CC BY
22
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2018. № 2 (18). С. 148-152. УДК 94(47)+82-4
DOI 10.25513/2312-1300.2018.2.148-152
В. Л. Кожевин
ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ ВЫСТУПЛЕНИЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ В ЗАЩИТУ РУССКОГО ОФИЦЕРСТВА. ГОД 1917-й
Посвящено проблеме защиты русского офицерства со стороны части русской интеллигенции в период революции 1917 г. Автор рассматривает аргументацию русских интеллектуалов, которые откликались на практику унижения достоинства офицеров и создание препятствий для осуществления ими своих служебных обязанностей в условиях революционного взрыва. Представлена характеристика позиции русских интеллектуалов, которые рассматривали русское офицерство как неотъемлемую часть русской интеллигенции и старались обратить внимание общества и власти на отчаянное положение офицеров, которые стремились честно выполнять свой патриотический долг.
Ключевые слова: русская армия; революция 1917 года; офицерство; солдаты; публицистика; интеллигенция.
V. L. Kozhevin
PUBLICISTIC ACTIONS OF INTELLECTUALS IN DEFENSE OF THE RUSSIAN OFFICERS. 1917
The article is devoted to the problem of protecting Russian officers from part of the Russian intelligentsia during the 1917 revolution. The author considers the argumentation of Russian intellectuals who responded to the practice of humiliating the dignity of officers and creating obstacles to the implementation of their duties in a situation of revolutionary explosion. The article describes the position of Russian intellectuals, who considered Russian officers as an integral part of the Russian intelligentsia and tried to draw the attention of society and government to the desperate situation of officers who sought to honestly perform their Patriotic duty.
Keywords: Russian army; Revolution of 1917; officers; soldiers; publicists; intellectuals.
В научных исследованиях по истории русской армии, прежде всего по истории её офицерского корпуса [1; 2; 3], значительное внимание уделено описанию и анализу воздействия революционного взрыва 1917 г. на статус офицера, условия его службы, характер взаимоотношений с солдатскими массами и другими слоями российского общества.
Современная историография данной проблемы практически единодушно определяет последствия событий и социальных процессов того времени для офицерской корпорации как трагедию, как неуклонное разрушение основ её существования, как создание непреодолимых преград для полноценного
© Кожевин В. Л., 2018
выполнения офицером его профессионального долга.
Реакция большинства офицеров на возникшую в армии и обществе ситуацию, когда и Временное правительство, и политические структуры, выступавшие за победу России в мировой войне, оказались не в состоянии оградить офицерство от необоснованных обвинений в стремлении возродить самодержавие, от прямого неподчинения и насилия со стороны солдат, от травли офицерства в левой печати, также достаточно полно отражена в историографии. Что же касается моральной поддержки офицерства со стороны части русской штатской интеллигенции в тяжёлую
годину испытаний, то она требует дополнительных исследовательских усилий, включая такой аспект проблемы, как публицистические выступления в защиту русского офицерства в 1917 г.
Офицерский вопрос в России резко обострился уже в первые дни революции 1917 г., когда многие десятки офицеров были убиты, а сотни подверглись насилию и арестам в ходе восстаний в тыловых гарнизонах страны. Далее последовало изгнание ряда офицеров из своих частей, распространилась практика выборности военных начальников, началось вмешательство солдатских комитетов и Советов в жизнедеятельность воинских коллективов и распоряжения командиров, в массовом порядке офицерам предъявлялись претензии в жестоком обращении с солдатами и сочувствии свергнутому режиму, дисциплина в войсках стала рассыпаться. Всё это не проходило незамеченным для значительной части образованного общества, которое было серьёзно озабочено положением офицерства. Однако открытое осуждение в печати упомянутых фактов по ряду причин оказывалось невозможным.
Как справедливо подчёркивает Б. И. Ко-лоницкий, «контроль Советов над печатью был одним из ярчайших проявлений двоевластия» [4, с. 380]. Для либеральных изданий это, помимо прочего, означало необходимость публиковать свои материалы с оглядкой на возможную реакцию социалистов. Такая самоцензура нередко приводила к замалчиванию «нежелательной» информации, намеренному искажению или утаиванию истинного мнения либералов о революционных событиях. Так, редактор кадетской газеты «Речь» И. В. Гессен вспоминал: «Я писал о "великой, бескровной революции (а в "Речи" же было сообщено, что в одном Петербурге в первые дни убито было около 1 400 человек), провидел "зарю" новой жизни, приветствовал "сознательность революционной армии", не веря ни единому слову, всё было кимвал бряцающий, становился сам себе противен, и некуда от себя самого было скрыться» [5, с. 356].
Крах июньского наступления русской армии и июльский политический кризис, который привёл к выходу кадетов из коалиционного Временного правительства и началу
преследования большевиков, знаменовали изменение ситуации в российской печати, сложившейся с начала революции. Впрочем, перемены произошли не сразу. В редакционной статье газеты «Свобода», опубликованной ещё 17 июля 1917 г., отмечалось: «Эксцессы в армии на почве недоверия, злости и мстительного чувства к офицерам хотя и не освещаются в печати, но хорошо известны» [6]. Одновременно в статье с гордостью сообщалось о том, что именно сотрудник газеты М. П. Арцыбашев первым открыто высказался на эту болезненную тему.
Действительно, 26 июня писатель и драматург М. П. Арцыбашев выступил здесь со статьёй «Последняя ставка», в которой решительно осудил распространённую практику огульного обвинения в контрреволюционности, незаслуженных оскорблений и насилия в отношении офицерского корпуса. Тон статьи отличался резкостью и бескомпромиссностью. Автор заявлял: «Если... не прекратится травля, если найдутся негодяи, швыряющие камнями и грязью в русского офицера, народ обязан сам оградить честь своих лучших сынов и расправиться с оскорбителями» [7].
Ослабление «внутренней цензуры», требованиям которой с момента падения монархии негласно следовала либеральная, правосоциалистическая и беспартийная печать, привело к появлению и других публицистических текстов, авторами которых были известные представители штатской интеллигенции. Петроградская меньшевистская газета «День» 12 июля поместила заметку профессора Е. В. Тарле «Памяти погибших». Весь пафос статьи историка был направлен на то, чтобы привлечь внимание общества к интеллигенции в офицерских мундирах, которая, вопреки тяжелейшему кризису, поразившему армию, самоотверженно выполняла воинский долг.
«Страшные потери в офицерском составе констатируются единогласно и официальными сообщениями, и показаниями частного характера. Интеллигенция в юнкерских и офицерских мундирах, брошенная солдатами, погибает так же, как погибали её деды и отцы, не поддержанные народом... Люди, которые были преданы и проданы солдатами, шли под немецкие пушки, пытаясь спасти
своею жизнью честь России, честь революции», - писал Е. В. Тарле о недавних событиях на русском фронте [8].
Исследователь истории российской прессы периода революции 1917 г. В. А. Журавлёв подчеркнул важную особенность публикаций по офицерскому вопросу: «Печать... не оставляла офицерскую тему без внимания. Но большинство материалов было написано как бы "для себя", для того же офицера, интеллигента, чиновника» [9, с. 61]. Соглашаясь с этим утверждением, отметим, что отдельные публицистические произведения российских интеллектуалов адресовались не только образованному обществу, но и непосредственно власти.
Так, в середине июля 1917 г. историк культуры, критик и публицист Д. В. Философов откликнулся на злободневную тему статьёй «Отбросим крайности». Автор признаёт, что до революции часть офицерства -гвардейцы «старого типа» служили резервом пополнения царской администрации и опорой трона, но одновременно он подчёркивает ещё одно обстоятельство: нетипичность для офицерской среды как этой, так и другой категории командиров (большевики вроде прапорщика Крыленко).
Д. В. Философов напоминал о том, что в массе своей «среднее офицерство третьего и четвёртого года войны по происхождению своему демократично», но после падения монархии оно, благодаря позиции, занятой властью и обществом, оказалось в крайне тяжёлой ситуации. «Делает ли что-нибудь новый строй, чтобы привлечь на свою сторону офицерство, облегчает ли он положение офицера, стремится ли он ему помочь? - вопрошает публицист и тут же даёт ответ. -Офицеры этого не чувствуют. У них ощущение такое, что им предоставлено самим распутываться, как хотят, что новый строй занят лишь вопросом солдатским, не офицерским, а потому их положение безвыходно» [10].
По прошествии полугода с момента падения монархии в представлениях части русской общественности офицер отображается не только как защитник Отечества, но и как страдалец, мученик, отданный на заклание молоху революции. Более того, офицерство не противопоставляется, а открыто причисляется к интеллигенции. Так, в сентябрьской
книжке «Бюллетеней литературы и жизни» (издатели В. А. Крандиевский и А. Н. Толстой) была помещена редакционная заметка, в которой говорилось: «Есть что-то исключительно жестокое, мучительно несправедливое в положении русского офицерства в постреволюционный период. Одинокие носители воинской и гражданской чести среди взбунтовавшихся тёмных солдатских масс, ненавидимые этими массами и как интеллигенты, и как живое напоминание о суровой военной дисциплине старого режима, несущие на себе всю тяжесть ответственности за эти тёмные дезорганизованные массы, которые уже перестали быть войском, офицеры героически умирают, неуверенные даже, что их сразила пуля врага, а не предательский выстрел в спину своего же солдата. Только теперь широкое общественное внимание привлечено, наконец, незаслуженными нравственными страданиями этих скромных героев, этих мучеников долга, чести и любви к родине. В первые месяцы революции о них забыли» [11].
Выступление генерала Л. Г. Корнилова вызвало новую волну полемики вокруг офицерского вопроса. Интеллигенция, которая не сочувствовала призывам к немедленному и безусловному осуждению генерала и его соратников, предпринимала попытки объяснить причины разгула страстей по поводу дела Л. Г. Корнилова. Так, писатель и публицист А. Б. Петрищев считал, что многое в этой ситуации определялось позицией образованной части общества: «Образованное меньшинство колеблется. Тем самым оно способствует диким решениям тёмной массы. И тёмная масса производит возмутительные давления на судебную и следственную власть, местами подвергает разгрому созданные революцией военные суды; пусть эти последние основательно признаются самыми демократическими в мире, но у солдатской толпы свой резон. Генералов правительство покрывает. Генералов оно не желает наказывать. Не смейте и нас судить.» [12, с. 314].
На эту же тему в сентябре 1917 г. на страницах журнала «Народоправство» высказался и Н. А. Бердяев: «Слишком ясно для честных людей, что в обвинениях против генерала Корнилова накопилась чудовищная ложь, обман и путаница. И вся Россия должна
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2018. № 2 (18). С. 148-152.
прежде всего потребовать выяснения истины и правды, которыми нельзя пожертвовать ни во имя чего на свете» [13, с. 3]. Философ подчёркивал, что действия генерала, несомненно, были продиктованы патриотическими чувствами. Данный контекст практически означал призыв к оправданию бывшего Верховного главнокомандующего: «В непосредственном патриотическом порыве есть непосредственная жизненная правда, которой может и не быть в политике» [Там же, с. 4].
Заключительным аккордом в череде публицистических выступлений российских интеллектуалов в защиту офицерства можно было бы назвать статью военного журналиста (в будущем советского писателя и переводчика) П. К. Губера, опубликованную под псевдонимом П. Арзубьев в середине декабря 1917 г. Эта статья появилась в газете «Наш век» и была перепечатана в предпоследнем выпуске военного издания «Разведчик». Незадолго до выхода статьи был обнародован приказ № 11 по Петроградскому военному округу, отменявший чины и звания, наружные знаки отличия и награды. Практически это не только означало утрату офицерством внешних признаков принадлежности к корпорации, но и стало разрушительным ударом по ценностям, убеждениям, традициям и социальным ожиданиям тех, кто к ней принадлежал, а теперь оказывался в положении маргинала.
Осознавая весь трагизм положения офицеров, автор обратился к ним со словами покаяния: «Хочется сказать офицерам только одно: если можете, простите нас. Простите нас всех - мужчин и женщин, молодых и старых, всё русское образованное общест-
во, всю русскую интеллигенцию. Мы недостаточно ценили вас, мы не умели надлежащим образом защищать вас, ваши права, ваше положение в армии. Теперь мы видим тяжкие последствия нашей непредусмотрительности, но слишком поздно. Приходится теперь пить чашу до дна и вам - невинным, и нам - виноватым» [14].
ЛИТЕРАТУРА
1. Волков С. В. Трагедия русского офицерства. -М. : Фокус, 1999. - 382 с.
2. Гребенкин И. Н. Долг и выбор: русский офицер в годы мировой войны и революции. 1914-1918 гг. - М. : АИРО-ХХ1, 2015. - 528 с.
3. Кожевин В. Л. Российское офицерство и Февральский революционный взрыв. - Омск : Изд-во Ом. гос. ун-та, 2011. - 260 с.
4. Колоницкий Б. Печать и революция // Критический словарь русской революции: 19141921. - СПб. : Нестор-История, 2014. -С. 376-383.
5. Гессен И. В. В двух веках: Жизненный отчёт // Архив русской революции. - Т. 21-22. - Репринт. - М. : Терра, 1993. - Т. 22. - С. 5-414.
6. Свобода. - 1917. - 17 июля.
7. Арцибашев М. П. Последняя ставка // Свобода. - 1917. - 26 июня.
8. Тарле Е. В. Памяти погибших // День. -1917. - 12 июля.
9. Журавлёв И. А. Периодическая печать о российском офицерстве 1917 г.: нерешённые проблемы и трагические последствия // Клио. -1999. - № 1. - С. 57-63.
10. Философов Д. Отбросим крайности // Речь. -1917. - 16 июля.
11. Драма русского офицерства // Бюллетени литературы и жизни. - 1917. - Кн. 1. - С. 42.
12. Петрищев А. Хроника внутренней жизни // Русское богатство. - 1917. - № 8-10. -С. 297-317.
13. Бердяев Н. Патриотизм и политика // Народоправство. - 1917. - № 10. - С. 2-4.
14. Арзубьев П. [Статья] // Разведчик. - 1917. -15 дек.
Информация о статье
Дата поступления 23 марта 2018 г.
Дата принятия в печать 14 мая 2018 г.
Сведения об авторе
Кожевин Владимир Леонидович - канд. ист. наук, доцент кафедры современной отечественной истории и историографии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского (Омск, Россия)
Article info
Received March 23, 2018
Accepted May 14, 2018
About the author
Kozhevin Vladimir Leonidovich - Candidate of Historical Sciences, Associate Professor of the Department of Modern Russian History and Historiography of Dostoevsky Omsk State University (Omsk, Russia)
Адрес для корреспонденции: 644077, Россия, Омск, пр. Мира, 55а
E-mail: kozhevin@rambler.ru
Для цитирования
Кожевин В. Л. Публицистические выступления интеллигенции в защиту русского офицерства. Год 1917-й // Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2018. № 2(18). С. 148-152. й01: 10.25513/2312-1300.2018.2. 148-152.
Postal address: 55a, Mira pr., Omsk, 644077, Russia
E-mail: kozhevin@rambler.ru For citations
Kozhevin V. L. Publicistic Actions of Intellectuals in Defense of the Russian Officers. 1917. Herald of Omsk University. Series "Historical Studies", 2018, no. 2 (18), pp. 148-152. DOI: 10.25513/ 2312-1300.2018.2.148-152 (in Russian).
Вестник Омского университета. Серия «Исторические науки». 2018. № 2 (18). С. 148-152.
