CC BY
178
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. Серия: Социальные науки, 2017, № 4 (48), с. 7-18 7
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 316
ПУЛ УСЛОВНЫХ ВАЛЮТНЫХ РЕЗЕРВОВ БРИКС В СИСТЕМЕ РЕЖИМОВ МНОГОСТОРОННЕГО УПРАВЛЕНИЯ МИРОВЫМИ ФИНАНСАМИ
© 2017 г. М.Л. Горбунова, Е.Ю. Ливанова, Н.К. Елизарова, В.Н. Овчинников
Горбунова Мария Лавровна, д.э.н., доц.; заведующий кафедрой мировой экономики и региональных рынков Института экономики и предпринимательства Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского
gorbunova@iee.unn.ru
Ливанова Елена Юрьевна, к.э.н.; доцент кафедры мировой экономики и региональных рынков Института экономики и предпринимательства Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского
elli1@bk.ru
Елизарова Надежда Константиновна, экономист ОАО «Нижфарм», Н. Новгород
nkeliz@yandex.ru
Овчинников Вячеслав Николаевич, ассистент кафедры мировой экономики и региональных рынков
Института экономики и предпринимательства Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского
robinzara@mail.ru
Статья поступила в редакцию 24.10.2017 Статья принята к публикации 31.10.2017
Оцениваются место и перспективы Пула условных валютных резервов (Contingency Reserve Arrangement -CRA), созданного Бразилией, Россией, Индией, Китаем и ЮАР (БРИКС), в системе современного многостороннего управления. Целью работы является анализ общего исторического контекста усиления валютно-финансовой интеграции рассматриваемой группы стран. В первую очередь, авторы обозначают ключевые проблемы мировой валютной системы, которые прямо или косвенно привели к поиску и созданию альтернативных инструментов взаимодействия стран, испытывающих проблемы с международной ликвидностью и нестабильностью обменных курсов. Оценка валютных резервов стран БРИКС, а также факторов, влияющих на их наполняемость, свидетельствует, что созданный (главным образом за счет ресурсов КНР) Пул условных валютных резервов обладает потенциальной устойчивостью. Сопоставление Инициативы с Международным валютным фондом и соглашениями Многосторонней инициативы Чианг Май (МИЧМ, Чиангмай-ской инициативы) показало, что потенциал Пула условных валютных резервов уместно оценивать в контексте взаимодействия центральных банков азиатских стран, поскольку МВФ изначально был ориентирован на более широкие задачи, в первую очередь связанные с поддержкой мировой торговли и содействием либерализации системы международных расчетов по текущим и впоследствии капитальным операциям. По итогам сравнения Пула валютных резервов БРИКС и Многосторонней инициативы Чианг Май можно сделать вывод, что успех Пула зависит от того, насколько странам-участницам удастся избежать ошибок, совершенных их предшественниками.
Ключевые слова: БРИКС, Пул условных валютных резервов БРИКС, МВФ, Многосторонняя инициатива Чианг Май, мировая валютная система.
Введение
В 2014 г. в рамках саммита БРИКС в Форта-лезе были подписаны соглашения о создании двух валютно-финансовых институтов объединения: Банка развития БРИКС, или Нового банка развития (New Development Bank), и Пула условных валютных резервов (Contingency Reserve Arrangment). Таким образом, взаимодействие БРИКС в денежно-кредитной сфере
стало более формальным. В рамках существующей системы международных финансов данная инициатива стран БРИКС - лидеров развивающегося мира - выглядит как стремление создать альтернативу двум институтам бреттон-вудской системы - МВФ и Всемирному банку, эффективность действий которых все чаще вызывает сомнения. Не отвечающая потребностям мирового хозяйства политика ведущих стран Запада и институтов под их эгидой, промедле-
ние с повышением статуса в этих образованиях новых глобальных лидеров привели к реализации альтернативных решений в рамках новых форматов многостороннего сотрудничества.
Банк развития БРИКС и Пул условных валютных резервов различаются с организационной точки зрения. Банк развития является публичным образованием, обладающим международной правосубъектностью, в то время как анализируемый авторами Пул условных валютных резервов БРИКС является межстрановым соглашением, не подразумевающим создания формального института взаимодействия. Подобный формат взаимодействия в валютной сфере не является уникальным для мировой экономики: ряду экспертов представляется, что при формировании Пула во многом был учтен опыт Многосторонней инициативы Чианг Май (далее - Чиангмайская инициатива или МИЧМ). В исследовании авторы выявляют перспективы нового механизма многостороннего валютного регулирования, во-первых, с точки зрения реформирования и модернизации существующей мировой валютной системы; во-вторых, в контексте утверждения Бразилии, России, Индии, Китая и ЮАР в роли лидеров развивающегося мира и возможного превращения институтов БРИКС в ключевые элементы системы глобального управления. Кроме того, авторы оценивают устойчивость платежного баланса стран на основании анализа структуры и динамики их ключевых разделов, а также проводят сравнительный анализ механизмов Пула условных валютных резервов и Чиангмайской инициативы.
1. Современные проблемы
и возможные пути совершенствования мировой валютной системы
Международная валютно-финансовая архитектура занимает ключевое место в системе мирохозяйственных связей. Кризисные явления, наблюдаемые в глобальной экономике, проверяют на прочность устойчивость мировой валютной системы, в первую очередь в сегменте поддержания стабильности обменных курсов в краткосрочном периоде. Существует ряд фундаментальных причин, определяющих вола-тильность валютных рынков и актуализирующих проблематику межстрановой координации усилий в данной сфере. Во-первых, в развитых странах наблюдается разрастание глобального долгового кризиса, обусловленного бюджетными дефицитами [1-3], а одним из последствий чрезвычайных денежных эмиссий, избранных в качестве мер борьбы с ним, является рост предложения мировых денег. На этом фоне учетная
политика развитых стран приводит к неуправляемым притокам и оттокам финансовых средств на развивающихся рынках, которыми с трудом управляют центральные банки этих стран [4]. Таким образом, долговой кризис в США и ЕС создает серьёзные проблемы для валютных рынков развивающихся стран, в первую очередь крупнейших. Во-вторых, по мнению авторов, для платежных балансов развивающихся стран губительными оказываются колебания котировок на рынках сырья, находящиеся в поисках фундаментального равновесия, которые формируют кратко- и среднесрочные шоки платежного баланса. В-третьих, фундаментальный контекст - несоответствие баланса сил в мировой экономике и роли новых экономических лидеров, в первую очередь БРИКС, в регулировании процессов глобализации [3]. Валютная структура международных резервов не в полной мере отражает изменившуюся расстановку финансовых сил в мировой экономике. Доллар США продолжает играть главенствующую роль в современной мировой валютно-финансовой системе: по состоянию на конец 4-го квартала 2015 г. доля долларовых активов в размещенных странами резервных требованиях составила 64.06% (для сравнения - в 2008 г. эта величина составляла 63.77%), а доля евро за аналогичный период сократилась с 26.21% до 19.91%, хотя высокий удельный вес европейской валюты по сравнению с остальными свободно конвертируемыми валютами сохраняет-ся1. На конец 4-го квартала 2015 г. удельный вес валют развитых стран с долей в размещенных странами резервных требованиях, превышающей 1%: доллара США, евро, японской йены, фунта стерлингов, швейцарского франка, австралийского и канадского долларов - составлял 97.01% от совокупного объема валютных резервов, а на «другие валюты», в том числе валюты стран БРИКС, приходилось лишь 2.99%2. В то время как в структуре мирового ВВП в текущих ценах в 2014 г. доля США составляла 22.34%, стран Еврозоны - 17.2%, совокупная доля США, стран Еврозоны, Японии, Великобритании, Швейцарии, Канады и Австралии - 53.4%, стран БРИКС - 21.84%3.
Таким образом, очевидно, что существующая валютная система опирается на консерватизм денежных властей по всему миру [1, 3] и продолжает зависеть от политики стран, эмитирующих мировые резервные валюты, предложение которых неконтролируемо растет из-за антикризисных финансовых мер. Формирование дополнительных резервных фондов усиливает существующие общемировые диспропорции, поскольку остальные страны продолжают
накапливать валютные резервы, кредитуя эмитентов резервных валют.
В этой связи, начиная с финансового кризиса 2008 г., активизировались дискуссии о реформировании валютного мироустройства, в отношении необходимости которого существует консенсус научных кругов и руководителей некоторых стран «Группы 20» [1, 3].
По мнению авторов, несоответствие положения стран БРИКС в глобальной системе управления финансами их качественно новой роли в мировом хозяйстве явилось ключевым драйвером формирования Банка развития и Пула валютных резервов данными странами.
2. Валютно-финансовое взаимодействие
БРИКС в контексте сочетания режимов многостороннего регулирования
Процессы интеграции между странами БРИКС оказывают качественно новое влияние на структуру системы международных экономических отношений и ее перспективы. В связи с этим возникает вопрос, насколько институты и соглашения БРИКС представляют собой новый режим многостороннего регулирования. В политологии и теории анализа международных отношений режимом является совокупность принципов, норм, правил и процедур принятия решений, определяющих ожидания акторов, вовлеченных в решение той или иной международной проблемы, и в отличие от временных объединений для режима характерен более высокий уровень устойчивости в условиях изменяемости расклада сил или интересов [5].
По мнению Ф.Д.В. Гиакаглини, режимы возникают на основе базового взаимопонимания среди нескольких государств, далее на основе общих принципов и правил появляются форматы взаимодействия, отличающиеся низкой правовой и организационной закрепленностью; далее по мере развития механизмы отношений приобретают более институциональный характер - создаются специфические нормы по отдельным направлениям взаимодействия [6].
Деятельность неформальной по своей природе группы БРИКС представляет собой аналог «Группы семи/восьми» и «Группы двадцати». Эти образования, деятельность которых опирается на саммиты лидеров вовлеченных стран, формируют триаду, объединяющую на сетевой основе представителей западного и незападного мира [7]. В рамках логики «супертриады экономического управления» она приходит на смену «экономической» (США - ЕС - Япония) и «институциональной» (МВФ - Всемирный банк -
ВТО) триадам [7]. БРИКС - своего рода полюс, уравновешивающий «Группу семи/восьми», поэтому отношения между двумя институтами могут сопровождаться конфликтами из-за несоответствия распределению сил в мировой экономике и неэффективности.
Р. Такур [8] отмечает, что страны БРИКС совместно заинтересованы в уравновешивании сил Запада и могут отстаивать интересы стран Третьего мира в противостоянии между Севером и Югом, хотя и не являются типичными развивающимися странами.
Группа БРИКС тесно связана с существующей институциональной системой регулирования мирохозяйственных связей, правила игры которой определяются развитыми странами. По сравнению с Китаем и Россией Бразилия, Индия и ЮАР давно вписаны в действующую систему международной взаимозависимости и имеют меньше противоречий с лидерами Запада. Таким образом, взаимодействие в рамках БРИКС может являться продолжением глобальной интеграции, отвечает интересам транснационального бизнеса и способствует сглаживанию неравномерности мирового развития [9].
Официальная повестка взаимодействия стран БРИКС концентрируется на ряде общих интересов стратегического характера, среди которых [10]:
1) стремление к реформе финансово-экономической архитектуры мира;
2) укрепление институтов международного права против политик односторонних силовых действий с сохранением центральной роли ООН;
3) осуществление модернизации в экономической, социальной сферах и в области развития технологий;
4) развитие многостороннего экономического сотрудничества.
А.В. Шелепов отмечает, что логика обеспечения и защиты БРИКС собственных интересов на международной арене может выражаться в формах: «каталитического воздействия» (стимулирования или поддержки изменений и реформирования международных организаций) и «параллельного управления» (создания собственных механизмов) [11].
Продвигаемые странами БРИКС изменения в системе международных валютно-финансовых отношений обусловлены усилением роли стран с формирующимися рынками (emerging markets) в мировой экономике. Изначально ставился вопрос только об изменении положения этих стран в международных финансовых институтах (то есть в русле «каталитического воздействия»), в частности продвигалось увеличение доли развивающихся стран, в том числе БРИКС, в системе квот и
голосов Международного валютного фонда, главным образом в интересах Китая4.
Растянувшиеся на шесть лет реформа Совета МВФ и общий пересмотр квот (в пользу развивающихся рынков) привели к началу создания в 2012 г. странами БРИКС собственной системы глобального управления. При отсутствии предварительного планирования институционализа-ции взаимодействия в денежно-кредитной сфере, страны БРИКС формируют собственные институты, воспринимаемые общественностью в качестве альтернативы существующим элементам международной финансовой системы. По мнению М.Ю. Головнина [12], создание Банка развития и Пула валютных резервов связано, во-первых, с неудовлетворенностью ходом реформы МВФ, во-вторых, с неудачей в создании Азиатского валютного фонда (АВФ). Учреждение АВФ было предложено Японией в ходе азиатского кризиса 1997 г. и обусловлено неудовлетворенностью стран региона неспособностью существующих международных институтов, в первую очередь МВФ, не только противодействовать валютно-финансовой дестабилизации, но и бороться с ее последствиями [13]. После мирового финансового кризиса 1997-1998 гг. деятельность МВФ была подвергнута критике из-за недооценки возможности быстрого распространения кризиса с одних стран на другие; неэффективности рекомендованных МВФ программ преодоления кризиса; отсутствия пакета мер, который позволил бы предотвратить особо разрушительные последствия кризиса; отрицания необходимости принятия немедленных мер для приостановки оттока капитала и начала переговоров по реструктуризации долга в момент кризиса, а также растущей политизации МВФ [14]. Далее, И.В. Андронова указывает, что «жесткие рекомендации и требования (МВФ. - Прим. авторов), построенные по типовым схемам без учета национальной специфики, не только не принесли финансового и экономического оздоровления, но, в ряде случаев, значительно усугубили ситуацию в социально-экономической сфере пострадавших стран, а главное, не смогли остановить дальнейшее нарастание кризисных явлений» [14].
Противоречия между институтами БРИКС и существующими международными валютно-финансовыми организациями не выглядят непреодолимыми. В декларации по итогам саммита в Дели, где впервые было заявлено о создании финансовых институтов БРИКС, предусматривается их дополняющая роль: «такой банк (развития. - Прим. авторов) дополнил бы уже прилагаемые усилия международных и региональных финансовых институтов, нацеленные на глобальный рост и развитие» [15].
По итогам обзора литературы в контексте исследования представляется, что активная ин-ституционализация валютно-финансового сотрудничества БРИКС определяется следующими факторами:
1) базовой мотивацией БРИКС является обеспечение долгосрочной независимости стран-участниц по отношению к Западу в вопросах обеспечения валютно-финансовой стабильности, поскольку именно отношения в сфере финансов и кредита представляют собой ядро взаимодействия БРИКС;
2) реализация валютно-финансовых инициатив БРИКС будет осуществляться в рамках кооперации и конкуренции со странами Запада, так как БРИКС, являясь глобальным форматом взаимодействия, отвечает требованиям прозрачности международных отношений, однако чтобы не создавать климат конкуренции и передела сфер влияния.
В рамках исследования авторы предполагают оценить перспективы создания новой глобальной валютной организации на основе анализа разделов платежного баланса стран БРИКС и выявления источника формирования их резервов международной ликвидности. Представляется целесообразным определить устойчивость рассматриваемого соглашения.
3. Предпосылки и факторы потенциального успеха валютно-финансовой интеграции БРИКС
Позиции валют стран БРИКС в международных расчетах не соответствуют их совокупному мирохозяйственному потенциалу. В качестве предпосылок валютной интеграции многие авторы [16-19] рассматривают показатели абсолютных значений и темпов роста ВВП, в то время как Джу Ксяочуань [20] предлагает оценивать роль стран БРИКС в мировой валютной системе принимая во внимание их положение в качестве держателей международных резервных активов. Разделяя идеи Джу Ксяочуаня, авторы полагают, что перспективы развития новых институтов напрямую связаны с финансово-экономическими возможностями участников. Совокупные золотовалютные резервы стран БРИКС велики (см. табл. 1) и более чем в два с половиной раза превышают аналогичный показатель стран «Группы 7». Данный факт значим в условиях обострения глобального финансового кризиса, когда развитые страны испытывают острый дефицит ресурсов для его преодоления и оттягивают на себя капиталы из развивающихся экономик. Кроме того, сопоставление совокупных резервов свидетельствует
Таблица 1
Динамика официальных резервов стран БРИКС и G7, $ млрд __
2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015
Бразилия 192.9 237.4 287.1 350.4 369.7 356.3 361.1 354.3
Российская Федерация 412.7 417.8 445.0 455.5 488.2 471.4 341.3 322.0
Индия 248.0 266.2 276.2 272.2 271.6 277.5 304.4 335.2
Китай* 1950.3 2417.9 2867.9 3204.6 3332.9 3841.4 3860.9 3347.9
ЮАР 30.8 35.5 38.4 42.8 44.2 45.1 44.5 41.8
БРИКС, всего 2834.7 3374.7 3914.6 4325.6 4506.6 4991.6 4912.1 4401.3
Канада 43.8 54.2 57.0 65.7 68.4 71.8 74.6 79.7
Франция 37.9 50.9 60.0 52.8 58.4 55.1 53.5 59.0
Германия 49.1 65.9 68.2 72.8 73.3 73.2 67.8 63.8
Италия 41.3 50.1 51.9 53.4 54.7 55.0 51.7 50.9
Япония 1010.7 1023.6 1062.8 1259.5 1228.5 1238.5 1232.3 1208.2
Соединенное Королевство 44.9 56.2 68.9 79.8 89.1 92.9 96.2 119.5
США 80.7 134.1 135.5 151.0 153.2 147.6 132.3 119.2
G7, всего 1308.4 1435.1 1504.3 1735.0 1725.6 1734.3 1708.3 1700.3
*Данные по КНР представлены без учета специальных административных районов. Источник: IMF, International Financial Statistics, расчеты авторов.
о масштабах проблемы «порчи» существующих мировых денег.
На формирование резервов стран БРИКС влияет состояние других разделов платежного баланса: счета текущих операций (СТО) и финансового счета (ФС). В целом анализ сальдо счета текущих операций (табл. 2) показал, что только КНР и РФ сохраняют его положительное значение, причем в России величина этого показателя снизилась. Сальдо текущих операций Бразилии, Индии и ЮАР отрицательно, а следовательно, сокращает официальные резервы этих стран.
Детальный анализ сальдо счета текущих операций стран БРИКС (за более ранний период), проведенный Е.М. Петриковой [21], показал, что вклад текущих операций в формирование резервов будет снижаться из-за ряда неблагоприятных факторов: опережающего роста импорта по сравнению с экспортом, отрицательного сальдо баланса услуг у России и Бразилии и положительного - у Китая и Индии, выявленного оттока капитала из стран БРИКС (за исключением Китая) в виде процентов за использованный капитал.
Анализ динамики финансового счета стран БРИКС в целом согласуется с результатами исследования В.Г. Кандалинцева (также относящегося к более раннему периоду), подтверждающими, что: 1) рассматриваемые страны в целом являются нетто-получателями инвестиций (ЮАР перешла из категории доноров в реципиенты начиная с 2012 г. - Прим. авторов);
2) их инвестиционная привлекательность растет из-за присутствия факторов экономического роста - ёмких внутренних рынков, значительных запасов природных ресурсов и недорогой квалифицированной рабочей силы; 3) секторная структура поступающих инвестиций различна: приток проектов прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в Россию и Китай носит индустриальный характер, а в Индию, Бразилию и ЮАР -постиндустриальный; 4) отраслевая структура исходящих инвестиций также неоднородна: для России и Китая характерно преобладание инвестиций в сырьевые отрасли, а для Индии - в обрабатывающие; 5) в оттоках средств преобладает инвестирование в соседние регионы с привлечением офшорных механизмов; качество бизнес-среды в соответствии с рейтингом ведения бизнеса неудовлетворительно, за исключением ЮАР [22]. Таким образом, анализ прямых инвестиций свидетельствует скорее о благоприятных для наполнения официальных резервов тенденциях, то есть о потенциальной устойчивости обеспечения Пула условных валютных резервов. Динамика задолженности БРИКС, напротив, является менее благоприятной для будущей наполняемости валютных резервов: начиная с середины 2000-х гг. внешний долг всех стран-участниц увеличивается [23].
Необходимо добавить, что в перспективе участницы Пула могут предоставлять друг другу свопы и в национальных валютах, учитывая, что Народный банк КНР заключил двусторонние своп-соглашения с 33 центральными бан-
*Данные не представлены.
Источник: IMF, Balance of Payments and International Investment Position Statistics, расчеты авторов.
Таблица 2
Состояние СТО стран БРИКС, $ млрд___
2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015
Бразилия 8.1 6.0 -11.6 -9.5 -22.6 -45.9 -54.7 -19.3
Россия 157.2 95.6 120.9 163.4 145.1 123.7 134.5 н.д.*
Индия -74.4 -67.4 -91.0 -106.7 -136.1 -92.3 -67.2 н.д.*
Китай 348.8 220.1 223.0 181.9 231.8 235.4 284.0 н.д.*
ЮАР -4.9 1.5 4.8 3.7 -5.1 -8.4 -6.6 -3.2
Таблица 3
Состояние финансового счета стран БРИКС, $ млрд __
2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 2015
Бразилия 26.1 -4.6 26.8 16.1 5.2 14.9 26.0 13.5
Россия 55.7 43.3 52.6 66.9 48.8 86.5 56.4 н.д.*
Индия 19.3 16.1 16.0 12.6 8.6 1.8 10.0 н.д.*
Китай 56.7 43.9 58.0 48.4 65.0 73.0 80.4 н.д.*
ЮАР -2.1 1.3 -0.2 -0.2 2.9 6.5 7.7 5.1
*Данные не представлены.
Источник: IMF, Balance of Payments and International Investment Position Statistics, расчеты авторов.
ками, в том числе со всеми партнёрами по БРИКС, кроме Индии.
Таким образом, предпосылки для укрепления валютного сотрудничества стран БРИКС очевидны. Безусловно, перспективы институ-ционализации валютно-финансового сотрудничества зависят от КНР, чьи резервы превосходят вместе взятые резервы стран «Группы семи». На формирование совокупных официальных резервов БРИКС положительно влияют сальдо текущих операций КНР и РФ, а также продолжающийся приток финансовых ресурсов во все рассматриваемые страны.
4. Сравнительный анализ Пула условных
валютных резервов БРИКС, МВФ и Многосторонней инициативы Чианг Май
По итогам саммита БРИКС в Форталезе (2014 г.) было подписано соглашение о создании Банка развития БРИКС и Пула условных валютных резервов [24]. 7 июля 2015 года в Москве главы центральных банков БРИКС заключили соответствующее операционное соглашение о Пуле условных валютных резервов стран БРИКС, а сам договор вступил в силу 30 июля 2015 г.5. Пул валютных резервов БРИКС будет предоставлять своим членам стабилизационные кредиты (через свопы) для выравнивания их торговых балансов, а также для отражения атак спекулянтов на их национальные валюты. Капитал пула составит 100 $ млрд, из которых 41 $ млрд внесет Китай, по 18 $ млрд - Россия, Бразилия и Индия, оставшиеся 5 $ млрд предоставит Южно-Африканская Республика. При необходимости Китай сможет рассчитывать на помощь
в размере половины от своего взноса, ЮАР -вдвое больше своего взноса, остальные страны получат не больше суммы, которую они внесли. При этом 30% располагаемой суммы распределяется независимым решением управляющих Пулом, а 70% - только при наличии у занимающей страны помощи МВФ. Таким образом, Пул валютных резервов служит своего рода дополнением западных валютно-финансовых институций [24]. Создаваемый валютный резерв предоставит защиту странам-участницам от финансовых кризисов [24].
Валютно-финансовая программа взаимодействия БРИКС прямо или косвенно обусловлена МВФ: до учреждения прямых аналогов МВФ и МБРР страны БРИКС стремились к реформированию действующих институтов. Пул валютных резервов БРИКС и МВФ, несмотря на схожесть базовой ориентации на стабилизацию платежных балансов и валютных курсов, несопоставимы по другим параметрам.
Учредители МВФ изначально ставили широкий круг стратегических задач, а именно6:
- способствовать развитию международного сотрудничества в валютно-финансовой сфере в рамках постоянного учреждения, обеспечивающего механизм для консультаций и совместной работы над международными валютно-финансовыми проблемами;
- содействовать расширению и сбалансированному росту международной торговли и за счет этого благоприятствовать достижению и поддержанию высокого уровня занятости и реальных доходов, а также развитию производительных ресурсов всех государств-членов, рассматривая эти действия как первоочередные задачи экономической политики;
Таблица 4
Финансовые параметры деятельности МВФ (27.01.2016) и Пула валютных резервов БРИКС_
Показатель Пул валютных резервов БРИКС МВФ
Собственные средства, $ млрд 100 659
Квоты, текущее распределение Китай - 41%, Россия, Бразилия и Индия - по 18%, ЮАР - 5% США - 17.6%, Япония - 6.54%, Германия - 5.65%, Китай - 6.46%, Индия - 2.78%, Россия - 2.74%
Источник: IMF, Treaty for the Establishment of a BRICS (
- способствовать стабильности валют, поддерживать упорядоченный валютный режим среди государств-членов и избегать девальвации валют в целях получения преимущества в конкуренции;
- оказывать помощь в создании многосторонней системы расчетов по текущим операциям между государствами-членами, а также в устранении валютных ограничений, препятствующих росту мировой торговли;
- за счет временного предоставления общих ресурсов Фонда государствам-членам при соблюдении адекватных гарантий создавать у них состояние уверенности, обеспечивая тем самым возможность исправления диспропорций в их платежных балансах без применения мер, которые могут нанести ущерб благосостоянию на национальном или международном уровне;
- в соответствии с вышеизложенным, сокращать продолжительность нарушений равновесия внешних платежных балансов государств-членов, а также уменьшать масштабы этих нарушений.
В то же время целью Пула валютных резервов является содействие участникам при возникновении или угрозе нарушения краткосрочного равновесия платежных балансов путем предоставления ликвидности и других способов поддержки [25]; цели МВФ носят стратегический характер, причем уставом МВФ подчеркивается поддержка развития международной торговли. На этом фоне цели Пула имеют выраженный тактический характер.
М.Ю. Головнин и М. Бизивик, Н. Каттанео, Д. Фрайер [12, 26] прямо указывают на сходство Пула условных резервов БРИКС и Многосторонней инициативы Чианг Май, которая представляет собой соглашение о валютных свопах, в рамках уже существующего интеграционного движения стран Юго-Восточной Азии и АСЕАН в расширенном формате «Плюс три»: Япония, КНР, Южная Корея, что стало логичным продолжением финансовой интеграции региона.
История валютной интеграции в Восточной Азии позволяет понять, почему страны БРИКС не учредили отдельный институт валютного сотрудничества. МИЧМ является концептуальным продолжением упомянутого выше проекта
ntingent Reserve Arrangement.
Азиатского валютного фонда, который не был реализован по политическим мотивам из-за противодействия стран Запада (в первую очередь США) и МВФ, которые продвигали идею о неоправданности создания альтернативной финансовой организации, ссылаясь на моральный риск и дублирование функций МВФ [27, цит. по [16]]. Примечательно, что цели АВФ: достижение глобальной экономической стабильности и устойчивого роста - имели стратегический характер, в чем проявлялось сходство несостоявшегося института с МВФ. Участники Чианг-майской инициативы таких целей уже не заявляли, сосредоточившись на решении краткосрочных проблем с ликвидностью и содействии работе других международных финансовых механизмов в АТР.
МИЧМ возникла не на пустом месте: определенный опыт использования своп-линий в странах АСЕАН уже имелся, двусторонние соглашения действовали с 1977 года и до азиатского кризиса 1997-1998 гг. устраивали всех участников слабой институционализацией своей формы [28]. Пул условных валютных резервов изначально заявляется в формате соглашения, не преследуя глобальных целей, а его механизм во многом напоминает МИЧМ (см. табл. 5).
Сравнительный анализ Пула условных валютных резервов и МИЧМ продемонстрировал существенное сходство этих двух валютно-финансовых новообразований, функции которых содержательно сводятся к реализации превентивных и защитных мер в части недопущения разрастания макроэкономических дисбалансов. Логика функционирования данных институтов также во многом совпадает, как в отношении применяемых мер (в качестве ключевых инструментов, позволяющих профинансировать дефицит валютной ликвидности, используются многосторонние своп-линии), так и с точки зрения организационных и процедурных вопросов (расхождения, в целом, незначительны). Более того, в обоих случаях присутствует координация действий Пула условных валютных резервов и МИЧМ с МВФ, в частности через механизмы связанных своп-линий. Причем аргументация в пользу сотрудничества с МВФ сводится к отсутствию как у АСЕАН+3, так и у
Таблица 5 Сравнительный анализ Пула валютных резервов и МИЧМ
Пул условных валютных резервов Многосторонняя инициатива Чианг Май
1. Управление
Двухуровневая система управления: - Совет управляющих (министры финансов и/или управляющие ЦБ) принимает принципиальные решения: принятие новых членов, пересмотр и изменение размеров взносов, используемые инструменты, характеристики свопов (лимит, длительность, количество возобновлений, ставки), условия их предоставления и возобновления; неплатежи и санкции; процент средств, связанных с МВФ в свопе; определение полномочий и функций Постоянного комитета; - Постоянный комитет (представители ЦБ) отвечает за исполнительный уровень: одобрение предоставления/возобновления линий в случае существующих и потенциальных проблем с ликвидностью, в исключительных случаях определение освобождения от условий одобрения, мер безопасности и требуемых документов; одобрение запросов на получение наличных; наложение санкций в случае неисполнения обязательств Двухуровневая система управления: - Министерский орган управления (министры финансов стран АСЕАН+3) принимает фундаментальные решения: размер пула и взносов стран-участниц, распределение голосующих долей, членство, условия кредитования; - Исполнительный орган управления (назначенные представители министерств финансов и ЦБ) отвечает за исполнительные вопросы: одобрение/ возобновление линий кредитования (своп-линий)
2. Голосование и принятие решений
Все решения на уровне Совета управляющих должны приниматься на основе консенсуса. Запросы в Постоянный комитет по привлечению/возобновлению своп-линий принимаются на основе простого большинства (50%+1) голосующих долей, остальные вопросы -консенсусом Все решения на уровне Министерского органа управления принимаются на основе консенсуса. Решения на уровне Исполнительного органа управления принимаются 2/3 голосующих долей
3. Распределение голосующих долей
Китай - 40%, Бразилия, Россия, Индия - по 18%, Южная Африка - 6% Япония - 28.41%, Китай (+Гонконг) - 28.41%, Южная Корея - 14.77%; страны АСЕАН - 28.41%
Первоначальный (действующий) размер взносов/ обязательств 100 $ млрд: Китай - $ 41 млрд; Бразилия, Россия, Индия по 18 $ млрд; Южная Африка -5 $ млрд Общий (на 15.04.2016) размер 240 $ млрд: Япония - 76.8 $ млрд, Китай (+Гонконг) -76.8 $ млрд, Южная Корея -38.4 $ млрд, страны АСЕАН -48 $ млрд
4. Общий размер обязательств
5. Лимит своп-линии
Размер взноса в пул, умноженный на коэффициент: Китай - 0.5 (20.5 $ млрд); Бразилия, Россия, Индия -1.0 (18 $ млрд); Южная Африка - 2 (10 $ млрд) Размер взноса в пул, умноженный на коэффициент: Япония - 0.5 (38.4 $ млрд), Китай (+Гонконг) -0.5 ($38.4 млрд), Южная Корея - 1 (38.4 $ млрд), страны АСЕАН - коэффициенты от 2.5 до 5 (0.3 -22.76 $ млрд)
6. Инструменты
Денежные инструменты - своп-линии, обеспечивающие поддержку в случае уже существующих краткосрочных неравновесий платежного баланса. Предупредительные инструменты - своп-линии, обеспечивающие поддержку в случае потенциальных краткосрочных проблем платежного баланса Стабилизационный фонд - основное средство (своп-линии), используемое для поддержки в случае краткосрочных проблем с ликвидностью платежного баланса. Предупредительная линия - новое средство (своп-линии), призванное упростить процедуру получения поддержки для экономик с надежными экономическими показателями
7. Привязка к МВФ
- 30% от максимально возможного размера свопа предоставляется при соответствии условиям ПУВР (не связанная с МВФ часть); - 70% - при наличии действующего соглашения с МВФ о предоставлении обусловленного финансирования (связанная с МВФ часть) - 30% от максимально возможного размера свопа предоставляется при соответствии условиям МИЧМ (не связанная с МВФ часть); - 70% - при наличии действующего соглашения с МВФ о предоставлении обусловленного финансирования (связанная с МВФ часть)
Окончание таблицы 5
Пул условных валютных резервов Многосторонняя инициатива Чианг Май
8. Максимальный срок своп-линии
Не связанная с МВФ часть: - для денежных инструментов - 6 мес. с максимальным продлением 3 раза - до 24 мес.; - для предупредительных инструментов - 6 мес. без возможности продления с доступом к линии 6 мес. и максимальным продлением 3 раза - до 24 мес. Связанная с МВФ часть: - для денежных инструментов - 12 мес. с максимальным продлением 2 раза - до 36 мес.; - для предупредительных инструментов - 12 мес. без возможности продления с доступом к линии 12 мес. и максимальным продлением 2 раза - до 36 мес. Не связанная с МВФ часть: - для стабилизационного фонда - 6 мес. с максимальным продлением 3 раза - до 24 мес.; - для предупредительной линии - 6 мес. с максимальным продлением 3 раза - до 24 мес. Связанная с МВФ часть: - для стабилизационного фонда - 12 мес. с максимальным продлением 2 раза - до 36 мес.; - для предупредительной линии - 12 мес. с максимальным продлением 1 раз - до 24 мес.
9. Процедура предоставления
- Запрашивающая сторона должна связаться с Координатором и обозначить в своем запросе, каким инструментом хочет воспользоваться (денежный или предупредительный инструмент), необходимую сумму и дату предоставления; - Запрашивающая сторона должна предоставить соответствие мерам безопасности (ст.14 Соглашения); - После получения извещения собирается Постоянный комитет для голосования - решение должно быть принято в течение 7 дней; - После одобрения своп-линия активизируется в срок, оговоренный в соглашении между центральными банками; - Для продления свопа запрашивающая сторона должна уведомить Постоянный комитет как минимум за 14 дней до истечения срока своп-соглашения при использовании денежного инструмента, за 7 дней при использовании предупредительного инструмента - Запрашивающая сторона направляет Координирующей стране запрос на своп-покупку долларов США в обмен на свою валюту; - Координирующая страна передает запрос в Исполнительный орган и собирает встречу, на которой решается одобрение своп-линии; - При одобрении активизируются двусторонние свопы между предоставляющими сторонами и запрашивающей стороной в соответствии с условиями МИЧМ; - Все требуемые решения должны быть приняты в течение 14 дней от момента получения запроса
Источник: составлено авторами.
стран БРИКС достаточного опыта финансового мониторинга и оценки кризисных ситуаций, позволяющего отследить и дифференцировать неплатежеспособность страны потенциального заемщика и краткосрочные проблемы с валютной ликвидностью [29].
Не стоит забывать и о недостаточной (в случае Пула - потенциально) эффективности и малом масштабе проведенных своп-операций: даже в момент мирового финансового кризиса 2008 г. страны Юго-Восточной Азии предпочитали обращаться за помощью не к ресурсам МИЧМ, а напрямую в ФРС США, которая также активна в отношении заключения своп-соглашений по всему миру, или к Народному банку Китая. В случае МИЧМ подобное объяснялось отсутствием транспарентности в реализации двухсторонних своп-соглашений. Лишь ее последующая трансформация из двустороннего в многосторонний формат валютно-финансового сотрудничества, создание единого резервного фонда и увеличение его ресурсов позволили значительно упростить получение необходимой валютной ликвидности.
Наконец, любопытной деталью является участие в Пуле условных валютных резервов и МИЧМ стран, обладающих значительным запасом международных официальных резервов, к примеру Китая. Спекулятивные атаки на финансовые рынки Китая не увенчались успехом благодаря предпринятым со стороны денежных властей КНР валютным и, в некоторой степени, словесным интервенциям, а также валютным ограничениям. Маловероятно, что участие КНР в Пуле условных валютных резервов и МИЧМ сводится к выполнению лишь функций страны-кредитора, скорее всего, учитывая современную специфику использования своп-линий, в данном случае все отчетливее просматривается аспект нарастающей экономической экспансии страны, что в сочетании с наличием противоречий в военно-политической сфере, скорее всего, будет тормозить развитие инициатив. Однако трансформация рассматриваемых многосторонних режимов обеспечения валютной стабильности в сторону институциональной завершенности позволит сгладить выявленные противоречия, хотя потребует большей вовлеченности участников [30].
Выводы
Авторы рассмотрели деятельность БРИКС по одному из ключевых пунктов взаимодействия - сотрудничеству в валютно-финансовой сфере. Кризисные явления, наблюдаемые в условиях глобального финансово-экономического кризиса, в настоящее время проверяют на прочность устойчивость мировой валютной системы, в первую очередь в сегменте поддержания стабильности обменных курсов в краткосрочном периоде. Необходимость повышения эффективности коллективных инициатив анализируемого неформального объединения в данной области привела к созданию собственных специальных механизмов и институтов, что отличает БРИКС от других составляющих «супертриады» экономического управления: «Группы семи/восьми» и «Группы двадцати». Это свидетельствует о наличии базового взаимопонимания среди стран-участниц в отношении круга возникших перед ними проблем в сфере взаимодействия с международными валютно-финансовыми организациями и опосредованно - с лидерами Запада. В случае успеха учрежденного странами БРИКС Банка развития и достигнутого, введенного в действие Соглашения о Пуле условных валютных резервов число представителей развивающегося мира, присоединившихся к данным инициативам, может возрасти. Таким образом, будет реализована основная идея инициатив и предложений стран БРИКС, направленная на придание мировой валютной системе многополярного характера.
Перспективы сотрудничества стран БРИКС зависят от действия ряда позитивных и негативных факторов. Среди факторов положительного влияния можно выделить:
1) наличие сходных экономических проблем и объективные потребности роста, развития, модернизации, сближающие страны;
2) положительный опыт самостоятельного, без вмешательства и диктата промышленно развитых стран, взаимовыгодного финансового и экономического сотрудничества стран-участниц;
3) хорошую обеспеченность стран ключевыми для мирового развития ресурсами: Бразилия богата сельскохозяйственной продукцией, Россия имеет крупнейшие запасы природно-минераль-ных ресурсов, Индия обладает дешевыми интеллектуальными ресурсами, Китай обладает дешевыми трудовыми ресурсами; названные обстоятельства позволят странам поддерживать национальную конкурентоспособность и интеграцию в мирохозяйственные связи;
4) отражение в развитии БРИКС новых методов реализации многосторонней дипломатии: в отношениях стран преобладает типологиче-
ская сопоставимость, сходство позиций по основным пунктам международной повестки дня, стремление показать пример ответственного лидерства, в том числе многочисленному развивающемуся миру (мнения авторов, также [10, 12, 21, 31]).
К негативным факторам, способным тормозить инициативы объединения, можно отнести:
1) наблюдаемую разнородность цивилизаци-онных основ стран БРИКС: государства-участники объединения находятся на разных фазах цивилизационного развития - Бразилия, Индия и Китай - в восходящей фазе, а Россия - в нисходящей;
2) наличие конкуренции и соперничества внутри БРИКС, возможное противодействие и противоречия со странами Запада;
3) отсутствие доверия со стороны западных обществ, считающих объединение конъюнктурным, в условиях необходимости реализации совместных усилий для решения широкого круга общемировых проблем и обеспечения выхода из глобального финансово-экономического кризиса;
4) слабость экономических систем стран, обусловленную зависимостью от конъюнктуры мировых цен на сырье, низким внутренним спросом и неспособностью национальной промышленности его обеспечить, слабостью финансовых систем и отсутствием в экономике «длинных» денег;
5) слабую связанность стран с точки зрения мирохозяйственных связей из-за разных масштабов экономики и географической удаленности стран [10, 12, 13, 21, 31].
Таким образом, несмотря на организационную гибкость и неформальный характер объединения, БРИКС может успешно решать задачи продвижения общих внешнеполитических интересов, развития стратегического партнерства между входящими в него странами, балансирования западного влияния в мировой политике и экономике. Можно утверждать, что валютно-финансовые инициативы БРИКС будут реализовываться в диалектическом противоречии со странами Запада - в рамках кооперации и конкуренции. Успех БРИКС важен как в цивилизационном смысле, так и в отношении политических институтов и предпочтений, поскольку на данную группу и ее инициативы возлагаются значительные надежды в отстаивании интересов и формировании повестки развития стран Третьего мира в противостояниях между Севером и Югом.
Примечания
1. Currency Composition of Official Foreign Exchange Reserves (COFER), International Financial Statistics (IFS). Data extracted from: http://data.imf.org/ on: 4/25/2016 12:39:26 PM.
2. Ibid.
3. Расчеты авторов по Data from database: World Development Indicators Updated: 04/11/2016.
4. Необходимо отметить, что в настоящее страны БРИКС достигли успеха во взаимодействии с МВФ: 26 января 2016 г. вступили в силу поправки о реформе Совета МВФ в рамках 14-го общего пересмотра квот, утвержденных в 2010 г. Шестилетний период потребовался для обеспечения согласия с изменениями трех пятых государств-членов Фонда, имеющих 85% от общего числа голосов. В результате реформы Бразилия, Китай, Индия и Россия - четыре из пяти стран БРИКС - впервые войдут в число 10 крупнейших участников Фонда. В результате реформы были вдвое увеличены постоянные капитальные ресурсы МВФ до 477 млрд СДР (примерно 659 млрд долларов США). Источник: Исторические реформы квот и управления МВФ вступили в силу // Пресс-релиз МВФ от 27 января 2016 г. URL: http://www.imf.org/external/russian/np/sec/pr/2016/pr 1625r.pdf. Дата обращения: 15.04.2016.
5. Главы центральных банков БРИКС подписали соглашение о пуле резервных валют / ТАСС -Информационное агентство России. 7 июля 2015, 16:32. Режим доступа: http://tass.ru/ekonomika/ 2100003, http://tass.ru/ekonomika/2100003.
6. Статьи соглашения Международного валютного фонда. Режим доступа: https://www.imf.org/exter nal/pubs/ft/aa/rus/index.pdf.
Список литературы
1. Красавина Л.Н. Концептуальные подходы к проблеме модернизации международных валютных, кредитных, финансовых отношений России в аспекте современных мировых вызовов // Деньги и кредит. 2014. № 10. С. 45-52.
2. Кучукова Н.К. О глобальных проблемах мировой валютно-финансовой системы и путях их решения // Деньги и кредит. 2012. № 5. С. 58-61.
3. Хейфец Б.А. Глобальные дисбалансы и реформа мировой валютно-финансовой системы // Деньги и кредит. 2012. № 7. С. 48-56.
4. Триведи А. Ставка дороже денег // Ведомости. 2016. № 4011 от 09.02.2016. Режим доступа: https://www.vedomosti.rU/economics/articles/2016/02/0 8/627856-tsentrobanki-razvivayuschihsya-ottokom (дата обращения: 15.03.2016).
5. Krasner S.D. Structural causes and regime consequences: Regimes as intervening variables // International Organization. 1982. № 36 (2). P. 185-205.
6. Гиакаглини Ф.Д.В. Перспективы развития БРИКС после саммита в Форталезе: политико-экономическое положение стран-участниц // Государственное управление. Электронный вестник. 2014. № 46. С. 226-258.
7. Ревизорский М. «Группа семи/восьми» -«Группа двадцати» - БРИКС: новая триада в глобальном управлении? // Вестник международных организаций. 2015. Т. 10 (4). С. 29-48.
8. Thakur R. How representative are BRICS? // Third World Quarterly. 2014. No 35:10. P. 1791-1808.
9. Robinson W. The transnational state and the BRICS: a global capitalism perspective // Third World Quarterly. 2015. No 36:1. P. 1-21.
10. Луков В.Б. Экономики БРИКС взаимодополняют друг друга, и это дает хорошую базу для развития многостороннего экономического сотрудничества // Индекс безопасности. 2012. Т. 18. № 2 (101). С. 11-16.
11. Шелепов А.В. БРИКС и международные институты: модели взаимодействия в процессе осуществления многостороннего управления // Вестник международных организаций. 2015. Т. 10 (4). С. 7-28.
12. Головнин М.Ю. Страны БРИКС и реформирование мировой валютно-финансовой системы // Мир перемен. 2012. № 4. С. 42-56.
13. Арапова Е.Я. Экономическая интеграция в Восточноазиатском регионе. Ретроспективный анализ и будущие возможности. Научное издание. М.: Проспект, 2015. 208 с.
14. Андронова И.В. МВФ: вчера, сегодня, завтра // Вестник международных организаций. 2007. Т. 2 (6). С. 34-54.
15. Лидеры БРИКС. Делийская декларация, 29 марта. 2012 г. Режим доступа: http://www.brics. mid.ru/brics.nsf/WEBdocBric/1DB82FF3745BA8FE44 2579D5004778E6 (дата обращения: 11.04.2016).
16. Арапова Е.Я. Система двусторонних валютных своп-соглашений: в поисках перспективных партнёров России в Восточной Азии // Финансовая аналитика: проблемы и решения. 2015. 10 (244). С. 33-40.
17. Вергун А.Н. Влияние стран БРИКС на изменение мировой финансовой архитектуры // Право и управление. XXI век. 2014. № 1 (30). С. 121-130.
18. Кириллов А.Н., Балаганская Е.Н. Изменение мировой финансовой архитектуры // Фундаментальные исследования. 2015. № 11-1. С. 161-165.
19. Чебан А.В. Создание Банка развития и Пула валютных резервов БРИКС // Альманах современной науки и образования. 2015. № 3 (93). С. 127-129.
20. Xiaochuan Z. Reform the International Monetary System // BIS Review. 2009. № 41.
21. Петрикова Е.М. Тенденции развития платежного баланса и международной инвестиционной позиции стран БРИКС // Финансы и кредит. 2011. № 29 (461). С. 29-43.
22. Кандалинцев В.Г. Страны БРИКС в потоках прямых иностранных инвестиций // Восточная аналитика. 2012. № 3. С. 85-95.
23. Желуденко Е.П. Внешняя задолженность стран БРИКС // Научные исследования экономического факультета. Электронный журнал. 2012. Т. 4. № 1 (7). С. 72-92.
24. Лидеры БРИКС. Форталезская декларация, 15 июля 2014 г. Режим доступа: http://www. brics.mid.ru/brics.nsf/WEBsamBric/C9903DE836DED C0244257D17002A789F (дата обращения: 13.04.2016).
25. Treaty for the establishment of a BRICS contingent reserve arrangement / University of Toronto. Режим доступа: http://brics.itamaraty.gov.br/media2/press -releases/220-treaty-for-the-establishment-of-a-brics-con tingent-reserve-arrangement-fortaleza-july-15.
26. Biziwick М., Cattaneo N., Fryer D. The rationale for and potential role of the BRICS Contingent Reserve
Arrangement // South African Journal of International Affairs. 2015. doi:10.1080/10220461.2015.1069208.
27. Regional cooperation and integration strategy. Asian Development Bank, 2006.
28. Hill H., Menon J. Financial safety nets in Asia: Genesis, evolution, adequacy, and way forward // ADBI Working Paper 395. Tokyo: ADBI, 2012.
29. Sussangkarn C. Chiang Mai Initiative multilate-ralization: Origin, development and outlook // Asian Economic Policy Review. 2011. 6. P. 203-220.
30. Kawai M. From the Chiang Mai Initiative to an Asian Monetary Fund // ADBI Working Paper 527. Tokyo: ADBI, 2015.
31. Гришаева Л.Е. БРИКС и роль России в глобальном партнерстве // Экономический журнал. 2012. Т. 27. № 3. С. 6-28.
32. Звонова Е.А. Возможности формирования механизмов перехода к валютно-финансовому союзу стран БРИКС // Вестник Финансового университета. 2014. № 5 (83). С. 63-72.
THE BRICS CONTINGENCY RESERVE ARRANGEMENT AS A MULTILATERAL GOVERNANCE
FRAMEWORK OF GLOBAL FINANCES
M.L. Gorbunova, EYu. Livanova, N.K Elizarova, V.N. Ovchinnikov
Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod
The authors analyze the potential and prospects of the Contingent Reserve Arrangement (CRA) recently established by Brazil, Russia, India, China and South Africa (BRICS) in the structure of the contemporary multilateral governance. First, the authors identify key problems of the international monetary system that directly or indirectly led to the development of alternative tools for the mutual country assistance in case of emergency concerning the international liquidity reserves and exchange-rate instability. The need for transformation of the international financial and monetary cooperation is determined by global stagnation that affected most of the world as well as by the developing countries' need to be promoted in the modern system of international relations in view of an increase in their combined hard and soft power. Second, the study reveals that the BRICS role in the global governance system reflects the general context of relations between the Global North and South. This type of relationship can be called competitive cooperation. Despite a certain discrepancy between the interests of the representatives of the developed and developing world, they interact in a non-conflict way in political, legal and economic sphere. Third, an assessment of foreign exchange reserves of the BRICS countries as well as factors influencing their value confirms that the contingent reserves generated mainly by China's resources possess a potential sustainabil-ity and credibility. Fourth, comparison of the CRA with the International Monetary Fund (IMF) and Chiang Mai Initiative Multilateralization (CMIM) shows that the potential of CRA has to be better evaluated in the context of the East Asian central banks agreements; while the IMF focuses on the global challenges related to the global trade and international settlements on current and capital transactions. From the organizational and functional point of view, the BRICS CRA follows the CMIM operational principles, both mechanisms are characterized by the same tactical goals and objectives as well as by a certain institutional incompleteness. Furthermore, in both cases the member countries do not follow the IMF format of international public legal entity. The evolution of the Chiang Mai Initiative Multilateralization demonstrates that the effectiveness of cross-country monetary cooperation largely depends on the amount of funds allocated for bilateral swaps and on the level of institutionalization of relations. The success of such initiatives is also associated with the ability to establish a legal mechanism of performance guarantees for borrowing countries and to develop monitoring procedures similar to those used in the long-time IMF practices. Thus, the prospects of the CRA may be positive if the member countries avoid mistakes made by the similar institutions of monetary cooperation.
Keywords: BRICS, Contingency Reserve Arrangements, IMF, Chiang Mai Multilateralization Initiative (CMIM), International Monetary System.
