CC BY
83
УДК 81.34 Т. Д. Брайнина
кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка факультета по обучению иностранных граждан МГЛУ; e-maiL: tdbraynina@yandex.ru
ПУБЛИЧНЫЙ ДИПЛОМАТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС НА МЕЖДУНАРОДНЫХ ВСТРЕЧАХ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ (на материале выступлений представителей стран - членов ООН на 70-й сессии Генеральной ассамблеи)
Цель статьи - исследовать тексты выступлений глав государств на юбилейной сессии Генеральной ассамблеи ООН, чтобы узнать, сформировался ли определенный стандарт выступлений высших лиц государств на международной арене, насколько сходны публичные дипломатические дискурсы представителей разных стран; сопоставить тематику, композицию речей выступающих, выяснить, какие риторические средства они используют. Внимание уделяется проявлению национальных и культурных особенностей в выступлениях политиков и выявлению в дипломатическом дискурсе элементов иных институциональных дискурсов.
Ключевые слова: публичный дипломатический дискурс; политический дискурс; атональный дискурс; риторика; риторические приемы; этноцентризм.
Braynina T. D.
PhD (PhiLoLogy), Assistant Professor, Department of Russian as a Secondary Language, FacuLty of Teaching Foreign Citizens, MSLU; e-maiL: tdbraynina@yandex.ru
PUBLIC DIPLOMATIC DISCOURSE AT INTERNATIONAL SUMMITS (based on the speeches of UN member-states tepresentatives at the 70th session of the UN General Assembly)
In this work, the text of speeches of Heads of States at the UN jubiLee session is anaLyzed to determine if certain standards of speeches of higher state officiaLs on the internationaL scene is formed, to find out how simiLar pubLic dipLomatic discourses of representatives of different countries are, to compare the subjects and composition of speeches, and to cLarify what rhetoricaL means they use. SpeciaL attention is paid to the manifestation of nationaL and cuLturaL pecuLiarities in the speeches of poLiticians and to the dispLay of eLements of different institutionaL discourses in the dipLomatic discourse.
Key words: pubLic dipLomatic discourse; poLiticaL discourse; agonistic discourse; rhetoric; rhetoricaL devices; ethnocentrism.
Публичный дипломатический дискурс имеет свою специфику, поскольку обращен к широкой аудитории, этим он отличается от дискурса дипломатических переговоров. Данная институциональная
разновидность дискурса имеет больше общего с политическим дискурсом, поскольку дипломатия является одним из видов политической коммуникации [Терентий 2010].
Кроме того, агентами публичного дипломатического дискурса и политической борьбы в случае, когда мы говорим о главах государств, являются одни и те же люди.
Политический и дипломатический дискурс в последние годы стал объектом пристального внимания лингвистов. Особенно актуальным стал дескриптивный подход к изучению языкового поведения политиков: исследуются языковые средства, риторические приемы и ма-нипулятивные стратегии, используемые политиками и дипломатами в целях убеждения [Баранов, Паршин 1986; Михальская 1996; Николаева 1988].
Нам бы хотелось взглянуть на выступления глав государств с точки зрения использования различных топосов и риторических приемов для создания собственного имиджа и для выражения позиции своей страны по основным вопросам современной мировой политики, а также выявить случаи соприкосновения дипломатического дискурса такого рода с другими институциональными дискурсами. Хотелось бы определить, насколько традиции национальной риторики проявляются в выступлениях на международной арене, насколько отличаются выступления политиков из разных стран по содержанию, композиции и использованию различных фигур речи.
Общеизвестно, что в каждой культуре существуют разные традиции и представления о правилах публичного выступления. Вместе с тем традиции красноречия, сложившиеся в Европе, и лучшие образцы публичных выступлений европейских и североамериканских ораторов и последние два столетия являются ориентирами для риторов многих стран мира.
Многочисленные встречи глав государств, на которых произносятся пространные речи по одному и тому же поводу и часто освещаются одни и те же проблемы, дают возможность оценить, насколько велики отличия в публичном дипломатическом дискурсе разных стран. Достаточно показательной в этом отношении явилась юбилейная 70-я ассамблея ООН, поскольку практически все выступления участников здесь были посвящены юбилею ООН, оценке роли этой организации в мире.
1. Общие черты выступлений представителей государств -членов ООН на 70-й сессии Генеральной ассамблеи
Значительная часть этих выступлений носила протокольно-этикетный характер и имела много общего. Участники форума в основном говорили о важности Организации Объединенных Наций для всех стран, о ее необходимости для борьбы за мир во всем мире. Большинство участников использовали топос «обращение к истории», рассказывали о роли своей страны в создании ООН. В. В. Путин отметил, что решение о создании ООН было принято на Ялтинской конференции, китайский лидер сказал о том, что Китай был первой страной, подписавшей Устав ООН, министр иностранных дел Саудовской Аравии также упомянул, что его страна подписала Устав ООН в 1945 г. Страны, роль которых в создании ООН не была велика, отмечали свой вклад в борьбу за мир, участие в программах ООН (Япония), в борьбу за права человека (Германия).
Почти все ораторы начинали свои речи с обращения к Председателю и участникам заседания, затем переходили к историческому экскурсу. Далее выступающие говорили о том, что благодаря ООН удалось избежать третьей мировой войны, но, тем не менее, существуют проблемы, и мир не прочен. Некоторые участники говорили о необходимости реформировать ООН из-за ее недостаточной эффективности в современной ситуации (Россия, Белоруссия, Саудовская Аравия) и изменить порядок вхождения стран в Совет Безопасности (Германия, Турция, Бразилия).
Затем почти все выступающие говорили о проблемах беженцев и изменения климата, а также о войнах на Ближнем Востоке и в северной Африке. В зависимости от принадлежности к военным и экономическим блокам или от других геополитических факторов выступающие указывали на опасность, исходящую от США и от исламского терроризма (Россия, Белоруссия, Венесула), или от России и исламского терроризма (Финляндия, Швеция). Представители стран Ближнего Востока высказывали претензии друг к другу из-за обострившихся в последние годы конфликтов в регионе.
Обычно в заключение говорилось о необходимости решить названные проблемы, противостоять вызовам современности и сохранить мир для будущих поколений.
Подобный тематический репертуар дискурсов представителей разных культур был обусловлен как единством повода создания текста выступлений и необходимостью реагировать на вполне определенную ситуацию, так и сложившейся традицией выступлений первых лиц государств на международной арене. Дискурс межкультурного взаимодействия вообще предполагает наличие общего стиля поведения, тематического репертуара, сходных интересов и целей коммуникантов [Могилевич 2009].
Все речи произносились в серьезной официальной манере с минимальным использованием выразительных средств языка и риторических приемов. Никаких анекдотов, шуток, обычных для западных, особенно для американских, ораторов, фразеологизмов, направленных на то, чтобы разрядить обстановку, никто из участников не допускал. По-видимому, все эти приемы больше подходят для выступлений перед широкой публикой, а не перед политическим истеблишментом. Кроме того, большое количество конфликтов между странами не настраивали на благодушный лад.
Таким образом, можно констатировать, что сформировался стандарт политических выступлений на международной арене, и большинство политиков придерживаются традиционных для таких ситуаций риторических стереотипов. Вместе с тем следует отметить и проявление специфических национальных и культурных особенностей построения речей некоторых ораторов.
2. Национальные и культурные особенности в дискурсе участников сессии Генеральной ассамблеи
Прежде всего, нужно сказать о сочетании дипломатического и религиозного дискурсов в речи представителей некоторых исламских государств.
Иран. Наиболее значительно национальные и культурные особенности дипломатического дискурса проявляются в стиле выступлений, композиции и содержании речей иранских политиков. На 70-й сессии Генеральной ассамблеи ООН выступал президент Ирана Хасан Рухани (www.iranonline.ru/main/25547./). Он начал свою речь не с обращения к Председателю, а со слов: «Во имя Господа всемилостивого, всемогущего! Хвала Аллаху, мир и благословение пророку Моха-меду и его истинным спутникам». Затем он обратился к Председателю.
Далее Хасан Рухани сказал: «Я выступаю от имени великой нации, которая скорбит о гибели тысяч пилигримов-мусульман...». И он рассказал о трагедии, случившейся в Саудовской Аравии во время хаджа. В смерти многих мусульман он обвинил власти Саудовской Аравии.
За год до этого, на 69-й сессии выступал предыдущий президент Ирана Махмуд Ахмадинежад (youtu.be/OxwBaKz2xPg). Его выступление начиналось словами: «Воздадим хвалу Богу единому, кто милостив и сострадателен. Хвала Богу, господину Вселенной, мир и благословение нашему владыке пророку Мухамеду и его чистому дому, его благородным сподвижникам и всем божественным посланникам.». Затем следовало обращение к Председателю, далее Махмуд Ахмади-нежад стал говорить о жертвах наводнения в Пакистане.
Анализ выступлений иранских ораторов показывает, что для национальной риторики этой страны необходимой оказывается преамбула, в которой выступающий должен воздать хвалу Богу и Пророку, а также их сподвижникам. Хвала Аллаху является частью приветствия.
Интересно, что речь представителя Саудовской Аравии также предварялась словами: «Во имя Господа, милостивого и милосердного», но далее развивалась по стандартному «европоцентричному» плану.
Хорошим тоном, с точки зрения иранских ораторов, оказывается обращение в начале речи не к основному объекту всеобщего обсуждения, а к трагическому событию, важному для исламского мира. В выступлениях иранских ораторов отчетливо прослеживается этноцентристская тенденция.
Если рассматривать речи иранских представителей с точки зрения максим Грайса, то мы не увидим в них подлинного стремления к сотрудничеству ^псе 1975]. В отношении максимы релевантности можно сказать, что они не только не говорят то, что от них хотят услышать, но и не считаются со сложившимся на международных переговорах стилем общения (пытаясь максимально соответствовать требованиям своего духовного руководителя), не интересуются обсуждаемыми проблемами, говоря только о том, что волнует их самих.
Речь Хасана Рухани была очень осторожной, оратор «топтался на месте», постоянно добавляя новые детали к уже сообщенным фактам. Например, он сказал о подписанном Ираном, шестью ведущими державами и ратифицированном ООН «Совместном комплексном плане действий». Президент Ирана вместо того, чтобы использовать выражение
«благодаря совместным усилиям было подписано взаимовыгодное соглашение», заметил: «Здесь я считаю нужным подчеркнуть роль всех переговорщиков. Мы приняли решение, сохранив свои принципы, сформировать новую атмосферу и выполнили эту работу. Там, где было нужно, мы шли вперед, и там, где было необходимо, имели мужество быть гибкими, повсеместно используя потенциал международного права, и хорошо выявили возможности конструктивного диалога. Ключевым моментом в успехе диалога было то, что каждый игрок в международной системе, следующий за своими максимальными требованиями и не оставляющий места для противоположной стороны, не может вести речь о мире, стабильности и достижении развития. Подобно тому, как в торговле и экономической деятельности следует учитывать интересы двух сторон, основой политики также должна быть многосторонность и игра по принципу "выигрыш - выигрыш"».
Безусловно, многословие и возвышенный стиль речи иранского президента, как и сравнение внешнеполитической сделки с торговой, не противоречит нашим представлениям о восточном красноречии, и в ООН, где все страны имеют равные (или почти равные) права, безусловно, возможно проявление национальной или культурной специфики. Вместе с тем мы видим, что и во внешней политике, и в культурном отношении Иран держится особняком, и гораздо меньше, чем другие страны стремится к международному сотрудничеству и выработке единых стандартов международного общения.
Иордания. Выступление короля Иордании Абдаллы Второго, который с трибуны ООН произнес проповедь милосердия и терпимости (0001nomer.livejournal.com/6935217.html), было проникнуто доброжелательностью и заботой о будущем человечества.
Представляя свое государство и выступая «как богобоязненный и боголюбивый человек» и «как отец», Абдалла Второй высказал мысль о том, что террористы («законопреступники ислама»), должны быть побеждены ради будущего наших детей, для подтверждения своего тезиса он использовал доказательство «от противного» и прием «доведения до абсурда»: «Но прежде чем ответить на вопрос "как достичь цели", давайте разберемся - что станет с нашим миром, если они побеждены не будут? Можем ли мы мириться с будущим, где массовые убийства, публичные обезглавливания, порабощение - обычное дело? Где преследование людей - это закон? Где культурное наследие, хранившееся тысячелетиями, систематически уничтожается?».
Но победить религиозную нетерпимость иорданский король предлагал, главным образом, уничтожив духовный источник терроризма в обществе (нетерпимость, страх, обман, неуважение к особенностям других людей):
«1. Вернемся к основам, к общему духу наших вер и конфессий. То, что разделяет человечество, минимально по сравнению с тем, что у нас есть общего: глубинные ценности любви, мира, справедливости и милосердия.
2. Давайте изменим тон ... когда в наших речах доминируют страх и злоба, мир также оказывается в опасности <...>.
3. Давайте интегрировать наши ценности в повседневную жизнь каждый час, каждый день. Давайте относиться с любовью к ближнему, проявлять уважение к тем, кто не такой как мы; быть любезными с нашими детьми.
4. Давайте сделаем так, чтобы громче звучали голоса умеренных кругов <...>.
5. Давайте признаем наличие обмана. Когда мы изучаем мотивы этих законопреступников и мотивы экстремистов со всех сторон, то видим, что они как маску используют стремление людей к власти и контролю над деньгами, землей, обществом <...>.
6. Нужно нетерпимо относиться к нетерпимости <...>.
7. Гиперсетевая связь. <.> Гиперсвязь, которая увязала бы всех нас в узы коллективного сознания и общего дела. Сила совместной работы выходит за рамки любых индивидуальных усилий».
Речь Абдаллы Второго, произнесенная на английском языке, была построена подчеркнуто логично, основные тезисы были пронумерованы. Это выступление значительно отличалось и по структуре, и по содержанию, и по речевым средствам, и по тону от всех остальных. Представитель Иордании, не являющейся теократией (в отличие от Ирана), выступал с позиций религиозной нравственности и гуманизма.
3. Сходство текстов выступлений глав государств с полуавторитарными светскими режимами
Неожиданным оказалось сходство выступлений президентов Венесуэлы и Белоруссии. Здесь мы сталкиваемся с сочетанием политического и дидактического дискурсов. Речи Николаса Мадуро
(www.youtube.com/watch?v=CjwAa0wimbw) и А. Г. Лукашенко ^Ши. be/k5tJiEeISIg), в частности, были посвящены обвинениям в адрес США и их союзников. Оба оратора использовали вопросно-ответную форму, характерную для дидактического дискурса.
Белорусский президент осудил войны, развязанные НАТО в Азии, на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Именно эта тема, затронутая в его выступлении, и освещенная в вопросно-ответной форме, почти точно так же была представлена в речи венесуэльского президента.
Из речи А. Г. Лукашенко Из речи Николаса Мадуро
Под предлогом наличия химического оружия в Ираке известные государства решили демократизировать Ирак. И где это химическое оружие? Где демократия в Ираке? Зачем убили президента Ирака? Где вообще эта страна, и какое будущее у иракского народа? На территории этого государства людям стало жить лучше? Нет. Вы - виновные - скажете, что ошиблись, надо бы остановиться, но опять же - нет, пошли дальше. Начали с Туниса и закончили Ливией. Сценарий тот же. Распяли президента Каддафи, уничтожив государство. В Ливии стало лучше? Нет. И где эта Ливия вообще как целостное государство? Война в Афганистане. Мы должны задать вопрос себе: «Она привела к миру? Она создала ситуацию стабильности для народа Афганистана? - Нет, она привела к уничтожению, опустошению и терроризму. Война в Ираке, которая началась в результате сфабрикованных домыслов и лжи... А основанием для начала войны была нефть. А теперь, много лет спустя, можем ли мы сказать что-нибудь об Ираке? Живет ли Ирак в условиях мира? Нет. Страна просто опустошена. Тем, кто вел войну в Ираке, могу сказать, что это привело еще раз к коллапсу в международной политической системе. Потом была война в Ливии. . никто не имеет права судить и подрывать политический режим по решению другой страны.
4. Проявление непрямого сопротивления и эвфемизация в дискурсе некоторых азиатских политиков
В некоторых выступлениях, как уже сказано, было выражено недовольство американской агрессией в Северной африке и доминирования США в ООН.
Интересную форму выражения неприятия политики США выбрал Председатель КНР Си Цзиньпин (youtu.be/c-gQL2lTmxc). Подразумевая возможное лидерство Китая на мировой арене в дальнейшем, он заговорил о том, что не будет делать Китай, достигнув своей «мечты»: он не будет навязывать никому свою политическую систему, не будет стремиться к доминированию и т. д. Таким образом китайский председатель осудил политику США и заверил мировую общественность в том, что в качестве лидера Китай предпочтительнее Америки.
Еще более интересную и завуалированную форму осуждения американской политики и диктата США в ООН использовал Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев (www.youtube.com/ watch?v=K3r3LHuUheo), предложивший перенести штаб-квартиру ООН в Азию (основания: бурное развитие государств Азии, 2/3 населения Земли живет в Азии, это крупнейший континент).
Антиамериканским было выступление северокорейского представителя, но, несмотря на совершенно ясные и определенные претензии к ООН и США, министр иностранных дел КНДР в одном случае прибег к эвфемизации. Он сказал: «Это трагедия XXI в., что Совет безопасности ООН, который имеет огромные полномочия, действует так неразумно. Над ним просто издевается одна отдельная страна». Возможно, это проявление высококонтекстуальной корейской культуры, для которой характерно стремление избегать прямых высказываний.
5. Протестные и убеждающие выступления.
Агональный дискурс
Формально большая часть выступлений соответствовала Коммуникативному Кодексу, вместе с тем, как уже говорилось, присутствовали элементы агонального дискурса в случаях, когда представители разных военных и экономических блоков говорили о политике своих противников. Кроме того, выступления представителей стран, против которых в ООН выносили осуждающие резолюции, отличались по содержанию и стилю от «стандартных» выступлений. К таким странам относятся, например, Северная Корея и Израиль.
КНДР. На 70-й сессии Генеральной ассамблеи ООН Северную Корею представлял министр иностранных дел Ри Су Ён, выступление которого отличалось логичностью и выдержанностью.
В традиционном для выступлений на этой сессии Генеральной ассамблеи ООН историческом экскурсе северокорейский представитель говорил о том, что образование ООН совпало по времени
с разделением корейского народа, и высказывал возмущение в связи с тем, что политика ООН по отношению к его стране полностью определяется позицией США.
Нужно отметить, что в своем выступлении Ри Су Ён говорил только об отношениях между Северной Кореей, ООН и США. Ни по каким другим проблемам международного сотрудничества он не высказывался. Стиль его выступления был близок к европейскому.
Израиль. Что касается выступления израильского премьера, то нужно сказать, что оно было достаточно эмоциональным, изобиловало яркими риторическими приемами и продолжалось более 40 минут, в то время как речи большинства других глав государств обычно укладывались в 20-25 минут. Поведение его перед произнесением речи было своеобразным и несколько агрессивным. Довольно долго он держал паузу, мрачно оглядывая зал и привлекая таким образом внимание к себе.
В начале речи он, как и большинство выступавших, обратился к прошлому, но не к истории создания ООН, а к истории борьбы Ирана против Израиля в Организации Объединенных Наций. Нетаньяху говорил о Резолюции, предложенной 31 год назад Ираном об исключении Израиля из ООН. Вся речь премьер-министра Израиля была направлена на предотвращение снятия санкций ООН с Ирана (www. israelonline.ru/inisrael/полный-текст-речи-биньямина-нетанияг.htm).
Он использовал яркие метафоры: «А сейчас представьте себе, что сделает Иран, когда санкции будут сняты. Спущенный с поводка и освобожденный от намордника Иран пустится во все тяжкие, пожирая одну жертву за другой. После заключения ядерной сделки Иран тратит миллиарды долларов на оружие и спутники. Вы думаете, это делается ради установления мира? Вы думаете, сотни миллиардов долларов и жирные контракты превратят, в результате снятия санкций, ненасытного тигра в котенка? Если вы действительно так думаете, то вам стоит подумать об этом еще раз».
Этот пассаж показывает насыщенность речи Нетаньяху самыми разнообразными тропами и фигурами речи: здесь и метафоры, и анафоры, и риторические вопросы, и даже шуточный совет слушателям: «Если вы действительно так думаете, то вам стоит подумать об этом еще раз».
Метафоричность в тексте выступления израильского премьера сочетается с афористичностью, здесь присутствуют лаконичные формулировки, претендующие на философский смысл и общечеловеческое
содержание: «Когда дурное поведение вознаграждают, оно лишь становится еще хуже. Дамы и господа, я давно твержу, что самая великая опасность, перед лицом которой стоит наш мир, - это союз воинствующего ислама с ядерным оружием. И я не могу не беспокоиться о том, как бы подписанное ядерное соглашение не оказалось брачным свидетельством, скрепившим этот нечестивый союз».
Нетаньяху не только применяет метафоры, но и реализует их: «70 лет прошло со времен массового убийства 6 миллионов евреев, и вот правитель Ирана обещает уничтожить мою страну. Уничтожить мой народ. И никакой реакции со стороны ООН, практически ни от одного из правительств, представленных здесь, не последовало. Полная тишина! Оглушительная тишина». После этой фразы он молчал минуты две, и в зале действительно воцарилась полная тишина.
Нужно отметить несомненное речевое мастерство, убедительность оратора. Вместе с тем мы видим, что речь его была направлена на решение одной проблемы, которая была крайне актуальна для его страны. Здесь мы имеем дело с протестным выступлением, с ярко выраженным агональным дискурсом, резко контрастирующим по стилю с большинством выступлений.
Таким образом, риторика представителей государств, политика которых не находит одобрения в ООН, отличается от риторики основной части ораторов. Представители этих стран пытаются привлечь внимание международной общественности к своим трудностям и не принимают участия в обсуждении глобальных проблем.
Что касается стиля их выступлений, то он может быть нейтральным (Северная Корея), ярким и эмоциональным с использованием самых разнообразных риторических приемов (Израиль).
Итак, проанализировав выступления ряда глав государств и министров иностранных дел стран - членов ООН, мы приходим к выводу о том, что, несмотря на существование определенного стандарта юбилейной речи в ООН, которому следует большое число ораторов, возможны отклонения от общепринятого сценария выступления.
Национальные и культурные особенности государств, тип их правления, а также интересы страны и позиция ее правительства по обсуждаемому вопросу иногда определяют специфику выступлений, их стиль и тип дискурса. Нужно отметить своеобразие стиля и композиции речей ближневосточных ораторов, а также различие их общих интенций: интеграция и установление консенсуса или развитие конфликта.
Анализ некоторых выступлений подтверждает тезис Е. А. Земской, о том, что наряду с принципом сотрудничества в коммуникации, провозглашенным П. Грайсом, в общении большую роль играет и принцип соперничества, который ведет к спорам, полемике и конфликтам [Земская 1988]. Этот принцип нельзя игнорировать, особенно в мировой политике, поскольку он основан на объективных противоречиях интересов различных стран и политических блоков.
Целями дипломатического дискурса часто являются контроль за принятием решений и применение санкций [Терентий 2010]. Традиционная ритуальность и благообразность некоторых дипломатических актов иногда соседствует с проявлениями конфронтации, нетерпимости, выражающимися в агональном политическом дискурсе.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Баранов А. Н., Паршин П. Б. Языковые механизмы вариативной интерпретации действительности как средство воздействия на сознание // Роль языка в средствах массовой информации. М. : Наука, 1986. С. 100-143. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика / пер. с англ. и нем. Волгоград : Перемена, 1997. 139 с.
Грайс Г. Ф. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике.
М. : Прогресс, 1985. Вып. 16. С. 217-237. Земская Е. А. Городская устная речь и задачи ее изучения // Разновидности
городской устной речи. М. : Наука, 1988. С. 5-44. Михальская А. К. Русский Сократ: Лекции по сравнительно-исторической
риторике. М. : Академия, 1996. 192 с. Могилевич Б. Р. Особенности дискурса межкультурной коммуникации //
Вестник РУДН. Серия Социология. 2009. № 1. С. 44-52. Николаева Т. М. «Лингвистическая демагогия» // Прагматика и проблемы интенсиональности. М. : Ин-т языкознания АН СССР, 1988. С. 154-165. Терентий Л. М. Дипломатический дискурс как особая форма политической коммуникации // Вопросы когнитивной лингвистики. Тамбов, 2010. Вып.1. С. 47-56.
Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса : дис. ... д-ра филол. наук.
Волгоград, 2000. 431 с. Grice H. P. Logic and Conversation (eds) / P. Coll, J. L. Morgan // Syntax and
Semantics 3: Speech Acts. New York : Academic. 1975. С. 41-58. Seidel G. Political Discourse Analysis // Handbook of Discourse Analysis. Vol. 4. London : Academic Press, 1985. P. 43-60.
