CC BY
0
ствии с жизненной правдой, Г Топанов, как и Митхас Туран, А. Халларов, К. Нер-бышев, способствовал становлению нового этапа в истории прозаического жанра хакасской литературы.
Выводы нового для хакасского литературоведения исследования, направленного на выявление проблемно-тематических и художественных особенностей рассказов Г Топанова, сводятся к следующему: прозе писателя 1960-х гг. свойственно многообразие тем, как традиционных (тема Великой Отечественной войны, тема тяжелого прошлого и настоящего светлого народа), так и новых, посвященных изображению совхозной жизни, сельскохозяйственного труда, борьбы за урожай зерновых, нравственных проблем различных слоев общества (трудящихся-сельчан, старшего поколения, молодежи), раскрытию темы любви;
Библиографический список
своеобразие рассказов Г. Топанова обусловлено, наряду с изображением производственных проблем, стремлением автора к исследованию состояния человеческой души, эмоций, чувств героев; художественные особенности прозы Г. Топанова связаны с традициями реалистического рассказа, обращением к автобиографическому началу, созданием выразительного портрета, динамичных диалогов, пейзажа, мастерским использованием хакасских выражений, психологически точно передающих чувства героев.
Результаты исследования могут быть использованы при составлении учебников и учебных пособий по хакасской литературе. Перспективы дальнейшего исследования связаны с более детальным изучением жанрообразующих признаков, этнохудожественных особенностей малой прозы Г. Топанова.
1. Алиева С.У. Возвращение к национально-этническим истокам. Проза народов Северного Кавказа. История национальных литератур. Перечитывая и переосмысливая. Выпуск IV. Москва: ИМЛИ РАН, 2005: 120-132.
2. Кызласова А.Г Проза. Очерки истории хакасской советской литературы. Абакан: Хакасское отделение Красноярского книжного издательства, 1985: 131-158.
3. Карамашева В.А. Хакасская литература: становление, развитие, творческие индивидуальности. Абакан: Дом литераторов Хакасии, 2015.
4. Панеш УМ. Типологические связи и формирование художественно-эстетического единства адыгских литератур. Майкоп, 1990.
5. Кызласова А.Г Основные проблемы хакасского рассказа последнего десятилетия. Ученые записки ХакНИИЯЛИ. Серия историческая. 1972; Выпуск XVII, 4: 117-126.
6. Топанов ГФ. Тореен чирiм Тóрiм пазы. Рукописный фонд ХакНИИЯЛИ. Л.-5. Оп.-2. Д.-2243.
7. Топанов ГФ. Чоохтар (Рассказы). Абакан: Хакасское отделение Красноярского книжного издательства, 1965.
References
1. Alieva S.U. Vozvraschenie k nacional'no-'etnicheskim istokam. Proza narodov Severnogo Kavkaza. Istoriya nacional'nyh literatur. Perechityvaya ipereosmyslivaya. Vypusk IV. Moskva: IMLI RAN, 2005: 120-132.
2. Kyzlasova A.G. Proza. Ocherkiistoriihakasskojsovetskoj literatury. Abakan: Hakasskoe otdelenie Krasnoyarskogo knizhnogo izdatel'stva, 1985: 131-158.
3. Karamasheva V.A. Hakasskaya literatura: stanovlenie, razvitie, tvorcheskie individual'nosti. Abakan: Dom literatorov Hakasii, 2015.
4. Panesh U.M. Tipologicheskie svyazi i formirovanie hudozhestvenno-'esteticheskogo edinstva adygskih literatur. Majkop, 1990.
5. Kyzlasova A.G. Osnovnye problemy hakasskogo rasskaza poslednego desyatiletiya. UchenyezapiskiHakNIIYaLI. Seriya istoricheskaya. 1972; Vypusk XVII, 4: 117-126.
6. Topanov G.F. Tóreen chirim Tórim pazy. Rukopisnyj fond HakNIIYaLI. L.-5. Op.-2. D.-2243.
7. Topanov G.F. Choohtar(Rasskazy). Abakan: Hakasskoe otdelenie Krasnoyarskogo knizhnogo izdatel'stva, 1965.
Статья поступила в редакцию 11.07.24
УДК 81'276.6 + 81'373.612.2
Zhao Jing, postgraduate, engineer-researcher, Department of Russian Language, General Linguistics and Speech Communication, Ural Federal University
n.a. the first President of Russia B.N. Yeltsin (Yekaterinburg, Russia), E-mail: zj2312052258@163.com
COLLOQUIAL SPEECH AND ITS REFLECTIONS IN THE DICTIONARIES OF RUSSIAN LANGUAGE. The article describes the trend in the development of Russian colloquial speech, reveals narrow and broad approaches to its description, purposefully reflects various concepts of understanding colloquial speech, and reveals the specifics of Russian colloquial speech in the lexicographical aspect with the help of stable units reflected in the explanatory dictionary and dictionaries of colloquial speech. The element of scientific novelty consists in considering the system of stylistic markings based on lexicographic approaches, reflecting the gradation of decline as an important marker of colloquiality - from minimal to extreme, as well as identifying the heterogeneity of colloquial vocabulary, its expressiveness, and dif-fuseness. The distinctive approach also makes it possible to identify the specifics of the selection of colloquial vocabulary in the explanatory dictionary and dictionaries of Russian colloquial speech. Turning to this dictionary is obviously significant for future work, since it uses recordings of live spoken language as illustrative materials.
Key words: colloquial speech, dictionary of Russian language, narrow approach, broad approach, stylistic marking, reduction, slang, colloquialism, common speech, public speech
Чжао Цзин, аспирант, инженер-исследователь, Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина,
г. Екатеринбург, E-mail: zj2312052258@163.com
РАЗГОВОРНАЯ РЕЧЬ И ЕЕ ОТРАЖЕНИЕ В СЛОВАРЯХ РУССКОГО ЯЗЫКА
В статье описывается тенденция развития русской разговорной речи, раскрываются узкий и широкий подходы к ее описанию, целенаправленно отражаются различные концепции понимания разговорной речи, выявляется специфика русской разговорной речи в лексикографическом аспекте с помощью устойчивых единиц, отраженных в толковом словаре и словарях разговорной речи. Элемент научной новизны состоит в рассмотрении системы стилистических помет с опорой на лексикографические подходы, отражении градации сниженности как важного маркера разговорности - от минимальной до предельной, а также выявлении разнородности разговорной лексики, ее экспрессивности, диффузности. Различительный подход позволяет также выявить специфику разговорной лексики в толковом словаре и словарях русской разговорной речи. Обращение к словарям, очевидно, значимо для будущей работы, поскольку в них в качестве иллюстративных материалов используются записи живой разговорной речи.
Ключевые слова: разговорная речь, словарь русского языка, узкий подход, широкий подход, стилистическая помета, сниженность, жаргонное, коллоквиалистика, обиходно-бытовая речь, публичная речь
Актуальность темы обусловлена изучением лексических, в том числе фразеологических, ресурсов и особенностей стилистической маркированности единиц русской разговорной речи, в частности, ее лексикографического описания. Из этого следует необходимость оперативной фиксации словарями изменений стилистической маркированности слов и устойчивых единиц.
Цель исследования - описание различных лексикографических подходов к определению разговорной речи, выявление разговорных слов, а также устойчивых сочетаний, сопровождающихся стилистическими пометами.
Для достижения указанной цели исследования необходимо решить следующие задачи:
- представить расширенную характеристику разговорной речи;
- установить узкий и широкий подходы к определению разговорной речи;
- описать разговорную лексику, в том числе устойчивые сочетания, зафиксированные толковым словарем и словарями разговорной речи.
В статье применяются следующие методы исследования: метод классификации, наблюдения, интерпретации. В процессе комплексного описания устойчивых единиц разговорной речи реализован стилистический метод.
Теоретическая база: при написании статьи автор обобщает достижения современной социолингвистики и коллоквиалистики, создает прочный теоретический фундамент для анализа разговорных текстов.
Практическая значимость исследования заключается в том, что материалы могут оказаться полезными для составления русских фразеологических словарей разговорной речи, а также в практике преподавания русского языка как иностранного для китайских студентов.
Изучение разговорной речи, которая является «основной формой существования языка, стало популярным, начиная с 60-х годов XX века» [1, с. 23]. В 80-е годы ХХ в. изучение разговорной речи оформилось в самостоятельное направление лингвистики, получившее название коллоквиалистика [2] и ориен-
тированное на изучение повседневной устной речи. В начале XXI века в связи с усилением коммуникативной роли устно-разговорных форм речи, включающей обиходно-бытовую и спонтанную публичную речь, а также стилистическими изменениями, вызванными «заметным проникновением в разговорную речь элементов просторечия и жаргонов, смещением ряда экспрессивно-стилистических характеристик слов и словосочетаний» [3, с. 111-112], объектом особого внимания становится разговорная речь.
Термин «разговорная речь», воспринимающаяся как первичная форма речевой организации, находит своё определение и отражение во многих теоретических работах и терминологических словарях. Существуют основные подходы к определению разговорной речи. При широком подходе разговорная речь рассматривается как «устная форма общения» [4, с. 373; 5], характеризующаяся непосредственностью, неподготовленностью, непринужденностью и ситуативной обусловленностью (обиходно-бытовая ситуация). Она (разговорная речь) находится за пределами кодифицированного литературного языка. В рамках данной трактовки рассматривается не только литературно-разговорная речь, но и диалекты, городское просторечие, жаргоны, отдельные профессиональные языки.
В узком понимании разговорная речь - это «одна из двух разновидностей литературного языка (вторая разновидность - книжно-письменная речь)», реализованная преимущественно «в устной форме», использующаяся «образованными носителями литературного языка в повседневной, неофициальной ситуации» [6, с. 9; 7, с. 47]. С опорой на узкий смысл О.А. Лаптева выделяет разговорную речь как стилистическую «разновидность литературной речи», т. е. «литературно-разговорную речь» [8, с. 33], которая обслуживает «повседневное обиходно-бытовое общение» [9, с. 407] и противопоставляется системе книжных стилей в пределах языка литературного. При этом необходимо учитывать принадлежность разговорной речи к определенной подсистеме общенационального языка и определенному функциональному стилю языка литературного.
В начале XXI века «разговорная, просторечная, жаргонная, сниженная лексика характерна для русского языка коллоквиализацией публичных сфер общения» [6, с. 6]. Разговорная речь включает в себя обиходную и публичную разговорную речь. Обиходная разговорная речь «направлена на определенный узкий круг адресатов, поэтому допускает более или менее свободный выбор языковых средств в зависимости от тематики общения, от жанровых условий, от личных отношений» [10, с. 463]. При этом выделяется повседневно-бытовой разговорный диалог. Публичная разговорная речь «направлена на широкий, неопределенный круг участников общения и носит в той или иной мере официальный характер, поэтому она и требует обязательной ориентации на языковую норму, но все же допускает слабосниженные» [10, с. 463], т. е. «разговорно-литературные стилистические средства» [11, с. 155], обеспечивающие обратную связь между говорящим и коллективным адресатом.
Специфика разговорной речи находит отражение в толковых словарях разговорной речи XXI века. Их принципиальное отличие обусловлено различным подходом к её описанию.
В.В. Химик отталкивается от широкого понимания разговорной речи. По его мнению, разговорная речь - это «разновидность, или тип общенационального языка» [10, с. 462] без учета критерия кодифицированности.
В «Большом словаре русской разговорной экспрессивной речи» используется система стилистических помет. Разграничиваются пометы эмоционально-оценочные (одобр., ласк., уваж. - выражение положительной оценки; отриц., неодобр., ирон., насмешл., пренебр., уничиж., презр., груб., бран., вульг., нецензур. - выражение отрицательной-оценки) и пометы функционально-социальные (прост., жарг.)» [12]. В процессе повседневной устной коммуникации экспрессивные лексические, в том числе устойчивые, единицы (балдёж, морда, сдохнуть; дурья башка; вправить мозги; гнать тюльку; ни уха ни рыла [12]) служат для выражения говорящим эмоционально-оценочного отношения к обозначаемому. «Семантические приращения к базовому смыслу разговорных единиц обозначаются соответствующими эмоционально-оценочными пометами» [12, с. 10].
В данном словаре на функционально-стилистическом основании выделяются разговорно-литературные и разговорно-обиходные единицы. Экспрессивные слова и устойчивые сочетания с традиционной пометой «разговорное» - картошка, вечерник; чемоданное настроение; спустя рукава; упаси бог; в самом деле [12] - не нарушают критерия литературности, относительно свободно используются в ходе речевого общения. Слова и словосочетания, отмеченные пометой «просторечное» (армян, бабаня; разрази меня громом; заткнуть фонтан [12]), а также пометами «разговорно-сниженное» (морда, дрыхнуть, балдеж; ходить на двор; до поросячьего визга; свербеть в заднице; за бесплатно [12]), выходят за пределы литературного языка. Они отличаются «слабым или резким ограничением коллоквиального употребления» в процессе обиходно-речевой коммуникации. Подчеркивается, что обиходно-бытовая разговорная речь «всегда сопровождается снижением» [13, с. 12], т. е. отклонением от строгих канонов литературности. В составе разговорных единиц с яркой и интенсивной стилистической сниженностью выделяются грубые, бранные, вульгарные, нецензурные средства языка (говно; срать; жертва аборта; старый пердун; жопа с ручками [12]).
В материалах словаря В.В. Химика отражена «варваризация языка города - проникновение в него нелитературных единиц, заимствованных, диалектных или жаргонных» [12, с. 6]. В этой связи определенная группа слов и
устойчивых сочетаний сопровождается разновидностями помет: жарг (жаргонное) - следует понимать, как «общежаргонное; жаргонно-просторечное» [12, с. 11] - «сохраняющее жаргонную окраску, формируется из общеупотребительных просторечных слов и выражений» [12, с. 11]. Выделяются «частные жаргонные единицы», являющиеся элементами «жаргонных подсистем и вариантов - социальных и профессиональных диалектов» [12, с. 11], которые приобретают «групповую отнесенность, профессиональную или социально-корпоративную окрашенность» [10, с. 467].
В словаре выделяются специальные лексикографические пометы: армейский жаргон (арм.), жаргон картёжников (карт), жаргон компьютерщиков (комп.), криминальный жаргон (крим.), милицейский жаргон (милиц.), молодёжный жаргон (молод.), жаргон моряков (мор.), жаргон музыкантов (муз.), жаргон наркоманов (нарк.), подростковый жаргон (подр.), студенческий жаргон (студ.), жаргон торговли (торг.), школьный жаргон (школ.), медицинское (мед.), спортивное (спорт.), техническое (тех.).
В отличие от В.В. Химика, фиксирующего, в частности, лексику обиходной разговорной речи, в том числе грубую, бранную, вульгарную, нецензурную, Л.П. Крысин, ответственный редактор «Новейшего словаря русской разговорной речи», придерживается узкого понимания объекта лексикографического описания: разговорная речь осмысляется как «разновидность функционального стиля литературной речи» [6, с. 10].
В «Толковом словаре русской разговорной речи», посвященном описанию «разговорной лексики, использующихся в устной речи носителей литературного языка и в языке СМИ» [6, с. 11], выделяются группы помет, позволяющих дифференцировать виды маркированности лексических и фразеологических единиц русского языка.
Осуществляется лексикографическое описание не только собственно стилистической, но и социальной окраски - наличие словарных помет - жарг, сленг, проф. В словаре выделены сленговые слова и устойчивые единицы, относящиеся к «слою лексики жаргонного происхождения» [6, с. 10] - общему жаргону. В частности, помета сленг. сопровождает толкование таких стилистически сниженных фразеологических единиц, как соскочить (соскакивать) с иглы; быть <стоять> в <на> стопе; стоп игра; хромой на всю голову [6]; пометой жарг отмечены устойчивые сочетания (забить стрелку; включить (включать) счётчик; тискать (тиснуть) романы (роман) [6]); пометой проф. отмечены слова и устойчивые сочетания (сменка, цифра, цифровка; административное правонарушение; первая скрипка; снять (снимать) стружку [6]).
Помета сниж. характеризует эмоционально-оценочные фразеологические единицы: воробьям фигу показывать <крутить>; фига в кармане; <ни> фига <себе, се>! фигушки в кармане [6]. В отдельных случаях наблюдается сочетание помет: сниж., бран. (сукин сын <сукины дети> [6]); сниж., шутл. (воробьям фигу показывать [6]); сниж., презр. (как бешеную собаку [6]). Отмеченные экспрес-сивы употребляются в сниженной речи; жарг., груб. (слушай(те) сюда! ходить (бегать, стоять и т.п.) на цырлах (цирлах) [6]); сленг., неодобр. (страдать <маяться> хренью; хрень собачья; хромать умом [6]); сленг., презр. (пипл <всё> схавает (хавает) [6]); сленг., пренебр. (хрен с горы <с бугра>; цацки и пецки; цацки с пецками [6]); сленг., шутл. (будь спок! [6]). С помощью двойных помет выделяется эмоционально-экспрессивная окрашенность социально-специфических слов и устойчивых сочетаний.
В живой разговорной речи носителей современного литературного языка активно употребляются устойчивые единицы, которые в словаре обозначаются пометами ирон. или шутл. (в сопли, телячий возраст [6]); ирон. или неодобр. (смотри (смотрите), какой (какая) кто; по воробьям; стрелять из пушек (из пушки) [6]); пренебр. или ирон. (телячьинежности [6]); неодобр. или шутл. (разводить (развести) сырость; играть в испорченный телефон; глядеть (смотреть) в книгу, а <и> видеть фигу [6]). Обратим внимание на союз, с помощью которого составители словаря акцентируют возможность взаимоисключения оценочного смысла, зависящего от отношения говорящего к объекту оценки.
Составители словарей учитывают, что в связи с процессом демократизации русского языка не только собственно разговорная, но и просторечная, жаргонная, сленговая, сниженная лексика и фразеология употребляются не только «в бытовых ситуациях с типичными формами непринужденного общения, но и в публичных сферах средствах массовой информации» [6, с. 10]. Например: В США благодаря Великому Октябрю созданы профсоюзы, которые борются за права трудящихся. Поэтому они все там до хрена получают (Комсомольская правда, 07.11.2007) [6]; Есть довольно много команд из колледжей и сборных солянок из студентов разных учебных заведений (Новостной сайт, 2019) [6]; Поскольку телек последнее время работает постоянно... меня просто... скоро просто лопну от смеха над рекламой (Рекламные ролики на ТУ 2007) [6]. Как показывает датированный иллюстративный материал, в XXI веке происходит коллоквиализация публичных сфер общения не только в устной форме, но и в письменной. Между тем открытое употребление обсценизма (грубые, бранные, вульгарные, нецензурные речевые единицы), рассматривающегося как «особое средство эффективной выразительности, характеризующегося универсальностью» [12, с. 5, 11-12], распространяется в социальных публичных сферах.
Необходимо отметить, что в русской лексикографии существует традиция, разработанная авторами толковых словарей, фиксирующих разговорный пласт
лексики и фразеологии. Так, в «Толковом словаре русского языка с включением сведений о происхождении слов» [14] под редакцией Н.Ю. Шведовой интерпретация средств разговорной речи не ограничивается строгими рамками литературности. В предисловии отмечается, что в словаре нашли отражение «широко употребительные разговорные и просторечные слова и устойчивые выражения: для последнего десятилетия характерно ничем не ограничиваемое вторжение в литературный язык просторечной и жаргонной лексики; <...> однако включались только те единицы, которые с точки зрения законов развития общелитературного языка и его норм могут претендовать на своё место в однотомном словаре» [14, с. 5].
В «условных сокращениях» [14, с. 7-9] отмечена помета, свидетельствующая об употреблении слова и устойчивого сочетания в границах литературного языка - разг.; выделены пометы, свидетельствующие об эмоциональной окрашенности разговорного элемента: ласк., уменьш.-ласк., уменьш.-унич., шутл., презр., пренебр., ирон., отриц., унич. и др. Имеются пометы, демонстрирующие нелитературную маркированность слов и словосочетаний: просторечное (прост.) - артельный человек, парень; увидеть небо в клеточку; когти обломать кому [14]. Специального внимания заслуживает описание региональной закрепленности лексики и устойчивых единиц разговорной речи. Особо выделяются такие пометы, как диал. (диалектное) - гагара длинный [14], обл. (областное) - быльём поросло; драть зерно; наизволок от чего [14] и сиб. (сибирское) - хана по пунктам [14] и др. Выделяются реализованные в сниженной речи эмоционально-оценочные маркеры: бранное (бран.) - изверг рода человеческого; чёртова кукла! курья голова; чёртова (старая) перечница [14]; грубое (груб.) - мордой об стол возить; моча в голову ударила кому; старый хрен [14].
Библиографический список
В словаре используются составные пометы: разг., бран. (изверг рода человеческого [14]); прост., бран. (чёртова кукла! на кой ляд; чёртова (старая) перечница [14]); прост., груб. (мордой об стол возить кого; моча в голову ударила кому; какого рожна; старый хрен [14]). Функционально-стилевая и социальная отмеченность соединяется со сниженной окрашенностью. Отмеченные маркеры свидетельствуют о преимущественном включении бранных и грубых устойчивых единиц в пласт просторечных.
Таким образом, мы приходим к выводу, что толковый словарь и словари русской разговорной речи XXI века - надежные источники, позволяющие установить степень разговорности определенной языковой единицы, её функционально-стилевую маркированность, эмоционально-экспрессивно-оценочную окрашенность, а также принадлежность к подсистеме общенационального языка, выходящей за границы языка литературного. Пометы в словарях русского языка позволяют установить разные виды маркированности языковых единиц: социальную, функционально-стилевую принадлежность, эмоционально-стилевую окрашенность.
К разговорным экспрессивам в широком смысле относятся разговорно-литературные, стилистически сниженные (грубые, бранные, вульгарные, нецензурные), просторечные, жаргонные языковые единицы, которые составляют разговорно-обиходный лексикон и специфические субъязыковые слова, устойчивые сочетания и выражения. В связи с этим необходимо учитывать феномен полигло-тизма носителей общенационального языка.
Перспектива дальнейшей разработки темы связана с контрастивным анализом русской и китайской русской речи, исследованием особенностей реализации устойчивых единиц в межличностном речевом общении носителей двух национальных языков и культур.
1. Филин Ф.П. О просторечном и разговорном в русском литературном языке. Филологические науки. 1979; № 2: 20-25.
2. Скребнев Ю.М. Введение в коллоквиалистику. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1985.
3. Крысин Л.П. Некоторые принципы словарного описания русской разговорной речи. Русский язык в научном освещении. 2008; № 2 (16): 110-118.
4. Сиротинина О.Б. Разговорная речь: Определение понятия, основные проблемы. Вопросы социальной лингвистики. Ленинград, 1969: 373-391.
5. Земская Е.А., Китайгородская М.В., Ширяев Е.Н. Русская разговорная речь: Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. Москва: Наука, 1981.
6. Толковый словарь русской разговорной речи. Москва, 2014-2022.
7. Розина РИ. Русская разговорная речь сквозь призму лексикографии и английского языка. Известия РАН. Серия литературы и языка. 2015; № 4: 47-58.
8. Сиротинина О.Б. Современная разговорная речь и ее особенности. Москва: Просвещение, 1974.
9. Лаптева О.А. Разговорная речь. Лингвистический энциклопедический словарь. Москва, 1990: 407-408.
10. Химик В.В. Русская разговорная речь: Общее понятие, обучение и вопросы терминологии. Избранные труды XLIII Международной филологической конференции. Санкт-Петербург, 2014: 460-471.
11. Девкин В.Д. Немецкая разговорная речь: Синтаксис и лексика. Москва: Междунар. отношения, 1979.
12. Химик В.В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи. Санкт-Петербург: Норинт, 2004.
13. Винокур Т.Г. Стилистическое развитие современной русской разговорной речи. Развитие функциональных стилей современного русского языка: сборник статей. Москва, 1968: 3-11.
14. Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов. Москва: Издательский центр «Азбуковник», 2011. References
1. Filin F.P. O prostorechnom i razgovornom v russkom literaturnom yazyke. Filologicheskie nauki. 1979; № 2: 20-25.
2. Skrebnev Yu.M. Vvedenie v kollokvialistiku. Saratov: Izdatel'stvo Saratovskogo universiteta, 1985.
3. Krysin L.P. Nekotorye principy slovarnogo opisaniya russkoj razgovornoj rechi. Russkijyazyk v nauchnom osveschenii. 2008; № 2 (16): 110-118.
4. Sirotinina O.B. Razgovornaya rech': Opredelenie ponyatiya, osnovnye problemy. Voprosy social'nojlingvistiki. Leningrad, 1969: 373-391.
5. Zemskaya E.A., Kitajgorodskaya M.V., Shiryaev E.N. Russkaya razgovornaya rech': Obschie voprosy. Slovoobrazovanie. Sintaksis. Moskva: Nauka, 1981.
6. Tolkovyj slovar' russkoj razgovornoj rechi. Moskva, 2014-2022.
7. Rozina R.I. Russkaya razgovornaya rech' skvoz' prizmu leksikografii i anglijskogo yazyka. Izvestiya RAN. Seriya literatury i yazyka. 2015; № 4: 47-58.
8. Sirotinina O.B. Sovremennaya razgovornaya rech'iee osobennosti. Moskva: Prosveschenie, 1974.
9. Lapteva O.A. Razgovornaya rech'. Lingvisticheskij 'enciklopedicheskijslovar'. Moskva, 1990: 407-408.
10. Himik V.V. Russkaya razgovornaya rech': Obschee ponyatie, obuchenie i voprosy terminologii. Izbrannye trudyXLIII Mezhdunarodnoj filologicheskojkonferencii. Sankt-Peterburg, 2014: 460-471.
11. Devkin V.D. Nemeckaya razgovornaya rech': Sintaksis i leksika. Moskva: Mezhdunar. otnosheniya, 1979.
12. Himik V.V. Bol'shoj slovar' russkoj razgovornoj 'ekspressivnoj rechi. Sankt-Peterburg: Norint, 2004.
13. Vinokur T.G. Stilisticheskoe razvitie sovremennoj russkoj razgovornoj rechi. Razvitie funkcional'nyh stilej sovremennogo russkogo yazyka: sbornik statej. Moskva, 1968: 3-11.
14. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka s vklyucheniem svedenij o proishozhdenii slov. Moskva: Izdatel'skij centr «Azbukovnik», 2011.
Статья поступила в редакцию 18.07.24
УДК 811
Shamne N.L., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Volgograd State University (Volgograd, Russia), E-mail: nikolay@shamne.volsu.ru
Milovanova M.V., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Volgograd State University (Volgograd, Russia), E-mail: mv_milovanova@volsu.ru
SOME FEATURES OF REFLECTION OF GENDER STEREOTYPING PROCESSES IN RUSSIAN AND GERMAN LANGUAGES. The article is dedicated to consideration of the specifics of objectification of gender stereotypes in the Russian and German languages within the opposition "man - woman" based on the material of newspaper texts. Comparison with the German language is of interest due to the extended nature of this opposition (the extension is noted within the component "woman": "Mann - Frau / Weib"). The relevance of the work is determined primarily by the interdisciplinary nature of gender issues. Similarities and differences in the process of actualization of gender stereotypes in the Russian and German languages are established. In both languages, the frequency of negative characteristics of men is noted, the differences are noted mainly within the framework of the concept of "woman", which is gender-marked. A conclusion is made about the advisability of using newspaper texts as illustrative material in lexicographic practice when describing gender stereotypes.
Key words: gender, gender stereotypes, mass media, man, woman
Н.Л. Шамне, д-р филол. наук, проф., Волгоградский государственный университет, г. Волгоград, E-mail: nikolay.shamne@volsu.ru
М.В. Милоеаноеа, д-р филол. наук, проф., Волгоградский государственный университет, г. Волгоград, E-mail: mv_milovanova@volsu.ru
