CC BY
58
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ СООБщЕНИя
УДК 316.7+37.0
Мудрик Анатолий Викторович
Доктор педагогических наук, профессор кафедры социальной педагогики Московского педагогического государственного университета, amudrik@yandex.ru, Москва
РАСКОЛ КАК ОБЪЕКТ СОЦИАЛьНО-ПЕДАГОГИЧЕСКОГО
исследования
Аннотация. Реальности российского бытия во многом связаны с таким архетипом русской культуры, который обозначается термином раскол, который следует рассматривать как один из контекстов социализации и воспитания. В статье рассматриваются феномен раскола и возможные аспекты социально-педагогического рассмотрения его следствий.
Ключевые слова: социализация, раскол, церковный раскол, социокультурный раскол, по-коленческий раскол
Mudrik Anatolii Viktorovich
Doctor ofpedagogical sciences, professor of the department of social pedagogy of Moscow State Pedagogical University, amudrik@yandex.ru, Москва
«THE SPLIT» AS THE OBJECT OF SOCIAL AND PEDAGOGICAL
research
Abstract. The reality of the russian being relates mostly with such archetype of the Russian history that can be defined by a term 'the split', and that can be viewed as one of the contexts of socialization and upbringing. The article describes the phenomenon of 'the split' and the possible aspects of its social and pedagogical consequences.
Keywords: socialization, the split, church split, social and cultural split, generation split.
Исторический и историко-педагогиче-ский анализ феномена воспитания как архетипа русской культуры (А. В. Мудрик) [2], а также изучение массива данных о современном состоянии российского населения, в том числе подрастающих поколений, и так называемого «образовательного пространства», дают основание для важного, как мне представляется, вывода.
Реальности российского бытия и в ретроспективе, и в современности, и, боюсь, в перспективе тоже (и не только ближайшей), во многом связаны (или даже определяются, а уж подвержены существенному влиянию точно) с таким архетипом русской культуры, который обозначается термином раскол. И поскольку этот архетип существенно влиял, влияет и будет влиять на бытование воспитания как одного из социальных институтов российского общества (другого архетипа
русской культуры), постольку имеет смысл рассмотреть его под углом зрения социально-педагогического знания. Это важно потому, что даже самый приблизительный анализ российской истории и современности позволяет полагать, что раскол следует рассматривать как один из контекстов социализации и воспитания, если и не важнейший, то, безусловно, как весьма существенный.
В российской истории фиксируются несколько видов раскола: церковные, социокультурные, институциональные (государства и общества), на «земщину» и «опричнину» при Иване IV, поколенче-ские и др. Каждый из них, влияя на состояние российского социума, специфическим образом влиял и на социализацию и воспитание (как ее составную часть) подрастающих поколений, а также и остальных членов социума.
В словарно-справочной литературе до весьма недавнего времени (да и сегодня нередко тоже) термин «раскол» трактуется как «отпадение от Российской православной церкви больших групп верующих». Подобное толкование восходит к словарю В. И. Даля: «Раскол - отступление от учения и правил церкви». Вслед за ним аналогично, но более подробно трактовали раскол «Энциклопедический словарь» Брокгауза и Эфрона и другие справочники конца XIX -начала ХХ вв.
Толкование термина «раскол», как относящегося к сфере церковной жизни, широко распространено и сегодня. Так, например, «Современный толковый словарь» (2003 г.) определяет раскол как «отделение от Русской православной церкви части верующих, не признавших церковной реформы Никона 1653-1656 гг. Во второй половине ХУП-ХУШ вв. был идейным знаменем оппозиционных движений» [5]. Во многих изданных в последние два десятилетия энциклопедиях и энциклопедических словарях термина «раскол» либо нет, либо сам феномен, если и упоминается или даже рассматривается, то опять же как относящийся к делам церковным в статьях, посвященных истории России, истории Русской право-
^у *
славной церкви и др.
В педагогической литературе и словарно-справочных изданиях статей, посвященных расколу как феномену, и определению понятия «раскол» мне не удалось обнаружить. Естественно, что в работах по истории педагогики и воспитания в России XVII в. церковный раскол 1653-1656 гг. упоминается, но лишь как исторический факт, без серьезного анализа его влияния на собственно педагогические проблемы.
Религиозно-церковное понимание раскола утратило монополию в связи с тем, что в русской философии и публицистике конца XIX - начала XX вв. термин «раскол» стал использоваться рядом авторов для характеристики современных им и предшествующих исторических реалий русского социума. Русские философы серебряного века (как, впрочем, ранее славянофилы, употребляв-
* См., например: «Новая философская энциклопедия», М.: 2000-2001; «Политология». Энциклопедический словарь. М.: 1993. и др.
шие другие слова) писали о трагических следствиях петровских преобразований -расколе русского социума, - которые привели к возникновению двух субэтносов, обозначаемых как дворянский и крестьянский. (Попутно замечу, что, видимо, проблематика раскола актуальна лишь для определенного географического ареала, который в титуле самодержцев всероссийских именовался «Великие, Малые и Белые Руси» с добавлением Малороссии и Тавриды. В Царстве Польском, Великом княжестве Финляндском, Остзейских и Закавказских губерниях, в автономиях Средней Азии ситуация была существенно иной.) Можно констатировать, что в последней трети XIX в. (или последние десятилетия) появился и набирал силу подход к трактовке проблемы раскола в российской истории, не ограничивавшейся только ее религиозно-церковными аспектами, а рассматривавший эту проблему как одну из коренных. Традиция этого подхода была, естественно, прервана и уничтожена в советские годы.
Тем не менее, вопреки господствующей идеологии, видимо, в 1970-е или начале 1980-х гг. отечественный исследователь А. С. Ахиезер, работавший на стыке истории, философии и культурологии, разработал теорию социокультурного раскола как специфической формы социокультурного кризиса в России. Социокультурный раскол, по мнению А. С. Ахиезера, является понятием, сущностно определяющим глубокий перманентный социокультурный кризис, прослеживаемый в российской истории. По мнению исследователя, Россия оказалась между двух цивилизаций (либеральной и традиционной), которые сосуществуют в едином историческом пространстве. Это ведет к постоянному расколу традиционных и модернизаторских (либеральных) культурных матриц, т.е. к патологическому состоянию российского социума [1].
Религиозные и социокультурные расколы привели к тому, что, начиная с середины XVII в. и по сей день, в России в единых исторических пространствах сосуществовали и сосуществуют две, а затем и все большее количество социокультурных матриц (православная и старообрядческая, традиционная - московитская, - и модерниза-торская; охранительная и нигилистическая
и др.), одновременно находящихся между собой, как правило, в острых противоречиях, которые раскалывали и раскалывают единые исторические пространства в каждую историческую эпоху. Расколы привели российский социум к началу ХХ в. в такое состояние, которое позволило Н. А. Бердяеву сделать вывод о том, что «русское общество - самое расколотое общество» (очень подозреваю, что эти слова остаются справедливыми и спустя столетие).
Тема раскола становится весьма актуальной во второй половине 1980-х гг. и далее -в 1990-е гг. и нулевые XXI века, «обогащаясь» расколом государства, этнических сообществ, поколений и т.д. Весьма любопытно, на мой взгляд, то, что эта тема наиболее «громко» была заявлена не в обществозна-нии, а в культуре. В 1988 г. появляется концертный альбом архипопулярной в те годы рок-группы «Nautilus Pompilius», получивший название «Раскол». В 1993 г. выходит сериал «Раскол» о II съезде РСДРП и расколе на большевиков и меньшевиков. Рефлексия, усиленная и углубленная российскими реалиями, продолжается в искусстве другим сериалом «Раскол», вышедшим в 2011 г., о людях расколотого никонианскими реформами российского «истеблишмента» середины XVII в.
Фундаментальный труд А. С. Ахиезера вышел лишь в 1991 г. весьма незначительным тиражом и до сих пор, как я думаю, остается достоянием рафинированной части научной элиты. А упоминавшиеся выше артефакты культуры имели самое широкое распространение. Попутно замечу, что для русской истории довольно типично, когда тектонические сдвиги в общественной жизни предваряются появлением культурных артефактов. Стоит вспомнить Великие реформы Александра II и его современников (например, реформе образования предшествовала статья Н. И. Пирогова). «Оттепель» И. Эренбурга и «Не хлебом единым» В. Ду-динцева стали провозвестниками ХХ съезда КПСС. Вышедшие на экраны в 1986 г. фильмы Тенгиза Абуладзе «Покаяние» и Юри-са Подниекса «Легко ли быть молодым?», а также «шквал» литературных и публицистических текстов стали провозвестниками не только перестройки, но и смены эпох в России.
Секулярные аспекты проблемы раскола
приобрели столь существенную значимость в жизни российского социума, в бытии российского общества, в функционировании российского государства, что постепенно стали предметом рефлексии ряда современных философов, культурологов, политологов, психологов. А педагогика, насколько я знаю, по сию пору не увидела предмета своего интереса в проблеме раскола.
Секуляризация, условно говоря, проблемы раскола, переход к рассмотрению раскола как социокультурного феномена привели к появлению различных определений понятия «раскол», которые толкуют его либо редукционистски, либо безбрежно расширительно. Приведу соответственно два довольно «свежих» определения как иллюстрацию сказанного.
«Раскол. Термин, заимствованный из геологии. Означает раскол политической системы по этническим или идеологическим признакам (и только!? - А. М.). Используется в довольно широком смысле, иногда, чтобы указать на расхождения в величинах, например, при социальном расслоении обшества»*. И вторая иллюстрация - безбрежность определения. «Раскол - особое патологическое состояние социальной системы, большого (видимо, больного -А. М.) общества, характеризуемое острым застойным противоречием между культурой и социальными отношениями, распадом всеобщности, культурного основания общественного воспроизводства, пониженной способностью преодолевать противоречия между менталитетом и социальными
отношениями, обеспечивать гармоничный
**
консенсус»**.
Проблематика социокультурного раскола, так или иначе поставленная, в той или иной мере и в тех или иных аспектах, рассматриваемая в работах русских философов и публицистов Х1Х-ХХ вв., осталась вне поля зрения отечественных педагогов того времени и нынешних историков педагогики (во всяком случае, мне не припоминают-
* Политика. Толковый словарь. - М.: Инфра-М, 2001. URL: http://www.dic.academic.ru/ dic.nsf/politology/2352/Раскол (дата обращения: 29.11.2013)
** Электронныйресурс. URL: http://www.slovari_ online.ru/word (дата обращения: 28.11.2013)
ся соответствующие работы, появившиеся тогда и сейчас). Это, конечно, жаль, ибо существенно ограничило описание, анализ, объяснение контекста воспитания, весьма обеднило и сделало однобокоущербной картину педагогической действительности и ее рефлексии в трудах педагогов-теоретиков и в педагогической публицистике. Впрочем, имплицитно социокультурный раскол в педагогике XIX - начала XX вв. отразился, как мне представляется, ибо вся она (даже та, которая была занята церковно-приход-скими школами) фактически «работала» в рамках модернизаторской матрицы, игнорируя (а, может быть, и не понимая) наличие другой - традиционной (я ее называю вслед за А. Яновым московитской, восходящей к Московии XVII в.).
Таким образом, на сегодняшний день можно констатировать, что феномен раскола привлекает интерес представителей различных отраслей обществознания, которые предлагают нередко не очень внятные определения понятия «раскол». В педагогическом знании, думается, для начала вполне достаточно определить как необходимые:
- дефиницию раскола, данную Ю. А. Левадой: «Ценностный раскол, воплощенный в противостоянии небольшой (относительно -А. М.), но значимой группы доминирующей традиции, системе, строю» [4];
- подход А. С. Ахиезера, в русле которого попытаться рассмотреть социокультурный
раскол как один из контекстов социализации и воспитания как ее составляющей в прошлой и настоящей истории России.
- Важно найти и использовать источники, которые позволят охарактеризовать каждый их названных выше расколов с точки зрения их влияния на:
быт и бытие российского социума, его отдельных сегментов как сферы социализации подрастающих поколений и не только;
содержание, средства, механизмы социализации различных социальных, гендерных и возрастных групп населения;
становление и функционирование воспитания как социального института, специфику, семейного, религиозного, социального, а затем и диссоциального воспитания в различных конфессиональных и социальных слоях населения.
Библиографический список
1. Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. - М.: Философское общество, 1991. -Т. 1. - 319 с.
2. Мудрик А. В. Введение в социальную педагогику. - Ч. 1. - Пенза, Минобразование РФ, 1994. - 171 с.
3. Мудрик А. В. Социализация человека. - Воронеж, Модэк, - 2011. - 623 с.
4. Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России / Под ред. Ю. Левады и Т. Шанина. - М.: НЛО, 2005. - 328 с.
5. Современный толковый словарь русского языка / Гл. ред. С. А. Кузнецов. - СПб.: Норинт, 2003. - 1536 с.
