CC BY
127
УДК 316.37 Матвеева Алла Ивановна
кандидат социологических наук, доцент кафедры социологии Института социологии и права Российского профессиональнопедагогического университета тел.: (343) 371-48-25
ПУТЬ ДУХОВНОЙ СОЦИАЛИЗАЦИИ: ОТ ЦИВИЛИЗАЦИИ - К КУЛЬТУРЕ
Matveeva Alla Ivanovna
Candidate of Sociology, associate professor of the chair of sociology, Institute of Sociology and Law of Russian Professional and Pedagogical University tel.: (343) 371-48-25
THE PATH OF SPIRITUAL SOCIALIZATION: FROM CIVILIZATION TO CULTURE
The summary:
This article argues that the relationship of culture and civilization, not only reveals the inextricable dialectic and complex relationship between them, but also significant differences and even contradictions. It is proved that under modern conditions began a gradual remission of civilizational foundations of human existence.
Keywords:
spiritual socialization, civilization, identity, culture, spirituality, civilized code, the theory of civilization and spiritual culture.
Воспитать человека интеллектуально, не воспитав его нравственно, - значит вырастить угрозу для общества.
Т. Рузвельт
Как известно, между культурой и цивилизацией существует не только сходство, но и серьезное различие. Обратимся снова к И.А. Ильину, который писал: «Культура есть явление внутреннее и органическое: она захватывает саму глубину человеческой души и слагается на путях живой, таинственной целесообразности. Этим она отличается от цивилизации, которая может усваиваться внешне и поверхностно, и не требует всей полноты душевного участия» [1, т. 1, с. 300].
Естественно, что духовная социализация как работа со смыслами - это явление внутреннее и органическое, а не формальное и поверхностное. Поскольку духовная социализация лежит в основе общего процесса социализации личности и выражает его сущностную основу, постольку противоречие, обнаруживающееся между культурой и цивилизацией, приобретает фундаментальный характер.
Развивая тезис о различиях между культурой и цивилизацией, И.А. Ильин говорит о том, что народ может иметь древнюю и утонченную духовную культуры, но в вопросах внешней цивилизации (одежда, жилище, пути сообщения, промышленность, техника и т.д.) являть картину отсталости и первобытности. И наоборот: народ может стоять на последней ступени развития техники и цивилизации, но в вопросах духовной культуры (нравственность, наука, искусство, политика, хозяйство) переживать эпоху упадка.
Диалектика культуры и цивилизации много сложная и многомерная. В ней нет простых связей, и только с помощью латерального (объемного и системного) мышления можно обнаружить причины таких коллизий и найти пути их разрешения. Культура творится изнутри: она есть создание души и духа.
Сегодня многие исследователи сходятся в том, что цивилизация представляет собой внешний по отношению к человеку мир, воздействующий на него и противостоящий ему, в то время, как культура является внутренним достоянием человека, раскрывает меру его подлинного развития и является символом его духовного богатства.
Противопоставление культуры и цивилизации, однако, объясняется не различиями в них, а противоречиями между ними. Чем больше человек получает материальных благ, тем больше в нем развивается алчность, которая, подобно обжорству, является болезнью, но болезнью социальной. Чем больше общество приобретает материальных благ, тем меньше оно думает о духовной культуре, об экологии души.
И наоборот, именно в тяжелейших материальных условиях обнаруживается истинная душевная красота человека и его высокая духовность, которые, выражаясь словами Спинозы, есть «добродетель, порожденная душевной мощью».
О вытеснении духовных ценностей культуры материальными благами очень точно писал О. Шпенглер, когда рассуждал о так называемых «фаустовских людях»: «Никогда еще микрокосм не ощущал большего превосходства над макрокосмом... В силу этого фаустовские люди сделались рабами своего творения. Их численность и все устройство образа жизни оказалось вытеснены машиной. Так завершается спектакль высшей культуры.» [2, т. 2, с. 540, 543].
Действительно, индустрия как самое очевидное проявление цивилизации вытеснила из жизни большинства людей саму потребность в духотворчестве. Большинство из них привыкло, что за них думают, за них решают, устанавливают правила, определяют ценности, рисуют перспективу и т.д. Духовное
Аннотация:
В статье утверждается, что соотношение культуры и цивилизации обнаруживает не только неразрывную и диалектически сложную взаимосвязь между ними, но и существенные различия и даже противоречия. Доказывается, что в современных условиях началась постепенная ремиссия цивилизационных оснований человеческого бытия.
Ключевые слова:
духовная социализация, цивилизация, личность, культура, духовность, цивилизационный код, теория цивилизации, духовная культура.
иждивенчество благодаря современной цивилизации достигло таких масштабов, что породило феномен массовой дебилизации, деградации. Когда сравниваешь качество современного образования или уровень современной культуры с тем, что было еще два или три десятилетия назад, то не перестаешь удивляться тому, как цивилизация расправляется с самим человеком. Но это характерно не только для российского общества, но и для западных обществ. Так, П. Бьюкенен пишет: «Школа открыто заявляет: важно не то, какими знаниями дети овладевают, а то, усвоят ли они «правильное» отношение к жизни» [3, с. 121]. В свою очередь, А. Блум в книге «Помрачение американского сознания» написал: «Американские выпускники школ - самые необразованные выпускники в мире: у них едва ли не самые низкие в мире оценки на экзаменах, зато обостренное отношение к общественным проблемам - например, к проблеме защиты окружающей среды». А вот что отмечает У. Линд: «Индустрия развлечений полностью проглотила идеологию марксистской культуры и проповедует ее, не только впрямую, но и иносказаниями: сильные женщины побеждают слабых мужчин, дети оказываются мудрее родителей, честные прихожане разоблачают вороватых священников, черные аристократы справляются с насилием в районах белой бедноты, гомосексуалистов принимают в лучших домах. Это все сказки, извращения реальности, однако массмедиа делают из сказок быль, превращают их в реальность более явную, нежели мир за окном» [4].
Вместе с тем цивилизация неразрывно связана с культурой. «Цивилизация - неизбежная судьба культуры. Цивилизация суть самые крайние и самые искусственные состояния, на которые способен человек. Они - завершение, они следуют. за жизнью как смерть, за развитием как оцепенение.» [5, с. 163-164].
Итак, подчеркнем наиболее значимые, в контексте исследуемой нами проблемы духовной социализации личности, аспекты взаимосвязи культуры и цивилизации. Во-первых, это различия между культурой и цивилизацией. Во-вторых, это противоречия между культурой и цивилизацией. В-третьих, это фатальная неизбежность следования цивилизации за культурой со всеми вытекающими из такой последовательности «печальными», «крайними», «искусственными» состояниями человека.
Не вдаваясь в анализ теорий культуры и теорий цивилизации, обратим внимание на тот момент, что приобщение индивида к ценностям культуры - это проявление его духовной социализации, тогда как приобщение индивида к достижениям цивилизации - это нечто иное. Но что это? По О. Шпенглеру, это механизация самого человека, его обездуховнивание. «Я утверждаю, что научная психология, будучи крайне далека от того, чтобы раскрыть сущность души или хотя бы только к ней прикоснуться. прибавляет ко всем символам, составляющим макрокосм культурного человека еще один. механизм вместо организма» [6, т. 1, с. 355].
Конечно, цивилизация - это прогресс (Ф. Гизо), но только в одной области человеческого существования: предметно-вещной. В метафизическом плане она оказывает на душу человека и на его духовность, на его духовное развитие скорее пагубное, растлительное влияние, чем благотворное. И такую «обратную связь» между культурой и цивилизацией необходимо объяснить. С социально -философской точки зрения такое объяснение лежит именно в недооценке роли духовной социализации людей. Можно сколько угодно, вслед за многими исследователями выискивать особенности античного мира или византийского общества, православного христианства или средневекового арабского Востока и т.п. Но вопрос о гибели таких миров остается без ответа, если не анализировать именно духовную социализацию, ее характер, алгоритм, содержание, модальности. Ведь, в конечном счете, именно духовная социализация имеет своим завершающим звеном социальное творчество, созидание законов, морали, традиции. А без этих фундаментальных устоев никакой мир не устоит. И только если мы начинаем исследовать культурные флуктуации (термин П. Сорокина), мы начинаем понимать определяющее значение духовной культуры для судеб той или иной цивилизации.
И не случайно поэтому О. Шпенглер саркастически отмечал: «Не думаю, чтобы хоть в одной из психологических систем встречалось слово «судьба», и известно, что нет в мире ничего более удаленного от действительного жизненного опыта и знания людей, чем такая система. Ассоциации, апперцепции, аффекты, движущие пружины, мышление, чувство, воля - все это мертвые механизмы, топография которых образует безотносительное содержание науки о душе. Хотели отыскать жизнь, а напали на понятийный орнамент» [7, т. 1, с. 356].
Цивилизация становится противоречивой и противодействующей духовной культуре силой тогда, когда она воспринимается не в качестве орнамента культуры, а в качестве ее заменителя. Вот, кажется, проведем очередную индустриализацию, модернизацию, вступим н новый инновационный путь развития, и все встанет на свои места, заживем все счастливо и радостно. Наивные расчеты. Однако одно дело, когда та или иная культура угасает естественно, и совершенно другое дело, когда ее уничтожает та или иная цивилизация. «Так что у всякой культуры свой способ душевно угасать, причем, лишь один. И этот способ, с глубочайшей необходимостью, следует из всей ее жизни. Это угасание живой внутренней религиозности, которое постепенно формирует и наполняет собой, в том числе, даже самые малозначительные черты существования, и представляет собой то, что называется в исторической картине мира поворотом культуры к цивилизации, в качестве климакса культуры, как я назвал это прежде, как временной переворот, когда душевная плодовитость определенного сорта людей оказывается навсегда исчерпанной и на место порождения приходит конструкция..» [8, т. 1, с. 413, 417].
Отсюда следует, что социализация личности по своему сокровенному смыслу есть ее духовная сопричастность человечеству, а не индустрии, душе, а не машине. Вот как выразил свое видение духовной социализации в 1921 г. Андрей Платонов: «Человечество - одно дыхание, одно живое теплое существо. Больно одному - больно всем. Умирает один - мертвеют все. Долой человечество - пыль, да здравствует человечество - организм. Будем человечеством, а не человеками в действительности».
При этом «социализацию не следует понимать как механическое «наложение» на личность готовых социальных форм (функций, ролей, статуса), к простому взаимодействию или сумме внешних влияний мак-ро- и микро-среды. Социализация не сводима к сложившимся механизмам адаптации личности к заданным социальным условиям. Особо сложный и противоречивый характер приобретает социализация новых поколений, вступающих в жизнь как на личностном, так и на социально-групповом уровне. Современные исследователи различают разные этапы, ступени и фазы социализации (первичная, вторичная, семейная, гражданская, социокультурная и т.д.). Социализацию следует определить как целостный, внутренне противоречивый, непрерывный и практический в своей основе процесс становления личности [9, с. 476-477].
Если же вести речь о духовной социализации, то ее следует определить как внутренне органичный в своей основе процесс становления и развития личности. Именно эта внутренняя органичность духовной социализации, взятой в качестве основы личностной социализации в целом, способна превратить любые иные модальности социализации в скоординированные, гармонизированные, согласованные процедуры. И тогда личности будут не страшны угрозы цивилизации, ее соблазны и пороки, потому что внутренний духовный стержень, собственное «духовное самодержавие» позволят личности успешно избегать крайностей и опасностей современной цивилизации.
Сохранение и улучшение духовной культуры сегодня подвергается обструкции. Представители цивилизованного Запада предлагают выбросить духовную культуру на свалку истории. Так, Г. Маркузе в книге «Эрос и цивилизация» выдвинул знаменитый «принцип удовольствия» и предложил отвергнуть прежнюю культуру как архаичный пережиток. Сформулировав свое «великое отрицание», он выдвинул задачу создания мира «полиморфной перверсии». Еще более радикально высказался другой представитель так называемой Франкфуртской школы В. Райх, предложивший уничтожить семью как архаический пережиток путем раннего сексуального образования и революционной сексуальной политики. Это было тем более «логично», что его коллега, другой представитель указанной «философской» школы Т. Адорно посчитал традиционную культуру зародышем фашизма, не больше и не меньше. Ну и чего добились «передовые» и вроде бы некогда вполне благополучные западные цивилизации, вставшие на путь разрушения традиционной духовной культуры? Чего добились Америка, Европа и стремительно «озападничивающаяся», «оцивиливающаяся» современная Россия? Только одного: нарастания процессов духовной деградации личности и общества. Иного и не могло быть у цивилизаций, для которых действует правило: «Там где кошелек - там и сердце».
Так, П. Бьюкенен выдвинул тезис о «смерти Запада». Суть этой смерти он видит не только в деградации духовности, утрате западными обществами своей духовно-нравственной идентичности, но и во вполне физикалистском плане. А именно: в нарастании наркотизации, алкоголизма, половой распущенности, нездоровом образе жизни большинства представителей конкретных социумов-этносов в целом. Пытаясь ответить на вопрос о причинах духовной деградации в американском обществе, автор называет следующие факторы. Во-первых, это «послание в бутылке», то есть распространение идей представителей Франкфуртской школы (Т. Адорно, М. Хоркхаймер, В. Райх, Д. Лукач, Г. Маркузе и др.). Некритическое восприятие американцами многих идей представителей этой школы породило в обществе наивную уверенность в том, что вся прежняя традиционная духовная культура (искусство, наука, образование, религия и т.д.) оказались не состоятельными, не готовыми к вызовам хХ в.
Во-вторых, рост паразитизма в молодежной среде или то, что Т. Веблен когда-то сформулировал как «теорию праздного класса». Стремление многих родителей оградить свои чада от превратностей судьбы, сверхзабота о своих наследниках вылились в паратизацию и пауперизацию, люмпенизацию последних. Новое поколение американцев в значительной своей части оказалось не просто не конкурентоспособным, но и не готовым к самостоятельной жизни, к осуществлению самостоятельного и свободного выбора, к самоопределению. Особенно в духовной сфере. Поэтому коренные этносы в структуре таких обществ постепенно вытесняются эмигрантами.
В-третьих, это телевидение и вообще политика СМИ. В своем стремлении к максимизации прибыли СМИ апеллируют к низменным, плотским сиюминутным интересам и потребностям аудитории, поскольку именно эти сиюминутные интересы и потребности обеспечивают им максимальные доходы от проката, рекламы, презентаций и паблисити. В связи с этим существенно изменилась и далеко не в лучшую сторону вся аксиологическая структура современных социокультурных коммуникаций. По большому счету, современный американец получает образовательные импульсы не от системы образования, а от средств массовой коммуникации. При этом он остается на поверхности явлений, не прилагает умственных усилий для системного и критического усвоения получаемой информации.
Наконец, в-четвертых, это вьетнамский синдром [10, с. 133-135].
Во многом схожей является и ситуация в современном российском обществе. Первый фактор для российского общества - это то же «послание в бутылке», только в нашем случае - от представителей Чикагской школы экономики с ее параноидальными идеями о свободной рыночной конкуренции; второй фактор аналогичен американскому; третий фактор также аналогичен американскому, тем более в условиях современного глобализма; наконец, четвертый фактор для российского общества - это даже не Афганистан или Чечня, а распад СССР и утрата значительной частью наших сограждан ощущения великой страны, великой культуры и великой цивилизации.
Поэтому всем нам необходимо восстановить собственную духовную идентичность, которая, в отличие от национальной или даже религиозной, вполне может быть единой, объединяющей, социализирующей. А для этого необходимо разработать и восстановить определенный духовный код, на основе которого следует осуществлять духовную социализацию личности.
Попытки рассмотреть именно духовные, культурные коды неоднократно предпринимались в истории науки. В этой связи можно вспомнить различные научные концепции: «эталонных обществ» К. Сен-Симона, «исторических народов» Г. Гегеля, «энергетизма» С. Геринга, «культурно-исторических укладов» Н.Я. Данилевского, «пассионарности» Л. Гумилева и т.д. Но всякий раз попытки выявления культурного ядра, определяющего высший смысл и характер политической и хозяйственной деятельности каждого социума-этноса, оказывались незавершенными. Чаще всего они наталкивались на противодействие представителей цивилизационного направления в науке, на их предложения исследовать и использовать исключительно цивилизационные коды развития. Отсюда и такие концепции, как «локальные цивилизации» А. Тойнби, «коммуникационные принципы» Г. Мак-Люэна, «волны цивилизаций» А. Тоффлера и т.д. Кстати, именно А. Тоффлер предложил особый цивилизационный код для эпохи индустриального развития, который включал шесть основных принципов: стандартизацию, специализацию, синхронизацию, концентрацию, максимизацию и централизацию [11, с. 92-117]. Однако уже к концу 60-х гг. ХХ в. стало ясно, что эти принципы ведут общество к краху. Именно поэтому еще в 1973 г. был принят Давосский манифест, в котором было четко заявлено, что главной целью хозяйственной деятельности современного человека является служение обществу [12, с. 171-172].
Традиционный духовно - культурный код нашего народа всегда включал такие ценностные приоритеты, как православие (духовность), патриотизм (державность), соборность (коллективизм), традиционализм (охранительный консерватизм) и солидарность (социальный мир). С течением времени могла меняться и менялась внутренняя иерархия этих приоритетов, что нашло свое отражение в борьбе стяжателей и нестяжателей, почвенников и западников, либералов и консерваторов и т.д. Многочисленные реформы, проводившиеся властью на разных этапах исторического пути России, не только впитали в себя смысловые акценты этого духовно-культурного кода. Об этом можно судить на примере того, как старинный военный девиз «За Веру, Царя и Отечество» был трансформирован С.С. Уваровым в лозунг «Самодержавие. Православие. Народность». И таких примеров в истории России было не мало.
Осмыслению содержания русского духовно-культурного кода посвятили свои работы многие российские мыслители: П.А. Кропоткин (теория взаимной помощи), П.Б. Струве (теория человеческой годности), М.И. Туган-Барановский (социальная теория кооперации), С.Н. Булгаков (философия хозяйства), И.А. Ильин (идея духовного делания), В.С. Соловьев (идея работы со смыслами), С.Л. Франк (накопление в себе сил добра), Л.Н. Толстой (идея жизни не по лжи) и т.д.
Разрушение национального духовно-культурного кода происходило под натиском сначала идеологических обстоятельств. Здесь было все заигрывание власти с западным либерализмом, порой ее откровенная прозападная ориентация, импорт в Россию зарубежной «духовной продукции» (идей плюрализма, толерантности или наоборот, пролетарской революции и классовой борьбы). Затем наступила очередь политических событий начала ХХ в. (русско-японская война, первая мировая война, революция, гражданская война и т.п.). Все это привело к «великим потрясениям», о которых еще незадолго до своей смерти предупреждал П.А. Столыпин: великому голоду, продразверсткам, трудовым мобилизациям, классовому террору, развалу национальной экономики. Итогом всего этого стало ослабление, прежде всего, духовной, культурной безопасности нашей страны до критического порога.
К глубокому сожалению, и сегодня, в начале XXI в., некоторые российские политики и представители науки вновь свои основные надежды возлагают не на культурный код развития, а опять-таки на очередной цивилизационный код, на так называемый код «4ч»: инвестиции, инновации, инфраструктура и институты. Представляется весьма сомнительным, что очередная цивилизационная версия, предложенная России по рецептам западных советников, обеспечит нам духовное возрождение.
Однако и излишняя теологизация проблемы духовной социализации личности и ее длуховного возрождения представляется нам не менее опасной, чем ее оцивиливание. Как точно подметил П.Б. Струве, «для человека с законченной религиозной метафизикой, отвечающей на все вопросы человеческого и космического развития, ответы на эти и им подобные вопросы даны в метафизике. Но с точки зрения социологии (или философии истории) как науки тут налицо лишь сложные и трудные конечные проблемы социального развития, разрешение которых имеет лишь гипотетический характер». И далее, рассуждая о будущем социализма, религии и либерализма, автор писал: «Я думаю, что на смену современному религиозному кризису идет новое подлинное религиозное миросозерцание. В нем воскреснут старые мотивы религиозного, выросшего из христианства, либерализма - идея личного подвига и личной ответственности, осложненные новым мотивом - мотивом свободы лица, понимаемой как творческая автономия. Человек как носитель в космосе личного творческого подвига - та центральная идея, которая мирно или бурно, медленно или быстро захватит человечество, захватит его религиозно и вольет омертвевшую личную и общественную. Жизнь новые силы. Такова моя вера» [13, с. 334].
Ну что же, с такой верой, трактующей либерализм не как вседозволенность и анархию цивилизованного человека, а как духовное (в данном случае - христианское) самостояние подлинно культурного человека, вероятно, тоже вполне можно жить, поскольку она отвечает задачам духовной социализации личности.
1. Главным направлением развития духовной социализации личности в современных условиях является акцентуация на ценностях духовной культуры и постепенная ремиссия цивилизационных оснований человеческого бытия. Масштабы потребления, эгоизма и гедонизма в современном российском обществе достигли такого уровня, за которым просматривается возможность гибели культуры, а затем и самой российской цивилизации, утрата нацией своей духовной, культурной и этнополитической идентичности.
2. Соотношение культуры и цивилизации обнаруживает не только неразрывную и диалектически сложную взаимосвязь между ними, но и существенные различия и даже противоречия. Эти различия и противоречия придают данной взаимосвязи обратный характер: чем выше развитие духовной культуры, тем меньшую роль в жизни человека играют блага цивилизации. И наоборот, чем ниже уровень духовной культуры в обществе, тем выше значимость и роль материальных благ для него. Для изменения такого характера взаимосвязи между культурой и цивилизацией необходима духовная социализация личности, посредством которой она, личность, научается объективно верно (правильно) и вполне самостоятельно (свободно) определять реальную ценность конкретных благ культуры и цивилизации.
3. Духовное самоопределение является конкретным инструментом социализации личности, посредством которого она, личность, вырабатывает свой собственный духовный код развития. Формирование общенационального духовного кода, основанного на ценностях духовной культуры, а не только и не столько на достижениях цивилизации, является условием действительно прогрессивного развития как самой личности, так и общества в целом.
4. Традиционный духовно-культурный, духовно-нравственный код нашего народа включал такие ценностные приоритеты, как православие (религиозность), патриотизм (державность), соборность (коллективизм), традиционализм (охранительный консерватизм) и солидарность (социальный мир). Флуктуация духовной культуры (термин П. Сорокина), ее динамика предполагает на каждом исторически значимом (переломном) периоде истории социумов-этносов переосмысливание такого духовного кода, его перенастройку в соответствии с реалиями времени и места. При этом могут меняться как внутренняя иерархия (субординация) составных компонентов духовного кода, так и количество таких компонентов. Однако сам код должен оставаться духовной доминантной в развитии личности, поскольку без этого духовная социализация успешно осуществляться не может.
5. Современный цивилизационный код, на так называемый код «4ч, включающий инвестиции, инновации, инфраструктуру и институты, носит сугубо рабочее и функционально подчиненное духовному коду значение. Он не может служить самодостаточной основой для развития личности и общества поскольку не содержит никаких указаний на направление развития человека, его природы. Тем самым в качестве технологического комплекса такой цивилизационный код может быть использован как во благо, так и во вред человеку, принести ему как пользу, так и огромный вред. Только под определяющим значением духовного кода и духовной социализации общество может развиваться продуктивно в долгосрочной перспективе и определять свою судьбу. Точно также происходит и с каждой личностью, органично встроенной посредством духовного самоопределения в социум.
Ссылки: References (transliterated):
1. Ильин И.А. Основы христианской культуры // Ильин И.А. 1. Il'in I.A. Osnovy khristianskoy kul'tury // Il'in I.A. Sobr. soch.:
Собр. соч.: В 10 т. М. 1993. In 10 vols. M. 1993.
2. Шпенглер О. Закат Европы. В 2-х т. М., 2003. 2. Shpengler O. Zakat Evropy. In 2 vols. M., 2003.
3. Бьюкенен П.Дж. Смерть Запада, М., 2003. 3. B'yukenen P.J. Smert' Zapada, M., 2003.
4. Baudrillard J. Simulacres et simulation. Paris, 1981. 4. Baudrillard J. Simulacres et simulation. Paris, 1981.
5. Шпенглер О. Закат Европы. 5. Shpengler O. Zakat Evropy.
6. Там же. 6. Ibid.
7. Там же. 7. Ibid.
8. Там же. 8. Ibid.
9. Ветошкин А.П. Философия: учебник. Екатеринбург, 2004. 9. Vetoshkin A.P. Filosofiya: textbook. Ekaterinburg, 2004.
10. Бьюкенен П.Дж. Смерть Запада, М., 2003. 10. B'yukenen P.J. Smert' Zapada, M., 2003.
11. Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999. 11. Toffler E. Tret'ya volna. M., 1999.
12. Экономика предприятия / под ред. Ф. Беа, Э. Дихтла, М. 12. Ekonomika predpriyatiya / ed. by F. Bea, E. Dikhtl, M. Shvay-
Швайцера: пер. с нем. М., 1999. tser: transl. from German. M., 1999.
13. Струве П.Б. Patriotica: политика, культура, религия, соци- 13. Struve P.B. Patriotica: politika, kul'tura, religiya, sotsializm.
ализм. М., 1997. M., 1997.
