Ранневизантийская Таврика в ареале интересов имперских таможен (находки моливдовулов коммеркиариев как отражение процесса развития крымских городских центров в "темные века") Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Н.А. АЛЕКСЕЕНКО

ранневизантийская таврика в ареале интересов имперских таможен

(находки моливдовулов коммеркиариев как отражение процесса развития крымских городских центров в «темные века»)

Для решения проблем, связанных с формированием средневековых городских центров в период раннего средневековья, немаловажную роль играют факторы, отражающие их урбанистическую составляющую: наличие управленческих структур, развитых ремесел и активного товарооборота. Участие в широкомасштабных торговых операциях, в том числе и международных, является одним из наиболее важных аспектов в этом вопросе. На фоне весьма скудных данных письменных источников о формировании городских центров таврики в VII-VIII вв. поистине неоценимый вклад здесь вносят византийские моливдовулы.

Данные памятников сфрагистики, происходящих из различных регионов Византийской империи, свидетельствуют, что ранневизантийская таврика в период т.н. «темных веков» активно участвовала в защите экономических интересов империи. С полной уверенностью можно говорить, что, по крайней мере, в двух портах - Херсоне и Сугдее, осуществлялся государственный контроль над товарами заморских купцов еще задолго до создания здесь военно-административной области - фемы и организации специализированной службы коммерки-ариев в Херсоне. [Алексеенко, 2004, с. 92-102; Алексеенко, 2005, с. 1592-1626; Alekseyenko, 2007, р. 121-164].

Как известно, самые ранние печати коммеркиариев Херсона (с инвокатив-ной монограммой на аверсе) не выходят за границы середины IX в. [Alekseyenko, 2012, с. 181-185, nos. 95-101].

В то же время находки печатей чиновников провинциальных таможенных складов предшествующего времени свидетельствуют о том, что в крымских портах осуществлялся государственный контроль над товарами заморских купцов уже в VII в., а таврика находилась в ареале интересов имперских секретов-инспекций, контролировавших экспорт-импорт товаров в припонтийском регионе.

В финансовом управлении Византийского государства коммеркиариям с самого начала была отведена важная и значительная роль. термин коммерки-арий (сохранившийся от прежних comites commerciorum) появляется в перечне византийских чиновников около 500 г. при императоре Анастасии I (491-518). Известна антиохийская печать этого периода [Brandes, 1983, p. 171-177]. В круг обязанностей рассматриваемого чиновника главным образом входил надзор

над торговлей и производством шелка в Византии [Сюзюмов, 1949, с. 63, § 2;. Antoniadis-Bibicou, 1963, p. 225-238; Hendy, 1985, p. 624-634, 654-662; Dunn, 1993, p. 3-24]. Позже к этому добавилось взимание специального 10% налога - ком-меркиона - с импорта-экспорта товаров и торговли ими на всей территории империи [Oikonomides, 1991, p. 242-243].

Изменение государственной политики во внешней торговле в конце VIII в. и практическое упразднение монополии на шелкопродажу привели к потере основной функции коммеркиариев [Oikonomides, 1986a, p. 38-39]. Но имперские власти, очевидно, не полностью упразднили шелковую монополию. Либерализация условий экспортно-импортных операций вовсе не означала отказ властей от контроля над ними [Сорочан, 1998, с. 296]. Напротив, проведенные мероприятия дополнительно позволили получать с купцов-иноземцев еще и таможенные пошлины, взимание которых вошло в компетенцию коммеркиариев [Сорочан, 1998, с. 296-297]. Последних как сборщиков таможенных пошлин именно в портовых городах отмечали в свое время еще Г. Шлюмберже и Н.П. Лихачев [Schlumberger, 1884, p. 470-471; Лихачев, 1924, с. 154].

Сбор налогов и пошлин осуществлялся на государственных таможнях - фем-ных императорских коммеркиях, непременным условием существования которых было прохождение через них сухопутных или же морских торговых трактов [йорданов, 1992, с. 23]. В этих условиях стратегически выгодно расположенные Сугдея и Херсон являются яркими примерами такого положения. Еще со времен античности через Таврику проходили традиционные караванные пути, связывавшие Север и Юг, а в византийский период обеспечивавшие связи Византии с Древней Русью, Западной Европой и кочевниками Северо-востока. Один из таких караванных путей указывает нам Константин Багрянородный. Причем, описывая путь из Фессалоник через Северное Причерноморье на Кавказ, император ясно дает понять о существовании двух его маршрутов - морского и сухопутного [Константин Багрянородный, 1991, с. 171-177]. Вне всякого сомнения, торговые караваны не могли миновать Херсон и Сугдею.

Здесь важно замечание Н. Икономидиса, говорившего о внешней торговле Византийского государства и участии в ней Херсона, являвшегося завершением важной коммерческой магистрали Востока, которая пересекала степи, и отмечавшего, что совсем не случайно, здесь так же, как в Трапезунде (Халдия), другом главном завершении наземной дороги из Персии, появился коммеркиарий [Oikonomides, 2000, с. 320]. Это было обусловлено и географическим положением этого центра, и, безусловно, его экономическим развитием, способным поддержать достаточный объем товарооборота с северными соседями.

Наличие таможенной службы в том или ином пункте, вне всякого сомнения, влияло на усиление его урбанистических тенденций. Присутствие заморских купцов в первую очередь обуславливало необходимость создания соответствующей инфраструктуры: таможенного управления, где сохранялась путевая

документация, соответствующей портовой службы, складов для хранения товаров, постоялых дворов и, очевидно, даже каких-то банковских структур. В качестве примера можно отметить, что в портовой части Херсона выявлен целый квартал, который, по мнению исследователей, являлся местом пребывания русских купцов и мастеров [Колесникова, 2005, с. 78-86; Колесникова, 2006, с. 129-150], а на северном берегу городища открыт большой постоялый двор [Рыжов, 1999, с. 168-180].

Находки печатей коммеркиариев в Крыму очерчивают вполне определенный ареал контактов местных чиновников со своими коллегами и тем самым указывают на вполне определенные связи Таврики с регионами империи, откуда приходили экспортируемые товары.

Одна из последних находок в Херсоне [Алексеенко, 2012а, с. 7-12] также не выходит за рамки этого ареала (подробнее об этом ниже). И она полностью соответствует одному из сугдейских моливдовулов. Печать имеет достаточно хорошую сохранность, что позволяет восстановить полный текст представленной на ней легенды. Кроме того, этот моливдовул, датируемый началом второй четверти VIII в., является самой поздней из известных булл главных коммеркиариев таможенных складов, найденных в Херсоне (рис. 1).

Аверс. Погрудное изображение двух императоров (Лев III и Константин V) в парадных хламидах, накинутых поверх хитонов, застегнутых на правых плечах крупной фибулой, в правых руках держащих сферы, увенчанные крестами. На головах стеммы, также увенчанные крестами. По сторонам в поле: слева - знак обозначения индикта - _; справа - H = «индикт 8». Внизу под изображениями императоров-соправителей остатки четырехстрочной надписи:

.NAC.. ...vaa.........

...AC. ..........aa...

...BA. .....ßa...

Реверс. Восьмистрочная надпись, из которой сохранилось только семь строк:

.Б... (кш) ...

.6К0ММ6Р ...к(о') коиццер

К1АР16АПО0Н кгар ои алоф»

КНС0\ЮР1АД к^? 'ОуоргаЗ

0СПА?ААГ0Ы о? Паф^ауоу

|АС=ТНСПА а? (ка«) т^? ла

РАА]АСТб ра^га? т(о') ...

['А]уаа[тааюи илатои |]аа[г^гкои] торо?] ка« [то' уеугк]ои коиццеркгар ои алоф»к^? 'ОуоргаЗо? Паф^ауоу а? ка) тл? лара^га? то' ... -Анастасия, ипата, императорского валнитора и главного коммеркиария апотеки Онориады, Пафлагонии и приморского (побережья) ....

Последняя строка легенды оборотной стороны печати восстанавливается по аналогичным экземплярам из коллекции Н.П. Лихачева и одной из сугдейских находок - <n6vxov цг%рг Tpan8^ovvxo^> - Понта до Трапезунта [См.: Лихачев, 1991, с. 214-215, № 3; Sandrovskaja, 1993, p. 86, nr. M-12458].

таким образом, исходя из легенды моливдовула, в ведении коммеркиария Анастасия находилась обширная территория практически всего южного побережья Понта, от Вифинии и Халдии.

Присутствие на печати индикта позволяет ее датировать с точностью до одного года. В совместное правление Льва III и Константина V (720-441 гг.) восьмой индикт выпадает на 724/25 г.

К сожалению, сохранность моливдовулов коммеркиариев, обнаруженных в разное время на территории византийской таврики, далеко не всегда позволяет с уверенностью говорить о географической принадлежности этих находок. Тем не менее, присутствие близких аналогий в других регионах империи (Малая Азия и Балканы) дает все основания полагать, что, вероятнее всего, эта группа печатей принадлежала тому же или очень близкому кругу адресантов, т.е. чиновникам апотек округи Константинополя, Геллеспонта, Малоазийского или Балканского Причерноморья.

Об активном участии Таврики в экспортно-импортной торговле империи свидетельствуют и некоторые другие памятники сфрагистики.

К тому же VIII в. относится уникальная печать буллотира Иерона [Алексеенко, 1997, с. 126-127, № 3; Алексеенко, 2004, с. 268, рис. 7], относившегося к ведомству эпарха Константинополя, в чьи обязанности входило от имени последнего опечатывать товары, подлежащие таможенному контролю и проходившие через столицу империи [Oikonomides, 1972, p. 112-113, 321].

О контактах Таврики с приморскими районами Южного Понта и Геллеспонта свидетельствуют и два моливдовула т.н. «комитов проливов», двух основных морских таможен Византии: Иерона и Абидоса [Алексеенко, 1997, с. 127-128, №№ 4-5; Алексеенко, 2004, с. 269, рис. 8-9], стратегически выгодное местоположение которых в проливах, соединяющих Черное и Средиземное моря (Иерон на Боспоре, а Абидос в Дарданеллах), обеспечило создание всех необходимых условий для обеспечения непосредственного контроля над транзитом грузов из Черного моря в Средиземное и обратно.

К этим находкам необходимо добавить и не вполне обычный моливдовул херсонского коммеркиария, вероятно, первой половины Х в., изданный в свое время В.И. Булгаковой как «неизвестный чиновник администрации Херсона» с ошибочным чтением легенды [Булгакова, 2008, с. 309, № 16], чьи полномочия, судя по представленной на нем легенде, распространялись и на какую-то часть Понта [Алексеенко, 2012б, с. 279-281, рис. 7]. Указанный экз. в настоящее время стал самым поздним из коммеркиариев, найденных в Судаке.

Возвращаясь к владельцу нашего моливдовула, следует отметить, что

коммеркиарий Анастасий, надо полагать, обладал весьма незаурядными способностями в своем деле, в результате чего, судя по его сохранившимся буллам, он сделал достаточно успешную карьеру таможенника, в юрисдикции которого за время службы находились не только несколько центральных областей империи, но и неоднократно сама столица Византии [Zacos-Veglery, 1972, p. 158, nable 13; Cf. Laurent, 1952, p. 124; Antoniadis-Bibicou, 1963, p. 125-127].

Свою карьеру он, скорее всего, начинает с приходом к власти Льва III Исавра (717-741). Во второй год правления (индикт 2 = 718/19 г.) новый император отправляет его осуществлять таможенный контроль над восточными провинциями. На одной из самых ранних печатей Анастасия он фигурирует в качестве императорского валнитора и главного коммеркиария апотеки Исаврии и Sillayon (часть провинции Памфилии) [Панченко, 1908, с. 1-4, № 1, табл. 1.1; Лихачев, 1924, с. 176, № 5; Лихачев, 1991, с. 214, прим. 3]. Однако, видимо, очень скоро он был отозван в столицу на аналогичную должность, о чем красноречиво свидетельствует печать с указанием того же второго индикта, но с указанием апотеки Константинополя [Zacos-Veglery, 1972, p. 300-301, nr. 223].

При совместном правлении Льва III и Константина V (720-741) через год (4 индикт = 720/21 г.) наш персонаж получает титул ипата и по-прежнему возглавляет апотеку Константинополя [Zacos, Veglery, 1972, p. 303-304, nr. 224a-b; cf. Laurent, 1952, p. 123-126, nr. 116].

На следующий год (индикт 5 = 721/22 г.) он получает новое назначение на должность главного коммеркиария апотеки Азии, Карии и всех островов Геллеспонта [Лихачев, 1924, с. 168, таб. IX. 9; Лихачев, 1991, с. 216-217, № 5-6; Zacos, Veglery, 1972, p. 306-307, nos. 226-227].

В 723/24 г. ( индикт 7) он вновь возвращается в столицу на должность главного коммеркиария апотеки Константинополя [Лихачев, 1991, с. 215-216, № 4], но спустя некоторое время был переведен в Фессалоники [Zacos-Veglery, 1972, 309-310, nr. 230].

В следующем году (индикт 8 = 724/25 г.) он продолжает занимать пост главного коммеркиария апотеки Фессалоники [Zacos, Veglery, 1972, p. 310-311, nr. 231a-b], но затем снова получает новую должность. Теперь его переводят в новый регион. В юрисдикцию Анастасия попадает обширная территория Южного Понта - от Онориады (Вифиния), по побережью Пафлагонии, до Трапезунта [Лихачев, 1924, с. 165-166, № 3, таб. IX. 3; Лихачев, 1991, с. 214-215, № 3; Sandrovskaja, 1993, p. 86-87, nr. M-12458 и б/№ и наш херсонский экз.]. Находки его печатей в Судаке и Херсоне свидетельствуют о том, что, вероятно, в сферу его влияния каким-то образом входили и заморские территории далекой Таврики.

Возможно, позже он вновь был возвращен в столицу, о чем могут говорить две печати, на которых издатели полагали присутствие самого позднего индикта - 13-го (729/30 г.) [Лихачев, 1924, с. 167-168, № 5; с передатировкой Zacos, Veglery, 1972, p. 158 (720-ca. 727), 304, nr. 224b].

Особый интерес импортно-экспортного ведомства империи в крымском

регионе подчеркивают и находки других представителей византийской таможни, найденные в Крыму.

Так, в Херсоне известны моливдовулы Феодора, апоипата и коммеркиария неизвестной апотеки времени совместного правления Ираклия с сыновьями (632-641 гг.) [Алексеенко, 2004, с. 265-266, рис. 1-2]; Сергия и Феодора, апо-эпарха и главного коммеркиария неизвестной апотеки периода единоличного правления Костанта II (641-654) [Алексеенко, 2004, с. 266-267, рис. 3; ср. Zacos, Veglery, 1972, p. 218, nr 135]; Стефана, патрикия и главного коммеркиария апотеки Абидоса [Алексеенко, 1997, с. 122-126, № 1-2; Алексеенко, 2004, с. 267, рис. 4-5], а также Феодора <...главного коммеркиария....> [Алексеенко, 1997, с. 123-126, № 2] времени Костанта II с сыновьями (659-668).

А в Сугдее - печати Кириака, апоипата и главного логофета апотеки Константинополя ... рубежа VII-VIII вв. [Sandrovskaja, 1995, p. 153-154]; Иоанна, ипата и главного коммеркиария апотеки Онориады, Пафлагонии и приморского побережья Понта [Sandrovskaja, 1993, p. 88-89, nr. M-12457] императорской коммеркии Полемониака1 735/36 ^[Stepanova, 2003, p. 126, nr. 6] и пока не расшифрованной буллы [Степанова, 2001, с. 100, прим. 9] периода совместного правления Льва III и Константина V(720-741); императорской апотеки богохранимого императорского Опсикия (4 индикт = 745/46 г.) правления Константина V (741-775 гг.) [Sandrovskaja, 1993, p. 89-90, nr. M-12456]; а также Косьмы, главного коммеркиария Понта около середины IX столетия [Stepanova, 1999, p. 56, nr. 20; Степанова, 2001, с. 101, прим. 12].

Надо полагать, что значительное увеличение товарооборота на трассе Понт - Таврика в начале IX столетия обусловило и появление в Херсоне официальной должности коммеркиария, подобно тому как это происходило и в других византийских центрах. В этой связи совсем не удивляет обилие найденных и в Херсоне и в Сугдее печатей других важных чиновников финансового ведомства империи, - логофетов геникона [Sandrovskaja, 1993, p. 90-93; Stepanova, 1999, p. 55-56, nos. 17-19; Смычков, 2000, с. 28-30; Степанова, 2001, с. 101, прим. 14; Stepanova, 2003, p. 123, nr. 2; Алесеенко, 2003, с. 174-205, Alekséenko, 2003, p. 7779, nos. 2-4; Булгакова, 2008, с. 298-299, 306-308, №№ 3, 10-14].

Не вызывает сомнения, что наличие моливдовулов как высокопоставленных столичных чиновников, так и представителей провинциального аппарата - бесспорное свидетельство активной позиции местных структур власти в экономической жизни не только крымского региона, но и Византии в целом или, по крайней мере, ее причерноморских провинций.

1 Здесь, очевидно, уместным будет отметить, что в свое время Н.П. Лихачев при публикации известной ему печати главного коммеркиария Понта, датируемой первой половиной IX в. [Лихачев, 1991, с. 145, № 7 (М-6231)], отмечал, что регион юрисдикции данного чиновника скорее распространялся на старую провинцию - епархию Понта Полемониака (еяар/га nôvuo-o ПоХецоушкоВ) [ср.: Honigmann, 1939, p. 37-7023].

Таким образом, подводя итоги, мы можем констатировать, что Таврика в период VII - начала IX вв. по-прежнему остается в центре особого внимания имперского государственного аппарата. Анализируя данные памятников сфрагистики не трудно прийти к заключению, что и в «темные века» Херсон вместе с Сугдеей не только не были обделены вниманием различных имперских и провинциальных ведомств, но, очевидно, продолжали играть весьма заметную роль и в международной торговле причерноморского региона. Находки здесь печатей таможенных чиновников Константинополя, Пафлагонии, Абидоса, Иерона, Понта и, весьма вероятно, других центров, имена которых, к сожалению, не сохранились на печатях плохой сохранности, - очевидное свидетельство сохранения активной экспортно-импортной деятельности этих центров на всем протяжении рассматриваемого периода. Поступление значительной прибыли в казну от таможенных сборов выделяло такие центры в особый разряд привилегированных городов, развитию и процветанию которых уделялось особое внимание со стороны византийского государства. И, очевидно, совсем не случайно Феофан упоминает об облегчении таможенного гнета как раз таки для Абидоса и Иерона [Феофан, 1883-1885, p. 475].

В этой связи и Таврика в целом, и собственно Херсон и Сугдея нам представляется прекрасными местами транзитного товарообмена, способствовавшего не только проникновению византийских экспорта на Север, но и получению необходимых импортных товаров как для самой Византии, так и для других стран Средиземноморья, что, вне всякого сомнения, способствовало превращению таможенных пунктов в крупные торгово-экономические центры с развитой городской инфраструктурой. А это, соответственно, давало дополнительный толчок для развития урбанистических тенденций во всем регионе и как следствие появления новых городов.

ЛИТЕРАТУРА

Алексеенко Н.А. Моливдовулы адресантов Херсона VII-IX вв. // Древности 1996. - Харьков, 1997: Алексеенко Н.А. Печати главных логофетов из Херсонского архива // АДСВ 34. - Екатеринбург, 2003: 174-205.

Алексеенко Н.А. Коммеркия и коммеркиарии Херсона в К - X вв. // Сфрагистика и история культуры. - Санкт-Петербург, 2004: 92-102. Алексеенко Н.А. Таможня и коммеркиарии Херсона // в: Сорочан С.Б. Византийский Херсон

Т. 2. - Харьков, 2005: 1592-1626. Алексеенко Н.А. Раннесредневековая Таврика в ареале интересов имперских коммеркий: к проблеме развития городских центров в «темные века» // Боспорские чтения XIII. Боспор Киммерийский и варварский мир в период античности и средневековья. Проблемы урбанизации. - Керчь, 2012а: 7-12. Алексеенко Н.А. Находки печатей херсонских чиновников в византийской Сугдее (к проблеме

атрибуций и датировок) // Сугдейский сборник V. - Киев-Судак, 2012б: Булгакова В.И. Сигиллографический комплекс порта Сугдеи (материалы подводных исследований 2004-2005 гг.) // Сугдейский сборник III. - Киев-Судак, 2008: 296-330.

Йорданов И. Печатите на коммеркиарията Девелт // Поселищни проучвания II. София, 1992.

Колесникова Л.Г. Уникальная ткань из Херсона-Корсуня (к вопросу о русско-корсуньских связях) // Символ в религии и философии. Сборник научных трудов. - Севастополь, 2005: 78-86.

Колесникова Л.Г. Связи Херсона-Корсуня с племенами Восточной Европы в домонгольскоге время // ХСб. XV. - Севастополь, 2006: 129-150.

Константин Багрянородный. Об управлении империей. - М., 1991.

Лихачев Н.П. Датированные печати Византии // ИРАИМК III. - 1924: 153-224.

Лихачев Н.П. Моливдовулы греческого Востока. // Научное наследство 19. - М., 1991.

Панченко Б.А. Каталог моливдовулов. - София, 1908.

Рыжов С.Г. Средневековая усадьба XIII в. в Северном районе Херсонеса (постоялый двор) // Древности, 1997-1998. - Харьков, 1999: 168-180.

Смычков К.Д. Новые находки моливдовулов главных логофетов X в. в Херсонесе // Нумiзматика i фалеристика 2(14). - Киш, 2000: 28-30.

Сорочан С.Б. Византия IV-IX вв. Этюды рынка. - Харьков, 1998.

Степанова Е.В. Судакский архив печатей: предварительные выводы // АДСВ 32. - Екатеринбург, 2001: 97-109.

Сюзюмов М.Я. Книга эпарха. - Свердловск, 1949.

Alekséenko N. Les relations entre Cherson et l'Empire, d'après le témoignage des sceaux des archives de Cherson // SBS 8. - München-Leipzig, 2003: 75-83.

Alekseyenko N. La douane du thème de Cherson au IXe-Xe siècle: les sceaux des commerciaires // Kiev -Cherson - Constantinople. Ukrainian Papers at the 20th International Congress of Byzantine Studies (Paris, 19-25 August 2001) / ed. by A. Aibabin and G. Ivakin. - Kyiv-Simferopol-Paris, 2007: 121-164.

Alekseyenko N. L'administration Byzantine de Cherson / Catalogue des sceaux. - Paris, 2012.

Antoniadis-Bibicou H. Recherches sue les douanes a Byzance. L' «octavia», le «Kommerkion» et les commerciaires. - Paris, 1963.

Brandes W. Überlegungen zur Vorgeschichte des Thema Mesopotamien // BSl. 44/2 - 1983: 171-177.

Dunn A. The Kommerkiarios, the Apotheke, the Dromos, the Vardarios, and the West // BMGS 17. -1993: 3-24.

Hendy M. Studies in Byzantine Monetary Economy. - Cambrige, 1985.

Honigmann E. Le Synecdèmos d'Hiéroclès et l'opuscule géorraphique de Georges de Chypre. - Bruxelles, 1939.

Laurent V. Documents de sigillographie byzantine. La collection C. Orghidan. - Paris, 1952.

Oikonomidès. Les Listes de préséance byzantines des IXe - Xe siècles. - Paris, 1972.

Oikonomides N. Silk Trade and Production in Byzantium from the Sixth to the Ninth Century: The Seals of Kommerkiarioi // DOP XL. - 1986a: 33-53.

Oikonomides N. Le kommerkion d'Abidos, Thessalonique et le commerce Bulgaire au IXe siècle // Hommes et richesses dans l'Empire byzantin. T. II. - Paris, 1991: 241-248.

Oikonomides N. Le «systéme» administratif byzantin en Crimée aux IXe-Xe s. // МАИЭТ VII. - Симферополь, 2000: 318-323.

Schlumberger G. Sigillographie de l'Empire Byzantin. - Paris, 1884.

Sandrovskaja V. Die Funde der byzantinischen Bleisiegel in Sudak // SBS 3. - Washington, 1993: 85-98.

Sandrovskaja V. Die Neuen Funde an byzantinischen Bleisiegel auf der Krim // SBS 4. - Washington, 1995: 153-161.

Stepanova E. New Seals from Sudak // SBS 6. - Washington, 1999: 47-58.

Stepanova E. New finds from Sudak // SBS 8. - München-Leipzig, 2003: 123-130.

Theophanis. Chronographia / Rec. C. de Boor. Vol. 1. - Lipsiae, 1883-1885.

Zacos G., Veglery A. Byzantine Lead Seals. Vol. 1. - Basel, 1972.

Н.О. Олекйенко

РАННЬОВ1ЗАНТ1йСЬКА ТАВРИКА В АРЕАЛ1 1НТЕРЕС1В 1МПЕРСЬКИХ МИТНИЦЬ (ЗНАХ1ДКИ МОЛИВДОВУЛОВ КОМЕРК1АРПВ ЯК В1ДОБРАЖЕННЯ ПРОЦЕСУ РОЗВИТКУ КРИМСЬКИХ МГСЬКИХ ЦЕНТР1В У «У ТЕМН1 СТОЛ1ТТЯ»)

Резюме

Аналiз даних пам'яток сфрапстики показуе, що i в «темш столтя» вiзантiйська Таврика не тiльки не була обдшена увагою рiзних iмперських та провшцшних вiдомств, але, ймовiрно, продовжувала грати вельми помiтну роль i у мiжнароднiй торгiвлi причорноморського регiону. Знахщки на 11 територи булл комерюарив рiзних апотек VII - межi VШ/IX ст. окреслюе цiлком визначений ареал контакпв мiсцевих чиновникiв iз сво1ми колегами i тим самим вказуе на цшком визначенi зв'язки Таврики з регiонами iмперil, звщки приходили експортованi товари, та свщчить про збереження активно! експортно- iмпортноl торговельно! дiяльностi цих центрiв на всьому протязi розглянутого перiоду.

У цьому зв'язку i Таврика в щлому, i Херсонес, i Сугдея зокрема, представляеться чудовим мiсцем транзитного товарообмшу, який сприяв не тшьки проникненню вiзантiйського експорту на швтч, але i отриманню необх1дних iмпортних товарiв як для само! Вiзантil, так i для iнших краш Середземномор'я, що, без усякого сумшву, спри-яло перетворенню митних пункпв у крупнi торгово-економiчнi центри з розвинутою мiською iнфраструктурою. А це, вiдповiдно, давало додатковий поштовх для розвитку урбанiстичних тенденцiй у всьому регют i, як сл1дство, появi нових мiст.

Н.А. Алексеенко

РАННЕВИЗАНТИйСКАЯ ТАВРИКА В АРЕАЛЕ ИНТЕРЕСОВ ИМПЕРСКИХ ТАМОЖЕН (НАХОДКИ МОЛИВДОВУЛОВ КОММЕРКИАРИЕВ КАК ОТРАЖЕНИЕ ПРОЦЕССА РАЗВИТИЯ КРЫМСКИХ ГОРОДСКИХ ЦЕНТРОВ В «ТЕМНЫЕ ВЕКА»)

Резюме

Анализ данных памятников сфрагистики показывает, что и в «темные века» византийская Таврика не только не была обделены вниманием различных имперских и провинциальных ведомств, но, очевидно, продолжала играть весьма заметную роль и в международной торговле причерноморского региона. Находки на ее территории булл коммеркиариев различных апотек VII - рубежа VШ/IX вв. очерчивают вполне определенный ареал контактов местных чиновников со своими коллегами и тем самым указывают на вполне определенные связи Таврики с регионами империи, откуда приходили экспортируемые товары, и свидетельствуют о сохранении активной экс-

портно-импортной торговой деятельности этих центров на всем протяжении рассматриваемого периода.

В этой связи и Таврика в целом, и Херсон и Сугдея в частности, представляется прекрасным местом транзитного товарообмена, способствовавшего не только проникновению византийских экспорта на Север, но и получению необходимых импортных товаров как для самой Византии, так и для других стран Средиземноморья, что, вне всякого сомнения, способствовало превращению таможенных пунктов, в крупные торгово-экономические центры с развитой городской инфраструктурой. А это, соответственно, давало дополнительный толчок для развития урбанистических тенденций во всем регионе и как следствие появлению новых городов.

N.A. Alekseyenko

EARLY BYZANTINE TAURICA IN THE AREA OF INTEREST OF IMPERIAL CUSTOMS (FINDS OF COMMERCIUM COLLECTORS' MOLYBDOBOULLOS AS A

REFLECTION OF THE DEVELOPMENT PROCESS OF THE CRIMEAN CITY CENTERS IN THE "DARK AGES")

Summary

Analysis of Sphragistics monuments shows that in the Dark Ages, Byzantine Taurica was not deprived of the attention of various imperial and provincial departments. Byzantine Taurica apparently continued to play a very important role in the international trade of the Black Sea region. Finds of commercium collectors' hanging seals of different apothekes of the 7th - the turn of the 8th and 9th cc in the territory outline a definite area of local officials' contacts with their colleagues, and thus indicate a definite connection of Taurica with the regions of the empire, where from the exported goods came, and reflect persistence of the active export and import trading activities of these centers throughout the period under review.

In this regard, Taurica in general, and Kherson and Sugdeya in particular is a great place of transit trade goods contributing not only to the penetration of the Byzantine exports to the north, but also to the necessary import of goods as well as for Byzantium, and for other Mediterranean countries, that undoubtedly promoted transformation of customs offices into major commercial and business centers with a developed urban infrastructure. In addition, that accordingly gave additional impetus to urban development trends in the region and, as a consequence, the appearance of new cities.

Рис. 1. Моливдовул Анастасия, ипата, императорского валнитора и главного коммеркиария апо-теки Онориады, Пафлагонии и приморского (побережья) Понта до Трапезунта из Херсонеса. Индикт 8 - 724/725 г.