CC BY
7
13Соловьев B.C. Об упадке средневекового миросозерцания // Соловьев B.C. Соч. В 2 т. Т.2. М., 1990. С. 344.
14См.: Евлампиев И.И. «Страсти по Андрею»: философия жертвенности. Андрей Тарковский и традиции русской философии // Вопр. философии. 2000. №1. С. 56 - 57.
15См.: Там же. С. 62; также в статье: Евлампиев И.И. Андрей Тарковский и новая философия человека // Вопр. философии. 1996. №12.
ПУБЛИКАЦИИ
ПУБЛИЧНОЕ ЗАСЕДАНИЕ РЕЛИГИОЗНО-ФИЛОСОФСКОЙ АКАДЕМИИ, ПОСВЯЩЕННОЕ ПАМЯТИ ВЛАДИМИРА СОЛОВЬЕВА
В воскресенье 1 ноября в Париже состоялось публичное заседание Религиозно-Философской Академии, посвященное памяти Владимира Соловьева по случаю двадцатипятилетия со дня его смерти. Заседание началось панихидой, отслуженной протоиереем о. Сергием Булгаковым. После панихиды о. Сергий Булгаков сказал слово:
Поминайте наставников ваших (Евр. 13:7). Долг любви церковной к почившему рабу Божьему Владимиру есть прежде всего молитва о душе его, а затем и благодарная память о добром деле жизни его. Есть много людей, которым помог он прийти к вере Христовой и пройти, опираясь на его руку, ту или иную часть своего пути к Богу, и я первый обязан ему этим, и в нем имею одного из путеводителей ко Христу. Рабу Бож. Владимиру вверено было служение слова, подобное служению ранних христианских апологетов, которые помогали пробиваться к вере через тьму неверия и язычества, и к тому Бог наделил его многими дарами. Он был проповедником веры в Бога и Церковь, и всю жизнь нес подвиг этого исповедничества. Ему даны были многие дары, - дар религиозного воодушевления и живого, опытного проникновения в догматы, дар духовной свободы, дар отыскания Царства Божья в силе, правде и красоте его раскрытия в исторических путях человечества, дар печалования о расколах церковных. Большие и многие дары влекут с собою и
большие трудности, и духовные восхождения должны оправды -ваться соразмерным молитвенным подвигом. Трудно всегда сохранять духовное равновесие и трезвенность, не делаясь жертвой искушений и прельщений, не смешивая вдохновенности с вдохновением, возбуждения с пророчествованием, дерзновения с самочинием, и почивший раб Божий Владимир не всегда и не во всем оставался свободен от этих смешений. И дело любви церковной к почившему является не только хранить о нем молитвенную память, но и продолжать жизненное дело его, исправляя его в уклонениях и ошибках и тем и освобождая душу автора от их последствий, на нем тяготеющих.
В числе других уклонений было и то, которое постигло его на пути его исканий церковного воссоединения всех, именно, смущающее многих тайное присоединение его к католичеству, которое неизвестно было при его жизни и поныне остается неразгаданной тайной. Однако перед смертью умирающий обратился к Таинствам Православной Церкви, на смертном одре он не отторгся от Православия, и Православие не отрицается своего сына, ныне нами благодарно поминаемого.
После слова о. Сергия Булгакова Н. А. Бердяев сказал на тему: «Идея Богочеловечества у Вл. Соловьева»:
Русские неблагодарны к своим замечательным людям. Эта неблагодарность сказалась и в отношении величайшего русского мыслителя. Образ Вл. Соловьева остается загадочным. Есть Соловьев «дневной» и Соловьев «ночной». И противоречия Соловьева ночного иногда лишь кажущимся образом были примирены в сознании Соловьева дневного. Он мистик и рационалист, православный и католик, человек церковный и свободный гностик, консерватор и либерал. Противоположные направления его считают своим. Но он был и остался одиноким. Вл. Соловьев — универсальный ум, и центральной идеей его была идея конкретного всеединства. Но движущий пафос В. С. нужно искать в идее Богочеловечества. С этим связано его понимание христианства. Он прежде всего религиозный защитник человека и человечества. Он борется со всеми уклонами к монофизитству. Вл. Соловьев вернулся к вере отцов после гуманистического опыта новой истории, после свободного пути познания. И для него свобода и активность человека есть часть христианства, как ре-
лигия Богочеловечества. Он вносит в христианство принцип развития. Он всю жизнь защищает свободу духа, свободу совести, чем отличается от католичества. Христианство предполагает не только веру в Бога, но и веру в человека, т. е. в соединение в Богочеловечестве двух природ. В первый период, к которому относятся «Чтения о Богочеловечестве», настроение Вл. Соловьева отличается оптимизмом. Он не видит трагизма исторического процесса и представляет себе эволюционно осуществление теократии на земле. B.C. исходит из кризиса современной цивилизации. Но он признает положительное значение отпадения природных человеческих сил от Бога как условия свободного их воссоединения с Богом. B.C. прошел через германский идеализм, который для русской религиозной мысли имеет то же значение, какое имела греческая философия для учителей Церкви. Рационализм и мистицизм сочетаются в религиозной философии Соловьева. Он понимает христианство не только как данность, по и как задание. Христианство есть организованная любовь. Для В. С. Богочеловечество явится в результате соединения божественного начала Церкви на Востоке и человеческого начала на Западе. Активное выражение человеческого начала в Богочеловечестве — основная идея В. С. Он верит в человечество, как в реальное существо. С этим связано учение о Софии. София есть идеальное, совершенное человечество. Человечество — душа мира. София — душа мира. София, душа мира, человечество — двойственное существо, божественное и тварное. Нет резкого разделения между сверхъестественным и естественным, как в томизме. Человечество вкоренено в Божественном мире. Каждый человек вкоренен в универсальном, небесном человеке, в Адаме Кадмоне Кабаллы. Мировая душа свободна, она свободно, предмирно и довременно отпала от Бога и свободно должна к нему вернуться... В. С. учит об абсолютном сущем и абсолютном становящемся. Богочеловечество есть абсолютное становящееся. Явление Христа есть явление Нового Адама, есть антропогенический и космогениче-ский процесс. В. С. чуждо судебное понимание искупления. В этом он чужд католической теологии. В христианском человечестве должно произойти тоже соединение двух природ, которое индивидуально произошло в Иисусе Христе. В. С. никогда
не понимал христианство, как религию личного спасения, а всегда понимал его, как религию спасения и преображения мира, как религию социальную и космическую. Отрицательное развитие человеческого начала имеет положительное значение для Богочеловечества. В. С. придает огромное значение еврейству именно потому, что в нем выражена напряженная активность личного человеческого начала. С религиозным утверждением человеческого начала у В. С. связано его понимание пророческого служения, свободного пророчествования. Пророк в отличие от священника есть боговдохновенный человек. В. С. был одинок и не понят, потому что он чувствовал себя призванным к пророческому служению. Он, как и кардинал Нью-ман, признает догматическое развитие в Церкви. В статье «Об упадке средневекового мировоззрения» В. С. видит в гуманизме и прогрессе, в гуманных общественных реформах большее осуществление христианских начал, чем в условном и полуязыческом христианстве. Он всегда требовал, чтобы христианство было реально осуществлено в жизни, личной и общественной. Христиане сами должны быть лучше, а не нападать на нехристиан. Эту подлинно христианскую мораль он применял к еврейскому вопросу. В статье «Идея человечества у Ав. Конта» В. С. сближает культ Великого Существа — Человечества с культом Мадонны и культом Св. Софии. Человечество есть половина Богочеловечества. Конт не совершал греха против Духа Св., и Соловьев предлагает внести его имя в христианский календарь. В. С. был своеобразным христианским гуманистом. Человечность для него органически входит в христианскую веру. В. С. не всегда верно решал религиозную проблему о человеке, но заслуги его огромны в самой постановке проблемы. В первый свой период Соловьев недооценивает силы зла в мире и его нарастания. Он не свободен от иллюзий прогресса. Его концепция вселенской теократии есть чистейшая утопия, которая у него самого под конец рухнула. В «Повести об антихристе» историческая перспектива окончательно заменяется перспективой эсхатологической. В. С. не верит больше ни в какие исторические задачи. Власть в мире окончательно переходить к антихристу. Антихрист — филантроп, благодетель человечества. В. С. видит, что зло нарастает под видом добра. Теократия не может осуществ-
ляться путем необходимой эволюции. Дело В. С. приводит нас к мучительной проблеме христианского сознания: христиане должны осуществлять правду Христову в мире, царство Божье на земле и царство Божье на земле легко может оказаться подменой, царством антихриста. Коммунизм соблазняет кажущимся осуществлением социальной правды. Новая история создала ересь гуманизма. И необходим церковный ответ на тревожный религиозный вопрос, поставленный этой ересью, — раскрытие положительной правды о человеке, о его творческом признании. В. С. всей своей жизнью ставил этот вопрос и помогал его разрешению. Он верил в пророческую сторону христианства и призывал к творческому возрождению христианства. В этом его бессмертная заслуга.
Профессор Б. П. Вышеславцев в своей речи «Владимир Соловьев и Платон» сказал следующее: В. Соловьев является типичным представителем восточного христианства, воспринятого нами от эллинов. Это выражается в его богословии, в его философии, в его мистике, и даже в его отношении к другим исповеданиям: нельзя понять его практического отношения к католичеству, если не иметь в виду, что он одержим идеей всеединства и православной идеей вселенской соборности.
Вслед за виднейшими восточными отцами Церкви, вслед за Дионисием Ареопагитом и Максимом Исповедником, Соловьев вступает на путь Платонизма. Платон предопределяет весь путь, весь метод его философствования, всю его любовь к Софии. В конце своей жизни он ставит себе задачей дать русской философствующей мысли Платона, как это сделал Шлей-ермахер для Германии. Во всей мировой философии Платон является единственным в своем роде соединением трех потенций духа: диалектического гения, поэтического таланта и мистиче-ской одаренности. В этом сочетании даров Соловьев конгениален Платону; более того, Платону конгениальна русская душа: тому доказательством является Достоевский с его трагическим гением, диалектическим талантом и мистическими озарениями.
Напротив, латинский гений католичества всего менее кон -гениален Платону: он вдохновляется Аристотелем, его рассудоч -но-аналитическим талантом, лишенным всякой поэзии и мистики, его «Евклидовым умом». Логика Аристотеля и рассудочно-
аналитический гений римских юристов предопределили характер католической теологии: ее статичность, конечность, абсолютность решений, юридизм (теория искупления), успокоение формальных разграничений. Всегда характерным остается для нее полное непонимание диалектики, с ее апориями, переходами, текучестью, с ее всеединством и соборностью; и далее — подозрительное отношение к мистике, которая ставится под надзор инквизиции и «директоров совести».
Все это глубочайшим образом противоречит духу Соловь -ева, который владеет, конечно, методами западно-европейской мысли, как ученый и философ, но в своей интимной мистике определяется всецело влияниями востока: сирийским гнозисом, Индией, неоплатонизмом и восточными отцами церкви. Никогда католичество не потерпело бы мистику «Софии». Если бы Соловьев действительно перешел в католичество, он навсегда остался бы там чужим, как остались чужими католичеству Скотт Эриуген, Николай Кузанский и Мейстер Эккехагардт.
Подлинное православие Соловьева всего лучше доказывается его последним гениальным произведением Повестью об антихристе. Речь старца Иоанна о единстве христианской Церкви и соединении исповеданий есть образец православия — свободного, вселенского и соборного. Здесь нет речи о переходе всех в католичество, нет речи и о том, что папа является единственным вождем христиан в их борьбе с антихристом. Соборное единство христиан осуществляется в порыве любви, в сознании того, что «перегородки исповеданий не доходят до небес» (Филарет). Католик никогда так не закончил бы «Повесть об антихристе» (см. напр. Бенсон).
Печатается по первой публикации: «Путь».Париж, 1926. №2. С. 219-221.
ВАЛЕНТИН СПЕРАНСКИЙ
ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА НАЗАД (Памяти Владимира Соловьева)
