CC BY
118
Вестник Санкт-Петербургского университета. 2006. Сер. 9. Вып. 1
E.H. Тимошенко
РАССЕЛЕНИЕ ИММИГРАНТОВ В ВОСТОЧНОЙ АНАТОЛИИ И АРАБСКИХ ПРОВИНЦИЯХ ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Потерпев серьезное поражение в войне против России 1877-1878 гг., Турция была вынуждена выполнить условия Сан-Стефанского договора (3 марта 1878 г.) и Берлинского трактата (13 июня 1878 г.), в которые по настоянию России был включен пункт о выселении черкесов с Балкан и о переселении их подальше от русско-турецкой границы.1
Правительство Турции начало осуществлять такое переселение в соответствии с собственными целями. Адыгов, поселившихся на Балканах в период 1859-1878 гг., начали переселять во внутренние районы Анатолии и в соседние страны Ближнего Востока. Согласно указам министерств иностранных и внутренних дел, а также иммиграционной комиссии, хранящихся в архиве премьер-министра Турции, черкесы могли селиться только в тех местах, которые укажет правительство.
Для Османской империи черкесы представляли прежде всего интерес для реализации определенных внутренних и внешнеполитических планов. Ранее значительная часть переселенцев была рассредоточена по областям, прилегавшим к балканской и закавказской российско-турецкой границе. Это объяснялось стремлением османского правительства - Порты - держать на границе силу, обладавшую определенным боевым опытом и настроенную против России.
Почти половина переселенцев 50-60-х годов XIX в. (преимущественно адыги и абазины) первоначально была размещена на территории Балкан: в Болгарии, Сербии, Македонии, Северной Греции, т.е. там, где власти рассчитывали использовать их для подавления национально-освободительного движения против турецкого господства. Сделать это было легко, поскольку самим черкесам участие в борьбе с христианскими народами, которых поддерживала Россия, представлялось продолжением войны, которую они вели на Кавказе, и в тоже время выполнением долга перед государством, давшим им приют. В свою очередь, это породило непреодолимую конфронтацию между новыми поселенцами и местными жителями, что особенно проявилось в период русско-турецкой войны 1877-1878 гг. и привело к тому, что османское правительство было вынуждено в 1878 г. в срочном порядке переселить черкесов с Балкан в Сирию, Палестину и некоторые провинции Анатолии.
Указывались конкретные места расселения черкесов: Алеппо - 10 тыс., Дамаск -5, Адан - 5, Кония - 2, Кастамони - 2, Кипр - 2, Сивас - 1, Анкара - 1, Искандерон - 1, Алжир - 100, Самсун - 900, Стамбул и Марсин - 30 тыс. семейств2.
Расселение черкесов в Восточной Анатолии происходило в тот же период, что и в других азиатских провинциях. Одной из особенностей востока Анатолии была высокая степень неоднородности проживавшего там населения, которое во второй половине
© E.H. Тимошенко, 2006
XIX в. насчитывало около 2,5 млн чел. Наиболее крупной этнической группой являлись курды (около 1 млн), раздробленные на множество племенных и локальных групп. Армянское население (600-700 тыс.) было рассеяно практически по всей этой территории, хотя нигде не составляло большинства. Турки и туркмены (500-600 тыс.) преобладали в северных и западных областях региона. На юге проживали также общины арабов (100-150 тыс.) и ассирийцев (100 тыс.).3
Во главе местной иерархии располагались кочевые и полукочевые курдские племена, часто соперничавшие друг с другом за зоны влияния. Далее следовали оседлые курдские племена, внеплеменные курды и иные мусульманские общины. Самое низкое общественное положение занимали немусульмане, составлявшие основную массу оседлого земледельческого населения региона.
Европейские державы требовали проведения в восточных провинциях Анатолии административно-политических реформ и обеспечения прав местных христиан'1.
Во второй половине XIX в. в регионе наблюдался упадок хозяйственной жизни. Большая часть пригодных для культивирования земель, в том числе в плодородных долинах, пустовала или имела незначительное постоянное население и использовалась главным образом в качестве пастбищ кочевниками. К 70-м годам XIX в. в восточноана-толийских вилайетах было в общей сложности около 1 млн дёнюмов необрабатываемых потенциальных пахотных угодий.5 Не только аграрное производство, но и ремесла, и торговля переживали кризис.
На протяжении почти всего XIX в. и в начале XX в. наблюдался отток христианского населения из Восточной Анатолии в более безопасные области империи. Так, к концу 70-х годов XIX в. в Россию выехали практически все греки, проживавшие ранее на севере Эрзурумского вилайета. Особенно значительной была армянская эмиграция, которая составила несколько сотен тысяч человек менее чем за столетие. Усиливалась тенденция к выезду и среди ассирийцев. Этот процесс не поощрялся османскими властями, которые были обеспокоены прежде всего его негативными последствиями для экономики региона.6 Таким образом, в Восточной Анатолии имелось достаточно факторов, определявших заинтересованность Порты в северокавказской иммиграции.
В начале 60-х годов XIX в. на востоке Анатолии была расселена лишь небольшая часть северокавказцев. Это были выходцы из восточных и центральных областей Северного Кавказа, прибывавшие по сухопутному маршруту через Закавказье в Эрзурум-ский вилайет. Известно, что в 1860 г. российское правительство сообщило Стамбулу, что к границе с Османской империей направляется до 3 тыс. семей северокавказцев, следовавших партиями по 100 семей7.
Большая часть северокавказцев была довольно компактно поселена в центральной казе Карсского санджака в районе Сарыкамыша (на восточных склонах хр. Соган-лы), где имелись свободные земли, покинутые ранее армянами и греками и еще не занятые туркменами и курдами. Кавказские иммигранты создали здесь около двух десятков самостоятельных сел, а также свои кварталы в курдских и туркменских селениях. Наиболее крупной северокавказской этнической группой являлись осетины, которые в этот период осели в Сарыкамыше. Согласно османским источникам только «черкесов племени дигор» (осетин-дигорцев) было поселено в этом районе к 1862 г. до 400 семей (не менее 2 тыс. чел.).8 Такой же была и численность размещенных здесь осетин-иронцев. Представителей других северокавказских групп (вайнахи, дагестанцы, кабардинцы) было примерно столько же, сколько и осетин. Можно предположить, что общая численность северокавказцев в указанной местности составляла примерно 8-10 тыс. чел. По свиде-
тельству офицера британской военной разведки, побывавшего в Сарыкамыше в 1876 г., к этому времени там проживали 1005 семей северокавказцев, которые могли дать османской армии в случае войны 2 тыс. конных добровольцев9.
В начале 60-х годов XIX в. район Сарыкамыша становится привлекательным для иммигрантов из восточных и центральных районов Кавказа из-за уже сложившихся многочисленных колоний их соотечественников. Этим объясняются повторные миграции сюда отдельных северокавказских групп не только из других санджаков Эрзурумс-кого вилайета, но и из Центральной Анатолии. Так, в 1863 г. сюда прибыли 103 чеченские семьи, поселенные в Сивасском вилайете, но не ужившиеся там с местным населением. Некоторые группы осетин довольно долго вынуждены были скитаться по Анатолии в поисках благоприятных мест для постоянного жительства и в конечном итоге осели в Сарыкамыше.10
Отдельные поселения северокавказских иммигрантов были созданы в этот период и в других районах Карсского санджака. Значительная часть кавказских переселенцев была размещена в соседнем Чалдырском санджаке, где, по данным британского консула в Курдистане, в 1868 г. насчитывалось 7,2 тыс. черкесов и грузин. Немногочисленные поселения северокавказцев возникли в начале 60-х годов XIX в. и в более южных районах Эрзурумского вилайета. Вместе с тем османские и российские источники зафиксировали стремление черкесов, не довольных условиями своего существования, вернуться на родину.11
Малоуспешными были усилия по созданию северокавказских поселений в Юго-Восточной Анатолии, куда была направлена часть адыгских и абазинских иммигрантов, прибывавших в черноморские порты. Это была вынужденная мера из-за неудовлетворительных темпов расселения кавказских переселенцев в провинциях Западной и Центральной Анатолии.
В 1861-1862 гг. руководство османской миграционной службы неоднократно заявляло, что в связи с тем, что в Трабзоне, Самсуне, Сивасе находится большое количество черкесов, часть их будет отправлена для постоянного поселения в юго-восточные области Анатолии, в частности в Диярбекирский вилайет и санджак Урфа Халебского вилайета. Несмотря на попытки Порты активизировать переселение в этот район, результат оказался весьма плачевным из-за сложности и дороговизны транспортировки сюда больших групп людей и из-за стремления черкесов поселиться вместе со своими соплеменниками в Западной и Центральной Анатолии.
Властям удалось в эти годы создать в Восточной Анатолии лишь несколько разрозненных адыгских поселений. Единичные адыгские поселения возникли в 1861 — 1862 гг. на западе Восточноанатолийского региона: в санджаках Хыснимансур и Мала-тья Харпутского вилайета. В 1864 г., после покорения русскими Северо-Западного Кавказа, никаких переселенческих мероприятий в Восточной Анатолии не было проведено. Турецкое правительство предпочло рассредоточить прибывших в черноморские порты черкесов по провинциям Балкан, Западной и Центральной Анатолии, отклонив предложенный в 1864 г. послами Англии и Франции план компактного поселения кавказских иммигрантов на северо-востоке Анатолии между Эрзурумом и Черным морем. Этот план был нацелен на развитие военной и социально-экономической инфраструктуры данного района.12 Лишь небольшая группа шапсугов была направлена на северозападное побережье оз. Ван, где она создала несколько селений в казе Адильджеваз Ван-ского санджака и казе Ахлат Мушского санджака, входивших в Эрзурумский вилайет.
После иммиграций 1864 г. возникли и абадзехские поселения в казе Кигы Эрзурумско-го санджака, а также ряд новых черкесских колоний в Харпутском вилайете.13
Однако через год, в 1865 г., Османская империя предприняла попытку осуществить в Восточной Анатолии один из самых крупных проектов: расселить около 5 тыс. чеченских семей (до 40 тыс. чел.),и прибывших в Османскую империю по сухопутному маршруту. Сначала Порта предполагала поселить этих иммигрантов вблизи русской границы, в Карсском и Чылдырском санджаках, но после протеста российского правительства вынуждена была переместить их значительно южнее.15 Большинство чеченцев (по разным источникам от 18 до 25 тыс. чел.) были поселены в 1866-1867 гг. в специально созданной для них колонии Рас-эль-Айн в арабской части Халебского вилайета, но крупные группы переселенцев были рассредоточены и в разных районах Юго-Восточной Анатолии, главным образом в санджаках Диярбекир, Мардин и Эргани Диярбекирско-го вилайета и санджаке Муш Эрзурумского вилайета.16
После завершения расселения чеченцев в течение 10 лет в Восточной Анатолии не предпринималось попыток создать северокавказские поселения. Это было связано с приостановкой в эти годы иммиграционного потока в Османскую империю с Северо-Восточного и Центрального Кавказа через Закавказье. И российское правительство, обеспокоенное в 1865 г. стремлением Порты к наращиванию в приграничных районах численности «черкесского элемента», добилось в 1867 г. от Стамбула согласия на то, что северокавказские иммигранты не будут размещены восточнее линии Эрзинджан - То-кат - Амасья - Самсун, что сделало невозможным использовать весь северо-восток Анатолии в колонизационных целях.17
Ареной миграционных процессов с участием северокавказских этнических групп Восточная Анатолия вновь стала после русско-турецкой войны 1877-1878 гг. Уже на первом этапе военных действий в районе, занятом русской армией, оказалась вся северо-восточная часть Эрзурумского вилайета, включая Карсский и Чылдырский санджаки. Большинство сел, основанных в начале 60-х годов XIX в. иммигрантами в Сарыка-мыше и соседних районах, к маю 1877 г. было занято русскими войсками. По мере того, как становилась все более очевидной неспособность Османской империи вернуть вооруженным путем утраченные территории, и особенно после того, как Берлинский трактат 1878 г. закрепил их за Россией, началась эмиграция мусульманского населения во внутренние области Российской империи. Российские власти намеревались заселить вновь приобретенные земли славянским или православным населением, поэтому не препятствовали этому исходу и косвенным образом даже стимулировали его, выкупая недвижимость по реальной стоимости у всех, желающих эмигрировать. По официальным турецким данным пределы бывших Карсского и Чылдырского санджаков, составивших после их аннексии российскую Карсскую область, покинуло на рубеже 70-80-х годов XIX в. свыше 60 тыс. чел. (по российским данным более 80 тыс.), т.е. от трети до половины всех мусульман.18
Подавляющая часть этнических северокавказцев, как и раньше, стремилась к поселению в вилайетах Западной и Центральной Анатолии, привлекавших их как в силу природных и социально-экономических условий, так и в силу того, что там уже проживали их соплеменники. В это время эти регионы перестали быть для османского правительства наиболее предпочтительными для размещения иммигрантов и постепенно уступили место другим областям. Это объяснялось тем, что в результате активной колонизационной политики в 50-70-е годы XIX в. в Западной и Центральной Анатолии были исчерпаны резервы свободных земель, пригодных для земледелия. Положение осо-
бенно осложнилось в конце 70-х годов XIX в. из-за притока сюда большого числа балканских и других переселенцев. В этой ситуации Порта вынуждена была активнее направлять мигрантов в те провинции, где прежде не размещались большие группы переселенцев. В результате поиска свободных земель к 1878 г. в Диярбекирском и Ванском вилайетах были найдены пустующие и покинутые жителями земли, необходимые для поселения почти 9 тыс. семейств.19
Стамбул рассчитывал воспользоваться новым людским потенциалом для хозяйственного освоения этих земель, для укрепления в Восточной Анатолии позиций центральной власти, для создания противовеса курдским племенам в виде черкесских поселений, а также для увеличения численности мусульман среди местного населения,. Последняя задача стала особенно актуальной в связи с активизацией национального движения армян и с усилением внимания европейской дипломатии к положению христиан в Восточной Анатолии после Берлинского конгресса 1878 г.20 Превентивные меры по регулированию этнорелигиозного состава населения и общественно-политической ситуации в регионе путем переселенческой политики стали рассматриваться Стамбулом в качестве одного из средств предотвращения развития событий на востоке Анатолии по балканскому сценарию.
В январе 1879 г. армянский епископ Диярбекира и главы других местных христианских общин направили телеграммы в европейские посольства в Стамбуле с просьбой воспрепятствовать осуществлению данного проекта во избежание «неминуемого усиления притеснения» немусульманского населения. Это обращение достигло поставленной цели, и Порта вынуждена была отказаться от своих планов.21 После этого власти, опасаясь обострения обстановки в восточных провинциях и осложнения отношений с державами, а также принимая во внимание практическую сложность перевозки в регион большого количества людей из западных областей, фактически отказались от размещения здесь балканских переселенцев.22 Лишь небольшое число адыгов, прибывших с Балкан, было поселено на крайнем юго-востоке Анатолии, в санджаке Урфа Халебского вилайета.
Карсские эмигранты с середины 1879 г. начали большими партиями прибывать в Мушский, Битлисский и Ванский санджаки Ванского вилайета. Правда, общее число поселенцев в этом районе было уменьшено до 1,2 тыс. семей (6 тыс. чел.), так как местные власти утверждали о невозможности принять и обустроить в сжатые сроки большое число людей. Несмотря на отсутствие в источниках точных данных об этническом составе этих мигрантов, большую их часть составляли осетины, вайнахи и дагестанцы. Они создали на довольно обширной территории, расположенной к северу, западу и востоку от оз. Ван, примерно 20 сел. В отличие от прежнего, достаточно компактного расселения в Сарыкамыше, здесь колонии северокавказцев были рассредоточены в виде небольших групп сел или единичных поселений, находившихся на значительном расстоянии друг от друга. Например, созданные черкесами населенные пункты были разбросаны в казах Варто, Буланык, Малазгирт Мушского санджака, Ахлат - Битлис-ского санджака, Адильджеваз и Ван - Ванского санджака. Почти все перечисленные казы характеризовались особенно высоким удельным весом армянского населения на востоке Анатолии, который представлял собой едва ли не единственный район Османской империи, где армяне составляли более половины жителей, что объясняло политико-де-мографические мотивы их выбора правительством для расселения иммигрантов. Вместе с тем власти руководствовались и экономическими соображениями, стремясь восполнить острый дефицит аграрного населения в этом районе, который покинула большая
часть армян из-за курдского произвола.23 Эти поселения, судя по их расположению, должны были выполнять и функцию барьера, защищающего с севера и востока земледельческое христианское и мусульманское население Мушской равнины от кочевых племен.
Следует отметить, что в район Муша, Битлиса и Вана были направлены далеко не все северокавказцы, покинувшие Карсскую область в конце 70 - начале 80-х годов XIX в. Около половины их с санкции правительства или по собственной инициативе переселились в Центральную Анатолию, главным образом в те районы в Сивасском и Анкарс-ком вилайетах, где уже существовали кавказские поселения.
После завершения миграции, вызванной войной 1877-1878 гг., приток северокав-казцев в Восточную Анатолию происходил крайне в незначительных масштабах.2,1 В этот период Османской империи не удалось провести в жизнь ни одной серьезной акции по их расселению в восточных провинциях. Это было связано не только с общим снижением интенсивности иммиграции с Северного Кавказа (с 1888 по 1908 г. в страну прибыло 20-25 тыс. северокавказцев25), но и с усилившимся противодействием со стороны великих держав новым попыткам черкесской колонизации региона.
В 1888 г. Порта решила заселить 247 400 дёнюмов пустующих и заброшенных земель в Эрзурумском, Ванском и Диярбекирском вилайетах, куда предполагалось направить преимущественно кавказских переселенцев, прибывавших через северо-восточные границы. Эти планы, однако, вызвали серьезную озабоченность российского правительства, которое подтвердило Стамбулу свое негативное отношение к расселению даже небольшого количества черкесов в пограничных районах. В результате этого давления замыслы Османской империи остались нереализованными.
Анализ сведений о прибытии в османские пределы иммигрантов позволяет предположить, что за весь этот период Порта направила на поселение в Восточную Анатолию приблизительно 40-45 тыс. северокавказцев. Несомненно, большая их часть не смогла адаптироваться к социально-экономическим, общественно-политическим и природным условиям региона и мигрировала в западные области империи либо (в редких случаях!) возвратилась на Кавказ57. Вследствие этого численность черкесского населения Восточной Анатолии на протяжении последних десятилетий османской эпохи не только не увеличилась в результате естественного прироста, но и демонстрировала тенденцию к постепенному снижению. Согласно справке об этноконфессиональном составе населения «армянских провинций», которая была представлена армянским патриархом в 1880 г. послам европейских держав в Стамбуле, в Восточной Анатолии проживали 35 тыс. черкесов, в том числе в Эрзурумском вилайете (без Вана, Битлиса и Муша) - 10 тыс., Харпутском - 10, Диярбекирском - 15 тыс. В Ванском вилайете (включавшем Битлис и Муш) и анатолийской части Халебского вилайета северокавказские поселенцы не были отмечены.26
Таким образом, в силу целого ряда факторов в Восточной Анатолии, по сравнению с другими регионами Османской империи, была размещена весьма незначительная часть северокавказских переселенцев. Крайне невелик был и их удельный вес в общей массе местного населения. Тем не менее черкесы в восточных вилайетах представляли собой достаточно заметную группу, временами оказывая воздействие на систему взаимоотношений общественно-политической жизни. Отношения иммигрантов с коренным населением носили сложный характер, хотя уровень и содержание этих противоречий в различных частях региона и на различных этапах иммиграции были далеко не одинаковы.
Большое число черкесов после изгнания их с Балкан были расселены на территории Сирии. В тот период она занимала значительно большую территорию, чем теперь, и делилась на следующие административно-территориальные области: 1) Сирийский (или Дамасский) вилайет (провинция) включал значительную часть современной Сирии, часть Ливана и Иордании; 2) Халебский (Алеппский) вилайет - север современной Сирии, а также санджаки (области) Урфа, Газиантеп и Александретта (ныне Искенде-рон), входящие в настоящее время в состав Турции; 3) Мутасаррыфлык (район) Дейр-эз-Зор, входящий в состав Мосульского вилайета - на востоке современной Сирии, а также 4) Иерусалимский санджак - большую часть Палестины.27
Во второй половине XIX в. сирийско-палестинский район был одной из самых неспокойных окраин Османской империи, так как там наблюдался рост национально-освободительного движения и антиправительственных выступлений. Конфликты между религиозными и этническими общинами обостряли политическую обстановку.28
Черкесские переселенцы стали появляться в Сирии в середине 60-х годов XIX в., прибывая из Стамбула и останавливаясь в Дамаске на отдых. Султанское правительство предложило черкесам поселиться на Голанских высотах, близ дороги, соединяющей Сирию и Палестину.29
Английский путешественник Лоренс Олифант писал, что в 1880 г. на Голанских высотах появилось около семи кавказских деревень с населением 3 тыс. чел. До 1967 г. здесь, вблизи Эль-Кунейтры, было 22 «черкесских» поселения, жители которых после арабо-израильской войны поселились в Дамаске.30 Переселенцы вновь оказались в пустынных и каменистых местах, малопригодных для жизни. На них возлагалась миссия сдерживающей силы против местных племен31.
Расселение черкесов на территории Дамаскского и Халебского вилайетов осуществлялось в соответствии с общими принципами османской политики, которая сводилась к размещению лояльных государству или зависимых от него групп в «проблемные» регионы с целью укрепления в них центральной власти.32 Такая политика стала особенно популярной с середины XIX в., когда проявилась вызванная общим кризисом османского государства тенденция к социально-экономическому спаду, которая способствовала падению аграрного производства, депопуляции значительных областей в сельской местности, сокращению резервов пополнения армии и полиции, подрыву общественной безопасности, выходу из-под контроля правительства некоторых изолированных кочевых племен, жителей горных и пустынных районов. Все это сопровождалось ускорением социально-экономического прогресса немусульманских общин и подъемом национальных выступлений христианского населения.
В сирийско-палестинских вилайетах также наблюдались практически все эти упомянутые явления. Беспокойство Стамбула вызывало господство в большей части степи и пустыни племен арабских кочевников-бедуинов, а на севере Халебского вилайета -курдов,33 которые держали под постоянным давлением города и поселки оседлых жителей Средиземноморья. Набеги бедуинов препятствовали освоению плодородных земель, лежавших к востоку от зоны оседлости. Эти земли, служившие в античную эпоху одной из житниц Рима, в средние века были превращены кочевниками в пастбища. По расчетам местной администрации эти опустевшие площади составляли от 30 до 40 % всех потенциальных сельскохозяйственных угодий региона.
Другим источником нестабильности в Сирии были друзы Хаурана,34 которые отказывались подчиняться официальным властям, силой удерживая в вассальной зави-
симости соседние христианские и мусульманские поселения и даже некоторые бедуинские племена.
Христианские общины Сирии, Ливана и Палестины с середины XIX в. демонстрировали стремление к большей автономии, создавая этим почву для вмешательства европейских держав в дела Порты.35 Армия и силы охраны порядка, на содержание которых у правительства едва хватало средств, были не в состоянии справиться с самоуправством кочевников и друзов, с этноконфессиональными распрями, с разгулом преступных действий. Такое положение вело к упадку всех сфер хозяйства, к сокращению финансовых поступлений в казну провинций и увеличению налогов.
У правительства империи еще в конце XVII в. созрело убеждение об изменении неблагополучной ситуации в стране путем искусственного увеличения численности населения, способного выполнять роль противовеса. Для этого на протяжении всего XVIII столетия Османская империя настойчиво пыталась расселить вдоль северной и северо-западной границы сирийских степей и пустынь (по дуге Ракка - Мембидж -Хама - Хомсзе) полукочевые племена анатолийских туркмен, надеясь создать заслон от набегов бедуинов на селения крестьян и одновременно расширить область земледелия, принуждая туркмен к оседлому образу жизни. Но все усилия администрации не дали результата, так как неприспособленные к местному климату и лишенные реальной поддержки государства туркмены оказались не в силах противостоять бедуинам и большинство были вытеснены ими обратно в Анатолию. Оставшаяся часть туркмен нередко сама прибегала к грабежам мирного крестьянского населения. После этого власти в течение весьма долгого времени не предпринимали никаких мер по изменению сложившейся в регионе обстановки.
Только со второй половины 50-х годов XIX в., после начала иммиграции народов Северного Кавказа,37 перед Османской империей открылась возможность осуществить крупномасштабный колонизационный проект. В 1858-1864 гг. наблюдается приток больших масс северокавказцев, что вызвало дискуссию в османском правительстве относительно наиболее выгодных условий их размещения на территории империи.38 Предлагалось расселить часть иммигрантов в Халебском вилайете по течению Евфрата (между Биреджиком и Раккой ), чтобы использовать их для развития в этом регионе сельского хозяйства и для отражения набегов племен бедуинов, обитавших южнее. Это могло бы способствовать обеспечению безопасности, быстрому социально-экономическому прогрессу провинций и превращению порта Искендерун в «естественный морской выход для Османского государства, который успешно конкурировал бы с Одессой, а возможно, и полностью свел бы на нет ее значение».39
Несмотря на подобные проекты, до 1878 г. Дамаскский и Халебский вилайеты не находились в числе территорий расселения новых османских подданных,40 что объяснялось не только удаленностью этих провинций от черноморских портов, куда прибывала большая часть переселенцев. Дефицитом в этих вилайетах была хорошая, свободная земля. В этих условиях власти предпочли направить основной поток северокавказцев на Балканы, в Западную и Центральную Анатолию для укрепления там своих позиций на фоне возрастания национально-политической борьбы местных христиан и, возможно, из-за страха перед новым военным вмешательством России.
В это время в Сирии вдоль разделяющей зоны оседлости и кочевничества возникли отдельные черкесские поселения дагестанцев, чеченцев, кабардинцев, осетин, которые прибыли в регион через Тифлис - Каре - Эрзурум - Диярбакыр."1 Так, еще в 1866 г. на востоке Халебского вилайета, в верховьях р. Хабур, притока Евфрата, была создана
одна из самых крупных колоний северокавказских иммигрантов - Рас-эль-Айн, население которой первоначально насчитывало, по разным источникам, от 18 до 25 тыс. чел. По другим данным в Диярбакырском санджаке и в районе Рас-эль-Айн на востоке Сирии в 1865-1866 гг. было расселено 13 648 чеченцев, которым надлежало отражать набеги бедуинов и курдов. К 1880 г. в результате боевых действий и болезней численность чеченцев сократилась более чем в два раза. Так, в окрестностях Рас-эль-Айна их осталось около 5 тыс. чел.42
В 1869 г. чиновники Дамаскского вилайета информировали Стамбул о наличии земель в округе Балка, пригодных для расселения новых семей. В 1871 г. сюда и в Хаму были направлены переселенцы из Дагестана. В 1872 г. в окрестностях городов Хомс и Кунейтра были основаны еще две колонии северокавказцев с общей численностью около 1,5 тыс. чел/3 Непривычные климатические условия, земельные конфликты с местными жителями, невнимание властей к нуждам переселенцев и нападение кочевых племен и друзов сделали небольшие поселения северокавказских иммигрантов нежизнеспособными. Все это вело к гибели иммигрантов от голода и эпидемий, и уже в первые после переселения годы десятки черкесских поселений полностью обезлюдили.'14 Уже к середине 70-х годов XIX в. многие из оставшихся в живых переселились в другие, более стабильные регионы империи, где уже было черкесское население.
Превращение арабских провинций Османской империи в регион интенсивной черкесской колонизации произошло только после русско-турецкой войны 1877-1878 гг. В соответствии с договором, который заключили Россия и Турция 3 марта 1878г., Порта должна была в течение 1878-1879 гг. переселить всех северокавказцев, проживающих вблизи российской границы.45 Вступление русских войск в балканские владения империи привело к массовому оттоку мусульманского населения уже в первые месяцы войны, включая почти всех черкесов, поселенных здесь в 1858-1864 гг. (175-200 тыс. чел.) После окончания военных действий черкесам не разрешали вернуться в места своего прежнего проживания на Балканах, хотя другие мусульманские беженцы вернулись туда. Такое решение было принято Портой под давлением европейских держав и России, которые еще на Стамбульской конференции 1876 г. настойчиво требовали удаления с Балкан северокавказских поселенцев, которых обвиняли в жестоких расправах над местным христианским населением.
До и во время войны османское правительство сознательно использовало и стимулировало сформировавшиеся еще на Кавказе (в условиях многолетнего русско-горского противостояния) антихристианские и антиславянские настроения значительной части иммигрантов для вовлечения их в борьбу против национально-освободительных движений балканских народов. После военно-политической катастрофы 1877-1878 гг. Османская империя потеряла контроль над балканскими территориями, поэтому срочно эвакуировала из региона черкесов, чтобы «избежать в будущем лишнего повода для трений с державами»46. Одновременно с миграцией черкесов с Балкан в 1877-1879 гг. в Османскую империю прибыло еще до 50 тыс. человек с Кавказа.47 Это были абхазцы, вынужденные покинуть родину после подавления инспирированного Османской империей антиколониального восстания, а также около 20 тыс. черкесских переселенцев из Карсского, Ардаганского и Батумского округов, отошедших в результате войны к России.48 Таким образом, перед османским правительством встал вопрос об определении места постоянного проживания для большого количества северокавказцев, прибывших в страну.
Этот вопрос активно обсуждался в Стамбуле еще в начале войны, и было принято решение о направлении черкесских беженцев в арабские и ближайшие к ним восточно-анатолийские провинции и лишь в некоторых случаях в отдельные области Западной и Центральной Анатолии. В августе 1877 г. правительство одобрило инструкцию по размещению переселенцев; чиновникам миграционной службы предписывалось организовать отправку большинства балканских черкесов, находившихся в Стамбуле, Варне, Салониках, Измире и других эгейских и черноморских портах, на поселение в Дамаскский, Халебский и Аданский вилайеты. Лица, отказывавшиеся селиться в предложенных местах, лишались государственной материальной помощи/9
Выбор Стамбулом этих территорий для расселения новых иммигрантов с Северного Кавказа на первый взгляд казался странным, однако он объяснялся рядом причин. Во-первых, в результате интенсивной колонизационной политики государства на протяжении предшествующих двух десятилетий к концу 70-х годов XIX в. в провинциях Западной и Центральной Анатолии были исчерпаны имевшиеся здесь когда-то обширные резервы пустующих земель. Кроме хозяйственной выгоды, заселение арабских вилайетов северокавказцами позволило бы укрепить позиции мусульманского населения. Это побуждало Порту к серьезному решению «демографического регулирования» социально-экономических и этноконфессиональных проблем. Во-вторых, поселение черкесов в Анатолии в прежние годы имело для турецкого правительства и негативные последствия. Из-за грубых просчетов властей и чиновников иммигранты годами находились в бедственном материальном положении, что дестабилизировало социально-политическую обстановку в регионе. В отличие от турецкого крестьянства, привыкшего веками безропотно переносить произвол властей, кавказские переселенцы не намерены были терять все без борьбы, и едва ли можно было ожидать, что хорошо вооруженные черкесы согласятся умирать от голода там, где одной лишь угрозой применения оружия они могут добыть пропитание себе и своим семьям.50
Во время войны, когда в Анатолию хлынули новые группы обездоленных переселенцев с Балкан и Кавказа, отношения между черкесами и местным населением достигли в некоторых регионах крайнего напряжения. Этот вопрос стал предметом дискуссий в первом османском парламенте, значительная часть депутатов которого от анатолийских провинций (как христиан, так и мусульман) обратилась к правительству и султану с просьбой не допускать в Анатолию больших масс северокавказцев во избежание подрыва общественной безопасности, предлагая направить их в малонаселенные арабские провинции Ближнего Востока и даже Северной Африки.51
Власти Айдынского вилайета также требовали от правительства срочно переместить большую часть черкесских беженцев, находившихся в этой провинции, в Сирию, а остальных - насильственно расселить небольшими группами по турецким селам. Власти некоторых анатолийских провинций добивались, чтобы правительство использовало регулярные войска для принудительного разоружения и «умиротворения» черкесов. Многие западные дипломаты в Стамбуле также призывали к этому османское правительство. Поэтому Порта решила, что черкесы могут быть использованы с пользой для государства в неспокойных арабских провинциях, удаленных от глаз европейцев, в качестве противовеса не контролируемым или находящимся в состоянии конфронтации с властями этническим и конфессиональным группам, а также для хозяйственного освоения имевшихся в этом регионе целинных земель. Последняя задача приобрела особую актуальность в связи с утратой Портой в 1877-1878 гг. обширных земледельческих площадей на Балканах.52
Такой подход к решению проблемы отразился в составленном правительством в июле 1878 г. плане расселения на территории страны приблизительно 125 тыс. балканских черкесов,53 все еще дожидавшихся определения своей судьбы в пунктах временного размещения беженцев в Стамбуле и многочисленных портах Балкан и Западной Анатолии. Из этого количества в Халебский вилайет предполагалось направить 50 тыс. чел., а в Дамаскский и Аданский вилайеты - по 25 тыс.
Н. Бэрзэдж приводит данные о количественном составе переселенцев. В порты Билад-эль-Шама (Сирии) с февраля по сентябрь 1878 г. было доставлено более 26 тыс. переселенцев: 28 февраля в Бейрут прибыла 1 тыс. чел. (отправлены в Дамаск); 28 февраля в Акку - 1500 чел. (отправлены в Наблус); 28 февраля в Траблус-Шам - 2 тыс.; 3 марта в Латакию - 1300 чел.; 4 марта в Хаму и Хомс - 10 тыс. чел; 8 марта в Латакию -2500 чел.; 31 марта в Тараблус-Шам (Триполи) - 5 тыс.чел (часть отправлена в Атакью); И июля в Хайфа - 482 чел.; 17 июля в Акку - 1200 чел.; 31 августа в Бейрут - 1200 чел. (отправлены в Хаму и Хомс). Итого - 26 182 чел.54
Приведенные цифры подтверждают интенсивность переселения. Как и десять лет назад, оно осуществлялось с помощью османских регулярных войск. С самого начала это породило конфронтацию между кавказцами и местным населением,55 выражавшим свой протест.
Черкесы были расселены вдоль границы, разделявшей позиции бедуинов и турецких войск. Правительство определило шесть поселений для черкесов: Амман, Наур, Джераш, Русифа, Свеллах и Вади-аль-Сир.56
Переселенцы построили 12 населенных пунктов: Файхам, Джувейза, Зишния, Мансура, Берейка, Бир-Аджем, Момсие, Мударей, Рохейна, Фазара, Айн-Зиван и Ку-нейтра. Позже были также основаны Мардж-ал-Султан в восточной части Дамаска и несколько поселений в северной части Сирии: Абу Халмама, Асейла, Эн Аль-Нисир, Мредж, Тель-Амри, Тель-Аль-Ала, Тель-Аль-Аджла, Тель-Снан, Ханасер.57
Первая группа черкесских переселенцев прибыла в Амман в 1868-1869 гг.58 Около 700 черкесов-шапсугов поселилось в Заиорданье, на месте развалин древнеримского города Аммон (совр. Амман). Не успев освоиться на новом месте и не имея необходимых средств к существованию, они подверглись нападениям бедуинов. Многие переселенцы погибли, большая же их часть покинула Амман. Лоренс Олифант, посетивший Амман в 1880 г., застал там всего 150 черкесских поселенцев.59
Описывая эту местность, Мухаммад Хейр Хагандоко пишет, что в Иордании не было города с названием Амман, были только остатки старого римского города Амун, известного как Филадельфия. Город Амман, современная столица Хашимитского королевства Иордании, действительно был тогда лишь маленьким селением. Вся территория его была покрыта лесами и выглядела необитаемой, но вода Аммана была единственным источником для бедуинских племен, проживавших там.60 Переселенцы долгое время вынуждены были жить в развалинах римского амфитеатра, в цитадели и пещерах у реки, воды которой начинались с места, называемого Раз-аль-Айн.
Как и переселенцы в других странах, они столкнулись с враждебным отношением местных жителей, постоянно подвергаясь нападениям со стороны пастухов-бедуи-нов, которые кочевали весь год в поисках пастбищ. Черкесы с большим трудом осваивались в этих условиях, и только прибытие новых групп переселенцев усиливало их решимость остаться там. Трудности заставили их обрабатывать землю деревянными плугами, сделанными собственными руками, изготавливать инструменты для уборки урожая.61
Русский путешественник-археолог Н. Конданов, побывавший в Заиорданье в 1891-1892 гг., описывал Амман как «большой кабардинский аул, поражающий своим хозяйственным видом и достатком после туземских бедуинских кочевников».62
На территории Палестины переселенцы размещались в основном в отдаленных районах, сталкиваясь там с немалыми трудностями. Значительная часть их умерла от болезней, и образованный недалеко от Наблуса аул вскоре превратился в кладбище: его население вымерло от эпидемий, оставшиеся же в живых переселились в Иорданию.
В 1877-1878 гг. черкесы вновь вынуждены были переехать, основная масса их, как уже говорилось, поселилась в Анатолии.63 По данным французского консульства в Бейруте, корабли с северокавказскими беженцами начали прибывать в марте 1878 г. «В течение марта, - писал консул, - около 1000 черкесов было высажено в Бейрутском порту». Тогда же русское посольство в Стамбуле, на основании донесения своего консула в Халебе, сообщало, что для расселения в Халебском вилайете турецкое правительство высадило в Александретте до 20 тыс. переселенцев с Кавказа. Из них часть умерла от болезней и лишений, а другая расселилась неведомо где или возвратилась в Стамбул. «...Черкесскую часть этих мухаджиров составляли абадзехи. Их разместили в Халебском вилайете». Возможно, что «одну из этих первых групп черкесских беженцев поселили на Голанских высотах».64 «В июле 1878 г. в Акко высадили 600 черкесских беженцев. В донесении одного из сотрудников английского консульства сообщалось о прибытии в Акко еще одного корабля "Касед Керим", доставившего 48 черкесов, однако местные власти запретили их высадку. Следующий австрийский корабль привез еще 1200 беженцев».65
По данным английского консульства в июле в Акку прибыл корабль «Тимайо» с 2500 чел. на борту. Однако высадиться согласилась только часть беженцев, другие же отправились к анатолийскому побережью. Турецкие и английские пароходы высадили в Бейруте в августе 1878 г. 1050 северокавказцев. Долгое время они находились в центре города, ожидая предоставления им постоянного места жительства. Среди переселенцев свирепствовали тиф, оспа и другие болезни. Позже эту группу отправили в Наблус. Через месяц, в сентябре, очередной турецкий корабль доставил в Бейрут 900 черкесов из Салоник. Местные власти отказались принять их и рекомендовали капитану парохода произвести высадку в Акко.66 В 1880 г. в местечке Вади-эс-Сир, недалеко от Аммана, было размещено 25 черкесских семей, прибывших туда из Болгарии.67
В 1885 г. очередная группа иммигрантов из Кабарды прибыла в Заиорданье и была расселена в окрестностях Джарраша среди развалин древнеримского города (50 км севернее Аммана). Это место выбрали специально, чтобы создать пост для борьбы с племенем бани-хасан, часто совершавшим здесь нападения на населенные пункты.68 В Аммане поселили и группу «черкесов», прибывших из Мерсина в 1892 г. В конце 90-х годов османские власти направляли северокавказских эмигрантов, прибывших в Сирию, преимущественно в Амманский округ с целью использовать их на строительстве Хиджаз-ской железной дороги, которая должна была пересечь Заиорданье.69
Часть переселившихся с Балкан кавказцев была доставлена в Ливийские города Тараблус-Гарб, Бенгази и Дерна.70
Имеющиеся документы, к сожалению, не могут подтвердить, были ли отправлены переселенцы в города Гирит, Кудюс, Басра, Херсек или в Хиджаз. Невозможно установить также и название всех селений и административных районов, где размещались переселенцы. В документах часто упоминаются санджаки или административные районы, но редко даются названия отдельных деревень.71
Как утверждают источники, черкесы оказались рассеяны по всей территории Османской империи, поскольку правительство увязывало вопрос о переселенцах с общей безопасностью страны и ее престижем.
После окончания расселения мухаджиров в 1877-1878 гг. Османская империя продолжала поощрять приток черкесов в Сирию и другие провинции. Однако данный процесс уже не представлял собой массового перемещения населения, поэтому общее количество северокавказцев, обосновавшихся в арабских вилайетах в период с середины 80-х годов XIX в. до начала XX в., не превышало 10 тыс. чел.72 Общая же численность этнических северокавказцев, прибывших на эти земли за все время иммиграции, т.е. с 1866 по 1908 г. (не считая тех, кто вернулся в регион вскоре после иммиграции) оценивается примерно в 70 тыс. чел.
1 Киняпина Н. Восточный вопрос во внешней политике России. М„ 1978. С. 229-236.
2 Там же.
3 British Documents on Ottoman Armenians / Ed. B.N. Çimçir. Ankara, 1983-1989. P. 54-61. 1 Anderson M. The Eastern Question (1774-1923). New York, 1966. P. 253-259.
5 Ipek N. RumeH'clen Anadolu'ya Türk Gôçleri (1877-1890). Ankara, 1994. S. 206. 4ssawi C. The Economic History of Turkey (1800-1914). Chicago, 1981. P. 16.
7 Saydam A. Kirim ve Kafkas Gôçleri (1856-1876). Ankara, 1997. S. 87.
8 Habicoglu В. Kafkasya'dan Anadolu'ya Gôçler. Istanbul, 1993. S. 91. " Burnaby F. On Horseback through Asia Minor. London, 1878. P. 324.
Habicoglu B. Op. cit. S. 86. " Saydam A. Op. cit. S.135; Смирнов H. Политика России на Кавказе в XVI-XIXb. M., 1981. С. 224. 12 Tutum С. 1864 Gôç ile Ilgili Bazi Bclgeler// Çerkeslerin Sürgünü (21 Mayis 1864). Ankara, 1993. S. 28-32. Saydam A. Op. cit. S.147,169.
14 Habicoglu B. Op. cit. S. 86.
15 BerzegN. Çerkeslerin Sürgünü. Ankara, 1996. S. 126-127.
16 Karpat K.H. Avrupali Egemenliginde Muslumanlann Konumu: Çerkeslerin Sürgünü ve Suriye'dcki Iskani // Çerkeslerin Surgunu (21 Mayis 1864). Ankara, 1993. S. 86.
17 Habicoglu B. Op. cit. S. 139,154.
,Ä БакрадзеД. Историко-этиографический очерк Карсской области // Изв. Кавказского отд. русск. геогр. об-ва. VII. № 1.С. 197.
19 Ipek N. Op. cit. S. 164, 206.
20 Лорд Кинросс. Расцвет и упадок Османской имиерии. М„ 1999. С. 570.
21 Там же.
22 Там же. С. 165.
23 Issawi С. Op. cit. Р. 9.
24 Berzeg N. Op. cit. S. 169.
25 Habicoglu В. Op. cit. S. 84, 91, 166-167.
2(i British Documents on Ottoman Armenians. P. 131-134.
27 Кушхабиев A. Черкесы в Сирии. Нальчик, 1993. С. 105.
28 Бадерхап Ф. Севсрокавказская диаспора в Турции, Сирии и Иордании (вторая половина XIX - первая половина XX в.). М, 2001. С. 61.
29 Shaker M. A study of Caucasian settlement in the United State. New York, 1985. P. 16.
30 Бадерхап Ф. Указ. соч. С. 64.
31 Кушхабиев А. Указ. соч. С. 44, 105.
32 Чочиев Г. Расселение североканказских иммигрантов в Османской Империи. М., 2000. С. 110.
33 Бадерхап Ф. Указ. соч. С. 57, 67.
34 Там же. С. 69; Кушхабиев А. Указ.соч. С. 81.
35 Чочиев Г.В. Роль иммиграции в истории Османской империи, М„ 2000. № 3. С. 7-8. 30 Dienes L. Studies on the Russian emigration. Dordrecht, 1991. P. 76-80.
37 Чочиев Г.В. Указ. соч. С. 9.
M Caferoglu A. The migration of Caucasian peoples in the last 150 years. Ausberg, 1959. P. 91. 3i) Kafli Kadircan. Türkiye'yc Gôçler. Istanbul, 1996. S. 36-39.
40 Dienes L. Op. cit. P. 45-52.
41 Caferoglu A. Op. cit. P. 105-110.
42 Бадерхан Ф. Указ.соч. С. 62.
43 Чочиев Г. Указ. соч. С. 12.
44 Ozbek В. Çcrkes tarihi kronoloji. Ankara, 1991. S. 156.
45 Aydemir I. Gôç:Kuzey KafkasyaMilarin gôç tarihi. Ankara,1988. S.145,147; Алиев Б. Северокавказская диаспора: история и современность. Махачкала, 2001. С. 26, 65; Bag Yasar. Kafkasya ve Çerkesler. Istanbul, 2002. S. 168
46 Кавказ: проблемы геополитики и национально-государственные интересы России // Научные чтения, 24 анр. 1998 / Отв. ред. В.В. Черноус. 2-е изд. Ростов п./Доиу, 1999. С. 8-10.
47 Harvard Encyclopedia of American Ethnic Groups// North Caucasians. Cambridge, 1980. P. 749-750. 4" «Голос». 1877. № 226, 257.
4!) Кушхабиев А. Указ. соч. С. 49
50 Там же. С. 69; Бадерхан Ф. Указ. соч. С. 55-56.
51 Турция: история, экономика //Сб. статей. М„ 1987. С. 43-44.
52 Миллер А. Турция. Актуальные проблемы новой и новейшей истории. М., 1983. С. 51
53 Caferoglu A. Op. cit. Р. 109-110.
54 BerzegN. Op. cit. S. 164-165; Aydemir I. Op. cit. S.150,152. KJelarich B. History of the Balkans. Cambridge, 1983. Vol. 1. P. 348.
56 Shaker M. Op. cit. P. 14.
57 Ibid. P. 46.
58 Ibid. P. 16.
59 Бадерхан Ф. Указ.соч. С. 77. m Shaker M. Op. cit. P. 13-14.
61 Ибрагимова 3. Эмиграция чеченцев в Турцию. M., 2000. С. 59.
62 Бадерхан Ф. Указ. соч. С. 79. 83 Кушхабиев А. Указ. соч. С. 48. м Бадерхан Ф. Указ. соч. С. 63 05 Там же.
66 Там же.
67 Там же. С. 77. 6,1 Там же
ю Там же.
711 Кудаева С. Огнем и железом. Майкоп, 1998. С. 82.
71 Saydam A. Op. cit. Р. 152.
72 Panzac D. Op. cit. P. 76.
Статья поступила в редакцию 5 декабря 2005 г.
