CC BY
104
Литературоведение
О. Ю. Головина
Путь главного героя романа А. Мейчена «Холм грез» и три главных этапа Magnum Opus (Великого Делания)
Статья посвящена роману А. Мейчена «Холм грез», а конкретно - символической проекции алхимического процесса на духовный путь главного героя, молодого литератора Луциана Тейлора. В статье последовательно рассмотрены все три фазы и соответствующие им события в жизни героя, а также богатая алхимическая символика, искусно использованная Мейченом.
Ключевые слова: литература ужасов, готическая традиция, «черный роман», тема сверхъестественного, эстетика декаданса, герметическая проза, алхимический символизм, Великое Делание.
Артур Мейчен, один из ярких представителей «черной литературы», внес существенный вклад в развитие жанра ужасов и английской литературы в целом. Его творческое наследие было по достоинству оценено многими крупными писателями (А. Кроули, Г.Ф. Лавкрафтом, П. Стау-бом, Х.Л. Борхесом) и обстоятельно изучено литературоведами Англии, Германии и Америки. Однако в российском литературоведении картина иная: крупных научных работ, посвященных писателю, нет, существуют лишь отдельные статьи и ряд кратких обзоров в прессе. Этот факт вкупе с наблюдающимся на данный момент возрождением литературы ужасов, опирающейся на разнообразные и разновременные традиции, позволяет нам говорить об актуальности обращения к наследию Мейчена как одного из признанных классиков жанра.
При этом его произведения интересны и своим многоплановым символизмом, и богатством аллюзий, в том числе и алхимических. Наша цель состоит в том, чтобы проанализировать роль алхимических превращений, определяющих символическую семантику психологических коллизий «Холма грез», судьбы его главного героя.
Алхимия может без преувеличения считаться одной из самых сложных для исследования оккультных наук ввиду изобилия символов и противоречивости их интерпретаций. Большое количество разноречивых трактовок символики обусловлено индивидуальным набором способностей, знаний и умений отдельного алхимика, берущегося за осуществление Великого Делания, поэтому символическое поле каждого значимого
элемента оказывалось крайне насыщенным. Вожделенный философский камень для каждого мастера-алхимика представлял нечто свое, определяя в значительной степени весь алгоритм действий. Естественно, у Мейчена, как большого знатока оккультизма, были собственные варианты интерпретации также и алхимических теорий. Главный герой романа «Холм грез» (написанного в 1895-1897 гг., опубликованного в 1907 г.), Луциан Тейлор, тоже осуществляет свое Великое Делание, но отнюдь не на уровне лабораторных экспериментов, хотя с алхимией он знаком достаточно основательно. Подтверждения тому можно найти на страницах романа: «Он добрался до загадочной торжественности и символики каббалы, до пугающих тайн средневековых трактатов, до обрядов розенкрейцеров, загадок Вогена и ночных бдений алхимиков - все это доставляло ему удовольствие» [4].
Так, одна область интересов героя уже очерчена. По прошествии некоторого романного времени, к моменту обострения отношений героя с обществом, автор вводит новые сведения относительно успешности прогресса его оккультных занятий, т.к. именно в них Луциан пытается найти способ как-то облегчить свои страдания. В дальнейшем становится ясно, что изученные им трактаты имеют на него большое влияние, определяя концепцию его дальнейших взаимоотношений с реальным миром. В алхимии героя интересует прежде всего духовный аспект, практика внутренней работы над собой наиболее привлекает его: «В эти долгие часы Луциан предавался размышлениям, все больше убеждаясь, что, стоит только пожелать, и человек может в совершенстве овладеть всеми своими чувствами. Именно этот смысл скрывался в чарующих символах алхимии. Несколько лет назад Луциан прочел множество книг, уцелевших со времен алхимии позднего Средневековья, и уже тогда начал догадываться, что алхимики преследовали иную цель, нежели превращение меди в золото» [Там же].
Тем не менее символика алхимии основательно изучена героем: «...разобравшись в символах древней алхимии, Луциан теперь знал, что такое тигель и атанор, что означают “зеленый дракон ” и “благословенный сын огня ”»[4].
В эволюции героя прослеживается параллель с тремя основными фазами алхимического процесса, которые носят названия nigredo, albedo и rubedo - «почернение», «убеление» и «покраснение» соответственно. Первая из этих стадий соответствует герметическому «гниению» и «распаду» первоматерии, вторая - получению компонентов для трансмутации свинца в серебро, третья - обретению философского камня. Важно отметить, что те же стадии проходит в своем духовном
Филологические
науки
Литературоведение
преображении алхимик. Попробуем отследить их проекцию на событийный ряд романа.
Стадия нигредо, которая обычно знаменовала собой начало Делания, при следовании влажному пути наступала при нагревании первомате-рии для доведения ее до состояния готовности в философском яйце, т.е. в стеклянной или хрустальной реторте, помещенной для этой цели в ата-нор. В реторте происходил процесс алхимического гниения.
В романе стадии нигредо соответствует сумрачное мировосприятие героя, в котором он утверждается в определенный момент жизни, начав погружение в темные глубины собственной души (в начале и в конце романа). С этим связан, кстати, мотив гниения обычного как отражение соответствующего алхимического и духовного процессов. В частности, о наличии такого мотива свидетельствует ряд описаний. Герой долгие часы грезит об одном заброшенном доме, обстановка которого пропитана ощущением упадка и разложения, что выражается излюбленным мейченовским приемом передачи атмосферы места через запахи: «Запах распада, векового болота, гниющего дерева - все эти испарения забивали легкие и наполняли сердце страхом и тоской» [4].
Визуальный ряд, создаваемый описанием, точно отражающий еще и психологическое состояние Луциана, производит не менее отталкивающее впечатление: «...влажные пятна на покосившихся стенах, склизкие следы плесени на подоконнике, узкую полосу света, пробивающуюся между занавесками, и чью-то смутную фигуру внутри - фигуру самого несчастного и одинокого в мире человека, навеки прикованного к этой разрушенной комнате» [Там же].
Сходное описание дано автором и некоторым частям большого города, причем вновь с использованием запахов. По мере усугубления внутреннего кризиса, этот запах становится все насыщеннее, сгущаясь вокруг героя, овеществляя его страхи и бессильное отчаяние: «Луциан судорожно пытался вздохнуть, но пропитанный распадом и гнилью воздух не проникал в его грудь, а запах сырой глины забивал ноздри» [Там же]. Этот фрагмент взят из заключительной части романа, когда герой окончательно поглощен собственным наркотическим кошмаром, постепенно превращаясь просто в безжизненный сгусток распадающейся материи, которую покинула душа. И это отнюдь не та инициатическая смерть, что является ключом к высшей жизни, поскольку багровое пламя из видений Луциана не знаменует перехода на новый уровень (из-за изменения своей природы). На смену огненным фантазиям приходит иная картина, также отмеченная печатью медленного неотвратимого умирания: «Но когда Луциан поднял взгляд, он увидел лишь сырые пятна плесени на стенах покинутой
комнаты и потемневшие ободранные обои на подгнившем полу. Дыханье могилы коснулось Луциана» [4].
Стадия альбедо характеризуется сильной эмоциональной вовлеченностью во все происходящие процессы без сдерживания рациональным началом. Подобная вовлеченность наблюдается у героя в процессе творчества, когда он постепенно теряет контроль над собственным воображением, позволяя сделать себя участником дьявольского карнавала.
Стадия рубедо - финальная, она требует контроля и колоссального напряжения воли. Определяющая характеристика рубедо - высокая температура (и, соответственно, высокий градус переживаний), поэтому в сосуде, в котором протекает процесс трансмутации, создается сильное давление. Если упустить момент, то сосуд может не выдержать перегрузки и произойдет взрыв. Тогда процесс вновь вернется к исходной точке, стадии нигредо, и все придется начинать сначала. Примерно это мы и наблюдаем в заключительной части романа.
Любопытна и аналогия с путями Великого Делания. Влажный путь был весьма продолжителен по времени (сорок и более дней). Кроме того, во влажном пути имеет особое значение культ прекрасной Девы-богини, которой адепт служит с полной самоотдачей. Собственно, сходные манипуляции в соответствующем масштабе производит и Луциан в период своего страстного увлечения Энни Морган.
Параллельно алхимики проходили эту стадию в своих душах как уход во тьму собственного внутреннего пространства, тьму, несущую массу возможностей и таящую столь же большое количество опасностей. Сознание алхимика при этом должно было оставаться ясным, функционируя отдельно от физической оболочки. В свой внутренний мир погружается и Луциан, постепенно уделяя миру внешнему все меньше внимания.
Однако был, как утверждалось, гораздо более короткий путь, занимавший в среднем неделю, но иногда длившийся и дольше (максимум сорок дней). Это был сухой путь, получивший такое название потому, что алхимический процесс происходил в тигле. Этот путь считался чрезвычайно опасным для алхимика по причине угрозы взрыва.
Существовал также путь, носивший латинское название «ШгесйББте» -кратчайший. При следовании ему появлялась возможность достичь успеха практически моментально, но с огромным риском для жизни, даже с учетом рискованного характера самой идеи Великого Делания в целом. Для успеха этого «кратчайшего» пути требовалось сильная стимуляция всех процессов извне посредством, к примеру, использования энергии молнии, уловленной в земной атмосфере во время грозы.
Филологические
науки
Литературоведение
Путь героя Мейчена - попытка своеобразного синтеза первых двух путей, но с определенного момента у него все же возникает потребность форсировать важные внутренние процессы с помощью вспомогательных средств. В итоге эта попытка оканчивается поражением, оцепенением и угасанием. А философский камень, главная цель алхимика, символизировал для Луциана средство, способное изменить его восприятие и превратить «все, чего ни коснется, в чистое золото - золото изысканных впечатлений» [4]. Возможно, это и обусловило выбор средства стимуляции - наркотик. Этот выбор в сочетании с силой эмоций и воображения, свойственной молодому человеку, при отсутствии контроля обращает алхимический чистый огонь в адское пламя, которое в финале вспыхивает в последний раз и гаснет, погружая героя во тьму нигредо, на сей раз окончательно.
Как можно видеть, алхимический символизм в «Холме грез» более глубок, чем это может показаться на первый взгляд. Основная часть алхимических параллелей не выражена явно, но сама идея метаморфоз, в том числе и метаморфоз человеческого духа, реализуется в романе чрезвычайно интересным образом. Автор создает роман, раскрывающий трагизм человеческого сознания, поймавшего в ловушку самое себя на пути опасных духовно-эстетических изысканий.
Все это делает «Холм грез» одним из самых ярких и сложных произведений своего времени.
Библиографический список
1. Книга алхимии: История, символы, практика. - СПб., 2008.
2. Артефий. О тайном искусстве и Камне Философов. Герметический венок из роз. - Киев, 2008.
3. Лавкрафт Г.Ф. Ужас и сверхъестественное в литературе. Хребты безумия. -М., 2006.
4. Мейчен А. Сад Аваллона.- М., 2006.
5. Мейчен А. Тайная слава. - М., 2007.
6. Рабинович В. Л. Алхимия как феномен средневековой культуры. - М., 1979.
7. Стефанов Ю.Н. Мистики, оккультисты, эзотерики. - М., 2006.
8. Dictionary of literary biography. Volume 36: British novelists, 1890-1929 modernists. - Detroit, 1985.
9. Sweetser, W.D. Arthur Machen. - New York, 1964.
