CC BY
141
Петухов Евгений Владимирович
адъюнкт кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России (тел.: +78612584050)
Разграничение незаконного образования юридического лица (статья 1731 Уголовного кодекса Российской Федерации) с иными преступлениями, связанными с созданием организаций
В статье излагаются результаты сопоставительного анализа признаков состава преступления, предусмотренного ст. 1731 УК РФ «Незаконное образование (создание, реорганизация) юридического лица», и общественно опасных деяний, выражающихся в создании незаконных организаций (ст. 239 , 2055, 2822 УК РФ), а также в фальсификации единого государственного реестра юридических лиц (ст. 1701 УК РФ).
Ключевые слова: преступление, ответственность, предпринимательство, юридическое лицо, лжедпредпринимательство.
E.V. Petukhov, Adjunct of a Chair of Criminal Law of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +78612584050.
The distinction between illegal legal entity (article 1731 of the Criminal code of the Russian Federation) and other crimes, associated with the creation of organizations
The article presents the results of the comparative analysis of the characteristics of the crime under art. 1731 of the Criminal code of the Russian Federation «Illegal formation (creation, reorganization) of the legal entity» and socially dangerous acts, expressed in the creation of illegal organizations (art. 239, 2055, 2822 of the Criminal code of the Russian Federation), as well as the falsification of the unified state register of legal persons (art. 1701 of the Criminal code of the Russian Federation).
Key words: crime, responsibility, entrepreneurship, legal entity, pseudo-business.
Проблема противодействия фирмам-«однодневкам» уже на протяжении многих лет продолжает оставаться одной из наиболее острых. Ранее существовавшая норма об ответственности за лжепредпринимательство (ст. 173 УК РФ) была исключена из российского уголовного законодательства, главным образом, ввиду ее недостаточной эффективности. На смену уголовно-правового запрета лжепредпринимательства пришло предписание об ответственности за незаконное образование (создание, реорганизацию) юридического лица (ст. 1731 УК РФ). Вместе с тем, данная новелла уголовного закона порождает ряд вопросов правоприменительного плана, среди которых разграничение этого общественно опасного деяния с другими преступлениями.
Уголовно-правовой нормой, предусмотренной ст. 1731 УК РФ, устанавливается ответственность за образование (создание, реорганизацию)
юридического лица через подставных лиц. При этом в данном предписании уголовного закона отсутствуют какие-либо указания относительно характера создаваемой организации. И, прежде всего, в диспозиции ч. 1 ст. 1731 УК РФ не отмечается даже форма организации - коммерческая или некоммерческая.
В этой связи уместно отметить, что действующим российским уголовным законодательством незаконное создание организации, помимо ст. 1731 УК РФ, запрещается также ст. 239, 2055, 2822 УК РФ. Так, в силу ст. 239 УК РФ уголовную ответственность влечет создание некоммерческой организации, посягающей на личность и права граждан; ст. 2055 УК РФ - организация деятельности террористической организации; ст. 2822 УК РФ - организация деятельности экстремистской организации [1, с. 3].
Указанная ситуация закономерно порождает вопрос о разграничении обозначенных престу-
148
плений. В случаях образования (создания, реорганизации) через подставных лиц коммерческой организации решение о применении ст. 1731 УК РФ вряд ли вызовет сомнения при наличии всех обязательных признаков состава данного преступления. Однако квалификационные сложности могут возникнуть, когда через подставных лиц создается некоммерческая организация, посягающая на личность и права граждан, либо террористическая или экстремистская организация.
Правоприменителю в такой ситуации необходимо определить, подлежит ли содеянное квалификации по совокупности соответствующих уголовно-правовых норм либо должен быть отдан приоритет одной из них. Итак, обратимся к аспекту разграничения составов незаконного образования (создания, реорганизации) юридического лица и создания некоммерческой организации, посягающей на личность и права граждан.
Стоит отметить, что с позиции объективной стороны состава преступления изучаемые общественно опасные деяния могут подпадать под признаки и одного, и другого преступления. Так, преступления, закрепленные ст. 239, 2055, 2822 УК РФ, могут выражаться в образовании (создании, реорганизации) юридического лица через подставных лиц. Например, в силу разъяснений постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» под организацией деятельности общественного или религиозного объединения либо иной организации, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности (ч. 1 ст. 2822 УК РФ), следует понимать действия организационного характера, направленные на продолжение или возобновление противоправной деятельности запрещенной организации (например, созыв собраний, организация вербовки новых членов, шествий, использование банковских счетов, если это не связано с процедурой ликвидации) [2]. Как видно, ничто не препятствует наличию в подобных ситуациях подставных лиц, используемых для незаконной реорганизации соответствующего юридического лица.
Применительно к объективной стороне состава создания некоммерческой организации, посягающей на личность и права граждан, она имеет еще больше общих черт с объективной стороной состава преступления, предусмотренного ст. 1731 УК РФ. Деяния, поставленные под запрет в ст. 239 УК РФ, могут состоять в
создании через подставных лиц религиозного или общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью, либо в создании через подставных лиц некоммерческой организации (включая некоммерческую организацию, выполняющую функции иностранного агента), а равно структурного подразделения иностранной некоммерческой неправительственной организации, деятельность которых сопряжена с побуждением граждан к отказу от исполнения гражданских обязанностей или к совершению иных противоправных деяний.
Описанные ситуации демонстрируют, что в анализируемом ракурсе объективные стороны преступлений, регламентированных ст. 239, 2055, 2822 УК РФ, могут выражаться практически в тех же действиях, которые указаны в ст. 1731 УК РФ, с дополнением ряда специальных признаков. Как отмечается В.Н. Кудрявцевым, в подобных случаях представляется возможным говорить о частичной или неполной конкуренции уголовно-правовых норм [3, с. 225]. Следовательно, по признакам объективной стороны уголовно-правовые предписания, закрепленные ст. 239, 2055, 2822 УК РФ, обладают свойствами специальных норм.
Сопоставительный анализ субъективных признаков изучаемых составов преступлений показывает, что как субъект, так и субъективная сторона этих деяний не обладает отличающимися признаками.
Далее рассмотрим характеристики объектов сравниваемых составов преступлений. В юридической литературе отмечается, что непосредственный объект состава преступления, предусмотренного ст. 239 УК РФ, образует «установленный порядок создания и деятельности религиозных и общественных объединений, обеспечивающий безопасность здоровья населения и поддержание общественной нравственности, а также моральные отношения в обществе, способствующие исполнению гражданского долга и законопослушному поведению граждан» [4, с. 56]. В составе преступления, установленном ст. 2055 УК РФ, непосредственный объект составляют «общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением установленного законом запрета деятельности террористических организаций» [1, с. 18]. В свою очередь, организация деятельности экстремистской организации (ст. 2822 УК РФ) нарушает «общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением установленного законом запрета деятельности экстремистских организаций» [1, с. 17].
149
В ходе проведенного нами исследования определено, что непосредственный объект состава преступления, регламентированного ст. 1731 УК РФ, составляют общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением установленного законом порядка образования юридических лиц.
Как видно, непосредственные объекты преступлений, предусмотренных ст. 239, 2055, 2822 УК РФ, пересекаются лишь частично с данным элементом состава преступления, закрепленного ст. 1731 УК РФ. Совпадение заключается в том, что исследуемые преступления связаны с фактом создания определенной организации. Различия обусловливаются, прежде всего, тем, что, исходя из текста диспозиции ч. 1 ст. 1731 УК РФ, данная норма уголовного закона ориентирована на противодействие нарушению порядка создания юридического лица путем использования подставных лиц. Однако сама организация формально является законной в противовес, например, организации, посягающей на личность и права граждан. Преступления, установленные ст. 239, 2055, 2822 УК РФ, не подразумевают обязательного нарушения именно порядка создания юридического лица, обязательным для них является факт образования незаконной по содержанию деятельности организации.
Кроме того, в объектах составов преступлений, предусмотренных ст. 239, 2055, 2822 УК РФ, общественные отношения, возникающие в связи с обеспечением установленного порядка образования юридических лиц, фактически детализированы за счет ссылки на безопасность здоровья населения и поддержание общественной нравственности и, соответственно, на запрет деятельности экстремистских и террористических организаций.
Вместе с тем, очевидное различие обнаруживается и в контексте толкования непосредственного объекта состава незаконного образования (создания, реорганизации) юридического лица через призму родового и видового объектов. Исходя из размещения ст. 1731 УК РФ в структуре действующего российского законодательства, представляется возможным сделать вывод, что непосредственный объект этого преступления должен находиться в плоскости отношений в сфере экономики (разд. VIII УК РФ «Преступления в сфере экономики») и, соответственно, экономической деятельности (гл. 22 УК РФ «Преступления в сфере экономической деятельности»).
Имеются основания полагать, что нарушение порядка создания и деятельности религиозных и общественных объединений, т.е. непосред-
ственного объекта состава преступления, предусмотренного ст. 239 УК РФ, не посягает на отношения в сфере экономики и, в частности, экономической деятельности. То же самое касается и преступлений в виде организации деятельности террористической и экстремистской организаций, непосредственно не связанных с экономическими процессами.
Однако проблема заключается в том, что в тексте диспозиции ч. 1 ст. 1731 УК РФ отсутствует прямое указание на экономическую деятельность. А в уголовно-правовой науке, тем не менее, состав незаконного образования (создания, реорганизации) юридического лица трактуется как деяние, посягающее именно на экономическую деятельность [5, с. 51-52]. И если, например, такое «родственное» преступление, как незаконное использование документов для образования (создания, реорганизации) юридического лица (ст. 1732 УК РФ), в тексте уголовного закона описывается со ссылкой на специальную цель преступления в виде совершения одного или нескольких преступлений, связанных с финансовыми операциями либо сделками с денежными средствами или иным имуществом, то в ст. 1731 УК РФ подобного типа оговорки отсутствуют.
Вполне очевидно, что вопрос о разграничении уголовно-правовых норм, регламентированных ст. 1731 и ст. 239, 2055, 2822 УК РФ, не возникал бы при условии наличия в диспозиции ст. 1731 УК РФ ссылки на подобные цели или, как минимум, указания на коммерческую организацию. В действующем же варианте уголовно-правового предписания о запрете незаконного образования (создания, реорганизации) юридического лица, на наш взгляд, необходимо руководствоваться буквальным толкованием, результатом которого выступает вывод о возможности применения ст. 1731 УК РФ в случаях незаконного образования (создания, реорганизации) юридического лица любой формы, включая некоммерческую организацию.
Таким образом, разграничение преступлений, предусмотренных ст. 1731 и ст. 239 , 2055, 2822 УК РФ, следует проводить по признакам их объектов.
Анализ отечественного уголовного законодательства показывает, что квалификация содеянного по ст. 1731 УК РФ может порождать и вопросы разграничения данного преступления с фальсификацией единого государственного реестра юридических лиц (ст. 1701 УК РФ). Дело в том, что одной из форм выражения деяния в составе преступления, предусмотренном ст. 1701 УК РФ, является представление в
150
орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные данные, в целях внесения в единый государственный реестр юридических лиц недостоверных сведений об учредителях (участниках) юридического лица.
Объективная сторона состава преступления, закрепленного ст. 1731 УК РФ, состоит в образовании (создании, реорганизации) юридического лица через подставных лиц, под которыми понимаются лица, являющиеся учредителями (участниками) юридического лица или органами управления юридического лица, путем введения в заблуждение которых было образовано (создано, реорганизовано) юридическое лицо. В этой связи очевидно, что такое преступление обладает рядом схожих признаков с преступлением, регламентированным ст. 1701 УК РФ. Юридическая процедура образования юридического лица подразумевает представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, соответствующих документов.
Имеются основания утверждать, что вопрос о разграничении указанных преступлений не будет возникать только в случае, когда в уполномоченный регистрирующий орган представляются сведения о несуществующих учредителях. Например, в ситуации, когда в качестве учредителя заявлено несуществующее лицо, а в регистрирующий орган представляются поддельные документы.
Вместе с тем, использование для создания юридического лица подставных лиц, т.е. лиц, существующих, но не осознающих факт их использования в качестве учредителей (участников) юридического лица или органов управления юридического лица ввиду обмана, неизбежно предполагает представление в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные данные, в целях внесения в единый государственный реестр юридических лиц недостоверных сведений об учредителях (участниках) юридического лица.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем»
указывается, что под представлением в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные сведения, следует понимать представление документов, содержащих такую заведомо ложную либо искаженную информацию, которая повлекла за собой необоснованную регистрацию субъекта предпринимательской деятельности [6, п. 3].
Следовательно, в части признаков объективной стороны преступления, предусмотренные ст. 1701 и 1731 УК РФ, могут полностью совпадать. Отсутствуют разграничительные аспекты и с позиции субъективных признаков данных составов преступлений.
Что же касается объекта состава фальсификации единого государственного реестра юридических лиц, то в теории уголовного права он определяется как «общественные отношения, складывающиеся в связи с обеспечением достоверности сведений единого государственного реестра юридических лиц» [7, с. 74].
Сравнение данных общественных отношений с общественными отношениями, складывающимися в связи с обеспечением установленного законом порядка образования юридических лиц, образующими непосредственный объект состава преступления, регламентированного ст. 1731 УК РФ, показывает, что они также по существу совпадают.
В этих условиях представляется возможным утверждать, что в анализируемой ситуации имеет место коллизия уголовно-правовых норм, поскольку фактически они устанавливают ответственность за одно и то же деяние. И единственно верным решением в таком случае является квалификация по менее строгой норме [8, с. 134].
Таким образом, в случае образования юридического лица через подставных лиц путем представления в орган, осуществляющий государственную регистрацию юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, документов, содержащих заведомо ложные данные, в целях внесения в единый государственный реестр юридических лиц недостоверных сведений об учредителях (участниках) юридического лица содеянное, при наличии иных необходимых признаков, подлежит квалификации по ч. 1 ст. 1701 УК РФ.
151
1. Воробьев В. В. Уголовно-правовое противодействие преступлениям в сфере функционирования некоммерческих организаций: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2014.
2. О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. № 11 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2011. № 8.
3. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. 2-е изд., перераб. и доп. М, 2006.
4. Шарапов Р.Д. Преступления против здоровья населения и общественной нравственности: науч.-практ. пособие. Тюмень, 2002.
5. Урда М.Н. Уголовно-правовая характеристика незаконного образования (создания, реорганизации) юридического лица (ст. 1731 УК РФ) //Изв. Юго-Западного гос. ун-та. 2014. № 4(55).
6. О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 18 нояб. 2004 г. № 23 // Бюл. Верховного Суда РФ. 2005. № 1.
7. Горлов А.С. Уголовно-правовая охрана отношений в сфере ведения единых государственных реестров: дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2013.
8. Кузнецова Н.Ф. Проблемы квалификации преступлений: лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / науч. ред. и предисл. В.Н. Кудрявцева. М., 2007.
1. Vorobyev V. V. Criminal and legal counteraction to crimes in the sphere of functioning of non-profit organizations: auth. abstr. ... Master of Law. Krasnodar, 2014.
2. About jurisprudence on criminal cases about crimes of an extremist orientation: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of June 28, 2011 № 11 // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2011. № 8.
3. Kudryavtsev V.N. General theory of qualification of crimes. 2nd ed., rev. and add. Moscow, 2006.
4. Sharapov R.D. Crimes against health of the population and public moral: sci. and pract. manual. Tyumen, 2002.
5. Urda M.N. Criminal and legal characteristic of illegal education (creation, reorganization) of legal entity (art. 1731 of the Criminal code of Russian Federation) // News of South-west state university. 2014. № 4(55).
6. About jurisprudence on cases of illegal business and legalization (laundering) of the money or other property acquired by criminal means: resolution of the Plenum of the Supreme Court of the Russian Federation of Nov. 18, 2004 № 23 // Bull. of the Supreme Court of the Russian Federation. 2005. № 1.
7. Gorlov A.S. Criminal legal protection of the relations in the sphere of maintaining unified state registers: diss. ... Master of Law. Krasnodar, 2013.
8. Kuznetsova N.F. Problems of qualification of crimes: lectures on a special course «A basis of qualification of crimes» / sci. ed. and forew. by V.N. Kudryavtsev. Moscow, 2007.
152
