CC BY
60ф НЕИЗВЕСТНОЕ ИЗ ЖИЗНИ СПЕЦСЛУЖБ
РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ
Балатонской оборонительной операции Красной армии
в годы Великой Отечественной войны
^ФЕВРАЛЯ 1945 ГОДА руководитель американской Военной миссии в Москве бригадный генерал Джон Р. Дин1 попросил начальника советского Генерального штаба (ГШ) генерала армии А.И. Антонова принять его по важному делу. Во время встречи Дж. Р. Дин сообщил, что он прибыл по указанию генерала Д.-К. Маршалла2. Цель визита — передать советскому Генеральному штабу важные сведения о планах немецко-фашистского командования на восточном фронте.
Из данных американской разведки следовало, что немцы создают две группировки для контрнаступления против Красной армии: одну в Померании для удара на Торн, вторую в районе Вены, Моравска Остравы для наступления в направлении на Лодзь. При этом в южную группировку предполагалось включение 6-й танковой армии СС. Подобные сведения неделей раньше А.И. Антонов получил и от начальника армейской секции английской Военной миссии в Москве полковника Бринкмана.
Данные англичан и американцев представляли несомненный интерес, так как они подтверждали сведения, поступившие 27 января в Генеральный штаб от начальника Главного разведывательного управления Красной армии генерал-лейтенанта И.И. Ильичева. Начальник ГРУ докладывал: «Установлено, что 1, 2 и 132 танковые дивизии СС, входящие в состав 6 танковой армии СС, из Арденн перебрасывались в северном и северовосточном направлении, но не исключено появление 6 ТА СС на советско-германском фронте». Первоисточником этих данных был генерал-лейтенант А.Ф. Васильев3, глава советской военной миссии в Великобритании, который в свою очередь получил
их в британском военном ведомстве. И.И. Ильичев из этих сведений сделал следующий вывод: «Сообщенные англичанами данные по немецким войскам в основном правдоподобные, за исключением сведений об 11 танковой, 344 и 712 пехотных дивизиях, которые находятся не на Западно-Европейском, а на советско-германском фронте, и сведений о 90 механизированной и 4 артиллерийской дивизиях, которые, по имеющимся у нас данным, выведены из Италии в Австрию».
Через четыре дня начальник ГРУ направил И.В. Сталину, А.И. Антонову, С.М. Штеменко, бывшему в то время первым заместителем начальника Генерального штаба — начальником Оперативного управления, и Ф.Ф. Кузнецову4 — начальнику Разведывательного управления Генерального штаба новое донесение о переброске немецких войск на советско-германский фронт, из которого следовало, что Гитлер надеялся остановить или хотя бы задержать наступление советских войск, выиграть время и попытаться найти выход из уже безвыходного положения. Этому, по замыслу фюрера, должно было способствовать нанесение внезапного удара по войскам 3-го Украинского фронта в Венгрии. Учитывая, что даже частичный успех противника может задержать разгром основных сил фашистской Германии и оказать тем самым влияние на итоги войны в Европе, Генеральный штаб поставил перед военной разведкой задачу: установить, в каком направлении и в каком количестве немецкие войска перебрасываются на советско-германский фронт. Особый интерес представляли сведения о переброске 6-й танковой армии СС, на вооружении которой, как докладывали военные разведчики,
находились новые немецкие танки «тигр» и «пантера».
31 января 1945 года начальник ГРУ И.И. Ильичев по данному вопросу направил И.В. Сталину специальное сообщение5, в котором докладывал:
«1. 6 танковая армия СС в срочном порядке перебрасывается с Западно-Европейского на советско-германский фронт. Погрузка частей армии в эшелоны должна была начаться в районе Дюссельдорф, Вуперталь и Кёльн 27 января и закончиться к 3—5 февраля 1945 г.
Выгрузка 6 ТА СС будет произведена, по-видимому, в Центральном секторе фронта, а не в Силезии. Такое предположение сделано на основании следующих данных: <...>
— офицерам 12 танковой дивизии СС, входящей в состав 6 танковой армии СС, приказано явиться из отпусков в район Шнайдемюль;
— конвойной бригаде «Фюрер», входящей в состав 6 танковой армии СС, приказано получить танки и людское пополнение в Коттбус...».
Далее шли данные о составе 6-й танковой армии СС, в которую входили:
«.1 тд СС «Адольф Гитлер» — 11 000 чел[овек], 40 танков; 2 тд СС «Рейх» — 12 500 человек., 60 танков; 9 тд СС «Хоенштауфен» — 10 000 человек., 40 танков; 12 тд СС «Гитлерюгенд» — 9000 чел[овек], 40 танков; конвойная бригада «Фюрер» — 6000 чел[овек], 20 танков; пехотная бригада «Фюрер» — 4000 чел[овек], 20 танков. Переброска 6 танковой армии СС на советско-германский фронт кодируется в немецких сообщениях условным наименованием операции «Grey» («Грей»).
2. Имеются признаки, что часть сил 5 танковой армии и 19 армии также может быть переброшена с Западно-Европейского на советско-германский
В.И.ЛОТА. Разведывательное обеспечение Балатонской оборонительной операции...
фронт. Обе армии получили инструкции, в которых даны указания о порядке действий выгружающихся войск против атакующего противника.
Из состава указанных армий на советско-германский фронт могут быть переброшены:
— из 5 танковой армии — 11, 116 танковые дивизии, 3 и 5 артиллерийские дивизии;
— из 19 армии — 17 артиллерийская дивизия».
Завершая донесение, И.И. Ильичев сообщал: «...По официальным данным англичан, переданным 30 января 1945 года главе нашей Военной миссии в Англии генерал-лейтенанту Васильеву, значительная часть сил 6 танковой армии СС 24—26 января 1945 года перебрасывалась из районов Дюссельдорф, Нейсе, Крефельд на Оснабрюк. Англичане полагают, что 6 ТА СС должна полностью сосредоточиться в районе Франкфурт-на-Майне к 7 февраля 1945 года. К настоящему времени в армии насчитывается немногим более 200 танков. К моменту сосредоточения за счет доукомплектования 6 ТА СС может иметь до 400—500 танков.».
Донесения И.И. Ильичева свидетельствуют о том, что советской военной разведке удалось заблаговременно установить начало переброски немецкой 6-й ТА СС с западного на восточный фронт, определить ее состав и места погрузки войск, хотя конечный пункт сосредоточения сил армии еще не был известен.
Казалось бы, все сведения о переброске 6 ТА СС на советско-германский фронт, как собственные, так и переданные в феврале 1945 года англичанами и американцами, совпадали. Однако 21 февраля 1945 года И.И. Ильичев направил И.В. Сталину, Н.А. Булганину6 и А.И. Антонову срочное специальное донесение, данные которого противоречили материалам, которые днем раньше были получены от американского генерала Дж. Р. Дина, ибо выяснялось, что «вся 6 танковая армия СС направляется в Венгрию»7.
В подтверждение этого вывода начальник ГРУ приводил следующие доказательства:
«.2 февраля 1945 года командующий Южной группой армий
получил из Берлина распоряжение о снабжении 2 танкового корпуса СС, а копия приказа была направлена командующему 6 танковой армией СС генерал-полковнику Зеппу Дитриху8;
— оперативный отдел войск СС в своем распоряжении от 8 февраля 1945 года указывал, что районами сосредоточения грузов для 1 танкового корпуса (в который входят 1 и 12 танковые дивизии) являются Вена и Гензерндорф (35 км северо-восточнее Вены);
— 9 февраля 1945 года оперативный отдел войск СС отдал приказание о направлении через Вену двух офицеров в разведывательные части 1 и 9 танковых дивизий СС;
— 9 февраля 1945 года командующий Южной группой армий отдал приказ — под страхом смертной казни сохранять в абсолютной секретности все, что касается «группы отдыха и пополнения» (имеется в виду 6 танковая армия СС в составе 1, 2, 9 и 12 танковых дивизий СС). Место нахождения указанной группы не должно показываться ни на каких картах.».
Далее И.И. Ильичев сообщал о том, что «немецкое верховное командование (ОКВ) в приказе от 10 февраля 1945 года указало командующим немецкими войсками, расположенными на южном секторе советско-германского фронта, что для операций в Южной Венгрии потребуется переброска части сил из Кроатии. В связи с этим некоторые местные наступательные операции в Кроатии необходимо приостановить и перейти к обороне. <...> В операциях в Венгрии будут принимать участие 1-я горно-стрелковая дивизия, 7-я горно-стрелковая дивизия СС «Принц Евгений» и 11 артиллерийская дивизия, которые будут изъяты из подчинения группы армий «Ф»9.
Сведения ГРУ были срочно переданы начальнику Разведывательного управления ГШ генерал-полковнику Ф.Т. Кузнецову для уточнения и проверки, а также для своевременной организации оперативной разведки в районах возможного появления соединений 6 ТА СС.
Анализ обстановки позволил сделать вывод: на южном участке советско-германского фрон-
В
•
та складывается опасная ситуация. Противник планирует перейти в контрнаступление и намерен добиться серьезного успеха. Таким образом, тайный замысел Гитлера о нанесении сильного удара по советским войскам в Венгрии начал реали-зовываться. Однако благодаря усилиям военной разведки уже 21 февраля 1945 года отдельные, хотя еще не совсем четкие детали этого плана были известны И.В. Сталину и А.И. Антонову. Незамедлительно Ставка ВГК направила указания командующему 3-м Украинским фронтом Ф.И. Толбухину: не останавливая подготовки наступательной операции на Вену, принять меры к отражению возможного контрудара противника.
НАДО отметить, что 3-й Украинский фронт в начале 1945 года выполнял особую задачу. Заняв западный берег Дуная, войска Ф.И. Толбухина приковали к себе значительные силы противника, содействуя тем самым успешному решению задач на главном направлении советско-германского фронта в ходе стратегического наступления пяти советских фронтов от Балтийского моря до Карпат. Наиболее глубоко продвинулись на варшавско-берлинском направлении войска 1-го Белорусского (Маршал Советского Союза Г.К. Жуков) и 1-го Украинского (Маршал Советского Союза И.С. Конев) фронтов. Войска 1-го Белорусского фронта вышли к реке Одер и находились примерно в 60 км от Берлина.
Вторая мировая война близилась к концу. Однако вопрос, кто первым возьмет Берлин — Красная армия или англичане с американцами, имел принципиальное значение и становился не только предметом тайного соперничества политических лидеров СССР, США и Англии, но и сферой бескомпромиссной борьбы между разведками этих государств.
При этом все складывалось в пользу советской стороны. После стремительного проведения Висло-Одерской операции10 войска Красной армии освободили Польшу и уже в первой половине февраля 1945 года вышли к Одеру в районе Кюстрина. До Берлина оставалось рукой
НЕИЗВЕСТНОЕ ИЗ ЖИЗНИ СПЕЦСЛУЖБ"
В
я
подать. Г.К. Жуков уже планировал нанести мощный удар в западном направлении и овладеть столицей Германии11. Однако он не сделал этого. Почему? По оценке В.И. Чуйкова, «Берлином можно было овладеть уже в феврале, а это, естественно, приблизило бы и окончание вой-ны»12. В.И. Чуйков также писал: «Что касается риска, то на войне нередко приходилось идти на него. Но в данном случае риск был вполне обоснован. В Висло-Одерскую операцию наши войска прошли уже свыше 500 км, и от Одера до Берлина оставалось всего 60—80 км»13.
У Г.К. Жукова была другая точка зрения. «Должен сказать, — писал он, — что в наступательной операции на Берлин не все обстояло просто, как это кажется В.И. Чуйкову»14. Далее в своих «Воспоминаниях и размышлениях» маршал подробно разобрал причины, которые стали препятствием на пути продвижения войск 1-го Белорусского фронта к Берлину и помешали ему в феврале 1945 года захватить германскую столицу. Одна из них — отвлечение части сил 1-го Белорусского фронта (четырёх общевойсковых и двух танковых армий) для ликвидации группировки немцев в Восточной Померании, которая, как считали в Ставке, получила в это время значительное усиление и возросла до 40 дивизий, что представляло серьезную опасность.
Вторая причина — информация, полученная от западных союзников15, с которой мы и начали эту статью. Тексты сообщений британского полковника Бринкмана и американского генерала Дж. Р. Дина были переданы в штаб Г.К. Жукова16, которому приходилось учитывать вероятность появления перед его фронтом 6 ТА СС в составе около 600 танков. Оценивая возможное значительное усиление войск противника на берлинском направлении и нарастание угрозы на флангах, Г.К. Жуков замедлил темпы наступления войск 1-го Белорусского фронта на Берлин, что отодвинуло час падения германской столицы, дало передышку Гитлеру, а также позволило союзникам приблизиться к Берлину. Этот вывод можно было бы рассматри-
вать лишь в качестве гипотезы, но последующие события, происходившие весной 1945 года, подтверждают его состоятельность. Об этом, в частности, говорит и письмо британского премьер-министра американскому президенту.
1 апреля 1945 года У. Черчилль писал Ф. Рузвельту: «Русские армии, несомненно, захватят всю Австрию и войдут в Вену. Если они захватят также Берлин, то не создастся ли у них слишком преувеличенное представление о том, что будто они внесли подавляющий вклад в нашу общую победу, и не может ли это привести к такому умонастроению, которое вызовет серьезные и весьма значительные трудности в будущем? Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германии как можно дальше на восток, и в том случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять»17.
Анализируя данные Бринкма-на и Дина, время их поступления и другие обстоятельства, связанные с обстановкой на советско-германском фонте весной 1945 года, можно со значительной долей уверенности предположить, что сведения, полученные от союзников, оказались направленными на то, чтобы войска 1 -го Белорусского фронта приостановили свое продвижение к Берлину, а войска 3-го Украинского надолго оказались бы связанными оборонительными действиями.
Тем временем события в Венгрии развивались следующим образом. Ф.И. Толбухин провел совещание руководящего состава штаба фронта, на котором присутствовал и начальник разведки фронта, опытный военный разведчик генерал-майор А.С. Рогов. Командующий фронтом поставил перед офицерами разведывательного отдела конкретную задачу — выяснить наиболее вероятные направления возможного контрнаступления противника, войска которого будут укреплены силами 6-й танковой армии СС. Вскоре было установлено, что наиболее вероятное направление немецкого наступления — севернее Се-кешфехервара на Будапешт и
между озерами Веленце и Балатон на Дунапентеле. По данным разведчиков, противник в этом районе находился в 25—30 км от Дуная, и его удары для частей 3-го Украинского фронта могли оказаться наиболее опасными.
Изучив донесение начальника разведывательного отдела и другие сведения, командующий фронтом приказал сосредоточить усилия войск в полосах обороны 4-й гвардейской и 26-й армий, 27-я армия генерала С.Г. Трофименко была расположена во втором эшелоне фронта за стыками 4-й гвардейской и 26-й армий. Командирам было приказано обратить особое внимание на организацию противотанковой обороны, создать в войсках сильные противотанковые резервы и подвижные отряды заграждений. Таким образом, как ни старались немцы скрыть перегруппировку своих войск и направление главного удара, сделать им этого не удалось.
Наступление немецко-фашистских войск началось в ночь на 6 марта из района южнее озера Балатон на Капошвар и из района Дони-Михоляц на север.
Как и предполагалось, противник главный удар нанес утром между озерами Веленце и Балатон, где на отдельных участках наступали 50—60 танков на 1 км фронта. В результате 10-дневных ожесточенных боев противнику ценой больших потерь удалось вклиниться в оборону советских войск южнее озера Ве-ленце до 12 км, а западнее канала Шарвиз — до 30 км. Тем не менее враг быстро выдохся и 15 марта вынужден был прекратить наступление. А уже на следующий день силами войск 3-го и левого крыла 2-го Украинского фронтов началась Венская стратегическая наступательная операция с целью завершения разгрома немецко-фашистских войск в западной части Венгрии и освобождения столицы Австрии — Вены. Так был решен ба-латонский «кроссворд».
ШЕСТЬДЕСЯТ с лишним лет прошло после окончания Великой Отечественной войны, однако до сих пор нет однозначного ответа на вопрос, каким образом сведения, переданные в
В.И.ЛОТА. Разведывательное обеспечение Балатонской оборонительной операции...
феврале 1945 года А.И. Антонову британским полковником Бринкманом и американским бригадным генералом Дином, повлияли на решение советского командования.
В письме от 30 марта 1945 года генерал-майору Джону Р. Дину А.И. Антонов указывал, что «боевые действия на восточном фронте в течение марта месяца не подтвердили данную информацию [сведения, переданные Бринкманом и Дином], ибо бои эти показали, что основная группировка немецких войск, включавшая 6-ю танковую армию СС, была сосредоточена не в Померании и не в районе Мо-равска Острава, а в районе озера Балатон, откуда немцы вели наступление с целью выйти к Дунаю и форсировать его южнее Будапешта.
Этот факт показывает, что информация, которой пользовался генерал Маршалл, не соответствовала действительному ходу событий на восточном фронте в марте месяце. Не исключена возможность, что некоторые источники этой информации имели своей целью дезориентировать как англо-американское, так и советское командование и отвлечь внимание советского командования от того района, где готовилась немцами основная наступательная операция на восточном фронте... Это сообщение я считал своим долгом довести до сведения генерала Маршалла исключительно для того, чтобы он мог сделать соответствующие выводы в отношении источника этой информации»18.
Из письма ясно, что советская сторона дипломатично предупреждает союзников о том, что им не стоит доверять своему источнику информации. Однако в марте 1945 года А.И. Антонов еще не знал, что сведения о переброске 6-й танковой армии СС в Венгрию советскими военными разведчиками были получены через подполковника Козлова от британского источника «Х». Это значит, что в Лондоне к 20 февраля уже знали о том, куда же на самом деле будет перебрасываться 6-я танковая армия СС, но не проинформировали об этом полковника Бринкмана, находившегося в это время в Москве, и тот не смог исправить
допущенную ошибку. Что это? Простая неповоротливость, в чем очень трудно заподозрить британские и американские спецслужбы, или политический ход с далеко идущими целями? А генерал Дж. Р. Дин и полковник Бринкман стали разменной монетой в большой политической игре, которая тайно велась американской и британской разведками весной 1945 года?
Напомним, что весной 1945 года велись тайные переговоры между командующим войсками СС в Италии генералом К. Вольфом и руководителем американской разведки в Швейцарии А. Даллесом. Данные об этих переговорах также были добыты советской военной разведкой и доложены Верховному Главнокомандующему. И.В. Сталин был вынужден обратиться к Рузвельту с посланием, в котором высказал свою точку зрения по поводу секретных переговоров представителей США и Германии в Швейцарии: «Вы утверждаете, что никаких переговоров не было еще. Надо полагать, что Вас не информировали полностью. Что же касается моих военных коллег, то они, на основании имеющихся у них данных, не сомневаются в том, что переговоры были и они закончились соглашением с немцами, в силу которого немецкий командующий на западном фронте маршал Кессельринг согласился открыть фронт и пропустить на восток англо-американские войска, а англо-американцы обещались за это облегчить для немцев условия перемирия»19. Верховный Главнокомандующий понимал, что в случае успешного завершения американо-германских переговоров германские войска прекратят сопротивление в Италии. Новая ситуация позволила бы американцам без промедления вывести мощные силы с юга в центр Европы, перед ними открылся бы свободный путь в Австрию и выход на Балканы20. Сталин знал также и о сообщениях полковника Бринк-мана и генерала Дина, и у него были серьезные основания не доверять отдельным сведениям, передаваемым союзниками.
Отвечая Сталину, Рузвельт поставил под сомнение достоверность сведений, добытых советской разведкой. Сталин в
В
•
очередном послании так отреагировал на замечание американского президента: «. что касается моих информаторов, то, уверяю Вас, это очень честные и скромные люди, которые выполняют свои обязанности аккуратно и не имеют намерения оскорбить кого-либо. Эти люди многократно проверены нами на деле.»21.
Вспоминая события в Венгрии, Сталин писал: «.в феврале этого года генерал Маршалл дал ряд важных сообщений Генеральному штабу советских войск, где он на основании имеющихся у него данных предупреждал русских, что в марте месяце будут два серьезных контрудара немцев на восточном фронте, из коих один будет направлен из Померании на Торн, а другой — из района Мо-равска Острава на Лодзь. На деле, однако, оказалось, что главный удар немцев готовился и был осуществлен не в указанных выше районах, а в совершенно другом районе, а именно в районе озера Балатон, юго-западнее Будапешта. Как известно теперь, в этом районе немцы собрали до 35 дивизий, в том числе 11 танковых дивизий. Это был один из самых серьезных ударов за время войны с такой большой концентрацией танковых сил. Маршалу Толбухину удалось избегнуть катастрофы и потом разбить немцев наголову, между прочим, потому, что мои информаторы раскрыли, правда, с некоторым опозданием этот план главного удара немцев и немедленно предупредили о нем маршала Толбухина. Таким образом, я имел случай еще раз убедиться в аккуратности и осведомленности советских ин-форматоров.»22.
Боевые действия весной 1945 года завершили разгром фашистской Германии. Взаимодействие стран антигитлеровской коалиции позволило добиться долгожданной Победы.
Весной 1945 года идеи солидарности и взаимодействия СССР, США и Англии превалировали в сознании народов этих государств. Однако на завершающем этапе Второй мировой войны разведывательные службы США и Англии уже проводили изощренные секретные операции, которые были направлены
в %
НЕИЗВЕСТНОЕ ИЗ ЖИЗНИ СПЕЦСЛУЖБ
на ограничение расширения влияния СССР в Европе и в мировом сообществе. Балатон-ский «кроссворд» стал одним из тайных актов этого геополитического наступления разведок США и Великобритании, наступления, которое переросло затем в продолжительную «холодную войну».
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Дин Дж.Р. (1896—1982) — бригадный генерал, в 1943—1945 гг. — глава Военной миссии США в Москве. С 1946 г. — в отставке. Автор книги «Странный союз».
2 Маршалл Дж.К. (1880—1959) — американский генерал армии (1944), участник Первой мировой войны. С 1939 г. — один из главных авторов военно-стратегических планов США и Англии во Второй мировой войне. В 1947—
1949 гг. — государственный секретарь США, автор плана, названного его именем. В 1950—1951 гг. — министр обороны США.
3 Васильев А.Ф. (1902—1984) — генерал-лейтенант, участник Великой Отечественной войны. С июля 1941 г. — начальник разведывательного отдела штаба Южного фронта. В 1944 г. — советский военный представитель при войсках союзников в Италии. С ноября 1944 г. — глава советской военной миссии в Англии, член советской делегации на конференции в Сан-Франциско (апрель—июнь 1945 г.) по выработке Устава ООН, представитель СССР в Военно-штабном комитете ООН (сентябрь 1947 — февраль 1950 г.). В апреле
1950 г. назначен на должность начальника Управления внешних сношений МО СССР.
4 В системе советской военной разведки в 1945 г. существовали две самостоятельные разведывательные структуры: Главное разведывательное управление Красной армии, возглавляемое генерал-лейтенантом И.И. Ильичевым, занималось добыванием разведывательных сведений в зарубежных странах, а Разведывательное управление Генерального штаба Красной армии, возглавляемое генерал-полковником Ф.Ф. Кузнецовым, организовывало оперативную разведку и отвечало за получение сведений о противнике, в первую очередь на советско-германском фронте.
5 Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ). Оп. 11246. Д. 1. Л. 15—18.
6 Булганин Н.А (1895—1975) — генерал-полковник (1958), в 1947—1958 гг. — Маршал Советского Союза, Герой Социалистического Труда (1955). В годы Великой Отечественной войны был членом военного совета Западного, 2-го Прибалтийского и 1-го Белорусского фронтов. С ноября 1944 г. — заме-
ститель наркома обороны СССР и член ГКО, в феврале 1945 г. введен в состав Ставки ВГК. С 1946 г. — на государственной и партийной работе. В 1955— 1958 гг. — Председатель Совета Министров СССР.
7 ЦАМО РФ. Оп. 11246. Д. 1. Л. 30—31 об.
8 Дитрих Иосиф (Зепп) — родился в 1892 г., участник в Первой мировой войны. После войны примкнул к фашистам. В 1921—1923 гг. находился в охранном отряде Гитлера, возглавил этот отряд. Готовил агентов, которые засылались по указанию Гитлера в различные политические организации. В 1934—1936 гг. занимался подготовкой отрядов СС, из которых сформировал дивизию СС «Лейб-штандарте Адольф Гитлер» и стал ее командиром. Участвовал с этой дивизией в польской и французской кампаниях, на Балканах и советско-германском фронте. Весной и летом 1943 г. командовал 1-м танковым корпусом СС на Украине, затем был командиром корпуса штурмовых и охранных отрядов. В октябре 1944 г. произведен в чин оберстгруппенфюрера (генерал-полковника) СС и назначен на должность командующего 6 ТА СС.
9 ЦАМО РФ. Оп. 11246. Д. 1. Л. 30—31 об.
10 Висло-Одерская операция проводилась с 12 января по 3 февраля 1945 г. войсками 1-го Белорусского (Маршал Советского Союза Г.К. Жуков) и 1-го Украинского (Маршал Советского Союза И.С. Конев) фронтов при содействии левого крыла 2-го Белорусского (Маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский) и правого крыла 4-го Украинского (генерал армии И.Е. Петров) фронтов. В операции принимала участие 1-я армия Войска Польского.
11 Мягков М.Ю. Военные ведомства СССР и Англии в 1941—1945 годах: союз и противоборство // Новая и новейшая история. № 2. 2004. С. 77.
12 Чуйков В.И. Капитуляция гитлеровской Германии // Новая и новейшая история. 1965. № 2. С. 6—8.
13 Там же. С. 7.
14 Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. М.: АПН, 1970. С. 579.
15 Мягков М.Ю. Указ. соч. С. 78.
16 Там же. С. 77; См. также: Иванов С. Срыв контрнаступления немецко-фашистских войск у озера Балатон // Во-ен.-истор. журнал. 1969. № 3. С. 14.
17 Churchill W. The World War. Vol. VI. Р. 407.
18 Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентами США и премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941—1945 гг. М.: Госполитиздат, 1958. С. 208, 209.
19 Там же. С. 204
20 Уткин А. Вторая мировая война. М.: АЛГОРИТМ, 2002. С. 803.
21 Переписка Председателя Совета Министров СССР.. С. 207.
22 Там же. С. 207, 208.
В.И. ЛОТА
• ИЗ РЕДАКЦИОННОЙ ПОЧТЫ «ВОЕННО-ИСТОРИЧЕСКОГО ЖУРНАЛА»
Подвиг полковника Людмилы Калининой
МОЖНО сказать, что Людмиле Ивановне Калининой подвластны все мужские профессии. В свое время она окончила фабрично-заводское училище, работала на заводе «АМО» токарем-фрезеровщиком, слесарем по ремонту станков-автоматов, охотно занималась военно-техническими видами спорта, освоила мотоцикл, планер, не последней была в соревнованиях по парашютному спорту. Научилась метко стрелять, за что получила значок «Ворошиловский стрелок».
В 1934 году Людмила Ивановна поставила себе, казалось бы, неосуществимую цель — поступить в Академию механизации и моторизации РККА им. И.В. Сталина и добилась своего. Сдав экзамены, она была зачислена. Затем в качестве механика-водителя участвовала в испытательном пробеге новых типов танков по маршруту Москва — Минск — Киев — Москва с преодолением водных преград.
В годы Великой Отечественной войны полковник-инженер Л.И. Калинина служила в должности начальника отдела ремонта и эвакуации танков на одном из фронтов. Под ее непосредственным руководством ремонт-но-восстановительные подразделения ввели в строй в полевых условиях около 3000 танков, причем добрую половину из них пришлось ремонтировать капитально. Здесь восстанавливали даже подбитые немецкие танки и затем отправляли их в бой против фашистских захватчиков.
Людмила Ивановна награждена орденом Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны 2-й степени, двумя орденами Красной Звезды и 23 медалями. В 2000 году Президент РФ наградил Людмилу Ивановну орденом Почета.
Без преувеличения, жизнь Людмилы Ивановны — это подвиг, подвиг во имя Родины, во имя защиты Отечества.
А.П. ШЕРШНЁВ
