАЧО) Ф. П-288. Оп. 87. Д. 1724.; Государственный общественно-политический архив Пермской области (ГОПАПО) Ф. 17. Оп. 32. Д. 368.; Центр документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО) Ф. 9. Оп. 21. Д. 1438.
8. ОГАЧО. Ф. П-288. Оп. 42. Д. 29.
9 ОГАЧО. Ф. П-288. Оп.42. Д.33.
10. ОГАЧО. Ф. П-288. Оп.42. Д. 40.
II. ОГАЧО. Ф. П-288. Оп.42. Д. 47.
12. Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР. 1945-1953 / сост. О.В. Хлевнюк, и др. - М., 2002.
