CC BY
24
УДК 81’246
ББК 81.001.91
П 19
Пастернак Е.Л.
Ранние историко-компаративистские исследования Г.-Л. Керду
(Рецензирована)
Аннотация:
В статье впервые в отечественной филологии анализируется роль индологических опытов Г.Л. Керду в формировании сравнительно-исторического метода в языкознании. Цель данной статьи - показать ценность таких теорий для современной науки. Задачи работы - выявить основные направления протолингвистической мысли во Франциии XVIII в. и показать процесс формирования нового типа научной литературы того времени.
Ключевые слова:
Индийские языки, санскритоцентризм, геброцентризм, протолингвистика, исторический метод, компаративный метод, родство языков, языковая общность, мифологический материал, лингвистический материал.
Эпоха накопления лингвистического и этнографического материалов, непосредственно предшествовавшая разработке сравнительно-исторического метода, во французской науке ознаменована несколькими именами. Среди них имя преподобного отца Гюстава-Лорана Керду (1691-1779) занимает достойнейшее место. О его вкладе в раннеиндоевропейские исследования можно судить по недавно восстановленному и опубликованному трактату Mœurs et coûtumes des Indiens [1].
Этот трактат включает разного рода сведения по географической, политической ситуациям, истории, верованиям, обычаям и языкам Индии. Довольно существенное внимание Керду уделяет организации современного ему индийского общества. Кроме того, в трактат включено подробное комментированное изложение древнейших индийских мифов.
Особенный интерес представляют те линии рассуждений Керду, которые составляют ранний методологический корпус сравнительного и исторического анализа языков. Труд Керду, ныне практически забытый, нуждается в новом прочтении и подробном исследовании.
Керду был священником-иезуитом и, находясь в индийской миссии, исследовал обычаи, историю и языки Индии. Традиционной для его времени формой сообщения наиболее важных догадок и научных озарений была переписка, поэтому многое из собственно лингвистического и этнологического наследия Керду содержится в его письмах к другому французскому исследователю Индии - А.-Ж. Анкетиль-Дюперрону, научное наследие которого также требует подробной интерпретации.
В письмах и «мемуарах», которые Керду отправлял соотечественникам (его эпистолярное наследие, Correspondance littéraire, публиковалось всего однажды - в 1808 г. в Париже), содержится собранная им в миссии информация по философии брахманов, нравам и обычаям индийцев и их языкам.
Все найденные материалы и созданные на их основе теории имели одну цель -определение места и роли индийской цивилизации в мировой истории, и соответственно, места и роли индийских языков в общемировом языковом пространстве.
Как представляется, именно наследие Керду имеет особенную ценность, которая определяется выраженной ролью в переосмыслении библейской истории и, как следствие, теорий происхождения языка и родства языков. Современная методология научного знания о языке предполагает выдвижение и проверку лингвистических теорий (Поппер, Кун), и в этом отношении работа Керду приобретает особую ценность как один из ранних
теоретических комплексов, подвергавшихся проверке самим автором одной из санскритоцентристских теорий.
Таким образом, необходимо исследовать, как именно вся сумма представлений о языке и цивилизации Индии из изолированной сферы, в которую она традиционно помещалась со времен античных исследователей (Диодор Сицилийский, Квинт Курций, Страбон и пр.), переходит в корпус рассуждений об универсальной истории.
С. Мюрр называет индологическое наследие Керду протоэтнологическим [2: 73]. Однако, учитывая принятый ранее термин Г. Гийома предлингвистика, по-видимому, следует определить взгляды Керду как протолингвистические.
В рассуждениях Керду можно обнаружить немало традиционных богословских и философских методологических признаков. Как известно, иезуитское образование включало и изучение древнееврейского, греческого и латинского языков и текстов Священного писания на этих языках.
Исследовав множество преданий в устной передаче и брахманских текстов, Керду имел все основания для их сопоставления с библейскими текстами. Таким образом, началось формирование метода реконструкции, основанного на анализе мифологического и научного материала, собранного в результате его длительной индийской миссии.
Реконструируя происхождение индийцев, Керду выстраивает следующий путь их послепотопной миграции: «Я полагаю, что потомки Яфета проникли на территорию Индии с севера и со стороны Кавказских гор; именно там следует искать их происхождение, которое ныне не вызывает сомнений, ибо все их книги именно там и полагают родину Брахманов ...Раскаявшиеся, или пророки все были женаты, они, по-видимому, и были семерыми сыновьями Яфета, которые, во главе с отцом, повели с собой к западу треть населения человечества. В процессе рассеивания людей не все осели на территории Европы - многие повернули к северу. Под предводительством Магога, второго сына Яфета, они прошли на землю Татар, дошли до Кавказских гор и основали в этих просторных землях свои определенные порядки» [1: 18]. Таким образом, впервые во французской научной литературе постулируются четко определенные линии миграции и дальнейшего рассеяния племен. Библейская история не видоизменяется и не ставится под сомнение, но в изложении Керду она совмещается со священной историей в трактовке брахманов. Это совмещение представляется существенным вкладом в формирующийся отказ от геброцентризма (теории о первичности древнееврейского языка в отношении прочих/ Поскольку Керду основывается на тщательно изученных устной и документальной традициях и помещает в корпус работы данные, которые распределяются по нескольким информационным направлениям (непосредственный опрос информантов, личные наблюдения и текстологические исследования), проблемы истории и хронологии становятся для него основополагающими. Приближение историко-культурного пространства Индии к сознанию европейцев (так же, как Египта и Китая) было уже почти традиционным ко времени написания «Нравов и обычаев.», поскольку идея сближения Востока и Запада в социально-политическом и культурологическом контекстах к середине XVIII столетия набирала силу. В связи с этим можно полагать, что помимо познавательных и просветительских задач Керду решал и более ценную для науки задачу - включение изолированной культуры в универсальную историю с тем, чтобы определить именно для этой культуры лидирующую позицию.
Керду исследует мифологическое наследие, полученное им изустно из бесед с брахманами. Он прослеживает все возможные интерпретации продвижения по миру поколений, рожденных от детей Яфета. Кроме линий миграции, о которых уже говорилось выше, его интересовали и линии сюжетных и текстологических совпадений с греческими мифами. Так, он находит несколько вариантов мифа о Прометее: «Мудрецы признают существование сразу нескольких Прометеев. Наиболее известен тот, который, судя по повествованиям Греков, был сыном Яфета. Он сделал людей подобными Богам и наделил их духом похищенного Огня небесного. Подобная дерзость возмутила Юпитера, и он
приковал Прометея к скале у Кавказских гор. Не одно ли то же имя Брахма и Прометей? Индийский Бог называется также и Брюма и Прюме на разных индийских наречиях, однако очевидно, что он и есть Prome-theos Греков. [1: 19].
В особенности ценным в приведенном отрывке представляются не столько совпадения сюжетных и языковых выражений мифа, сколько очевидность языковой и исторической общности. Ученый поколения Кондильяка и Руссо [3: 4], явным образом применяющий разработанный ими метод интуитивной реконструкции, уходит от догадок и гипотез исключительно благодаря нетривиальной для кабинетного исследователя ситуации - их концепция, построенная на базе сенсуалистского лингвофилософского анализа, приобретает вид завершенности только в условиях работы с фактами. Однако и этот безупречный вид завершенности не может считаться подлинным отражением истинной лингвистической ситуации. Этимологии Керду в дальнейшем признавались ложными, подобно множеству ранних этимологических и сравнительно-исторических опытов индологов XVIII столетия. Очевидно, что максимальной точностью подобные опыты могут обладать только в условиях длительной исследовательской работы и постоянно обогащающегося запаса языковых и исторических фактов. Однако в данной ситуации для исследователя особенно важным представляется уверенность в истинности избранного и разработанного методологического пути Керду, видимым образом отличающая его от кондильяковского поиска.
Хотя и в реконструктивных разработках очевидно воздействие традиции, интуитивный и фактический материал в некоторых реконструкциях Керду сливаются в общую линию: «Значит, вполне вероятно, что Ной и его дети рассказывали своим внукам и правнукам истории о гигантах, которых видели сами; именно так, из уст в уста, передавался рассказ об истинном событии, который в дальнейшем был изрядно украшен поэтическими средствами. Многие философы далее передавали этот рассказ о воображаемых ими гигантах, и он превратился в самую страшную на свете сказку, в которую и поныне верит глупый народ» [1: 19]. Так на основе интуитивного процесса Керду реконструирует возможную линию устной передачи мифологических сюжетов и их трансформации, вызванной воображением очередных поколений - «трансмиттентов».
Дальнейшие мифологические параллели проводятся Керду на основе сопоставления трех главенствующих божеств в индийском и античном пантеонах. В заманчивом сходстве двух систем он уверен не столь решительно, как в случае сопоставления мифологических сюжетов. «Европейские ученые, по-видимому, станут полагать, что не следует искать в столь удаленных землях изначального происхождения Божественной троицы индийцев. Им может показаться, что это и есть три знаменитых Греческих, или Римских Бога, которые известны нам под разными именами. Тогда Брахма будет Юпитером, Вишну станет Нептуном, и, наконец, Шива - Плутоном ...» [1: 132]. Во всяком случае, наличие сходств в каждой божественной паре (Нептун-Вишну, Юнона-Лакшми и пр.) не дает Керду окончательных оснований для выведения индийской и западной цивилизаций из общего источника. Основы для божественного поклонения индийцев он находит в трех основных элементах - земле, воде и огне. Эта линия рассуждения приводит преподобного отца Керду к обнаружению параллелей с христианской Троицей. Так, ссылаясь на Отцов церкви (Св. Клемента, Бл. Августина и др.) и исследуя их теории триединого начала, он приходит к положению о трансформации поклонения трем элементам в античную и позднейшую христианскую систему веры. Таким образом, универсальность взгляда Керду на основные божественные принципы, трансформирующиеся в разные эпохи в разных традициях, становится основополагающим пунктом в системе разработки универсальной истории.
Довольно очевидными представляются некоторые параллели между рассуждениями Керду об аллегоричности и метафоричности языка первых индийских поэтов и сходными теориями Кондильяка. И, тем не менее, даже в этих сходных рассуждениях явным расхождением может выглядеть отношение Керду к образному строю раннего языка.
Образность первых притч и мифов в их изустной передаче для Керду является скорее помехой для продвижения вперед в поисках черт истинной истории языка и мира: «Их басни вначале были лишь более или менее удачными аллегориями, которые грубый и неотесанный народ воспринимал буквально. Позднейшие поэты частично сохраняли в своих повествованиях аллегории предшественников, однако, нередко они давали волю воображению, и тогда уже их рассказы принимали формы, весьма удаленные от изначальных. Именно это обстоятельство осложняет поиск первоначальных упоминаний индийских Богов, поскольку этот поиск приходится вести сквозь хаотическое нагромождение легенд, которые не всегда последовательны, а нередко и вовсе противоречат друг другу» [1: 138]. Значит, образный язык снижает точность информации, и точность, так необходимая Керду, восстанавливающему историю, выглядит сомнительной в материалах, передаваемых изустно.
Одним из основных моментов универсальной истории, указания на который содержатся в индийской мифологии, Керду является вариация темы Всемирного потопа. Интерпретация этой темы необходима Керду как основа хронологии и летоисчисления, принципы которых нужны для дальнейшего исследования истории языков и их родства.
Во время Потопа погибло все население Земли, за исключением семи пар чистых, спасенных от гибели на ковчеге, который вел Вишну. История Потопа, спасения и дальнейшей жизни людей в интерпретации Керду имеет много совпадений с библейской. Однако в этой связи наиболее существенным соображением представляется вновь демонстрируемая абсолютная убежденность в том, что именно Индия является колыбелью человечества, ибо только в ее устной мифологической традиции летоисчисление ведется от окончания Потопа. Если это так, и этот основополагающий момент всемирной истории зафиксирован не только в памяти нации, но и в принципе разработанной ею датировки, то, соответственно, культура, сохранившая историю потопа в наиболее отчетливом виде, и является первородной в отношении прочих.
Примечания:
1. Cœurdoux G.-L. Mœurs et coûtumes des Indiens. Paris, 1986.
2. Murr S. L’Indologie du père Cœurdoux. Paris, 1986.
3. де Кондильяк Э.-Б. О языке и методе. М.: УРСС, 2006.
4. Руссо Ж.-Ж. Опыт о происхождении языков. М.: ГИХЛ, 1961.
