CC BY
71
ИСТОРИЯ НАУЧНОЙ МЫСЛИ
Канд. филос. наук В. Д. Рута
РАЗВИТИЕ КОНЦЕПЦИИ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА В ФИЛОСОФИИ ГЕГЕЛЯ
Статья посвящена исследованию критериев научности философии и реализации их в процессе доказывания знания. В дискуссии о наличии или отсутствии статуса науки у философии автор стремится обосновать позицию, согласно которой само понятие науки вырабатывалось в истории философии прежде всего для самой себя, а затем было антиципировано конкретными областями знания. Науки и сегодня стремятся к идеалу научности, в наибольшей степени разработанному в философии Гегеля.
В истории четко прослеживается стремление философии стать наукой. При этом она не имела образца таковой вне себя, как не стремилась изначально дать такой образец для какой-то другой области знания. Само понятие «наука» вырабатывалось именно в философии.
На протяжении всей истории устойчиво сохраняются основные критерии научности. Первым среди них является идея единого первоначала. Свою историю в качестве науки философия ведет именно с осознания единства мира. Эту мысль впервые высказали представители милетской школы, греки Фалес, Анаксимандр и Анаксимен. Для доказательства ее объективности они апеллировали к природным стихиям: воде, воздуху, веществу вообще (апейрону). Милетцы тем самым еще не восходят до постижения идеальной сущности первоначала. Лишь элеаты Парменид и Зенон начинают трактовать первоначало как непосредственное единство мысли и сущего, т. е. как идею. С этого момента, а именно с признания бытия как такового первоначалом, открывается новая страница в истории философии как науки. Гегель подчеркивал, что философия (европейская) как наука начинается лишь с элеатов. Мышление первоначала в форме идеи придает философии статус науки об абсолютно безусловном предмете, статус безусловной формы знания.
Вторым критерием научности философия для себя определяет идею системы. Эту идею впервые попытались реализовать стоики. При этом они исходили из Аристотелева принципа, т. е. мышления как пер-
воначала. Идею системности они расширили до понимания триады форм философии: логики, физики и морали.
Наиболее труднопостигаемым оказался третий критерий научности философии - учение о методе. Мысли о том, что философия существенным образом становится наукой о самой себе, высказывались уже Платоном и Аристотелем. Однако до постижения сущности философского метода и тем более его сознательного системного применения античной философией было далеко. Для этого философия должна была стать не только позитивной наукой о мире, но и метанаукой по отношению к самой себе. Именно такой смысл придает учению о методе Гегель.
Развитие идеи первоначала в античной философии
Для того чтобы оценить вклад Гегеля в развитие концепции доказательства, необходимо хотя бы вкратце проследить путь развития вышеуказанных критериев научности философии в предшествующей ему истории. И здесь, как всегда, трудно переоценить сделанное в античной философии.
На пути к идеальному пониманию первоначала большую роль сыграли учения Гераклита и Демокрита. Гераклит признал первоначалом единство бытия и небытия, что означало снятие неизбежной ограниченности бытия. В результате начало стало пониматься как бесконечное и притом как процесс. Гераклит дал философское понятие единства, простейшая форма которого есть переход бытия в небытие и обратно. Переход, или же становление в качестве первоначала, имеет большое значение для всей истории философии. Тем не менее он содержит в себе серьезное противоречие, не позволяющее ему быть вполне адекватным понятию первоначала, а именно всеобщности или его вечности. У Гераклита получается, что бытие и небытие исчезают друг в друге и процесс угасает. Прямой и обратный переходы не связаны и нуждаются в возобновлении извне действующей причиной. Гегель по этому поводу отмечал, что становление Гераклита лишено рефлексии в себя, его сущность не обращена в него самого. В те времена философия была еще далека от того, чтобы становиться метанаукой для самой себя. Поэтому Гераклит для доказательства объективности своего принципа прибегал лишь к примерам, среди которых известны такие, как «река», «гармония» и пр. Но примеры вообще ничего не доказывают, тем более в философии. К тому же они некорректны, так как единство (тождество) бытия и небытия истинно лишь для первоначала, а не для конечных вещей, существующих в конечных времени и пространстве.
Недостающую принципу Гераклита (становлению) рефлексию в себя восполняет первоначало Демокрита. Его атомы и пустота суть
рефлектированные в своем единстве со своим иным бытие и небытие. По своему логическому содержанию атом есть отрицание отрицания бытия, а пустота есть также рефлексия небытия в себя, которое уже положено в нераздельное единство с бытием в становлении. В своем принципе Демокрит представил в форме рефлексии в себя и третий элемент Гераклитова первоначала - становление. Его конечность он преодолевает в постулате «вечного» движения атомов в пустоте. Последовавшая критика атомизма позволила вплотную приблизиться к идеальному пониманию первоначала. Как показал Гегель, атомы фактически уже в учении Демокрита предстают как идеальные сущности, о чем убедительно говорил еще Аристотель. В частности, он заявлял, что если атомы материальны, как утверждает Демокрит, то они пространственны, а значит, делимы и именно поэтому не первичны, т. е. не начала. Многие другие противоречия атомизма, такие, как движение в пустоте, «вечность» движения, столкновение атомов, дали мощный толчок дальнейшему развитию идеи первоначала, в частности, пониманию формы его существования и деятельности.
Ближайшей реакцией на противоречия атомизма стало учение Анаксагора. Своим принципом «Миром правит Нус» (разум) он впервые внес субъективность в понятие первоначала. Вместо сомнительного «вечного» движения атомов Анаксагор апеллирует к безусловно деятельному разуму. Но здесь же с этим истинным принципом случается типичная диалектическая история. Он не может не выступать вначале иначе как в форме непосредственности, а следовательно, и односторонности. Деятельность Нуса оказывается односторонне субъективной и конечной, поскольку на другой стороне ему противостоят самостоятельные материальные частицы - на этот раз гомеомерии (семена вещей). Нус не созидает материального, он лишь управляет распределением семян в вещах.
Реакция Анаксагора на противоречия атомизма конструктивна также в том отношении, что на место «слепой» необходимости и случайности образования вещей он ставит, по крайней мере формально, разумную и целесообразную причину.
Гениальная идея Анаксагора о первоначале как о разумной причине мира была унаследована и развита софистами (Протагором и др.). Софисты преобразовали вопрос о единстве мира в вопрос об истинном бытии и истине вообще. Теперь уже речь может идти скорее о единстве философии как науки, которое необходимо для познания единства мира.
Что касается истинного бытия, то Протагор признавал таковым ощущение, истина же существует лишь в сознании и такова она лишь для сознания.
Софисты выделяют и делают чем-то положенным субъективность разума, которая лишь неявно содержалась в принципе Анаксагора. У них она принимает форму субъективности мышления, в котором тем не менее заключена истина. Последняя есть истина отдельного человека, она совпадает с его интересом и его пользой.
Сократ предпринял попытку вернуть субъективности мышления форму объективности внутри него самого. Субъективности истины софистов он придает форму объективности в мыслимой им всеобщности, в добре. Добро есть истина всех и каждого в отдельности. В нем сливаются различные интересы и пользы отдельных людей. Через этот предмет знание становится объективным. Его сущность и цель состоят в том, чтобы быть средством постижения и приобщения ко всеобщему, т. е. к добру.
Согласно Платону, идеи есть предмет философии, их познание осуществляется в мышлении. Но они и сами суть мышление. Таким образом, у него получается отделение начал от их познания. Вполне логично было поэтому со стороны Аристотеля объединить их в некой «субъект-объектной» форме, которая получила у него название «чистая деятельность». Мыслитель не просто постулирует само движение первоначала, он доказывает это путем анализа мышления. Мышление есть мышление мышления - таково знаменитое определение Аристотеля. Мышление делит себя на мыслимое и мыслящее. Вначале кажется, что мыслимое движет. На этом акте останавливаются материалисты. Аристотель идет дальше: он усматривает тождество мыслимого как определяемого и мыслящего как определяющего.
Получается, что обе составляющие движут, тем самым снимается различие движимого и движущего, составляющее суть конечного движения. Единство этих моментов Аристотель понимает не как рассудочное взаимодействие, а как самодвижение. Мышление у него выступает первоначалом, которое само себя движет, однако не остается вне предметной среды. Последняя в мышлении низведена до понятия мыслимого. Требование системы стало обязательным в философии. К этому стремились философы античности, но не достигали, поскольку понятие системы связано с методическим выведением всех ее положений из первоначала.
Разработка метода - третья форма реализации идеи научности в античной философии. Началом осознания особенностей философского метода можно считать утверждение Парменида о непознаваемости первоначала, коим он и его последователи считали бытие. Это утверждение, как и то, что бытие есть одновременно и мысль, и нечто сущее, может показаться случайным и малозначительным. Однако утверждение о непознаваемости у него стоит наряду с определениями бытия как
бесконечного, неподвижного, неделимого и вечного. Приписывание этих отрицательных предикатов началу Парменид явно не считал его познанием, а познание как форму рассудка отличал от философского постижения. Познание в качестве категории рассудка предполагает данность объекта, если не до субъекта, то, во всяком случае, наряду с ним. Эта раздельность субъекта и объекта в рассудке противоречит понятию первоначала как единства мысли и сущего. Субъект философского познания должен возникнуть. Как замечал Гегель, даже у Спинозы вне субстанции необоснованно полагается ум, благодаря которому она определяется им как знание в себе и через себя и как причина самой себя. Вместе с тем в античной философии мысль о субъекте еще не сформировалась.
Проблема обоснования в Новое время
Метод становится главной формой предмета философии лишь в Новое время. Как подчеркивал Гегель, уже для Декарта главным было не содержание, а доказывание, т. е. метод. Декарт ставил вопрос о методе, но не находил его в философии. Он пытался его создать, но не верил в это, несмотря на свои исследования, и в итоге заимствовал его из самой строгой, по его мнению, науки - геометрии. Что касается метода, иллюзию Декарта разделял также и его последователь Спиноза. Однако их опыт показывает, что собственно философское содержание они не всегда отличали от частнонаучного. Там же, где они выделяли первое, они прибегали к дефиниции, т. е. к бездоказательному определению, выходящему из непосредственного убеждения и созерцания. Когда немецкий философ Якоби четко и ясно обозначил предмет философии как абсолютное, он столь же ясно заявил, что оно не подлежит доказательству. При этом он имел в виду формально-логический смысл последнего, который означал здесь отнесение неизвестного к известному на основе принципа тождества. Так что, согласно Якоби, доказать - значит ограничить, сделать конечным и тем самым исказить бесконечное. Еще Аристотель указывал, что доказательство следует вести из предшествующего и более известного. Декарту все же удалось постичь и выразить понятийную форму первоначала. В качестве такового он принимал «Я»-начало, которое само полагает свое бытие, т. е. полагает себя как начало. Таким образом, он стоял у истоков постижения начала, которому присуще самодвижение. Именно эту идею Декарта воспринял Фихте, а Гегель назвал понятием.
Оппонентом рационалистов Декарта и Спинозы по вопросу обоснования философии выступил в Новое время Ф. Бэкон. Его не устраивали «дефинитивное» мышление и «врожденные» идеи. Сама идея сделать доказательство всеобщим - грандиозна. Однако она реализовалась
им лишь применительно к научным понятиям, а не к философским категориям. История эмпиризма завершается выводом Юма о том, что опыт не дает всеобщих и необходимых знаний, а истина, получаемая индуктивно, лишь относительна.
Концепция доказательства в немецкой классической философии
Проблему первоначала Гегель разрабатывал, опираясь на всю полноту традиций в этом вопросе, и вместе с тем он внес в нее глубочайшие преобразования. Так, он согласился с тем, что началом философии является бытие. Но он рассматривал его отнюдь не как отдельную категорию, а в виде системы. Более того, он сделал обоснование бытия как начала, посвятив этому вопросу целостное исследование в своей «Феноменологии духа», где он проследил путь становления обыденного сознания до абсолютного знания - «знания знания». По Гегелю, высшей точкой знания как такового является абсолютное тождество субъекта и объекта, понятия и бытия. Это тождество составляет истинно научную точку зрения и стихию философствования.
Переход от феноменологии к логике Гегель основывал именно на указанном тождестве. Будучи полагаемым в качестве начала, тождество мыслимого и мыслящего абсолютно неопределенно, т. е. является тем же самым, что и бытие как таковое. Гегель фактически принял идею Шеллинга о том, что первоначало не может быть чем-то объективным, некоей изначальной данностью. Он представил генезис бытия. При этом Гегель исходил также из учения Фихте, в частности, из его утверждения, что философия возможна лишь как наукоучение (как знание о знании). Не останавливаясь на этой точке зрения, он выявил связь абсолютного или, что одно и то же, снятого знания с бытием, т. е. показал последнее как абсолютную сущность, в которой снимается и исчезает рассудочное субъективное отношение. Критикуя Фихте, Гегель отмечал, что философская система не может опираться на основоположения, так как в них моменты абсолютного тождества субъекта и объекта полагаются разделенными. Гегель предпринял попытку ответить на этот величайший вопрос всемирной истории философии. Он считал доказательство в философии не только возможным, но и необходимым.
Важный вклад Гегель внес в реализацию философии как системы. Триаду форм философии он объединил единым началом - системой определений логического. Система имманентных определений разума в качестве своеобразной методологии проецируется им на систему природных формообразований, а затем на систему форм духовного мира. Многие критики гегелевской философии увидели в этом навязыва-
ние природе форм мышления, совершенно не думая, что разум вообще может познать лишь то, что соответствует его законам и формам.
В отличие от рассудочного понимания системы как открытой для появления в ней все новых и новых элементов Гегель разработал идею так называемой закрытой системы. Поскольку система выводится из первоначала путем его развития (в данном случае бытия), то она этим же началом и замыкается (должна оставаться внутри него и в него возвращаться). Множество логических форм разума конечно, т. е. является исчерпываемым, подобно тому, как исчерпана, например, целостность формообразований растения или насекомого. Его система, замыкаясь путем возвращения в свое начало, тем самым выходит за пределы самой себя, удваивается и находит себя в качестве внешнего объекта. В «Логике» Гегель выдвинул идею спекулятивного метода доказательного изложения философии. Исходным принципом последнего выступает тождество бытия и мышления.
Проблема метода в гегелевской философии самая сложная. К. Маркс верно отмечал, что Гегель впервые сформулировал законы диалектики (т. е. метод) и сознательно их применил. В истории философии даже великие мыслители либо вообще не задумывались о своем методе, либо (например Декарт) нечто одно говорили о необходимом для научной философии методе, но практически следовали совершенно иному ходу своей мысли. Гегелю впервые удалось реализовать мыслимое им понятие метода практически. Л. Фейербах, Ф. Энгельс и многие другие считали, что у Гегеля изначально применяется некая идея, которая затем эксплицируется. Явным упрощением можно назвать также сведение метода Гегеля к трем известным законам диалектики. Мысль об объективности этих законов подтверждалась в марксизме ссылками на примеры, чаще всего из области природы. Однако Гегель в «Логике» выводит понятие закона, из которого видно, что такая конкретная связь еще не имеет места в сфере бытия, т. е. в сфере качественно-количественных отношений. В законе имеет место необходимая связь, но стороны при этом остаются самостоятельными. Гегель вообще отрицает наличие каких-либо законов в философии и показывает противоречивость так называемых законов формальной логики (закона тождества и др.), хотя при этом он рассматривает суть закона как формы мысли и ступени в развитии главной идеи всей философии.
У Гегеля кроме фактической реализации имеются ценные замечания о своем методе. Одно из них касается единства метода и содержания. Из их единства следует, что с развитием содержания меняется также и метод. Это дает повод говорить о становлении метода в самом изложении, которое осуществляется в таких формах, как переход в сфере бытия, рефлексия в сфере сущности и собственно развитие в сфере
понятия. Завершается становление метода повторением пути всего логического развития, но уже со знанием всего пути, т. е. со знанием целого и результата.
Высочайшие требования к форме научности науки в философии Гегеля дают неплохую основу для анализа и сравнения ее с методологией обоснования в неклассической и постклассической философских школах.
Список литературы
1. Абдильдин Ж. Н. Гегель о конкретности понятия // Вопросы философии. 1979. № 8.
2. Асмус В. Ф. Вопрос о непосредственном знании в философии Гегеля // Вопросы философии. 1962. № 9.
3. Буачидзе Т. А. Гегель о сущности философии. Тбилиси, 1981.
4. Быкова М. Ф. Гегелевское понимание мышления. М.: Наука,
1990.
5. Гегель Г. В. Ф. Собр. соч.: В 14 т. М., 1929-1953.
6. Гречко П. П. Философия в доказательстве и доказательство в философии // Вопросы философии. 1988. № 6.
7. Гулыга А. В. Гегель. М., 1970.
8. Кармышев Г. П. Логика Гегеля. Алма-Ата, 1972.
