CC BY
58
2017, том 19 [7]
РАСПРОСТРАНЕННОСТЬ ВИРУСНОГО ГЕПАТИТА С СРЕДИ ТРУДОВЫХ МИГРАНТОВ, ПРИБЫВАЮЩИХ В РОССИЙСКУЮ ФЕДЕРАЦИЮ
Алсалих1 Н.Д., Сычев2Д.А., Подопригора1 И.В.
'ФГАОУВО «Российский университет дружбы народов», г. Москва, Российская Федерация 2ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в Московской области», г. Мытищи, Российская Федерация
Аннотация. Цель. Определение распространенности вирусного гепатита С среди рабочих мигрантов, недавно прибывших в Российскую Федерацию. Материалы и методы. Исследованы образцы сыворотки крови от 1333 трудовых мигрантов, недавно прибывших в РФ из Узбекистана (п=464), Таджикистана (п=415), Украины (п=308) и Молдовы (п=146). Анти-ВГС определяли с помощью коммерческих ИФА-тестов. Определение РНК ВГС проводили методом полимеразной цепной реакции, совмещенной с обратной транскрипцией (ОТ-ПЦР). Генотипирование ВГС проводили с помощью анализа нуклеотидных последовательностей фрагмента генома, кодирующего полноразмерный капсидный белок вируса. Результаты. Частота выявления анти-ВГС среди трудовых мигрантов была высокой и не отличалась достоверно в зависимости от страны происхождения: 4,5% (Узбекистан), 4,8% (Таджикистан), 3,9% (Украина), 4,8% (Молдова). Доля лиц с текущей ВГС-инфекцией, подтвержденной обнаружением РНК ВГС, составила 52,9%. Большинство (63,6%) выявленных у мигрантов случаев ВГС-инфекции вызваны генотипом 1Ь вируса, вторым по распространенности являлся генотип 3а (27,3%). Филогенетический анализ со временной шкалой, проведенный для последовательностей ВГС, выявленных у трудовых мигрантов, прибывших в Россию, и среди населения России, свидетельствуют об отсутствии близкородственной связи между ними. Заключение. Высокая частота выявления маркеров гепатита С у трудовых мигрантов позволяет предполагать высокую вероятность завоза ВГС в РФ, что делает необходимым включение в алгоритм обследования трудовых мигрантов маркеры гепатита С.
Ключевые слова: вирусный гепатит С, серологический скрининг, мигранты
Введение. Миграция населения является одним из факторов, влияющих на распространение инфекционных заболеваний. Большинство исследований по оценке влияния данного фактора на эпидемиологию инфекционных заболеваний до настоящего времени было посвящено туберкулезу и ВИЧ. Вирусным гепатитам, в частности, гепатиту С, в контексте миграции населения внимания уделялось мало, хотя это заболевание являются контагиозным и сегодня в значительной степени определяет показатели заболеваемости и смертности [1]. Вирус гепатита С (ВГС) является одной из главных причин хронических заболеваний печени и связанной с ними заболеваемости и смертности [2]. Вероятность импортирования ВГС с миграционными потоками высока, поскольку эта инфекция имеет хронический характер и зачастую на протяжении многих лет протекают бессимптомно [3]. В 2013 г. примерно 3,2% мирового населения (231 млн. человек) мигрировали в другие страны. Миграция происходит преимущественно из развивающихся стран южных регионов в экономически развитые страны Северной Америки и Западной Европы. Такая массовая миграция людей из регионов с широкой распростра-
ненностью вирусных гепатитов создает особую проблему для систем здравоохранения принимающих стран. Из-за отсутствия универсальных стандартов скрининга, вакцинации и лечения вирусных гепатитов, отягощенность мигрантов хроническими заболеваниями печени и карциномы печени продолжает увеличиваться [4]. В настоящее время Россия занимает одно из ведущих мест в мире по притоку трудовых мигрантов, по данным Федеральной миграционной службы в настоящее время в России находятся свыше 10 миллионов иностранных граждан, из них граждан стран СНГ - около 8,7 миллиона человек. Среди прибывающих в Россию трудовых мигрантов большинство оставляют граждане Узбекистана, Таджикистана и Украина. В настоящее время скрининг на маркеры вирусных гепатитов не входит в рутинное обследование трудовых мигрантов, прибывающих в Россию. Вместе с тем, имеющиеся в литературе данные о распространенности вирусных гепатитов в странах происхождения основной массы трудовых мигрантов позволяют предполагать высокую степень их инфицирован-ности [5]. Таким образом, потенциальный вклад трудовой миграции в распространение этих инфекций в России остается неизученным.
—-Ече^с-—
~ 6 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Вестник представлен в научной электронной библиотеке (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
Целью данного исследования являлось определение распространенности маркеров вирусного гепатита С среди трудовых мигрантов, недавно прибывших в Россию.
Материалы и методы. Были исследованы образцы сыворотки от 1333 рабочих-мигрантов, недавно прибывших в Россию из Узбекистана (n = 464), Таджикистана (n = 415), Украины (n = 308) и Молдовы (n = 146) и проходивших рутинное обследование в ФБУЗ «Центр гигиены и эпидемиологии в Московской области». Образцы были собраны в период с августа 2015 по август 2016 г и хранились в аликвотах при -70 ° C до последующего тестирования. Определение антител к вирусу гепатиа С (анти-ВГС) проводили во всех образцах сыворотки крови методом иммуноферментного анализа (ИФА) с коммерческими тестами производства НПО «Диагностические системы» (ДС-ИФА АНТИ-HCV и ДС-ИФА АНТИ-HCV-спектр) по протоколам производителя. Выделение нуклеиновых кислот из образцов сыворотки крови объемом 100 мкл проводили по принципу обратимого связывания нуклеиновых кислот на поверхности магнитных частиц с помощью набора для выделения ДНК/РНК из плазмы или сыворотки крови на магнитных частицах MP@SiO2 («Sileks», Россия) в соответствии с инструкцией производителя. Определение РНК ВГС проводили методом полимеразной цепной реакции, совмещенной с обратной транскрипцией (ОТ-ПЦР) с использованием праймеров к 5'-нетранс-лируемой области (5'-НТО). Праймеры и условия реакции соответствовали описанным ранее [6]. Определение генотипа проводили во всех образцах, положительных по РНК ВГС. Генотипирование проводили с помощью анализа нуклеотидных последовательностей фрагмента генома, кодирующего полноразмерный капсидный белок вируса (core). Праймеры и условия реакции, применявшиеся для амплификации участка core генома ВГС, описаны ранее [6]. Полученные продукты амплификации вырезали из геля и выделяли из агарозы с помощью набора QIAquick Gel Extraction kit (QIAGEN). Далее, первичная нуклеотидная последовательность определялась на автоматическом секвенаторе 3500 Genetic Analyzer
(ABI) с использованием набора BigDye Terminator v3.1 Cycle Sequencing Kit. Полученные нуклеотидные последовательности выравнивали друг с другом и с соответствующими им участками полных и частичных геномных последовательностей других изолятов ВГС, в том числе выделенными на территории России, доступными в GenBank на момент проведения исследования. Выравнивание полученных нуклеотидных последовательностей проводили с помощью программного обеспечения MEGA7.
На основании полученных последовательностей было построено филогенетическое дерево с временной шкалой. Для этого использовали пакет программ BEAST v1.8.4, алгоритм которых основан на Байесовском анализе методом Марковских цепей Монте-Карло (the Bayesian Markov chain Monte Carlo method) [7]. Скорость мутации в core - 6,5 х 10-4 замен на сайт в год. Были использованы модели SRD06, ^^tant population size model и relaxed clock. Запуск был сделан для 700 млн. генераций, деревья строились для каждой из 70,000 генераций, давших в результате 70,000 деревьев. В Tracer v1.6 было оценено качество постановки (ESS>200). Финальное дерево было аннотировано в TreeAnnotator v.1.8.3, первые 10% были отброшены, когда были построены Maximum Clade Credibility (MCC) деревья. Для визуализации использовались FigTree v.1.4.2. и Corel DRAW X7. Достоверность различий между величинами анализируемых показателей частоты выявления маркеров гепатита С определяли с помощью критерия Фишера, различия оценивались как достоверные при вероятности 95% (p<0,05).
Результаты. Доля позитивных по анти-ВГС трудовых мигрантов составила в среднем 4,5%. Распределение позитивных случаев между мужчинами и женщинами, а также в разных возрастных группах было сходным (таблица 2). Также отсутствовали достоверные различия по частоте выявления анти-ВГС в зависимости от страны происхождения, доля ВГС-серопозитивных лиц незначительно варьировала от 3,9% среди мигрантов из Украины до 4,8% среди мигрантов из Молдовы и Таджикистана (таблица 2).
Таблица 2.
Частота выявления анти-ВГС среди трудовых мигрантов, прибывших в
Характеристика N образцов Анти-ВГС, %
Всего 1333 4,5%
Мужчины 1109 4,8%
Женщины 224 3,1%
Возрастная категория
18-30 лет 522 4,0%
31-40 лет 322 5,3%
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
—--—
41-50 лет 262 4,6%
>50 лет 227 4,4%
Страна происхождения
Узбекистан 464 4,5%
Таджикистан 415 4,8%
Украина 308 3,9%
Молдова 146 4,8%
Частота выявления РНК ВГС, свидетельствующего о наличии текущей ВГС-инфекции, составила в среднем среди трудовых мигрантов 2,0% (27/1333). Образцы сыворотки крови с виремией ВГС были выявлены только среди мигрантов из Узбекистана и Таджикистана, частота выявления РНК ВГС в этих двух подгруппах составила 3,2% и 2,9%, соответственно (p>0,05). Соответственно доля лиц с текущей ВГС-ин-фекцией среди серопозитивных по анти-ВГС мигрантов из Узбекистана и Таджикистана составила 71,4% и 60,0%, соответственно. Среди обследованных мигрантов из Украины и Молдовы случаи текущей ВГС-ин-фекции, подтвержденной выявлением вирусной РНК, обнаружены не были. Таким образом, средняя доля случаев текущей ВГС-инфекции среди серопозитив-ных лиц составила 52,9%.
Амплифицировать полноразмерный участок core генома ВГС удалось не для всех образцов, содержащих РНК ВГС. Положительный результат был получен для 11 образцов (10 - из Узбекистана, 1 - из Таджикистана). Анализ последовательностей core ВГС показал, что подавляющее большинство (63,6%) выявленных у мигрантов случаев ВГС-инфекции вызваны генотипом 1b вируса, вторым по распространенности являлся генотип 3а, его доля составила 27,3%. Доля генотипа 2а составила 9,1%.
Результаты филогенетического анализа выделенных последовательностей ВГС, на основании которого был определен генотип вируса, представлены на рисунках 1 (полный вид дендрограммы) и 2 (выделенные фрагменты дендрограммы, соответствующие генотипам 1b, 2a и 3a).
Для реконструкции истории распространения ВГС на территории России и в странах происхождения трудовых мигрантов, а также уточнения происхождения выявленных у мигрантов штаммов ВГС нами был проведен филогенетический анализ с временной шкалой. Для более точной реконструкции заносов в качестве референсных образцов были использованы последовательности, взятые из базы данных GenBank, а также российские последовательности ВГС из шести регионов РФ (Московская область, Ростовская область, Свердловская область, Республика Тыва, Республика Якутия, Хабаровский край), выделенные в 2008 году. Кроме того, в анализ были включены последовательности ВГС, выделенные в Москве в 2014 году от двух
групп пациентов - инъекционных наркоманов (отмечены на дендрограмме как ГОШ) и от лиц из общей популяции с неустановленными факторами риска инфицирования (отмечены на дендрограмме как поп-ГОШ). Филогенетический анализ со временной шкалой, проведенный для последовательностей ВГС, выявленных у трудовых мигрантов, прибывших в Россию, и среди населения России, свидетельствуют об отсутствии близкородственной связи между ними. В большей степени это справедливо для генотипов по крайней мере 1Ь и 2а. Время расхождения между российскими и выделенными от мигрантов последовательностями ВГС составляет около 25 лет для генотипов 1Ь и 2а, и порядка 15 лет для генотипа 3а. Полученные результаты свидетельствуют о высокой вероятности инфицировании мигрантов в странах их происхождении, но не на территории России. В то же время, обращает на себя сходство последовательностей генотипа 3 а, выделенных от мигрантов и от коренного населения России. Эти последовательности группируются на дендро-грамме вместе и формируют кластер возрастом около 35 лет. По-видимому, такое сходство последовательностей 3а указывает существование единого эпидемиологического пространства для генотипа 3 а на территории бывшего СССР, и подтверждает предположение о заносе на территорию России этого генотипа ВГС из Средней Азии.
Обсуждение. Целью настоящего исследования являлось определение доли прибывающих в Россию трудовых мигрантов, имеющих маркеры инфицирования вирусным гепатитом С, и, соответственно, оценка риска завоза этой инфекции в Россию с миграционным потоком.
Частота выявления ВГС-инфекции (определяемой как серопозитивность по анти-ВГС) была высокой и примерно одинаковой среди всех мигрантов, независимо от страны происхождения, пола и возраста. По разным данным, частота выявления анти-ВГС в общей популяции России составляет от 1% до 2,4% [8; 9], что значительно ниже показателей серопозитивности, выявленных у прибывающих в страну трудовых мигрантов (4,5%). Данные по распространенности ВГС-инфекции в странах происхождения мигрантов носят ограниченный характер, однако имеющиеся публикации свидетельствуют о широкой распространенности ВГС в странах Средней Азии. Так, проведенное Ruzibakiev с
—-Ече^с-—
~ 8 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Вестник представлен в научной электронной библиотеке (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
—--—
мигрантов из Узбекистана и Таджикистана, построенное для участка core (1043 п.о.). Ветви, выделенные красным - достоверность >90%. Для последовательностей из GenBank указаны номер_субгенотип_страна_год выделения; образцы, выделенные красным цветом - российские изоляты, зеленым - образцы от трудовых мигрантов из Узбекистана, синим цветом - образцы от трудовых мигрантов из Таджикистана.
—-эъэ+ы-з-—
~ 9 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
—--—
R*f_AJ132996_1b_GER_1998
ID lls_R U S_Mosco. S83_RUS_2008 i w_600_R U S_2008
Ref _ J Q253539_1 b_C HN_2009 Ref_AB086051_1b_JPN_2002 a M"a_463_RUS_2008 Ref _AB705324_1b_ JPN_2007 Ref_ABS18813_1b_JPN_2009 R®f~AB518820_1b_JPN_2009
_L C011927_1b_J f
— Ref_AB691953_ Ref_AB077719_1b_JPN_2002 Re«_F J607095_1 b_ JP N_2004 Ref_FJ607084_1b_JPN_2005
0U»_RUS_Mo»cow_2014 ■ v_484_RUS_2008
I- D U«_R U S_Moecow_2014 3_IDU»_RUS_Mo»cow_2014
IDU»_RU S.Moicow_2014 !4_Non- DUs.RU S_Mo»cow_2014 t«f _KT735182_1 b_F R A_2013
_ Non-DUft_RUS_Moscow_2014
IOUs_R US_Moscow_2014
538_R U S_2009 1619_RUS_2008 ,14_RUS_2008 /sl_964_RUS_2009 IО U»_R U S_Mo»cow_2014 Ion-IDU»_R U S.Moseo w_2014 IDUs_RUS_Moscow_2014 Ref_EU234062_1b_USA_1992
- 30_Non- D Us_RU S_Moscow_2014
¿>45_IDUs_RUS_Moscow_2014
- t>33_IDUs_RUS_Mo*cow_2014
J D U*_R U S_Mo»co w_2014 U482880_1 b_U S A_2006 492_R U S_2009 «_Urbe» i«t»n_20ie F060711_1b_ES P_2008 Ref_EÜ155225_1b_USA_2003 Ret_D Q06 1296_ 1 b_U SA2001 Ref_EF407502_1b_USA_2001
Ref_KM277569_1b_BEL_2007 RefJEF407481_1b_USA_2007 Ref_G«913860_"1b_THA_2003 _AJ238799_1b_GER_1999
IDU»_RU S_Moscow_2014 Ref_f*B705381_1b_JPN_2007 Ref_EU155253_1b_USA_2006 ' 521_RUS_2009
tef _H F933270_1 b_E SP_2013 !56_Non- IOU»_RU S_Moscow_2014 .2016
Ref _F N67S967_1b_E S P_2003-2008 Sverdlovsl _816_RUS_2008 Ref_EU1S5360_1b_SUI_2003 Ref_EF407462_1b_USA_2007
Ret_FN675964_1b_ESP.----
C)48_Non-ID U*_R U S_Mo*cow_2014 " HM053611_1b_SUI_2010 Re« jAB523934_1b_JPN_2005-2007 ~U256079_1b_SUI_2005
19_Non- О Ul_R U S_Mo»co w_2014 •4_l D U«_R U S_Moscow_2014 _IDU*_RUS_Mo*cow_2014 F407493_1 b_U SA 2007 a_870_RUS_2008 28_U=b«l iaan_2016 Ret_AF 105O47_1 b_J PN_1999 Ref EU155219_1b_USA_2002 . V522236_1 b_U S A_2004
¿9_Non- DUs.RU S.Mosco w_2014
Ref_E U155368_1b_SWE_2001
Ref _H F933247_1 b_E S P_2013
Re»_KC439499_1b_USA_2002
t>31_IDU»_RU S_Moscow_2014 Ref_EU482886_1b_USA_2006 Ref_E F407471 _1 b_U SA_2007 ,USA_2006
Urb« I i<
_______928_RUS_2009
J_928_R U S_2008 Mo4cow_13_RUS_2008 Ref_J Q246543_1 b_C HN_2009 102_1b_JPN_2004 '5_Non-lDU»_RUS_Moscow_2014 I70_l D U»_R U S.Motco w_2014 ID Us_R U S_Moscow_2014 lon-DU*_RUS_Mo»eow_2014 Re« _J= F407494_1 b_U SA 2007 Ref_AF2077S6_1b_JPN_1999 Ref_AB049100_1b_JPN_2000
JQ246524_1b_CHN_2009 Re»_D90208_1 b_ J PN_1990
Ref_EU256099_1b_USA_2002
Ref_AB0d9088_1 b_JPN_2000
Ref_AB063485_1b_JPN_2001
231 _U;b» I ■ яап_2016 R«f_AB0777O6_1b_JPN_2OO2 Re«_E U1S5362_"1b_SUI_2004 Re«_E U15S362_1 b_SWE_2004 517_RUS_2009 ._2016
i-DUs_I _ _
RUS_2008 576_R U S_2009 12S_RUS_2009 Swiidiowsl_606_RUS_2008 v4_«69_RUS_2008
' v_490_R U S_2008 104_l О Us_R U S_Moscow_2014 ,IDUs_RUS_Mo»cow_2014 Ref_ABS18824_1b_JPN_2009 a_614_RUS_2008
Ref _H Q113696_1 b_U S A_1992
RUS_2008 Ref _K J439772_1 i _CAN_AL G_2001-2006 Ref_A J851228_1 _G E Q_2004 Ref_ к J439768_1d_CAN_MAR_2001 -
Рис. 2. Фрагменты филогенетического дерева, соответствующие генотипам 1Ь, 2а и 3а ВГС. Ветви, выделенные красным - достоверность >90%. Для последовательностей из GenBank указаны номер_субгенотип_страна_год выделения; образцы, выделенные красным цветом - российские изоляты, зеленым - образцы от трудовых мигрантов из Узбекистана, синим - образец от мигранта из Таджикистана.
В странах Восточной Европы распространенность ВГС в общей популяции ниже, чем в Средней Азии. Так, по данным Gшiev с соавторами, в Молдове среди первичных доноров крови частота выявления анти-ВГС составляет 1,44%, что не превышает аналогичные показатели, наблюдаемые в России [11]. По данным
И.С.Хоронжевской с соавторами, частота выявления анти-ВГС среди беременных женщин на территории северо-западной части Украины составляет 3,2% [12]. В том же регионе Украины распространенность анти-ВГС в общей популяции увеличивается от 0,5% среди подростков в возрасте 15-19 лет до 3,8% среди лиц в
—-Ече^с-—
~ 10 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Вестник представлен в научной электронной библиотеке (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
—--—
возрасте 40-49 лет [13]. Выявленные в нашем исследовании показатели распространенности анти-ВГС среди мигрантов могут не являться точным отражением распространенности данного маркера в общей популяции страны происхождения. Это может быть связано с тем, что мигранты, включенные в исследование, могут отличаться по своим социально-демографическим характеристикам от населения в их странах происхожде-ния.С одной стороны, мигранты могут иметь действительно более низкие показатели ВГС по сравнению с теми, кто живет в странах происхождения из-за эффекта «здорового иммигранта». Многие мигранты, за исключением беженцев, выезжают самостоятельно и имеют более высокий социально-экономический статус и более высокий уровень образования по сравнению с теми, кто живет в их странах происхождения. С другой стороны, большинство трудовых мигрантов, приезжающих в РФ - мужчины молодого и среднего возраста, т.е. демографическая группа, в которой, как правило, наиболее часто выявляют ВГС-инфекцию [14].
Широкая распространенность ВГС-инфекции среди мигрантов характерна не только для России. Данные Европейского центра по контролю за инфекционными заболеваниями (ECDC) о распространенности ВГС среди мигрантов носят ограниченный характер, однако исследования в отдельных странах действительно позволяют рассматривать иммигрантов как группу высокого риска [15]. К примеру, по результатам модельного исследования, проведённого в Нидерландах, 50% бремени ВГС в в стране ассоциировано с иммигрантами, среди которых распространенность ВГС в 10 раз выше, чем среди коренных жителей (2% против 0,2%) [16]. Таким образом, в России, как и в странах ЕС, трудовые мигранты являются группой повышенного риска ин-фицированности ВГС. На основании данных выявления маркеров гепатита С невозможно сделать однозначный вывод об импортированном характере выявленных случаев инфицирования ВГС, поэтому мы использовали филогенетический анализ нуклеотидных последовательностей для обнаруженных штаммов вируса для оценки степени их сходства со штаммами вирусов, циркулирующих на территории РФ. Среди образцов, позитивных по анти-ВГС, более половины содержали РНК ВГС, что позволило провести генетический анализ штаммов вируса. Доля анти-ВГС-позитивных образцов с виремией, соответствующая доле лиц с текущей инфекцией, соответствует ожидаемой. По данным литературы, около 50% серопозитив-ных образцов являются негативными по РНК ВГС, что указывает на перенесенную инфекцию [17]. Наиболее часто среди инфицированных ВГС мигрантов встречался генотип 1Ь, вторым по распространенности был генотип 3 а. Такое распределение генотипов
ВГС характерно как для России, так и для стран происхождения мигрантов [11; 13; 18; 19; 20]. Проведенный для последовательностей ВГС филогенетический анализ со временной шкалой не показал близкородственной связи между штаммами ВГС генотипов 1b и 2а, выделенными от трудовых мигрантов и штаммами, циркулирующими на территории РФ. В отличие от этих генотипов, последовательности генотипа 3 а, выделенные от мигрантов и от населения России, формировали на дендрограмме единый кластер. Тем не менее, время расхождения между российскими последовательностями 3 а и выделенными от мигрантов из Средней Азии, составило около 15 лет. Полученные данные свидетельствуют о существовании единого эпидемиологического пространства для генотипа 3 а на территории бывшего СССР, и подтверждают предположение о заносе на территорию России этого генотипа ВГС из Средней Азии. С учетом того, что образцы крови у всех обследованных мигрантов были получены при первичном обследовании после прибытия в Россию, результаты анализа позволяют предполагать инфицирование ВГС до прибытия в страну. Таким образом, полученные результаты свидетельствуют о том, что значительная доля трудовых мигрантов, прибывающих в Россию, инфицированы ВГС, что позволяет предполагать высокую вероятность завоза этой инфекции. Высокая степень пораженности мигрантов гепатитом С свидетельствует о необходимости разработки рекомендаций по организации скрининго-вых исследований мигрантов для выявления ВГС.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
[1] Carballo M., Cody R., and O'Reilly E. Migration, Hepatitis B and Hepatitis C. Report by the International Centre for Migration, Health and Development. Geneva, 2010.
[2] Жданов К.В., Лобзин Ю.В., Гусев Д.А. Козлов К.В. Вирусные гепатиты. - Санкт-Петербург: Фолиант, 2011, 304с.
[3] Нечаев В.В., Мукомолов С., Назаров В., Пожидаева Л.Н., Парков О.В., Чхинджерия И.Г. волюция эпидемического процесса хронических гепатитов в Санкт-Петербурге // Гастроэнтерология Санкт-Петербурга. 2011. № 1. С. 21.
[4] Sharma S., Carballo M., Feld J. J., and Janssen H. Immigration and viral hepatitis // J. Hepatol., 2015, vol. 63, no. 2, pp. 515-522.
[5] Viazov S. et al. Hepatitis C virus genotypes in different regions of the former Soviet Union (Russia, Belarus, Moldova, and Uzbekistan) // J. Med. Virol., 1997, vol. 53, no. 1, pp. 36-40.
[6] Соболева Н.В., Карлсен А.А., Исаева О.В., Кюрегян К.К., Троценко О.Е., Михайлов М.И. Распространенность вируса гепатита С среди населения Хабаровского края //ЖМЭИ, 2017, №3, C. 43-51.
[7] Drummond, A. J. & Rambaut, A.. BEAST: Bayesian evolutionary analysis by sampling trees. BMC Evol Biol., 2007, 7, p. 214
[8] Гемоконтактные инфекции у туристов и мигрантов (медицина путешествий). Ч.5. Под ред. Ю.В. Лобзина. Санкт-Петербург: СпецЛит, 2016, 183с.
~ 11 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
—--—
■ Лобзин Ю.В., Жданов К.В., Волжанин В.М., Гусев Д.А. и др. Вирусные гепатиты: клиника, диагностика, лечение. Санкт-Петербург: Фолиант, 2006, 184с.
[10] Ruzibakiev R, Kato H, Ueda R, Yuldasheva N, Hegay T, Avazova D, Kurbanov F, Zalalieva M, Tuichiev L, Achundjanov B, Mizokami M. Risk factors and seroprevalence of hepatitis B virus, hepatitis C virus, and human immunodeficiency virus infection in Uzbekistan // Intervirology. 2001;44(6), p.327-32.
[11] Guriev V, Spinu C, Sajen O, Isac M, Spinu I, Cebotari S, Donos A. Epidemiology of hepatitis C in the Republic of Moldova: achievements and remaining challenges in prevention and control. J Infect Dev Ctries. 2016 Nov 24;10(11):1162-1167. doi: 10.3855/jidc.7884.
[12] Хоронжевская И.С., Мартынюк Г.А., Шевченко Г.Н., Резников А.П., Роганина Н.А., Харитонюк Р.А., Романчук О.А., Кручок В.М., Семенова Л.А., Михайлов М.И., Шахги-льдян И.В. Современная эпидемиологическая и вирусологическая характеристика гепатита С на территории Северо-Западной части Украины // Эпидемиология и вакцинопрофи-лактика. 2011. № 6 (61). С. 50-55.
[13] Хоронжевская И.С., Мартынюк Г.А., Шевченко Г.Н., Резников А.П., Семенова Л.А., Витренко Я.А., Самохвалов Е.И., Дерябин П.Г., Михайлов М.И., Шахгильдян И.В. Современная молекулярно-генетическая характеристика гепатита С на территории Северо-Западной части Украины // Эпидемиология и вакцинопрофилактика. 2013. № 4 (71). С. 40-46.
[14] Мукомолов С.Л., Левакова И.А., Сулягина Л.Г., Си-
найская Е.В., Болсун Д.Д., Иванова Н.В. Современная эпидемиология гепатита С в России // Эпидемиология и инфекционные болезни. Актуальные вопросы. 2012. № 6. С. 21-25.
[15] European Center for Disease Prevention and Control, "Assessing the burden of key infectious diseases affecting migrant populations in the EU/EEA: technical report." ECDC Stockholm, 2014.
[16] Vriend H. J., van Veen M. G., Prins M., Urbanus A. T., Boot H. J., and De Coul E. L. Hepatitis C virus prevalence in The Netherlands: migrants account for most infections // Epidemiol. Infect., 2013, vol. 141, no. 6, pp. 1310-1317.
[17] Busch MP, Glynn SA, Stramer SL, Orland J, Murphy EL, Wright DJ, Kleinman S; NHLBI Retrovirus Epidemiology Donor Study (REDS) Group. Correlates of hepatitis C virus (HCV) RNA negativity among HCV-seropositive blood donors // Transfusion. 2006 Mar;46(3), pp. 469-75.
[18] Исаева О.В., Кичатова В.С., Карлсен А.А., Солонин С.А., Дмитриев П.Н., Кюрегян К.К., Михайлов М.И. Многолетняя динамика распространения генотипов вируса гепатита С в Московском регионе //ЖМЭИ, 2016, №4, C. 35-42.
[19] Khan A, Kurbanov F, Tanaka Y, Elkady A, Sugiyama M, Dustov A, Mizokami M. Epidemiological and clinical evaluation of hepatitis B, hepatitis C, and delta hepatitis viruses in Tajikistan // J Med Virol. 2008 Feb;80(2), pp.268-76.
[20] Kurbanov F, Tanaka Y, Sugauchi F, Kato H, Ruzibakiev R, Zalyalieva M, Yunusova Z, Mizokami M. Hepatitis C virus molecular epidemiology in Uzbekistan // J Med Virol. 2003 Mar;69(3), pp.367-75.
THE PREVALENCE OF VIRAL HEPATITIS С AMONG LABOR MIGRANTS ARRIVING IN THE RUSSIAN FEDERATION Alsalih1 N.J., Sychev2 D.A., Podoprigora11.V.
1Peoples' Friendship University of Russia, Moscow, Russian Federation
2Center for Hygiene and Epidemiology in the Moscow Region, Mytischi, Russian Federation
Annotation. Aim. To determine of the prevalence of viral hepatitis C markers in migrant workers. Materials and methods. Blood serum samples from 1,333 migrant workers recently arrived in Russia from Uzbekistan (n = 464), Tajikistan (n = 415), Ukraine (n = 308) and Moldova (n = 146) were analyzed. Anti-HCV were tested using commercial ELISA tests. HCV RNA was tested in RT-PCR. HCV genotype was determined by sequencing of HCV core region. Results. The rate of anti-HCV detection was high regardless of the country of origin: 4.5% (Uzbekistan), 4.8% (Tajikistan), 3.9% (Ukraine), 4.8% (Moldova). Proportion of seropositive individuals with current HCV infection confirmed by presence of viral RNA was 52.9%. Vast majority of HCV infection cases were associated with viral genotype 1b (63.6%), 3a was second prevalent genotype (27.3%). Phylogenetic analysis with time scale demonstrated absence of close relation between HCV sequences from migrants and from Russian population, indicating the source of infection in migrants within their countries of origin. Conclusion. The high prevalence of hepatitis C markers in labor migrants suggests a high probability of the importation of HCV in the Russian Federation. Thus, inclusion of hepatitis C testing into routine screening of labor migrants might be beneficial.
Key words: Viral hepatitis, serological screening, migrants
REFERENCES
[1] Carballo M., Cody R., and O'Reilly E. Migration, Hepatitis B and Hepatitis C. Report by the International Centre for Migration, Health and Development. Geneva, 2010.
[2] Zhdanov K.V., Lobzin Ju.V., Gusev D.A. Kozlov K.V. Virusnye gepatity. - Sankt-Peterburg: Foliant, 2011, 304 p. (in Russian)
[3] Nechaev V.V., Mukomolov S., Nazarov V., Pozhidaeva L.N., Parkov O.V., Chhindzherija I.G. voljucija jepidem-icheskogo processa hronicheskih gepatitov v Sankt-Peterburge // Gastrojenterologija Sankt-Peterburga. 2011, № 1, p. 21. (in
Russian)
[4] Sharma S., Carballo M., Feld J. J., and Janssen H. Immigration and viral hepatitis, J. Hepatol., 2015 vol. 63, no. 2, pp. 515-522.
[5] Viazov S. et al. Hepatitis C virus genotypes in different regions of the former Soviet Union (Russia, Belarus, Moldova, and Uzbekistan). J. Med. Virol., 1997, vol. 53, no. 1, pp. 36-40.
[6] Soboleva N.V., Karlsen A.A., Isaeva O.V., Kjuregjan K.K., Trocenko O.E., Mihajlov M.I. Rasprostranennost' virusa gepatita S sredi naselenija Habarovskogo kraja. ZhMEI, 2017, №3, pp. 43-51. (in Russian)
—-Ече^с-—
~ 12 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Вестник представлен в научной электронной библиотеке (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
[7] Drummond, A. J. & Rambaut, A. (2007). BEAST: Bayes-ian evolutionary analysis by sampling trees. BMC Evol Biol 7, p. 214.
[8] Gemokontaktnye infekcii u turistov i migrantov (medicina puteshestvij). Ch.5. Pod red. Ju.V. Lobzina. - Sankt-Peter-burg: SpecLit, 2016, 183p. (in Russian)
[9] Lobzin Ju.V.,Zhdanov K.V., Volzhanin V.M., Gusev D.A. i dr. Virusnye gepatity: klinika, diagnostika, lechenie-Sankt-Peterburg: Foliant, 2006, 184p. (in Russian)
[10] Ruzibakiev R, Kato H, Ueda R, Yuldasheva N, Hegay T, Avazova D, Kurbanov F, Zalalieva M, Tuichiev L, Achundjanov B, Mizokami M. Risk factors and seroprevalence of hepatitis B virus, hepatitis C virus, and human immunodeficiency virus infection in Uzbekistan. Intervirology. 2001;44(6):327-32.
[11] Guriev V, Spinu C, Sajen O, Isac M, Spinu I, Cebotari S, Donos A. Epidemiology of hepatitis C in the Republic of Moldova: achievements and remaining challenges in prevention and control. J Infect Dev Ctries. 2016 Nov 24;10(11):1162-1167. doi: 10.3855/jidc.7884.
[12] Horonzhevskaja I.S., Martynjuk G.A., Shevchenko G.N., Reznikov A.P., Roganina N.A., Haritonjuk R.A., Romanchuk O.A., Kruchok V.M., Semenova L.A., Mihajlov M.I., Shahgil'djan I.V. Sovremennaja jepidemiologicheskaja i virusologicheskaja harakteristika gepatita C na territorii Severo-Zapadnoj chasti Ukrainy. Jepidemiologija i vakcinoprofilaktika, 2011, № 6 (61), pp. 50-55. (in Russian)
[13] Horonzhevskaja I.S., Martynjuk G.A., Shevchenko G.N., Reznikov A.P., Semenova L.A., Vitrenko Ja.A., Samohvalov E.I., Derjabin P.G., Mihajlov M.I., Shahgil'djan I.V. Sovremennaja molekuljarno-geneticheskaja harakteristika gepatita S na territorii Severo-Zapadnoj chasti Ukrainy. Jepidemiologija i
vakcinoprofilaktika, 2013, № 4 (71), pp. 40-46. (in Russian)
[14] Mukomolov S.L., Levakova I.A., Suljagina L.G., Sinajskaja E.V., Bolsun D.D., Ivanova N.V. Sovremennaja jepidemiologija gepatita S v Rossii. Jepidemiologija i infekcionnye bolezni. Aktual'nye voprosy, 2012, № 6, pp. 21-25. (in Russian)
[15] European Center for Disease Prevention and Control, "Assessing the burden of key infectious diseases affecting migrant populations in the EU/EEA: technical report." ECDC Stockholm, 2014.
[16] Vriend H. J., van Veen M. G., Prins M., Urbanus A. T., Boot H. J., and De Coul E. L. Hepatitis C virus prevalence in The Netherlands: migrants account for most infections. Epidemiol. Infect., 2013, vol. 141, no. 6, pp. 1310-1317.
[17] Busch MP, Glynn SA, Stramer SL, Orland J, Murphy EL, Wright DJ, Kleinman S; NHLBI Retrovirus Epidemiology Donor Study (REDS) Group. Correlates of hepatitis C virus (HCV) RNA negativity among HCV-seropositive blood donors. Transfusion. 2006 Mar;46(3), pp.469-75.
[18] Isaeva O.V., Kichatova V.S., Karlsen A.A., Solonin S.A., Dmitriev P.N., Kjuregjan K.K., Mihajlov M.I. Mnogoletnjaja dinamika rasprostranenija genotipov virusa gepatita S v Moskovskom regione. ZhMEI, 2016, №4, pp. 35-42. (in Russian)
[19] Khan A, Kurbanov F, Tanaka Y, Elkady A, Sugiyama M, Dustov A, Mizokami M. Epidemiological and clinical evaluation of hepatitis B, hepatitis C, and delta hepatitis viruses in Tajikistan. J Med Virol. 2008 Feb;80(2):268-76.
[20] Kurbanov F, Tanaka Y, Sugauchi F, Kato H, Ruzibakiev R, Zalyalieva M, Yunusova Z, Mizokami M. Hepatitis C virus molecular epidemiology in Uzbekistan. J Med Virol. 2003 Mar;69(3), pp.367-75.
—-эъэ+ы-3-—
~ 13 ~
Издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор). Свидетельство о регистрации СМИ ПИ ЭЛ № ФС77-50518 Журнал представлен в НАУЧНОЙ ЭЛЕКТРОННОЙ БИБЛИОТЕКЕ (НЭБ) — головном исполнителе проекта по созданию Российского индекса научного цитирования (РИНЦ)
