CC BY
229
3. Виноградов В. В. Проблема автора в художественной литературе // Виноградов В. В. О теории художественной речи. - М., 1971. - С. 105 - 211.
4. Гайденко П.П. Проблема интенциональности у Гуссерля и экзистенциалисти-ческая концепция трансценденции // Современный экзистенциализм. - М., 1966. -С. 77 - 107.
5. Левидов А. М. Автор — образ — читатель. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1983.
6. Маркштайн Э. Дом и котлован, или Мнимая реализация утопии // Андрей Платонов. Мир творчества. - М.: Современный читатель, 1994. - С. 284 - 302.
7. Яусс Г.-Р. К проблеме диалогического понимания // Вопросы философии. -1994. - № 12. - С. 97 - 106.
8. Prince G. Introduction to the Study of the Narratee // Reader-response criticism / ed. by J. Tompkins. - Baltimore-London: Johns Hopkins university press, 1980. - Pp. 7 - 25.
Н. А. Старостина-Трубицына
“Прямо удивляешься, как эта маленькая женщина смогла все это пережить”: литературно-антропологический анализ опыта российских эмигранток в междувоенной Франции в произведениях Н. А. Тэффи
В статье анализируется эмигрантская проза Н. А. Тэффи как литературноантропологические размышления о сложности сохранения русской культуры на чужбине, о трансформации гендерных стереотипов и распаде патриархальной структуры российской семьи на основе разработок интерпретативной антропологии Клиффорда Г ирца. Обращается внимание на то, что в прозе писательницы ярко выражено уважение перед российскими соотечественницами. Вместе с тем проза Тэффи отражает пересмотр жестких гендерных ролей в российской семье. Рассказы Тэффи подчеркивают, как часто обретение независимости и свободы требует бунта против доминантных гендерных ролей и культуры патриархата.
Ключевые слова: литературно-антропологический анализ, Н. А. Тэффи, русская диаспора в Париже, пересмотр гендерных ролей, междувоенная Франция
Женский опыт в эмиграции - тема важная, но не достаточно исследованная историками. После Революции 1917 года более 40 000 эмигрантов из бывшей Российской империи оказались в Париже [6; 7; 10; 11; 13]. Выдающиеся писатели, поэты, ученые, общественные деятели, военные и чиновники должны были приспосабливаться к чужой стране и другой культуре. Литературоведы и историки предпочитают изучать опыт адаптации И.А. Бунина, Д.С. Мережковского, П.П. Милюкова и других значительных деятелей русской литературы: как следствие, мужской опыт получил преимущественное внимание исследователей. Ученые редко применяют гендерный анализ для рассмотрения опыта истории русской общины в Париже и зачастую представляют русских в Париже как группу, которая сталкивалась с одними и тем же проблемами и приобретала один и тот же опыт вне зависимости от гендерных различий. Вместе с тем гендер-
162
ный анализ опыта российский эмигранток может привнести важные нюансы и в понимание механизмов адаптации к реалиям французской жизни, и трансформации гендерных норм и ролей. Для многих российских женщин эмиграция, парадоксальным образом, помогла обрести внутреннюю свободу и освободила от удушающих патриархальной модели отношений в семье. Слова Тэффи из рассказа “Время”, которые использованы в заголовке этой статьи, отражают опыт российских эмигранток в Париже, которым пришлось пережить невиданные испытания.
Проза Надежды Александровны Тэффи (1872-1852) - чрезвычайно богатый источник для рассмотрения опыта российских эмигранток в Париже. Остроумные искрометные рассказы Тэффи, которые метко описывали женщин и мужчин, богатых и бедных, детей и взрослых пользовались исключительной популярностью у читателей [9, с. 9]. Среди причин всенародной любви к творчеству Тэффи были классическая изящность, лаконичность и остроумие ее литературного языка. Бунин, мастер русской прозы, высоко ценил ее творчество [1]. С 1920 по 1952 год Тэффи жила во Франции, в основном, в Париже. В своих воспоминаниях «Ностальгия» (1931) писательница объяснила свое решение покинуть Россию насилием и беззаконием, которые принесла с собой гражданская война.
Тэффи активно включается в интеллектуальную и культурную жизнь российской общины в Париже. Современники вспоминают, что Надежда Александровна была желанной гостьей литературных вечеров: ее остроумие, такт, легкость в общении и умение примирять политических противников и страстных спорщиков были незаменимы для успеха таких вечеров [1; 9; 12]. Тэффи охотно отзывалась на предложения прочитать свои стихи или прозу на благотворительных вечерах, чтобы собрать средства бедствующим эмигрантам-соотечественникам; Тэффи без устали хлопотала и помогала новоприбывшим найти работу и жилье во Франции. Тэффи еженедельно печатала короткие рассказы в газетах «Возрождение», «Последние Новости» и в других изданиях. Как отмечал соотечественники, россияне ждали этих рассказов. Творчество Тэффи стало одним из способов создания новой идентичности эмигрантов, одними из связующих звеньев, которые объединяли россиян в Париже в жизнедеятельную диаспору с уникальным культурным самосознанием, с пониманием ценности своего исторического опыта и с стремлением сохранить и передать русскую культуру последующим поколениям. Благодаря рассказам Тэффи, которые с нетерпением ждали русскоязычная публика в Париже и своей активной включенности в жизнь этого сообщества, Надежда Александровна стала одной из центральных фигур российского сообщества в Париже. Тэффи конструировала русскую общину во Франции как сообщество образованных людей, которые стремились сохранить богатство и утонченность русской культуры.
163
Рассказы Тэффи следует интерпретировать не только как зарисовки из истории «российского Парижа». Проза Тэффи - это литературноантропологические размышления о сложности сохранения русской культуры на чужбине, о трансформации гендерных стереотипов и распаде патриархальной структуры российской семьи. Для изучения творчества Тэффи я предлагаю использовать разработки интерпретативной антропологии Клиффорда Гирца (Clifford Geertz) [5]. Клиффорд Гирц предложил использовать метод подробного описания (“thick description”) для понимания общества и его представлений о власти, успехе, гендерных ролях и других аспектов. Гирц показал, как подробное описание может помочь исследователю в понимании ритуалов и образующих элементов этого социума. Детальные рассказы Тэффи - это антропологический анализ русской общины во Франции, в котором внимательное описание жизни русских соотечественников является механизмом осмысления этого общества и, одновременно, способом создания идентичности этого общества.
Разложение патриархата в российской семье как результат эмиграции и распада традиционной структуры российского общества - одна из важнейших тем в произведениях Тэффи. Российские эмигрантки в Париже оказались в сложном положении. Тот самый Париж, который казался земным раем российским путешественникам в годы перед Первой мировой войной, потерял романтический ореол и как будто бы стал дантовским чистилищем для русского эмигранта. Париж стал ассоциироваться с неуютными меблированными комнатами, с неприкаянностью, бедностью и мучительным сознанием, что счастливая покойная и достойная жизнь закончилась. За редким исключением, эмигрантки столкнулись с бедностью и нищетой. С падением Российской империи их мужья потеряли источники к существованию, престиж и социальное положение. Немецкий философ и социолог Юрген Хабермас выдвинул теорию, что модель буржуазной семьи поддерживает жесткие рамки между частной и публичной сферами [8]. Женщина среднего класса была ограничена рамками частной сферы: она заботилась о мужах, детях, создавала уютное и воплощающее ценности семейной жизни пространство дома, обладала моральным капиталом и была изолирована от капиталистической системы с ее жесткими законами и борьбой за выживание и прибыль. Буржуазная женщина не должна была работать и зарабатывать деньги, так как сам факт наличия работы и заработка у женщины значил финансовую нестабильность и потерю классовой принадлежности к буржуазии. Эмиграция потребовала от российских представительниц буржуазии и аристократии найти работу. Зачастую распад патриархат значил распад семьи. Тэффи написала несколько рассказов, в которых описывались неспособность некоторых мужчин нести ответственность за семью. В рассказе «Маркита» Тэффи описывает эмигрантку, которую бросил муж (он стал танцором дансинга и теперь «танцует по данцингам. Видели в собственном автомо-
164
биле с желтой англичанкой») и которая вынуждена зарабатывать пением в ресторане [3, c. 13]. Работа певичкой в ресторане помогает поддержать сына Котю, милого подростка, которого героиня должна приводить в ресторан за неимением няни на свои концерты в кафе. Рассказ Тэффи «Конец предприятия» описывает русскую эмигрантку, у которой девочка и тяжело больной сын, которому только что сделали трепанацию черепа [2, IV, с. 298-303]. Ее муж покинул семью и встречается с молодой женщиной, Аней. Эта молодая женщина оправдывает поведение своего возлюбленного тем, что его жена некрасива, что Ане самой нужно устраивать свою жизнь и «откупиться от одиночества» [2, IV, с. 300]. Под благовидным предлогом эта молодая женщина заходит в номер, где живет покинутая жена его любовника. Она видит больного ребенка, который сидит на кровати в груде тряпья и пытается совладать с сильной головной болью, и женщину, которая надеется продать некрасивую нелепую шляпку гостье. Молодая женщина потрясена увиденным: она начинает понимать глубину предательства своего любовника и свою глупость. В рассказе «Мы, злые» Тэффи описала трагическое существование Ольги Сергеевны: ее дочка страдает сердечным заболеванием, суставным ревматизмом, Ольга Сергеевна занимается любой подработкой - вязанием, стиркой по заказу, и муж ее никак не может найти постоянной работы [2, IV, с. 280-285]. Ей очень жаль мужа, но она не может забыть слова другой эмигрантки, что «наши мужчины привыкли здесь на жениных шеях сидеть» [2, IV, с. 284]. Российские эмигрантки несли на себе ответственность за своих детей и не могли предаваться многомесячной меланхолии и тоске по родине.
Тэффи часто описывала ситуацию, в которой женщины успешно адаптировались к жизни в эмиграции. В рассказах Тэффи российские эмигрантки предстают в разных ипостасях и заняты на самых разных работах. В рассказе «Время» Тэффи описала артисток в одном из парижских ресторанов, устроенных русскими эмигрантами: “ Танцевальные номера, позволявшие артистам не обнаруживать своей национальности, исполнялись дамами с самыми сверхъестественными именами: Такуза Иука, Рутуф Яй-яй, Экама Юя. Были среди них смуглые, почти черные, экзотические женщины с длинными зелеными глазами. Были и розово-золотые блондинки, и огненно-рыжие, с коричневой кожей. Почти все они, вплоть до мулаток, были, конечно, русские. С нашими талантами даже этого нетрудно достигнуть. ‘Сестра наша бедность’ и не тому научит” [4]. Российские эмигрантки проявляли большую гибкость и обладали большим количеством умений, которые были востребованы на рынке труда. В рассказе “О бодрости” (1940) Тэффи персонаж Вера Сергеевна Резатова была полностью подготовлена к борьбе за существование: “она умела шить, вязать, печь пирожки, отделывать шляпки, делать массаж и ухаживать за больными» [12, VI, с. 330-335]. В «Авантюрном романе» (1931) Тэффи описала Марусю (Наташу), которая работает моделью и пользуется большим авторите-
165
том у своей работодательницы [12]. Конечно, Тэффи часто отмечала, что россиянки неохотно признавались в том, что бедность заставила искать их работу. В рассказе «Два романа с иностранцами» героиня с достоинством отвечает на вопрос, не скучно ли ей работать в салоне красоты, словами «ничуть. Я очень люблю работать». Тот факт, что многие русские женщины работали и обеспечивали семью, сам по себе указывает на упадок патриархальной модели семьи в российской диаспоре. Многие россиянки приобретали новые профессии. Рассказы Тэффи были не просто зарисовками: они помогали эмигранткам поверить в свои силы и адаптироваться к французскому обществу.
Россиянки часто поддерживали своих мужей, которые мучительно преодолевали опыт эмиграции. Рассказ “Жена” (1929) описывает композитора Алексея Ивановича и его жену Марию (в тексте “Маню) [2, IV, с. 6066]. Композитор находится в тяжелом творческом кризисе. Он не способен закончить заказанный к определенному дню ноктюрн и, кажется, более не способен творить. Его жена пытается подбодрить его и старается позаботиться обо всех мелочах их быта. Она отказывается от обедов, довольствуясь чашкой кофе и покупая хорошую еду только своему мужу, подбадривает его, приглашает французского журналиста и дает советы своему Алексею, как нужно общаться с представителем прессы. Она старается оставаться оптимисткой, несмотря на его апатию и безразличие к их будущему. Тэффи описывает ее внутренний диалог: «Все равно. Ничего не жаль. За все слава Богу, лишь бы он, Алеша... Маленький ты мой, глупый ты мой! Измучилась я. От бедности все это, маленький мой. И пусть измучилась, пусть облик человеческий потеряла, лишь бы тебе помочь хоть как-нибудь» [2, IV, с. 63]. Рассказ наводит на мысль, что ошибка жены композитора в том, что она возлагает свои надежды на мужа и что она по-прежнему думает, что ее муж несет ответственность за семью. Неспособность женщины противостоять давлению патриархальных стереотипов и ее готовность занимать второстепенное и зависимое положение в семейных отношениях ведет к кризису и распаду семьи в условиях эмиграции. Более того, опыт эмиграции мог и должен был помочь женщинам осознать всю унизительность патриархальной модели отношений.
В рассказе «Лавиза Чен» Тэффи описывает бунт молодой женщины против патриархальных отношений в своей семье [2, IV, с. 67-73]. Героиня рассказа Катя Петрова познакомилась со своим мужем, пианистом Евгением Шеддером, когда была ученицей консерватории. Ее муж нашел в Кате внимательную и сострадательную слушательницу, которой он мог поведать о неблагодарной публике и о своем колоссальном, но непризнанном таланте. От него Катя и услышала и о великой певице Лавизе Чен, которой однажды Евгений аккомпанировал на концерте и которая на одну ночь разделила с ним свое ложе. Будучи наивной девушкой, Катя решила, что эта смесь жалости и страха перед странным и нелепым пианистом и есть
166
настоящая любовь. Катя забросила свои занятия музыкой и разделила многие тяготы эмиграции со своим мужем. Благодаря своему знанию немецкого языка, Катя нашла работу в книжной лавке и одна обеспечивала себя и Евгения, который все более отстранялся от нее и все чаще обрушивал приступы ярости, раздражения и унизительных упреков на Катю. Он работу найти не мог. В один из дней Катя услышала гневную отповедь Шеддера, что ей не следует петь и даже прикасаться к роялю, так как у нее нет таланта. В один из дней ее муж с волнением сообщает, что его великая любовь Лавиза дает концерт и что ее муж будет ей аккомпанировать. На концерте Катя видит постаревшую певицу с резким голосом и своего мужа, который жестко и бесталанно барабанит по клавишам. Публика освистала и Лавизу, и Катиного мужа. Катя уходит и просит своего мужа оставить ее в покое. Это рассказ о бунте молодой женщины против жесткой патриархальной атмосферы своего брака. Катя обретает свободу с пониманием, что ее муж живет в искаженном мире и что он презирает свою молодую жену с ее любовью и самопожертвованием. Катя полюбила своего мужа за его вдохновенные страстные слова об искусстве: с содроганием Катя осознает, что ее муж, как в королевстве кривых зеркал, возвел в статус идеала пение бесталанной Лавизы Чан и стремился превратить талантливую Катю в безропотную и бессловесную рабу.
Рассказы Тэффи никогда не содержали в себе догматизм и прямолинейное морализаторство. Тэффи исподволь подводила к выводам, которые читатели и, особенно, читательницы должны были сделать сами. Именно авторская деликатность, вовлечение в диалог с героями и автором и импрессионистическая незавершенность некоторых рассказов Тэффи делают ее одной из самых излюбленных писательниц современной России. Используя теорию Клиффорда Гирца, рассказы Тэффи - это также антропологический анализ русской диаспоры в Париже и, в особенности, заката патриархальной модели отношений, который произошел в результате революции и эмиграции.
Рассказы Тэффи - это литературно-антропологический анализ жизни российской диаспоры в междувоенном Париже. От внимания Тэффи не ускользают ни детали быта и нарядов, ни подробности мифических биографий, которые часто выдумывали себе русские эмигранты, ни тонкости взаимоотношений в семье и в диаспоре [14]. В прозе писательницы, однако, ярко выражено уважение перед российскими соотечественницами: эмигрантки сильны духом, оптимистичны, выносливы, трудоспособны, честны и мудры. Тэффи описывает их самозабвенную любовь к своим детям, умение поддержать своих мужей, которых вынужденная эмиграция вовлекла в глубочайший социальный и духовный кризис. Вместе с тем проза Тэффи отражает пересмотр жестких гендерных ролей в российской семье. Рассказы Тэффи подчеркивают, как часто обретение независимости и свободы требует бунта против доминантных гендерных ролей и культуры патриархата.
167
Список литературы
1. Бунин И. А. и В. Н. Муромцева-Бунина. Устами Буниных. Дневники Ивана Алексеевича и Веры Николаевны и другие архивные материалы. Под ред. Милицы Грин. В 3 т. - Frankfurt: Posev, 2005.
2. Тэффи Н. А. Собр. соч. в 7 т. / под ред. Николаева Д. Д. и Трубиловой Е. М. -М., 2005.
3. Тэффи Н. А. Городок. Новые рассказы. - Париж: Изд. Дом Н. П. Карбашнико-ва, 1927.
4. Тэффи Н. А. Юмористические рассказы. Письма издалека // Избранная проза начала XX века. - [Электронный ресурс]: http://www.vek-serebra.ru/teffi/vremia.htm.
5. Clifford Geertz. The Interpretation of Cultures: Selected essays. - N.Y.: Basic Books, 1973.
6. Foshko Katherine. France’s Russian Moment: Russian Emigres in Interwar Paris and French Society. - Ph.D. diss., Yale University, 2008.
7. Glad John. Russia Abroad: Writers, History, Politics. - Tenafly: Hermitage & Bir-chbark Press, 1999.
8. Habermas Jurgen. The Structural Transformation of the Public Sphere: An Inquiry into a Category of Bourgeois Society. Пер. Thomas Burger. - Cambridge: Polity Press, 1996.
9. Haber Edythe Charlotte. Fashioning Life: Teffi and Women’s Humor // Reflective Laughter: Aspects of Humour in Russian Culture. Под ред. Lesley Milne. - London: Anthem Press. - С. 63 - 71.
10. Johnston Robert Harold. New Mecca, New Babylon: Paris and the Russian exiles, 1920-1945. - Kingston: McGill Queen’s University Press, 1988.
11. Klein-Gousseff Catherine. L’exil russe: la fabrication de refugie apatride. - Paris: SNRS, 2008.
12. Neatrour Elizabeth Baylor. Miniatures of Russian life at home and emigration: the life and works of N. A. Teffi. - Ph.D. dissertation, Indiana University, 1973.
13. Raeff Marc. Russia Abroad: A Cultural History of the Russian Emigration, 1919 -1939. - New York: Oxford UP, 1990.
14. Starostina N. Nostalgia and the Myth of the Belle Epoque in Franco-Russian Literature (1920s-1960s) // Historical reflexions / Reflections historiques, специальный выпуск журнала под ред. проф. Патрика Хаттона (планируется к изданию осенью 2013 г.).
Н. В. Кораблева
Увидеть Пушкина
(о формах творческого познания в прозе А. Битова)
В статье анализируется пушкинская тема в творчестве А. Битова: рассматривается методологическая авторефлексия писателя в отношении осмысления им жизни и творчества А. С. Пушкина.
Ключевые слова: способ познания, художественное исследование, авторефлексия, А. Битов, А. Пушкин.
Пушкин - безусловный ценностный центр творчества А. Битова. Пушкинская тема присутствует практически во всех его художественных и публицистических вещах, при этом она не локализована в каком-то опре-
168
