CC BY
44УДК 904(571.63) DOI 10.24411/2658-5960-2020-10011
Татьяна Афанасьевна Васильева1 ([email protected])
РАСПОЛОЖЕНИЕ ЖИЛЫХ КВАРТАЛОВ ЕКАТЕРИНОВСКОГО ГОРОДИЩА (ПРИМОРСКИЙ КРАЙ)
В статье рассматривается внутренняя планиграфия Екатериновского городища — одного из памятников чжурчжэньской империи Восточное Ся (XIII в.). Строились города чжурчжэней по строго разработанным планам, которые опирались на опыт предшественников и соседей. Правила действовали на всей территории империи. Основными объектами строительства были жилые, хозяйственные, административные и общественные сооружения, которые находились в отведённых участках города. Местоположение жилых кварталов определялось заранее, при этом учитывался рельеф местности. Рассматривая расположение исследованных жилищ Екатериновского городища и их конструктивные особенности, можно сделать вывод о сложившихся традициях домостроения у чжурчжэней Приморья. Существовали строгие стандарты на возведение жилищ в определённых районах, соответствующие бытующим нормам и занимаемому положению владельца усадьбы. Вместе с тем рядом расположенные жилища в кварталах простых горожан могли отличаться размерами и конструктивными особенностями. Ключевые слова: Приморье, государство Восточное Ся, чжурчжэни, Ека-териновское городище, внутренняя городская планировка, жилища, улицы.
Tat'yana A. Vasil'eva1 ([email protected])
LOCATION OF RESIDENTIAL BLOCKS OF THE EKATERINOVSKOE WALLED TOWN
(PRIMORSKY KRAI)
The article considers the internal planigraphy of the Ekaterinovskoe ancient town — one of the monuments of the Jurchen empire of East Xia (XIII century). The Jurchen cities were built according to strictly developed plans, which were based on the experience of their predecessors and neighbors. Rules were in force throughout the empire of the Jurchen. The main objects of development were residential, economic, administrative and public buildings. They were located in designated areas of the city. The terrain was taken into account in this case. The location of residential blocks was determined in advance. Considering the location of the investigated dwellings of the Ekaterinovskoe walled town and their design features, we can conclude about the established traditions of housing construction among the Jurchen of Primorye. There were
Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, Владивосток, Россия.
Institute of History, Archaeology and Ethnology of the Peoples of the Far East, FEB RAS, Vladivostok, Russia.
1
strict standards for the construction of dwellings in certain areas, which were in line with prevailing standards and the position held by the owner of the estate. At the same time, nearby dwellings in the blocks of ordinary townspeople could differ in size and design features.
Keywords: Primorye, Eastern Xia state, Jurchen, Ekaterinovskoe walled town, inner city layout, dwellings, streets.
ВСТУПЛЕНИЕ
Исследования горных городищ чжурчжэньского времени (XIII в.) в Приморском крае ведутся более полувека. Эти памятники в большинстве своём относятся к периоду существования государства Восточное Ся. При их возведении учитывались многовековой опыт градостроительства и традиции предшественников, а также строго разработанные каноны и планы, проверенные временем (Крюков и др. 1984: 87). Форма этих городищ по возможности была приближена к рельефу горной местности, а мощные фортификационные сооружения, приспособленные к природным преградам, делали их максимально неприступными.
Основными объектами застройки чжурчжэньского города были жилые, хозяйственные и административные сооружения. За время исследований накоплен богатейший материал по их характеристике, традиционным элементам и особенностям домостроения, прослежена внутренняя планиграфия памятников. Эти сведения нашли отражение в работах М.В. Воробьёва (Воробьёв 1983: 82-90), Э.В. Шавкунова (Шавкунов 1990), Н.Г. Артемьевой (Артемьева 1998), В.Д. Ленькова (Леньков 1983), В.А. Хоре-ва (Хорев 2012: 17-39).
При изучении опыта градостроения будет интересен и информативен материал, полученный при раскопках Екатериновского городища, для жилищ которого характерна земляная завалинка — обваловка, нечасто наблюдаемая на памятниках чжурчжэньского периода в Приморье. В своё время этот факт наряду с нумизматическим материалом, собранным на городище, послужил основанием для датирования памятника XI в. (Шав- _ кунов 1963: 27—35). В дальнейшем эта датировка была пересмотрена, и время существования городища было определено как конец XI—XII в. й (Леньков 1983: 68). И только исследования последних лет и полученные новые археологические и эпиграфические материалы позволили автору ^
О
отнести этот город к XIII в.
Одной из основных особенностей устройства внутреннего пространст- <
ва чжурчжэньских крепостей было то, что строились они по строго опреде- ё
лённым планам и с соблюдением принятых правил, когда город становил- ^ ся отражением земного и космического порядка — вечного и незыблемого
(Крюков и др. 1984: 87). Как в средневековом Китае, где жилища и улицы ё^
по возможности выстраивали по оси север — юг (Стужина 1979: 106), так Ё
и в чжурчжэньских городищах при раскопках чётко видны ряды жилищ, вытянутых в улицы. Правда, иногда ориентировка объектов зависела от рельефа местности, выбранной для строительства, и ось север — юг могла смещаться, но основные принципы градостроительства по возможности соблюдались неукоснительно.
Такую внутреннюю планиграфию можно проследить на многих исследованных чжурчжэньских памятниках — Шайгинском городище в Партизанском районе, Ананьевском городище в Надеждинском районе (Артемьева 1998: рис. 2, 45), Горнохуторском городище в Черниговском районе (Васильева 2003: 322). Подобная застройка города наблюдается и на Ека-териновском городище. Большая часть жилищ этого памятника выделялась на дневной поверхности завалинкой-обваловкой в виде невысокого вала, которая окружала стены с трёх сторон и прерывалась со стороны входа. Высота её достигала 0,2—0,6 м, состояла она из коричневого суглинка со щебёнкой и камнями, иногда довольно крупными. Эту завалинку очень хорошо видно на снимках из космоса, когда ряды обвалованных жилищ, выстроенных в улицы, тянутся с небольшим склонением с севера на юг и с востока на запад (рис. 1).
Рис. 1. Космоснимок Екатериновского городища
ЖИЛИЩА ЕКАТЕРИНОВСКОГО ГОРОДИЩА
На Екатериновском городище раскопано 39 жилищ (рис. 2). Расположены они в разных местах памятника. Группа из восьми жилищ находится в восточной части у центральных ворот. К северо-западу от них раскопана группа из 13 жилищ. Шесть жилищ исследованы на территории северного
I_I_I_I_I_I
Рис. 2. План Екатериновского городища
внутреннего города и рядом с ним к востоку. Одно жилище было исследовано в южной части Екатериновского городища, у юго-восточного хозяйственного разрыва вала, рядом с производственной площадкой, на которой находился горн. Следующая группа жилищ, располагаясь улицей, шла от родника к юго-западу. Рядом с некоторыми постройками раскопаны хозяйственные дворы с каменными основаниями для амбаров или площадки, приспособленные для хозяйственных нужд, без сооружений.
По остаткам конструкций, которые удаётся проследить при раскопках, было выяснено, что все жилища в восточной части города наземные, деревянные, прямоугольные в плане, площадью от 24 до 45—54 кв. м. Вход у большинства жилищ был с восточной стороны (у четырёх — с юго-востока, у трёх — с юга, у одного — с северо-востока) вниз по склону.
На Екатериновском городище (Васильева 2007: 277) в некоторых жилищах по периметру стен зачищены крупные камни, которые образовывают
го <
своеобразный фундамент. На него укладывали деревянные лаги, а сверху строили каркас. Отапливались все чжурчжэньские жилища каном.
В восточной части около центральных ворот и северо-восточной части городища были исследованы остатки 22 жилищ. Все они, кроме № 1 и 11, на дневной поверхности выделялись подковообразной завалинкой-обваловкой. Располагались жилища рядами — своеобразными улицами, по возможности с соблюдением направления север — юг вдоль склона сопки. Первый ряд начинался в 20 м к западу от центральных ворот. Это жилища № 5 (35 кв. м с Г-образным каном), № 4 (48 кв. м, П-образный кан), № 10 (30 кв. м, Г-образный кан), № 11 (48 кв. м, П-образный кан). Первые три из них выделялись на дневной поверхности земляной завалинкой-обваловкой.
Далее к западу, вверх по склону, параллельно первому ряду жилищ были вскрыты остатки жилищ № 6 (45 кв. м) и № 8 (48 кв. м), которые также выделялись на дневной поверхности завалинкой-обваловкой. Они были частично разрушены корнями деревьев, поэтому в жилище № 6 удалось проследить два прямых кана, а относительно жилища № 8 можно предположить, что кан там был П-образным.
Новый ряд к западу включал жилища № 9 (35 кв. м) и № 7 (54 кв. м). Отапливались они Г-образными канами.
Следующая исследованная улица включает четыре жилища: № 14 (24 кв. м, Г-образный кан), в 45 м к юго-востоку от него, через неглубокую лощину, располагалось жилище № 12 (42 кв. м, П-образный кан), примыкают к нему № 13 (30 кв. м, Г-образный кан) и № 17 (50 кв. м, П-образный кан). Все эти строения расположены к северо-западу от предыдущего ряда.
Далее к западу, в 10 м от жилища № 12, вверх по склону располагались жилища № 15 (36 кв. м, Г-образный кан), № 16 (54 кв. м, П-образный кан), № 19 (45 кв. м, П-образный кан), № 18 (30 кв. м, П-образный кан) и стоящее несколько в стороне, к юго-востоку, жилище № 3 площадью 30 кв. м с П-образным каном.
С площадки с остатками жилища № 20 начинается длинная искусственная терраса, на которой располагались жилища № 20—23, выстроенные в улицу, ориентированную почти с севера на юг и протянувшуюся на 63 м (рис. 3). С этого участка началось исследование городища сплошными площадями. Раскоп с остатками жилища № 20 был привязан
со
о_
I I
"ГТ
I I
"ГТ
I I
Рис. 3. Расположение жилищ № 20—23 с остатками амбаров
к западной границе раскопа с остатками жилища № 15. К северу от жилища № 20 находится ложбина с подъёмом протяжённостью 30 м к валу северного внутреннего города. Жилище № 20 имело площадь 42 кв. м и отапливалось П-образным каном. Пространство в 11 м между жилищами № 20 и 21 занято каменной кладкой размерами 6^6 м — основанием хозяйственного амбара. Жилище № 21 площадью 24 кв. м, так же как и жилище № 20, отапливалось П-образным каном. Пространство в 10 м между жилищами № 21 и 22 занято остатками каменной вымостки размерами 6х10 м, на которой строился амбар. Следующее жилище — № 22 — имело площадь 45 кв. м и отапливалось также каном П-образной формы. Далее, в 7 м к югу, находились остатки жилища № 23 площадью 24 кв. м с Г-образным каном. Между этими постройками также были остатки хозяйственного амбара с каменным основанием 5 х6 м.
Впервые на этом участке удалось проследить определённую стандартизацию застройки города. У всех описанных выше четырёх жилищ вход находился с восточной (узкой) стороны вниз по склону. Отапливались три первых жилища канами П-образной формы с укороченной левой секцией. В жилищах № 20 и 21 вытяжная труба находилась в юго-западном углу, в жилище № 22 — в северо-западном. Рядом с жилищами обнаружены каменные основания хозяйственных построек.
С 2007 г. исследования на Екатериновском городище вынужденно были перенесены в юго-восточную часть, к роднику, так как этот район в последние годы целенаправленно подвергался разграблению браконьерами. Эта территория включает в себя пологие северный и южные склоны сопки, спускающиеся к руслу ручья, вытекающего из родника. Данный родник и сейчас, как и 800 лет назад, является одним из самых мощных источников чистой питьевой воды. Место это было удобное, достаточно благоустроенное и потому плотно заселённое.
На левом берегу, к северу от ключа, вытекающего из родника, на оконечности мыса, укреплённого камнями, были сооружены искусственные выровненные и плотно утрамбованные площадки, которые были необходимы горожанам в этой части города. Ведь за водой могли не только приходить пешком, но и приезжать на телегах с бочками. Вдоль русла ручья были прослежены остатки насыпной дамбы, защищающей расположенные рядом жилые кварталы от половодья. За дамбой на искусственных террасах находились остатки жилых домов.
Первое жилище (№ 31, раскоп 53 2008 г.) было построено буквально в 5 м от берега (рис. 4), и выход у него был ориентирован на южную сторону, к воде. Его площадь составляла 43 кв. м, отапливалось оно каном Г-образ-ной формы. С западной стороны, выше по склону сопки, где находился за- т болоченный участок, стену жилища защищала дамба с плотной каменной насыпью, которая спасала от подтопления во время дождей. Вниз по склону сопки от восточной стены жилища № 31 была прорыта дренажная канава.
<
0 1 м
Рис. 4. Расположение жилищ № 31—33 с хозяйственными амбарами к северу от ручья
К востоку от жилища № 31 зачищено каменное основание хозяйственного амбара размерами 3,5х4,8 м.
На расстоянии 0,2 м к северу от задней стенки жилища № 31 находились остатки жилища № 32 (Е09-Р55) площадью 30 кв. м, которое отапливалось Г-образным каном. Вход в него располагался с восточной стороны. В 0,4 м от северной стены жилища, в основании которой находились мелкие камни, была выложена дренажная канава, оконтуренная диким рваным камнем, отводящая воду и в наши дни.
К востоку, на расстоянии 1 м от жилища № 32, зачищено каменное основание хозяйственной постройки.
Далее, в 2 м к северу, на искусственной террасовидной площадке располагалось жилище № 33 (Е09-Р55) площадью 48 кв. м с каном Г-образной формы. Вход в жилище находился с юго-восточной стороны вниз по склону.
На левом берегу ключа были зачищены три жилища, участок улицы, вытянутой практически с севера на юг, протяжённостью 28 м. Все они отапливались канами Г-образной формы. Вниз по склону, к востоку от них, находились амбары-летники. Эти жилища были выстроены в одну линию с остатками жилищ № 6 и 8, которые располагались напротив центральных ворот.
Четвёртое жилище — № 34 (Е10-Р59) — площадью 45,5 кв. м с П-образ-ным каном, являющееся продолжением этой же улицы (рис. 4), находилось на правом берегу ключа, в 17,5 м от жилища № 31. Судя по площадке, врезанной в склон сопки и располагающейся рядом с жилищем № 34, можно предположить, что это был хозяйственный двор без амбара, но со ступой.
Выше по склону сопки, к западу, шёл ряд каменных оснований амбаров, далее, к западу от амбаров, находились остатки сгоревшего жилища № 35 (Е12-Р62). Его площадь составляла 30 кв. м. Отапливалось оно каном Г-образной формы. Плотное перекрытие дымоходных каналов камнями сохранилось нетронутым.
Выше сгоревшего жилища, к юго-западу, была насыпана новая площадка, с восточной стороны укреплённая камнями для предотвращения сползания грунта вниз по склону. Здесь было возведено новое жилище (№ 36, Е12-Р63). Вход в него находился с восточной стороны, площадь составляла 30 кв. м, отапливалось оно каном П-образной формы.
Далее к юго-западу находились остатки жилища № 37 (Е13-Р65) площадью 38 кв. м с каном Г-образной формы. Вход находился с юго-восточной стороны в сторону хозяйственного двора этого жилища, расположенного на нижележащей террасе.
Остатки жилища № 38 (Е16-Р72) располагались к юго-западу от жилища № 37. Вход в него находился с восточной стороны вниз по склону, площадь составляла 31,5 кв. м, отапливалось оно каном П-образной формы. К югу от жилища зафиксирована хозяйственная площадка.
Собранный на раскопах у родника материал разнороден и представляет собой вещи, необходимые горожанам в повседневной жизни, и их обломки. Это орудия труда, предметы вооружения, бронзовые монеты, железные гвозди, пробои, обломки станковой и лепной посуды. В этом районе присутствуют следы металлообработки: шлаки, слитины, собранный и подготовленный к дальнейшей переработке металлолом и вещи, вновь изготовленные. Рядом с одной хозяйственной постройкой жилища № 32 были обнаружены остатки клада — пять новых боевых топориков-клевцов. Скорее всего, они были спрятаны мастером, который не успел их передать заказчику.
Конструкция жилищ, построенных у родника, такая же, как и в других районах города. Отличие от остальных жилищ состоит в том, что район этот был густонаселённый, и поэтому лишнего пространства здесь не было. Пример тому — жилище № 31, отстоящее от жилища № 32 на 0,2 м. И вполне вероятно, что стена у них была общая. К тому же из-за близости к заболоченному участку здесь вынужденно принимались дополнительные меры по отводу воды в случае избытка влаги: возводились дренажные сооружения, дамбы.
го <
ЖИЛИЩА В РАЙОНЕ АДМИНИСТРАТИВНОГО КОМПЛЕКСА
Интересный материал в отношении способа возведения и конструктивных особенностей жилых построек получен при исследовании северного внутреннего города Екатериновского городища, выполняющего административные функции в данной крепости. На этом прямоугольном участке склона сопки, окружённом невысоким земляным валом, хорошо видны шесть искусственных земляных платформ. Для того чтобы насыпи не оползали, с восточной и южной сторон они были укреплены каменными кладками.
На главенствующей здесь насыпной площадке овальной формы чётко видна земляная завалинка-обваловка высотой до 0,8 м, которая окружала остатки наземного прямоугольного в плане жилища № 28 (Е04-Р40) площадью около 45 кв. м с входом, ориентированным на восток. Отапливалось оно каном Г-образной формы. По углам административного комплекса находились два жилища - № 27 и 29 (Е02-Р33, Р38; Е04-Р41) -каждое площадью около 80 кв. м с тремя автономными канами. Жилище № 27 располагалось в северо-восточном углу и обладало тремя автономными прямыми (односекционными) трёхканальными канами, расположенными буквой «П» вдоль стен. У каждого кана был свой очаг и своя труба. Вход в жилище был с юга. Третье жилище (№ 29), раскопанное в юго-западном углу внутреннего города, построено на насыпной платформе, укреплённой с востока каменной кладкой с выступающим каменным крыльцом перед входом. Жилище также было с тремя автономными канами. Южный — П-образный (трёхсекционный) двухканальный кан с двумя очагами и трубой, средний и северный — Г-образные (двухсекционные) двухканальные. У двух последних было по очагу и трубе. В центре жилища найдена ямка от опорного центрального столба постройки (рис. 5).
Жилища № 27 и 29 во внутреннем городе отличаются от обычных жилищ конструкцией и размерами и, вероятно, не могли служить для нужд рядовой семьи. Здесь нет никаких хозяйственных приспособлений, бытовых вещей. Скорее всего, эти здания можно отнести к общественным, где, например, могли размещать приехавших в город чиновников, т.е. эти жилища служили постоялым двором или казармой. Данное предположение подтверждают большая площадь и автономность тёплых лежанок — канов. Что касается жилища № 28, то оно преднамеренно было построено на высокой насыпной платформе и занимало главенствующее центральное полого жение на территории внутреннего города. Перед ним была благоустроенная, выровненная и утрамбованная площадь с дренажной канавой — удобное место для сбора горожан. Расположение и конструктивные особенности жилищ, планировка внутреннего пространства, существование аналогий
Рис. 5. Остатки жилища № 29 с тремя автономными канами
1 -271 2 -307 3 -315 4 -312
-460 -467 -469
-467 -473 -511
в соседнем Китае подтверждают, что по своему назначению северный внутренний город выполнял административные функции.
В 7 м к востоку от внутреннего города был расположен ещё один жилой квартал с достаточно необычными жилищами и находящимися рядом пустыми искусственными террасами, приготовленными под застройку. На искусственной платформе, укреплённой с юга каменной кладкой, исследовано наземное жилище № 24 (Е99-Р26) площадью около 82 кв. м. Оно прямоугольной формы, с выходом на восток. Внутри жилища под единым плотным каменным покрытием дымоходных каналов располагалось два автономных кана. Первый (южный) Г-образный, с одним очагом и трубой и дополнительным дугообразным рукавом в юго-западном углу. В 0,5 м от трубы первого кана начинается второй — прямой, с очагом, перестроенным в горн, и трубой, поднимающейся по склону сопки за пределами жилища.
Далее к востоку находились остатки жилища № 26 (Е01-Р31), построенного также на искусственной площадке. Оно было наземным, прямоугольным в плане, площадью около 80 кв. м. Отапливалось каном Г-образ-ной формы. Вход мог находиться с востока. В юго-восточной части жилища зачищена прямоугольная каменная вымостка размерами 4х4 м, вероятно, представляющая собой остатки каменного фундамента хозяйственной постройки, где обнаружена ступа, утопленная в материк и обложенная сверху камнями.
Далее, к северу и востоку, расположены пустые искусственные платформы, приготовленные, видимо, для застройки.
Жилища, которые находились к востоку от внутреннего города, оказались гораздо большей площади, чем обычные, и имели несколько иную планировку. Интересен и богат материал, собранный здесь. Помимо бытовых вещей, оружия, предметов для охоты и рыболовства, была обнаружена большая коллекция керамических изделий, глазурованная посуда. Эти жилища могли принадлежать тем чиновникам, которые представляли городскую администрацию, расположенную во внутреннем городе.
Ещё два внутренних города находятся в южной части городища. Это рядом расположенные обвалованные участки с входом с северо-востока. Раскопки в юго-восточном внутреннем городе показали, что здесь были сооружены комплексы зданий колоннадной конструкции, которые по назначению являлись общественными.
Перед входом в этот внутренний город были вскрыты остатки усадьбы: на искусственной террасовидной площадке были обнаружены остатки жилища № 39 (Е19-Р78) площадью 45 кв. м, которое отапливалось го Г-образным трёхканальным каном с одним очагом и трубой. Перед входом в жилище с юго-востока находился хозяйственный двор с ямами и дренажной канавой. Из-под вала внутреннего города, вниз по склону, был проложен дренаж, который расположен к северо-западу от жилища,
за его задней стенкой. Находки, собранные здесь, представлены остатками керамической посуды, обломками чугунных и железных изделий, выплесками металла. Вероятно, хозяину приходилось работать с этим материалом. Данное жилище, расположенное перед входом во внутренний город, скорее всего, принадлежало служителю, который следил за состоянием зданий и порядком на этом объекте.
Исследования жилых построек Екатериновского городища свидетельствуют о сложившихся традициях домостроения у чжурчжэней, которые находят аналогии в памятниках чжурчжэньского времени в Приморье. Кроме того, становится ясно, что существовали строгие стандарты при возведении жилищ в определённых кварталах, соответствующие бытующим нормам и положению, занимаемому владельцем усадьбы. Вместе с тем жилища на одной улице могли отличаться друг от друга не только конструктивными особенностями, но и размерами.
ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ПОСТРОЙКИ
Планировка чжурчжэньского города предполагала дворово-усадебную застройку. Как правило, рядом с жилищами находился хозяйственный двор с амбаром или без него, и все эти постройки вместе образовывали единый комплекс — хозяйственную усадьбу. Амбары использовались как хозяйственные или складские постройки, а в жаркое время они могли служить местом ночлега.
Сооружались эти конструкции на сваях, чтобы приподнять строение над землёй, тем самым уменьшить влажность и затруднить попадание в него грызунов. На большинстве памятников чжурчжэньского времени в Приморье обнаружены свайные амбары (Артемьева 1998: 49).
Хозяйственные дворы со строениями на Екатериновском городище имеют свои особенности. Свайные амбары здесь отсутствуют. Однако рядом с 10 жилищами из 39 исследованных зачищены каменные вымостки прямоугольной формы. Они служили основанием каменного фундамен- ^ та для хозяйственных построек, где хранили продовольственные запасы ¡ё и инвентарь. Размеры их разнообразны: от 3,2х3,15 до 6x10 м. Располо- ° жены они или на одной террасе с жилищем, но сбоку от него (жилища ^
СО
№ 21—23), или на находящейся ниже террасе (все хозяйственные дворы на правом берегу ручья). Ориентированы эти постройки по сторонам света ^ или продольными сторонами, или углами. <
Не соответствует этим правилам первый амбар на правом берегу § ручья. Он представлен остатками каменной кладки прямоугольной фор- т мы, расположенной по периметру, состоящей из крупных валунов, размерами 25 кв. м (5 х 5 м). Этот амбар отличается от остальных основательностью и «непривязанностью» к какому-либо жилищу. Скорее всего, данная
постройка была общественной. Здесь мог храниться инвентарь смотрителей, следящих за состоянием родника и регулирующих выдачу воды жителям города.
Известны такие постройки и у коренных дальневосточных народов (Сем 1973: 72). Служили они также для хранения хозяйственных принадлежностей, пищевых запасов и могли использоваться в качестве летнего жилища.
Помимо индивидуальных хозяйственных построек рядом с жилищами, на Екатериновском городище были раскопаны общественные амбары, городские складские помещения.
К западу от северного внутреннего города, где находилась администрация Екатериновского городища, в 6 м от гребня вала, огораживающего этот участок, каскадом расположены шесть длинных узких искусственных террас, вытянутых с востока на запад и укреплённых с юга и севера каменной кладкой, которая местами выступает на дневной поверхности. Протяжённость этой «лестницы» с севера на юг составляет 25 м. Самая нижняя, южная, терраса имеет длину 41 м, ширину в восточной части 8 м, а в западной — 10 м, примыкает к западной границе внутреннего города в юго-западной его части. Северная часть террасы врезана в склон сопки и укреплена каменной кладкой. Камни уложены достаточно плотно, хорошо подобраны. Ширина кладки от 1 до 2 м. Высота от 0,3 до 0,1—0,15 м. Ширина ровной площадки до 5 м. Терраса снивелирована, хотя перепад высот есть. Южный борт также укреплён каменной кладкой, которая удерживала террасу от оползания.
Камни с северной и южной сторон, помимо укрепления склонов выше и ниже расположенных террас, могли служить основанием для укладывания на них брёвен с целью возведения какого-то строения сверху. Эта версия представляется тем более правдоподобной, что на северной и южной каменных вымостках есть чёрная полоса — след от присутствия органики — вероятно от лежащего какое-то время на этих камнях бревна.
Как правило, в чжурчжэньских горных городищах Приморья на сосед-^ них с внутренним городом площадях были расположены государствен-Л ные амбары или складские помещения. Скорее всего, такая терраса была == приготовлена и на Екатериновском городище для возведения амбарного
о
^ помещения, или же на каменной кладке располагался остов деревянного
со
строения, которое использовалось как государственный склад. ^ В целом же хозяйственные постройки чжурчжэней Приморья были
< приспособлены к окружающей среде и местным условиям и следовали § общим традициям домостроения, образуя вместе с жилищами усадьбу, го Здесь не только хранили запасы продовольствия и инвентарь, а летом могли и ночевать, но и занимались домашними ремёслами и прочими делами.
В XIII в. в Приморском крае были проведены огромные работы по Ё строительству чжурчжэньских городов, которые сооружались в очень
короткие сроки. Были затрачены колоссальные усилия по возведению фортификационных сооружений, проложены дороги, обозначены площади — места сбора горожан. Существовали правила по организации внутреннего пространства города, которые опирались на опыт градостроительства предшественников и соседей. На улицах городов по чётко разработанным правилам сооружались административные, дворцовые, жилые и хозяйственные постройки, защищённые от непогоды и обустроенные для жизни в условиях приморского климата.
ЛИТЕРАТУРА
Артемьева, Н.Г. 1998. Домостроительство чжурчжэней Приморья (XII—XIII вв.). Владивосток: Дальпресс.
Васильева, Т.А. 2003. Исследование центральной части Горнохуторского городища (Приморский край). Проблемы археологии и палеоэкологии Северной, Восточной и Центральной Азии. Материалы междунар. конф. «Из века в век», посвящ. 95-летию со дня рождения академика А.П. Окладникова и 50-летию Дальневосточной археологической экспедиции РАН. Новосибирск: Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН: 320—323.
Васильева, Т.А. 2007. Жилища Екатериновского городища (Приморский край). Интеграция археологических и этнографических исследований: XV междунар. науч. симпозиум, посвящ. 175-летию со дня рождения Э.Б. Тэйлора и 160-летию со дня рождения Ф.И. Вовка (Волкова). Одесса: 275—278.
Воробьёв, М.В. 1983. Культура чжурчжэней и государства Цзинь (X в. —1234 г.). М.: Наука.
Крюков, М.В., Малявин, В.В., Софронов, М.В. 1984. Китайский этнос в средние века (VII—XIII вв.). М.: Наука.
Леньков, В.Д. 1983. Некоторые аспекты материальной культуры чжурчжэней конца X —начала XII веков (по археологическим материалам Екатериновского городища). Материалы по древней и средневековой археологии юга Дальнего Вос-тока СССР и смежных территорий. Владивосток: 58—69.
Сем, Ю.А. 1973. Нанайцы. Материальная культура (вторая половина XIX — середина XX вв.). Этнографический очерк. Владивосток: ДВНЦ АН СССР.
Стужина, Э.П. 1979. Китайский город XI—XIII вв.: экономическая и социальная ^ жизнь. М.: Наука.
Хорев, В.А. 2012. Ананьевское городище. Владивосток: Дальнаука. ^
Шавкунов, Э.В. 1963. Отчёт об археологических исследованиях на юге Приморско- g го края в 1963 году. Архив ИА РАН. Р-1. № 2581. ÙT
Шавкунов, Э.В. 1990. Культура чжурчжэней-удигэ XII—XIII вв. и проблема проис- g хождения тунгусских народов Дальнего Востока. М.: Наука.
□с
REFERENСES §
го s
Artem'eva, N.G. 1998. Domostroitel'stvo chzhurchzheney Primor'ya (XII—XIII vv.)
[House-building of the Jurchens of Primorye (XII—XIII centuries)]. Vladivostok, ej Dal'press Publ. (In Russ.) È
Vasil'eva, T.A. 2003. Issledovanie tsentral'noy chasti Gornokhutorskogo gorodishcha (Primorskiy kray) [A Study of the Central Part Gornomarijskogo Settlement (Primor-sky Krai)]. Problemy arkheologii ipaleoekologii Severnoy, Vostochnoy i Tsentral'noy Azii. Materialy mezhdunar. konf. "Iz veka v vek", posvyashch. 95-letiyu so dnya ro-zhdeniya akademika A.P. Okladnikova i 50-letiyu Dal'nevostochnoy arkheologiches-koy ekspeditsii RAN [Problems of Archaeology and Paleoecology in North, East and Central Asia. Materials of the International conference "From Century to Century", dedicated to the 95th anniversary of the birth of academician A.P. Okladnikov and the 50th anniversary of the Far Eastern archaeological expedition of the Russian Academy of Sciences]. Novosibirsk, Izd-vo Instituta arkheologii i etnografii SO RAN Publ.: 320-323. (In Russ.)
Vasil'eva, T.A. 2007. Zhilishcha Ekaterinovskogo gorodishcha (Primorskiy kray) [Dwellings of the Ekaterinovsky Settlement (Primorsky Krai)]. lntegratsiya arkheo-logicheskikh i etnograficheskikh issledovaniy: XV mezhdunar. nauch. simpozium, posvyashch. 175-letiyu so dnya rozhdeniya E.B. Teylora i 160-letiyu so dnya ro-zhdeniya F.I. Vovka (Volkova) [Integration of Archaeological and Ethnographic Research: XV International scientific symposium dedicated to the 175th anniversary of the birth of E.B. Taylor and the 160th anniversary of the birth of F.I. Vovka (Volkov)]. Odessa: 275-278. (In Russ.)
Vorob'ev, M.V. 1983. Kul'tura chzhurchzheney i gosudarstva Tszin' (X v. — 1234 g.) [Culture of the Jurchens and the Jin State (X century — 1234)]. Moscow, Nauka Publ. (In Russ.)
Kryukov, M.V., Malyavin, V.V., Sofronov, M.V. 1984. Kitayskiy etnos v srednie veka (VII—XIII vv.) [Chinese Ethnos in the Middle Ages (VII—XIII centuries)]. Moscow, Nauka Publ. (In Russ.)
Len'kov, V.D. 1983. Nekotorye aspekty material'noy kul'tury chzhurchzheney kontsa X — nachala XII vekov (po arkheologicheskim materialam Ekaterinovskogo gorodishcha) [Some Aaspects of the Material Culture of the Jurchens of the late X — early XII centuries (Based on the Archaeological Materials of the Ekatherinovskoe Settlement)]. Materialy po drevney i srednevekovoy arkheologii yuga Dal'nego Vosto-ka SSSR i smezhnykh territoriy [Materials on Ancient and Medieval Archaeology of the South of the Far East of the USSR and Adjacent Territories]. Vladivostok: 58—69. (In Russ.)
Sem, Yu.A. 1973. Nanaytsy. Material'naya kul'tura (vtoraya polovina XIX — seredi-na XX vv.). Etnograficheskiy ocherk [Nanai. Material Culture (the Second Half of the XIX — mid XX Centuries). Ethnographic Essay]. Vladivostok, DVNTs AN SSSR Publ. (In Russ.)
_ Stuzhina, E.P. 1979. Kitayskiy gorod XI—XIII vv.: ekonomicheskaya i sotsial'naya zhizn' [Chinese City of the XI—XIII Centuries: Economic and Social Life]. Moscow, Nauka Publ. (In Russ.)
g Khorev, V.A. 2012. Anan'evskoe gorodishche [Anan'evskoye Walled Town]. Vladivostok, iT Dal'nauka Publ. (In Russ.)
Л Shavkunov, E.V. 1963. Otchet ob arkheologicheskikh issledovaniyakh na yuge Primor-skogo kraya v 1963 godu [Report on Archaeological Research in the South of Pri-§ morsky Krai in 1963]. ArkhivIA RAN, R-1, no. 2581. (In Russ.)
Shavkunov, E.V. 1990. Kul'tura chzhurchzheney-udige XII—XIII vv. i problema prois-^ khozhdeniya tungusskih narodov Dal'nego Vostoka [Jurchen-Udige Culture of
< the XII—XIII Centuries and the Problem of the Origin of the Tunguska Peoples
of the Far East]. Moscow, Nauka Publ. (In Russ.)
Ё Дата поступления в редакцию 10.12.2019
