CC BY
0УДК 94 (47). 083
DOI: 10.24412/2070-9773-2024-9-121 -127
Дата поступления (Submitted) 30.08.2024
Дата принятия к печати (Accepted) 4.09.2024
Путь Украины от автономии к независимости в 1917-1918
годах: взгляд меньшевиков
ЭДУАРД ВАЛЕНТИНОВИЧ КОСТЯЕВ
доктор исторических наук, доцент, Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А., профессор кафедры истории и философии Российская Федерация, г. Саратов, 410054, ул.
Политехническая, д. 77 e-mail: edikost@bk.ru
АЛЕКСЕЙ ВИКТОРОВИЧ ЕМЕЛЬЯНОВ
кандидат исторических наук, доцент, Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А., доцент кафедры истории и философии Российская Федерация, г. Саратов, 410054, ул.
Политехническая, д. 77 e-mail: history-12@yandex.ru
ЮЛИЯ ВИКТОРОВНА ТАБОЯКОВА
Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А., старший преподаватель кафедры истории и философии Российская Федерация, г. Саратов, 410054, ул.
Политехническая, д. 77 e-mail: tabojakova@mail.ru
Аннотация. В статье проводится детальный анализ теоретических взглядов и практической деятельности представителей меньшевистской части отечественной социал-демократии на территории Украины в 1917-1918 годах. Именно в это время после того, как в октябре 1917 года власть в Петрограде в результате государственного переворота захватили большевики, на Украине возобладали антироссийские, сепаратистские, националистические тенденции. Политическая деятельность меньшевиков тогдашней Украины протекала в крайне сложных условиях, поскольку они выступали за сохранение единства с Россией и против провозглашения независимости Украины, за что местных социал-демократов ненавидели захватившие ещё в 1917 году власть в Киеве украинские националисты. Меньшевики всячески противодействовали курсу на независимость Украины, считая, что её провозглашение приведёт к попаданию страны в экономическую и политическую кабалу к иностранным державам. Предсказания и предостережения меньшевиков в этом отношении полностью сбылись после подписания Украиной Брестского мира и последовавшей оккупации страны войсками Германии и Австро-Венгрии, однако предотвратить наступление таких тяжёлых последствий меньшевики не смогли.
Ключевые слова: социал-демократия, меньшевизм, большевизм, Великая российская революция 1917-1922 годов, Гражданская война, политическая борьба, Брестский мир
Ukraine's Path from Autonomy to Independence in 1917-1918: the
View of the Mensheviks
EDUARD VALENTINOVICH KOSTIAEV
Ph. D, associate Professor, Yuri Gagarin State Technical University of Saratov, Professor of the Department of History and Philosophy 77 Politechnicheskaya str., Saratov, Russia, 410054
e-mail: edikost@bk.ru
ALEKSEI VIKTOROVICH EMELIANOV
Candidate of Historical Sciences, associate Professor, Yuri Gagarin State Technical University of Saratov, associate Professor of the Department of
History and Philosophy 77 Politechnicheskaya str., Saratov, Russia, 410054 e-mail: bystrovau@yandex.ru
JULIA VIKTOROVNA TABOJAKOVA
Yuri Gagarin State Technical University of Saratov, Senior Lecturer of the
Department of History and Philosophy 77 Politechnicheskaya str., Saratov, Russia, 410054 e-mail: tabojakova@mail.ru
Abstract. The article provides a detailed analysis of the theoretical views and practical activities of representatives of the Menshevik part of the national social democracy in Ukraine in 1917-1918. It was at this time, after the Bolsheviks seized power in Petrograd in October 1917 as a result of a coup d'etat, that anti-Russian, separatist, and nationalist tendencies prevailed in Ukraine. The political activity of the Mensheviks of the then Ukraine took place in extremely difficult conditions, since they advocated the preservation of unity with Russia and opposed the declaration of independence of Ukraine, for which the local Social Democrats were hated by the Ukrainian nationalists who seized power in Kiev back in 1917. The Mensheviks strongly opposed the course towards the independence of Ukraine, believing that its proclamation would lead to the country falling into economic and political bondage to foreign powers. The predictions and warnings of the Mensheviks in this regard fully came true after the signing of the Brest Peace by Ukraine and the subsequent occupation of the country by the troops of Germany and Austria-Hungary, however, the Mensheviks could not prevent the onset of such severe consequences.
Key words: social democracy, Menshevism, Bolshevism, the Great Russian Revolution of 1917-1922, Civil War, political struggle, The Brest Peace
Реалии современности настоятельно побуждают нас для извлечения практической пользы ради обеспечения стабильного развития и безопасного существования нашей страны и сейчас, и в обозримом будущем внимательно посмотреть, в том числе глазами тогдашних политиков, на опыт взаимоотношений между Россией и Украиной в 1917-1918 годах, когда они начали существовать отдельно друг от друга сначала фактически, а затем и формально.
Одним из первых мероприятий Центральной Рады после установления её власти на Украине стало издание 7 ноября 1917 года 3-го Универсала, содержание которого свидетельствовало о расширении самостоятельности страны. Универсал объявлял, что «отныне Украина будет Украинской народной республикой» (УНР) и что, «сохраняя единство России», Украина будет требовать, чтобы «Российская республика стала федерацией равных и вольных народов» [1, с. 20].
При обсуждении 3-го Универсала в Киевской городской думе 13 ноября 1917 года меньше-вик-«оборонец» И.Л. Давидсон внёс резолюцию, утверждавшую, что Центральная Рада вступила на путь сепаратизма и Универсал по этой причине должен быть отвергнут [1, с. 21].
Большую помощь партийной работе меньшевиков Украины оказывала тогда весьма солидная и наиболее популярная в городе газета «Киевская мысль». Вхождение в её редакцию нескольких видных меньшевиков-«оборонцев» (М.С. Балабанов, К.П. Василенко, В.А. Дрелинг, А.М. Наумов (Гинзбург) и М.И. Эйшискин) факти-
чески превратило эту газету в их орган. Самым известным из них был первый, о котором ещё применительно к годам Первой российской революции, когда Михаил Соломонович являлся сотрудником газет «Киевские отклики» и «Киевское слово», меньшевик П.А. Гарви написал: «„на редкость вдумчивый, образованный и политически чуткий литератор, прекрасный марксист...» [2, с. 439].
Осуществлявшееся меньшевиками руководство «Киевской мыслью» предопределило её политическую ориентацию в 1917-1918 годах. «Петроградский Совет рабочих депутатов и его главари - Чхеидзе, Церетели, Скобелев и другие, - писал киевский адвокат А.А. Гольденвейзер, - имели в лице «Киевской Мысли» лейб-орган, всецело поддерживавший их тактику и одобрявший их программу. В украинском вопросе «Киевская Мысль» держалась на... враждебной украинцам позиции. Поэтому газета погибла ещё до прихода большевиков: её задушила в декабре 1918 года петлюровская Директория» [3, с. 173].
Когда властвовавшие в Петрограде большевики начали сепаратные переговоры о мире с Германией, это стало хорошей новостью для Генерального секретариата(ГС) украинской Рады. «В соответствии с постановлением Третьего Универсала, - пояснял С.Ю. Волин, - Генеральный секретариат, ещё сознавая себя федеральным элементом единой России, готов был принять участие в Брест-Литовских переговорах. Для меньшевиков-оборонцев сепаратный мир был... неприемлем, а ещё менее приемлемы
были для меньшевиков... сепаратные украинские переговоры с Германией, в которых Украина действовала как отдельная государственная единица - ...то, что особенно привлекало украинские правящие круги. Между большинством Рады и меньшевиками возникли серьёзные разногласия» [1, с. 24-25].
При этом УНР вообще и глава её МИД, «работящий и способный молодой сепаратист» [4, с. 86] А.Я. Шульгин, в частности, в первые дни существования республики ещё не приняли германской ориентации. «...А.Я. Шульгин не был германофилом; его честной натуре претила идея сепаратного мира... за счёт вчерашних союзников (по Антанте. - Э.К.), - утверждал А.А. Гольденвейзер. - Он... надеялся способствовать миру всеобщему; его патриотизму льстила мысль о том, чтобы Украина выступила как его инициатор. Поэтому он в ноябре и декабре 1917 года... старался войти в контакт с союзниками.» [3, с. 202].
Однако неприятие идеи заключения сепаратного мира с Германией продолжалось недолго. «.события оказались сильнее... благородных побуждений, - вспоминал А.А. Гольденвейзер. -Слишком уж явственна была выгода для самостийной Украины от немедленного мира, чтобы менее разборчивые в средствах коллеги нашего министра иностранных дел не ухватились за эту возможность. ...Генеральный Секретариат послал в Брест для переговоров украинскую делегацию. Германцы поступили... умно, тотчас же признав её и начав вести с ней переговоры параллельно переговорам с (руководителем российской делегации. - Э.К.) Троцким» [3, с. 202].
Меньшевики кампанию против сепаратного мира с Германией начали проводить сразу после того, как вопрос о необходимости его заключения был поставлен на Украине. Так, разговор наркомнаца Советской России И.В. Сталина с членом ГС Украины Н.В. Поршем, состоявшийся 17 ноября 1917 года, вызвал поддержанный М.С. Балабановым запрос меньшевиков, эсеров и бундовцев в Раде об её отношении к большевистскому правительству и к мирным переговорам [1, с. 25].
21 ноября 1917 года на заседании Малой Рады М.С. Балабанов, исходя из взаимных интересов России и Украины, протестовал против заключения сепаратного мира, а меньшевик-бундовец А.Л. Тёмкин внёс на рассмотрение резолюцию, содержавшую, среди прочих, требование о необходимости «немедленно приступить к организации центральной власти Российской республики, единственно правомочной для переговоров о мире» [1, с. 25].
Эта формулировка резолюции не означала согласия на участие в сепаратных переговорах. Напротив, 12 декабря 1917 года на заседании Центральной Рады М.С. Балабанов заявил, что делегату от Украины ехать в Брест не следует. На
заседании же 16 декабря он заметил, что меньшевики ГС в целом поддерживают, но имеют с ним и внушительные разногласия: «В политике мира, проводимой Секретариатом, - пояснил Балабанов, - дипломатия убила демократию, а национализм - международную общность» [1, с. 26]. Ещё один пункт расхождений, по его мнению, заключался в том, что ГС «перевёл борьбу с большевиками на националистические рельсы, ...демагогически обвиняя большевистских солдат в том, что они желают отнять землю у украинских рабочих и крестьян» [1, с. 26].
4 января 1918 года меньшевики и бундовцы обратились к Раде с запросом, где указывалось, что в сепаратном мире заключается «серьёзная опасность» для УНР, которая попадёт в итоге в кабалу Германии, и в качестве наименьшего зла предлагалось ГС возвратиться к его прежней политике: «Фракции (меньшевиков и Бунда. - Авт.) в вопросе о мире, - говорилось в этом документе, - придерживаются точки зрения... борьбы за общий демократический мир. Фракции полагают, что именно сейчас наступил момент осуществления этого лозунга, так как 5 января открывает свои работы Всероссийское Учредительное собрание» [1, с. 26-27].
В конце 1917 года произошёл конфликт между большевиками и Центральной Радой, показавший, что пророссийская ориентация меньшевиков Украины отнюдь не была безусловной. 2 декабря Совнарком подписал в Бресте перемирие с Германией, освободившее российскую армию от непосредственной военной опасности. Пользуясь этим, большевистское правительство 4 декабря предъявил Раде ультиматум, требовавший, чтобы её войска не пропускали казачьи части на Дон и перестали разоружать советские отряды [1, с. 27].
Рада отвергла ультиматум, расценив его как вмешательство во внутренние дела УНР. В такой обстановке совещание меньшевистских организаций Украины, обсудив вопрос об ультиматуме Совнаркома, поддержало Раду и объявило, что оно «с возмущением отмечает новый позорный акт большевистской власти, в тупом ослеплении... дошедшей до объявления войны Украине. Центральная Рада должна немедленно вступить на путь... единения с многочисленными отрядами российской демократии, которые не идут с большевистскими диктаторами, чтобы этим изолировать источник гражданской войны» [1, с. 27].
Между тем большевики уже вели подготовку к восстанию. 5 декабря 1917 года в Харькове группа советских большевиков объявила себя Первым Всеукраинским съездом Советов, захватила власть в городе, избрала ЦИК и, в противовес киевскому ГС, свой собственный Совет народных секретарей. Одновременно большевистские войска двинулись из Харькова на Киев. За месяц они заняли Полтаву, Екатеринослав,
Одессу, Николаев и другие города, создав угрозу Киеву.
Взрыв националистических и антироссийских чувств на Украине был вполне объяснимой реакцией на эти действия. Сепаратисты, влияние которых и так усилилось в конце 1917 года в связи с захватом большевиками власти в Петрограде, стали весомой величиной и среди населения, и в составе Центральной Рады. В результате её председатель М.С. Грушевский в ночь с 11 на 12 января 1918 года огласил 4-й Универсал, провозгласивший окончательное отделение Украины от России. «Та же Рада, - замечал С.Ю. Волин, -которая всего за 2 месяца до того опубликовала Третий Универсал, построенный на принципе федерализма, теперь отказывалась от единства с... Россией и хотела быть по отношению к ней иностранным государством» [1, с. 28].
После этого выступавшие за сохранение единой России меньшевики Украины попали в сложное положение. Следует признать, что их отношение к национальному вопросу и так уже претерпело в течение революционного 1917 года определённую эволюцию. «Начав с национального самоопределения, - пояснял её суть С.Ю. Волин, - ...украинские меньшевики перешли к автономии, а теперь... признали принцип федерации... как гарантию сохранения единства России... С их стороны это была реальная политика, а не сдача принципиальных позиций, так как идея федерализма не противоречила социал-демократическим концепциям» [1, с. 28].
На Чрезвычайном съезде партии меньшевиков, который состоялся в Петрограде в конце 1917 года, в прениях по национальному вопросу делегат от Киева С. Сумский заявил: «Если разбирать вопрос вне времени и пространства, то разрешение национального вопроса путём автономии имеет все преимущества. Но мы не в нормальных условиях. Сейчас идёт распад страны... и вопрос в том, как ему воспрепятствовать. Надо принять самые широкие рамки... автономии, чтобы отстоять единство России...» [1, с. 29].
В том же духе выступал на Чрезвычайном съезде один из лидеров партии меньшевиков Михаил Либер (Гольдман), вскоре после этого перебравшийся на Украину. Проблему выбора между автономией и федерацией он считал искусственной, утверждая, что: «Вообще мы, конечно, за автономию, так как добиваемся единого государства. Но при данных условиях и федерация является прогрессивным явлением» [1, с. 29].
Большинство же съезда не шло так далеко, как это делали меньшевики Украины. Его резолюция по национальному вопросу, констатировал С.Ю. Волин, «ещё раз повторила абстрактную мысль, что только Учредительное собрание правомочно решить национальный вопрос» [1, с. 29]. Правда, необходимо отметить справедливости ради, что, поскольку Чрезвычайный съезд
меньшевиков проходил в декабре 1917 года, то есть всего за несколько недель и дней до созыва Всероссийского Учредительного собрания, постольку для него было вполне объяснимым и разумным отложить на этот небольшой срок окончательное партийное определение позиции по национальному вопросу.
Исходя из принятого на Чрезвычайном съезде решения, меньшевики и бундовцы проголосовали в Раде против 4-го Универсала. Член ЦК Бунда Александр Золотарёв в знак протеста ушёл в отставку с поста Генерального контролёра в составе ГС. Увидев в Раде приехавшего из Петрограда меньшевика М.И. Либера, который был введён в состав её бундовской фракции, один украинский делегат бросил злобное замечание: «Он разрушил уже одно государство, теперь он хочет разрушить другое» [1, с. 29].
Поддержав стремление народа Украины «стать хозяином собственной судьбы», Михаил Исаакович одновременно указал на заседании Малой Рады 9 января 1918 года на противоречие между «торжественностью» 4-го Универсала и «реальным положением Украины»: «Словесная граница между Украиной и бывшей Российской империей, - заметил он, - ...не обезопасит Украины от возможности реставрации. В такой момент провозглашать независимость, значит лишь прятать голову под крыло» [5, с. 110-111].
На том же заседании Малой Рады М.И. Либер огласил совместную декларацию меньшевиков и Бунда, утверждавшую, что именно политика большевиков, нанесшая «удар делу всеобщего мира, ...создала почву для сепаратистских стремлений, которые ищут оправдания в необходимости спасения отдельных областей... от всё возрастающей анархии» [5, с. 111].
С другой стороны, «навстречу этим стремлениям идут те планы, которые давно лелеял австро-германский империализм, - планы... создания лишь внешне самостоятельных государственных единиц, отрезывающих Россию от Европы»: «Не красный передел Европы, осуществляющий право народов на самоопределение, перестраивающий на демократической основе международные отношения, - утверждалось в документе, - несёт с собой обещанный Универсалом мир, но передел в интересах мирового капитала, который ставит своей целью превращение России и Украины в объект колониальной политики» [5, с. 111].
Заканчивалась оглашённая М.И. Либером декларация Бунда и меньшевиков выражением дружеских чувств к украинскому народу: «Мы будем бороться за укрепление солидарности украинского и российского пролетариата, - говорилось в документе, - чтобы прийти к тому светлому дню, когда отделение Украины от России останется лишь трагическим эпизодом в жизни обоих братских народов» [1, с. 30].
К тому же, согласно тексту декларации, про-
летариат Украины в такой ответственный момент должен был сплотить ряды для закрепления завоеваний революции, «не допуская при этом деления граждан на полноправных и лишённых каких-либо прав пришельцев»: «Права национальных меньшинств, провозглашённые Третьим Универсалом, - гласил документ, -...должны остаться незыблемыми. Не должна быть допущена... насильственная украинизация в борьбе за эти требования, пролетариат и демократия сплотят свои силы и не дадут восторжествовать реакционно-националистическим тенденциям» [5, с. 112]. Между тем националистические тенденции в Малой Раде проявляли себя прямо на этом самом заседании, поскольку речь этнического еврея М.И. Либера и прочитанная им декларация сопровождались шумом и антисемитскими выкриками: «Геть жидова!» [5, с. 112].
В том, что подобные тенденции сумели в то время возобладать на Украине, московские меньшевики обвиняли большевиков: «...изолируя... русскую революцию от революции всего мира, - говорил меньшевик В.И. Яхонтов 16 января 1918 года на заседании Моссовета, - вы в то же время провозгласили внутри страны гражданскую войну в тот момент, когда... нужно объединение всех сил демократии противопоставить натиску германского империализма. Вы завели войну с Радой, вашей политикой вы заставили... Раду провозгласить независимость... и теперь вы поставили нас в положение, когда Рада может заключить сепаратный мир с Германией на нашем фронте, ...когда германская власть может в свой договор с Радой вставить пункт - не давать хлеба нашим округам, и мы будем отрезаны от наиболее плодородных губерний, кормящих нас. Это плоды вашей внутренней политики.» [5, с. 173].
Таким образом, руководители меньшевиков Украины были поставлены в 1917-1918 годах перед необходимостью вести борьбу на два фронта - против большевистской советской диктатуры и одновременно против украинской самостийности. «Они уже в это время вступили на путь, - характеризовал данную ситуацию С.Ю. Волин, - который в других и ещё более сложных условиях привёл их к политике «третьей силы»» [1, с. 30].
Тем временем 27 января 1918 года делегация Украины независимо от Советской России подписала сепаратный мир с Германией и её союзницами, по которому они признавали суверенитет Украинской народной республики. В обмен на это УНР обязалась не вступать в направленные против них союзы и поставлять им продовольствие и сырьё. После подписания договора на территорию республики вступили войска держав Четверного союза численностью 450 тысяч человек. В ходе дебатов в Раде, предшествовавших заключению мирного договора,
лидер Бунда меньшевик Михаил Рафес заявил, что «украинская мирная делегация» на переговорах стремится «использовать Брест в целях утверждения самостийности и что для этой цели ею сознательно предаются интересы России» [3, с. 202-203].
31 января 1918 года состоялось заседание Межфракционного совета, разогнанного большевиками Учредительного собрания, в котором, среди прочих фракций, приняли участие меньшевики. На этом заседании Совет постановил выступить с обращением ко всем гражданам страны, где утверждалось, что только Учредительное собрание, как «единственная власть, могущая говорить от лица всех народов России», «должно было привести страну к немедленному достойному окончанию войны», но этому помешал насильственный его разгон большевиками. «Вооружённой силой поддерживаемое, - говорилось в документе, - правительство народных комиссаров бросило народы России в братоубийственную гражданскую войну. Оно противопоставило германскому империализму Россию разделённую, разбитую на части, не имеющую единой законной общепризнанной власти. Этим оно позволило Германии... вступить с отдельными частями Российской Республики в сепаратные переговоры, которые привели к заключению Украинской Радой мирного соглашения, враждебного интересам народов России» [5, с. 218].
В конце своего обращения «Ко всем гражданам» Межфракционный совет объявил: «Народы России, объединённые узами Федерации, не признают права отдельной части Республики на заключение сепаратного мира. Народы России не признают насильственного захвата территорий против воли населяющих их народностей. ...Воплощая волю народов России, только Учредительное собрание может достойно и властно говорить от имени всей страны на будущем международном конгрессе, где будут установлены условия всеобщего мира» [5, с. 218-219]. Таким образом, входившие в Межфракционный совет меньшевики отказали УНР в праве на заключение отдельного от России сепаратного мира с Германией.
Брест-Литовское унижение Украины перед Германией крайне опечалило «отца русской революционной социал-демократии» [6, 1 10] Георгия Валентиновича Плеханова. Когда после большевистского переворота в Петрограде Украина взяла курс на созыв собственного Учредительного собрания, у него появилась надежда, что Киев, мать городов русских, сделается снова ядром, вокруг которого сгруппируется вся Россия.
Россию Г.В. Плеханов вообще не мыслил существующей как-либо отдельно от Украины. Для него Великороссия и Малороссия являлись неразрывными частями одной великой России,
он горячо любил каждую из них в отдельности так же, как и целое. Когда же представители УНР подписали Брестский мир, по которому почти вся территория Украины была занята австро-германскими войсками, Плеханов был огорчён, видя в этом конец своей страны как целого. Он писал: «Разложение это поведёт к потере нашей экономической самостоятельности. Русская земля превратится в колонию для немцев и других государств. Брест-Литовский мир и социалистический опыт Ленина отбросит нас на много десятков лет назад. Мы не вынесем экономического разорения и нас возьмёт Европа под опеку, как взяла она Китай. Мы погибаем, как погибли раньше нас восточные деспотии» [7, с. 99].
В этом Г.В. Плеханов оказался абсолютно прав, поскольку активное экономическое разорение Украины после подписания Брест-Литовского мирного договора не заставило себя долго ждать. Германия и её союзницы сразу стали вычерпывать богатства нашей земли для восстановления своих истощённых Первой мировой войной хозяйств. Так, министр иностранных дел Австро-Венгрии Оттокар Чернин признавался: «Мир с Украиной был заключён под давлением начинающегося голода. .весной и летом 1918 года к нам из Украины прибыли сорок две тысячи вагонов (курсив документа. - Э.К.). Было невозможно получить это продовольствие откуда-нибудь ещё. Миллионы людей были спасены благодаря этому от голодной смерти. Пусть помнят об этом те, кто осуждает Брестский мир» [8, с. 132].
Начальник штаба главнокомандующего Вос-Литература и источники
точным фронтом Леопольда Баварского и один из руководителей германской делегации на переговорах в Брест-Литовске генерал Макс Гофман говорил в 1919 году в интервью газете «Daily Mail»: «.Украина - это дело моих рук, а вовсе не плод сознательной воли русского народа. Я создал Украину для того, чтобы иметь возможность заключить мир хотя бы с частью России.» [9, с. 379].
Когда же служивший с осени 1917 года в военном отделении МИД Германии известный немецкий публицист Колин Росс в беседе с Гофманом, состоявшейся весной 1918 года, указал ему на необходимость упорядочения отношений с Украиной и ряд ошибок, совершённых военным командованием, генерал ответил: «Ха! Вся Украина меня интересует только до ближайшего урожая. А там, пусть с ней будет всё, что угодно» [10, с. 288].
Таким образом, деятельность меньшевиков Украины в указанный период не смогла предотвратить её отделение от России. То, о чём предупреждали и предостерегали руководителей Центральной Рады и затем УНР меньшевики в 1917-1918 годах в плане последствий провозглашения независимости Украины от России, произошло сразу же после подписания Брест-Литовского мирного договора - экономическое и политическое закабаление, потеря суверенитета и попадание в зависимость от Германии и её союзниц. В результате возвращать Украину домой, в Россию, освобождая её таким образом от доморощенных националистов и иноземных оккупантов, пришлось в 1918-1921 годах большевикам уже военным путём.
1. Волин С. Меньшевики на Украине (1917-1921). Benson: Chalidze Publications, 1990. 106 с.
2. Гарви П.А. Воспоминания социал-демократа. Нью-Йорк: Фонд по изданию литературного наследства П.А. Гарви, 1946. 680 с.
3. Гольденвейзер А.А. Из Киевских воспоминаний (1917-1921 гг.) // Архив русской революции. В 22 т. Т. 6. М.: «Терра»: Политиздат, 1991. С. 161-303.
4. Могилянский Н.М. Трагедия Украины. (Из пережитого в Киеве в 1918 году) // Архив русской революции. В 22 т. Т. 11. М.: «Терра»: Политиздат, 1991. С. 74-105.
5. Меньшевики в большевистской России. 1918-1924. / Меньшевики в 1918 г. М.: РОССПЭН, 1999. 799 с.
6. Hoover Institution Archives. Boris I. Nicolaevsky collection. Series 279. Box 662. Folder 10.
7. Год на Родине. Из воспоминаний Розалии Плехановой // Диалог. 1991. № 13. С. 99-112.
8. Брест-Литовск. (Из мемуаров Оттокара Чернина) // Архив русской революции. В 22 т. Т. 2. М.: «Терра»: Политиздат, 1991. С. 108-132.
9. Деникин А.И. Очерки русской смуты: В 3 кн. Кн. 2 / Т. 2. Борьба генерала Корнилова; Т. 3. Белое движение и борьба Добровольческой армии. М.: Айрис-Пресс, 2003. 736 с.
10. Доклад начальнику операционного отделения германского Восточного фронта о положении дел на Украине в марте 1918 года // Архив русской революции. В 22 т. Т. 1. М.: «Терра»: Политиздат, 1991. С. 288-294.
References
1. Volin S. Men'sheviki na Ukraine [Mensheviks in Ukraine] (1917-1921). Benson, Chalidze Publications, 1990. 106 p.
2. Garvi P.A. Vospominaniya sotsial-demokrata [Memories of a Social Democrat]. N'yu-Iork: Fond po izdaniyu literaturnogo nasledstva P.A. Garvi, 1946. 680 p.
3. Gol'denvejzer A.A. Iz Kievskih vospominanij [From Kyiv memories] (1917-1921 gg.) // Arhiv russkoj revoljucii [Archive of the Russian Revolution]. V 22 t. Vol. 6. Moscow: Terra, Politizdat, 1991. pp. 161-303.
4. Mogilyanskii N.M. Tragediya Ukrainy. (Iz perezhitogo v Kieve v 1918 godu) [The Tragedy of Ukraine (From the Experiences in Kyiv in 1918)] // Arkhiv russkoi revolyutsii [Archive of the Russian Revolution]. V 22 t. T. 11. Moscow: «Terra», Politizdat, 1991. pp. 74-105.
5. Men'sheviki v bol'shevistskoj Rossii [Mensheviks in Bolshevik Russia]. 1918-1924. / Men'sheviki v 1918 g. [Mensheviks in 1918]. Moscow: ROSSPEN, 1999. 799 p.
6. Hoover Institution Archives. Boris I. Nicolaevsky collection. Series 279. Box 662. Folder 10.
7. God na Rodine. Iz vospominanii Rozalii Plekhanovoi [A Year in the Homeland. From the Memories of Rozalia Plekhanova] // Dialog [Dialogue]. 1991. № 13. pp. 99-112.
8. Brest-Litovsk. (Iz memuarov Ottokara Chernina) [Brest-Litovsk. (From the memoirs of Ottokar Czernin)] // Arkhiv russkoi revolyutsii [Archive of the Russian Revolution]. V 22 t. T. 2. Moscow: «Terra», Politizdat, 1991. pp. 108-132.
9. Denikin A.I. Ocherki russkoj smuty [Essays on Russian Troubles]: V 3 kn. Kn. 2 / Vol. 2. Bor'ba generala Kornilova [The struggle of General Kornilov]; Vol. 3. Beloe dvizhenie i bor'ba Dobrovol'cheskoj armii [The White Movement and the struggle of the Volunteer Army]. Moscow: Ajris-Press, 2003. 736 p.
10. Doklad nachal'niku operatsionnogo otdeleniya germanskogo Vostochnogo fronta o polozhenii del na Ukraine v marte 1918 goda [Report to the Chief of the Operations Department of the German Eastern Front on the situation in Ukraine in March 1918] // Arkhiv russkoi revolyutsii [Archive of the Russian Revolution]. V 22 t. T. 1. Moscow: «Terra», Politizdat, 1991. pp. 288-294.
© «Клио», 2024
© Костяев Э.В., Емельянов А.В., Табоякова Ю.В., 2024
