Разработка проблемы воздействия в психологической науке Текст научной статьи по специальности «Психологические науки»

Для достижения высокого уровня акмеориентированного саморазвития необходимо спроектировать среду, характеристиками которой являются: актуализация ценностно-смысловых аспектов деятельности; включение субъекта саморазвития в ценностно-значимую для него деятельность на основе творческого решения его жизненных ситуаций; стимулирование способности субъекта саморазвития к проектированию индивидуальной траектории саморазвития;

организация процесса самопознания и самоанализа личностного и профессионального становления субъекта саморазвития;

осуществление акмеологической поддержки ценностного самоопределения, самореализации, самосозидания, адаптации в процессе акмеориентированного саморазвития.

Таким образом, процесс акмеориентированного саморазвития мы рассматриваем через создание установки на самоактуализацию, самосовершенствование и самореализацию.

Литература

1. Андреев В. И. Конкурентология. Учебный курс для творческого саморазвития конкурентоспо-

собности. Казань, 2004.

2. Деркач А.А., Селезнева Е.В. Акмеология в вопросах и ответах. М.; Воронеж, 2007.

© Мусохранов А.А., 2008

М.А. Батов

РАЗРАБОТКА ПРОБЛЕМЫ ВОЗДЕЙСТВИЯ В ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ НАУКЕ

Одну из важнейших сторон человеческого бытия составляют психологические воздействия людей друг на друга. Не случайно исследования таких воздействий занимают существенное место как в психологии, так и в других отраслях человековедения: социологии, политологии, педагогике. Истоки психологического воздействия можно обнаружить на самых ранних этапах развития человечества. Уже в ритуальном целительстве, знахарстве, шаманстве использовалось эмпирическое знание древних людей о влиянии психических факторов на болезнь и здоровье. «Ритуальная магия, возникшая на заре человеческой истории, -писал К. Юнг, — являясь одной из древнейших моделей коммуникации с фантазийным миром, несомненно явилась и первой моделью групповой психотерапии» [4].

Великие естествоиспытатели и философы прошлого занимались изучением механизмов и приемов воздействия людей друг на друга, что породило множественность подходов к их исследованию, как в отечественной, так и зарубежной психологической литературе, особенно по вопросам его сущности, сфер применения и механизмов функционирования. Проблема воздействия и сегодня занимает особое место в психологической науке, поскольку именно в ней наиболее сконцентрированы принципиальные вопросы, связанные с управлением психическими состояниями человека. Результатом психологического воздействия на отдельного человека или группу людей является изменение его субъективных характеристик (потребностей, установок, отношений, способностей, деятельности, поведения и т.п.). Поэтому с точки зрения развития личности важно, чтобы этого рода воздействие способствовало бы укреплению ее психического здоровья, формированию высоких нравственных качеств, раскрытию творческих потенциалов.

Следует отметить, что, несмотря на свою актуальность, проблема эффективности психологического воздействия ни в психологической теории, ни в психологической практике в нашей стране не получила пока должного освещения, если не считать большого ряда популярно-публицистических работ, К сожалению, понятийный аппарат, используемый для описания и анализа психологических воздействий, недостаточно разработан.

Как отмечает в своем диссертационном исследовании А.Г. Старунский (1998), проблемы, связанные с психологическим воздействием, исследовались на философском, психологическом, социально-психологическом, политико-психологическом, психолого-педагогическом уровнях . Если философское осмысление психологического воздействия выявляло всеобщие связи на основе принципов детерминизма и причинной обусловленности, обеспечивало всесторонность и объективность исследования, то психологический, социально-психологический и политико-психологический анализ позволял изучить специфику воздействия условий обстановки на психику и поведение человека, его повседневную деятельность, а так же определить пути формирования у него психологической устойчивости. На психолого-педагогическом уровне проводились всесторонние исследования профессионального становления, деятельности и ее субъекта, обеспечивалась оптимизация изучения психологических аспектов обучения специалистов в данной области, разрабатывались основы совершенствования методов и форм работы, новые средства повышения эффективности психологического воздействия.

Характерно то, что феномен психологического воздействия в основном рассматривался на описательном уровне, хотя отдельные техники воздействия на человека очень активно использовались в религиозной практике. С середины XIX в. начинается период научного осмысления проблем феномена влияния и психологического воздействия, особенно таких его видов как внушение, убеждение, заражение, подражание. Этот этап совпал с выделением психологии в отрасль психологической науки как самостоятельного направления, что было связано с именами Г, Тарда, Г. Лебона и других известных исследователей.

По мнению А.А. Деркача и Е.В. Селезневой, исследование проблем теории и практики психологического воздействия не может осуществляться в отрыве от проблем деятельности и личности субъекта воздействия как его инициатора и организатора. Эта деятельность должна исследоваться в единстве, как целостная, постоянно совершенствуемая система [1].

Исходя из этого, А.В.Рябчук (2001) к основным видам психологического воздействия в психологической науке относит:

информационно-психологическое, то есть такое воздействие, которое имеет своей основной целью формирование определенных идеологических (социальных) идей, взглядов, убеждений, представлений, ценностных ориентаций. Одновременно оно вызывает у людей конкретные положительные или отрицательные эмоции, чувства и даже бурные массовые реакции. Например, листовка или статья в газете, оказывая пропагандистское влияние (то есть воздействуя на психику), может одновременно вызывать психологические переживания (чувства тоски по близким, ненависть к определенным людям); шоковое, или психогенное, то есть такое, которое происходит под воздействием определенных экстремальных факторов (например, картин массовых разрушений, многочисленных жертв и т.п.) на сознание человека, в результате чего происходят психические «подвижки» в эмоциональной их оценке, потеря ориентации в социальном пространстве и как результат- депрессия, паника, ступор и т.п.;

психоаналитическое, то есть воздействие на подсознание человека. Оно включает также использование методов, позволяющих исключать сознательное сопротивление как индивида, так и групп людей;

нейролингвистическое, изменяющее мотивацию людей посредством внесения в их сознание специальных лингвистических программ. При этом основным объектом воздействия является нейрофизиологическая активность мозга и возникающие благодаря этому определенные эмоционально-волевые состояния; психотронное, то есть воздействие на других людей, осуществляемое путем передачи информации через внечувственное (неосозноваемое) восприятие; психотропное, то есть воздействие на психику людей с помощью медицинских препаратов, химических или биологических веществ.

Анализ процесса психологического воздействия на сознание человека в оздоровительном процессе и формирование алгоритмов психологического воздействия невозможен без определения и проработки категориального и понятийного аппарата изучаемого явления. Кроме того, в период реабилитации острых неврологических состояний особое значение имеет глубокое и всестороннее знание психологических закономерностей, определяющих установки и поступки людей, законов и практических методов организации психологического воздействия.

Многие зарубежные и отечественные авторы, например, В.Н. Мясищев в качестве основного фактора психологического воздействия выделяют те сферы деятельности, где ведущее место имеет процесс межличностного общения, которое является основным средством реализации задач психологической коррекции. Само же воздействие в этом случае, являясь средством осуществления целей общения, служит выражением психологической эффективности и результативности общения как специфического вида деятельности, характеризует его личностно преобразующий, воспитывающий потенциал.

Следует отметить, что в отечественной медицине и психологии категорию психологическое воздействие разрабатывало три поколения ученых. К первому поколению медицинских психологов в нашей стране относятся В.М. Бехтерев, С.С. Корсаков, А.А. Токарский, В.Ф. Чиж; ко второму — Г.И. Россолимо,

A.Ф. Лазурский, Н.А.Бернштейн; к третьему - Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, Б.В. Зей-гарник, В.Н. Мясищев.

Так Г.И. Россолимо принадлежит идея психологического воздействия в зависимости от количественной оценки составляющих душевной жизни с целью воссоздания ее индивидуально своеобразного профиля у здоровой или больной личности. Россолимо выделил 11 психических процессов, которые разбивались на пять групп: внимание, воля, восприимчивость, запоминание, ассоциативные процессы.

В своей ключевой работе «Вопросы предмета и метода» (1933) В.Н. Мясищев определил задачи эксперимента, заложил основы психокоррекции: «Следует не столько констатировать, диагностировать, сколько стремиться к переделке личности, а сама постановка диагноза проверяется по результатам мероприятий» [3, с. 68].

Оживление психологии в период ее правительственной реконструкции позволило В.Н. Мясищеву расширить и углубить поиски в области теории личности. В 1935 году в докладе «Проблема личности в психологии и психопатологии» он подчеркивал, что «личность рассматривается нами в первую очередь с точки зрения ее сознательных отношений к окружающей действительности, в отличие от обычного понимания, рассматривающего ее как систему функций» [3, с. 108]. Заслуга

B.Н. Мясищева в том, что он отказался от биологизации личности, сместив акцент с темперамента и характера на смысловую сферу и социальные аспекты жизни и деятельности человека.

Стержнем теории Мясищева является обращение психологии к реальной социальной жизни человека, что требовало выделить новый предмет анализа - конкретную личность, и новую единицу анализа — отношение личности к действительности. В отечественной литературе данная теория была первой попыткой подойти к изучению личности на уровне конкретно-психологических механизмов ее взаимодействия с миром. Теория отношений личности В.Н. Мясищева сравни-

тельно проста, доступна, понятна, что способствовало ее популярности у практикующих врачей и психологов. В.Н. Мясищев обратил внимание ученых на то, что перед врачом постоянно встают проблемы, которые он должен был решать с привлечением психологического знания: общение с больным, психологическое влияние врача на больного, взаимосвязь между психологическими характеристиками больного и течением заболевания. Данный подход может быть взят в качестве центральной при обосновании модели психологического воздействия.

Каждое заболевание накладывает отпечаток не только на физическое состояние, но и на психику человека, отражается на его положении в семье, обществе, на его жизни в целом, изменяет его поведение, формы эмоционального реагирования, систему жизненных ценностей и смысл существования. Еще Платон указывал на то, что «нельзя лечить тело, не леча душу. Величайшая ошибка медицины в том, что существуют врачи тела и врачи души, а это по существу нераздельно».

Действительно, всякое страдание и болезнь вносят в духовный мир человека такие перемены, что врачу в своей деятельности приходится считаться не с обыкновенным человеком, а со страдающим человеком как с особой психологической разновидностью. Ведь отношение человека к здоровью всегда связано с более фундаментальным, базовым отношением человека к жизни, с тем, как человек ориентирован в жизни. Это тесно перекликается с экстернальным (я сам созидаю свою жизнь и, в частности, свое здоровье), или интернальным (события формируют меня, лепят из меня нечто как из глины, я — жертва событий, жертва обстоятельств (семейного неблагополучия, каких-то внешних социальных факторов) локусом контроля. Это два базовых фундаментальных отношения к жизни, к здоровью.

В литературе, посвященной исследуемой проблеме, встречается множество определений самого понятия «психологическое воздействие», которое представляет собой область теоретических и прикладных исследований закономерностей, механизмов и технологий психологического влияния на поведение людей в жизненно значимых ситуациях. Это становление находится под влиянием накопленного в различных сферах человеческой деятельности опыта целенаправленного изменения поведения.

Согласно Адлеру, успех терапии всегда зависит от пациента. Реальные изменения в состоянии клиента могут быть достигнуты только его собственным трудом... На лечение и выздоровление всегда следует смотреть не как на успех консультанта, но как на успех клиента. Консультант может только указать на ошибки, клиент сам должен выбрать правильную жизнь [5]. Данная посылка требует учета социально-психологических особенностей клиента (ветеранов боевых действий) К ним, прежде всего, следует отнести актуализацию мотивации избегания привязанности и поиска привязанности. Наличие умения быстро возобладать собой и наладить межличностное общение в широком смысле слова, что во многом будет предопределять темп его реабилитации. Это связано с тем, что при психической травме отмечается, прежде всего, расстройство общения, разрушение человеческих коммуникаций, отчуждение личности. В этом случае клиентам характерна утрата интереса к общению, уход от людей, отворачивание человека от окружающего мира, психологическая и физиологическая изоляция, интроекция мотивации общения и др. Люди живут видениями прошлого, которое не стало прошедшим, успокоившимся, а приобрело сверхценное значение. Жизненный мир человека как бы расщепляется на «до», «в», «пост» миры: «до-мир» — мир до травмы или утраты, «в-мир» - мир травмы и утраты, «пост-мир» - мир после травмы.

Феноменально эти миры предстают перед клиентами соответственно в виде «Я-ветерана», которое диссоциируется по крайней мере на три субструктуры его личности: «Я до травмы» (Я!), «Я в травме» (Я2) и «Я после травмы» (ЯЗ). В личности, например, ветерана боевых действий, ветерана формируется три модуса

переживания и общения: 1) модус грез; 2) модус боли и страдания; 3) модус горя и отчаяния. Модус грез соответствует «до-миру» счастья, модус страдания «в-миру» беды, модус горя пост-миру несчастья и пустоты. Так как человек имеет постоянно и образ Другого, то структура Другого также подвергается диссоциации образца до-Другой (Д1), в-Другой (Д2), пост-Другой (ДЗ). Пост-Другой, который нас больше интересует в связи с поставленными задачами исследования, включает в свою структуру образы тех с кем устанавливаются новые привязанности.

Актуализация мотивации избегания привязанности, прежде всего, проявляется в расстройстве общения, так называемой травматической интимофобии — избегание психологической близости вследствие психической травмы или болезни: человек избегает вступать в близкие отношения, избегает любви, привязанности, дружбы. Имеются разные мотивы интимофобии, но одной из важных является -травматофобия. Ветеран, испытавший болезненный опыт, особенно при утрате, держится подальше от людей, чтобы не привязываться к ним и снова пережить острое горе утраты. Собственно говоря, человек избегает повторения утраты и переживания горя. Могут проявляться и другие расстройства общения, в частности анапсиоз — психологическая спячка, в которую впадает ветеран при психической травме.

Мотивация избегания привязанности и поиска привязанности создают, таким образом, специфические формы расстройства общения. В повседневной жизни более у 40% ветеранов наблюдается расстройство общения, вызванное явлением, которое М.Ш. Магомед-Эминов обозначил как нарцисттеский стресс {2] - нарушение нарцистического баланса Я под влиянием травматического события, центром которого является воздействие Другого. Если нарцистический стресс переходит в форму травматического нарцистического стресса, то разрушается отношения между Я и значимыми Другими, который превращается из источника поддержки нарцистического баланса, самолюбия личности, в фактор нарцистического возмущения и нарцистической обиды.

Общение с такими людьми сильно затрудняется из-за крайней их уязвимости, обидчивости, подозрительности вспышек нарцистической ярости. Универсальные жалобы ветеранов, переживших психическую травму, о непонимании не в последнюю очередь вызваны нарцистическим стрессом. Психическая травма далеко выходит за границы аффективных расстройств, затрагивает личность человека, трансформирует Я и межличностное общение.

Социально-психологические особенности ветеранов в определенной степени обуславливаются его ролью и статусом в обществе, где он обладает особыми правами и сниженной степенью ответственности перед обществом. Это связано с тем, что болезнь освобождает от профессиональной деятельности и ответственности, что закреплено в конституции (клиент может получить лист временной нетрудоспособности). Зная о том, что в зависимости от тяжести соматического страдания внутри контингента нуждающихся очередность оказания помощи определяется тяжестью состояния, как отмечает Н.И. Пирогов в работе «Сортировка раненых», а не такими показателями, как социальный статус до болезни, имущественное положение и т. д., в современных условиях, ввиду нехватки медикаментов и материальных средств ветераны достаточно остро и тревожно переживают объективно сложившееся положение дел, допускают отдельные нарушения своих обязанностей, в том числе и первой и основной обязанности - стремиться к выздоровлению, активному сотрудничеству с психологом: подвергаться неприятным и порой не стереотипным, болезненным процедурам, принимать лекарства, соблюдать режим труда и отдыха. Бывают случаи, когда ветераны отказываются от этой обязанности. Это имеет свои неблагоприятные последствия: психолог чувствует себя незаслуженно ущемленным в своих правах и может проявлять завуалированную агрессию по отношению к клиенту, фрустрирующему его чувство профессионального самоуважения.

Одной из социально-психологических особенностей, влияющих на поведение лиц перенесших тяжелые стрессы, является «потеря» возможностей занимать прежнюю должность, выполнять социальные роли, которые ранее обеспечивали определенный статус и положение в обществе. Данное обстоятельство можно объяснить, исходя из положения Адлера о том, что главным мотивом, определяющим человеческое поведение, является стремление к власти, а психологическое здоровье должно основываться на здоровых социальных отношениях [6]. Что можно ожидать от человека, писал Адлер, который спрашивает «Почему я должен любить моего соседа?» [6].

Важной социально-психологической особенностью является образование фактически у каждого ветерана в той или иной степени развитого комплекса неполноценности и наличие потребности компенсировать это чувство. Умеренное чувство неполноценности может подтолкнуть личность к конструктивным достижениям. Для Адлера практически весь прогресс есть результат наших стараний компенсировать чувство неполноценности. Это чувство подталкивает нас к более значительным достижениям. В этой связи Адлер даже агрессию отождествлял не с враждебностью, а скорее с инициативностью и способностью преодолевать препятствия. Однако глубокое осознание своей неполноценности препятствует позитивному росту и развитию. Агрессивные тенденции в человеке являются решающими в индивидуальном и видовом выживании. Агрессия может проявлять себя как воля к власти, как проявления более общего мотива — цели достичь превосходства или совершенства, то есть стремления улучшить себя, развить свои способности и возможности. Если это стремление связано с социальным интересом и заботой о благополучии окружающих, оно развивается в конструктивном и здоровом направлении. Личность, ведомая такой целью, старается расти, развивать свои навыки и возможности, стремится к конструктивному образу жизни. Однако некоторые люди ищут личного превосходства, стараясь ощутить его, подчиняя себе других, вместо того чтобы становиться более полезными для окружающих. Любая ценность человека определяется его отношением к ближнему и той долей труда, необходимого для совместной жизни, которую он на себя берет.

Практически всем лицам, находящимся в стадии оздоровительного процесса острых неврологических состояний, присущи признаки невроза [6], так как его можно понимать, как попытку преодолеть чувство неполноценности и достичь чувства состоятельности. Но это не самое главное. Есть и ряд других признаков; прежде всего нарушение в человеческих взаимоотношениях; уход личности от социальной деятельности и от решения проблем реальной жизни; отношения с окружающими строго лимитированы сочетанием суперчувствительности и нетерпимости; оторванность от реальности, склонность жить в мире воображения и фантазии, избегая ответственности и служения обществу; попытка освободиться от всех ограничений, налагаемых обществом, путем создания вынужденного ответа в форме приступов беспокойства, сонливости, вынужденных действий, галлюцинаций, ипохондрии, не способности логически мыслить, любить, испытывать сострадание; постоянный поиск личной власти и личного престижа, предлога для оправдания своего ухода от решения проблем реальной жизни и, следовательно, уход от развития в себе социального интереса; неспособность жить в настоящем, постоянное ношение с собой «неоконченных дел» из прошлого, фокусирование внимания на том, что остается неразрешенным, не обладание ни осознанием, ни энергией для того, чтобы в полной мере заняться настоящим.

Существенным признаком проявления невроза выступает формирование идеализированного образа, что является поворотным пунктом в развитии личности ветерана. Идеализированный образ порождает систему гордости, которая становится своеобразным чудовищем, ненавидящим и стремящимся уничтожить своего создателя. Гордыня чаще всего проявляется в отсутствии уважения к психотера-

певту и искажении его указаний, пожеланий и в целом его учения. Поэтому очень важно помочь клиентам распознать свою гордыню.

Расстройство отношений с самими собой лишает ветерана возможности наладить и улучшить отношения с другими людьми. Даже если такие отношения налаживаются, они не устраняют внутренних конфликтов. Система гордости есть логический результат предыдущего развития и начало новой ступени, так как, однажды возникнув внутри человека, она по большей части не зависит от внешних событий. Чтобы успешно оперировать с системой гордости, аналитики должны уметь четко распознавать ее признаки в переносе (проявлении враждебных чувств клиента к психологу), должны понять ее структуру и функцию. Поэтому чтобы помочь избавиться от признаков невроза, психолог помогает ветерану полностью изменить мировоззрение, которое является результатом воспитания, и тем самым дает клиенту возможность стать активным членом общества, включенным в социальную жизнь.

Существенной социально-психологической особенностью лиц, перенесших тяжелые заболевания, является наличие признаков тревоги, которая является неопределенной и не побуждает к каким-либо последовательным действиям. Так, если клиент стремится удовлетворить потребность в еде, причина его дальнейших действий ясна; но если он испытывает чувство тревоги, то едва ли может сделать что-либо, чтобы избавиться от этого напряжения. Ветераны испытывают тревогу, когда осознают, что их существование или какие-то ценности, отождествляемые с ним, могут быть уничтожены. Мы живем в век тревоги. Ни один из нас не может избежать ее воздействия. Расти и пересматривать свои ценности — значит испытывать нормальную или конструктивную тревогу. По мере роста и развития индивида его ценности меняются, и каждый раз, поднимаясь на новую ступеньку, он испытывает нормальную тревогу, которая свойственна каждому человеку. Она может быть конструктивной, пока остается пропорциональной угрозе. В противном случае тревога превращается в болезненную, невротическую.

Тревога изначально появляется у ветерана, находящегося на стадии реабилитации, не в результате каких-либо реальных событий окружающего мира. Она передается пациенту от окружающих его больных, в результате процесса эмпатии. Исходя из этой посылки, непосредственная борьба с тревогой, испытываемой ветераном на этапе реабилитации, практически невозможна. Как клиент не способен уменьшать степень своей тревоги, так и терапевт, не понимая происходящего, не может с его тревогой бороться. Любые признаки тревоги или угроза безопасности клиента приводят к тому, что терапевт пытается удовлетворить его потребности. Если, например, клиент, отказывается выполнять рекомендации психолога (принимать лекарства), терапевт начинает тревожиться еще больше, что повышает уровень тревоги у клиента. В конце концов, уровень тревоги клиента становится настолько высоким, что начинает препятствовать процессам выздоровления.

В отличие от напряжений, связанных с потребностями, тревога не способствует их удовлетворению, а препятствует ему. Тревога тормозит развитие полноценных межличностных отношений. Салливан уподоблял высокий уровень тревоги удару по голове. Тревога делает ветеранов неспособными учиться, сужает их диапазон восприятия, ослабляет память и может привести даже к полной ее потере (амнезии). Тревога уникальна: заставляя нас следовать желанию безопасности, она порождает поведение, препятствующее нам учиться на своих ошибках. Результатом других напряжений обычно являются действия, направленные на освобождение от этих напряжений, но они абсолютно бесполезны, нежеланны и неприятны. Тревога приносит страдания, и мы имеем естественную тенденцию избегать ее, предпочитая состояние эйфории или полного отсутствия напряжения. Тревогу можно определить как напряжение, которое препятствует действиям, направленным на удовлетворение потребностей. Тревога — это разрыв в напряжении между «сейчас» и «тогда».

К числу социально-психологических особенностей лиц, перенесших тяжелые заболевания, относится сужение эмоций. Если выражение эмоций подавлено, тревога усиливает тревогу. Охваченные тревогой, люди пытаются десенсибилизировать свою сенсорную систему, с тем, чтобы снять возникшее напряжение. В этот момент и развиваются такие симптомы, как фригидность или фобическая реакция. Эта эмоциональная десенсибилизация ведет к уходу от осознания, что, в свою очередь, создает слои невроза, которые сохраняются с помощью нескольких типов невротических механизмов. Если //-идеальное сильно отличается от Я-реального, это отличие может серьезно мешать нормальному здоровому функционированию личности. Ветераны, страдающие от такого различия, зачастую просто не готовы увидеть разницу между своими идеалами и реальными действиями.

Подобные отклонения наиболее выражено начали проявляться в наши дни, когда не у каждого ветерана имеется возможность изыскать денежные и материальные средства на реабилитацию. При возникновении таких условий у ветеранов развивается базовая тревога, чувство беспомощности в потенциально враждебном мире, от которого они пытаются избавиться, развивая стратегию защиты - стремясь обрести любовь и власть или стремясь к уединению. Наши наблюдения показали, что базовая тревога возникает, когда окружающее в целом пугает, потому что кажется небезопасным, лживым, неблагодарным, завистливым и безжалостным... Клиент видит в окружающем угрозу своему выздоровлению и развитию, препятствие законным желаниям и побуждениям. Ему кажется, что его индивидуальность хотят уничтожить, его свободу отобрать, а счастью воспрепятствовать. И этот страх не фантазия, а вполне обоснованная реальность.

Если человек не востребован, он страдает от нарциссизма и погруженности в себя. С точки зрения каждый ветеран особо остро это воспринимает, а по сему и особым образом реагирует на окружающую обстановку. Если он не соответствует своей самооценке, очень вероятно, что он погрузится в отчаяние или ему будет казаться, что времени мало, слишком мало, чтобы начать все сначала. Те, кто в период реабилитации впадает в отчаяние, испытывает горечь по поводу того, что могло бы быть, но не случилось, такие люди постоянно сожалеют о том, «что было бы, если...». Отчаяние проявляется и в страхе смерти, в презрении к другим ценностям и их отрицании, отрицании общественных институтов и другого образа жизни.

Таким образом, несмотря на свою актуальность, проблема психологического воздействия ни в психологической теории, ни в психологической практике в нашей стране не получила пока должного освещения, если не считать большого ряда популярно-публицистических работ.

Психология воздействия представляет собой область теоретических и прикладных исследований закономерностей, механизмов и технологий психологического влияния на поведение людей в жизненно значимых ситуациях. Это становление находится под влиянием накопленного в различных сферах человеческой деятельности опыта целенаправленного изменения поведения (военная наука и искусство, религиозная деятельность, государственное управление, менеджмент, медицина, педагогическая деятельность, спорт и т.п.). Среди «катализаторов» этого процесса фигурируют деятели науки и искусства, видные философы и мыслители, политические деятели и др. Однако наиболее сильное влияние психология воздействия испытывает со стороны смежных психологических наук — общей и социальной психологии, психологии управления, психотерапии, педагогической психологии и т. п. В нашем исследовании психологическое воздействие целесообразно рассматривать в узком смысле, применительно к специфике оздоровительного процесса (в реабилитационный период) как воздействие на обыденное сознание личности или общественную психологию. В этом контексте психологическое воздействие можно определить как преднамеренное, целенаправленное влияние, прямое либо опосредованное, субъекта психотерапевтического процесса на личность кли-

ента. На основе акмеологического подхода психологическое воздействие рассматривается как феномен взаимодействия и взаимовлияния личности и личности, личности и группы, группы и группы, группы и личности в акмеологической системе «психотерапевт - пациент - психотерапевт».

Цель его — такое изменение сознания клиента, которое обеспечит хорошие показатели объективного состояния, субъективного самочувствия и системы значимых отношений пациента (здоровье, счастье, мать, отец, ребенок, семья, супруг, врач, психотерапевт, друзья, работа, болезнь, лечение).

Сегодня актуальной является задача более последовательной и глубокой конкретизации положений о социальной сущности человека для решения практических задач психологической науки, что находит свое воплощение в создании принципиально новой, подлинно гуманистической методологии психологического знания. Эта методология исходит из межсубъектного понимания детерминации психического в человеке и основана на вере в позитивный потенциал человека, в его возможности постоянного развития и самосовершенствования, в его неограниченные творческие возможности.

Литература______________

1. Деркач А.А., Селезнева Е.В. Идеологическое воздействие: социально-психологические и педагогические аспекты. М., 1985.

2. Магомед-Эминов М.Ш. Расстройство общения при психической травме/ Психология и ее приложения. Т.9. Вып. 3. М., 2002.

3. Мясшцев В.Н. Психология отношений. М.; Воронеж, 1995.

4. Юнг К.-Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Вопросы философии, 1988. № 1.

5. Adler A. The individual psychology of Alfred Adler: A systematic presentation in selections from his writings. New York, 1956.

6. Adler A. A portrait from life. New York, 1957.

© Батов M.A., 2008