Различное понимание счастья в православном и гуманистическом мировоззрении Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №02-2/2017 ISSN 2410-700Х_

От общих предпосылок, универсальных детерминант динамики культуры, следует отличать факторы, обусловливающие ее конкретные проявления и характеристики. Так, фактор времени определяет различные проявления динамики культуры. Процессы длительного действия свидетельствуют об исторической динамике, имеющей свои закономерности развития, и изучаются в рамках социальной антропологии, исторической культурологии, теории цивилизаций. Микромасштабные изменения в культуре в рамках активной жизни одного поколения свидетельствуют об актуальной динамике культуры. Эти процессы, помимо культурологов, представляют интерес и для конкретных гуманитарных дисциплин. При этом следует учитывать, что краткосрочные изменения в социальной практике (например, сезонные изменения моды, жаргон молодежной культуры), не закрепляющиеся в глубоких пластах жизни общества, обычно не рассматриваются в качестве проявлений динамики культуры. Список использованной литературы:

1. Здравомыслов А. Г. Потребности. Интересы. Ценности. - М.: Политиздат, 1986. - 223 с.

2. Петров И. Ф., Петров Л. И. Личность в контексте культурных потребностей [Текст]. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2012. - 150 с.

3. Петрова С. И. Социальные потребности и культурные процессы [Текст]. - Кемерово: Кузбассвузиздат, 2011. - 151 с.

© Петрова С.И., 2017

УДК 17.03

Е.Э. Рахова

канд. филос. наук, доцент РГППУ г. Екатеринбург, РФ E-mail: [email protected]

РАЗЛИЧНОЕ ПОНИМАНИЕ СЧАСТЬЯ В ПРАВОСЛАВНОМ И ГУМАНИСТИЧЕСКОМ МИРОВОЗЗРЕНИИ

Аннотация

В статье на основании святоотеческих творений делается сравнение понимания счастья в традиционном для русской культуры православном миропонимании и в гуманистическом мировосприятии. Вскрывается их различие, следующее из различия принимаемых высших идеалов. Выявляется достоинство и возвышенность православного понимания счастья.

Ключевые слова Православное и гуманистическое мировоззрение, счастье, любовь.

Социологи, фиксирующие внешнюю сторону жизни, порой заявляют об увеличении счастливых людей в нашем обществе. Под счастьем обычно понимается ощущение, переживание жизни в соответствии с личными желаниями. Однако, для оценки нравственной ситуации в обществе важно видеть, какие человеческие желания осуществляются, доставляя ощущение счастья.

Понимание счастья тесно связано с высшими идеалами и ценностями людей, причастность которым и достижение которых переживается как высшая радость. В связи с этим важно сравнить высшие смыслы двух мировоззренческих позиций, исторически опробованных нашим народом и принесших свои различные плоды. Речь пойдет, во-первых, о тысячелетнем традиционном для России православном миропонимании и, во-вторых, о гуманистическом мировоззрении, характерным для европейской культуры со времен эпохи Возрождения и привитым нашему народу через марксизм. Первое теоцентрично, основывается на любви к Триединому Богу, который «есть любовь» [1Ин. 4, 8] и источник любви в мире,

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №02-2/2017 ISSN 2410-700Х_

смысл и цель жизни для христианина; оно простирается в вечность. Второе антропоцентрично и зиждется на самовозвышении человека и его любви к себе, имея заботу об устроении временного земного бытия. Очевидно, что различие этих целей, устремлений определяет различия в переживании счастья.

Православное понимание счастья и его существенное отличие от светского, мирского (или гуманистического по сути) понимания замечательно точно показал русский подвижник XVIII века святитель Тихон Задонский. В книге «Сокровище духовное, от мира собираемое» епископ Тихон в отдельной главе «Счастье» проводит сравнения того, что для православного христианина составляет «истинное, недвижимое и неотъемлемое счастье» [1] и что считается счастьем в мире сем. Прежде всего, автор особо подчеркивает, что счастье христианин обретает не на путях внешних побед, приобретений и познаний, а на пути самопознания и богообщения. Так он пишет о тех, кто старается украсить себя многими знаниями: «Какая польза вне себя много знать, но себя самого не знать?» [1], указывая на первейшую необходимость внимания к своей бессмертной душе. В то время как многие люди в мире счастьем почитают крепость сил и здоровье тела, святитель Тихон вопрошает: «Какая польза телом здравствовать, но душу иметь расслабленную?» [1] А «признак расслабленной души - злонравие» [1], -утверждает он. Невнимание к своей душе оборачивается удобным произрастанием в ней многих нездоровых греховных привычек - страстей. Счастье же для христианина подвижник видит в том, «если он крепок душой, недвижим... в искушениях, бедах и напастях» [1], укрепляемый Богом в духовных бранях «храбрый воин Христов» [1].

Мирской героизм, как подмечает автор «Сокровища духовного», хвалится победами над внешними врагами, радуется отмщению врагам. Но «воистину счастлив тот христианин, - пишет святитель, - который самого себя побеждает» [1]. Освобождающийся от своих грехов человек даже при внешних стесненных обстоятельствах счастлив более чем тот, кто обретает внешнюю свободу, оставаясь в рабстве своим греховным страстям. «Истинное счастье для христианина, - утверждает подвижник, - что он врагам своим уступает и не воздает злом за зло. Еще большее счастье - когда их любит и благотворит им» [1], исполняя евангельские заповеди. Любовь к врагам заповедана Христом и является одним из высших проявлений любви как добродетели, дарованной Богом христианину.

Евангельская любовь, по словам русского святого XIX века Феофана Затворника, есть «рай духовный». «Она, - пишет святитель, - есть теплое, мирное, благожелательное, живое, приснодвижущееся и радостотворное расположение, не как гость, на время посещающий нашу душу, но расположение постоянное, твердое, глубоко укорененное, существенно неотъемлемое, как, например, дыхание или биение сердца. В ком внедрено это чувство, или эта сила, тот блаженствует в себе глубоким, невозмутимым блаженством» [2]. Чтобы достигнуть этого совершенства и блаженства любви требуется немалый труд. Ибо идеал этот труднодостижим по причине гнездящихся в поврежденной грехом природе человека страстях. «Где страсть, - пишет святитель Феофан Затворник, - там нет места любви. Любовь милосердствует: как же она будет в сердце, когда там качествует окамененное равнодушие к страданиям других? Любовь не завидует: как же она будет в сердце, когда там живет завистность? Любовь не превозносится и не гордится: как же она будет в сердце, когда там властвуют гордость и тщеславие? Любовь "не ищет своего": как же она будет в сердце, в котором исходное начало деятельности - самолюбие? Любовь не бесчинствует: как же она будет в сердце, полном страстей бесчиния? Любовь не радуется о неправде: как же она будет в сердце, склонном к злоречию, пересудам и клеветам? [1Кор. 13, 4-5]» [2] Только терпеливым и самоотверженным искоренением из души всех греховных страстей, человек может обрести единение в любви с Богом, миром, другими людьми.

Христианская жизнь с Богом является жительством по вечным заповедям Божиим, а не по человеческим установлениям, а потому не просто во многом отлична от мирского (гуманистического) миропонимания, но и противоположна ему. Так, ради земного временного благополучия людям свойственно заботиться о собирании имуществ и богатств, иметь обилие пищи и питья, одежд, жилищ и убранств, почитая это благом. Святитель же Тихон вопрошает: «Какая польза тленным веществом богатеть, но душой нищенствовать? Нищ тот богач, кто тленным серебром и золотом богатеет, но добродетелью нищенствует» [1]. Счастье же христианина иметь «внутри себя благочестие и сокровище добродетелей»,

_МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №02-2/2017 ISSN 2410-700Х_

более украшать бессмертную душу, нежели тело, а от всего, что имеет, уделять ближним, помня заповедь, что «блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» [Мф. 5, 7].

В мире наряду с богатством высоко почитается власть и слава человеческая. Но могут ли они принести человеку счастье? Для христианина, по словам епископа Тихона, свойственно «добрыми делами богатеть и славу этого мира презирать» [1] как ничего не значащую для вечной жизни. «Христианин счастлив, - утверждает святитель, - когда над самим собой, над плотью своей, над страстями и похотями своими господствует и царствует, и ими повелевает» [1]. Ибо нередко бывает, замечает он, что «многие над людьми господствуют и царствуют, но сами - рабы греха и пленники своих страстей» [1].

Людям мира свойственно надеяться на сильных, знатных и богатых, будто бы могущих помочь в бедах и несчастьях. Но несравненно надежнее и счастливее для христианина иметь помощником Христа и быть в милости у Бога, Небесного Царя, даже если при этом он не имеет милости никого из людей. «Одного Бога милость будет для тебя больше милости всего мира» [1], - поучает святитель Тихон Задонский.

С позиции мирского понимания счастья несчастными безусловно являются немощные, больные, бедные, нищие, рабы, находящиеся в неволе, ссылках, заточении и пр., ибо они лишены благ мира, нужных для радостей, веселья и наслаждения в земной жизни. Для христианина несравненно важнее, нежели внешние убранства, веселье и все радости мира жить со святыми в Церкви Божией как в спасительном ковчеге и иметь радость о Боге и покаянный плач о своих грехах, по заповеди Христовой «блаженны плачущие, ибо они утешатся» [Мф. 5, 4]. Ибо, именно покаяние приближает человека к Богу и открывает для него врата вечной жизни.

Мирское счастье могут иметь и благочестивые и нечестивые люди, замечает святитель Тихон, но «какая польза человеку в мире счастливым быть, но христианского счастья не иметь?» [1] Духовное счастье, утверждает Задонский подвижник, свойственно только истинным христианам. Это счастье внутреннее, истинное, «неотъемлемое, и несравненно лучшее, чем мирское» [1]. При этом всякий христианин, лишенный каких-то благ в этом мире, не может отчаиваться, и не должен считать себя несчастным. Ибо при евангельском жительстве с Богом он может обрести такое счастье, которое простирается в вечность, и о котором написано: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» [1 Кор. 2, 9]. Такое христианское духовное счастье обрели все прошедшие скорбным земным путем святые, как свидетельствуют жития. Они, отказавшиеся ради Христа от временного благополучия и удобств, удовольствий и утех, стяжали такие нетленные блага, каких не знает мир.

Список использованной литературы:

1. Тихон Задонский, святитель. Сокровище духовное, от мира собираемое. [Электронный ресурс]. - URL: http://predanie.ru/tihon-zadonskiy-svyatitel/book/74233-sokrovische-duhovnoe-ot-mira-sobiraemoe/

2. Феофан Затворник, святитель. Созерцание и размышление. [Электронный ресурс]. - URL: https://azbyka.rU/otechnik/Feofan_Zatvornik/sozertsanie-i-razmyshlenie#0_6

© Рахова Е.Э., 2017