CC BY
14
УДК 159.953.5:159.923:008
Н. В. Серёгин
Алтайский государственный институт культуры,
Барнаул, Россия
ПСИХОДИДАКТИКА КАК УСЛОВИЕ ЭФФЕКТИВНОЙ САМОПОДГОТОВКИ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Аннотация. В статье анализируется психодидактика эффективности художественной деятельности с позиций исследователей, педагогов и практиков в художественной сфере, выявляется специфика факторов самоподготовки художника (музыканта, танцора, композитора, исполнителя, дизайнера, артиста, художника, скульптора, архитектора), в процессе которой происходит самоорганизация и формирование перспектив развития художественно-творческой одарённости личности, мастера в области искусства.
Ключевые слова: художественная деятельность, самоподготовка, психодидактика, исследование художественно-творческой одарённости.
Nikolai V. Seryogin Altai State Institute of Culture, Barnaul, Russia
PSYCHODIDACTICS AS A FACTOR OF EFFECTIVE SELF-TUITION IN ARTISTIC ACTIVITY SPHERE
Abstract. The paper analyses psychodidactics of artistic activities effectiveness from the point of view of researchers, teachers, and specialists in artistic sphere, highlights peculiarities of an artist’s selftuition (a musician, a dancer, a composer, a performer, a designer, an entertainer, a painter, a sculptor, an architect) that is a temporary space for self-organization and generation of perspectives for development of an artistically gifted personality, as well as a master in arts.
Keywords: artistic creativity, self-tuition, psychodidactics, studying a artistically gifted personality.
Художественная деятельность порождает новые ценности, идеи, самого человека как творца. Современные научные исследования, уделяющие внимание этой проблеме, прослеживают очевидное стремление конкретизировать содержание этого процесса, виды, способы, инструментарий, технологии, элементы воздействия художественного творчества на человека. При этом важно как воздействие продукта творчества, так и процесса вхождения в него, собственно исполнения творческой деятельности в процессе самоподготовки художника.
На сегодняшний день наиболее продуктивной видится разработка психологических факторов, которые наиболее ярко высвечивают структуры художественной образовательновоспитательной деятельности, как с позиций творения, восприятия, так и воссоздания себя в творчестве. Глубоко и достаточно объёмно разработана и применяется соответствующая методология: естественнонаучная, философская, психологическая, педагогическая, эстетическая, искусствоведческая. Нам видится огромный потенциал педагогики в оснащении всех заинтересованных научных направлений относительно понимания содержательного компонента художественного в образовании и самовоспитании человека, творца себя и окружающей культуры. В данном контексте мы можем конкретизировать и сформировать перспективные линии действенных и возможных моделей творчества в процессе художественно-исполнительской, просветительной, образовательной и воспитательной деятельности.
Специфика сочетания психологических и дидактических факторов помогает сконцентрировать внимание на самообразовательном процессе. Здесь высвечиваются возможности постижения характера и содержания элементов, включённых в творчество самой личности, опосредованных работой в человеке психологических закономерностей, которые по-разному проявляются в творчестве различных исполнителей, отличаются индивидуальным своеобразием, коммуникативными обстоятельствами, факторами внешних и внутренних воздействий, но имеют общую природу и схожую шкалу оценки результатов в конкретном социально-культурном пространстве.
Интересующий нас аспект фокусирует задачи искусствоведческого исследования относительно средств выразительности, эмоционального содержания. Психолого-педагогическое направление концентрирует внимание на вопросах возделывания человека. Психодидактика художественного творчества конкретизирует содержание подготовки и самоподготовки обучающегося в совокупности с комплексом отдачи полученного им, самоотдачи в процессе деятельности и спектра возможностей воздействия на окружающую действительность и себя самого.
Все отмеченные выше направления науки в процессе своих исследований выявляют неповторимость содержания и результатов деятельности, характерных именно для творческого человека. Индивидуальность в искусстве, в процессе подготовки и самоподготовки художника, включая потребителя, без которого происходят коренные изменения в содержании художественной деятельности, проявляется в каждом конкретном творческом акте по-особенному.
Задача исследователя психодидактического алгоритма деятельности в искусстве заключается в выявлении вариантов разрешения проблем художественного творчества. На этой основе выстраиваются условия эффективной подготовки и самоподготовки. Лонгитюдное исследование, сопровождающее учебный процесс в сфере искусства, выявляет закономерные акты, включающие многовариантность неповторимых действий художника. Выявляя достоинства и недостатки поведения индивидуальности, исследователь определяет психологические, педагогические, искусствоведческие факторы, способствующие решению их проблем. Формируется достаточно ёмкий круг вопросов, среди которых наряду с естественнонаучными, философскими, психологическими, педагогическими, эстетическими, искусствоведческими проблемами стоят социально-
психологические, наряду с психологией творческого процесса - психология восприятия. При этом важно проанализировать элементы, раскрываемые психологией искусства, в компетенцию которой входит выявление психологического и социально-психологического содержания самого художе -ственного произведения, особенностей психологического воздействия искусства на человека, его эмоции, реакции, их последствия.
Результаты решения исследовательских задач художественной деятельности неотъемлемы от процесса подготовки и самоподготовки. Они становятся содержанием как объективированных результатов художественной деятельности, так и сущностью самой этой деятельности. В процесс самоподготовки включаются сложные, трудноуловимые компетенции, способствующие созданию и воссозданию художественных ценностей, начиная от разнообразных условий, причин возникновения и формирования замысла, возможных его трансформаций, особенностей личности художника. Многообразный спектр и заканчивается компетенциями, определяющими категории оценки результата творчества. При этом компетентностные показатели взаимосвязаны, как единство объективного и субъективного. Процесс овладения компетенциями в творчестве вызывает интерес дальнейшего постижения собственно художественного замысла и активизацию перспективы самоподготовительной деятельности. Здесь возникает необходимость выявления не только психологического содержания самого произведения, но и материализованных результатов художественной мысли интерпретатора. Педагогика анализирует объективные данные востребованных творчеством знаниевых компонентов: оценочные суждения художников о своём творчестве, о подготовительных материалах, репетициях, эскизах, этюдах, черновиках и подходах к произведениям, технологиях решений исполнительских задач; свидетельства экспертов, очевидцев, критиков и, разумеется, результаты исследовательских показателей, содержания экспериментов.
Психодидактика самоподготовки в художественном творчестве включает все основные атрибуты понятийного и содержательного компонентов деятельности. Однако в художественной деятельности мы выходим на специфику человеческой, регулируемой сознанием внутренней психической и внешней двигательной активности, направленной на достижение сознательно поставленной цели в конкретном виде искусства. Для нас возникает необходимость выявить не только механизмы сознания, управляющего художественной деятельностью, но и факторы воздействия художественного творчества на человека. Последнее особенно важно для построения учебновоспитательного процесса в искусстве, для подготовки и самоподготовки художника. Здесь мы имеем дело не только с творцом, который создаёт и преобразуется, но и со слушателями, зрителями, огромным и разнообразным спектром восприятия, переработки, запоминания и воспроизведения художественной информации.
Для овладения обучающимися основными компонентами изучения и составления модели художественной деятельности приходится определить, проникнуть, воспринять, воспроизвести, запомнить, перевоплотить их сущность и содержание в соответствии со спецификой каждой личности. В процессе подготовки и самоподготовки художника, согласно выявленным и отраженным в
теории деятельности положениям, необходимо всесторонне изучить деятельность. Только в этом случае можно судить о том, каким образом она будет осуществляться. При этом художественная деятельность востребует огромное количество условий, в которых возможна её оптимальная реализация. Неслучайно художественная деятельность является предметом самостоятельного изучения. Она же является средством изучения человека, который входит в эту деятельность, становится её субъектом или объектом. Деятельность художника, творца, исполнителя, субъекта восприятия творчества имеет многокомпонентный состав: перцептивный, мнемический, мыслительный, имажинитивный, двигательный. Процесс подготовки и самоподготовки требует использования результатов исследований всех компонентов. Их необходимо как можно более глубоко, оптимально и рационально для обучающегося задействовать в содержании подготовки и самоподготовки.
Овладение художественным творчеством не может замыкаться на каком-то ремесленническом или потребительском уровне. Сложность художественной деятельности должна быть представлена в учебном процессе во всем её структурном разнообразии: в макро-, мезо- и микроструктурном смысловых содержаниях. Такой подход помогает сформировать опору на принцип открытости - весьма важный для трудных социальных обстоятельств профессиональной художественной деятельности. При этом особая важность структурного разнообразия для художественной деятельности выражается в том, что решения исследуемой проблемы в произведении искусства, исполнительском, творческом процессе никогда не бывают исчерпывающими. В художественном содержании всегда остаются грани, требующие нового осмысления и разрешения противоречий. В связи с этим художник всегда психолог, педагог, создатель, исполнитель, который разрешает проблемы. Он постоянно исследует содержание, замысел, а по сути загадки художественного творения. И мастером становится человек, который такую многообразную деятельность познаёт с радостью, работает с любовью, вкусом и вдохновением. По сути, происходит самообразование личности, движение к гениальности посредством внутреннего творчества. Такое самотворчество неотъемлемо и присуще человеческой природе. Оно заложено в его задатках и легко раскрывается в творчестве ребёнка в проявлениях его памяти, воображения, непосредственной реакции впечатлений.
Отходя от художественного творчества, не воссоздавая его содержания со всей откровенностью и самоотдачей, человек теряет стремление к проникновению, восприятию, воспроизведению, запоминанию, перевоплощению в художественной деятельности. Даже находясь в творческом процессе, содержание самоподготовки становится для него лишь технологической обязанностью. Теряя детское начало, самовоспроизводство художника нивелируется до уровня ремесленнического воспроизводства, а мастер превращается в заурядную личность. Творческое начало в человеке неадекватно тенденциям цивилизации, требованиям прогресса и технологизации. Скорее, наоборот, художественная деятельность сподвигает человека на самоподготовку лишь тогда, когда он вовлекается в естественные для его природы процессы самотворчества [1].
Именно в искусстве профессиональная успешность является, прежде всего, творческой, причём в большей степени, чем в любой другой области человеческой деятельности она основана здесь на самоподготовке. Именно творчество отличает художника от высококвалифицированного ремесленника. Основную трудность проблематики творчества для индивидуальности составляют проблемы психологической самоподготовки в процессе художественного творчества [1]. И основные познания здесь связаны со спецификой динамики индивидуальной психики в процессе самообразования. К примеру, исследователи, исполнители и педагоги подчеркивают, что работа над технической стороной исполнения должна быть подчинена общей идее произведения. Иногда даже нахождение способа преодоления сложностей зависит от понимания композиторского замысла. Этим же объясняется наиболее убедительное исполнение своих произведений композитором, который понимает содержание своей музыки «изнутри». В зоне особой трудности оказывается исполнитель, воссоздающий свой вариант интерпретации. При этом его образовательный и культурный уровень по общим показателям находится на оптимальном уровне. Несоответствие можно наблюдать на тонких элементах природы человека, его особо выразительных чертах, приобретённых в процессе самотворчества автора и возможных для обретения интерпретатором при воссоздании естественных авторских чувств, ощущений, вариантов интонирования. Такая возможность достигается при самоподготовке, в процессе многовариантных поисков, проб, сравнений, аналитической исследовательской работы художника.
Анализируя творческий характер деятельности музыканта-исполнителя, нельзя не найти целого ряда сходных с научным творчеством и с деятельностью композитора самоподготовительных элементов. На этапе возникновения замысла общим для них является то, что в основе стремления написать музыку или исполнить произведение лежит внемузыкальная идея, образ, мысль, психи-
ческий импульс, распределённый и преображённый в процессе осознания в звуковые модальности. И хотя для музыканта немаловажным является увлечение произведением, его музыкальной формой, главную роль играет соответствие музыки его состоянию, тем эмоциям, которые возникли под влиянием событий общественной и личной жизни, которые воссоздаёт исполнитель в процессе самоподготовки к концертному выступлению.
Художник формирует волю и содержание психики к творческому импульсу и его реализации по дидактическим принципам. Процесс созревания замысла - длительная внутренняя работа по переводу внемузыкальных идей в музыкальные. Далее формируются средства такого перевода, психический, психофизический, физический инструментарий по приданию им законченной формы. Для исполнителя, в продолжение работы композитора, процесс реализации композиторской идеи ознаменовывается озвучиванием произведения. И процесс самоподготовки музыканта на каждом этапе насыщается важными содержательными средствами, способными наиболее полно раскрыть замысел композитора.
Для художника, как и для ученого важна постоянная работа над произведением и сущностью воплощенной идеи. Это психодидактическая самоподготовка в плане развития и коррекции первоначального замысла, поскольку мировоззрение художника, как и учёного, меняется в течение его жизни. Художнику, равно как учёному в своём исследовании просто невозможно реализовать все богатство творческих замыслов, отсюда множество трактовок при последующих исполнениях. Исполнитель на эстраде, в творческой атмосфере концерта, рождает новые образы, которые не могли родиться во время репетиции [2]. И это происходит тоже в результате его психодидактической самоподготовки.
Деятельность исполнителя направлена на наиболее полное раскрытие замысла композитора, создание художественного образа, но в то же время интерпретация произведения тесно связана с внутренним миром исполнителя, его мировоззрением, мыслями, чувствами. Такое многообразие не может вместиться в рамки общепринятого образовательно-воспитательного процесса. Только многоуровневая и многосторонняя психодидактическая самоподготовка способна вывести художника на оптимальный уровень.
Ряд авторов отмечают, что сложность работы по раскрытию замысла композитора определяется тем, что в нотном тексте невозможно с одинаковой полнотой обозначить все стороны звуковой ткани. Тем не менее, нотная запись является единственным мостом между композитором и исполнителем. И это путь самоподготовки исполнителя, ведь композитор сообщает исполнителю не непосредственно сами звуковые образы, а в процессе подготовки в исполнительском классе невозможно сформировать весь художественно-технологический комплекс восприятия, переработки, запоминания и творческого воспроизведения информации.
Субъект художественного творчества самостоятельно переводит доступную ему информацию в известное для него самого словесно-символическое обозначение. Одновременно формируется психическое чувство, которое, в свою очередь, необходимо переформатировать в психофизическую модальность и соответственное замыслу воспроизведение для аудитории посредством овладения инструментарием. Для художника в состав инструментария входит целый ряд малозавися-ших от него предметов, явлений, состояний органов чувств аудитории, акустических, временных, цветовых, дизайнерских и прочих соотношений. К примеру, для музыканта огромное значение имеет временной фактор, в рамках которого протекает данное музыкальное произведение. Это лишь один из огромного спектра параметров, которые каждый раз являются чрезвычайно ответственным творческим актом исполнителя, потому что здесь легко вместо цельной музыкальной формы создать нечто «растрепанное, разорванное, не соответствующее намерениям автора и не удовлетворяющее слушателя» [3].
Средства художественного творчества чрезвычайно опосредованы относительно возможностей передачи чувств, образов, красок, эмоций, интонаций, динамики, темпов и т. п. Так, в силу условности нотных обозначений точное исполнение текста не приводит к художественному исполнению, хотя и является предпосылкой к нему. Исполнитель прежде всего должен разгадать всю глубину содержащейся в произведении мысли, его внутреннее содержание, его строй, внутреннюю закономерность. Чем глубже и проникновеннее прочтен замысел композитора в нотном тексте, тем исполнение богаче и содержательнее. Значительность музыкальных идей, которые в своей игре передает исполнитель, зависит от тщательности прочтения и внимания к нотному тексту. Поэтому не производит художественного впечатления исполнение произведения на эстраде с целью демонстрации виртуозных технических приемов. Часто приходится слышать высказывания искушенного слушателя: «При всем моем уважении к техническому совершенству, когда я слышу игру
некоторых исполнителей, мне всегда хочется, чтобы он технически играл немного хуже, потому что техническое мастерство у них переходит из количества в качество» [4]. Таким образом, мы можем говорить о том, что самый высокий уровень подготовки в своём содержании может не достичь должного и увести художника к стилистически неточному исполнению.
Поэтому и авторские указания исполнения не могут быть приняты как директивные, а должны быть использованы для раскрытия основной идеи произведения, реконструированы в процессе самоподготовки. Необходима психодидактическая коррекция относительно стиля, эпохи, формы и многих других параметров исполнения. Потому что «часто тщательно выставленные композитором оттенки исполнения, акценты, усиления и ослабления звука, изменения темпа выдают скорее недосказанные стороны замысла, чем позитивную характеристику звучания. Сколько у композиторов таких указаний, которые музыкант должен выполнить не столько в реальном звучании, но обращаясь в тончайших намеках к фантазии и воображению слушателя» [4].
Каждое художественное произведение можно интерпретировать, подходя к нему с разных точек зрения, возможны различные трактовки. Поэтому, конечно, необходимо исполнять авторские указания и оттенки. Но они должны преломиться в индивидуальном сознании, в процессе самоподготовки исполнителя. Каждый оттенок должен стать неотъемлемой частью данной, органически единой интерпретации. Авторское указание не должно превратиться в чуждый импульс.
Несмотря на стремление исполнителей наиболее полно раскрыть авторский замысел, «всякая интерпретация раскрывает в первую очередь индивидуальность интерпретатора». Потому что «каков человек - таковы и его дела. И не нужно специально заботиться о том, чтобы ваша индивидуальность проявилась - это неминуемо. Поэтому надо работать не над ноктюрном Шопена, а над самим собой. Надо расширять свой кругозор, воспитывать себя как человека. Нельзя думать, что человек, будучи ничтожеством, может хорошо играть Бетховена, что он может «глаголом жечь сердца людей». Ничего из этого получиться не может. Музыкант-исполнитель должен стремиться к тому, чтобы стать на уровень духовной культуры и внутренней значительности автора» [5].
Г. Нейгауз писал, что когда какой-то студент или пианист играет сонату Бетховена, он видит, слышит, какие картины этот студент видел, какие книги прочел. Богатство внутреннего мира лично -сти исполнителя позволяет ему находить наиболее глубокие и тонкие оттенки авторского замысла. Однако не менее важно, чтобы музыка находила внутренний отклик у исполнителя, чтобы он был захвачен ею. Только тогда в музыке будет «петь его душа», а произведение не останется тем же в различные периоды его жизни. Оно будет жить вместе с интерпретатором, загораясь новым жизненным содержанием, входя в соприкосновение с чувствами, думами и переживаниями исполнителя. Каждый значительный момент в жизни артиста оставит свою печать на исполнении [6].
«Выдающийся артист-исполнитель встает перед слушателем как значительная, многосторонне одаренная, цельная индивидуальность, с темпераментной волей, богатым внутренним миром и тем особым мастерством раскрытия музыкальной формы, которое можно назвать даром художе -ственного предвидения» [7].
Таким образом, анализ искусствоведческой, мемуарной литературы, педагогических заметок художников и исполнителей позволяет сделать вывод о том, что в оценке природы художественнотворческой деятельности все авторы сходятся в основном - в признании необходимости глубины анализа произведения, раскрытия художественного замысла и духовного богатства личности интерпретатора.
Спецификой учебной деятельности обучающихся художественному творчеству студентов колледжей, консерватории, институтов является то, что она направлена на овладение процессом самоподготовки.
Сложность и творческий характер этого процесса подчеркивает С. Е. Фейнберг: «Все, что в игре артиста слишком явно и заметно, может стать объектом подражания и может относиться к целой группе пианистов, к целой школе. Наоборот, скрытые, незаметные свойства игры, тончайшие оттенки ритма и звука, то, что нельзя передать и чему трудно научить, - все это составляет тайну обаяния артиста-исполнителя и заставляет бесконечно вслушиваться в его игру, открывая в ней глубокие источники подлинно творческого претворения композиторского замысла» [7].
Исследования сущности творческих способностей приводят к необходимости анализа внемузыкальных компонентов, связанных с интеллектуальной, психоаналитической активностью [4]. Далее исследователи конкретизируют эвристический, стимульно-продуктивный уровни, категориальный аппарат, в котором приходится шкалировать качественные уровни интеллектуальной активности.
При этом исследователей, прежде всего, интересуют такие моменты, как наличие творческой инициативы, глубина трактовки художественного произведения, способность к самостоятельному проникновению вглубь материала. Кроме того, делаются попытки выяснить, в какой мере можно считать интеллект компонентом художественной одарённости: «мешает» он, «подавляя, выхолащивая эмоции», или, наоборот, помогает глубже понять смысл художественного произведения и донести его до аудитории. Важное место в оценке музыкальных способностей занимает характеристика основных компонентов художественных способностей. Для музыкантов, к примеру, их можно свести к трём основным, выделенным Б. М. Тепловым: ладовому чувству, способности к слуховому представлению и ритмическому чувству [8].
Большинство исследователей анализируют мнения экспертов относительно особенностей природных (в частности, морфологических) компонентов художественных способностей (например, строение рук, амбушюра, стайерской, либо спринтерской предрасположенности мышц, конституции тела и т. п.). В результате корреляции целого ряда показателей исследователями выводятся параметры совпадения и несовпадения художественной одарённости с конкретными исполнительскими способностями, специальными физическими и психическими данными, общим культурным и интеллектуальным уровнем и многими другими.
Выявляется целый ряд несоответствий оценки специальных художественных способностей по характеристикам и успеваемости.
Первый вид несовпадения: ранг по характеристикам выше, чем по успеваемости. Это может быть обусловлено причинами, не имеющими непосредственного отношения к художественной одарённости. Например, на отметках может сказаться повышенная нервозность ученика, образовавшиеся пробелы в знаниях вследствие несистематических занятий, полная концентрация усилий на подготовках к конкурсам, резкое расхождение между художественной одарённостью с кон -кретными художественными способностями, специальными художественными данными, общим культурным и интеллектуальным показателями.
Многие испытуемые имеют более высокие ранги по характеристикам педагога, чем по успеваемости. Исследователи констатируют, что это является следствием относительно более низкого уровня общих способностей.
Анализируя полученные экспериментальные данные по интеллектуальной активности исследователи прослеживают как минимум два этапа увеличения рангов по обоим показателям как на стимульно-продуктивном, так и на эвристическом уровне. Среди участников эвристической группы обычно выделяется несколько очень сильных испытуемых, достигших буквально вершин одарённости. Одновременно образуется подгруппа с менее выраженными показателями активности в различных предметных разделах.
Испытуемые стимульно-продуктивного уровня также оказываются неоднородными по своему качественному составу. Здесь особо выделяются представители так называемого переходного типа. К таковым, например, относятся испытуемые, у которых проявление инициативы носит эпизодический характер, в отличие от испытуемых с полным отсутствием проявлений интеллектуальной инициативы.
Исследователи констатируют наибольший успех в профессиональной области обучающихся с сильными эвристическими достижениями, а также испытуемых, относящиеся к переходному типу. Но природа профессиональной успешности у тех и других совершенно различна.
В действительности, испытуемые стимульно-продуктивного уровня имеют высокие ранги по всем исследуемым показателям художественной одарённости. Говоря об их исполнительском мастерстве, преподаватели преимущественно отмечали техническое мастерство, высокий профессионализм, огромную трудоспособность и, наряду с этим, некоторую эмоциональную скупость и поверхностность в интерпретации художественных произведений.
Яркие личности эвристического уровня при столь же высоких рангах по характеристикам преподавателей и успеваемости обладают совершенно другими художественно-творческими особенностями, за счет которых их творчество приобретает индивидуальность и неповторимость.
Так, один из испытуемых музыкантов может обладать великолепным слухом, но хорошим музыкантом эксперты его называют не столько из-за отличных природных данных, сколько благодаря его особой музыкальной устремленности, динамичности интерпретации. Эксперты констатируют у таких художников очень тонкое внимание, умения к обобщению и навыки выразительности в творчестве. Талантливость целого ряда испытуемых отличает не столько виртуозность и блестящая техника, сколько лишь им одним присущая поэтичность.
Такое качественное отличие требует остановиться более подробно на вопросе о регулирующей роли интеллектуальной активности в структуре художественного творчества. Для этого исследователи анализируют характер деятельности достаточно талантливых исполнителей в креативном поле по сравнению с особенностями их творческой деятельности. Чаще всего в процессе такого экспериментального исследования испытуемые, относящиеся по показателям интеллектуальной активности к стимульно-продуктивному уровню, показывают исключительно высокие результаты. Основным способом их работы в креативном поле становятся методы, элементы которых закладываются еще в обучающем эксперименте. Более того, в их деятельности отмечаются прорывы в целый ряд так называемых частных эвристик. Однако чаще всего испытуемые не пытаются обобщить эти достижения и пользуются ими лишь ситуативно. Их мыслительная деятельность не выходит за рамки поставленной конкретной задачи, каждый раз она стимулируется предъявлением новой задачи и угасает после того, как решение бывает найдено. В профессиональной области такие испытуемые достигают заслуженных высот, но чаще всего не постигают возможностей использовать всю систему своих возможностей. Можно также сказать, что они задействуют эффективные методы, а не всю методику. Часто им приходится затрачивать дополнительные усилия на систематизацию. В большинстве случаев самоподготовка приводит их к достижению безукоризненной техники, являющейся результатом многочасовых ежедневных занятий, вполне зрелый профессионализм. Эксперты разных предметных направлений отмечают в творческом процессе таких людей хорошие задатки и способности, рефлексивные и мнемические компоненты, которые дополняются высокими двигательными способностями и даже виртуозностью. Однако при этом страдает эмоциональная сторона исполнения, склонность к виртуозности не подкрепляется имажинитивным компонентом, тезаурусом собственных суждений. В то же время большинство художников весьма нервозны, что приводит к болезненному отношению по поводу высказанных в их адрес замечаний и простых отзывов о себе. Они стремятся всегда и во всем быть первыми, их волнуют оценки. И всё же в заключительных оценках такого рода людей эксперты совпадают, констатируя исключительные художественные способности и потрясающую трудолюбивость. К удивлению большинства исследователей, подобные сочетания входят в качестве основных компонентов в понятия, связанные с талантливостью.
В резюме исследователи констатируют, что в работе такие испытуемые очень быстро все схватывают и прочно фиксируют, сразу же исправляют указанные ошибки, то есть четко выполняют все задания преподавателя. Они могут глубоко чувствовать исполняемое произведение, но их нужно на это натолкнуть. Им легко даются различные виртуозные вещи, но там, где требуется глубокая трактовка содержания, приходится больше подсказывать, художественная одарённость испытуемых раскрывается в полной мере там, где для них четко определены задачи: здесь они достигают восхитительных результатов. Художественные школы гордятся их достижениями, но у некоторых экспертов такие люди вызывают чувство жалости относительно многочасовых занятий и ограниченности кругозора. Какова их жизненная перспектива, не потеряют ли они вкус к жизни, как источнику вдохновения?
Блестящими профессионалами, но относимыми исследователями к стимульно-продуктивному уровню являются художники, оценка творчества которых заключается в эмоциональности, чувственности, надёжности в работе с аудиторией, абсолютным морфологическим совпадением и гибкостью физической конституции, трудоспособностью. И здесь в конечном итоге отмечается чрезмерная впечатлительность, ограниченность мышления на инструментарии и художественном произведении, поглощённость своей профессией.
Выводя испытуемых на необходимый интеллектуальный уровень, исследователи анализировали ярких представителей эвристического уровня. Согласно их резюме, такие художники поразительно быстро обучаются новой деятельности, первую задачу в основном эксперименте решают всего за десятки секунд. Уже при решении второй задачи они обнаруживают одну из высших скрытых в экспериментальном материале закономерностей. Однако в процессе дальнейшей работы пользуются не только ею. На протяжении эксперимента предлагают все новые и новые способы решения, словно играя ими. Однако испытуемые рассматривают свои эвристики лишь как способ усовершенствования заданной деятельности. Ни скрытые подсказки, ни прямые вопросы экспериментатора не могут натолкнуть их на мысль о возможности теоретического обобщения, обоснования результатов мыслительной работы. Анализ характера деятельности данных испытуемых в эксперименте с очевидностью показывает принадлежность их к эвристическому уровню.
Обратившись к анализу их профессионального мастерства, исследователи получили характеристику со стороны экспертов относительно талантливости, восприимчивости, блеска во всём
многообразии творческих характеров, изобретательности. Они индивидуальны в исполнении: здесь проявляются их искренность, гибкость, поэтичность, теплота, непосредственность. Замечания они принимают, но проявляют при этом и некоторую самостоятельность. По образному выражению экспертов, «даёшь ему одно, а получаешь уже нечто другое, преобразованное». Но всё же по-настоящему «содержательным, глубоким музыкантом его не назовёшь»: вещи, где требуется особая глубина трактовки содержания, его не увлекают и не считаются его репертуаром [4].
Часто такие художники уходят из профессии, будучи востребованными в целом ряде современных профессий технического, изобретательского характера, где по достоинству оценивается их творческий потенциал.
Накопленный исследовательский материал показывает практические возможности психодидактической диагностики, прогнозирования и мониторинга процесса самоподготовки. В связи с этим интересно рассмотрение исследователями представителей креативного уровня. Характер их деятельности в эксперименте, а также творческая художественная деятельность этих испытуемых значительно отличаются от описанных выше. Все эксперты единодушно отмечают великолепные художественные данные таких испытуемых. Но дело в том, как такие художники используют свой технический потенциал.
Исследователи представителей креативного уровня, прежде всего, характеризуют их как талантливых художников, искусных интерпретаторов. Они очень широко и глубоко эрудированны: много читают, собирают художественно-творческие материалы. Обладают блестящими умственными способностями, которые помогают им в анализе произведения, особенно на первых этапах работы с ним. Это очень глубокие, своеобразные натуры. Обращают на себя замечания экспертов, характеризующих их как людей, которые очень любят и умеют думать.
Естественно, что все эти качества личности и интеллекта находят свое выражение в художественном творчестве. При опросе эксперты отмечают, что такие исполнители даже играют не так, как все, а очень по-своему, вдумчиво, нестандартно. Таким образом, испытуемые креативного уровня наряду с прекрасными художественными данными имеют высокий интеллект, проявляют творческую инициативу в своей профессиональной области. Несмотря на молодость, они уже имеют свой художественный почерк, что делает их не просто исполнителями, а творцами.
Весьма интересны результаты анализа профессиональной характеристики испытуемых исполнителей, которые ярко демонстрируют специфические черты художественных способностей, лежащих в основе их исключительной одарённости, несмотря на ограниченность некоторых технических данных. Их отличает тяга охватить буквально всё, чтобы ничего не прошло мимо. Они очень много читают, коллекционируют редкие книги, записи, увлекаются живописью, поэзией, всегда в курсе всех музыкальных новинок. Поэтому неудивительно, что при работе над произведением такие исполнители привлекают знания из различных областей искусства. Они поражают глубиной и тонкостью интеллекта. Это уникальные кадры, которые с блеском занимаются впоследствии научно-исследовательской работой. И мы в полной мере можем иметь на их примере, как содержание, так и основные адресаты направленности самоподготовки.
Именно самоподготовка художника способна приблизить его к статусу одарённости. При этом исследователи констатируют у одарённых людей различные уровни интеллектуальной активности [4]. К примеру, художники со стимульно-продуктивным уровнем интеллектуальной активности могут быть блестящими исполнителями в рамках четко определенных задач. Особенности художников с эвристическим уровнем наиболее ярко проявляются в своеобразии интерпретации произведений. Наконец, художники креативного уровня характеризуются нестандартностью, вдумчивостью, самостоятельностью, инициативностью в интерпретации произведений, здесь начинается творчество в высшем смысле этого слова.
Для наполнения психолого-дидактического фактора самоподготовки важно выделить, по крайней мере, два основных компонента одарённости. Первый составляют специальные способности. Они определяют вид одарённости и её градацию по шкале специальных способностей. Вторым компонентом одарённости является интеллектуальная активность, от уровня которой зависит общий качественный уровень проявления одарённости. Таким образом, проблема выяснения содержания самоподготовки может быть решена лишь в рамках системного подхода. Такой подход представлен в исследованиях Б. М. Теплова и требует своего дальнейшего развития. Исследователи исходят из высказанной им мысли, согласно которой нельзя понять одарённость, если ограничиваться лишь анализом специальных способностей и связанных с ними особенностей творчества. Он подчеркивает, что «личность крупного музыканта не исчерпывается «музыкальными» в собственном смысле слова свойствами» [8]. Разбирая приёмы творчества гениальных
музыкантов, он указывает на ряд особенностей их личности, которые выходят за пределы собственно музыкальности. Так, говоря о Римском-Корсакове, он выделяет присущую ему силу, богатство и инициативность выражения, неудержимую потребность сочинять, изобретать, строить, комбинировать, силу зрительного воображения, развитое чувство природы. Значительным музыкантом, как подчеркивает Б. М. Теплов, может быть только человек с большим духовным-интеллектуальным и эмоциональным содержанием.
Список литературы
1. Серёгин, Н. В. Психодидактика музыкальной деятельности : [моногр.]. - Барнаул : Изд-во Алт. гос. акад. культуры и искусств, 2014. - 180 с.
2. Ражников, В. Г. Диалоги о музыке. - Москва : Музыка, 1989. - 139 с.
3. Бочкарёв, Л. Л. Психология музыкальной деятельности. - Москва : Ин-т психологии Рос. акад. наук, 2008. - 532 с.
4. Богоявленская, Д. Б. Психология творческих способностей : учеб. пособие. - Москва : Академия, 2002. - 320 с.
5. Стравинский, И. Ф. Хроника моей жизни / пер. с фр. Л. В. Яковлевой-Шапориной. - Ленинград : Музгиз, 1963. - 276 с.
6. Нейгауз, Г. Г. Об искусстве фортепианной игры: записки педагога. - 5-е изд. - Москва : Музыка, 1988. - 240 с.
7. Фейнберг, С. Е. Пианизм как искусство. - Москва : Музыка, 1969. - 599 с.
8. Теплов, Б. М. Психология музыкальных способностей. - Москва : Наука, 2003. - 368 с. - (Памятники психологической мысли).
УДК 316.485.26:379.8.091.2
А. Н. Сингач
Алтайский государственный институт культуры,
Барнаул, Россия
МОДЕЛЬ ПРОФИЛАКТИКИ МОЛОДЁЖНОГО ЭКСТРЕМИЗМА ТЕХНОЛОГИЯМИ СОЦИАЛЬНО-КУЛЬТУРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Аннотация. В статье представлена авторская модель профилактики молодёжного экстремизма средствами социально-культурной деятельности, основанная на личностно-
ориентированном, деятельностном, системном подходах. Решение поставленных в модели задач предполагает оптимальное сочетание специально подобранных методов и форм работы, реализацию общепедагогических принципов и принципов социально-культурной деятельности, применение методов педагогического и психологического воздействия, использование формирующего потенциала межличностного общения. Наиболее значимыми технологиями являются технологии организации волонтёрской деятельности, информационно-просветительские, культуротворческие, игровые, рекреационные технологии. Результатом реализации модели является сформиро-ванность социально конструктивного поведения, под которым понимается поведение личности в ситуации социального общения, основанное на свободе волеизъявления и возможности выбора, направленное на разрешение возникших противоречий и предполагающее минимизацию негативных последствий разногласий, т. е. позитивное, социально полезное поведение. Предложены критерии сформированности социально конструктивного поведения молодёжи.
Ключевые слова: молодёжный экстремизм, технологии социально-культурной деятельности, социально ответственное поведение.
Artyom N. Singach Altai State institute of Culture, Barnaul, Russia
MODEL OF YOUTH EXTREMISM PREVENTION WITH TECHNOLOGIES OF SOCIAL AND CULTURAL ACTIVITY
Abstract. The article presents the author's model of youth extremism prevention with means of social and cultural activities, it bases on a personality oriented, activity oriented, systemic approaches. The solution of the problems sat in the model assumes an optimal combination of selected methods and forms
