CC BY
58ГРОШЕВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ - профессор кафедры уголовного права, Кубанский государственный аграрный университет им. И.Т. Трубилина (groshev@mail.ru).
OSADCHUK, OKSANA A. - Ph.D. student, Kuban State Agrarian University named after I.T. Trubilina, Senior Lecturer, Sevastopol
Institute of Economics and Humanities (branch) of the Crimean Federal University named after V.I. Vernadsky.
GROSHEV, ALEXANDER V.- Professor, Department of Criminal Law, Kuban State Agrarian University named after I.T. Trubilin.
УДК 343.7
ДМИТРЕНКО А.П., ПОДГАЙНЫЙ А.М., СУПАТАЕВА Ж.Э.
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ НАСИЛИЕ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ: ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ПОНЯТИЯ, ФОРМ И ПРЕДЕЛОВ НАКАЗУЕМОСТИ
Ключевые слова: насилие, понятие психического насилия, виды насилия, физическое насилие, психическое насилие, информационное насилие, энергетическое воздействие, информационное воздействие, внеинформационный способ насилия, оскорбление, клевета, угроза.
В статье исследуется понятие психического насилия в уголовном праве, проводится его отграничение от физического и психофизического насилия. Показана возможность воздействия психического насилия на здоровье человека, дана характеристика общественной опасности конкретных форм его проявления. Авторы полагают, что оскорбление, являющееся наиболее распространенной формой психического насилия, обладает более чем достаточными степенью и характером общественной опасности для его криминализации.
DMITRENKO A.P., PODGAYNY A.M., SUPATAEVA Z.E.
PSYCHOLOGICAL VIOLENCE IN CRIMINAL LAW: PROBLEMS OF DEFINITION OF CONCEPT, FORMS AND
LIMITS OF PUNISHABILITY
Keywords: violence, types of violence, physical violence, mental violence, information violence, energy impact, information impact, non-informational way of violence, insult, slander, threat.
The article explores the concept of mental violence in criminal law, distinguishes it from physical and psychophysical violence. The possibility of the impact of mental violence on human health is shown, a characteristic of the social danger of specific forms of its manifestation is given. The authors believe that insult, which is the most common form of mental violence, has more than a sufficient degree and nature of public danger for its criminalization.
До настоящего времени значительная часть людей допускает возможность решать возникающие проблемы путем применения насилия. Нередкими являются ситуации разрешения конфликта с помощью нанесения побоев, оскорбления или воздействия на оппонента путем распространения клеветнических сведений, порочащих его или близких ему лиц, а также различного рода угроз. Наиболее репрессивными и эффективными мерами противодействия этому общественно опасному явлению следует признать уголовно-правовые. В теории насилие принято делить на две разновидности, по критерию наличия или отсутствия физического воздействия на тело человека, - на физическое и психическое насилие. При этом физическое насилие и вопросы его квалификации на уровне доктринального и судебного толкования рассмотрены достаточно детально, в то время как проблемам, связанным с определением психического насилия, его классификацией и уголовно-правовой оценкой уделено явно недостаточное внимание.
В доктрине уголовного права сформировались два подхода относительно понимания психического насилия, условно их можно назвать узким и широким. Представители первого, к психическому насилию относят только угрозу применения физического насилия [1]. Исследование судебно-следственной практики показывает, что, как правило, только такое психическое насилие получает уголовно-правовую оценку. Вместе с тем, предложено и значительно более широкое понимание психического насилия, к которому, помимо угрозы, относят оскорбление, издевательство, травлю и другое [2].
Полагаем, что решать вопрос об обоснованности высказанных позиций следует с учетом того, что на человека возможно воздействовать двумя способами - физически (энергетическое воздействие) и психически (информационное воздействие) [3]. При информационном воздействии до сведения человека доводятся сведения (информация) речевым или конклюдентным способом. Информация может быть сообщена адресату непосредственно при личном контакте, а также опосредованно, когда она передается с помощью информационных или телекоммуникационных технологий. Согласно данным, полученным при изучении судебной практики, насильственное информационное воздействие на человека довольно редко получает уголовно-правовую оценку,
так, от общего числа насильственных преступлений в виде жеста было совершено только 3%, а слова - 1% [4].
Как правило, это были психические насильственные посягательства, совершенные в виде клеветы, оскорбления или угрозы. Анализ ряда фактов оскорбления и клеветы, свидетельствует, что посягающие при их совершении имели намерения воздействовать на свободу волеизъявления потерпевших или причинить им психическую травму. Это позволяет констатировать, что здоровье человека в этих, по существу, насильственных преступлениях всегда страдает, или, как минимум, ставится под угрозу причинения вреда, наряду с честью и достоинством личности. В этом аспекте следует отметить, что общественная опасность оскорбления, как разновидности насильственного посягательства на личность, в настоящее время является довольно высокой, а, следовательно, вызывает серьезные сомнения решения законодателя о декриминализации оскорбления.
Также следует выделить внеинформационный способ насилия. Эта разновидность может использоваться в качестве способа совершения ряда преступлений. Внеинформационное насилие заключается в воздействии на сознание человека путем применения физического насилия, введения в организм химических веществ или иного воздействия на отдельные участки мозга.
Выделяют три вида внеинформационного насилия: 1) причинение вреда психическому здоровью человека посредством применения физического насилия; 2) приведение лица в бессознательное состояние путем введения в организм химических веществ; 3) модификация поведения человека путем воздействия на отдельные участки его мозга.
Полагаем, что внеинформационное насилие нельзя признать исключительно психическим, поскольку при его применении используется и энергетическое воздействие на человека, в качестве средства, обеспечивающего возможность насильственного психического влияния на его сознание, поэтому его следует отнести к самостоятельному комбинированному виду - психофизическому насилию.
Также можно встретить мнение о необходимости признания разновидностью психического насилия физического воздействия на человека, совершенного с применением информационных методов. Такое воздействие возможно на людей, не в полной мере осознающих характер и социальное значение происходящего в силу психического заболевания или малолетнего возраста. Так, имеют место случаи, когда под различными предлогами лиц, страдающих психическими заболеваниями, или малолетних убеждают самих причинить себе какой-либо вред, вплоть до лишения жизни. Поскольку в таких ситуациях непосредственной причиной наступления вреда является физическое насилие, которое применяет к себе потерпевший, действия которого не находятся под актуальным контролем его сознания, то такие случаи следует признавать посредственным причинением вреда, а соответственно не психическим, а физическим насилием.
Полагаем, что в качестве сущностного критерия, отграничивающего физическое, психофизическое и психическое насилие друг от друга, следует выделить использование в качестве способа воздействия на человека - информационного (нефизического) или физического (энергетического). Использование последнего, исключает возможность признания насилии исключительно психическим.
Итак, резюмируя ранее изложенное, полагаем, что под психическим насилием в уголовном праве следует понимать деяние, выразившееся в непосредственном или опосредованном информационном воздействии на человека, причинившем или создавшим опасность причинения психического, физического вреда его здоровью либо смерти.
В соответствии с этим определением, можно констатировать, что действующим законодательством предусмотрены следующие уголовно наказуемые формы психического (информационного) насилия: угроза, оскорбление, клевета.
Характерно, что общественная опасность психического насилия над личностью, на законодательном и правоприменительном уровне, в Российской Федерации является явно недооцененной. Об этом, в частности, свидетельствует декриминализация в 2011 году клеветы и оскорбления. При этом социально обусловленным является решение законодателя, вероятно осознавшего ошибочность этого акта, о возвращении уголовной ответственности за клевету, принятое им менее чем через год после первого. Изучение уголовных дел о привлечении к уголовной ответственности лиц за клевету и оскорбление, свидетельствует о том, что за названными действиями могут скрываться случаи причинения физического вреда потерпевшим.
Виновные, воздействуя на выбранные ими жертвы исключительно информационно, преследуют цели вызвать у них болезненные психические процессы (испуг, страх, стресс и т.д.) и в итоге наступления психических или соматических заболеваний или даже смерти. Существующая же в российском законодательстве теория необходимой причинной связи, делает практически невозможным квалификацию таких действий как причинение вреда здоровью или убийство. Например, фактически хрестоматийным стал следующий случай психического насилия, вызвавшего смерть потерпевшего, когда виновный, «зная, что другой человек страдает тяжелым заболеванием сердца, сообщает ему сведения, которые приводят последнего в состояние сильного возбуждения или испуга, что влечет обострение болезни и смерть потерпевшего» [5-7]. «В таких случаях на потерпевшего воздействуют психически. На жизнь потерпевшего для причинения ему смерти не направляется никакая механическая сила» [5]. Н.И. Загородников полагал, что такое деяние следует признавать убийством, однако его позиция не нашла поддержки в судебной практике.
В юридической практике можно встретить ситуации, когда клеветнические сведения, явно направленные на причинения вреда психическому и физическому здоровью человека, и даже причиняющие такой вред остаются безнаказанными в силу несовершенства уголовного законодательства. Это имеет место, когда психическое насилие, в виде распространения клеветнических сведений, направлено на причинение вреда здоровью и не затрагивает честь и достоинство потерпевшего. Так, например, ни к уголовной, ни к административной ответственности не был привлечен Д., сообщивший по телефону анонимно Т. об участии ее сына в дорожно-транспортном происшествии и нахождении в больнице в тяжелом состоянии. У Т. наступил психический шок, который продолжался более часа. После того как она узнала, что ее сын жив, она потеряла сознание и более суток находилась в болезненном состоянии. Это деяние было совершено по мотивам мести. Не менее показательным является и случай, когда С., желая навредить мужу после развода, сообщила его родственникам о том, что он умер и необходимо срочно приехать на похороны. С С., в гражданско-правовом порядке, была взыскана только сумма, потраченная на приобретение билетов.
Эти и подобные им ситуации позволяют поддержать предложения о формулировании общей нормы, предусматривающей ответственность за психическое насилие, в главе Уголовного кодекса РФ о преступлениях против жизни и здоровья.
Также обоснованным следует признать возвращение в Уголовный кодекс РФ нормы, предусматривающей ответственность за оскорбление. Выборочное изучение уголовных и административных дел об оскорблении показывает, что нередко виновные не ограничиваются оскорблением как самоцелью, они преследуют в качестве конечного результата свих действий причинение вреда здоровью человека или воздействия на их волю с целью совершения необходимых для них действий. Так, осужденная С., пришла домой к М., выступавшей свидетельницей на ее процессе, и стала высказывать в ее адрес оскорбления, не переставая и после того как С., пытаясь уйти от нее, вышла на улицу, где у нее произошел сердечный приступ. В качестве наглядного примера также можно привести получившие распространение в последние годы, подселения к лицам, имеющим в собственности долевую жилплощадь, специально подготовленных «квартиросъемщиков», которые путем оскорблений делают проживание собственников затруднительным или невозможными, доводят их до психических или соматических заболеваний. Тем самым вынуждая продать принадлежащее им жилье по низкой цене.
Полагаем, что оскорбление, являющееся наиболее распространенной формой психического насилия, обладает более чем достаточными степенью и характером общественной опасности для его криминализации.
Положительным является подход законодателя по расширению круга уголовно наказуемых видов угроз. Наряду с традиционно криминализованными угрозами убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, в Уголовном кодексе РФ 1996 года предусмотрена ответственность за: угрозу совершения взрыва, поджога или иных действий, устрашающих население и создающих опасность гибели человека, причинения значительного имущественного ущерба либо наступления иных тяжких последствий (ст. 205); угрозу убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением или повреждением имущества в отношении судьи, присяжного заседателя или
иного лица, участвующего в отправлении правосудия, а равно их близких в связи с рассмотрением дел или материалов в суде (ст. 296) и т.д. Эту тенденцию следует признать социально обусловленной.
Литература и источники
1. Эренбург А. Ответственность за угрозу и насилие в отношении должностных лиц и граждан, выполняющих общественный долг // Советская юстиция. 1971. №19. С.16.
2. Афиногенов С. Насилие и угроза в проекте нового Уголовного кодекса РФ, принятого Государственной Думой // Юридическая газета. 1996. №4. С. 3.
3. Бойцов А.И. Понятие насильственного преступления // Криминологические и уголовно-правовые проблемы борьбы с насильственной преступностью. Л., 1988. С.138.
4. Тимейко Г.В. Проблемы общего учения об объективной стороне преступления: Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1986. С. 15.
5. Загородников Н.Я. Преступления против жизни по советскому уголовному праву. М., 1961. С.48.
6. Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. М., 1994. С. 20.
7. Ашитов З.О. Социалистическая законность и квалификация преступлений. Алма-Ата, 1983. С.63.
References and Sources
1. Erenburg A. Otvetstvennost' za ugrozu i nasilie v otnoshenii dolzhnostnyh lic i grazhdan, vypolnyayushchih obshchestvennyj dolg // Sovetskaya yusticiya. 1971. №19. S.16.
2. Afinogenov S. Nasilie i ugroza v proekte novogo Ugolovnogo kodeksa RF, prinyatogo Gosudarstvennoj Dumoj// Yuridicheskaya gazeta. 1996. №4.
3. Bojcov A.I. Ponyatie nasil'stvennogo prestupleniya // Kriminologicheskie i ugolovno-pravovye problemy bor'by s nasil'stvennoj prestupnost'yu. L., 1988. S.138.
4. Timejko G.V. Problemy obshchego ucheniya ob ob"ektivnoj storone prestupleniya: Avtoref. dis. ... dokt. yurid. nauk. M., 1986. S. 15.
5. Zagorodnikov N.Ya. Prestupleniya protiv zhizni po sovetskomu ugolovnomu pravu. M., 1961. S.48.
6. Borodin S.V. Otvetstvennost' za ubijstvo: kvalifikaciya i nakazanie po rossijskomu pravu. M., 1994. S.20.
7. Ashitov Z.O. Socialisticheskaya zakonnost' i kvalifikaciya prestuplenij. Alma-Ata, 1983. S.63.
ДМИТРЕНКО АНДРЕЙ ПЕТРОВИЧ - доктор юридических наук, профессор, кафедра уголовного права Московского университета МВД РФ им. В.Я. Кикотя (stvkup@yandex.ru)/
ПОДГАЙНЫЙ АНДРЕЙ МИХАЙЛОВИЧ - кандидат юридических наук, заместитель начальника кафедры административной деятельности ОВД Краснодарского университета МВД России (8124253@mail.ru)/ СУПАТАЕВА ЖЫЛДЫЗ ЭСЕНБЕКОВНА - кандидат юридических наук, доцент факультета переподготовки и повышения квалификации кадров Кыргызского национального университета им. Ж. Баласагына (supataeva.zhyldyz@mail.ru)/ DMITRENKO, ANDTEY P. - LLD (Law), Professor, Department of Criminal law of The Moscow university Ministry of Internal Affairs of Russia of V.Ya. Kikotya (stvkup@yandex.ru).
PODGAYNY, ANDREY M. - PhD in Law, Deputy Head of the Department of administrative Affairs of the Krasnodar University of the Ministry of internal Affairs of Russia (8124253@mail.ru).
SUPATAEVA, ZHYLDYZ E. - Ph.D. in Law, Associate Professor, Faculty of Retraining and Advanced Training of Personnel? Kyrgyz National University named after Zh. Balasagyn (supataeva.zhyldyz@mail.ru).
УДК 343.01
ПИКИН И.В., ИЛЬИН Д.Л., ГАДЖИЕВ Д.Т. РЕТРОСПЕКТИВНЫЙ АНАЛИЗ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ТЕРРОРИСТИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
Ключевые слова: наказание, противодействие, террористическая деятельность.
В статье рассматриваются вопросы исторического характера об уголовной ответственности за террористическую деятельность. В работе предпринята попытка систематизации исторических фактов, подтверждающих что наша страна на протяжении своего развития, активно противодействовала деяниям террористической направленности в том числе путем законодательного закрепления их в нормах права. Для реализации указанной цели автором проведено исследование исторических фактов что позволило сформулировать выводы относительно вопросов закрепления в нормах права ответственности за террористическую деятельность.
PIKIN, I.V., ILYIN, D.L., HAJIYEV, D.T. RETROSPECTIVE ANALYSIS OF LEGISLATION ON CRIMINAL LIABILITY FOR TERRORIST ACTIVITIES
Keywords: punishment, counteraction, terrorist activity.
In the article the questions of a historical nature about the criminal liability for terrorist activities. The purpose of this article was to find and systematize historical facts confirming that our country during its development, actively opposed the actions of the terrorist orientation of the legislator in the law. To achieve this goal, the author conducted a study of historical facts that allowed to formulate conclusions on the issues of consolidation of the law of responsibility for terrorist activities.
В последнее время вопросы защищённости нашего государства от внешних угроз достаточно часто поднимаются как в средствах массовой информации, так и на заседаниях различных силовых ведомств в связи с тем, что общественная опасность и динамика
