CC BY
117
Новый филологический вестник. 2019. №4(51). --
П.Е. Янина (Нижний Новгород)
ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ СТРАТЕГИИ ГОРЬКОГО-ФЕЛЬЕТОНИСТА
(на материале цикла «Беглые заметки»)
Аннотация. Цикл фельетонов М. Горького «Беглые заметки», публиковавшихся в газете «Нижегородский листок» в период проведения XVI Всероссийской промышленной и художественной выставки, недавно был введен в научный оборот в полном формате. В 2017 г., по результатам архивной работы, в рамках празднования 150-летия писателя в Нижнем Новгороде было осуществлено издание сборника «Беглые заметки. Нижегородская публицистика Максима Горького». Анализ статей цикла позволяет сделать выводы о том, как формировался публицистический стиль молодого Горького, отличительной чертой которого является ярко выраженный критический пафос. Все статьи цикла связаны между собой наличием сквозных тем и мотивов. Так, понятия «культурный», «русский», «европейский» становятся важными маркерами для выражения автором своего отношения к выставочным объектам самого разного рода. С другой стороны, появляясь уже в первых фельетонах, в каждом последующем эти понятия постепенно обрастают новыми смыслами и контекстами, обеспечивая идейное единство цикла. Публицистическая стратегия Горького-фельетониста, цель которой - дать обобщенную идейно-эмоциональную характеристику выставки и ярмарки, определила особенности отбора фактов, использованных для доказательства справедливости высказанных оценок, их компоновку в повествовании, различные речевые маркеры, характеризующие научный, разговорный, деловой стили, используемые автором в тексте одного фельетона. Проведенный анализ позволяет сделать вывод о сформированности в творчестве Горького-фельетониста индивидуальной манеры публицистического высказывания, черты которой затем получат воплощение в его очерках, статьях и фельетонах начала 1900-х гг.
Ключевые слова: Максим Горький; публицистика; «Беглые заметки»; публицистические приемы; стиль, культура; критический пафос; ирония.
P.E. Yanina (Nizhny Novgorod)
The Publicistic Strategies of Gorky as Feuilletonist (on the Material of the Cycle "Cursory Notes")
Abstract. The cycle of M. Gorky's feuilletons "Cursory Notes" published in the newspaper "Nizhegorodsky Listok" during the 16th All-Russian industrial and art exhibition, was recently introduced into scientific circulation in full format. In 2017, according to the results of the archival work, as part of celebrating the 150th anniversary of the writer, the book "Cursory Notes. Nizhny Novgorod Journalism of Maxim Gorky" was published in Nizhny Novgorod. The analysis of the articles of the cycle allows us
to draw conclusions about how the journalistic style of young Gorky was formed, the distinctive feature of which is a pronounced critical pathos. All articles of the cycle are interconnected by the presence of cross-cutting themes and motifs. Thus, the concepts of "cultural", "Russian", "European" are becoming important markers for expressing the author's attitude to exhibits of various kinds. On the other hand, from the very first feuilleton to each subsequent one, these concepts gradually acquire new meanings and contexts, ensuring the ideological unity of the cycle. The journalistic strategy of Gorky as feuilletonist, whose goal is to summarize the ideological and emotional characteristics of the exhibition and fair, determined the peculiarities of the selection of the facts used to prove the validity of the assessments made, their layout in the narration, various speech markers that characterize the scientific, conversational, business styles used by the author in the text of one feuilleton. The conducted analysis allows us to conclude that the individual manner of journalistic utterance was formed in the works of Gorky as feuilletonist, the features of which will then be embodied in his essays, articles and feuilletons of the early 1900s.
Key words: Maxim Gorky; journalism; "Cursory Notes"; journalistic techniques; style; culture; critical pathos; irony.
Цикл фельетонов Максима Горького «Беглые заметки», написанных в период работы Горького в 1896 г. в качестве корреспондента газеты «Нижегородский листок» на XVI Всероссийской промышленной и художественной выставке, в тридцатитомное собрание сочинений писателя вошел не полностью (всего 14 статей) [Горький 1953]. В связи с этим в рамках подготовки к празднованию 150-летнего юбилея Горького в Нижнем Новгороде было осуществлено издание сборника «Беглые заметки. Нижегородская публицистика Максима Горького», в состав которого вошли все статьи, посвященные выставке, опубликованные в «Нижегородском листке» в период с мая по октябрь 1896 г. [Горький 2017].
Тот факт, что не все статьи цикла были введены в научный оборот, существенно затруднял его изучение, хотя исследование ранней публицистики Горького является одним из перспективных направлений современного горьковедения [Публицистика 2007]. Одним из первых к исследованию цикла обратился И.А. Груздев в книге «Горький и его время. 1868-1896», первое издание которой было осуществлено в 1938 г. Характеризуя дореволюционную публицистику писателя, его первый биограф основное внимание уделил анализу времени создания цикла, что, по мнению Груздева, в немалой степени повлияло на формирование критического стиля горь-ковских фельетонов. Рассматривая «Беглые заметки» в контексте его публицистики самарского периода, автор отмечал, что несмотря на смену псевдонима - с Иегудиила Хламиды на «Pacatus» (что означает «мирный») - Горький сохраняет присущий ему «скептицизм» и «боевой темперамент» при изображении особенностей провинциальной жизни [Груздев 1962, 511]. Основную стратегию Горького-фельетониста в описаниях выставки Груздев определяет следующим образом: «Разоблачать показное и вскрывать сущность <...>» реалий русской действительности. [Груздев
1962, 512]. Особенности стиля молодого Горького-фельетониста времени его сотрудничества с «Самарской газетой» исследовали С.Д. Балухатый [Балухатый 1990], К.А. Ковалевский [Ковалевский 1956].
Действительно, стиль Горького-публициста начинает складывается уже в самарский период, когда он начинает вести рубрику «Очерки и наброски», а затем печатает материалы в рубрике «Между прочим». Самарская публицистика Горького еще ждет своего исследователя, так как далеко не все созданное писателем в этот период еще введено в научный оборот [Ковалевский 1956]. Обращаясь к повседневной жизни Самары, Горький сосредотачивается на отрицательных явлениях общественной, культурной, повседневной жизни города и губернии в целом. Лейтмотивом большинства статей и заметок является мысль о духовной скудости основной массы горожан, отсутствии культуры, доминировании власти денег в решении как общегородских, так и частных, семейных проблем самарцев. Пристрастие молодого публициста к жанру фельетона, сосредоточенного на «осмеянии какого-то зла» [Тертычный 2000], свидетельствует о том, что внимание к негативным событиям, отрицательной стороне явлений являлось частью публицистической стратегии Горького, поставившего себе целью показывать «обратную сторону» жизни.
Эта тенденция получила наиболее яркое выражение в цикле «Беглые заметки», так как все материалы, публикуемые под рубрикой, были посвящены одному, чрезвычайно важному событию общероссийского значения, истинный смысл которого на протяжении нескольких месяцев ( с мая по октябрь) раскрывался Горьким на страницах наиболее оппозиционной нижегородской газеты «Нижегородский листок» [Уртминцева 2014] В этом отношении пафос горьковских фельетонов, определявшийся задачей освещать события выставки не так, как в официальных источниках, совпадал с редакционной политикой издания. Все «Беглые заметки», а также несколько фельетонов, опубликованных вне рубрики, но примыкающих к циклу, объединяет следование определенной стратегии высказывания. В основе ее лежит критический пафос, связанный с негативной оценкой Горьким как самой идеи выставки, так и способов ее реализации.
Объединение статей в единое целое обеспечивается наличием в них философских размышлений, которые вводятся в текст фельетона, придавая обобщенный смысл сообщаемым фактам действительности. Суждения автора, преследующего цель обозначить внутреннюю суть того или иного явления, строятся с опорой на определенные повторяющиеся мотивы, которые, переходя из одной статьи в другую, обеспечивают композиционное единство цикла.
Одним из таких мотивов становится разработка Горьким понятия «культура», которое появляется уже в первых статьях цикла, постепенно приобретая концептуальный характер. Слово «культура» используется Горьким в разных контекстах: в характеристике самых различных принципов ярмарочного устройства, анализе отношений экспонентов друг с другом, и шире, для определения уровня развития современного народного
хозяйства России, претендующей на статус европейской державы.
Впервые к понятию «культура» Горький обращается в статье от 24 мая. В ней Горький иронизирует над тем, как нелепо в России усваиваются различные плоды цивилизации, заимствуемые с Запада. Поводом для публицистического высказывания стал трагический случай, произошедший на ярмарке в связи с пуском трамвая - курянин Черников, незнакомый с силой электричества, пытался остановить трамвай руками, в результате чего погиб. И это не единственный случай, отмечает Горький, трагического исхода - всего за две недели, что электричество действует в городе, оно отправило на тот свет троих людей. «Это слишком дорогая цена за знакомство с культурой», - заключает Горький [Горький 2017, 23]. Избежать этого, по мнению публициста, можно было, публично, в виде лекций познакомив обывателей с «тайнами науки», разъяснив им, что «электричество» это не суть «дьявольщина», как это до сих пор представлялось основной массе простого народа.
Другой пример, демонстрирующий, как плохо уроки Запада усваиваются в России, приводится Горьким в статье от 26 мая. Характеризуя способ устройства витрин в пределах одного отдела, автор подмечает, что их хозяева считают себя только лишь конкурентами, а никак не равноправными участниками общего дела национальной важности и потому пытаются всячески «подавить», «подкузьмить», «стушевать экспонаты своего соседа» [Горький 2017, 25]. Этот частный случай становится поводом для рассуждения о торговых российских порядках в целом, которые «продолжают быть такими же культурными, как много лет тому назад» [Горький 2017, 25].
Еще один повод упрекнуть - на этот раз простого мужика - в отсутствии истинной культуры Горький находит в отделе кустарных производств, обзору которого посвящена статья от 29 мая. В ней среди прочего Горький описывает пианино вятича Коркина, над которым тот работал пять лет, «не принимая во внимание Беккеров и Шредеров, выпускающих по пять таких махин в неделю» [Горький 2017, 29], но так и не сумел довести до того уровня, чтобы на нем можно было играть. Этот курьезный пример, демонстрирующий, по мнению автора, «безалаберность и отсутствие истинно культурного направления в труде русского мужика, его невежество» [Горький 2017, 29], становится своеобразным символом действия, лишенного всякого смысла и цели, а имя Коркина - нарицательным. Горький вспоминает о нем и в других статьях цикла, характеризуя степень неразвитости простого народа при огромном запасе у него творческих и физических сил. Однако неумение пользоваться накопленными культурой знаниями Горький ставит в вину не коркиным, а той системе организации русской жизни, которая лишает массы народа возможности реализовать свой физический и умственный потенциал.
По мнению публициста, высказанному в статье от 30 июня, ответственность за культурное развитие простого человека лежит на земстве, которое должно направлять развитие кустарных промыслов и народного
хозяйства, знакомить мужика с новыми материалами и инструментами, прежде всего обучать его делать вещи для домашнего деревенского обихода, а не игрушки и вычурные поделки для украшения господских домов [Горький 2017, 73].
Рассмотренные нами отдельные случаи употребления понятия «культура» показывают, что Горький, сообщая читателю о разных событиях выставки, преследует одну цель - представить истинное лицо факта, выявив несоответствие его внешнего проявления и внутреннего смысла. Ирония является одним из характерных приемов Горького-фельетониста, придает его критическим высказываниям яркую эмоциональную окраску. Так, в статье об электричестве, пущенном в Нижнем Новгороде к открытию выставки, перечисляя отсутствие улучшений, связанных с его использованием (для освещения театра его оказалось недостаточно и спектакли отменяются, трамваи периодически останавливаются и т. д.), Горький выстраивает логическую цепочку фактов, подтверждающих не исключительность гибели рабочего, пытавшегося остановить трамвай, а закономерность происшедшего. «Быть может, - заключает автор, в очередной раз намекая на то, что в устройстве выставки мало логики и здравого смысла, - это вполне естественно с точки зрения учения об электричестве, но это производит очень смутное впечатление с обыденной точки зрения» [Горький 2017, 22].
В случае же с Коркиным и его пианино особое негодование и сожаление публициста вызывает то обстоятельство, что для создания всех этих пианино, велосипедов и других курьезных экспонатов, действительно, требуется недюжинная фантазия и ловкость рук, и, будучи направленными в правильное русло, эти силы могли бы иметь гораздо более достойное и целесообразное применение.
Об отсутствии здравого смысла в составлении экспозиций выставки автор пишет в фельетоне от 7 июня, посвященном обзору павильона Сибири. Горький сообщает читателю о представленном в нем экспонате - «неуклюжей» машине, которая была сделана Иваном Ивановичем Ползуновым, механиком-изобретателем, первым в истории применившим принцип парового двигателя при работе на уральских заводах, за 20 лет до «официального» изобретения паровой машины англичанином Уайтом. Описывая этот факт, Горький, в свойственной ему иронической манере, задается вопросом: «Для чего эта машина выставлена на "праздник русской промышленности"?», если 132 года назад его машина была признана неудобной, сломана и сложена в сарай? [Горький 2017, 47]. Очевидно для того, сам отвечает на свой вопрос Горький, чтобы продемонстрировать то великодушие, с которым Россия уступает все первенства Европе, а может быть опять ту же русскую безалаберность, которая, очевидно, является «гвоздем» выставки.
Стратегия фельетонного повествования строится также на постоянном противопоставлении двух понятий, образующих «русский» и «европейский» мотивные комплексы, постоянно используемые Горьким при характеристике разных стороны выставочной жизни.
Противопоставление «русского» и «европейского» основано у Горького, как правило, на соотношении этих понятий с понятием «культуры»: как правило, «русское» чуждо истинной культуре, а «европейское» выступает в качестве синонима слова «культурный». Так, в фельетоне от 28 мая, рассуждая о парадоксальном с точки зрения здравого смысла росте ярмарки, участие в которой заставляет продавцов делать наценку на товар, который будучи проданным напрямую без посредства ярмарки и привоза в Нижний Новгород стоил бы дешевле, Горький заявляет: «Так оно и следовало бы по логике культурной нации, но так, должно быть, не следует по русской логике» [Горький 2017, 27]. И заключает свое рассуждение выводом: «И, быть может, ничто так не доказывает нашей отсталости от Европы и нашей некультурности, как именно этот рост ярмарки вопреки логике современности» [Горький 2017, 28]. В других статьях цикла понятие «русский» также часто имеет негативную коннотацию, сопровождаясь такими понятиями и заключениями, как: «нелепица» [Горький 2017, 28], «безалаберность», «невежество», «отсутствие истинно культурного направления» [Горький 2017, 29], «специфически русское познавание - познавание глазами без участия головы» [Горький 2017, 34], «русское ротозейство» [Горький 2017, 60] и т. д.
Употребляемое Горьким в негативном, ироничном ключе понятие «русский» не имеет цель оскорбить национальное чувство читателей. Это прием, который использует фельетонист с тем, чтобы высказать свое личное отношение к основному принципу выставочного устройства - не ударить «в грязь лицом перед Европой» [Горький 2017, 24]. Поэтому и предметом обсуждения во многих фельетонах становятся многочисленные курьезы и нелепости выставочной жизни: таким способом Горький аргументирует свою мысль о том, что размах выставки не соответствует истинному положению экономики и культуры России по сравнению с Европой. Однако и контекстное употребление понятия «Европа» также часто иронично, о чем свидетельствует такие постоянно встречающиеся в фельетонах устойчивые сочетания, как «утереть нос Европе» [Горький 2017, 24], «мы начинаем учить Европу» [Горький 2017, 24], «на них обращены глаза всей Европы» [Горький 2017, 26] и др.
Другая грань понятия «русский» связана с национальной русской культурой, к которой Горький испытывает большое уважение, сожалея о том, что она постепенно стирается из памяти народа, не будучи поддерживаема со стороны властей. В таком элегическом контексте понятие «русский» появляется в тех фельетонах, в которых речь идет о демонстрации на выставке предметов народного творчества или концертах народной музыки. Так, фельетон, посвященный отделу кустарных производств, начинается словами: «<...> именно в этом отделе <...> показывается доподлинная, оригинальная Россия, самобытно творящая и почти свободная от всяких влияний чужой мысли» [Горький 2017, 29]. А в статье «На выставке» Горький так описывает образ вопленицы Федосовой, исполнительницы «старой русской народной песни»: «<...> вне своей старины, среди этих
странных зданий, блеска и всякой вычурности костюмов и зданий, так далеко от истинно русской, - ей, очевидно, неловко, не по себе» [Горький 2017, 50]. Как видим, здесь понятие «русский» также противопоставлено иному, чужеродному, «окультуривающему» началу, только теперь «русское» оказывается на противоположном полюсе. А воплощением и олицетворением разрушающего начала, с помощью которого европейская цивилизация проникает в российскую глубинку и занимает место исконно русских объектов культуры, становится реклама. Так, в фельетоне от 30 июня Горький с горечью рассуждает о причинах упадка «своего русского», связывая это как с характерным для русского народа небрежением к собственной культуре, так и с засильем дешевых и ярких предметов быта и сюжетов, поставкой которых в российскую деревню занимаются фирмы немецких, французских и прочих промышленников [Горький 2017, 72-73].
Важным способом осуществления стратегии повествования является использование в структуре фельетона вопросно-ответной формы, ложной диалогической конструкции, когда автор привлекает внимание читателя тем, что на поставленный вопрос сам дает ответ. Этот стилистический прием обращен сразу к двум адресатам высказывания: к оппонентам-публицистам, с одной стороны, и к читателю-обывателю, мнение которого о предмете высказывания формируется автором фельетона. Как правило, автор заранее предвидит возражения и отвечает на критику, ориентируясь при этом на мнение простого обывателя, для которого выставка представляется не делом национальной важности, а источником работы или местом отдыха. Таким образом, основной задачей Горького в «Беглых заметках» является снижение хвалебного пафоса, который характеризует публикации столичных изданий. В свою очередь, Горький занят поисками во всем здравого смысла, и именно его отсутствие, даже в таких мелочах, как разделение ярмарочной территории на два мировых участка, что существенно затрудняет ведение судебных разбирательств во время ярмарки, заставляет усомниться в российской приспособленности к таким крупным мероприятиям, как эта выставка.
Существенную роль в реализации этой стратегии играет смешение Горьким различных языковых стилей и разнородной лексики в пределах одной фразы или периода. Соединение в одном предложении книжных и разговорных элементов, использование просторечных выражений и публицистических клише обеспечивают субъективность высказываний и способствует усилению иронического эффекта. Например, в статье от 2 июня Горький, использовав тот факт, что обустройство выставки шло под проливными дождями, в очередной раз сосредотачивается на нелепицах и недоделках, сопровождающих этот процесс:
«Опять шел дождь, и на выставке все ярче обнаруживается торжество протекционизма - всюду течет. Можно подумать, что на устройство щелей и дыр в крышах отделов было обращено "особое внимание" и они устраивались "под наблюдением опытных специалистов". Вред такой усиленной протекции особенно ясен
в средне-азиатском отделе, где щели в крыше рассыпаны рукой гг. строителей в количестве чрезвычайном. <.> Пруд превратился в целое озеро мутной воды, но я не видел, чтобы кто-нибудь ловил в ней рыбу - этот сезон уже прошел, и теперь ловлей рыбы в мутной воде занимаются только самые неукротимые любители этого вида спорта» [Горький 2017, 33].
В пределах одного предложения, как и во всем приведенном фрагменте, Горький употребляет слова и выражения, относящиеся к разным стилям и сферам употребления: фразы, очевидно, заимствованные им из официально-деловых документов (обращено «особое внимание» и «под наблюдением опытных специалистов»), из сферы политики и экономики («протекционизм»), из разговорного стиля (фразеологизм «ловить рыбу в мутной воде) и т. д.
Выражение «звонить в колокола» в статье от 21 июня Горький использует как в прямом, так и в переносном значении, иронизируя по поводу хвалебного пафоса, которым сопровождается информация о выставке в корреспонденциях представителей официальной прессы. «Колокольный звон, - сообщает фельетонист, - на выставке подвергся ограничениям. Можно будет вызванивать только через час, да и то не всегда. Концерты, игра оркестра в центральном здании, заседание экспертных комиссий - все это накладывает узду на любителей металлического звона. <...> Говорят, что представители прессы обиделись на такое распоряжение: они звонят во все колокола на всю Россию о выставке, а для них не сделано никаких исключений и во время их совещаний будут раздаваться те же медные звуки...» [Горький 2017, 64].
В другом месте (в статье от 16 июня) Горький «проходится» по поводу работы столичных корреспондентов, обыгрывая то значение слова «розовый», которое оно приобретает в устойчивом выражении «видеть все в розовом свете». Публицист использует словосочетание «розовая вода», характеризуя тон, содержание и цель исходящих из бюро корреспонденций заметок: ведь в быту розовая вода - косметическая средство, применяемая для очищения лица и тела с целью придать ему свежесть и красоту.
«Меня еще очень интересует вопрос - какого цвета была та вода, которая прошлый раз протекла сквозь крышу бюро корреспонденций? Это очень важный вопрос, ибо ранее я замечал в корреспонденциях с выставки розовую воду, и ныне, мне кажется, вправе ждать изменения ее цвета. Невозможно же предполагать, что и вода, протекающая сквозь крышу выставки, тоже розовая. А раз это не так - значит она, проникнув описания выставки, - должна будет изменить их цвет. Я думаю, что с крыши в бюро текла чистая, бесцветная вода, и, думая так, жду в цвете корреспонденций с выставки соответствующих изменений.» [Горький 2017, 56].
Значение, которое Горький придавал такой стратегии, выражено в частом использовании фразеологизмов или пословиц и поговорок в функции зачина фельетона. Таким образом автор задает тон всему высказыванию:
от обобщенного образа (часто философского плана) он идет к изложению конкретного события. «"Не красна изба углами" - вот что думается, когда подходишь к павильону Сибири, ждешь, что она окажется "красна пирогами", и не ошибаешься, если попадешь в эту избу со стороны павильона Брянского завода» [Горький 2017, 46] - так начинает Горький обзор Сибирского отдела выставки. «На ярмарке торопятся к открытию. "Хорошо скоро не делается" и мне еще раз пришлось убедиться в истине этой пословицы, глядя, как на ярмарке мостят улицы» [Горький 2017, 21]. С первых строк Горький не столько ставит перед собой цель дать информацию о событиях на выставке, сколько, опережая сообщение, вступает в диалог с читателем, настраивая его на определенную оценку последующего изложения факта.
Подводя итоги, следует отметить, что стратегия Горького - автора фельетонов о Всероссийской выставке - складывалась постепенно под влиянием множества непосредственных впечатлений от ее организации и работы на протяжении почти полугода. Своеобразие способов решения поставленной задачи - стать хроникером Выставки - определялось не только стремлением Горького передать масштаб происходящего, сколько выразить свое, личное отношение к событию всероссийского значения. Поэтому одним из важнейших способов решения этой задачи, определившей своеобразие стиля фельетонов, становится представление конкретного факта как формы проявления общих закономерностей русской действительности. Конкретный факт получает философское обоснование, а критический пафос нарастает по мере развития «выставочного сюжета» в сознании автора фельетонов. Восстановленный в полном объеме и прочитанный в хронологическом порядке цикл «Беглые заметки» позволяет судить о том, что Горький вырабатывает собственную, индивидуальную манеру публициста, которая еще находится в стадии становления. Однако уже на этом этапе можно отметить, что важнейшая черта ее - использование речевых средств, заимствованных из разных языковых стилей. Разностильность - это форма обращения автора к читателям из различных социальных групп, призыв к диалогу, к пробуждению сознательного, а не пассивного, потребительского отношения к Выставке и ярмарке.
ЛИТЕРАТУРА
1. Балухатый С.Д. Фельетоны Иегудила Хламиды в «Самарской газете»: (Из истории ранней публицистики М. Горького). Стиль раннего М. Горького // Балухатый С.Д. Вопросы поэтики. Л., 1990. С. 244-301.
2. Горький М. Беглые заметки. Нижегородская публицистика Максима Горького. Нижний Новгород, 2017.
3. Горький М. Собрание сочинений: в 30 т. Т. 23. М., 1953.
4. Груздев И. Горький и его время. 1868-1896. 3-е изд., доп. М., 1962.
5. Ковалевский К.А. Когда фактически начат М. Горьким цикл «Очерки и наброски»? // О творчестве Горького: сборник статей / под ред. И.К. Кузьмичева.
Горький, 1956. C. 284-293.
6. Публицистика М. Горького в контексте истории. Материалы и исследования. Вып. 8 / отв. ред. Л.А. Спиридонова. М., 2007.
7. Тертычный А.А. Жанры периодической печати. Учебное пособие. М., 2000. URL: http://evartist.narod.ru/text2/01.htm (дата обращения 25.10.2018).
8. Уртминцева М.Г. Жанр фельетона в Нижегородской периодической печати 1890-х годов XIX века (по материалам ЦФ НГОУНБ) // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2014. № 2 (2). С. 325-328.
REFERENCES (Articles from Scientific Journals)
1. Urtmintseva M.G. Zhanr fel'yetona v Nizhegorodskoy periodicheskoy pechati 1890-kh godov XIX veka (po materialam TSF NGOUNB). [The Feuilleton Genre in the Nizhny Novgorod Periodical of the 1890s of the 19th Century (Based on Materials from the TSF NGOOUNB)]. Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo, 2014, no. 2 (2), pp. 325-328. (In Russian).
(Articles from Proceedings and Collections of Research Papers)
2. Balukhatyy S.D. Fel'yetony Iyegudila Khlamidy v "Samarskoy gazete": (Iz istorii ranney publitsistiki M. Gor'kogo). Stil' rannego M. Gor'kogo [Feuilleton of Yehudil Chlamyda in "Samarskaya Gazeta": (From the History of M. Gorky's Early Journalism). The Style of Early M. Gorky]. Balukhatyy S.D. Voprosypoetiki [Issues of Poetics]. Leningrad, 1990, pp. 244-301. (In Russian).
3. Kovalevskiy K.A. Kogda fakticheski nachat M. Gor'kim tsikl "Ocherki i nabroski"? [When Did M. Gorky Actually Start the Cycle "Essays and Drafts"?]. Kuz'michev I.K. (ed.) O tvorchestve Gor 'kogo [On the Works of Gorky]. Gorky, 1956, pp. 284-293. (In Russian).
(Monographs)
4. Gor'kiy M. Beglyye zametki. Nizhegorodskaya publitsistika Maksima Gor 'kogo [Cursory Notes. Nizhny Novgorod Journalism of Maxim Gorky]. Nizhniy Novgorod, 2017. (In Russian).
5. Gruzdev I. Gor'kiy i ego vremya. 1868-1896. [Gorky and His Time. 1868-1896]. Moscow, 1962. (In Russian).
6. Spiridonova L.A. (ed.) Publitsistika M. Gor 'kogo v kontekste istorii. Materialy i issledovaniya [M. Gorky's Journalism in the Context of History. Materials and Research]. Moscow, 2007. (In Russian).
7. Tertychnyy A.A. Zhanry periodicheskoy pechati [Genres of Periodicals]. Moscow, 2000. Available at: http://evartist.narod.ru/text2/01.htm (accessed 25.10.2018). (In Russian).
Янина Полина Евгеньевна, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского.
Кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры русской литературы Института филологии и журналистики. Научные интересы: русская литература, литературная критика и публицистика, театральная критика, литературное краеведение, горьковедение.
E-mail: missmarpol@mail.ru
ORCID ID: 0000-0002-7714-8615
Polina E. Yanina, Nizhny Novgorod N.I. Lobachevsky State University.
Candidate of Philology, Senior Lecturer at the Department of Russian Literature of the Institute of Philology and Journalism. Research interests: Russian literature, literary criticism and journalism, theater criticism, literary study of local lore, Maxim Gorky studies.
E-mail: missmarpol@mail.ru
ORCID ID: 0000-0002-7714-8615
