CC BY
37
500мл при рентгенологической укладке в положении лежа. У 10(34,5%) из 29 пострадавших необходимости в дренировании плевральной полости во время операции и в послеоперационном периоде, в том числе и на ИВЛ не возникло.
У 23 пострадавших, которым выполнялось дренирование плевральной полости перед проведением ИВЛ, дренирование сочеталось с так называемой первичной торакоскопией для простого осмотра плевральной полости (исключение разрыва диафрагмы, ущемления легкого отломками ребер, внутриплеврального кровотечения, свернувшегося гемоторакса). При этом, ни в одном случае во время проведения ИВЛ напряженный пневмо- или пневмогемоторакс выявлен не был. У 5(22%) из 23 пациентов при дренировании было эвакуировано от 150 до 500 мл лизированнной крови, которая не визуализировалась при рентгенологическом исследовании. У 3(13%) из 23 пациентов в послеоперационном периоде отмечался сброс воздуха по дренажу в течение 3-5 суток, как результат повреждения легкого фрагментами сломанных ребер при проведении ИВЛ или во время перекладывния больного. У 5(22%)из23 пострадавших, с момента проведения ИВЛ и в послеоперационном периоде было эвакуировано от 300 до 1000мл лизированной крови без продолжающегося кровотечения. У 9(39%) из 23 пострадавших возникла необходимость в проведении продленной вентиляции легких в условиях отделения реанимации. Дренаж удалялся при переводе больного на самостоятельное дыхание после контрольного рентгенологического исследования, при отсутствии данных за пневмо-, пневмогемоторакс. Пострадавшим с сочетанной травмой, при множественных переломах ребер целесообразно выполнить дренирование плевральной полости до проведения наркоза с ИВЛ. Даже при отсутствии рентгенологических признаков обязывающих к выполнению дренирования, это позволяет избежать развития напряженного пневмоторакса и пневмогемоторакса, и связанные с ними острые нарушения сердечной деятельности, как во время операции, так и в послеоперационном периоде, когда требуется продолжение проведения ИВЛ в условиях реанимации.
Кувшинников А.В., Веденеев Е.В.
РАСПРОСТРАНЁННОСТЬ ПОВЕДЕНЧЕСКОГО ТИПА "А" (ФАКТОРА РИСКА ИШЕМИЧЕСКОЙ БОЛЕЗНИ СЕРДЦА) У ЖЕНЩИН
Военно-медицинская академия имени С.М. Кирова, Санкт-Петербург,
Россия, [email protected]
С 50-х годов ХХ века в мировой литературе получила распространение концепция поведенческого фактора риска ишемической болезни сердца (тип «А»), нацеленная на учёт комплекса поведенческих особенностей людей, ассоциированного со значительно более высокой заболеваемостью ишемической болезни сердца (ИБС) и более тяжелым её протеканием. Этот комплекс полу-
чил название поведенческого типа «А» (ПТА). Были также выделены противоположный ему поведенческий тип «Б» (ПТБ) и промежуточный тип «АБ» (ПТАБ). В нашей стране эта концепция получила дальнейшее развитие в трудах С.Д. Положенцева, Д.А. Руднева, предложивших методику "Шкала диагностики поведения типа «А» (1990). Несмотря на сравнительно большое количество работ, опубликованных различными авторами по данной тематике, в доступных источниках информации нам не удалось обнаружить данных о распространённости указанных поведенческих типов среди женского населения нашей страны.
Целью настоящего исследования явилось изучение распространённости поведенческого фактора риска ИБС (типа «А») среди 150 практически здоровых женщин в связи с их возрастом.
Возраст обследованных составил от 18 лет до 91 года. Среди обследованных было 58 (38,7%) человек с высшим, а также 85 (56,7%) со средним образованием. Нами также учитывались их образование и специальность. Специалисты с высшим образованием по своим специальностям распределились следующим образом: 25 (43,1% от лиц с высшим образованием) врачей различного профиля, 8 (13,8%) инженеров, 6 (10,3%) математиков, 4 (6,9%) биологов, 3 (5,2%) экономистов и 12 (20,7%) представительниц других специальностей (библиотекари, биохимики, педагоги, филологи, физиологи и химики). Группу специалистов со средним образованием составили: 48 (56,5%) медсестёр, 5 (5,9%) техников, 4 (4,7%) делопроизводителя, а также 28 (32,9%) представительниц различных других профессий.
Тип поведения обследованных лиц оценивался при помощи методики "Шкала диагностики поведения типа "А" (Положенцев С.Д., Руднев Д.А., 1990).
В результате проведённого исследования было установлено, что наибольшая группа обследованных женщин принадлежала к ПТБ (69 чел., 46,0%). Группы обследованных с ПТА (41 чел., 27,3%) и ПТАБ (40 чел., 26,7%) были меньшими по своей численности и практически равными между собой. Таким образом, для всей совокупности обследованных была выявлена тенденция к преобладанию лиц с ПТБ, то есть - по данной классификации - единственного поведенческого типа, не связанного с повышенной заболеваемостью ИБС и более тяжёлым её протеканием.
Однако важным обстоятельством является то, что группы женщин с ПТА и ПТАБ вместе составили 54%. Это означает, что более половины от общего количества обследованных женщин в большей (ПТА) или несколько меньшей (ПТАБ) степени проявляли склонность к поведению, связанному с риском ИБС.
При раздельном рассмотрении трёх возрастных групп обследованных женщин (до 30 лет - 57 чел., от 31 года до 50 лет - 65 чел., от 51 года и более -28 чел.) была получена аналогичная тенденция распределения поведенческих типов в каждой группе.
Полученные данные были сопоставлены с ранее полученной нами струк-
турой распределения поведенческих типов у здоровых (194 чел.) и больных ИБС (80 чел.), а также НЦД (83 чел.) мужчин. В результате был выявлен ряд сходных тенденций: для женщин (как и для сравниваемых групп мужчин) в целом, и независимо от их возраста, группа лиц с выраженными чертами ПТА численно уступает группе лиц с ПТБ.
Полученные результаты позволяют сделать следующие выводы:
1. Лица с выраженными чертами ПТА, как и ПТАБ (по отдельности), среди женщин встречаются реже, чем лица с ПТБ. В то время как суммарная представленность ПТА и ПТАБ (группы повышенного риска ИБС) была выше, чем у ПТБ;
2. Группы наблюдавшихся женщин, отличавшиеся по своему возрасту, достоверно не различались по своим типам поведения;
3. Сравнительный анализ данных настоящего исследования, выполненного с участием женщин, с собственными данными предшествовавших работ, посвящённых изучению феномена ПТА у мужчин, показал наличие определённого сходства в тенденциях распределения поведенческих типов (как факторов риска ИБС).
12 2 3
Литвин А.А. ’, Жариков О.Г. , Ковалев В.А.
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ СИСТЕМЫ ПОДДЕРЖКИ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЙ В НЕОТЛОЖНОЙ ПАНКРЕАТОЛОГИИ
1 Гомельский государственный медицинский университет 2Гомельская областная клиническая больница, Гомель Объединенный институт проблем информатики НАНРБ, Минск, Беларусь,
aalitvin@gmail. com
Введение. Использование в клинической практике современных персональных компьютеров позволило расширить возможности решения задач прогнозирования течения и исхода острого панкреатита, поскольку стал доступным быстрый анализ относительно больших по составу и числу групп параметров заболевания. Наиболее перспективными в настоящее время считаются «системы поддержки в принятии решений», основанные на технологии «Data Mining» с использованием «искусственных нейронных сетей», метода опорных векторов и т.д.
Цель. Разработать и изучить клиническую эффективность системы прогнозирования инфицированного панкреонекроза на основе «интеллектуального» компьютерного анализа общедоступных клинико-лабораторных и инструментальных методов исследования.
Материалы и методы. Для разработки «Системы прогнозирования инфицированного панкреонекроза» (СПИПН), предназначенной для прогнозирования инфицированного панкреонекроза в течение первых 24 часов с момента
