CC BY
211
РАЗДЕЛ Х-XI ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ. ОБРАЗОВАНИЕ. БЕЗОПАСНОСТЬ. ЗДОРОВЬЕ
УДК 159.91
С. И. Кудинов, С. С. Кудинов
ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПРОЯВЛЕНИЯ АДДИКЦИЙ ЛИЧНОСТИ
На протяжении длительного исторического периода развития науки мозг изучался как некая субстанция, в которой может заключаться рассудок. Однако многие существенные стороны деятельности мозга не могли быть поняты, так как оставались не раскрытыми ее механизмы. Развитие нейрофизиологии способствовало расширению перспектив для объяснения механизмов деятельности мозга.
Представления об электрической природе функции нервов сформировались из нескольких научных наблюдений. В конце XVIII в. профессор анатомии Болонского университета Л. Гальвани, проводя опыты с препаратами обнаженных задних лапок лягушек, открыл явление, названное им «животное электричество». Вывод о том, что подергивание ножек лягушки в опытах Гальвани вызывалось электрическими токами в соответствующих нервах, был подтвержден во многих лабораториях в начале XIX в. Было установлено, что пропускание электрического тока через нерв, управляющий данной мышцей, заставляет эту мышцу сокращаться. Таким образом, подтверждается электрическая основа действия нервов. Но до определенного времени эти эксперименты не касались мозга.
В 1875 г. Р. Коттон открыл факт генерации электрического тока самим мозгом. Накопившаяся к концу столетия информация свидетельствовала о том, что электрические свойства мозга родственны свойствам нерва и мышцы.
В. В. Правидич-Неминский в 1913 г. зарегистрировал у животных «элек-троцереброграмму» и впервые сделал попытку систематизировать подобные наблюдения. Эксперименты всех исследователей проводились на открытом мозге животных, поскольку электрические изменения в тканях мозга очень малы. Несколько лет спустя И. М. Сеченов обратил внимание на ритмический характер колебаний потенциалов в структурах мозга. Но несмотря на всю важность установления электрической природы действия нервов, методы, имевшиеся в распоряжении ученых прошлого, не позволяли ответить на вопросы, касающиеся деталей этого процесса.
Электрическая активность человеческого мозга была открыта в 1924 г. Г, Бергером из Иенского университета. Приклеивая небольшие металлические пластины к коже головы испытуемого и соединяя их с чувствительным гальванометром, он наблюдал ничтожные электрические потенциалы в несколько тысячных вольта, колеблющиеся некоторым нерегулярным образом, - видимо, вследствие каких-то особенностей работы мозга. Путем фотографической регистрации ему удалось исследовать изменения этих по-
тенциалов во времени. По форме полученной кривой эти изменения были названы «мозговыми волнами», в них обнаруживалась периодичность и регулярность. После 1930 г. открытия Бергера были подтверждены английскими исследователями. С развитием радиотехники задача надежной регистрации электрических потенциалов упростилась. На клиническом и экспериментальном материале были подтверждены предположения о диагностическом значении вариаций электрических ритмов. Эти данные позволили идентифицировать различные виды электрической активности, чрезвычайно важные как непосредственно для клиники, так и для дальнейших теоретических исследований.
Современные данные о функционировании нервной системы, обеспечивающей протекание психических процессов, получены при помощи трех основных методик: разрушения, раздражения, регистрации.
На данном этапе основными являются методы регистрации физиологических процессов (электрофизиологические методы). В физиологической активности клеток, тканей и органов особое место занимает электрическая составляющая. Электрические потенциалы отражают физико-химические следствия обмена веществ, сопровождающие все основные жизненные процессы, и поэтому являются исключительно надежными, универсальными и точными показателями течения любых физиологических процессов. И, конечно, очень важно, что большую часть этих показателей можно регистрировать, никак не вмешиваясь в изучаемые процессы и не травмируя объект исследования. К наиболее широко используемым методам относятся регистрация электрической активности кожи, электроэнцефалография, электро-окулография, электромиография, электрокардиография. В свою очередь, среди методов электрического исследования ЦР1С человека наибольшее распространение получила регистрация колебаний электрических потенциалов мозга с поверхности черепа - электроэнцефалограмма (ЭЭГ). В ЭЭГ отражаются только низкочастотные биоэлектрические процессы длительностью от 10 мс до 10 мин. Предполагается, что ЭЭГ в каждый момент времени отражает суммарную электрическую активность клеток мозга.
Электроэнцефалография, при более детальном ее изучении, вероятно, может дать ответы на многие вопросы и пролить свет на некоторые аспекты деятельности мозга.
С технической точки зрения ЭЭГ представляет собой непрерывную запись величин разности потенциалов между собой. Как любые электрические потенциалы, ЭЭГ всегда измеряется между двумя точками. Соединение исследуемых точек поверхности черепа с измерительным устройством называется отведением. Существуют два способа регистрации ЭЭГ — биполярный и монополярный. При биполярном отведении регистрируется разность потенциалов между двумя активными электродами. При монополярном методе регистрируют разность потенциалов между различными точками на поверхности по отношению к какой-то одной индифферентной точке. При расположении электродов используют различные схемы, разработанные в соответствии с задачами отдельных ЭЭГ-лабораторий.
Для характеристики ЭЭГ используют следующие показатели: частоту электрических колебаний, их длительность, форму, амплитуду, топографическое расположение, группирование в различные ритмические группы и
элементы, реактивные изменения, наступающие в ЭЭГ в результате применения раздражителей.
Основным элементом ЭЭГ является колебание (волна). Она представляет собой преходящее изменение потенциальной разницы в точках мозговой поверхности. Ряд одинаковых колебаний приводит к формированию соответствующего ритма, а преобладающий ритм в данной ЭЭГ характеризует основную активность. На основании главным образом частоты колебаний на ЭЭГ различают альфа-, бета-, тета-, дельта-ритм.
При повышении уровня функциональной активности мозга (напряжение внимания, интенсивная психическая деятельность, чувство страха, тревоги и т. д.) амплитуда альфа-ритма уменьшается, а часто полностью исчезает. На ЭЭГ проявляется высокочастотная нерегулярная активность. Автоматический анализ показывает, что в спектре мощности ЭЭГ исчезает доминантный пик в области альфа-ритма и спектр уплощается с равномерным распределением мощности по всем основным частотам, ч то подтверждает физиологическую интерпретацию этого феномена как десинхронизацию активности нейронов. При кратковременном внезапно возникшем на фоне покоя внешнем раздражении (особенно вспышке света) эта десинхронизация возникает резко, и в случае, если раздражение не носит эмоционального характера, наблюдается достаточно быстрое восстановление альфа-ритма.
Такая реакция на ЭЭГ имеет несколько названий в зависимости от значения, которое в нее вкладывается: «реакция активации», «ориентировочная реакция», «реакция угасания альфа-ритма». Реакция активации возникает как следствие появления нового фактора в окружающей обстановке, требующего дополнительной мобилизации активности организма и ориентации его в новой ситуации. При повторных предъявлениях одного и того же стимула реакция активации постепенно слабеет и через некоторое время практически полностью угасает. Скорость угасания реакции зависит от субъективной значимости стимула, а также от внутреннего состояния организма, в связи с чем она может служить в определенных ситуациях мерой оценки состояния мозга. Ее наличие или отсутствие может быть дополнительным критерием степени реактивности мозга, показателем влияния нейронных фармакологических средств.
Бета-ритм - волны синусоидной формы с частотой колебаний у разных людей от 14 до 30 Гц и амплитудой приблизительно 5-30 мкВ. Регистрируется в ЭЭГ людей бодрствующего состояния. Характерная особенность ритма в том, что он очень нестабилен: в разных отведениях он может значительно варьироваться. Лучше всего регистрируется в области передних центральных извилин, однако распространяется и на задние центральные и лобные извилины (в РР1РЗ и РР2Б4, РР1Р7 и РР2Р8 отведениях).
Тета-ритм - ритм, имеющий частоту 4-8 Гц и амплитуду от 20-30 в норме и до 100 мкВ и более при патологической активности. У взрослых людей, находящихся в состоянии бодрствования, встречается реже, чем другие ритмы. У детей от года до 14-15 лет считается нормальной составляющей ЭЭГ. Встречается в бодрствующем состоянии везде, но в височной и теменной области чаще всего. Наиболее выражен тета-ритм в гиппокампе (регистрируется в отведениях ¥1ТЗ и Р8 Т4). Также была установлена связь ритма с деятельностью таламуса и структурами, расположенными вокруг
третьего желудочка. Поскольку локализация данного ритма находится в отделах, которые согласно уже описанной схеме отвечают за эмоциональное реагирование, можно предположить, что показатели тета-ритма могут являться отражением деятельности этих отделов (лимбической системы, ретикулярной формации, ствола и т. д.). Действительно, как отмечает П. И. Гуляев, тета-ритм связан с эмоциями, у детей он проявляется в ЭЭГ в связи с приступами плохого настроения, при возникновении беспричинной агрессии, беспокойства и т. д. Он предполагает, что этот ритм у детей отражает локальную незрелость некоторых структур коры головного мозга. Возможно, нарушения показателей тета-ритма могут свидетельствовать о некоторых нарушениях эмоционально-волевой сферы поведения.
Дельта-ритм состоит из высокоамплитудных волн (от 30 до 200-300 мкВ) частотой 1-4 Гц. Ритм появляется у здорового человека только в состоянии сна или под действием наркоза. В состоянии бодрствования встречаются только медленные единичные колебания с низкой амплитудой, преимущественно в височных областях и в возрасте 40—45 лет. Очаговое или генерализованное увеличение дельта-ритмов является признаком патологии как на ЭЭГ взрослого, так и на ЭЭГ ребенка.
Таким образом, на ленте ЭЭГ хорошо просматривается характер электрической активности мозга и отдельных его структур, и, видимо, выявление некоторых отклонений от описанных показателей ритмов может свидетельствовать о нарушениях в работе мозга, а следовательно, в поведении и деятельности.
Планируя эксперимент, мы предполагали, что по динамическим характеристикам электроэнцефалографической активности мозга можно прогнозировать индивидуальное своеобразие поведенческих характеристик субъекта. Поэтому целью нашего исследования стало выявление того, каким образом особенности электрической активности мозга мо1уг проявляться в способности субъекта к организации своего поведения и какую роль они играют в появлении аддиктивного поведения.
Поскольку уже достаточно известным фактом в психологии, психофизиологии, наркологии является наличие в некоторых отделах головного мозга так называемых опиоидных центров, восприимчивых к наркотическим веществам, то соответственно можно было предположить, что наличие каких-либо нарушений на уровне регуляции активности этих центров может оказать существенное влияние на поведение и деятельность субъекта.
Важным аспектом нашего исследования является выявленная связь между опиоидными центрами и центрами эмоционального реагирования, в частности центрами удовольствия и неудовольствия. Как оказалось, они находятся на уровне одних отделов мозга: лимбической системы. Эти же отделы мозга входят в так называемый «энергетический блок мозга» (А. Р. Лурия), отвечающий за общий уровень активности мозга. Подобная связь не может не натолкнуть на мысль о том, что нарушения на уровне данных отделов мозга могут выражаться в таких аспектах, как повышенная активация, нарушение регуляторных процессов, повышенная активность нейронов опиоидных центров. На нейрохимическом уровне это угнетение или активация медиаторов «хорошего настроения» (нейропептиды - эндор-фины, энкефалииы; катехоламины - норадреналин, дофамин, серотонин).
Как указывают исследования множества нейрофизиологов, угнетение синтеза данных веществ в организме приводит к значительному падению настроения, переживанию негативных эмоциональных состояний, и как следствие, к приспособительным попыткам компенсировать состояние неудовольствия. Одной их таких попыток может стать наркотик, поскольку он обладает действием, схожим с «эйфоризирующим» действием естественных медиаторов, но являете я их суррогатом.
Для того чтобы определить, какие именно нарушения в деятельности мозга могут привести к отклонениям в поведении, нами был проведен подробный анализ существующей информации по функциональной детерминации индивидуальных особенностей человека и его поведения. Мы установили, что определенные нарушения в энергетичности мозга, отражающиеся в его ритмической активности, могут обусловливать такие показатели, как интроверсия - экстраверсия, тревожность, расторможенность и т. д.
Согласно теории активации (Дж, Грей, 1964), каждый субъект обладает индивидуальным уровнем общей активности мозга. С уровнем активации связывают некоторые индивидуальные особенности, прежде всего высокую эмоциональность, возбудимость, расторможенность и т. д. (Я. Стреляу, 1994). Чем выше уровень активности мозга, которая, в свою очередь, выражается в повышенной активации участков энергетического блока мозга как субстрата побуждений и мотивации, тем выше вероятность формирования характера по возбудимому типу и гиперактивного поведения. Именно такое неуравновешенное поведение может привести к ситуациям, связанным с употреблениями наркотиков. Данное предположение побудило нас провести анализ общего уровня активности мозга по параметрам активности центральных, височных и теменных отделов мозга по амплитудным показателям ЭЭГ.
Также было обнаружено, что патологическая активность некоторых ритмов мозга может быть связана с особенностями эмоционального реагирования на определенные факторы жизни; так, например, активность тета-ритма связывают с переживанием негативного эмоционального состояния, бета-ритма - с неустойчивостью, расторможенностью, чрезмерной активностью, сниженную активность альфа-ритма - с переживанием напряженности, тревоги и т. д.
Поскольку при исследовании встала проблема о возможной опосредо-ванности некоторых данных уже свершившимся фактом наркотической зависимости, мы в выборку включили две группы испытуемых: употребляющих наркотики (первая группа) и здоровых, не употребляющих наркотики (вторая группа). На основе полученных данных можно будет говорить о том, что выявленные нами закономерности являются не следствием наркотической зависимости, а выступают одной из обусловливающих ее причин.
Для решения поставленных нами задач использовался восьмиканалытый электроэнцефалограф VEGA 10. Запись биотоков мозга осуществлялась биполярно. Электроды располагались на голове человека в точках FP1, FP2, F3, F4, СЗ, С4, РЗ, Р4, 01, 02, F7, F8, ТЗ, Т4, Т5, Т6 по международной схеме отведения ЭЭГ «10-20». Регистрация производилась посредством 2-го и 3-го монтажей. На этих монтажах к отведениям левого полушария относятся каналы 1-4, к отведениям правого - каналы 5-8.
На монтаже № 3 каналам 1 и 5 соответствуют отведения РР1РЗ и РР2Р4, каналам 2 и 6 - РЗСЗ и Р4С4, каналам 3 и 7 - СЗРЗ С4Р4, каналам 4 и 8 - Р301и Р402.
На монтаже № 2 каналам 1 и 5 соответствуют отведения РР1Р7 и РР2Р8, каналам 2 и 6 — Р7ТЗ Р8Т4, каналам 3 и 7 - ТЗТ5 и Т4Т6, каналам 4 и 8 -Т501и Т602.
Таким образом, отведения РР1РЗ и РР2Р4, РР1Р7 и РР2Р8 регистрируют активность лобных долей, Б7ТЗ и Р8Т4, ТЗТ5 и Т4Т6 - височных отделов, РЗСЗ и Р4С4 - центральных, СЗРЗ и С4Р4 - теменных и Р301 и Р402, Т501 и Т602 - затылочных отделов мозга. Следовательно, можно соотнести определенные группы отведений с тремя регуляторными блоками организации деятельности мозга по А. Р. Лурия. При этом можно отмстить, что отведения РЗСЗ и Р4С4, СЗРЗ и С4Р4, скорее всего, фиксируют активность энергетического блока, Р301 и Р402 - активность блока хранения и переработки информации, РР1РЗи РР2Р4, РР1Р7и РР2Р8 - блока программирования и контроля. При этом следует предположить, что в нашей работе будут наиболее актуальны данные, получаемые с отведений РЗСЗ и Р4С4, СЗРЗ и С4Р4, поскольку именно они будут фиксировать работу височной области мозга, в которой расположены центры эмоционального реагирования и опиоидные центры.
Для обработки результатов электроэнцефалограммы нами учитывались такие показатели, как амплитуда волны и частота колебаний. Данные электроэнцефалограммы обрабатывались с помощью электронно-вычислительной техники. Особое внимание уцелялось анализу ритмической активности височных отделов мозга, в частности, активности альфа- и тета-ритмов как отражающих общую активность отдела мозга и преобладающую модальность эмоционального состояния испытуемого.
Поскольку нам было очень важно понять, почему те или иные нарушения в работе мозга вообще могут привести к отклонениям в поведении, нужно выяснить, опосредовано ли это какими-то еще факторами, например, социальными.
Как уже неоднократно отмечалось, мозг человека содержит центры, ответственные за эмоциональное реагирование, переживание чувства удовольствия и неудовольствия, гнева и страха. С помощью нейрогуморальной регуляции данные участки мозга активируются соответствующими медиатор-ными системами. Но как уже было установлено многими исследованиями, отрицательная стимуляция, отсутствие или прекращение положительной вызывают сильные отрицательные эмоции и активацию тета-ритма на ЭЭГ в области височных отведений. Также было установлено, что тета-ритм является ведущим на протяжении детского возраста и связан с детской неуравновешенностью, преобладанием мотива «хочу» над «надо», детскими агрессивными реакциями. Наблюдения показали, что негативные переживания ребенка очень ярко отражаются на активности тета-ритма в сторону его повышения. Это может говорить о том, что систематическое переживание неудовольствия ребенком на протяжении жизни может привести к тому, что ведущим на ЭЭГ и в более позднем возрасте может оказаться именно тета-ритм, т. е. может произойти так называемая фиксация на стадии «детского мозга». На нейрохимическом уровне это будет выражаться в постоян-
ном дефиците норадреналина, дофамина и нейропептидов, стимулирующих центры «положительного подкрепления», и систематическом переживании субъектом дискомфорта, неудовольствия, гнева, страха и других негативных эмоций, характер которых будет меняться в зависимости от ситуации. Нормальной реакцией на дефицит положительных переживаний организма станет поиск положительных ощущений, сначала посредством активности в ближайшем окружающем пространстве (семья, школа), а затем и за его границами.
Согласно последним исследованиям (Эйдемиллер, Кемпбел, Изард и др.), самые негативные эмоции ребенку несут отношения с родителями, которые лишены непосредственной любви и принятия. Эти отношения связаны с постоянной фрустрацией важнейших базовых потребностей личности (в принятии, в одобрении, в константности положительных отношений, в положительных и социально одобряемых результатах деятельности). При нарушенных типах семейного воспитания такого удовлетворения не будет, и, вероятно, адаптационные возможности ребенка окажутся снижены. Без внешнего вмешательства, без контроля родителей также невозможно формирование внутреннего самоконтроля у детей, навыков саморегуляции, а это на фоне повышенной активности мозга может оказаться весьма значимой причиной нарушений организации поведения.
В данном исследовании мы исходим из предположения о том, что нарушения на уровне физиологии сами по себе не могут стать достаточной причиной поведенческих нарушений, поскольку широко известны компенсаторные возможности мозга, и при благоприятных условиях развития данные нарушения могут весьма успешно компенсироваться за счет развития навыков саморегуляции. Но при неблагоприятных стечениях обстоятельств накопление отрицательного опыта взаимодействия со значимыми другими, прежде всего родителями, обостряет дисбаланс между активирующей и контролирующей системой мозга, что отражается на поведенческих характеристиках субъекта. Поскольку модальность эмоционального переживания отражает именно тета-ритм, то его рассмотрению мы уделяем наибольшее внимание.
Итак, систематическое неудовлетворение базовых потребностей личности на протяжении определенного периода детства может привести к тому, что тета-ритм окажется ведущим при сканировании активности мозга. А поскольку он фактически является сканером чувства удовольствия, которое не наступает или быстро прерывается, субъект через определенное время, используя принцип замещения, должен будет искать другой способ удовлетворения, приобретения приятных ощущений. Если условия воспитания ребенка не способствовали приобретению навыков адекватного компенсирования неуравновешенности «детского мозга», то, вероятно, это могло отразиться на формировании характера и поведенческих особенностей. Поэтому в нашем исследовании очень важно выяснить зависимость биоэлектрической активности мозга от условий социально-психологического развития ребенка на протяжении детства. Для этого проводились индивидуальные консультации с родителями испытуемых, в процессе которых выяснялось отношение матери к ребенку, и консультации с испытуемыми, на которых выяснялось отношение их к своему детству с точки зре-
ния удовлетворенности отношениями с близкими. На основе обобщения полученной информации при консультировании испытуемых и их родителей мы делали вывод о степени удовлетворения у них потребности в защищенности, которая, по нашему мнению, является самой значимой в период детства, и при ее неудовлетворении ребенок переживает отрицательные эмоции.
Таким образом, основным смыслом данного исследования стало доказательство того, что энергетичность определенных отделов мозга отражается на поведенческих особенностях субъекта, выражающихся в способности к организации контроля за своими эмоциональными проявлениями. Для того, чтобы подтвердить наши предположения, в качестве показателей степени выраженности энергетичности различных отделов мозга замеряли на ЭЭГ средние амплитудные показатели волн. При этом для обработки волновых амплитуд использовался иной способ, нежели в медицине - с помощью линейки замерялись амплитудные колебания видимых волн на нескольких участках монтажа, затем высчитывался средний показатель по отведениям височного, теменного, затылочного и лобного отделов.
Анализируя данные, мы выявили, что амплитудные характеристики испытуемых, употребляющих наркотики, значительно выше, чем у здоровых испытуемых. Следует отметить, что совокупная энергетичность данного отдела мозга значительно выше у испытуемых, относящихся к категории наркоманов, чем у здоровых испытуемых.
Таблица 1
Показатели активности лимбической системы
Испытуемые Средняя амплитуда отведений
центральных теменных затылочных теменных, затылочных и центральных
Употребляющие наркотики 3,19 4,25 5,27 4,24
Не употребляющие наркотики 2,53 2,94 3,41 3,00
Табл. 1 наглядно демонстрирует, что в группе испытуемых, употребляющих наркотики, на порядок выше показатели ритмической активности участков мозга, сосредоточенных в энергетическом блоке.
Для подтверждения достоверности вывода о том, что у испытуемых, употребляющих наркотики, общая активность отделов лимбической системы выше, чем у здоровых испытуемых, что может указывать на наличие определенных смещений у наркоманов не только на уровне эмоций и поведения, но и на уровне нейрохимической регуляции процессов, протекающих в этих отделах (прежде всего, регуляции отделов опиоидной системы), был проведен математический анализ данных с помощью ^критерия Стьюден-та. При сравнении показателей активности центральных отделов первой и второй группы испытуемых критерий I оказался равен 3,8 при степени свободы 1=4,4. Данный критерий, при сравнении его с табличным, оказался достоверен на 0,5%-м уровне значимости, что говорит о том, что общая энергетичность центральных отделов мозга (отведения Г7ТЗ, Р8Т4) выше у испытуемых с наркотической зависимостью. Можно предполагать повышен-
ную активность гиппокампа и, возможно, миндалин. Критерий различия активности теменных отделов мозга у испытуемых наркоманов и здоровых составил t=7,5 при степени свободы £=42,5. При сравнении с критическими значениями оказалось, что этот коэффициент также статистически достоверен на 0,01 %-м уровне значимости. Аналогичная картина с показателями активности затылочных отделов мозга: 1=8,6 при £=10,2. Критерий достоверен на 0,01%-м уровне значимости. Эти данные указывают на то, что общий уровень энергегичносги отделов лимбической системы, а значит, и общей активности мозга достоверно отличается у испы туемых, склонных к употреблению наркотиков, и здоровых.
Однако может ли повышенный уровень активности мозга и, вероятно, общей поведенческой активности привести испытуемого к употреблению наркотиков, связаны ли вообще показатели активности энергетического блока мозга с фактом пристрастия человека, обладающего повышенной их активностью, к наркотику? Для этого необходимо провести математический анализ, связав ассоциативно факт употребления наркотика с фактом повышенной или нормальной активности энергетического блока мозга. Для этого был высчитан средний амплитудный показатель активности центральных, теменных и затылочных отделов у всей выборки испытуемых. Условно мы делили испы туемых на тех, у кого значение амплитуды выше среднестатистического значения но выборке, и тех, у кого оно соответственно ниже. Первое значение принималось за показатель повышенной активности, второе - не повышенной. На основе такого разделения выстраивалась четырехпольная таблица и высчитывался коэффициент ассоциации.
Коэффициент ассоциации оказался равен 7,6. Полученный результат сравнивается с критическими значениями:Х,2005 = 3,84, К20 01 = 6,63. Коэффициент ассоциации Х2= 7,6 > Х200] = 6,63 и оказался статистически значим при Р < 0,01. Данная корреляция с достоверностью показывает, что повышенная энергетичность отделов центральных, теменных и затылочных (лимбическая система) на достоверном уровне значимости связана с фактом наркотической зависимости. Это предполагает, что определенным образом у испытуемых произошло смещение уровня активации нервной деятельности в сторону ее повышения, которое отразилось на дальнейшем формировании личности и поведения. Забегая вперед, можно отметить, что это привело к активному поиску субъектом источника удовлетворения, способного заместить ранее фрустрированные потребности.
Из анализа литературы стало известно, что изначально повышенная активация участков лимбической системы может стать причиной нарушений в поведении, вызванных чрезмерной внешней активностью и интенсивностью переживаний, как положительных, так и отрицательных. Более того, повышенный уровень активации деятельности мозга способствует чрезмерной выраженности у субъекта потребности в новых впечатлениях, новых ощущениях, что в поведении, как правило, выражается в стремлении к получению данных ощущений. А в сочетании со слабой выраженностью самоконтроля, связанного с чрезмерной интенсивностью эмоциональных переживаний, данное стремление может стать деструктивным и приводить к попыткам употребления наркотических средств. Частично данное предположение подтверждает полученная нами корреляционная связь нар-
коти ческой зависимости с повышенной энергетичностью отделов лимби-ческой системы, но чтобы более детально рассмотреть эту проблему, нужно предпринять еще ряд мероприятий.
Планируя эксперимент, мы предполагали, что поведенческий акт начинается как следствие возникновения активности тех отделов в архитектонике мозга, которые входят в лимбическую систему. Однако дифференциация состояний, а также дифференциация целей и поведенческих программ, соответственно контроль за активностью энергетического блока, определяется активностью лобных, лобно-височных отделов головного мозга. Следовательно, поведенческий акт должен выступать как сумма активности этих двух регуляторно-образующих центров. Если следовать логике и принимать поступок как некоторую константу, то эта константа будет зависеть от соотношения эмоциональной и регуляторных компонентов деятельности мозга. Это предполагает, что чем выше активность эмоциональных центров головного мозга и соответственно выше вероятность смещения в поведении, тем выше должен быть контролирующий компонент системы, активность лобно-височных отделов мозга, чтобы сохранялся баланс между активирующей и контролирующей системой мозга. Обратная ситуация должна говорить о слабой регулирующей функции лобных отделов и соответственно слабости волевых усилий и произвольности. Для проверки данного предположения мы замерили средние амплитудные значения в ЭЭГ лобных отведений.
Таблица 2
Средние показатели в группах испытуемых по амплитуде колебаний в лобных участках мозга (блок программирования и контроля)
Испытуемые Средняя амплитуда отведений
темен ых, затылочных и центральных лобных
Употребляющие наркотики 4,24 1,94
Не употребляющие наркотики 3,00 2,21
Из табл. 2 видно, что в группе испытуемых, употребляющих наркотики, показатели активности лобных участков мозга несколько снижены по сравнению с другой группой испытуемых, но показатели активности энергетического блока мозга на порядок выше, чем в группе здоровых.
Итак, подробный анализ данных показывает, что во многих случаях можно наблюдать расхождения в уровне активации центральных, теменных и затылочных отведений с активностью лобных долей. Часто контролирующая функция образований лобных долей мозга оказывается снижена, а это значит, что у испытуемых может наблюдаться расторможенность влечений, нестойкость настроения, неуравновешенность эмоций, слабая воля и произвольность и т. д., что очень схоже с содержанием некоторых акцентуаций характера. Чтобы проверить, действительно ли есть значительные расхождения в показателях активности описанных отделов мозга, необходимо провести математическое сравнение.
Для математического анализа использовался метод ранговой корреляции Спирмена, так как он в большей мере соотносит индивидуальные показатели по каждому испытуемому. Проведенный анализ показал, что у испытуемых с наркотической зависимостью коэффициент ранговой корреляции носит отрицательный характер (Р = -0,44), но если учесть, что его величина достаточно высока, можно говорить об обратной зависимости двух параметров - активности лимбической системы и лобных долей. У здоровых испытуемых такой четкой закономерности не обнаружилось, хотя коэффициент корреляции также носит отрицательный характер (Р = -0,102), но не может считаться значимым. Вероятно, различия в характере отношений двух регулирующих систем мозга здорового человека есть, но тем не менее баланс между работой энергетического блока мозга и блока контроля и программирования сохраняется на достаточном для успешной адаптации уровне. Вьгявленньгй факт требуется подтверждать дополнительными исследованиями, которые не входят в задачи данного эксперимента. Тем не менее, мы можем утверждать, что данные, полученные у испытуемых, употребляющих наркотики, «/демонстрируют» сниженную активность регулирующих функций лобных участков мозга при повышенной активности энергетического блока мозга. Данная зависимость может отражаться на способности субъекта к организации своего поведения и на его адаптационных возможностях.
Таким образом, промежуточный вывод, который можно сделать на основе уже полученных данных, формулируется следующим образом: энер-гетичность лимбической системы головного мозга - подструктуры, отвечающей за эмоциональное реагирование и мотивированное поведение, у испытуемых с наркотической зависимостью значительно выше, чем у испытуемых, не употребляющих наркотики. При этом имеет место рассогласование в работе двух регулирующих систем мозга: лимбической системы и лобных отделов, что может говорить о нарушении процессов регуляции поведения, эмоциональных переживаний, системы контроля за побуждениями и целенаправленного поведения.
