CC BY
59
[лингвокультурология]
I
А. Н. Беларев
ПУТЕШЕСТВИЕ НА НОВУЮ ЗЕМЛЮ В РОМАНЕ ПАУЛЯ ШЕЕРБАРТА «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!»
ALEXANDER N. BELAREV
THE TRAVEL TO THE NOVAYA ZEMLYA IN THE NOVEL OF PAUL SCHEERBART «I LOVE YOU!»
Статья посвящена образу России в романе-путешествии немецкого фантаста Пауля Шеербарта (1863-1915) «Я люблю тебя!» В работе показано, что путешествие на архипелаг Новая Земля в романе становится реализацией авторской программы преображения Земли, общества и личности. В статье исследуется, как проблематика романа соотносится с выбором темы русского путешествия. Для Шеербарта путешествие в Россию было данью определенной литературной традиции и следованием литературным образцам. В статье ставится вопрос о близости «космического» мировоззрения немецкого фантаста идеям русского космизма.
Ключевые слова: Шеербарт, Новая Земля, космизм, путешествие, остров.
The paper deals with the Russia travel in the novel «I love you!» written by German fantast Paul Sheerbart (1863-1915). The travel to the archipelago Novaja Zemlya in the novel is a way to realize the program of earth, society and personality transformation. The paper shows, how the Russia-travel theme is connected with problems discussed in the novel. The Russian travel in this novel continues the tradition of fictional travels. The cosmic world view of Scheerbart is juxtaposed to the ideas of Russian cosmism.
Keywords: Scheerbart, Novaya Zemlya, Russian cosmism, travel, island.
Александр Николаевич Беларев
Аспирант Института мировой литературы им. А. М. Горького РАН
► abelarev@gmail.com
Научный руководитель: д-р филол. наук, гл. науч. сотр. В. Д. Седельник
Немецкий фантаст Пауль Шеербарт (1863-1915) никогда не был в России. Однако его четвертая книга, один из ранних романов «Я люблю тебя! Железнодорожный роман с 66 интермедиями» (Ich liebe Dich! Ein Eisenbahnroman mit 66 Intermezzos.), посвящена путешествию в Россию. Роман был напечатан в 1897 году издательством «Шустер и Лефлер». Очевидно, помощь в издании оказал поэт Рихард Демель («Шустер и Лефлер» было его постоянным издательством)1.
Книга повествует о путешествии Пауля Шеербарта (писатель открыто выводит себя в качестве героя, и поэтому роман содержит много биографического материала) и адвоката Эгона Мюллера из Берлина с вокзала Фридрихштрассе сначала в Санкт-Петербург, а затем на архипелаг Новая Земля. В планы Мюллера входит продолжение путешествия через Сибирь в Японию и далее в Океанию.
Шеербарт в романе объясняет свою поездку в Петербург желанием бежать от невзгод, причиной которых стали любовь и дружбa2.
Мюллер же отправляется в Россию для собирания редких видов мха. Вторая цель его путешествия — написание научной работы «Об отправлении правосудия на русском острове Новая Земля в его отношении к юридическим нормам в аграрной сфере у жителей Океании» (Uber die Justizpflege auf der russischen Insel Nowaja Semlja in ihren Beziehungen zu den agrarischen Rechtsverhaltnissen der Sddseeinsulaner). Услышав о планах своего спутника, Шеербарт тоже изъявляет желание отправиться на Новую Землю.
58
[мир русского слова № 2 / 2015]
Путешествие из Берлина в Петербург герои совершают на поезде (первым классом). В столице Российской империи герои кутят в течение четырнадцати дней и после непродолжительного ареста за драку и освобождения при содействии германского дипломата отправляются в Финляндию. В качестве средства передвижения они используют паровой катер. В Финляндии герои некоторое время гостят в доме некоего собирателя мхов. Далее они направляются на Новую Землю, постоянно меняя транспортные средства: почтовая коляска, верховые лошади, сани, корабль. Позже Мюллер покидает главного героя, намереваясь пересечь Сибирь и через Японию достичь Океании. Шеербарт же поселяется в небольшом домике на Новой Земле.
Россия описана в романе лишь бегло, условно, не слишком подробно. Крестьяне, казаки, полицейские, официанты лишь внимают идеям Шеербарта. В юности Шеербарт мечтал стать миссионером, и путешествия в его романах — это чаще всего сочетание коллекционирования впечатлений с пропагандой идей. Проповедь и коллекция в книге четко соотнесены с героями: первая — сфера Шеербарта, вторая — Мюллера. Герой Шеербарта чувствует себя в России, как и в других странах, абсолютно комфортно и естественно. Писатель, считавший своим отечеством весь космос, читает свои немецкие рукописи официантам в привокзальном ресторане, городовым в полицейском участке, крестьянам и казакам у путевого костра. Все встреченные им люди воспринимаются как потенциальная аудитория, внимающая его идеям. Конечно, Шеербарт отдает должное русской водке, Wuttki, как он ее называет. Вообще всю дорогу чтение и обсуждение стихов и прозы чередуются с пьянством. Вино, пиво, шнапс льются рекой. Жестокое похмелье преследует героев. Алкогольное опьянение у Шеербарта становится сниженным вариантом дионисийского опьянения Ницше. Совместные возлияния спутников с философскими экскурсами пародируют платоновский «Пир». В «железнодорожном романе» чередование опьянения и похмелья превращается в основной принцип работы двигателя повествования. Истинное взаимопонимание и понимание приро-
[А. Н. Беларев]
ды вещей достигается только в алкогольном самозабвении: «О! Без алкоголя нет взаимопонимания! Мы в тот вечер пили так много, что мы в конце концов все поняли, все, все!»3
Роман по своей структуре представляет собой рамочную конструкцию. События рамочного повествования (путешествие) перемежаются 66 эпизодами-интермедиями. Это тексты разных жанров: стихотворения, зарисовки, притчи, сказки, пародии. С основным действием они связаны ассоциативно или прямо подхватывают мотивы рамочного повествования. Например, приезд в столицу Российской империи отмечен вставной миниатюрой «Деспотическая пьеска». Она повествует о самоубийстве придворного поэта Литофобы, попавшего в немилость к тирану. Юмористическая интермедия вводит имперские темы: произвол властителей, литератор и тиран.
Разговор супругов Мюллер, подслушанный на перроне, а именно две фразы — «Я люблю тебя!» и «Напиши как можно скорее!» — рассказчик связывает со своей будущей книгой. Книга рождается в пути. Постепенно манускрипты зачитываются. Сама структура романа напоминает поезд, так как он составлен из отдельных относительно самостоятельных элементов, соединенных в единое целое. Роман становится аналогией путешествия, на каждом из этапов он растет, обретает совершенство. Кроме того, композиция соответствует основной идее романа. Многообразие историй должно охватываться единой «рамой-идеей» Великого Космического Духа. О такой структуре произведения искусства прямо говорится в одном из рассуждений главного героя4. Роман «Я люблю тебя!» относится к тройке романов Шеербарта (два других — «Будем здоровы!» (Na Prost!, 1904) и «Не унывай!» (Immer mutig!, 1902)), построенных на соединении небольших самостоятельных текстов в единое целое. Когда в ходе путешествия Шеербарт зачитывает свои рукописи, чтение сопровождается его рассуждениями о морали, обществе, искусстве и Вселенной. Все многообразие тем и суждений в романе в своей основе представляет собой констелляцию взаимосвязанных идей.
По мнению главного героя, «мощной тенденцией нашего времени» (gewaltiger Zug unse-
[мир русского слова № 2 / 2015]
59
[лингвокультурология]
rer Zeit — слово «цуг» (тенденция) одновременно обозначает поезд, что усиливает иронический эффект) является децентрализация (Dezentralisation). Человечество стремится вырваться из крупных городов. Децентрализация захватит общество и населенные пункты. Люди должны поселиться в индивидуальных домах вне города на лоне природы. Паровое железнодорожное сообщение должно быть заменено скоростными электрическими транспортными линиями. Новый вид транспорта позволил бы быстро достигать рабочих мест и снова возвращаться в свои дома. Новый транспорт помог бы избежать концентрации населения в крупных городах5. Герой утверждает, что написал книгу, направленную против паровой железной дороги. Владельцы транспортных компаний в обмен на отказ от публикации этой книги предоставили ему возможность бесплатно путешествовать первым классом. Путешествие в Россию становится попыткой на собственном примере продемонстрировать благотворность идей децентрализации.
Именно в России герой достигает просветления, отрекается от земной любви и дружбы. На Новой Земле пол, чувственность, материя (которые для Шеербарта относятся к мелочному и низкому) теряют наконец свою значимость и потенциальную опасность. Все феномены растворяются в стихии Вселенского Духа.
Необходимо учитывать в этой связи женский род существительного «мир» (Die Welt) в немецком языке. Земная любовь перерождается в любовь к Мировому Духу, или Духу космоса, или Мировой Душе (Weltgeistliebe). Роман завершается молитвой главного героя на берегу моря и его обращением к божественной Мировой Душе: «Я люблю Тебя, Мировой Дух!» В финале значение заглавия наконец-то проясняется.
Обретение любви к Мировому Духу потребует от человека новых эмоций, мыслей и знаний: «Мы должны все же мыслить более космично и более космично любить» (Wir mdssen doch mehr kosmisch denken und kosmisch lieben)6. В школах, по мнению героя, необходимо ввести обязательное изучение астрономии. Овладение космологическими знаниями должно привить детям любовь к созерцанию космоса7.
Идеи децентрализации связаны с особым космическим мировоззрением немецкого фантаста. С точки зрения Шеербарта, люди — это мысли Земли. Все эти «мысли» связаны друг с другом, и это одно из доказательств человеческого бессмертия. «Звезду» Земля можно сравнить с гигантской человеческой головой, а ее недра — с мозгом. Тем не менее Земля «мыслит» не только недрами, но способна «мыслить» всеми живыми существами. Все изменения на земной поверхности, смерть и рождение живых существ для планеты являются примерно тем же, чем для человека является смена образов на сетчатке.
Человек как мысль Земли живет в другом существе, в повторении и развитии мыслей Земли. Земля «вмысливает» в головы людей самое лучшее. Это «лучшее» имеет религиозную природу. Смерть в этом контексте понимается не как уничтожение, а как слияние с мировым духом. Бессмертие людей будет «продолжаться» дольше, если они будут больше заниматься Размышлением (Denken) и Творчеством (Dichten). Земные обитатели становятся тем самым «Мыслящими мыслями» (Denkende Gedanken) собственной планеты: мысли Земли (люди) сами обязаны постоянно мыслить8.
Все человечество в целом — откровение Мирового Духа, поэтому в определенной степени все его представители достойны любви.
Человек может менять облик Земли, ее физиономию. Сама планета подает эту идею. Планета хочет становиться более чувствительной (sensibler). «Повышение чувствительности космического существа достигается тем самым увеличением разнообразия и повышением утонченности его органов» (Die Sensibilitat eines kosmischen Wesens wird indessen durch eine Vervielfaltigung und Verfeinerung seiner Organen herbeigeffihrt)9. Не только города и села (органы Земли) подвергаются децентрализации. Личность также участвует в этом процессе. Одиночество, бегство из городов в уединение помогает увеличить чувствительность (Sensibilitat) человека. Путешествие к Новой Земле становится реализацией идеи гармонизации личности и планеты, планетного мозга и его одушевленной «мысли».
60
[мир русского слова № 2 / 2015]
Шеербарт совершил воображаемое путешествие в Россию, и необходимо понять, почему были выбраны именно Россия и архипелаг Новая Земля как основная цель путешествия. Повествования о путешествиях в экзотические страны, древние эпохи, на далекие астероиды не редкость в прозе немецкого фантаста. Роман о русском путешествии занимает среди них уникальное место. Во-первых, герой и автор как бы совпадают и выступают под одним именем Пауль Шеербарт. Во-вторых, роман занимает промежуточное положение в творчестве самого писателя между восточной экзотикой и космической фантастикой. В-третьих, роман крайне любопытен тем, что в нем «выговариваются» многие идеи, которые писатель будет разрабатывать впоследствии. Здесь эти идеи связаны между собой в достаточно причудливую сеть.
Прежде всего необходимо обратиться еще раз к цели путешествия. Остров Новая Земля (в романе архипелаг назван островом, а название передается точно: «Nowaja Semlja») имеет определенную литературную историю. Он упоминается в форме Zembla (от латинизированного варианта Nova Zembla) в философских поэмах Александра Поупа. Английский поэт разрабатывает особый тип литературного ландшафта, в котором черты аллегории и эмблемы сочетаются с точными географическими деталями и правдоподобными описаниями. В письме от 21 декабря 1712 года Поуп сообщает своему адресату: «Суровость холодов обратила мои занятия к тем книгам, которые содержат описания арктических областей: Лапландии, Новой Земли и Шпицбергена, снежных пустынь, ледяных морей и скованных морозом небес»10. Поуп имеет в виду прежде всего отчеты об экспедициях капитанов Вуда и Мартина в Баренцевом море, опубликованные в 1694-м и переизданные в 1711 году11. Для Поупа Новая Земля выступает почти эмблематическим образом северной границы, пределом изученного мира. В поэме «Эссе о человеке» Новая Земля упоминается в контексте рассуждений о пределах порока. Относительность моральных границ сравнивается с относительностью границ географических: для кого-то север начинается в Йорке, для
[А. Н. Беларев]
кого-то — лишь в Гренландии и на Новой Земле12. Поуп, конструируя образ Новой Земли, совмещает два подхода. Прежде всего, это реальная географическая точка, поэтому в поэме «Дунсиада» (1728) он высмеивает незадачливых литераторов, которые в погоне за поэтическими красотами допускают досадные ошибки: на Новой Земле у них зреют фрукты и т. п.13 Но это и своеобразная философская эмблема: величие Природы здесь ничто не затемняет. «Зембла» покрыта «бесстрастным льдом», «вечными снегами», ледяные горы здесь, словно атланты, подпирают небеса, зима правит тысячелетиями14. Здесь временное переходит в вечное. Не случайно именно здесь Поуп желает воздвигнуть «Храм Славы» в одноименной поэме (1715). Визионерская архитектура Храма строится не в условном риторическом ландшафте, как Дом Славы у Чосера. Чосеровская «ледяная скала» должна обрести у Поупа четкую локализа-цию15. Фантастический ландшафт обретает черты арктического ландшафта. Аллегорический храм мог бы быть возведен на Новой Земле. В поэтическом мире Поупа происходит одновременное оживление эмблемы (Новая Земля как воплощенная граница обжитого мира) достоверными деталями арктической природы16. Но происходит и обратный процесс обретения конкретным географическим объектом черт моральной и философской эмблемы. Эта двойственность характерна и для литературного путешествия Шеербарта.
Другой английский автор восемнадцатого века, друг Попа, Джонатан Свифт в памфлете «Битва Книг» разместил на острове Новая Земля резиденцию «зловредной богини по имени Критика»17. «Она обитала на вершине снежной горы на Новой Земле. Там Мом нашел ее в пещере, распростертой на множестве изодранных книг»18. Бог-насмешник Мом отправляется на этот остров, чтобы призвать Критику в помощь партии новых литераторов: он уговаривает богиню отправиться на «Британский остров» для участия в сражении и споре «древних и новых» книг. У Свифта Новая Земля предстает в неприглядном виде. Критика — опора его литературных противников, она поддерживает «новых». В традициях европейской карикатуры и памфле-
[мир русского слова № 2 / 2015]
61
[лингвокультурология]
та богиня и ее свита представлены в виде аллегорических монстров.
Хотя у Шеербарта в отличие от английского сатирика северный архипелаг предстает идеальным пространством, замысел немецкого писателя напрямую мог быть связан со Свифтом. Во-первых, для начинающего писателя сама отсылка к теме несправедливой, предвзятой критики-чудовища, терзающего литераторов и их творения, могла быть весьма актуальна. Герой alter ego писателя, действительно, много рассуждает на страницах железнодорожного романа о новых задачах литературы. То есть путешествие к Новой Земле в этом контексте могло восприниматься как литературная инициация. Ведь и сам роман построен как развертывание книги по ходу маршрута. На каждой станции и перегоне герой зачитывает свои рукописи. Книга рождается в пути, и в этом смысле подзаголовок «железнодорожный роман» указывает не только на вид транспорта, но и дает ключ к структуре книги. Само название русского острова в романе возникает в связи с будущей книгой. Это будущая книга по юриспруденции Мюллера, заставляющая его отправиться в путь.
Во-вторых, обращение к Свифту было связано с тем, что английский сатирик был одним из любимейших писателей Шеербарта19. Поэтому Новая Земля не только географическая цель в романе, но и своеобразный литературный ориентир. Это некоторое повторение книжного маршрута любимого автора. Свифтовская Zembla оказывается зашифрована в романе-путешествии.
Здесь у немецкого фантаста проступает своеобразный треугольник: Англия — Германия — Россия. Это сближение напоминает еще об одном возможном источнике русского воображаемого путешествия. Речь пойдет уже о любимом герое Шеербарта, хотя и с амбициями авто-ра-рассказчика, бароне Мюнхгаузене. Эту фигуру лжеца и путешественника Шеербарт воскресил на грани XIX-XX вв. Мюнхгаузен представлялся Шеербарту совершенным синтезом идеального рассказчика, преодолевающего границу текста и реальности, и идеального путешественника, объездившего весь мир. Для него это своеобразный архетип писателя-фантаста. Он соединя-
ет космический размах (путешествия на Луну), юмор и вымысел. Шеербарт в романе «Я люблю тебя!» как бы стремится повторить путешествия Мюнхгаузена. В связи с легендарным бароном вспоминается и Англия, где впервые увидела свет книга Распе. Причем ее английское заглавие включало упоминание русских приключений героя («Baron Munchausen’s Narrative of his Marvellous Travels and Campaigns in Russia»). Чтобы повторить путь Мюнхгаузена, стать его истинным двойником, Шеербарт решает отправить своего alter ego в Россию. Интересно, что Шеербарт отправит в Россию и самого Мюнхгаузена в одной из новелл о приключениях барона из сборника «Великий свет» («Das grosse Licht», 1912). В рассказе «Живой мастодонт» барон обнаружит живого мастодонта под Иркутском. Ископаемый зверь будет найден не в земле, а в парящем пузыре воздуха.
Образ Мюнхгаузена у Шеербарта интересен еще и тем, что он представляет собой тип «немца на русской службе». В романе появляется и другая знаменитая немка, «переселившаяся» в Россию: Екатерина II. Ее портрет в книге «Я люблю тебя!» привлекает внимание рассказчика на одной из станций20. Еще одним «немцем на русской службе», наряду с Екатериной II и Мюнхгаузеном, станет в прозе Шеербарта ученый-естествоиспытатель и путешественник Петер Симон Паллас (1741-1811). В романе Шеербарта «Лезабендио» (Lesabendio, 1913) обитатели астероида Паллада (Паллас по-немецки) утверждают, что их планета названа землянами именно в честь этого исследователя.
Все три фигуры немцев, связанных с Россией, объединяет просветительская миссия, или, если быть более точным, некая медиальная функция. Например, Екатерина переносит европейские достижения на российскую почву, но также стремится превратить Россию в пространство реализации утопических проектов, превзойти Европу. Паллас во время своих путешествий собирает ценнейшие сведения о географии, флоре и фауне России, способствует российскому просвещению, но также приносит в Германию уникальную информацию о приро-
62
[мир русского слова № 2 / 2015]
де и обществе России. Они заглядывают в экзотический, удаленный или даже совершенный мир. Паллас несколько вольно назван в романе «Лезабендио» астрономом, то есть обладателем вооруженного сверхзрения, идеальным зрителем космического театра, способного увидеть те регионы Вселенной, где общество, по мнению Шеербарта, гораздо ближе земного к идеалу. Мюнхгаузен также представляет собой идеального зрителя: в романе «Мюнхгаузен и Кларисса» (Mtinchhausen und Clarissa 1906) он сообщает европейцам о своей экскурсии по фантастической Всемирной выставке в Мельбурне, где проекты архитектуры и искусства будущего уже реализованы. В продолжении этого романа, сборнике рассказов «Великий Свет» барон стремится распространить по всему миру революционную идею архитектуры из стекла.
Само название архипелага Новая Земля намекает на эсхатологический новый мир/свет, преображенную землю. Мысль о мессианской творческой личности, желающей уединиться на острове и слиться в этом уединении с мировой душой, также присутствует в романе «Я люблю тебя!» Название острова Новая Земля, видимо, имеет для Шеербарта мессианское значение. В романе несколько раз упоминаются мессианские амбиции главного героя. С ними связан и образ Наполеона, переходящего Березину. Картину с таким сюжетом герой видит на одной из станций. В ответ на изречение героя одной из вставных новелл: «Будь Мессией!» Наполеон с холста «бормочет что-то про силу и слабость», как бы намекая тем самым на опасность крушения мессианского плана21.
Цель путешествия — остров. Научное исследование адвоката Мюллера также целиком посвящено островным жителям (Новая Земля и острова Тихого Океана). Для Шеербарта остров — это символ «блаженного одиночества», идеальное пристанище аскета, отшельника. Побережье видится Шеербарту символической границей, где происходят встреча с Великим Духом и преображение в сверхчеловека.
Аналогом одинокого острова, омываемого со всех сторон бесконечным океаном, в космических текстах Шеербарта станет планета, асте-
[А. Н. Беларев]
роид и т. д. Планета окружена уже морем света (Lichtmeer) или морем бесконечного космоса. Естественно, Шеербарт обыгрывает и аналогию полета и плавания, закрепившуюся в терминах «воздухоплавание» (Luftschiffahrt) и «аэронавтика» (Aeronautik). Вариант космического плавающего города присутствует уже в романе «Я люблю тебя!» во вставной «новеллетте» «Лаккарудия». Действие рассказа происходит на планете Нептун: «Здесь плывет целый город, поскольку на Нептуне нет суши, эта звезда — огромный водяной шар, огромная водяная капля». Города на Нептуне поддерживаются на плаву гигантскими воздушными шарами, а при сильном волнении на море погружаются на глубину специальными «погружающими шарами»22. Плавание здесь соседствует с полетом, планета, подобно острову, плывет в космическом океане, города, как острова, плывут в море самой планеты. Образ мировой капли символизирует оторванность от целого, автаркию, но и потенциальную возможность растворения и возвращения в материнскую стихию.
На страницах своих книг Шеербарт последовательно разрабатывал проблематику одушевленного космоса, взаимодействия человека и человечества с собственной планетой как разумным целым, контактов с инопланетными обитателями. Подобный круг идей складывался у него под влиянием концепций Г. Фехнера, К. Дюпреля, К. Фламмариона. Этот вариант космической философии имеет существенные параллели с философией русского космизма. Речь идет прежде всего о сложном переплетении поиска духовного преображения человека, развития техники, преодоления обособленности личности и человечества в целом на путях слияния с жизнью космического целого и совместной деятельности во имя единой цели. Идеи героя романа «Я люблю тебя!» о всеобщем преподавании астрономии, эволюции человеческого тела, о человеке как «Мысли Земли», о переходе от земной любви к «космической», о роли архитектуры в становлении нового человечества чрезвычайно близки многим мыслям Н. Ф. Федорова и его последователей. Так же, как и философия русского космизма, Шеербарт, отталкиваясь от философии Шопенгауэра и Ницше,
[мир русского слова № 2 / 2015]
63
[лингвокультурология]
искал пути преодоления индивидуализма и видел выход в создании новых космических общностей. Шеербарт пытался в век, как он говорил, «техники и социализма» по-новому поставить религиозные вопросы. Подробное рассмотрение проблематики романа «Я люблю тебя!» очередной раз ставит вопрос об общих корнях, взаимодействии и взаимовлиянии немецкого и русского варианта космизма. Изучение этих вопросов требует дальнейших междисциплинарных исследований на стыке литературоведения, философии, истории науки и искусствоведения.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Rausch M. Von Danzig ins Weltall: Paul Scheerbarts Anfangsjahre (1863-1895). Mit einer Ausw. аш Paul Scheerbarts Lokalreportagen fur den Danziger Courier (1890). Munchen, 1997. S. 105.
2 Schardt M. Nachwort // Scheerbart P. Ich liebe Dich! Ein Eisenbahnroman mit 66 Intermezzos. Herausgegeben und mit ei-nem Nachwort versehen von Michael Matthias Schardt. Siegen, 1988. S. 13.
3 Ibid. S. 151.
4 Ibid. S. 208-209.
5 Ibid. S. 16-17.
6 Ibid. S. 81.
7 Ibid. S. 93.
8 Ibid. S. 212.
9 Ibid. S. 225.
10 Цит. по: Bevis R. Road to Egdon Heath: The Aestetics of the Great in Nature. Mc.Gill-Queens Press-MQUP, 1999. P. 55.
11 Ibid. P. 54-55. Автор исследования приводит примеры заимствования Поупом деталей и эпитетов из этих путевых заметок при работе над описанием Новой Земли в поэме «Храм Славы». Об изучении Поупом этих путевых записок и их использовании в работе над поэмой см. также: Damrosch L. Jr. The Imaginative World of Alexander Pope. London, 1987. P. 236.
12 Pope A. Essay on Man. // The Works of Alexander Pope, in one volume, complete with notes by Dr. Warburton. Philadelphia, 1859. P. 109.
13 Pope A. The Dunciad. // The Works of Alexander Pope, in one volume, complete with notes by Dr. Warburton. Philadelphia, 1859. P. 154.
14 Pope A. The Temple of Fame. // The Works of Alexander Pope, in one volume, complete with notes by Dr. Warburton. Philadelphia,1859. P. 212.
15 Bevis R. Road to Egdon Heath. P. 55.
16 Характерно, что в географической энциклопедии для школьников Голдсмита глава о географии Новой Земли открывается поэтическим «портретом» Новой Земли из поэмы Поупа «Храм Славы». Круг замыкается: здесь уже не литератор перерабатывает географические сочинения, а учебник географии цитирует поэта. См.: Goldsmith J. Geography, illustrated on a popular plan; for the use of schools and young persons. London, 1815. P. 88.
17 На место действия свифтовского памфлета в связи с Шеербартом впервые указала М. Рауш, см.: Rausch M. Von Danzig ins Weltall. S. 144.
18 Свифт Д. Битва книг // Свифт Д. Памфлеты. М., 1955. С. 18.
19 Rausch M. Von Danzig ins Weltall. S. 144.
20 Scheerbart P Ich liebe Dich! S. 119.
21 Ibid. S. 127.
22 Ibid. S. 175-177.
[ хроника]
VIII МЕЖДУНАРОДНАЯ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «СЕМАНТИКА И ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ЯЗЫКОВЫХ ЕДИНИЦ РАЗНЫХ УРОВНЕЙ»
(Начало. Продолжение на с. 70, 113)
Конференция состоялась 6-8 мая 2015 года в Ивановском государственном университете. Она была организована кафедрой русского языка и методики преподавания ИвГУ,
В работе конференции приняли участие 77 специалистов — ученые-преподаватели российских и зарубежных вузов. Россия была представлена докладами лингвистов г. Иванова, Москвы, Санкт-Петербурга, Арзамаса, Костромы, Йошкар-олы, Нижнего Новгорода, Оренбурга, Орла, Шуи, Ярославля. Зарубежную лингвистику представляли доклады ученых из Беларуси, Болгарии, Вьетнама, Германии, Казахстана, Китая, Кот-д’Ивуара, Сенегала, Словакии, Чешской Республики. В числе участников конференции 13 докторов, 39 кандидатов наук, научные сотрудники ИЛИ РАН,
а также молодые ученые — аспиранты и магистранты разных вузов.
С приветственным словом к участникам конференции обратились ректор Ивановского гос. ун-та д-р экон. наук, проф. В. Н. Егоров и начальник Департамента образования Ивановской области О. Г. Антонова.
На пленарном заседании 6 мая выступили: д-р филол. наук, проф., декан факультета романо-германской филологии ИвГУ А. А. Григорян, д-р филол. наук, проф. каф. общего и русского языкознания РУДН Е. А. Красина, д-р филол. наук, проф. каф. русского языка и методики его преподавания Арзамасского филиала Нижегородского гос. ун-та им. Н. И. Лобачевского, д-р филол. наук, проф., зав. каф. рус-
64
[мир русского слова № 2 / 2015]
