CC BY
92
голы есть и в других языков, например, в украинском языке есть глагол цегокать.
Говорить на родном языке правильно - это не только обязанность гражданина страны, но и уважительное отношение к другим членам общества. Именно поэтому так важно уже с детства прививать ребенку любовь к изучению языка. Неправильная, косноязычная речь приводит к непониманию при общении между людьми, к обнищанию языка, к обнищанию сознания носителя языка. Неолексему этовать можно сравнить с мусором, вредным для языка. Совершенно справедливо утверждает Б. А. Зильберт: «Знаковая система языка мотивирована системой элементов общественного сознания (концептов), которые, в свою очередь, детерминированы реальными предметами действительности (денотатами)» [5, с. 26-34].
Ученые пишут об употреблении носителями языка так называемых «широкозначных глаголов» (термин Г.В. Федюневой) [6, с. 89], например, глагол делать. Считаем, что к местоглаголию такие глаголы отнести можно только условно. Это глаголы с общепроцессуальным значением, причем номинировать все действия без исключения они не могут в отличие от неолексемы - глагола этовать (для сравнения: Мы будем праздновать = Мы будем этовать Ф Мы будем делать). Глаголы с обобщенной семантикой «выступают некими аккумуляторами абстрактно-языковых смыслов, обращенных к различным группам полнозначных слов. Они, как и многие другие разряды абстрактной лексики, наполняются конкретно-лексическим содержанием в связном тексте или высказывании, например: ч т о д е л а т ь: писать, плясать, печь, развлекаться и т.д.» [7, с. 90].
В любом случае в языке идут семантические процессы расширения, сужения значений лексем, появления сугубо контекстуальных значений. Считаем, что вмешиваться в языковые процессы мы не должны, да и не сможем, можем только высказать сожаление по поводу появления таких безликих лексем, как просторечная лексема этовать.
Список литературы
1. Гоигоренко О. В. Неодериваты с суффиксальным формантом в русском языке конца XX вв. / Гоигоренко А. В. // Язык. Культура. Современность: проблемы лингвистики: монография. Челябинск: Южно-Уральское кн. изд-во, 2010. 276 с.
2. Новиков Л. А. Избранные труды. Том 1 Проблемы языкового значения / Л. А. Новиков. М.: изд-во РУДн, 2001. 672 с.
3. Баратынская В. М. Урок-ярмарка «Основные классы неорганических соединений» [Электронный ресурс] / В.М. Баратынская. Режим доступа: https://открытыйурок.рф (Дата обращения 04.12.2018).
4. Немченко В. H. Грамматическая терминология: словарь-справочник / В. Н. Немченко. М. : ФЛИНТА: Наука, 2011. 592 с.
5. Зильберт Б. А. Мотивированность языковых знаков; опыт типологии / Б. А. Зильберт // Вопросы семантики. Калининград: КГУ, 1976. Вып. 3. С. 26-34.
6. Федюнева Г. В. О статусе местоглаголия в языке / Г. В. Федюнева //Вопросы языкознания. 2011, №2. С. 89-96.
7. Федюнева Г. В. «Местоглаголие» в северовосточных русских говорах / Г. В. Федюнева // Известия РАН. Серия литературы и языка, 2011, том. 70, №1. С. 58-62. References
1. Grigorenko O. V. Neoderivaty s suffiksal'nym formantom v russkom yazyke konca XX vv. / Grigorenko A. V. // Yazyk.
Kul'tura. Sovremennost': problemy lingvistiki: monografiya. CHelyabinsk: YUzhno-Ural'skoe kn. izd-vo, 2010. 276 s.
2. Novikov L.A. Izbrannye trudy. Tom 1 Problemy yazykovogo znacheniya. M.: izd-vo RUDN, 2001. 672 s.
3. Baratynskaya V. M. Urok-yarmarka «Osnovnye klassy neorganicheskih soedinenij» [Ehlektronnyj resurs] / V.M. Baratynskaya. Rezhim dostupa: https://otkrytyjurok.rf (Data obrashcheniya 04.12.2018).
4. Nemchenko V. H. Grammaticheskaya terminologiya: slovar'-spravochnik / V. N. Nemchenko. M.: FLINTA: Nauka, 2011. 592 s.
5. Zil'bert B. A. Motivirovannost' yazykovyh znakov; opyt tipologii / B. A. Zil'bert // Voprosy semantiki. Kaliningrad: KGU, 1976. Vyp. 3. S. 26-34.
6. Fedyuneva G. V. O statuse mestoglagoliya v yazyke / G. V. Fedyuneva// Voprosy yazykoznaniya. 2011, №2. S. 89-96.
7. Fedyuneva G. V. «Mestoglagolie» v severo-vostochnyh russkih govorah / G. V. Fedyuneva // Izvestiya RAN. Seriya literatury i yazyka, 2011, tom. 70, №1. S. 58-62.
ЯЗЫКОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ ТЕКСТА. ХУДОЖЕСТВЕННО-ПОЭТИЧЕСКИЙ ДИСКУРС. ПРОБЛЕМЫ ОПИСАНИЯ ИДИОСТИЛЯ ПИСАТЕЛЯ
УДК 82
Е. Е. Иванова
Институт развития образования и социальных технологий, Курган
ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ РЕЧИ
ВАСИЛИЯ СЕМИ-БУЛАТОВА
(А. П. ЧЕХОВ. ПИСЬМО К УЧЕНОМУ СОСЕДУ)
Аннотация: Психолингвистический анализ речи поможет понять сущность литературного образа, смысл и логику его поведения. Психологические особенности говорящего включают в себя характеристику темперамента, акцентуации характера, способность к адаптации, самооценку.
Ключевые слова: психолингвистика, речь, литературный образ, языковые уровни.
E. E. Ivanova
Institute for the Development of Education and Social Technologies, Kurgan
PSYCHOLINGUISTIC ANALYSIS OF VASILY'S SPEECH OF SEMI-BULATOV (A. P. CHEKHOV. LETTER TO A SCIENTIST NEIGHBOR)
Annotation: Psycholinguistic analysis of speech will help to understand the essence of the literary image, the meaning and logic of its behavior. The psychological characteristics of the speaker include the characterization of temperament, character accentuation, ability to adapt, self-esteem.
Keywords: psycholinguistics, speech, literary image, language levels.
Чтобы понять сущность литературного образа, необходим психолингвистический анализ его речи. И учитель, и ученик должны уметь, вчитываясь в текст, делать выводы о характере героя на основе анализа языковых единиц, которые этот герой выбрал из системы языка для своей речи. Разумеется, такой анализ является упрощенным, однако он
научит ребенка работать с текстом, а не только заучивать готовые характеристики.
На основе анализа речи можно сделать выводы о психологических особенностях личности и ее психическом состоянии в момент речи.
Психологические особенности говорящего включают в себя характеристику темперамента, акцентуации характера, способность к адаптации, самооценку. При анализе речи Василия Семи-Булатова для описания свойств различных психотипов и особенностей их речи использованы работы психологов К. Леонгарда [Леонгард, 2000], А. П. Егидеса [Егидес, 2002], В. К. Лосевой и А. И. Лунькова [Лосева, Луньков, 1995]. Поскольку «Письмо к ученому соседу» А. П. Чехова - это письменная речь, фонетический и паралингвисти-ческий уровни, спонтанность, инициативность речи нет возможности проанализировать.
По темпераменту различаются сангвиники, холерики, флегматики, меланхолики. В. Семи-Булатов - холерик. Такие люди отличаются нетерпением, порывистостью, вспыльчивостью, несдержанностью (Не могу умолчать и не терплю, когда ученые неправильно мыслят в уме своем и не могу не возразить Вам).
На морфологическом уровне у сангвиников и холериков, отличающихся высоким уровнем психической активности, в речи часто употребляются эмоциональные междометия. Поскольку энергичные и разговорчивые сангвиник и холерик, как правило, доминируют в общении над меланхоликом и флегматиком и являются лидерами, то в их речи преобладают глаголы повелительного наклонения. В этом отражается их желание руководить, быть в центре внимания. Если сангвиники и холерики и употребляют в своей речи прилагательные, то чаще в превосходной степени, выражая этим свой оптимизм и энергию. В. Семи-Булатов на протяжении всего письма использует глаголы в форме повелительного наклонения (приежжайте, побейте). На первый взгляд может показаться, что они содержат в себе совет. Но это не так. Учитывая то, что глагол «приежжайте» повторяется несколько раз, можно сказать, что за этой «просьбой» стоит приказ, требование приехать. Исходя из этого, можно утверждать, что Василий склонен к доминированию, хочет всем управлять, властвовать. Активная жизненная позиция Семи-Булатова проявляется в использовании им глаголов настоящего времени (мешаюсь, навязываю, пишу, терзает).
На лексическом уровне сангвиники и холерики активно используют эмотивную и оценочную лексику. Холерики часто употребляют ругательства. Лексика флегматиков чаще всего нейтральная, без коннотаций. Меланхолики часто используют слова, выражающие грусть, тревогу, переживания, неуверенность. Как холерик, В. Семи-Булатов активно использует эмотивную и оценочную лексику, ругательства (поганеньгого, драгоценный соседушко, дорогой соседушко, орангуташек, наука мать наша родная, матушка природа).
На синтаксическом уровне сангвиник и холерик употребляют, как правило, простые предложения, так как обладают повышенной психической активностью и быстротой мыслительной деятельности. Эмоциональность сангвиника и холерика выража-
ется в текстах предложениями с восклицательным знаком. Черты холерика В. Семи-Булатова проявляются в восклицательных предложениях (Максим... забыл, как по батюшке, извините великодушно! Извините меня, дурмана ядовитого, что так глупо сострил! Ужасно я предан науке! Дай им бог!).
У сангвиника направленность внимания на содержание речи выше, чем у холерика, но ниже, чем у флегматика и меланхолика. Холерики могут впасть в неоправданную экзальтацию или перейти всякие границы в своих высказываниях, при этом аргументация в их речах может быть слабой. Реплики холерика развернуты, но не всегда обладают завершенностью, что объясняется непродуманностью этих реплик. Их логичность и последовательность относительно высокая, характеризуется высокой степенью убедительности и доказательности. Однако, рассчитывая на внушение, которое достигается иррациональным способом - например, силой голоса, эмоциональностью речи, личным авторитетом - они иногда забывают о логичности и доказательности своих убеждающих речей. У флегматиков речь отличается подготовленностью, продуманностью реплик. Направленность внимания на содержание речи высокая. Реплики не всегда развернуты, но характеризуются завершенностью, логичностью, убедительностью. В речах флегматик спокойно обосновывает свое мнение. Ему нравятся рациональные и логические способы доказательства, он вряд ли станет бить кулаком по столу, горячиться и взывать к слушателям. У меланхолика направленность внимания на содержание диалога высокая. Фразы продуманные, взвешенные, правильные. Но, вследствие неуверенности, его речевая деятельность теряет свою логичность и убедительность в новых неожиданных ситуациях. Речь Семи-Булатова непоследовательна, он не сосредоточен на одном предмете разговора. В своем приглашении Семи-Булатов сначала переходит на тему места науки в жизни человека, затем рассказывает о своих «достижениях», что говорит о его невнимании, он выходит за границы тематики письма. Реплики не всегда обладают завершенностью.
Часто то, что произносится холериком, имеет эмоциональную окраску. Выступления у холериков всегда страстные. Им легко удается побуждать и призывать слушателей изменить жизнь, они любят выступать в огромных аудиториях. Эмоциональное убеждение и внушение - вот главный конек таких ораторов. Недостатком речевого стиля флегматика может быть некоторая сухость и излишняя лаконичность, особенно в ситуациях, где стоит раскрыться личностно и поделиться эмоциями - за праздничным столом, в компании. Черты холерика Василия Семи-Булатова проявляются в обилии восклицательных предложений (Максим... (забыл, как по батюшке, извините великодушно! Извините меня, дурмана ядовитого, что так глупо сострил! Ужасно я предан науке! Дай им бог!)
Акцентуация характера включает демонстративный, педантичный, застревающий, возбудимый типы по классификации немецкого психиатра К. Леонгарда. По акцентуации характера Семи-Булатова можно отнести к демонстративному типу, который отличается показным, преувеличенным
выражением эмоций. Ему присуща высокая артистичность в выражении чувств. Семи-Булатов пытается всячески принизить себя, но на самом деле он высокого мнения о себе. Семи-Булатов создал себе образ страстного любителя науки, который занимается самообразованием и в одиночку совершает великие открытия (Ужасно я предан науке! Скажу без хвастовства, что я не из последних касательно образованности, добытой мозолями, а не богатством родителей. Хотя я невежда и старосветский помещик, а все же таки негодник старый занимаюсь наукой и открытиями, которые собственными руками произвожу и наполняю свою нелепую головешку, свой дикий череп мыслями и комплектом величайших знаний.). Создание образа также характерно для демонстративной личности.
На морфологическом уровне демонстративные люди с их показным демонстрированием собственной интеллектуальности, любят долгие беседы с использованием множества прилагательных, наречий, причастий и деепричастий. Педантичный человек с его пунктуальностью, аккуратностью, ответственностью, предусмотрительностью, рассудительностью более других частей речи предпочитает существительные и глаголы. Василий Семи-Булатов пишет длинное письмо с использованием множества прилагательных, наречий, причастий и деепричастий. В речи героя много прилагательных, что свидетельствует о демонстративности и повышенной эмоциональности (жалкие, умнейшее, великая, огненная, лучистая и др.).
На лексическом уровне демонстративный характер иногда, когда хочет показать свою причастность к элите, может специально употреблять непонятную большинству терминологию, в чем проявляется своего рода кокетство. У педантичного характера ключевые слова и ведущие мотивы — «контроль» и «должен». Лексика застревающего характера отражает их зацикленность на какой-либо эмоции. У возбудимого характера, в зависимости от настроения, лексика или с крайне положительной, или с крайне отрицательной коннотацией. Испытывая желание показать свою причастность к элите, Семи-Булатов употребляет терминологию, лексику высокого стиля (жаждал, ореолом, бытия, властитель, крылами). В глаза бросается употребление существительных с уничижительным значением по отношению к себе (старого старикашку, нелепую душу человеческую, мелким чело-вечиком, стрекозу жалкую, неука, дурмана ядовитого, невежда, негодник старый, мой грошовый ум, поганенького) и слова, превозносящие достоинства ученого соседа (драгоценный соседушка; Вашу ученую руку; Вашей умственной сферы и мыслительного горизонта покрытого светилами и аэроглитами). Уничижение автором письма собственного достоинства является намеренным кокетством. На самом деле он о себе очень высокого мнения.
На синтаксическом уровне демонстративный характер может злоупотреблять вводными предложениями, причастными и деепричастными оборотами, скобками, сносками просто ради кокетства. Педантичный характер использует вводные слова и предложения, подчеркивающие ход его рассужде-
ний. У застревающего характера предложения могут быть длинными и состоять из нескольких частей, логически связанных между собой. Он может злоупотреблять вводными предложениями, причастными и деепричастными оборотами, скобками, сносками. Это обусловлено отчасти завышенной самооценкой: каждый поворот мысли, каждая деталь кажутся ему важными для читателя. Возбудимому характеру свойственно употребление предложений, состоящих из одного слова, эллипсов. Речь В. Семи-Булатова витиеватая, изобилует вводными конструкциями, скобками, уточнениями, однородными членами предложения, что подтверждает тот факт, что Василий - демонстративный тип личности. Об этом же говорят и распространенные, с причастными оборотами, сложные предложения (Позвольте ж драгоценный соседушка хотя посредством сих старческих гиероглифоф познакомиться с Вами, пожать мысленно Вашу ученую руку и поздравить Вас с приездом из Санкт-Петербурга в наш недостойный материк, населенный мужиками и крестьянским народом т. е. плебейским элементом. ... Давно искал я случая познакомиться с Вами, жаждал, потому что наука в некотором роде мать наша родная, все одно как и цивилизацыя и потому что сердечно уважаю тех людей, знаменитое имя и звание которых увенчанное ореолом популярной славы, лаврами, кимвалами, орденами, лентами и аттестатами гремит как гром и молния по всем частям вселенного мира сего видимого и невидимого т.е. подлунного).
У демонстративного характера речь выразительная, достаточно тонко выражает эмоции. Зачастую такой человек использует набор готовых штампов. Речь, можно сказать, утонченно конфлик-тогенная. Он не грубит, а язвит. Или даже не язвит, а подает завуалированные конфликтогенные посылы: вы меня утомляете, интересный вы человек, странный вы какой-то, я не с вами разговариваю... У застревающего характера речь спокойная, без эмоционального окраса. Он использует описания, сравнения, объяснения, эпитеты. Все письмо Василия несет эмоциональную окраску: здесь мы видим и ругательства: «дураки», «анафема», «плебейское племя», «орангуташки» и коннотативную лексику: старого старикашку, мелким человечиком, стрекозу жалкую, неука, дурмана ядовитого, невежда, негодник старый, мой грошовый ум, поганенького. Речь выразительная, тонко описывает эмоции, что присуще демонстративному типу характера. Речь витиеватая, язвительная: «Разве мы покрыты шерстью?», «Люди, живя на луне, падали бы вниз на землю, а этого не бывает».
Способность к адаптации проявляется в ориентации на текущий момент, на прошлое, на будущее. Люди, которые постоянно и в подавляющем большинстве используют глаголы в прошедшем времени, говоря о текущей ситуации, ориентированы на прошлое. Они обычно имеют сниженный фон настроения и бессознательную регрессивную ориентацию. Можно сказать, что в их душе живет постоянно неудовлетворенное желание возвратить то, что уже ушло. Но поскольку прошлое никогда в точности не повторяет себя в настоящем, то оснований для разочарования в их жизни предостаточ-
но. Люди, в речи которых доминируют глаголы будущего времени и сослагательного наклонения, ориентированы на будущее. Они бессознательно стремятся уйти от трудностей настоящего момента, в котором они испытывают свою нереализован-ность, и склонны воспринимать себя как объект воздействия внешних обстоятельств. Тенденция к отрыву от настоящего момента характерна для тех, кто переживает жизненные трудности и не уверен в себе. Фразы типа «когда я окончу институт, то у меня будет время подумать о своем подлинном призвании» и «если бы я в свое время закончил институт, то смог бы найти свое призвание» отражают несамостоятельность личности, ее зависимость от внешних условий при принятии решений. Преобладание безличной и возвратной форм глагола («со мной случилось...», «думается, что...», «мне пришлось ...») характерно для людей, которые не чувствуют себя хозяевами своей жизни, она как бы «случается» с ними, и они плывут по ее течению, постоянно нуждаясь во внешней поддержке и опоре. Высокая частота в речи повелительного наклонения глаголов свидетельствует о тенденции к доминированию и самоподавлению («возьмись-ка ты за ум», «и тут я сказал себе: встань на час раньше и больше успеешь сделать»). Такие люди имеют трудности с самоконтролем, что еще больше усиливает их тенденции к самоподавлению.
Бывает, что человек использует одну глагольную форму, говоря об одной сфере жизни, и совершенно другую — рассказывая об иной. Например, говоря о своей работе, пациент использует формы «я предпринял ...», «Я решил ...», «я разрабатываю...», а говоря о своей семье — «мне пришлось...», «я столкнулся с ...», «мне кажется, что ...». Такие различия демонстрируют противоположные установки по отношению к этим сферам жизни. Активная и сознательная жизненная позиция проявляет себя в использовании человеком глаголов настоящего времени. По взаимодействию с окружающей обстановкой Семи-Булатова можно отнести к типу людей с ориентацией на будущее, неадекватным ситуации поведением. В письме преобладают глаголы в будущем времени, что говорит о желании уйти от окружающей его действительности.
Самооценка может быть заниженная, завышенная и адекватная. Люди, которые часто используют личные местоимения первого лица («я», «мне», «мое» и т.д.), имеют выраженное чувство субъектности своей деятельности, адекватное ощущение границ собственного «Я». Преобладающая частота употребления местоимения "я" свидетельствует об эгоцентризме, желании подчеркнуть значимость своей личности или своей собственной деятельности. Преобладание в речи местоимений второго и третьего лица и прямой речи по типу «я ему говорю - ты должен меня слушаться, а он мне говорит - ты ничего в этом не понимаешь» свидетельствует о стремлении переложить ответственность на других и приписать им вину, о низком уровне рефлексии и манипулятивных устремлениях. Преобладание существительных при рассказе о своих эмоциональных состояниях говорит о фиксации на своем состоянии. Например, человек заявляет не «я часто тревожусь» или «мне страшно», а
«у меня высокая тревожность». Так человек превращает состояние в вещь или объект, который овладевает им.
Неоправданная избыточность прилагательных говорит о демонстративности, повышенной эмоциональности, ситуативности реакций. Избыток наречий свидетельствует о возведении частностей в закон и стремлении упростить реальность. Несмотря на внешнее принижение собственного «Я», Василий Семи-Булатов имеет завышенную самооценку. Под его самоуничижением скрывается гордость за собственные «открытия» в науке. Приглашая знаменитого ученого к себе, Василий рассчитывает, что они вместе могут совершить прорывы в научной сфере. (...Занимаюсь наукой и...произвожу открытия, наполняю свой череп мыслями и комплектом величайших знаний. ...Я много произвел открытий своим собственным умом, таких открытий, каких еще ни один реформатор не изобретал). О завышенной самооценке, становлении самого себя в центр реальной действительности, эгоцентризме, желании подчеркнуть значимость своей личности и своей деятельности говорит частое использование личных местоимения первого лица «я», «мне», «мое» (я с Вами не согласен, я открыл, я пламенно люблю, я Вам скажу). Речь персонажа довольно пространная, предложения большие. Это также говорит о завышенной самооценке героя, поскольку Василий считает каждую свою мысль важной и считает нужным донести ее до ученого соседа.
Следует отметить, что подобная самооценка не соответствует реальности. Сам себя Семи-Булатов считает себя человеком умным, образованным, но на самом деле он в ней ничего не понимает, поскольку его рассуждения противоречат всяким научным теориям: Вы пишите, что на луне т. е. на месяце живут и обитают люди и племена. Этого не может быть никогда, потому что если бы люди жили на луне, то заслоняли бы для нас магический и волшебный свет ее своими домами и тучными пастбищами. Без дождика люди не могут жить, а дождь идет вниз на землю, а не вверх на луну. Люди, живя на луне, падали бы вниз на землю, а этого не бывает. Нечистоты и помои сыпались бы на наш материк с населенной луны. Могут ли люди жить на луне, если она существует только ночью, а днем исчезает? И правительства не могут дозволить жить на луне, потому что на ней по причине далекого расстояния и недосягаемости ее можно укрываться от повинностей очень легко.
Психическое состояние говорящего также отражается в выборе языковых единиц на разных языковых уровнях. В состоянии эмоциональной напряженности уменьшается словарное разнообразие речи. Отбираются наиболее привычные языковые единицы. Эмоции искажают обычные ассоциативные связи, замыкая их вокруг аффективной области. Появляется грубое искажение слов, замена их близкими по звучанию. Эмоциональность выражается в увеличении количества слов, обозначающих действие, появляются слова с четкой положительной или отрицательной коннотацией и слова, выражающие состояние и оценочное отношение индивида к объектам. Нарушается смысло-
вая сочетаемость слов. В речи появляется избыточная информация, употребляются слова-заменители названий соответствующих предметов, событий («это самое», «эта штука» и др.). При эмоциональной напряженности наблюдаются неполные предложения, изменяется порядок слов в предложении (он чаще обратный, чем прямой), ошибки грамматического согласования. В ситуации эмоциональной напряженности утрачивается чистота сообщения. Нарушается способность логически и четко изложить свою мысль, точно передать информацию, наблюдается нечеткость, размытость изложения, нарушение логической последовательности изложения. Состояние аффекта отражается в аффектированной речи - речи с подчеркнуто преувеличенным выражением какого-либо чувства, настроения, характеризующейся неестественностью жестов, чрезмерной приподнятостью. При написании письма Василия был в возбужденном состоянии, эмоции испытывал соответствующие: перепады из крайности в крайность, отсутствие сосредоточенности. Общая характеристика настроения: взбудораженность, нетерпение встречи, ощущение собственного превосходства перед «плебейским племенем», гордость за знакомство с ученым, желание быть с ним на одном уровне.
Список литературы
1. Егидес А. П. Как научиться разбираться в людях: АСТ Пресс. 2002.
2. Красных В. В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций. М.: ИТДГК «Гнозис», 2001.
3. Леонгард К. Акцентуированные личности: Феникс; Ростов на Дону, 2000.
4. Лосева В. К., Луньков А. И. Диагностика переживаний детей и взрослых по их речи и рисункам: М.: А.П.О., 1995.
References
1. Yegides A. P. Kak nauchit'sya razbirat'sya v lyudyakh: AST Press. 2002.
2. Krasnykh V. V. Osnovy psikholingvistiki i teorii kommunikatsii: Kurs lektsiy. M.: ITDGK «Gnozis», 2001.
3. Leongard K. Aktsentuirovannyye lichnosti: Feniks; Rostov na Donu, 2000.
4. Loseva V. K., Lun'kov A. I. Diagnostika perezhivaniy detey i vzroslykh po ikh rechi i risunkam: M.: A.P. O, 1995.
УДК 81
О. С. Ивченко, Е. А. Хомутникова Курганский государственный университет, Курган
СЕМАНТИКА ЛЕКСИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ «ELF» В РОМАНЕ ДЖ.Р. Р. ТОЛКИЕНА «ВЛАСТЕЛИН КОЛЕЦ»
Аннотация. В статье рассматривается лексическая единица «elf» и её формы в романе «Властелин Колец». Материалом исследования послужил роман Дж. Р. Р. Толкиена «Властелин Колец». Картотека исследования включает 458 единиц. Авторы приводят примеры функционирования исследуемой лексемы в данном произведении. Компонентный анализ лексического значения позволяет авторам дать новое, более актуальное определение слова «elf».
Ключевые слова: Компонентный анализ, лексическая единица, сема.
O. S. Ivchenko, E. A. Khomutnikova Kurgan State University, Kurgan
A SEMANTICAL STUDY OF THE LEXEME "ELF" IN "THE LORD OF THE RINGS" BY J. R. R. TOLKIEN
Annotation. This article is dedicated to the word "elf and its forms as lexical units in "The Lord of the Rings" by J. R. R. Tolkien which was also used as the leading source for our research. The card-index includes 458 units. The authors provide examples of semantical functioning of the above-mentioned lexeme in the novel. Semantical analysis data enables the authors to frame an up-to-date definition of the word "elf'.
Key-words: Componental analysis, lexical unit, seme.
Произведение Дж. Толкиена «Властелин колец» остается популярным объектом современных отечественных филологических исследований.
Наиболее активно роман Дж. Толкиена исследовался с литературоведческой точки зрения. С. Л. Кошелев [1], Р. И. Кабаков [2] изучали жанровое своеобразие трилогии «Властелин Колец». О. Л. Кабачек [3], Н. Н. Мамаева [4] описывали сказочные мотивы и традиции английской литературной сказки в произведениях Дж. Р. Р. Толкиена. С. Б. Лихачева [5], С. А. Лузина [6] рассматривали место мифов в творчестве писателя.
На современном этапе литературоведческое направления представлено, например, работами О. Г. Нимановой [7], А. А. Гильмановой, И. А. Мак-лавова, Н. В. Маклаковой [8], М. А. Штейнман [9].
Лингвистический аспект изучения произведения Дж. Толкиена «Властелин колец» представлен не так широко. Проблемы перевода данного текста изучали, например, Н. Г. Семёнова [10], М. Н. Фадеева. Концептуальные особенности романа Дж. Толкиена исследованы в работах О. А. Мироновой [11], Л. Н. Марьиной [12]. Ученые также обращались к анализу ономастических (Е. А. Луговая [13], А. П. Миньяр-Белоручева [14], А. В. Плотникова [15]) и лингвостилистических особенностей романа (А. И. Ревякина, О. О. Скуратова [16]).
За последние несколько десятилетий жанр фэнтези снискал мировую популярность и стал неотъемлемой частью массовой культуры. Каждый год в этом жанре выходят сотни книг, фильмов, сериалов и видеоигр, проводятся крупномасштабные фестивали поклонников этого направления. Особенно значимое количество любителей фэнте-зи происходит из англоязычного мира, что неудивительно: фэнтезийные миры создавались многими англоязычными авторами с мировым именем, такими как Роджер Желязны (цикл «The Chronicles of Amber»), Стивен Кинг (цикл «The Dark Tower»), Джордж Мартин (цикл «A Song of Ice and Fire»), Клайв Стейплс Льюис (цикл «The Chronicles of Narnia») и многими другими. Однако не будет преувеличением отметить, что, вероятно, главным популяризатором фэнтези, человеком, широко представившим этот жанр всему миру, является Джон Рональд Руэл Толкиен со своим романом «The Lord of the Rings», или в русском переводе «Властелин колец». Именно он, проделав титаническую работу по обработке германского и кельтского фольклора,
