CC BY
67
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2016, Том 25, Экспресс-выпуск 1260: 871-904
Путешествие за птицами. К 140-летию со дня рождения Григория Ивановича Полякова (1876-1939)
Н.Н.Березовиков
Николай Николаевич Березовиков. Отдел орнитологии и герпетологии, Институт зоологии, Министерство образования и науки, проспект Аль-Фараби, 93, Алматы, 050060, Казахстан. E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 21 февраля 2016
16 февраля 2016 года исполнилось 140 лет со дня рождения выдающегося российского орнитолога Григория Ивановича Полякова. Дата знаменательная, позволяющая почтить память замечательного человека, внёсшего большой вклад в развитие отечественной орнитологии в первой четверти ХХ века, вся жизнь которого была примером служения науке.
Григорий Иванович Поляков.
Большинству современных орнитологов он известен как редактор и издатель «Орнитологического вестника» — первого орнитологического журнала России, а также как автор работ по фауне птиц Московской области, бассейна Верхнего Иртыша и Соловецких островов. При всей известности и цитируемости этих работ, о необычной судьбе самого учёного, особенно о трагических страницах последних 20 лет его жизни, долгое время почти ничего не было известно. Как и о его поездке на восток Казахстана. Лишь недавно в книге «Московские орнитологи» появился замечательный биографический очерк о Г.И.Полякове, написанный В.М.Константиновым и В.С.Шишкиным (1999). Кроме того,
его имя время от времени появляется в исследованиях историков и краеведов о заключённых Соловецкого лагеря особо назначения ГПУ.
Родился Григорий Иванович 16 февраля 1876 года в Москве в семье крестьян-старообрядцев, выходцев из Владимирской губернии, выкупившихся из крепостной зависимости и благодаря неустанным трудам и деловой хватке ставших известными фабрикантами. Его отец Иван Кондратьевич Поляков (1834-1923) вместе с братьями Морозовыми в 1882 году основал в Московской губернии ряд успешных мануфактурных предприятий, продукция которых пользовалась успехом и приносила большую прибыль. Иван Кондратьевич, отличавшийся выдающимся организаторским способностям, вскоре стал авторитетным человеком в торгово-промышленных кругах России, удостоился чести быть выборным Московского биржевого общества (1885-1918), чина советника коммерции и звания потомственного почётного гражданина Москвы (Константинов, Шишкин 2001). Как человек истинно верующий в Бога, он был также видным деятелем старообрядчества — товарищем председателя совета 2-й московской общины поморского брачного согласия (Н.В.Филаткина*). Его сын Григорий, любознательный и влюблённый в природу с детских лет, увлекался наблюдениями за птицами и собиранием орнитологической коллекции. Развитию его интересов во многом способствовала дружба семьи с Фёдором Карловичем Лоренцем (1842-1909) — российским орнитологом, который стал его первым научным наставником. Именно под влиянием Лоренца юношеское увлечение Полякова птицами переросло в серьёзные занятия орнитологией, ставшие смыслом его дальнейшей жизни. Позднее большую роль в его становлении как орнитолога-фауниста сыграл Пётр Петрович Сушкин (1868-1928), также близкий человек в семье Поляковых. Несмотря на то, что по воле отца Григорий Иванович стал одним из директоров «Товарищества мануфактур Викула Морозова», всё свободное время он продолжал посвящать изучению птиц. В 1910 году он приступил к важнейшему делу своей жизни — изданию «Орнитологического вестника». Появление этого ежегодного научного издания было поистине эпохальным событием для отечественной орнитологии, а вклад в его издание самого Г.И.Полякова — выдающимся. Но этому предшествовало событие, ставшее знаковым его в судьбе. О нём мне и хотелось бы рассказать в этом очерке.
С чего всё началось
Весной 1909 года Г.И.Поляков получил неожиданное приглашение от известного российского орнитолога Сергея Александровича Бутурлина совершить поездку в Западную Сибирь на поиски гнездовий азиатского бекасовидного веретенника Limosa semipalmatus, тонкоклювого
* www.portal-credo.ru/site/?act=lib&i
кроншнепа Numenius tenuirostris и длиннопалого песочника Calidris subminuta. Поводом для этого стало событие, когда во время экспедиции профессора Томского университета Н.Ф.Кащенко в мае 1900 года на заливных лугах реки Алей близ селения Локоть Змеиногорского уезда студент А.П.Велижанин добыл четыре экземпляра веретенников, которые спустя несколько лет при более тщательном определении оказались азиатскими бекасовидными веретенниками. Время их находки и брачное поведение позволяли предполагать возможность гнездования. Поэтому С.А.Бутурлин и решил отправиться в эти места на их поиски. Г.И.Полякову он предложил на выбор два района для самостоятельного обследования — озеро Чаны и дельту Чёрного Иртыша. Это предложение было с воодушевлением принято, так как Григорий Иванович уже давно мечтал совершить путешествие «с целью сбора птиц в более или менее глухой и мало исследованной части нашего отечества» (Поляков 1912, с. 5). Местом исследований решено было избрать озеро Зайсан, дельту Чёрного Иртыша, а также озеро Маркаколь в соседних горах Южного Алтая. В обсуждении приняли активное участие Ф.К.Лоренц и П.П.Сушкин, одобрившие этот план. Есть все основания предполагать, что решающее слово в выборе маршрута принадлежало П.П.Сушкину, уже побывавшему в 1904 году в городе Зайсане с целью изучения фауны птиц хребта Саур и специально посетившего дельту Чёрного Иртыша в низовьях Кендерлыка. План экспедиции был также поддержан Советом Императорского Русского географического общества, выдавшего Г.И.Полякову «открытое предписание» — командировочное удостоверение в пограничную зону, а также некоторое оборудование (анероид и термометр-пращ). Директор Зоологического музея Московского университета Григорий Александрович Кожевников снабдил Полякова всем необходимым для сбора млекопитающих, пресмыкающихся, земноводных, рыб и беспозвоночных. Все финансовые расходы на эту поездку Григорий Иванович целиком взял на себя. Помощником был приглашён студент Московского технического училища Н.В.Земцов, а в качестве препараторов — Дмитрий Костро-мин и Илья Федосов.
По Иртышу от Омска до Зайсана
Добираться до Семипалатинска договорились с С.А.Бутурлиным вместе. Дождавшись 17 мая 1909 приезда Сергея Александровича и его препаратора в Москву, на следующее утро вшестером выехали поездом в Омск, куда прибыли 22 мая. Город встретил их жарой и сильным ветром, который поднимал на немощёных улицах клубы густой пыли. На следующий день выехали вверх по Иртышу на пассажирском пароходе «Европа» Верхне--Иртышского товарищества, совершавшего свой первый рейс. Основную часть пассажиров составляли крестьяне-пере-
селенцы с многочисленным семейным скарбом, отправлявшиеся, в соответствии со столыпинской реформой, заселять земли в верхнем течении Иртыша.
Пароходное сообщение на Иртыше в 1907 году. Фото из архива М.И.Ситуды.
С момента отправки начались орнитологические наблюдения. Григорий Иванович с Сергеем Александровичем целые дни проводили на палубе с биноклями, записывая в полевой дневник всех увиденных в пути птиц. На одной из вынужденных стоянок близ селения Подпускного, когда произошла поломка парохода и он остановился на вынужденный ремонт, растянувшийся почти на сутки, удалось высадиться на ближайший иртышский островок. Здесь Григорий Иванович добыл великолепный экземпляр сорокопута-жулана Ьатив со11ипо, открывшего счёт в его коллекции.
Семипалатинск в начале ХХ века. Фото из архива М.И.Ситуды!.
■
Губернаторский дом на Александровской улице в Семипалатинске. Здесь С.А.Бутурлин и Г.И.Поляков побывали 30 мая 1909. Фото из архива М.И.Ситуды.
Паром-самолёт на Иртыше в Семипалатинске, популярный в начале ХХ века.
Фото из архива М.И.Ситуды!.
Поздним вечером 28 мая прибыли в Семипалатинск и в ожидании зайсанского парохода путешественники пробыли в этом городе — центре Семипалатинской области, трое суток, удостоившись приёма губернатора. В эти дни уже установилась летняя жара, а гуляющий по песчаным улицам степной ветер поднимал страшную пыль. Посетив магазины и базар и сделав необходимые покупки в дорогу, побывали на телеграфе, где связались с Зайсаном и обменялись телеграммами с А.П.Велижаниным, сообщив ему о дате своего прибытия. После этого они успели осмотреть городские достопримечательности, сфотографировав знаменитый паром-самолёт на Иртыше. Затем посетили музей Семипалатинского подотдела Западно-Сибирского отдела Русского географического общества, в котором при содействии его заведующего Фаддеея Ромуальдовича Дульского познакомились с «довольно интересной орнитологической коллекцией». Итогом осмотра этой коллекции
стало обнаружение ранее не известной тушки азиатского бекасовидного веретенника (Селевин 1929).
Утром 31 мая расстались с С.А.Бутурлиным и его препаратором, которые на конном экипаже отправились в соседний Змеиногорский уезд Томской губернии. Поздно вечером этого же дня Г.И.Поляков и его спутники на пароходе «Арсений» отплыли с семипалатинской пристани вверх по Иртышу. Первые 200 вёрст пути по Иртышу до Усть-Каменогорска прошли без особых приключений, так как после весеннего паводка река была полноводной и многочисленные мели ещё не мешали движению.
Пароходная пристань в Семипалатинске в начале ХХ века. Фото из архива М.И.Ситуды.
После утренней стоянки 2 июня на пристани Усть-Каменогорска пароход двинулся дальше и вскоре вошёл в «устье каменных гор» — скальный каньон Иртыша с опасными теснинами и перекатами. Благополучно миновав устья Бухтармы, Нарыма и Курчума, Букони, вышли к истоку Белого Иртыша из Зайсана, пересекли его и вечером 4 июня причалили к пристани на Тополевом мысу в южной части озера. В те годы это была открытая всем ветрам песчаная коса длиной около
3 км, у основания которой находилось с десяток домов рыбацкого посёлка, а на саманной постройке возвышался флюгер метеорологической станции четвёртого разряда.
Усть-Каменогорск. Пароходная пристань на Иртыше. Начало ХХ века.
Здесь гостей уже поджидал Курмангали Данияров — сын известного зайсанского лоцмана Данияра Мендебаева, нанятый в качестве проводника и переводчика. Большое содействие оказал Андрей Петрович Велижанин — местный орнитолог-любитель, работавший в те годы участковым врачом в уездном городке Зайсане (Березовиков 2015). С ним Григорий Иванович списался заранее, будучи в Москве, и он обещал оказать ему посильную помощь в организационных делах по прибытии на Зайсан и пожелал принять участие в поездке на Маркаколь, куда он знал проездные дороги. Андрей Петрович прислал запас сухарей и некоторые экспедиционные принадлежности, пообещав вскоре встретиться в Кальджирском волостном доме на Чёрном Иртыше.
Озеро Зайсан у Бакланьего мыса. 12 сентября 2009. Фото Н.Н.Березовикова. Рус. орнитол. журн. 2016. Том 25. Экспресс-выпуск № 1260 877
Устье Чёрного Иртыша. 2 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Путешественники устроились лагерем на Тополевом мысу и начали подготовку к поездке по Чёрному Иртышу. На следующий день были взяты на прокат рыбацкий карбас, небольшая разъездная лодка, а в качестве гребцов наняты два местных жителя — Исмагул и Тлеубер-ды. В торговой лавке закуплена кое-какая кухонная утварь, необходимая в походной жизни. Между этими делами совершили несколько кратковременных экскурсий по песчаным берегам Тополевого мыса и в прилежащей пустынной равнине, с увлечением занимаясь коллекционными сборами птиц. В первые же сутки пребывания на Зайсане испытали его тяжёлый и буйный нрав — во время проливного дождя налетевший шквалистый ветер сорвал палатки, вынудив людей провести ночь под мокрым брезентом.
В тростниковых дебрях дельты Чёрного Иртыша
Утром 6 июня походная команда, состоявшая из семи человек, благодаря попутному ветру вышла в путь на баркасе под парусами и на вёслах, вскоре углубившись в лабиринты проток среди тростниковых джунглей дельты Чёрного Иртыша, совершенно не изученные в орнитологическом отношении. Вначале прошли к устью Комарухи — старому рукаву Чёрного Иртыша, поднимаясь по которому через коридор высоких тростников к вечеру достигли Коскуля — самого крупного дельтового озера среди сплошных тростниковых массивов, имевшего длину до 4 и ширину до 2.5 вёрст. Устроив на его берегу палаточный лагерь, приступили к знакомству с обитающими здесь птицами и в течение двух суток, пользуясь лодкой, объехали озеро и соседние протоки Торт-чумек, Коскуль-чумек и Куркульдек.
/ /
Так выглядит современная дельта Чёрного Иртыша. 1 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Вскоре удалось выяснить, что основное ядро орнитофауны дельтовых тростников, озёр и проток составляли большая Podiceps cristatus и черношейная P. nigricollis поганки, большой баклан Phalacrocorax carbo, серый гусь Anser anser, сухонос Cygnopsis cygnoides, лебедь-кликун Cygnus cygnus, красноносый нырок Netta rufina, красноголовая чернеть Aythya ferina, белоглазая чернеть Aythya nyroca, кряква Anas platyrhynchos, широконоска Anas clypeata, выпь Botaurus stellaris, большая белая Casmerodius albus и серая Ardea cinerea цапли, колпица Platalea leucorodia, чёрноухий коршун Milvus migrans lineatus, болотный лунь Circus aeruginosus, орланы-белохвост Haliaeetus albicilla и орлан-долгохвост Haliaeetus leucoryphus, серый журавль Grus grus, лысуха Fulica atra, коростель Crex crex, малый зуёк Charadrius dubius,
Тростниковые берега одной из проток дельты Чёрного Иртыша. Кендерлык. 2 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Заросли жёлтой кубышки на одном из плёсов Жанкарасу. 2 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
чибис Vanellus vanellus, травник Tringa totanus, черноголовый хохотун Larus ichthyaetus, хохотунья Larus cachinnans, озёрная чайка Larus ridibundus, крачки - чёрная Chlidonias niger и речная Sterna hirundo, болотная сова Asio flammeus, деревенская ласточка Hirundo rustica, жёлтая трясогузка Motacilla flava, восточная чёрная ворона Corvus
corone orientalis, камышевки - индийская Acrocephalus agricola, тростниковая A. scirpaceus и барсучок A. schoenobaenus, певчий сверчок Lo-custella certhiola, варакушка Luscinia svecica, усатая синица Panurus biarmicus и тростниковая овсянка Emberiza schoeniclus harterti. По окраинам дельты, главным образом на островках-гривах, мысах и в заливах южного берега Зайсана найдены также перепел Coturnix co-turnix, морской зуёк Charadrius alexandrinus, кречётка Chettusia gregaria, большой веретенник Limosa limosa, большой кроншнеп Nume-nius arquata, чеграва Hydroprogne caspia, малая крачка Sterna albi-frons, береговая ласточка Riparia riparia, черноголовый чекан Saxicola torquata. Как в июне, так и в июле по южному берегу озера Зайсан и в дельте Чёрного Иртыша отмечали присутствие летующих северных куликов: черныша Tringa ochropus, турухтана Philomachus pugnax, круг-лоносого плавунчика Phalaropus lobatus, кулика-воробья Calidris minuta, белохвостого Calidris temminckii и длиннопалого C. subminuta песочников. Примечательным было отсутствие в дельте на гнездовье розового Pelecanus onocrotalus и кудрявого P. crispus пеликанов, чернозобой гагары Gavia arctica, серощёкой поганки Podiceps grisegena, волчка Ixobrychus minutus, серой утки Anas strepera, савки Oxyura leucocephala. Но ещё более удивительным был факт, что здесь не были найдены такие фоновые ныне птицы, как дроздовидная камышевка Acrocephalus arundinaceus и кукушка Cuculus canorus, пропустить которых в эту пору просто невозможно.
Озёрные плёсы дельты Чёрного Иртыша на протоке Жанкарасу. 2 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Заросли белой кувшинки в дельте Чёрного Иртыша.2 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Завершив осмотр Коскуля, исследователи поднялись на баркасе вверх по Комарухе до озера Казгуган. Здесь им встретился небольшой аул казаха Мокуша Даутова, белые юрты которого стояли на луговом правобережье в верхней части протоки Комаруха. Это был самый дальний аул, располагавшийся в самой глубине дельты.
Аул Мокуша Даутова на протоке Комаруха. 1909 год. Фото Г.И.Полякова.
После традиционного чаепития с куртом и иримшиком, экспедиция отправилась дальше. Отсюда пришлось идти пешком берегом протоки, с большими трудностями продираясь через тростниковые и кустарниковые заросли и преодолевая топкие заболоченные низины. Выбравшись на основное русло Чёрного Иртыша одной верстой ниже протоки
Наутуй, они остановились в гостеприимном ауле аксакала Данияра Мендебаева, у которого здесь находилось родовое зимовьё. Оно стояло в 15 верстах выше устья Нового Иртыша. Кстати, Данияр был хорошо знаком с зайсанским краеведом Андреем Степановичем Хахловым (1845-1918), а в мае 1876 года в качестве проводника сопровождал на Чёрном Иртыше и по Зайсану экспедицию Альфреда Брема и Отто Финша.
Во время маршрута по дельте часто шли дожди, помимо которых в дневное время сильно мешали работе многочисленные оводы, а по ночам, по выражению Григория Ивановича, «буквально до слёз доводили комары». Эти места в летнее время превращаются в комариный ад, поэтому дельта становится необитаемой, так как местные жители со скотом откочёвывают до осени на джайляу — в ближайшие горы Манрака, Саура или Алтая. Прибыв сюда, путешественники застали ещё не начавших откочёвку казахов. Кроме скотоводства, здешние жители занимались здесь и рыбным промыслом, о котором Г.И.Поляков в описании своего путешествия оставил сведения, весьма интересные современному читателю. Основными промысловыми рыбами, как он выяснил, в те годы были язь, плотва-сырок, окунь, щука, линь, серебряный и золотой караси. Обычными ещё были нельма, стерлядь, осётр, таймень, налим, ныне исчезнувшие или ставшие редкостью. Для ловли рыбы пользовались сетями, а весной и осенью — неводами. Особо отмечена многочисленность в дельте кабанов Sus scrofa, за которыми осенью и зимой местные жители охотились с собаками, продавая кабанье мясо на городском базаре Зайсана по цене 10-12 копеек за фунт.
Под парусами вверх по Чёрному Иртышу
После отдыха в ауле утром 14 июня стали подниматься вверх по реке. Тяжело гружёный баркас быстро шёл под парусами. Этому благоприятствовал сильный западный ветер. Временами разгулявшиеся волны начинали захлёстывать за борт, и тогда приходилось причаливать к берегу, с успехом используя время таких вынужденных остановок для экскурсий и знакомства с фауной.
По мере продвижения вверх характер местности быстро менялся. На смену тростниковым массивам потянулись осоковые луга с небольшими рощицами из ив, тополей и осокорей, среди которых возвышались высокие песчаные гривы, параллельные руслу реки. На этих возвышенностях, поросших шиповником, попадались казахские зимовки. На вершинах тополей всё чаще и чаще стали встречаться гнёзда скопы Pandion haliaetus и орлана-белохвоста. Приблизившись к одному них, Григорий Иванович с удивлением увидел вылетевшую из дупла, расположенного немного ниже скопиного гнезда, самку гоголя Bucephala clangula, которая насиживала кладку из 9 яиц.
Песчаная грива на протоке Кендерлык в урочище Аккум. Дельта Чёрного Иртыша. 1 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Ивовые рощицы по берегам Чёрного Иртыша. 2 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Постепенно топкие болотистые берега сменились участками твёрдой суши, появились первые песчаные отмели. Такой облик природа имела первые 25 вёрст пути от протоки Наутуй. Через 42 версты выше её, там, где Чёрный Иртыш разделился на два больших русла — Старый и Новый, начинались уже значительные участки тополево-ивового леса, чередующегося с дюнами, поросшими пустынными кустарниками —
жузгуном, чингилом, тамариксом и караганой, среди которых, к удивлению исследователей, стали часто видеть характерных обитателей пустынь — зайцев-песчаников Lepus ^^. Местами попадались солончаки и заросли чия. Чем дальше поднимались, тем явственнее пойма Чёрного Иртыша приобретала характер саваноидного ландшафта. Река текла уже в обрывистых берегах, местами встречались песчаные островки и косы, на которых после паводка лежали стволы и выворотни деревьев, на которых отдыхали чёрные вороны, коршуны, орланы или сушили оперение большие бакланы, широко расправив крылья. В низинах и в обмелевших старицах попадались небольшие озерки и разливы, наполненные водой, оставшейся после весеннего паводка, вокруг которых простирались заливные осоковые и тростниковые луга. В таких местах всегда было много уток, куликов, чаек и крачек.
Характерные места гнездования орлан-белохвоста НаНаввШ аЫеШа по берегам Чёрного Иртыша. 1 июля 2006. Фото С.В.Старикова
В пойме Иртыша между протокой Наутуй и устьем Кальджира было отмечено в общей сложности 79 видов птиц. Особым своеобразием характеризовалась фауна птиц пойменного леса, в котором было много старых дуплистых деревьев, нередко представлявших собой шумные птичьи общежития, в которых в близком соседстве жили галки Corvus monedula, сибирские скворцы Sturnus vulgaris poltaratzkyi и полевые воробьи Passer montanus. Основу дендрофильного комплекса составляли скопа, чёрноухий коршун, орланы — белохвост и долгохвост, малый канюк Buteo buteo vulpinus, сапсан Falco peregrinus, чеглок Falco subbuteo, пустельга Falco tinnunculus, обыкновенная горлица Strepto-
pelia turtur, ушастая сова Asio otus, удод Upupa epops, белоспинный дятел Dendrocopos leucotos, чернолобый сорокопут Lanius minor, иволга Oriolus oriolus, скворец, сорока Pica pica, галка, грач Corvus frugilegus, восточная чёрная ворона, северная бормотушка Hippolais caligata, пустынная славка-завирушка Sylvia curruca halimodendri, серая славка Sylvia communis, южный соловей Luscinia megarhynchos, черноголовый ремез Remiz coronatus, белая лазоревка Parus cyanus, большая синица Parus major, полевой воробей. Исключительно интересной оказалась находка здесь бурого голубя Columba eversmanni - и с тех пор Чёрный Иртыш считается самой северо-восточной точкой в ареале этого вида. ^оме того, здесь обнаружены утки-дуплогнездники — гоголь, луток Mergellus albellus и большой крохаль Mergus merganser, для первых двух из них находками гнезда и выводка установлено гнездование. На осоковых лугах с фрагментарными зарослями чингила, чия и тростника отмечено обитание перепела, коростеля, жёлтой трясогузки, полевого жаворонка Alauda arvensis, черноголового чекана, варакушки, индийской камышевки.
Рис. 21. Пойма Чёрного Иртыш в нижнем течении у села Игилик. 12 сентября 2009. Фото Н.Н.Березовикова.
По песчаным гривам установлено присутствие авдотки Burhinus oedicnemus, малого жаворонка Calandrella brachydactyla и полевого конька Anthus campestris. В береговых обрывах реки гнездились зимородок Alcedo atthis, береговая ласточка, у жилья человека - деревенская ласточка и маскированная трясогузка Motacilla personata. Из числа птиц водно-болотного комплекса на Чёрном Иртыше отмечены чомга, большой баклан, лебедь-кликун, серый гусь, сухонос, огарь Tadorna ferruginea, пеганка Tadorna tadorna, кряква, серая утка, чирок-трес-кунок Anas querquedula, красноголовая чернеть, большой веретенник,
травник, перевозчик Actitis hypoleucos, шилоклювка Recurvirostra avo-setta, кулик-сорока, малый и морской зуйки, чибис, озёрная чайка, че-грава, чёрная крачка, речная и малая крачки.
Рис. 22. Устье Кальджира — место, где 100 лет назад бывал Г.И.Поляков. 11 сентября 2009. Фото Н.Н.Березовикова.
Рис. 23. Старая ива в устье Кальджира — один из живых свидетелей пребывания здесь Г.И. Полякова. 25 августа 2007. Фото С.В.Старикова.
Поднимаясь вверх по руслу Чёрного Иртыша, на седьмые сутки пути от Наутуя путешественники прибыли к устью Кальджира, где в те годы находился Кальджирский волостной дом, а ныне — большой посёлок Буран. По берегам этой реки, истоки которой находятся в 128 км
на озере Маркаколь, стояли высокоствольные тополевые и ивовые рощи, сохранившиеся и поныне. Примечательно, что в устье Кальджира в те годы ещё сохранилась брошенная глинобитная крепость, окружённая рвом, наполненным водой и густо заросшим тростником. Она когда-то принадлежала джунгарам, которые на протяжении нескольких столетий властвовали в бассейне Верхнего Иртыша, пока в 1756-1758 годах не были жестоко разгромлены императорской китайской армией. Вокруг крепости находились саманные и камышитовые зимовки казахов, а в 7 км выше по реке имелись земледельческие участки, орошаемые системой арыков.
Здесь к экспедиции присоединился А.П.Велижанин, приехавший из Зайсана. Он отправлялся на Маркаколь для врачебного обслуживания местного населения, так как деревни этой территории входили в его участок. Вместе с ним приехал повидаться с Г.И.Поляковым ботаник Михаил Михайлович Сиязов (1858-1914), который вместе с женой производил в Зайсанском уезде сборы ботанических и зоологических коллекций, занимаясь обследованием песков Сарыкум, долин Чёрного Иртыша, Кальджира и ущелья реки Темирсу на северном склоне Саура.
Дорогой Брема на Южный Алтай
Наняв верховых и вьючных лошадей в деревне, снарядили небольшой караван и 21 июня по пустынной равнине вышли в путь к заманчиво синеющим горам Южного Алтая. Основной целью экспедиции было озеро Маркаколь, чтобы попасть на которое предстояло подняться на водораздел Курчумского хребта. В первый же день пересекли щебнистую глинистую равнину с солончаками и чиевниками, среди которой встречались очаги древнего земледелия — брошенные поля с арычной системой. На них удалось увидеть кречётку, большого кроншнепа, саджу Syrrhaptes paradoxus и козодоя Caprimulgus europaeus. К вечеру достигли ущелья Байчуак в горах Бакумбай — передового, сильно опус-тыненного отрога, отделяющего Южный Алтай от Зайсанской равнины. Получилось так, что их путь на Маркаколь совпал с дорогой, по которой в 1876 году прошла экспедиция А.Брема и О.Финша, потому что она был наиболее удобной в этой части гор. Отличие их маршрута заключалось в том, что немецкие путешественники к Бакумбаю прошли равниной от Бакланьего мыса на северном берегу Зайсана мимо горы Карабирюк, где им посчастливилось повстречаться с куланами Equus hemionus — редчайшим животным уже в те времена и даже поймать куланёнка недельного возраста.
После ночёвки в Байчуаке 22 июня прошли по холмистым предгорьям с гранитными останцами, щебнистыми сопками и сухими злаковыми долинами, поросшими караганой, таволгой и в полдень 23 июня
добрались до Никольского рудника Проскурякова на реке Бала-Кальд-жир, где остановились на ночёвку. Здесь велась добыча золота открытым способом. Впоследствии на месте этого рудника возникло село Горное, ныне носящее название Акбулак.
Пустынная равнина Северного Призайсанья между Бакумбаем и Карабирюком. 20 мая 2006. Фото С.В.Старикова.
Передовая гряда Курчумских гор на границе с Зайсанской котловиной. 2012 год. Фото Н.Н.Березовикова.
На этом пути до него из характерных птиц отмечали огаря, коршуна, пустельгу, перепела, саджу, большую горлицу Streptopelia orientalis, маскированную трясогузку, степного Anthus richardi и полевого
коньков, жаворонков — малого, полевого и рогатого Eremophila alpest-ris, обыкновенного жулана, розового скворца Pastor roseus, сороку, галку, ястребиную славку Sylvia nisoria, славку-завирушку, обыкновенную каменку Oenanthe oenanthe, плешанку Oenanthe pleschanka, черноголового чекана, варакушку, пёстрого каменного дрозда Montícola saxa-tilis, домового Passer domesticus и полевого воробьёв, коноплянку Acan-this cannabina и овсянок - горную Emberiza cia, красноухую E. cioides, скальную E. buchanani, жёлчную E. bruniceps.Примечательно, что на уровне Бала-Кальджира заканчиваются степные предгорья и начинается горно-луговая полоса юго-западного склона Курчумского хребта, что сразу же бросается в глаза в связи появлением берёзово-осиновых колков, боярышника, крушины, жимолости татарской, новых трав и птиц. Например, на смену скальной овсянке — обитательнице ксеро-фитных низкогорий, именно здесь начинают встречаться первые садовые овсянки Emberiza hortulana (Березовиков 2002).
Мариинский прииск Хотимского на речке Кара-Агач. 25 июня 1909. Фото Г.И.Полякова.
Отсюда по караванной дороге 24 июня путешественники прошли в сторону реки Кальджир, посетив прииск Чудского золотопромышленного товарищества на речке Майкапчагай, ущельем реки Кара-Агач прошли на Мариинский прииск, принадлежавший промышленнику А.Г.Хотимскому, где заночевали. Утром 25 июня, выйдя из Кара-Агача, к вечеру добрались до подножия Сарытау и остановились на ночёвку в гостеприимном казахском ауле, где для них были предоставлены юрты. В этот день пришлось продвигаться по тропе, идущей в лиственничном редколесье, имеющем вид паркового леса. В растительном покрове начинали преобладать лесные виды: фиалки, пионы, горечавки
и дельфиниумы. Из птиц также стали встречаться новые виды: чеглок, перевозчик, тетерев Lyrurus tetrix, кукушка, горная трясогузка Motacilla cinerea, зелёная пеночка Phylloscopus trochiloides, туркестанская горихвостка-чернушка Phoenicurus ochruros phoenicuroides, деряба Turdus viscivorus, пухляк Parus montanus, седоголовый щегол Car-duelis caniceps, обыкновенная чечевица Carpodacus erythrinus. Отсюда в течение двух дней совершались интереснейшие экскурсии на альпийские и тундровые вершины Сарытау.
Один из участников экспедиции, похожий на Г.И.Полякова, во время подъёма на вершину Сарытау. 27 июня 2009.
Экспедиционный отряд в Курчумских горах. 26 июня 1909. Фото Г.И.Полякова.
Характерными представителями алтайского высокогорья на водоразделе Сарытау оказались 9 видов: алтайский улар Tetraogallus altai-cus, тундряная куропатка Lagopus mutus, хрустан Eudromias morinel-lus, скальный голубь Columba rupestris, горный конёк Anthus spinoletta, клушица Pyrrhocorax pyrrhocorax, ворон Corvus corax, гималайская завирушка Prunella himalayana, алтайская горная чечётка Acanthis flavirostris altaica. В коллекцию на этом водоразделе было собрано 34
экземпляра птиц 7 видов, а для тундряной куропатки, хрустана и горной чечётки фактически доказано гнездование. Вечером 27 июня поднялись на перевал Топай-Кёзень, откуда открылась великолепная панорама алтайских гор с синеющим внизу озером Маркаколь. Находящееся в самом сердце гор Южного Алтая, оно лежит в глубокой впадине на высоте 1450 м над уровнем моря между хребтами Курчумским и Азутау, водоразделы которых подняты до высот 2000-2500 м. Протяжённость его береговой линии превышает 100 км, длина достигает 38, ширина до 19 км, глубина — до 27 м. Склоны покрывает лиственнично-пихтовая тайга, по луговым и болотистым берегам есть ельники, березняки и топольники. «Грандиозность картины этой потрясает путешественника и запечатлевается в его душе» — записал в своём дневнике Григорий Иванович (Поляков 1912, с. 39).
Южная часть озера Маркаколь. 3 сентября 2013. Фото С.В.Старикова.
Спешно спустившись вниз в уже в наступившей темноте до ближайшего казахского аула в урочище Тозакши, расположились в нём ночевать.
Пять счастливых дней на Маркаколе
На следующий день (28 июня) продолжили спуск с гор и вечером вышли на обширное юго-западное побережье Маркаколя у истока реки Кальджир, на лугах которого оранжевыми пожарищами полыхали цветущие жарки — алтайские купальницы, среди которых по макушкам высоких растений распевали песни оранжево-лимонные самцы дубровников Emberiza aureola, отовсюду доносился звонкий «бой» перепе-
лов и несмолкаемый скрип коростелей. Ниже истока из озера находилось обширное кочковатое болото, километром ниже которого Кальд-жир уходил в ущелье, превращаясь в бурную горную реку с водопадами в непроходимых скальных теснинах. На луговом берегу у истока встретились признаки близости людей — «небольшие возделанные участки переселенческого поля», около которого впоследствии возник посёлок Чумек, просуществовавший до начала 1960-х годов. Примечательно, что у этого поля на раскидистом дереве тогда имелось гнездо чёрного аиста Ciconia nigra.
Исток Кальджира. Чумек. 3 сентября 2013. Фото С.В.Старикова.
Луга у истока Кальджира. 5 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
Здесь расстались с доктором А.П.Велижаниным, который по служебным делам выехал северным берегом озера в деревни Еловку и Урунхайку. Затем по горной дороге через Акжайляу (Успенское) и Ни-колаевку он должен был приехать в село Алексеевское (Теректы), где и была назначена встреча. Переправившись через реку, прошли ещё 11 вёрст дорогой через луговые увалы, поросшие лиственницами, и поздно вечером прибыли в посёлок Матабай, недавно построенный на южном берегу озера. Первопоселенцами были крестьяне-старообрядцы, бывшие для Григория Ивановича братьями по вере и духу и охотно принявшие его.
Село Матабай у подножия хребта Азутау. Здесь стояла экспедиция Г.И.Полякова. Маркаколь. 5 июля 2006. Фото С.В.Старикова.
До конца XIX века на озеро Маркаколь вели только караванные тропы через высокие перевалы, поэтому окрестности озера использовались только как летние пастбища, а осенью весь народ с табунами скота откочёвывал на подгорные равнины. В суровые и многоснежные
зимы здесь никто не решался оставаться. Лишь в первом десятилетии ХХ века по берегам озера одна за другой стали возникать деревеньки и заимки русских поселенцев, ставших пионерами зернового земледелия, пчеловодства и мараловодства на Маркаколе. Остатки бревенчатых изгородей маральих «садов» мне доводилось видеть в 1970-е годы на одном из таёжных отрогов Азутау, именуемом Большой Маральник. Богатое рыбой озеро, обеспечивало жителям безбедное существование и давало возможность вести торговлю. Ускуч БтасНутувЬах Ьвпвк, заготовленный на Маркаколе, в те годы продавался в Большенарымской и Алтайских станицах на Бухтарме и даже отправлялся конными караванами в далёкий Уймон в Горном Алтае. Во время своего пребывания на Маркаколе Григорий Иванович слышал от матабайских жителей о том, что сюда приезжал иностранец, интересовавшийся возможностью строительства рыбного заводика в ущелье Кальджира для изготовления консервов из ускуча и сибирского хариуса ТНутаНив агсисив.
Дорога от истока Кальджира к Матабаю, по которой 28 июня 2009 прошёл отряд Г.И.Полякова.
3 сентября 2013. Фото С.В.Старикова.
Григорий Иванович во время своей поездки много фотографировал и на одной из своих фотографий запечатлел Матабай с берега озера. Рассматривая её, я с удивлением узнал в одном из четырёх домов, добротно построенных из лиственничных брёвен, большой просторный дом стариков Краснопеевых, в котором мне приходилось много раз бывать и ночевать в годы работы в заповеднике в 1978-1986 годах. Скорее всего, именно в нём и принимали учёного московского гостя. Сейчас этому дому уже более ста лет, но он до сих пор стоит в этой почти заброшенной деревеньке в тени высоких старых берёз.
Большинство жителей Матабая были промысловыми охотниками. Беседуя с ними, Григорий Иванович узнал, что из пушных зверей они
добывают белку Sciurus vulgaris altaica, сурка Marmota baibacina, длиннохвостого суслика Spermophilus undulatus, соболя Martes zibel-lina, хоря Mustela eversmanni, горностая M. erminea, солонгоя M. altaica, росомаху Gulo gulo, барсука Meles meles, лисицу Vulpes vulpes, волка Canis lupus, рысь Lynx lynx, выдру Lutra lutra. В качестве добываемых зверей упоминался и красный волк Cuon alpinus. Медведей Ursus arctos ловили кулёмами — ловушками из брёвен. Сибирскую косулю Capreolus pygargus, обычную в этих местах, добывали в основном на мясо. Марал Cervus elaphus sibiricus к этому времени в окрестных лесах был уже редок, а лось Alces alces — исчез. Любопытно, что многочисленного зайца-беляка Lepus timidus добывали только для использования в качестве приманки во время капканного промысла, так как у староверов его мясо считалось «поганым» и в пишу не употреблялось.
Матабай. Слева дом под берёзами, в котором бывал Г.И.Поляков. 5 июля 2006. Фото С.В. Старикова.
Пушной промысел был важной статьёй дохода маркакольских жителей. Шкуры сбывались скупщиками, приезжавшими дважды в год: летом на Петров день, зимой — на Николин день. Из «мягкого золота» больше всего ценился соболь, цены на которого доходили до 300 рублей за шкурку. На втором месте была лисица, при этом огнёвка и чернобурка стоили до 200 рублей. За шкуру выдры платили до 60, медведя - до 40, рыси - до 12, росомахи - до 10, волка - до 7, сурка - до 1 рубля. Суслика оценивали до 20 копеек, зайца - до 25, хорька - до 40, белку - до 50 копеек. Хорошим спросом пользовался горностай, стоивший до 2 рублей 50 копеек, шкурки которого зимой в большом количестве свозились и продавались на базаре города Зайсан.
Как выяснилось, скупщики в те годы покупали на Маркаколе и шкурки птиц. Дороже всего стоил филин Bubo bubo - до 3 рублей, беркут Aquila chrysaetos и орлан-долгохвост - до 1 рубля 50 копеек, ястреб-
тетеревятник Accipiter gentilis — до 1 рубля. Шкурки скопы стоили от 40 до 60 копеек, ушастой совы, длиннохвостой неясыти Surnia ulula и других сов — более 25 копеек за штуку.
Юго-западное побережье озера Маркаколь у истока Кальджира и оконечности Курчумского хребта. 3 сентября 2013. Фото С.В.Старикова.
За время пребывания на южном и юго-западном побережье озера Маркаколь Г.И.Поляков с коллегами отметил 38 видов птиц и ещё о пребывании 18 видов узнал от опытных местных охотников и А.П.Ве-лижанина, много раз бывавшего здесь. Коллекционные сборы составили 47 экз. 21 вида птиц. Более подробный анализ результатов этих исследований проведён мной в отдельной статье (Березовиков 2016).
Возвращение
Завершив знакомство с фауной птиц Маркаколя, 2 июля путешественники, завьючив лошадей и попрощавшись с гостеприимными ма-табайцами, отправились в обратный путь, лежащий по тропе через таёжный склон хребта Азутау, громадной стеной возвышающийся в южной части озера. Переночевав в ауле Баймулды на вершине Тесек -Таса, утром 3 июля стали спускаться горными тропами к южному подножию Азутау, откуда открывался замечательный вид на пустынную равнину и китайские барханные пески Бландыкум, лежащие за пограничной речкой Алкабек. За этими песками уже начиналась китайская Джунгария. Миновав гранитные горки Койтас, вышли на под-
горную равнину, вечером установили лагерь на речке Шет-Теректы в трёх вёрстах от её впадения в Алкабек, недалеко от посёлка Теректы (Алексеевский). Местность представляла собой переходную зону от холмистых полынно-злаковых предгорий с порослью спиреи, шиповника и ферулы к полупустынной полынной равнине с чием, софорой и кустами лоха.
Село Теректы (Алексеевка) и пески Бландыкум за рекой Алкабек. 3 августа 2012. Фото Н.Н.Березовикова.
За прошедшие дни во время пути через скальные вершины Азутау из птиц были отмечены беркут Aquila chrysaetos, сизый Columba livia и скалистый голуби, клушица, пёстрый каменный дрозд, а в южных предгорьях по долине Шет-Теректы: коршун, степной лунь Circus mac-rourus, чеглок, пустельга, золотистая щурка Merops apiaster, удод, деревенская ласточка, маскированная трясогузка, полевой конёк, полевой
жаворонок, чернолобый сорокопут, обыкновенный жулан, сорока, галка, восточная чёрная ворона, южный соловей, северная бормотушка, белая лазоревка, полевой и домовый воробьи, жёлчная овсянка.
После ночёвки, 4 июля, трактовой дорогой по пустынной чиево-чин-гиловой равнине, лежащей между рекой Алкабек — правым притоком Чёрного Иртыша и южными отрогами Азутау, выехали в Кальджир-ский волостной дом, куда добрались поздним вечером. Здесь их ожидала команда гребцов с оставленным баркасом и имуществом, и один из коллекторов, порадовавший большими сборами птиц за время их отсутствия. Весь следующий день ушёл на приведение в порядок коллекций, экспедиционных вещей и подготовке к отъезду. Ранним утром 6 июля, погрузившись в карбас, отплыли вниз по сильно обмелевшему Чёрному Иртышу. На одной из ночёвок испытали весь ужас от обилия здешних комаров, свойственного этому времени. В путевом дневнике осталась лишь короткая, но многозначительная запись об этом: «миллиарды комаров не дали нам заснуть ни на минуту». Днём же людей изводили многочисленные оводы, от которых также не было никакого спасения. Но с эти бедствием приходилось мириться и, набравшись терпения, продолжать путь, наблюдения и коллекционные сборы, благо в этот период всюду уже появились выводки птиц, что было очень важным для подтверждения характера пребывания птиц.
Достигнув Наутуя — естественной верхней границы дельты Чёрного Иртыша, проплыли ещё несколько километров по Колпинке — северному рукаву Старого Иртыша и, высадившись вблизи залива Сарыче-ганак, налегке сплавали на большую группу озёр Ютал, где отыскали выводки гусей-сухоносов. Утром 15 июля, покинув Сарычеганак, через русло Нового Иртыша прошли в Тополёвку — южный рукав Чёрного Иртыша, по которой добрались до залива Кара-Суат, находящегося всего лишь в десятке вёрст от конечной цели — Тополевого мыса. После двухдневной стоянки и активного коллектирования, 18 июля добрались до пристани, откуда на следующий день пароходом «Арсений» отправились в обратный путь вниз по Иртышу. Вечером 20 июля миновали устье Бухтармы, ночью вошли в скальные иртышские теснины и в полной темноте сели на мель ниже знаменитого порога «Семь братьев». После вынужденной ночёвки утром плавание продолжилось и в полночь 21 июля причалили к пристани Семипалатинска. На следующий день, перегрузившись на пароход «Верный», отплыли дальше. В середине дня 25 июля путешественники добрались до Омска, а вечером 28 июля поездом прибыли в Москву. Так завершилось это нелёгкое, но удачное путешествие в верховья Иртыша. Вся экспедиция заняла в общей сложности 72 дня, из них 30 были затрачены на переезды из Москвы до Тополева мыса и обратно, остальные 42 дня велись орнитологические сборы и наблюдения.
Итоги
Так завершилась эта экспедиция, сыгравшая огромную роль в изучении птиц Восточного Казахстана. Она знаменательна тем, что Г.И. Поляков впервые дал подробное описание гнездовой фауны птиц озера Зайсан, дельты Чёрного Иртыша и его пойменных лесов, а также Кур-чумских гор и Азутау на Южном Алтае, включая озеро Маркаколь. Всего за время поездки было отмечено 180 видов и подвидов птиц, из них 115 в Зайсанской котловине и 81 — на Южном Алтае.
Собранная коллекция включала 640 экземпляров птиц 136 видов и подвидов, 32 экземпляра птенцов 8 видов птиц в спирте, 24 яйца 6 видов птиц, 6 гнёзд 2 видов птиц. Кроме того, коллектировано 26 экз. млекопитающих 7 видов, 26 экз. пресмыкающихся, 31 экз. земноводных, 27 экз. 9 видов рыб. Также взято в коллекцию 117 раковин, произведены сборы жуков, дневных бабочек, двукрылых (комары, оводы, слепни, мухи), прямокрылых, уховёрток. Большая часть сборов была передана в Зоологический музей Московского университета. Сборы бабочек поступили в коллекцию П.П.Сушкина, жуки — А.П.Семёнову-Тян-Шанскому. Обработкой сборов по другим группам занимались ведущие учёные: млекопитающих — С.И.Огнёв, рыб — Л.С.Берг, пресноводных моллюсков — В.А.Линдгольм, прямокрылых — Н.Ф.Иконников, а уховёрток — Ф.С.Щербаков. Журнал с метеорологическими данными и фотографии переданы в фонды Русского географического общества.
Эта экспедиция сыграла огромную роль и судьбе самого Григория Ивановича, став точкой отсчёта в его становлении как учёного-орнитолога. Наверное, в жизни каждого исследователя обязательно должна быть такая экспедиция и, как «лебединая песня», должна быть написана книга о ней. В истории изучения животного и растительного мира Восточного Казахстана в ХХ столетии много имён известных и знаменитых исследователей, но среди учёных, сделавших особый, знаковый вклад в изучение фауны птиц, безусловно, особое место занимает московский орнитолог Г.И.Поляков. Без его работ невозможно представить себе какое-либо фаунистическое обобщение по Алтаю, Зайсану и Тарбагатаю (Березовиков 2013).
После возвращения из этой поездки Григорий Иванович Поляков, и так сильно загруженный редактированием и изданием «Орнитологического вестника», первые два года усиленно занимался обработкой коллекционных сборов и публикацией этих материалов.
Эта работа под названием «Поездка на озёра Зайсан-нор и Марка-куль в 1909 году» была опубликована журнальными оттисками, вышедшими частями в 1912-1914 годах приложением к «Орнитологическому вестнику». Они и были объединены в одну книгу, которая в библиографических ссылках обычно фигурирует как отдельное издание 1912 года.
Один из выпусков журнала «Орнитологический вестник» (Редактор-издатель Г.И.Поляков) и титульная страница книги «Поездка на озёра Зайсан-нор и Марка-куль в 1909 году».
После этого Г.И.Поляков провёл также систематическую обработку переданной ему коллекции А.П.Велижанина, включавшую 1050 экз. птиц 243 видов и подвидов. По результатам этой работы им написана большая статья о птицах восточной части Казахстана, которая была опубликована в 1915-1916 годах приложением к «Орнитологическому вестнику». В ней был также приведён первый список птиц Восточного Казахстана (Поляков 1915, 1916). Нужно отметить, что во время этой работы Г.И.Полякову большую помощь в вопросах определения видовой и подвидовой принадлежности птиц оказывал П.П.Сушкин. Когда Григорий Иванович взялся за написание статьи по сборам А.П.Вели-жанина, Пётр Петрович передал ему свой полевой дневник поездки в 1904 году, результаты которой так и остались не опубликованными в виде отдельной статьи, разрешив ему использовать собранные им сведения по Зайсану и Чёрному Иртышу.
По своим зайсанским сборам Григорий Иванович в этот же период описал два новых подвида птиц: зайсанскую жёлтую трясогузку Mota-cilla flava zaissanensis (Poliakov, 1911) и зайсанского полевого воробья Passer montanus zaissanensis (Poliakov, 1911). В дальнейшем он также описал новые формы бородатой куропатки Perdix dauurica suschkini (Poliakov, 1915) и филина Bubo bubo ussuriensis (Poliakov, 1915). Петром Петровичем Сушкиным в его честь назван новый подвид седоголового щегла Carduelis caniceps poliakovi (Sushkin, 1925).
Эпилог
В своей научной, общественной и издательской деятельности Григорий Иванович Поляков поражает невероятной работоспособностью и творческой продуктивностью. Без преувеличения можно сказать, что он был олицетворением человека-подвижника, стремившегося своей деятельностью принести пользу отечеству и науке. Пожалуй, в истории российской науки он останется единственным в своём роде человеком, который волею судьбы стал фабрикантом, но, увлёкшись наукой, превратился в первоклассного учёного-орнитолога, вкладывавшего имеющиеся у него личные капиталы в исследовательские и издательские дела. Не имевший никаких академических степеней и званий, он, тем не менее, пользовался большим авторитетом в научных кругах, а его вклад в орнитологию был высоко оценён в России и Западной Европе. За плодотворную научную и издательскую деятельность Г.И.Поляков был награждён Большой золотой медалью Императорского общества акклиматизации животных и растений, избран членом Московского общества испытателей природы (1910), Киевского орнитологического общества (1910), Архангельского общества изучения Русского Севера (1911), Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии (1911), товарищем председателя Русского орнитологического комитета (1913), членом постоянной природоохранительной комиссии при Русском географическом обществе (1915), членом Германского орнитологического общества и Британского орнитологического союза (1916). Однако слишком мало времени — неполное десятилетие — было отпущено Григорию Ивановичу на занятия наукой.
Григорий Иванович Поляков (на фото справа). Год не известен.
Дальше была октябрьская революция 1917 года и события, трагическим образом коснувшиеся его любимого детища — «Орнитологического вестника», выпуск которого в этом году пришлось прекратить, а
также всего семейного дела, созданного его отцом. Уже в 1918 году все предприятия, принадлежавшие «Товариществу мануфактур», были национализированы, а Поляковы лишились состояния и средств к существованию. О жизни Григория Ивановича в этот период сведений пока очень мало, но это были очень тяжёлые годы в его жизни, полные несчастий. Известно, что с 1926 по 1927 год он работал во Всероссийском кооперативно-промышленном союзе охотников, но в ноябре 1927 года как «буржуазный элемент» был осуждён и по 1932 год находился в Соловецком лагере особого назначения ОГПУ. Примечательно, что период его пребывания в «местах не столь отдалённых» в последующих документах властями был завуалирован как заведование в 1927-1931 годах биологической станцией Соловецкого общества краеведения, а 1932 год как работа по заданию Управления звероводческих хозяйств ОГПУ по выяснению «рациональности вольного содержания кроликов» (Константинов, Шишкин 2001). Освободился Григорий Иванович с подорванным здоровьем, больной туберкулёзом, не имея возможности устроиться на работу. Умер он в бедности 4 апреля 1939 и был похоронен на подмосковной станции Перловка.
Так трагически завершилась судьба величайшего подвижника науки, целиком отдавшего себя орнитологии, но отвергнутого новой властью. Человека с Богом в душе и Любовью к птицам!
Выражаю искреннюю признательность С.В.Старикову (Усть-Каменогорск), А.С. Фельдману и М.И.Ситуде (Семей) за помощь в сборе материалов по истории исследований Восточного Казахстана и предоставленные фотографии для этой статьи.
Литератур а
Березовиков Н.Н. 2002. Материалы к авифауне Курчумских гор и южных предгорий
Азутау (Южный Алтай) // Рус. орнитол. журн. 11 (202): 983-1009. Березовиков Н.Н. 2013. Григорий Иванович Поляков (1876-1939) - исследователь орнитофауны Восточного Казахстана // Зап. Усть-Каменогорск. фил. Каз. геогр. общ-ва. 80 лет образования Восточно-Казахстанской области. Усть-Каменогорск, 7: 175- 182. Березовиков Н.Н. 2015. Андрей Петрович и Глеб Андреевич Велижанины: трагическая судьба алтайских орнитологов и краеведов // Рус. орнитол. журн. 24 (1168): 25612580.
Березовиков Н.Н. 2016. История орнитологических исследований озера Маркаколь
(1876-2006 годы) // Рус. орнитол. журн. 25 (1235): 82-101. Константинов В.М., Шишкин В.С. 1999. Поляков Григорий Иванович (1876-1939) //
Московские орнитологи. М.: 361-374. Константинов В.М., Шишкин В.С. 2001. Григорий Иванович Поляков (1876-1939):
учёный-орнитолог // Биология 20: 4-5. Поляков Г.И. 1912. Поездка на озёра Зайсан-нор и Марка-куль в 1909 году. М.: 1-188. Поляков Г.И. 1912. Поездка на озёра Зайсан-нор и Марка-куль в 1909 году // Орнитол. вестн. 3: 1-32; 4: 32-92
Поляков Г.И. 1913. Поездка на озёра Зайсан-нор и Марка-куль в 1909 году // Орнитол.
вестн. 1: 93-140; 2: 141-188; 3: 189-252. Поляков Г.И. 1914. Поездка на озёра Зайсан-нор и Марка-куль в 1909 году // Орнитол. вестн. 1: 253-332; 2: 333-387.
Поляков Г.И. 1915. Орнитологические сборы А.П.Велижанина в бассейне Верхнего Иртыша // Орнитол. вестн. 3: 1-32; 4: 33-64.
Поляков Г.И. 1916. Орнитологические сборы А.П.Велижанина в бассейне Верхнего Иртыша // Орнитол. вестн. 1: 65-96.
Поляков Г.И. 1911. Новая форма полевого воробья // Орнитол. вестн. 2: 150.
Поляков Г.И. 1911. Новая форма жёлтой трясогузки // Орнитол. вестн. 3/4: 313-327.
Селевин В.А. 1929. Орнитологическая коллекция Семипалатинского музея. Семипалатинск: 1-45.
Филаткина Н.А. Выдающийся по уму коммерсант. О видном деятеле старообрядчества И.К.Полякове // www.portal-credo.ru/site/?act=lib&i.
