CC BY
225
А. В. Майоров
РАССКАЗ НИКИТЫ ХОНИАТА О РУССКО-ВИЗАНТИЙСКОМ ВОЕННОМ СОЮЗЕ В НАЧАЛЕ ХІІІ ВЕКА
В конце XII - начале XIII в. Византийская империя переживала один из самых сложных периодов в своей тысячелетней истории. Особенно тяжелым оказалось ее внешнеполитическое положение. На Западе державе ромеев угрожал император Генрих VI, требуя уступки территорий от Диррахия до Фессалоник, на часть византийских территорий претендовали венецианцы, от империи отложился Кипр, с каждым годом усиливалось противостояние с римским папой Иннокентием III1. На Востоке Византия вела тяжелую войну с Иконийским султанатом, начатую ввиду необдуманных внешнеполитических действий Алексея III2.
Обострение политической обстановки на Балканах:
восстание болгар и набеги половцев
Чрезвычайная ситуация сложилась вокруг границ империи на Балканах. В 1180 г. власть Византии перестала признавать Сербия. Вскоре ее правитель Стефан Неманя (1168-1196) перешел к более агрессивным действиям, заняв Южную Далмацию3. Его поддержал венгерский король Бела III (1173-1196), захвативший у империи в 1181 г. Хорватию, Северную Далмацию и область Срема. В 1183 г. в союзе с сербами венгры захватили и подвергли разгрому Белград, Браничево, Ниш и Средец4.
Ситуацией на Балканах воспользовались сицилийские норманны, которые во главе с королем Вильгельмом II Добрым (1166-1189)
© А. В. Майоров, 2011
в 1185 г. захватили Диррахий и Фессалоники и начали поход на Константинополь, у стен которого уже стоял их флот. Только беспечность захватчиков позволила тогда империи выстоять. Опьяненные легкими успехами, норманны занялись грабежом захваченных областей и, относясь пренебрежительно к византийскому войску, утратили бдительность. Войска императора Исаака воспользовались благоприятной возможностью и нанесли норманнам тяжелое поражение, вынудив их очистить Фессалоники и Диррахий5.
В 1186 г. началось освободительное восстание в Болгарии под предводительством братьев Асеней, сопровождавшееся чередой кровопролитных болгаро-византийских войн6. За время своего правления Исаак II совершил четыре похода на Болгарию, лично возглавляя византийскую армию. Четвертый поход, предпринятый летом 1190 г., завершился для византийцев катастрофой: армия императора попала в западню, устроенную болгарами в тесном проходе в Тревненских горах, и почти вся была уничтожена7.
Еще одна смертельная угроза для Византийской империи возникла в 1189 г., когда император Фридрих I Барбаросса как участник Третьего крестового похода двинулся со своими войсками через Балканский полуостров по направлению к Константинополю. Правители Сербии и Болгарии попытались использовать момент, чтобы при помощи германского государя добиться полной независимости. Во время пребывания в Нише Фридрих принимал сербских послов и самого великого жупана Стефана Неманю и там же вел переговоры с болгарами. Сербы и болгары предлагали крестоносцам союз против византийского императора, но с условием, чтобы Фридрих позволил Сербии присоединить Далмацию и сохранить отвоеванные у Византии земли, а Асеням обеспечил бы власть над Болгарией и признал за Петром царский титул. По каким-то причинам Фридрих не дал на это своего согласия8.
Новый византийский император Алексей III, стремясь к мирному решению балканских противоречий, начал переговоры с болгарами. Но последние выдвинули неприемлемые для империи условия. Тогда византийские власти прибегли к тактике заговоров и убийств: вследствие греческих происков два старших Асеня, самопровозглашенные цари-соправители Болгарии Иван и Петр, погибли от руки убийц9.
Став их преемником, младший из братьев Асеней Иван Калоян (1197-1207) в 1199 г. возобновил войну с Византией, воспользовавшись новым ослаблением императорской власти ввиду начавшихся внутренних мятежей. В 1201 г. Калоян взял Констанцу, а затем Варну. Болгары активно участвовали в набегах на Фракию и Македонию, подвергая византийские провинции нещадному разорению10.
В самой Македонии тем временем антивизантийское восстание поднял болгарский боярин Добромир Хриз, бывший прежде византийским наместником в области Струмица. В середине 1190-х годов он отказался признавать власть империи и создал небольшое самостоятельное княжество с центром в городе Просек (южная часть современной Вардарской Македонии). Его поддержал византийский военачальник Мануил Камица, изменивший Алексею III. Вскоре к ним примкнул еще один изменник — византийский наместник Ро-допской области Иоанн Спиридонаки, объявивший себя независимым правителем. Всем им стал оказывать поддержку Калоян. Добромир Хриз начал наступательные действия и захватил города Битол и Прилеп, его отряды проникли в Фессалию и в Пелопоннес11.
В борьбе с империей Калоян проявлял необыкновенную жестокость, добиваясь полного истребления всех греков, живущих на болгарских землях. По свидетельству Никиты Хониата, после взятия Варны Калоян
всех, кого взял в плен, живыми бросил в ров и, засыпав в уровень
землею, заживо похоронил в нем, как в одной общей могиле12.
Положение ухудшалось вследствие установившегося в конце XII в. антивизантийского военного союза болгар с половцами. По соглашению 1186 г., заключенному с правителями болгар, половцы получили возможность не только для беспрепятственных набегов на византийские владения, но и для массового переселения на новые земли в низовьях Дуная, в результате чего возникла новая подконтрольная им область в Восточной Европе, известная как Придунайская Кума-ния13. В последнее время болгарские историки стали связывать происхождение братьев Асеней с кумано-болгарским этническим элементом, обитавшим на севере Болгарии, в противоположность принятой в румынской историографии гипотезе валашско-румынского происхождения основателей Второго Болгарского царства14.
Новые болгаро-византийские войны, в которых активное участие принимали половцы, развернулись в начале 1190-х годов. Перейдя Дунай ранней весной 1190 г., половцы вынудили Исаака II оставить территорию Северной Болгарии и отступить за Балканы15. Все попытки византийцев перейти в контрнаступление оказались тогда безрезультатными16. Через некоторое время в битве на Мораве в окрестностях Филиппополя византийцам как будто сопутствовал некоторый успех: победа над «влахами» (болгарами) и «скифами» (половцами), по-видимому, была достигнута в зимнюю кампанию 1190/91 г.17
Однако успех оказался слишком непрочным. Как отмечает Хониат, атаки болгар и половцев на византийские владения продолжались и стали беспрерывными18. Все попытки империи остановить агрессию заканчивались неудачей: ок. 1195 г. последовало поражение Алексея Гида и Василия Ватаца близ Аркадиополя19; ок. 1196 г. — поражение и пленение севастократора Исаака Комнина при Серрах20.
В правление Алексея III нападения половцев и болгар на земли империи приобрели катастрофические масштабы, враги начали угрожать самой ее столице. Никита Хониат сообщает, что «каждый год несколько раз» греки подвергались нашествию варваров, пленению и продаже в рабство; земли Фракии и Македонии обратились в пустыню, простиравшуюся вплоть до Гема (Балканских гор); задуманный императором поход против болгар постоянно откладывался, они же вместе с половцами опустошали «самые лучшие области» и возвращались обратно, «не встретив нигде сопротивления»; враги едва не подступали к земляным воротам Константинополя21.
Известия Никиты Хониата о военной помощи
империи со стороны Романа Мстиславича
В этой обстановке помощь Романа Мстиславича, который, быстро приготовившись и собрав «храбрую и многочисленную дружину», напал на половцев, разграбив и опустошив их землю, воспринималась византийцами как чудо, «самим Богом ниспосланная защита». Никита Хониат посвящает этому событию следующее сообщение, полное восторженных слов в адрес русского князя и «христианнейшего народа русского»:
В следующий год валахи вместе с команами опять произвели нашествие на римские владения и, опустошив самые лучшие области, возвратились обратно, не встретив нигде сопротивления. Может быть, они подступили бы даже к земляным воротам Константинополя и устремились против самой столицы, если бы христианнейший народ русский и стоящие во главе его князья, частию по собственному побуждению, частию уступая мольбам своего архипастыря, не показали в высшей степени замечательной и искренней готовности помочь римлянам, приняв участие в них, как народе христианском, каждый год несколько раз подвергающемся нашествию варваров, пленению и продаже в рабство народам нехристианским. Именно Роман, князь галицкий, быстро приготовившись, собрал храбрую и многочисленную дружину, напал на коман и, безостановочно про-шедши их землю, разграбил и опустошил ее. Повторив несколько раз такое нападение во славу и величие святой христианской веры, которой самая малейшая частица, каково, например, зерно горчичное, способна переставлять горы и передвигать утесы, он остановил набеги коман и прекратил те ужасные бедствия, которые терпели от них римляне, подавши таким образом единоверному народу неожиданную помощь, непредвиденное заступление и, так сказать, самим Богом ниспосланную защиту. Сверх того загорелись тогда распри между самими этими тавроскифами; именно, этот же самый Роман и правитель Киева Рюрик обагрили мечи в крови своих единоплеменников. Из них Роман, как более крепкий силою и более славный искусством, одержал победу, причем также истребил множество коман, которые помогали в борьбе Рюрику, составляя сильнейшую и могущественнейшую часть его войска22.
Как видим, помощь Византии Роман оказывал неоднократно, несколько раз повторив свои походы на половцев. Военные действия против степняков, по сведениям Никиты Хониата, русский князь начал по прямой просьбе империи, переданной через архипастыря православной церкви (архшощг^) — константинопольского патриарха или киевского митрополита23. Кроме того, Роман выступал на стороне Византии и в ее противостоянии с Болгарией, что также благоприятно влияло на стабилизацию внешнеполитического положения империи на Балканах24.
Историки справедливо отмечают, что галицко-волынский князь остался едва ли не единственным союзником Византийской империи в период, когда она подвергалась наиболее тяжким испытаниям и когда объединение лояльных к ней стран, именуемое в литературе «византийским содружеством наций», фактически перестало существовать25.
Беспрецедентный характер русско-византийских отношений времен Романа Мстиславича отмечает Г. Г. Литаврин. По словам историка, «походы Руси на печенегов и половцев были выгодны империи, но нет сведений о том, чтобы она сама взывала об этом к русам. Единственный (упомянутый под 1200 г.) пример помощи русов Византии по прямой ее просьбе—удар по половцам, нанесенный по просьбе Алексея III Ангела Романом Мстиславичем Галичским»26.
Датировка рассказа Никиты Хониата о походе
галицкого князя на половцев
Еще в 1965 г. Н. Ф. Котляр высказал предположение о том, что свой первый поход на половцев Роман Мстиславич должен был совершить в 1197/98 г.27 Историк при этом опирается на приведенный выше рассказ Никиты Хониата об атаке Романа на степняков, совершенной по прямой просьбе византийцев. И поскольку Хониат в своем повествовании обходится без указания хронологии описываемых им событий, единственным датирующим признаком в рассказе о походе в Степь галицко-волынского князя является его начальная фраза: «В следующий год...».
Рассказу о Романе в «Истории» Хониата непосредственно предшествует сообщение о посещении византийского императора Алексея III иконийским султаном Кай-Хосровом I (1192-1196, 1205-1211), когда он, лишившись престола, вынужден был искать убежища и помощи в Византии28. По логике Н. Ф. Котляра, установив дату этого посещения и прибавив к ней один год, можно получить искомую дату похода в Степь Романа. Первое правление Кай-Хосрова завершилось в 1196 г., следовательно, делает вывод Котляр, поход Романа против половцев состоялся в 1197 или, самое позднее, в 1198 г., если прибавить время на скитания изгнанника29.
Историк устанавливает, что наряду с двумя известными ранее походами против половцев, датируемыми в Лаврентьевской летописи
1202 и 1205 гг. (второй и третий походы, по счету Котляра), Роман Мстиславич совершил еще один (первый поход), известный только по «Истории» Хониата и состоявшийся в 1197/98 г., когда сам Роман еще не был галицким князем30. Этот вновь установленный исторический факт получил широкое распространение в новейшей литературе31, обрастая новыми деталями и уточнениями. Например, согласно Л. В. Войтовичу, «свои походы против половцев» Роман Мстиславич осуществлял в 1197—1198 гг. с территории Болоховской земли, тем самым закрепляя ее за Волынью32.
Однако насколько надежны полученные Н. Ф. Котляром результаты? Можно ли вообще хронологически связывать лишение престола и изгнание иконийского султана в 1196 г. с первым походом против половцев галицко-волынского князя? В своих рассуждениях Котляр совершенно не учитывает, что период изгнания Кай-Хосрова продолжался около десяти лет—с 1196 по 1205 гг., — и за это время экс-султан посещал византийскую столицу неоднократно. Более того, согласно сообщению Хониата, Кай-Хосров был принят императором Алексеем не один раз (как думает Котляр), а дважды.
Первый прием состоялся непосредственно после изгнания, то есть около 1196 г. (впрочем, по некоторым данным, само изгнание Кай-Хосрова I следует датировать 1197 г.)33. Тогда, по словам Хониата, Кай-Хосров «встретил самое слабое сочувствие, в высшей степени не удовлетворившее его ожиданий»34. В охлаждении к нему Алексея III свою роль, несомненно, сыграл недавний случай с самовольным захватом Кай-Хосровом двух арабских скакунов, посланных императору султаном Египта, также описанный Хониатом35.
Не получив никакой поддержки в Константинополе, Кай-Хосров попытался вернуться в Иконию, но был снова изгнан и бежал со своими сыновьями в Армению, где безуспешно пытался уговорить киликийского царя Левона II (1186/7—1219) оказать ему военную помощь. Получив отказ, султан отправился в Сирию, в Алеппо, где провел около двух лет, и затем вторично прибыл в Константино-поль36. Лишь после нескольких лет скитаний Кай-Хосров удостоился второй аудиенции у императора: не получив и на этот раз военной помощи, он, тем не менее, добился большего расположения к себе Алексея. По сведениям Георгия Акрополита, экс-султан настолько сблизился тогда с императором, что был крещен им и даже
усыновлен, а во время осады Константинополя крестоносцами помог императору бежать37.
Совершенно очевидно, что, помещая сообщение о приеме Кай-Хосрова Алексеем III перед рассказом о походе на половцев Романа Мстиславича, Никита Хониат имеет в виду не первый, а второй прием императором беглого иконийского султана. Об этом свидетельствуют общий порядок изложения событий и композиция рассказа о злоключениях Кай-Хосрова. Начиная рассказ с сообщения о втором приеме у императора («Около этого времени представлялся императору сатрап Иконии Кай-Хосров»), историк затем делает отступление, чтобы рассказать о предшествовавших событиях: «Желая сказать несколько слов о роде этого персиянина, я сделаю теперь небольшое отступление, но затем снова немедленно ворочусь к порядку моего рассказа». После этого предуведомления Хониат подробно излагает обстоятельства лишения Кай-Хосрова власти и упоминает о его первом свидании с императором, затем говорит о бегстве в Армению и новом возвращении изгнанника в Константинополь38.
Вторая аудиенция Кай-Хосрова у императора Алексея, которую действительно можно принять за отправную точку при датировке похода на половцев Романа Мстиславича, должна была состояться не ранее 1200 г., то есть в период второго пребывания экс-султана в Константинополе, которое, по свидетельству различных источников, продолжалось с 1199/1200 по 1203 г.39
Такая датировка полностью соответствует общей хронологии и последовательности изложения событий, описываемых Никитой Хони-атом в начале третьей книги «Истории царствованию Алексея III». Книга начинается подробным описанием похода Алексея против мятежника Добромира Хриза и неудачной осады византийцами его столицы Просека40. Эти события, а также заключенный с Хризом мир и его женитьбу на родственнице императора обычно датируют 1197-1198 гг.41
Далее Хониат сообщает о повторном замужестве дочерей Алексея III Анны и Ирины, выданных соответственно за Феодора Лас-каря и Алексея Палеолога42. Пышные свадьбы состоялись в самом начале 1199 г.43
После этого историк приступает к подробному рассказу о борьбе Алексея с еще одним мятежником по имени Иванко44. Иванко был
двоюродным братом Асеней и в 1196 г. встал во главе заговора против царя Ивана I, павшего от его руки. После убийства болгарского царя Иванко бежал в Константинополь и получил от императора в управление Филиппополь (Пловдив) с округой — последний оплот византийской власти в охваченной восстанием Болгарии. Однако в конце 1198 г. Иванко отказался признавать власть империи и объявил себя независимым правителем45.
На подавление мятежа были посланы войска во главе с прото-стратором Мануилом Камицей. Поначалу военные действия развивались для византийцев успешно, но в 1199 г. Камица попал в засаду и был пленен. Тогда командование войсками принял сам император Алексей III. Военная кампания шла без особого успеха, и только хитростью, под видом мирных переговоров, Алексею удалось заманить Иванко в ловушку и убить. Окончание борьбы с ним историки датируют 1200 г.46
Следующим событием, к описанию которого переходит Хониат после известия о возвращении в столицу императора и краткого рассказа об эксцентричных выходках императрицы Евфросинии в его отсутствие, стал упомянутый выше прием Алексеем III беглого ико-нийского султана Кай-Хосрова, состоявшийся, по словам историографа, «около этого времени», то есть в том же 1200 г.
Помещенное в тексте «Истории» Хониата непосредственно после этого сообщения известие о походе Романа Мстиславича на половцев по просьбе Византии, произошедшем «в следующий год», таким образом, нужно датировать началом 1201 г.
Такая датировка так или иначе принимается практически всеми исследователями, обращавшимися к известию Хониата о походе Романа в Половецкую землю, которые относят его либо к концу 1200, либо к началу 1201 г.47 Это согласуется с приведенными Хониатом в конце второй и начале третьей книги «Истории» царствования Алексея Ангела известиями о начале массированных нападений на территорию империи половцев и болгар (скифов и валахов). В первом из них говорится о вторжении варваров во Фракию, когда были разграблены города вокруг Месины и Чурула (Цирула); во втором речь идет о еще более масштабном нападении на земли Македонии («нашествие их было огромнее и ужаснее всех прежних»)48. Оба указанных случая относятся к периоду с весны (апрель) по осень 1199 г.49
Новое и еще более разорительное нападение половцев на Византию, когда, по словам Хониата, захватчики подступили бы к самим воротам Константинополя, если бы не стремительный рейд по их тылам Романа Мстиславича50, должно было происходить осенью-зимой 1200/01 или ранней весной 1201 г.51
Предлагаемая датировка согласуется с хронологией дальнейших событий, описываемых Хониатом. Ближайшее к известию об ударе по половецким тылам Романа сообщение, которое может быть точно датировано, — рассказ о мятеже против Алексея III константинопольской знати во главе с Иоанном Комнином Толстым52. Этот Иоанн, приходившийся правнуком императору Иоанну II Комнину (1118-1143), воспользовавшись отсутствием в столице Алексея, провозгласил себя новым императором, захватил Большой дворец и венчался на царство в храме Святой Софии. Однако следующей же ночью верные Алексею войска вошли в столицу и разбили мятежников. Иоанн Комнин был убит, а соучастники мятежа арестованы и заключены в тюрьмы. Указанные события, благодаря точным сведениям Николая Меса-рита — скевофилакса (хранителя) реликвий Фаросской церкви Большого императорского дворца, лично спасавшего их от разграбления ворвавшейся во дворец толпы, датируются 31 июля - 1 августа 1201 г.53
Русские источники о времени половецкого похода Романа
Датировка описанного Хониатом похода Романа Мстиславича на половцев началом 1201 г. полностью согласуется с известиями русских источников, имеющих отношение к биографии князя. Трудно допустить, чтобы Роман мог совершать масштабные военные предприятия в интересах Византии еще до того, как он стал галицким князем, то есть до 1199 г. И сами правители Византии едва ли стали бы искать помощи у Романа в период, когда он, будучи князем отдаленной от границ империи Волыни, еще не мог играть той значительной политической роли в жизни Южной Руси, которую он приобрел только после захвата Галича и побед над киевским князем Рюриком Ростиславичем.
Нет никаких сомнений в том, что описанный Хониатом поход Романа на половцев относится ко времени, когда Роман был уже галицким князем, поскольку византийский историк в своем рассказе
именует его Г алицким правителем (ó rrçç Г оМт^П? rfye^œv Pœ^avôç)54. Хониату было известно также и о «распре» между Романом и Рюриком, в которой победу одержал Роман «как более крепкий силою и более славный искусством». Об этой «распре» историк говорит как о событии, произошедшем в то же самое время (ó тотє xpôvoç), когда галицкий князь действовал против половцев на стороне Ви-зантии55.
Начало военных действий Рюрика против Романа и первый захват Киева галицким князем русские летописи относят к 1202 г.56 В начале 1203 г. Рюрик при помощи союзных ему половцев (со «всею Половецьскою землею») вернул себе киевский стол, подвергнув столицу Южной Руси жестокому разорению57. Вероятно, в начале того же 1203 г. (по хронологии Новгородской первой летописи) состоялся совместный поход Романа и Рюрика против половцев, после которого Роман, напав на Рюрика, захватил его вместе со всей его семьей и силой постриг в монахи58.
Очевидно, что именно эти события имеет в виду Хониат, говоря о «распре» киевского и галицкого князей, закончившейся победой последнего. Следовательно, и походы Романа Мстиславича против половцев, остановившие их набеги на Византию, должны были происходить примерно в это же время.
Походов, по словам Хониата, было несколько: Роман, говорит историк, «несколько раз» повторил «такое нападение». Этот факт подтверждается и русскими летописями, которые знают о двух походах в Степь, предпринятых галицко-волынским князем и поддержанных другими князьями.
О первом походе сообщает Лаврентьевская летопись:
Тои же зимы ходи Романъ князь на Половци, и взя веже Поло-вечьскые, и приведе полона много, и душь хрестьяньскых множ-ство ополони от них. И бысть радость велика в земли Русьстеи59.
Второй поход, очевидно, был более масштабным: в нем помимо Романа участвовали также киевский князь Рюрик Ростиславич, переяславский князь Ярослав Всеволодович (сын Всеволода Большое Гнездо) и «иныи князи»60. Об этом походе известно также из сообщения Новгородской первой летописи младшего извода, где среди участников похода значится еще некий князь Мстислав61.
Датировка походов вызывает ряд затруднений, связанных с особенностями хронологии известий начала XIII в. Лаврентьевской летописи — главного источника интересующих нас сведений.
Запись о первом походе Романа на половцев помещена в самом конце летописной статьи 6710 г. Как устанавливает Н. Г. Бережков, в этой статье летописец придерживается ультрамартовского стиля обозначения года: 6710 ультрамартовский год соответствует 6709 мартовскому году, который в переводе на христианское летосчисление продолжался с 1 марта 1201 по 28 февраля 1202 г.62
Особое внимание исследователь обращает на вторую половину статьи, в которой приводятся известия, относящиеся к Южной Руси, в том числе сообщение о походе на половцев Романа Мстиславича. Н. Г. Бережков сопоставляет его с рассмотренным нами рассказом Никиты Хониата о вторжении галицкого князя в Половецкую землю, прервавшем нападения половцев на Византию. Изучив хронологию предшествующих и последующих сообщений «Истории» Хониата, Бережков приходит к справедливому выводу о том, что описанный византийским историком поход Романа на половцев должен был состояться в первой половине 6709 сентябрьского года (что соответствует второй половине 6708 мартовского года), то есть происходить зимой 1200/1201 г.63
К такому же выводу в свое время пришел и М. С. Грушевский. Рассказ Хониата о походе Романа на половцев, по его мнению, следует датировать зимой 1200/1201 г., в то время как сообщения Лаврентьевской летописи и связанных с ней позднейших летописных сводов о первом походе в Степь галицко-волынского князя должны быть отнесены к зиме 1201/1202 г.64 Возникающее таким образом расхождение в датировке похода Грушевский оставляет без согласования, поскольку не находит для этого необходимых оснований65.
Н. Г. Бережков склоняется к более определенному решению, считая возможным всю группу южнорусских известий второй части статьи Лаврентьевской летописи под 6710 г. отнести к 6708 мартовскому году, продолжавшемуся с 1 марта 1200 по 28 февраля 1201 г. Историк тем самым признает, что указанная статья имеет хронологически сложный состав и сначала включает известия, относящиеся к 6709 мартовскому году, а затем — известия предыдущего, 6708 мартовского года66.
Как видим, русские летописи и Хониат дают возможность датировать первый поход Романа в Степь либо концом 1200 г., либо началом 1201 г. При этом нет никакой возможности относить его к более раннему времени. Что же касается предположения Н. Ф. Котляра, датировавшего первый поход Романа 1197/98 г., то оно не находит опоры ни в русских, ни в византийских источниках и должно быть отвергнуто как ошибочное.
Отнесение начала военных действий против половцев, предпринятых Романом Мстиславичем по просьбе правителей Византийской империи, к концу 1200 г. или началу 1201 г. согласуется со свидетельством еще одного древнерусского источника. По сообщению новгородского паломника Добрыни Ядрейковича (будущего архиепископа Антония), в мае 1200 г. Константинополь посещало посольство галицко-волынского князя Романа Мстиславича. Описывая одно из наблюдаемых им церковных чудес — вознесение зажженных кадил в храме Святой Софии, новгородский паломник отмечает его точную дату и видевших это чудо вместе с ним лиц:
Се же чюдо свято и честно явилъ Богъ въ лето 6708-е, при моемъ животу, месяца маия, на память святаго царя Констянтина и матери его Елены, в 21, в день недельный, при царьстве Алексееве и при патриарсе Иванне, на соборъ святыхъ Отецъ 318, а при посольстве Твердятине Остромирица, иже пришелъ посольствомъ отъ великаго князя Романа со Неданомъ и съ Домажиромъ и со Дмитриомъ и съ Негваромъ посломъ67.
Целью посольства, очевидно, были переговоры о возможности предоставления военной помощи империи в борьбе с половцами. Тогда же, по-видимому, и была достигнута договоренность о браке галицко-волынского князя и византийской царевны, который должен был скрепить новый военно-политический союз. О том, что этот брак был заключен незамедлительно, вероятно, еще до конца 1200 г., свидетельствует тот факт, что в следующем, 1201 г. у Романа и его новой византийской жены уже родился сын: как видно из сообщения Галицко-Волынской летописи, в год смерти Романа (1205) его старшему сыну Даниилу исполнилось четыре года68.
Еще одним хронологическим ориентиром для определения времени удара Романа Мстиславича по половцам, остановившего их
участие в нападениях на Византию, может служить прекращение болгаро-византийских войн и заключение мирного договора.
Исследователи с полным основанием ставят эти события в прямую причинно-следственную связь: сокрушительный удар галицко-волынского князя по половецким кочевьям заставил половцев прекратить участие в совместных с болгарами атаках на Византию и уйти за Дунай, чтобы защищать свои собственные земли. Их уход настолько ослабил военный потенциал Калояна, что перед лицом новых военных приготовлений империи он должен был прекратить боевые действия и пойти на заключение мира. Мирный договор Византии и Болгарии, заключенный в конце 1201 или в начале 1202 г.. носил характер взаимного компромисса: империя признавала независимость Болгарии, но возвращала утраченные территории во Фракии; границей между государствами становились Балканские
горы69.
1 См.: BrandCh.M. Byzantium confronts the West. 1180-1204. 7 ed. Cambridge, 1968.
2 См.: Savvides A. G. K. Byzantium in the Near East: Its relations with the Seljuk sultanate of Rum in Asia Minor, the Armenians of Cilicia and the Mongols. 1192-1237. Thessalonike, 1981.
3 См.: BlagojevicM., PetkovicS. Srbija u doba Nemanjica: Od knezevine do carstva. 1168-1371. Beograd, 1989. S. 35 и сл.
4 Makk F. The Arpads and the Comneni. Political relations between Hungary and Bizantium in the 12th century. Budapest, 1989. P. 107, 115-117.
5 Brand Ch.M. Byzantium confronts the West. P. 68, 223.
6 См.: Литаврин Г.Г. Болгария и Византия в XI-XII вв. М., 1960. С. 448-464; Цанкова-Петкова Г. България при Асеневци. София, 1978. С. 21-50; История на България: В 14 т. / Под ред. Д. Косева. Т. 3. Втора Бъгарска держава. София, 1982. С. 125-128; Петров П. Възстановяване на българската държава. 1185-1197. София, 1985. С. 218-232.
7 Nicetae Choniatae Historia / Rec. I. A. van Dieten. Berolini; Novi Eboraci, 1975. P. 429-430; Георгий Акропопит. История / Пер., вступ. ст., коммент. и прил. П. И. Жаворонкова. СПб., 2005. С. 55-56.
8 Hafner St. Serbisches Mittelalter: Altserbische Herrscherbiographien. Graz; Wien; Köln, 1962. Bd. I. S. 157 f.; Eickhoff E. Friedrich Barbarossa im Orient: Kreuzzug und Tod Friedrichs I. Tübingen, 1977. S. 41, 61, 64 f.
9 См.: БожиповИ. Фамилията на Асеневци (1186-1460): Генеалогия и про-сопография. София, 1985. С. 27-40.
10 Державин Н. С. История Болгарии: Болгария времен Первого и Второго царств (679—1393). М.; Л., 1948. С. 13Q и сл.; Цанкова-ПетковаГ. Българско-гръцки и българско-латински отношения при Калояне и Бориле // Известия на Института за история. София, 197Q. Т. 21. С. 149 и сл.
11 Успенский Ф. И. История Византийской империи: В 3 т. М., 1997. Т. III. С. 269—272, 295; История на Бъгария. Т. 3. С. 131—133; Овчаров Н. Д. История и археология на Вардарска Македония през Х^ в. София, 1996. С. 8Q и сл.
12 Никита Хониат. История, начинающаяся с царствования Иоанна Комнина. Т. II / Пер.; Под ред. проф. Н. В. Чельцова. СПб., 1862. С. 263.
13 См.: РассовскийД. А. Роль половцев в войнах Асеней с Византийской и Латинской империями 1186—1207 гг. // Списание на Българската Академия на науките. София, 1939. Т. 59. С. 203 сл.; Павлов Пл. За ролята на куманите в българската военна история (1186—1241 г.) // Военно-исторически сборник. София, 199Q. № 6. С. 14—17; Бибиков М. В. Византийские источники по истории Древней Руси и Кавказа. СПб., 1999. С. 25Q—257; Князький И. О. Византия и кочевники южнорусских степей. СПб., 2003. Гл. IV; Vasary I. Cumans and Tatars: Oriental Military in the Pre-Ottoman Balkans. 1185—1365. Cambridge; New York, 2005. P. 42—47.
14 См.: Цанкова-Петкова Г. България при Асеневци. С. 21—5Q; Петров П. Възстановяване на българската държава.
15 Nicetae Choniatae Historia. Р. 428.
16 Ibid. Р. 429; Nicetae Choniatae Orationes et Epistulae / Rec. I. A. van Dieten. Berolini; Novi Eboraci, 1972. P. 3.
17 Diethen J.L., van. Niketas Choniates. Erläuterungen zu den Reden und Briefen nebst einer Biographie. Berlin, 1971. S. 62 f.
18 Nicetae Choniatae Historia. Р. 437.
19 Ibid. P. 446.
20 Ibid. P. 468.
21 Ibid. Р 473, 487, 499—5Q1, 522—523.
22 Никита Хониат. История... Т. II. С. 245—246. — Оригинальный текст см.: Nicetae Choniatae Historia. Р 522—523.
23 Brand Ch.M. Byzantium confronts the West. P. 132; Vasary I. Cumans and Tatars... Р. 48—49.
24 Grala H. Rola Rusi w wojnach bizantyñsko-bulgarskich przelomu XII i XIII w. // Balcanica Posnaniensia. Acta et Studia (далее—BP). Poznan, 1985. T. II. S. 128—131.
25 Оболенский Д. Византийское содружество наций. Шесть византийских портретов. М., 1998. С. 248.
26 Литаврин Г. Г. Византия, Болгария, Древняя Русь (К—начало ХП в.). СПб., 2000. С. 356—357.
27 Котляр М. Ф. Чи міг Роман Мстиславич ходити на половців раніше 1187 р.? // УІЖ. 1965. № 1. С. 119—12Q. — См. также: КотлярН. Ф. 1) Из
исторического комментария к «Слову о полку Игореве» (Кто был Мстислав) // ДГ. 1987 г. М., 1989. С. 46; 2) Галицко-Волынская Русь и Византия в ХП—ХШ вв.: (Связи реальные и вымышленные) // Южная Русь и Византия: Сб. науч. трудов: (К Х'УШ конгрессу византинистов) / Отв. ред. П. П. Толочко. Киев, 1991. С. 25.
28 Nicetae Choniatae Historia. Р 52Q—522. — Русский перевод см.: Никита Хониат. История... Т. II. С. 242—245.
29 Котляр М. Ф. 1) Історія дипломатії Південно-Західної Русі. Київ, 2QQ2. С. 70; 2) Дипломатия Южной Руси. СПб., 2003. С. 88. — См. также: Галицко-Волынская летопись: Текст. Комментарий. Исследование / Под ред. Н. Ф. Котляра. СПб., 2005. С. 181.
30 Свои выводы Н. Ф. Котляр многократно повторяет во множестве публикаций, вышедших в последние годы. Помимо уже указанных работ см. также: Котляр М. Ф. 1) Галицько-Волинська Русь. Київ, 1998. С. 258; 2) Галицько-Волинська Русь, Візантія і Угорщина в ХІІ ст. // Україна в Центрально-Східній Європі: (З найдавніших часів до кінця ХУЛІ ст.). Київ, 2QQQ. Вип. 1. С. 9—1Q; 3) Роман і Романовичі в історії та поезії // УІЖ. 2QQ1. № 4. С. 58; 4) Данило Галицький: Біографічний нарис. Київ, 2QQ2. С. 47; 5) Роман и Романовичи в исторической и поэтической традиции // ДГ. 2QQ2 г. М., 2QQ4. С. 117; 6) Стратегия обороны галицкими и волынскими князьями государственных рубежей в ХЇЇ в. // Византийский временник. 2QQ6. Т. 65 (9Q). С. 74—75; 7) Даниил, князь Галицкий. СПб., 2QQ8. С. 43.
31 Особенно в связи с изучением проблемы авторства и времени создания «Слова о полку Игореве». — См., например: Зимин А. А. Слово о полку Игореве. СПб., 2QQ6. С. 221; ЯценкоБ. И. Солнечное затмение в «Слове о полку Игореве» // ТОДРЛ. Т. XXXI. Л., 1976. С. 122; и др. — См. также: ГоловкоА.Б. Князь Роман Мстиславович // Вопросы истории. 2QQ2. № 12. С. 63. — Впрочем, в литературе высказывались соображения насчет недостаточной обоснованности предположения Н. Ф. Котляра (Grala H. Drugie malzeñstwo Romana Mscisla-wicza // Slavia Orientalis. Warszawa, 1982. R. XXXI. Nr. 3—4. S. 122).
32 Войтович Л.В. Княжа доба на Русі: Портрети еліти. Біла Церква, 2QQ6. С. 475.
33 Различные датировки этого события приводят В. А. Гордлевский и Д. Мо-равчик: Гордлевский В. Государство сельджукидов в Малой Азии. М.; Л., 1941. С. 185—186; Moravcsik Gy. Byzantinoturcica. Berlin, 1983. Bd. II. S. 57, 112.
34 Nicetae Choniatae Historia. Р 52Q.
35 Ibid. Р. 493—494.
36 Ibid. Р 52Q—522. — См. также: Duda H. W. Die Seltschukengeschichte des Ibn Bibi. Kopenhagen, 1959. S. 21—27; Cahen Cl. Pre-Ottoman Turkey. 1Q71—133Q. London, 1968. P. 115.
37 Георгий Акрополит. История. С. 53.
38 Nicetae Choniatae Historia. Р. 52Q—522. — Русский перевод см.: Никита Хониат. История... Т. II. С. 242—245.
39 См.: Duda H. W. Die Seltschukengeschichte des Ibn Bibi. S. 27—29. — См. также: Turan O. Les souverains seldjoukides et leurs sujets non-musulmans // Studio Islámica. Paris, 1953. Vol. I. P. 79.
40 Nicetae Choniatae Historia. Р. 5Q2—5Q8. — Русский перевод см.: Никита Хониат. История... Т. II. С. 215—224. — О Добромире Хризе и его отношениях с Византией см.: Brand Ch.M. Byzantium confronts the West. P. 128—129, 133—135; Hoffmann J. Rudimente von Territorialstaaten im byzantinischen Reich (1Q71—121Q). Untersuchungen über Unabhängigkeitsbestrebungen u. ihr Verhaltnis zu Kaiser u. Reich. München, 1974. S. 46—47, 89 f.; Fine J. V. A. The Late Medieval Balkans: A critical survey from the late twelfth century to the Ottoman conquest. Ann Arbor, 1994. P. 28—32.
41 История на България. Т. 3. С. 131—133; Fine J. V.A. The Late Medieval Balkans... P. 3Q.
42 Nicetae Choniatae Historia. Р. 5Q8—51Q. — Русский перевод см.: Никита Хониат. История... Т. II. С. 224—227.
43 Vannier J.-F. Les premiers Paléologues. Étude généalogique et prosopogra-phique // Cheynet J. C., Vannier J. Études prosopographiques. Paris, 1986. P. 164. Nr. 29. P. 17Q—172.
44 Nicetae Choniatae Historia. Р. 51Q—52Q. — Русский перевод см.: Никита Хониат. История... Т. II. С. 227—24Q.
45 Цанкова-Петкова Г. България при Асеневци. С. 42—43; Божилов И. Фами-лията на Асеневци... С. 44—45.
46 См.: ЗлатарскиВ.Н. История на Българската държава през средните ве-кове. София, 1994. Т. 3. С. 117—119, 137—139; Fine J. V.A. The Late Medieval Balkans... P. 3Q—31.
47 Muralt E., de. Essai de chronographie byzantine pour servir à l’examen des annales du Bas-Empire et particulièrement des chronographes slavons. SPb.; Leipzig, 1871. T. II. P. 261—262; Успенский Ф. И. Образование Второго Болгарского царства. Одесса, 1879. С. 2Q8—2Q9; Голубовский П. В. Печенеги, торки и половцы до нашествия татар. Киев, 1884. С. 37; Грушевський М. С. Історія України-Руси. Київ, 1992. Т. ІІ. С. 561; ЛевченкоМ.В. Очерки по истории русско-византийских отношений. М., 1956. С. 496; Frances E. Les relations russo-byzantines au XII siecle et la domination de Galicie au bas-Danube // Byzantinoslavica. Praha, 1959. T. XX. Р. 62; Brand Ch.M. Byzantium confronts the West. P. 132; Ли-таврин Г. Г. Русь и Византия в ХІІ веке // Вопросы истории. 1972. № 7. С. 48; Obolensky D. The Relations between Byzantium and Russia (eleventh to fifteenth century) // ХІІІ Международный конгрес исторических наук. Москва, 16—23 августа 197Q г.: Доклады конгресса. М., 1973. Т. І. Ч. 4. С. 2Q4; История на България. Т. 3. С. 132; Fine J. V.A. The Late Medieval Balkans... P. 31—32; Vásáry I.
Cumans and Tatars. Oriental Military in the Pre-Ottoman Balkans. 1185-1365. Cambridge, 2005. Р. 48-49.
48 Nicetae Choniatae Historia. Р. 499-501, 508. — Русский перевод см.: Никита Хониат. История... Т. II. С. 212-214, 224.
49 См.: GrablerFr. Die Kreuzfahrer erobern Konstantinopel. Die Regierungszeit der Kaiser Alexios Angelos, Isaak Angelos und Alexios Dukas, die Schicksale der Stadt nach der Einnahme sowie das «Buch von den Bildsäulen» (1195-1206) aus dem Geschichtswerk des Niketas Choniates, mit einem Anhang: Nikolaos Mesarites: Die Palastrevolution des Joannes Komnenos. Graz [etc.], 1958. S. 71-73, 80; Vásáry I. Cumans and Tatars. Р. 47-48.
50 Nicetae Choniatae Historia. Р. 522.
51 Vásáry I. Cumans and Tatars. Р. 48.
52 Nicetae Choniatae Historia. Р. 528-530. — Русский перевод см.: Никита Хониат. История... Т. II. С. 251-253.
53 Grabler Fr. Die Kreuzfahrer erobern Konstantinopel. S. 272; Brand Ch.M. Byzantium confronts the West. P. 122-124, 347-348, n. 14; Diethen J. L., van. Niketas Choniates. Erläuterungen zu den Reden und Briefen... S. 124.
54 Nicetae Choniatae Historia. Р. 522.
55 Ibid. P. 522-523. — Комментаторы относят это известие к 1202 г. (Grab-ler Fr. Die Kreuzfahrer erobern Konstantinopel. S. 95).
56 ПСРЛ. М., 1997. Т. I. Стб. 417-418; М., 2000. Т. VII. С. 107.
57 Там же. Т. I. Стб. 419; М., 2000. Т. III. С. 45, 240.
58 Там же. Т. I. Стб. 420; Т. III. С. 240.
59 Там же. Т. I. Стб. 418.
60 Там же. Стб. 420.
61 Там же. Т. III. С. 240.
62 БережковН.Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 86-87.
63 Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. С. 87.
64 Грушевський М. С. Історія України-Руси. Т. ІІ. С. 561.
65 Грушевський М. С. Історія України-Руси. Т. ІІ. С. 561.
66 Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. С. 87.
67 Путешествие новгородского архиепископа Антония в Царьград в конце 12-го столетия / С предисловием и примечаниями П. Савваитова. СПб., 1872. Стб. 88-89.
68 ПСРЛ. Т. II. Стб. 717.
69 История на България. Т. 3. С. 133; БожиловИ. Фамилията на Асеневци... С. 46-48; Fine J. V.A. The Late Medieval Balkans... Р. 31-32; Гагова К. Тракия през българското средновековие: Историческа география. София, 1995. С. 47.
