CC BY
72
8. Kortunov, A.I. Chislennostj i nacionaljnihyj sostav Orenburgskogo kazachjego voyjska v XVIII-XIX vv.: avtoref. dis. ... kand. ist. nauk. -Orenburg, 2004.
9. Koiti Toyokava Orenburg i Orenburgskoe kazachestvo vo vremya vosstaniya Pugacheva 1773-1774 gg. - M., 1996.
10. Rakhimov, R.N. Otdeljnihyj Orenburgskiyj korpus: proektih i realii voyuyutheyj okrainih v nikolaevskuyu ehpokhu // Russkiyj Sbornik: issledovaniya po istorii Rossii. - M., 2009. - T. VII: Voennaya politika imperatora Nikolaya I.
11. Shkerin, V.A. Yan Vitkevich i Orenburgskiyj voennihyj gubernator Vasiliyj Perovskiyj // Uraljskiyj istoricheskiyj vestnik. - 2012. - № 2(35).
12. Zapiski Peslyaka // Istoricheskiyj vestnik. - 1883. - T.13.
13. Centraljnihyj istoricheskiyj arkhiv Respubliki Bashkortostan (CIA RB). F.I-6. Op.1. D.64. LL.49-51.
14. Ryazanov, A.F. Na stihke borjbih za stepj // Trudih Orenburgskogo otdela Geograficheskogo obthestva. - Orenburg, 1928. - Vihp. 26.
15. Starikov, F.M. Istoriko-statisticheskiyj ocherk Orenburgskogo kazachjego voyjska s prilozheniem statji o domashnem bihte Orenburgskikh kazakov. - Orenburg, 1891.
16. Objhedinennihyj gosudarstvennihyj arkhiv Chelyabinskoyj oblasti (OGAChO). F.I-11. Op.1. D.23. L.28ob.
17. OGAChO. F.I-11. Op.1. D.23. L.29-29ob.
18. OGAChO. F.I-11. Op.1. D.23. L.30ob.
19. OGAChO. F.I-11. Op.1. D.23. LL.31ob.-32.
20. OGAChO. F.I-11. Op.1. D.23. LL.32-33.
21. Latihpova, V.V. Polyaki na Yuzhnom Urale (XVII - nachalo XX vv.). - Ufa, 2010.
22. Volkov, S.V. Russkiyj oficerskiyj korpus. - M., 2003.
23. Abramovskiyj, A.P. Vo slavu gosudarstva Rossiyjskogo / A.P. Abramovskiyj, V.S. Kobzov. - Chelyabinsk, 1994.
Статья поступила в редакцию 20.09.14
УДК: ББК 63.3(2)614+67.401.133.1-1
Kuznetsov D.Ye. BANDITISM IN WESTERN SIBERIA IN 1925-1935. The article deals with some historical facts of crimes in Western Siberia. During the period of establishing of the Soviet power in Western Siberia, the number of committed criminal acts, including banditry, has dramatically increased. There was an active process of development of the normative-legal base of the young Soviet State, in order to confront bandits' groups. Despite the difficulties, the staff of Western Siberia militia carried out all kinds of work to combat manifestations of the banditism.
Key words: militia, bandits, West Siberia, criminal act, counteract.
Д.Е. Кузнецов, аспирант Алтайского гос. технического университета им. И.И. Ползунова,
г. Барнаул, Е-mail: goodjobman@inbox.ru
ПРОЯВЛЕНИЯ БАНДИТИЗМА В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В 1925-1935 ГГ.
В период становления советской власти в Западной Сибири резко возросло количество совершаемых преступлений, в том числе, случаев бандитизма. Активно шел процесс развития нормативно-правовой базы молодого советского государства, с целью усиления противодействия данному негативному явлению. Невзирая на трудности, сотрудники милиции Западной Сибири делали все возможное для борьбы с проявлениями бандитизма в регионе.
Ключевые слова: милиция, бандитизм, Западная Сибирь, преступление, противодействие.
Изучение проблематики преступности и, в частности, бандитизма в 1925-1935гг., впрочем, как и государственных мер по противодействию ей, сохраняет актуальность и в настоящее время. Эпоха глобальных социальных потрясений, крушения морально-идеологической базы общества и, как следствие, нравственного релятивизма, проявляющегося в росте противоправных действий, имеет много общего с ситуацией в сегодняшней Россией, с присущим ей отсутствием доминирующей идеологии, коррупцией и отсутствием широкого доверия к органам и представителям власти со стороны населения [1, с. 31]. Существенную сложность в изучении данного явления составляет ограниченное количество архивных материалов и, как следствие, небольшое число научных работ, связанных с данной тематикой.
Бандитизм является одной из разновидностей организованной преступности, однако его опасность для общества заключается в том, что члены банды в большинстве случаев вооружены и во время реализации свои преступных замыслов всегда готовы к его применению. Кроме того члены банды зачастую имеют достаточно высокую степень организованности, нацеленность на неоднократное совершение противоправных деяний, а так же значительное число лиц, вовлеченных в орбиту преступной деятельности, чем представляют повышенную общественную опасность [2, с. 3].
Согласно Уголовному кодексу РСФСР 1922 года, а в последствии и 1926 года под бандитизмом понималось «Организация и участие в бандах (вооруженных шайках), в организуемых бандами разбойных нападениях и ограблениях, налетах на советские частные учреждения и отдельных граждан, остановки поездов и разрушение железнодорожных путей, безразлично, сопровождались ли эти нападения убийствами и ограблениями или не сопровождались» [3]. Данное преступление являлось тяжким и наказывалось вплоть до высшей меры - смертной казни
с конфискацией имущества [4, с. 184]. Что позволяло сотрудникам милиции более эффективно бороться с бандами, основываясь на советское законодательство.
К причинам появления и развития бандитизма в Сибири следует отнести тот факт, что ее территория долгое время была полем боя в гражданской войне, следствием чего помимо всеобщего голода и разрухи явилось насыщение социального состава региона антисоветскими элементами, для которых преступный промысел был основной профессией. Также в ходе войны в Сибири было накоплено огромное количество оружия, которое находилось в пользовании у местного населения. Наказания за хранение оружия законодательством не предусматривалось, более того не было даже элементарного учета. Примером может служить выявленный в 1926 году случай нахождения в собственности у милиционера револьвер с патронами, который по документам являлся доказательством по уголовному делу [5, л. 11]. Все вышесказанное свидетельствует о том, что у возможность вооружиться у банд была практически неограниченна.
Одной из особенностей бандитизма в Сибири было то, что в исследуемый период банды носили смешанный, неустойчивый характер. Политическая или уголовная направленность деятельности банды определялась ее лидерами. Во главе часто вставали рецидивисты, доля которых в составе банд в 1927 году равнялась 76% [6, с. 11].
По данным на 1 января 1926 года в Сибири свою деятельность вели 9 банд, из которых к 15 марта были ликвидированы: в Кузнецком округе 2, в Красноярском округе 1, в Хакассии 1, в Минусинском округе 1, в Иркутской губернии 2 [7, л. 54]. Осенью 1926 года была уничтожена банда Огнева, промышлявшая конокрадством на территории Залесовского и соседних районов, а так же банда Колпакова [8, л. 44]. Однако к 1927 году уровень бандитизма в регионе в целом значительно не снижался.
Таблица 1
Период Количество банд Количество участников
1925-1926 гг. 23 1531
1926-1927 гг. 11 976
1927-1930 гг. 37 889
В 1927 - 1928 гг. уровень бандитизма в крае возрос на 14%. Пропорционально числу бандитов росла и их активность, помимо налетов, грабежей и разбоев предпринимались даже попытки крушения железнодорожных составов. Банды имели широкий арсенал оружия: винтовки, револьверы, гранаты. [9, л. 221]. Важно отметить, что в исследуемый период Западная Сибирь трижды объявлялась «территорией, неблагополучной по бандитизму»: в 1925 году, 1926-1927 гг. и в 1929 году.
На передовых позициях по борьбе с преступным миром стояли сотрудники уголовного розыска. До декабря 1927 г. общее руководство уголовного розыска осуществлял отдел уголовного розыска Центрального административного управления НКВД РСФСР, позже ставший самостоятельным оперативным отделом в системе НКВД. В мае 1931 г. уголовный розыск, потеряв самостоятельность, был вновь включен в состав органов милиции [10, л. 51]
К методам борьбы с бандитизмом относилось:
1. Вооруженное подавление любых форм бандитизма.
2. Ликвидацию главарей банд.
3. Формирование лагерей на охваченных бандитизмом территориях, в которые помещались семьи и пособники бандитов. В случае совершения бандитами убийств красноармейцев, партийных работников, коммунистов, заключенные подлежали расстрелу.
4. Во ВЦИК не пропускались прошения и жалобы по делам, связанным с бандитизмом.
5. Расширение агентурной сети и масштабная оперативная работа.
Одновременно с этим ужесточались меры по охране и содержанию заключенных. Значительно сложнее стала процедура досрочного освобождения. Перечисленные меры имели положительный результат не только борьбе с бандитизмом, но и снижали уровень преступности в целом.
Борьба с бандитизмом велась всеми возможными средствами и методами, часть которых диктовались ситуацией в регионе и государстве.
В августе 1927 года результатом действий милиции был ликвидирован главарь одной из крупных банд Развозжаева. 11 мая 1929 года был убит своим же сподвижником Михалевым лидер крупной банды Кочкин [11, л.147, 153]. Его банда действовала в период 1921-1929 гг. Всего было задержано 18 ее участников [12, л. 23].
Часто милиционеры проявляли такие качества как ответственность и мужество, так 10 августа 1929 года в ходе боя с бандой Подирухина погиб начальник РАО Краснов и один милиционер; в том же году. Сотрудники уголовного розыска вели преследование банды Бардыбаева и Горбунова, в состав которой входило более 50-и человек по районам Нарымской тайги Томского округа 750 км зимой на лыжах, задержав при этом всех бандитов [13, л. 151].
Библиографический список
Всего же в период 1925 - 1930 гг. сотрудниками правоохранительных органов была уничтожена 71 банда [14, с. 183]. (Таблица 1).
Следствием активной борьбы милиции с бандитизмом явилось значительное снижение количества банд и их преступной активности. Их численность неуклонно снижалась. Были случаи добровольной сдачи бандитов, а так же попытки переговоров с сотрудниками милиции в надежде на снисхождение.
Улучшение криминологической обстановке в регионе способствовало оздоровление экономической ситуации, восстановлению народного хозяйства, повышению жизненного уровня населения в результате проведения прежде всего новой экономической политике. В результате чего т.н. политический бандитизм становится обыкновенным уголовным бандитизмом, который со временем был фактически ликвидирован сотрудниками правоохранительных органов.
В 1932-1933 гг. в Западной Сибири была ликвидирована 151 банда скотокрадов, а к ответственности привлечено 809 преступников, из которых 294 были приговорены к высшей мере наказания. В 1934 году было ликвидировано 269 «бандитско-грабитель-ских групп», у которых было изъято 300 винтовок, 800 револьверов и 1000 охотничьих ружей [15, с. 196]. 13 октября 1933 года в г. Новосибирске семерыми преступниками было совершено нападение на женщину с целью хищения ее вещей, в последствии ей были причинены тяжкие телесные повреждения. Благодаря оперативным действиям милиции двое из нападавших были задержаны, что позволило впоследствии разыскать всех участников данной банды [16, л. 155].
В первой половине 1934 году за бандитизм и разбой было подвержено высшей мере наказания 176 преступников; к заключению приговорен 251 [15, с. 196]. 9 октября 1935 года в Кал-манке были схвачены бандиты из группы Шатько, совершавшие кражи скота; позднее была задержана банда из 10-и человек, совершившая кражу 14-и центнеров пшеницы из колхоза «Борьба за социализм» и банда Чайкина, совершившая ограбление и убийство [17, л. 207]. Всего в 1935 году в крае к смертной казни по делам о бандитизме было приговорено 85 преступников.
Результатом противостояния сибирской милиции и банд к концу 1935 года стала значительное снижение бандитизма. Этому способствовало оздоровление экономической ситуации в стране и решительные действия милиции, прежде всего уголовного розыска, в нейтрализации преступного элемента. Бандиты зачастую действовали уже разрозненно, хотя и продолжали совершать тяжкие преступления. Кроме того, органами государственной власти принимался большой пакет нормативно-правовых акты в отношении бандитизма, что способствовало плодотворной борьбе правоохранительных органов с организованной преступностью.
1. Курышев, И.В. К характеристике преступности и бандитизма в Западной Сибири (начало 1920-х гг.) // Вестник Томского государственного университета. - 2012. - № 17.
2. Абдулатипов, А.М. Проблемы борьбы с бандитизмом (уголовно-правовой и криминологический анализ): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 1998.
3. СУ РСФСР, - 1992, - ст. 15.
4. Швеков, Г.В. Первый Советский УК. - М., 1970.
5. ГААК, Ф. Р-110, оп. 1, д. 31.
6. Рапорт рабоче-крестьянской милиции Западно-Сибирского края к 15-й годовщине. Новосибирск, 1932.
7. ГАРФ, Ф. 393, оп. 66, д. 162.
8. ГААК, Ф. Р-110, оп. 1, д. 4.
9. ГАНО-Р, Ф.20, оп.2, д. 152.
10. Суверов, Е.В. История алтайской милиции (1917-1953 гг.): учеб. пособ. - Барнаул, 2013. - Ч. 1.
11. ГАНО-П, Ф. 1, оп. 2, д. 367.
12. ГАНО-П, Ф. 2, оп. 2, д. 384.
13. ГАРФ, Ф. 393, оп. 83, д. 17.
14. Харлов, Н.А. Милиция Сибири в 20-е г.: дис. ... канд. ист. наук. - Новосибирск, 2002.
15. Тепляков, А.Г. Машина террора ОГПУ-НКВД Сибири в 1929-1941 гг. - М., 2008.
16. ОАИ ИЦ ГУ МВД России по Новосибирской области. Ф. 4. Оп. 1. Д. 188.
17. ОАИ ИЦ ГУ МВД России по Новосибирской области. Ф. 4. Оп. 1. Д. 220.
Bibliography
1. Kurihshev, I.V. K kharakteristike prestupnosti i banditizma v Zapadnoyj Sibiri (nachalo 1920-kh gg.) // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2012. - № 17.
2. Abdulatipov, A.M. Problemih borjbih s banditizmom (ugolovno-pravovoyj i kriminologicheskiyj analiz): avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. -Rostov-na-Donu, 1998.
3. SU RSFSR, - 1992, - st. 15.
4. Shvekov, G.V. Pervihyj Sovetskiyj UK. - M., 1970.
5. GAAK, F. R-110, op. 1, d. 31.
6. Raport raboche-krestjyanskoyj milicii Zapadno-Sibirskogo kraya k 15-yj godovthine. Novosibirsk, 1932.
7. GARF, F. 393, op. 66, d. 162.
8. GAAK, F. R-110, op. 1, d. 4.
9. GANO-R, F.20, op.2, d. 152.
10. Suverov, E.V. Istoriya altayjskoyj milicii (1917-1953 gg.): ucheb. posob. - Barnaul, 2013. - Ch. 1.
11. GANO-P, F. 1, op. 2, d. 367.
12. GANO-P, F. 2, op. 2, d. 384.
13. GARF, F. 393, op. 83, d. 17.
14. Kharlov, N.A. Miliciya Sibiri v 20-e g.: dis. . kand. ist. nauk. - Novosibirsk, 2002.
15. Teplyakov, A.G. Mashina terrora OGPU-NKVD Sibiri v 1929-1941 gg. - M., 2008.
16. OAI IC GU MVD Rossii po Novosibirskoyj oblasti. F. 4. Op. 1. D. 188.
17. OAI IC GU MVD Rossii po Novosibirskoyj oblasti. F. 4. Op. 1. D. 220.
Статья поступила в редакцию 15.09.14
УДК 002.2(44)(09)
Lizunova I.V. TECHNOLOGICAL MODERNIZATION OF PUBLISHING AS A BASIS FOR INTEGRATION IN THE MODERN MEDIA SPACE. The paper considers the technological modernization of the publishing industry, identifies its specific characteristics and developmental trends. Particular attention is paid to the analysis of these concepts: modernization, technological modernization, digitization. The value of the process of modernization in the process of adapting the book industry to the digital age, the development of converged media, the integration of the publishing industry in the global media space.
Key words: technological modernization, technological transformation, publishing, e-book, electronic publishing, digitization, convergence, media space.
И.В. Лизунова, д-р. ист. наук, доц., в.н.с. ГПНТБ СО РАН, г. Новосибирск, E-mail: 2004liv@ngs.ru
ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ ИЗДАТЕЛЬСКОГО ДЕЛА КАК ОСНОВА ИНТЕГРАЦИИ В СОВРЕМЕННОЕ МЕДИАПРОСТРАНСТВО
Статья посвящена осмыслению технологической модернизации издательского дела, выявлению ее видовых характеристик и основных тенденций развития. Особое внимание уделено анализу понятий: модернизация, технологическая модернизация, дигитализация. Определено значение технологической модернизации в процессе адаптации книжной отрасли к цифровому веку, развитию конвергентных медиа, интеграции издательского дела в глобальное медиапространство.
Ключевые слова: технологическая модернизация, технологическая трансформация, издательское дело, электронная книга, электронное издание, дигитализация, конвергенция, медиапространство.
Активное использование информационно-коммуникационных технологий в издательском деле и книгораспространении, их деятельное внедрение на предприятиях книжного бизнеса в постсоветские десятилетия, свидетельствует о новом этапе развития всех отраслей книжного дела - этапе модернизации. Технологическая модернизация издательского дела, полиграфического производства и информационного обслуживания позволяет говорить о возникновении возможностей и предпосылок для их технологического слияния в единый информационный комплекс и реальной интеграции в формирующееся глобальное медиапространство. Попытаемся разобраться: действительно ли издательское дело переживает этап революционных преобразований, связанных с технологической модернизацией? Каким образом технологическая трансформация способствует интеграции издательского дела в современное медиапространство?
Прежде чем говорить о технологической модернизации в издательском деле, выясним, что подразумевается под модернизацией вообще? Перевод с французского языка и краткое понимание дефиниции означает изменение, усовершенствование, отвечающее современным требованиям, вкусам. В энциклопедических словарях даются следующие определения термина:
- изменение в соответствии с требованиями времени;
- переход к более совершенным условиям с помощью обновления оборудования, реформ, социальных взглядов, культуры;
- придание современного характера и свойств чему-либо;
- приспособление к современным взглядам, идеям, потребностям [1, с. 286, 2, с. 1095, 3, с. 286].
Модернизация предполагает кардинальное изменение как на макро- , так и на микроуровне общественной жизни, то есть сопровождается не только трансформацией институтов социальных, экономических и политических отношений, но и изменением поведения и мышления людей, их ценностных ориента-ций [4, с. 585].
В широком смысле слова определение применяется в основном для характеристики процессов, происходящих на макроуровне, а именно:
- как одна из возможных стратегий социально-экономического развития государства;
- общественно-культурные изменения соответственно требованиям современности путем внедрения инноваций.
В узком смысле слова модернизация означает механизм постепенного обновления средств производства, повышения конкурентоспособности товаров и услуг [5].
Подразумевая под модернизацией системный трансформационный процесс, ученые выделяют ее видовые характеристики: технологическая, социокультурная и ментальная, отмечая при этом их тесную взаимосвязь и взаимозависимость.
