CC BY
56
ПЕРЕВОД И ПЕРЕВОДОВЕДЕНИЕ
УДК 82.03 ББК 81.07
Л.И.Зубкова*
ПРОЯВЛЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНОГО СВОЕОБРАЗИЯ РУССКИХ АНТРОПОНИМИЧЕСКИХ ФОРМУЛ
Ключевые слова: антропоним, антропонимическая формула, апеллятивный конкретизатор, лингвокультурное сообщество, национально-культурная специфика, речеповеденческие тактики
anthroponomical unit, anthroponomical formulation, appellative concre-tizer, lingvocultural community, national-cultural specificity, speech-behaviour tactics
Настоящая статья посвящена рассмотрению речеповеденче-ских тактик, количества и качества антропонимов в структуре трехкомпонентных и двухкомпонентных формул, отображающих русский речевой этикет, характерный для сельских жителей и простых тружеников второй половины XX в. Базой для исследования послужили произведения Ф. Абрамова, В. Астафьева, В. Распутина и В. Шукшина. Для выявления национально-культурного своеобразия русских трехкомпонентных и двухкомпонентных формул по отношению к английским использовался анализ их перевода на английский язык, проведенный по материалам художественных переводов рассказов В. Шукшина.
The article deals with the consideration of sorts of speech tactics, the number and kind of antroponyms used in two- and three component formulas, reflecting Russian etiquette, specific for the manner of speech of rural people and ordinary town workers of the second half of the XX century. The research has been based on the novels and stories by F. Abramov, V. Astafjev, V. Rasputin and V. Shukshin. The analysis of the translation of Russian two-and three component formulas into English has been carried out to reveal their national cultural peculiarities. For this purpose stories by V. Shukshin translated into English have been used.
Личные имена собственные функционируют в определенном коммуникативном пространстве, что позволяет индивидуализировать в це-
* Зубкова Людмила Ивановна, кандидат филологических наук, Институт менеджмента, маркетинга и финансов, г. Воронеж.
126
лом реализацию системы именования человека. Антропонимические формулы связаны с национальными традициями именования людей, с принятыми национальными этикетными нормами в соответствии со структурой конкретного языка. Они опираются на историческое и культурное развитие страны, отражая особенности культурного мышления и духовной жизни народа. Антропонимическая формула - это определенный порядок следования различных видов антропонимов в именовании человека. В настоящей работе используются термины «антропонимическая формула» и «антропонимическая модель» как синонимы. Как отмечает Ю.Т. Листрова-Правда, «русские антропонимы, образующие формулы русского речевого этикета, применяемые к друзьям, знакомым, родственникам в определенных ситуациях общения, во многом отличаются в этом качестве от собственных личных имен любого иностранного языка» [1: 4].
Подчеркнем, что антропонимикон деревенских жителей менее подвержен влияниям моды, в нем более четко запечатлено следование национальным этикетным традициям, в том числе традициям обращения, именования 3 лица, самоименования, что, несомненно, имеет большое значение в исследовании вопроса о закрепленной в именах культурной картине мира. Поэтому выбор произведений писателей-«деревенщиков» Федора Абрамова, Виктора Астафьева, Валентина Распутина и Василия Шукшина обоснован реалистичностью отображения речеповеденческих тактик, количеством и качеством антропонимов в структуре формулы, отражающей своеобразие русской культуры и во многом определяющейся особенностями взаимоотношений различных групп населения, характерными для русского лингвокультурного сообщества второй половины XX в.
Проблемы стабилизации в русском языке уникальной трехсловной формулы официального именования лица (имя + отчество + фамилия), а не двухсловной (имя + фамилия), как у остальных европейских народов, исследователи конца XX в. относили к числу «нерешенных проблем исторической антропонимики» [2: 20], характеризуя сам процесс недостаточно изученным [3: 14]. Известно, что в период формирования русской антропонимической системы классово-социальные отношения на Руси играли определяющую роль в выборе антропонимических средств, необходимых для идентификации личности: именно материальное и социальное положение именуемого являлось главным мотивом в построении антропонимической формулы именования человека. До X в. имя было главным идентификатором лица, структура антропонимической формулы была однословная. Для идентификации антропонима использовался дополнительный апеллятивный конкретизатор, указывающий на социальное положение, на место проживания, для простых русичей - на профессию. Русская трехчленная система вводится в XVI-XVII вв., а
окончательно складывается только к XIX в. С.И. Зинин обращает внимание на то, что фамилия стала более значимым компонентом [4].
То, что использование этой модели исторически обусловлено и ее появление связано с определенным этапом развития нашего общества, подтверждается тем, что в романе Василия Шукшина «Я пришел дать вам волю», повествующего о событиях крестьянской войны 1667-1671 гг. под предводительством Степана Разина, не выявлено ни одного примера именования героев по модели «фамилия + имя + отчество».
В зависимости от количества компонентов в антропонимической формуле различаются однокомпонентные (по имени, по отчеству, по фамилии), двухкомпонентные (наименования по имени-отчеству, по имени и фамилии или в сочетании «фамилия + имя») и трехкомпонент-ные модели («имя + отчество + фамилия» или «фамилия + имя + отчество») называния 3-го лица. Сгруппировав выделенные из анализируемых произведений антропонимические формулы по количеству компонентов, мы получили своеобразную функциональную социо-стилистическую парадигму наименования, позволившую увидеть приоритет использования одних формул по сравнению с другими в обиходном использовании сельских и городских жителей.
Развернутая антропонимическая формула именования русского человека - это полное трехкомпонентное описательное именование лица, реализующее максимальную его идентификацию с учетом официальной обстановки, социальной принадлежности именуемого в определенный исторический период времени. Выделенные из анализируемых произведений писателей-«деревенщиков» формулы именования показали, что сочетание «фамилия + имя + отчество» (далее - Ф+И+О) используется для официального именования лица, для полной его индивидуализации:
Девочка сказала нет, она Краснобаева, тогда я поинтересовался, куда делся хозяин этого дома - Ширинкин Александр Матвеевич (В. Астафьев. Веселый солдат); Смотрит (начальник тюрьмы - З.Л.) раз список заново пригнанных из районов - тогда густо гнали в Архангельск, этап не пустел - что такое: Малышев Артём Михайлович? Неужели Артёмка из родной деревни, с которым в молодости гуляли? (Ф. Абрамов. За земляков);
Щиблетов Александр Захарович - сорокалетний мужчина, из первых партий целинников, оставшийся здесь, кажется, навсегда (В. Шукшин. Ораторский прием).
Модель Ф+И+О используется писателями для знакомства читателя с персонажами своих произведений, для выделения их из числа других, т.е. в номинативной (назывной) и идентифицирующей функциях, например:
За трудовой книжкой Колька и пришел. Книжку должен был выдать некто Синельников Вячеслав Михайлович, средней жирности человек, с кротким лоснящимся лицом, белобровый, в белом костюме (В. Шукшин. Ноль-ноль целых); Под «козликом» - шофер, а рядом - молодой еще, в полувоенном костюме, председатель колхоза Прохоров Иван Егорович (В. Шукшин. Живет такой парень);
Из того ружья старик Платоновский в упор застрелил Соло-дарева Леонида Гзрмановича. Солодарев Леонид Гзрманович был ссыльным в Увалах, потом кулаков зорил. За то и пострадал (В. Астафьев. Перевал).
Для большей индивидуализации используются конкретизаторы в виде называния административной или производственной должности человека, его социального положения, профессии, например:
Был у них сосед - врач Закревский Вадим Ильич, так этим врачом она все глаза протыкала Витьке: «<Смотри, как живет человек» (В. Шукшин. Племянник главбуха); В часы и дни особенно смутные, читал он одну и ту же книжку, подаренную ему профессором Хохлаковым Николаем Михайловичем (В. Астафьев. Печальный детектив); Председатель колхоза, Цапов Федор Федорович, сидел рядом с Родионовым и хмуро смотрел, как тот въедается в бумаги (В. Шукшин. Любавины).
Трехкомпонентная модель Ф+И+О характерна для делового, официального общения. Приведем отрывок, в котором описывается судебный процесс над персонажем по фамилии Гришаков:
- А в чем дело-то? - Мы хотим услышать это от вас. - Я плохо понимаю. С утра вообще ничего не помнил... С мясником что-то? В магазине? Мне в милиции сказали сейчас... -Вы оскорбили продавца мясного отдела Завалихина Геннадия Николаевича... (В. Шукшин. А поутру они проснулись).
Модель Ф+И+О отмечается в официальных документах. В романе Ф. Абрамова «Пряслины» описывается сцена получения родителями извещения о смерти сына:
Егорша разорвал конверт, поднес к глазам маленький серый листок. (...) - «Командование части... с глубокой скорбью извещает, что Ваш сын, гвардии политрук Ставров Василий Степанович, 20 марта, 1942 года.». (...) Хватаясь за стол, Степан Аверьянович добрел до кровати, упал.
В деловой корреспонденции имя адресата, согласно требованиям русского этикета, пишется по формуле Ф+И+О, что отражается в следующем примере:
Бабка взяла лист, вложила в конверт и сама написала адрес: «Москва, Ленинский проспект, д.78, кв. 156. Герою Советского
Союза Любавину Павлу Игнатьевичу. От матери его из Сибири» (В. Шукшин. Сельские жители).
Данная трехкомпонентная модель используется для составления списка людей:
- Нет, значит, людей? - Нету. - Подрезов басовито рыкнул, прочистил горло: - Возьми карандаш. Взяла? Пиши. Первое: Репишная Марфа Павловна. Есть такая? (Ф. Абрамов. Пряс-лины).
Перед фамилией в данной формуле возможны идентификаторы «товарищ» или «гражданин», например:
Ермолай пригладил заскорузлой темной ладонью жидкие волосы на большой голове, кашлянул и стал писать, навалившись грудью на стол и наклонив голову влево. «Гоажданин Новоскольцев Тимофей Макарыч, одна тысяча...» - Он с какого года рождения? - С девяностого. - «Одна тысяча девяностого года рождения, плотник в бывшем, сейчас сидит на пенсии» (В. Шукшин. Критики).
В анализируемых произведениях В. Шукшина модель Ф+И+О представлена 26 примерами:
Байкалова Любовь Федоровна («Калина красная»), Вдовина Матрена Ивановна («Крыша над головой»), Гребенщикова Алла Кузьминична («Суд»), Громов Иван Николаевич, Громов Николай Сергеевич («Брат мой»), Дерябин Афанасий Ильич («Мужик Дерябин»), Доровских Федор Иванович («Леля Селезнева с факультета журналистики»), Завализин Геннадий Николаевич («А поутру они проснулись...»), Закревский Вадим Ильич («Племянник главбуха»), Ивлев Петр Емельянович, Кузнецов Егор Степанович, Лукин Сергей Спиридонович, Цапов Федор Федорович («Любавины»), Квасов Анисим Степанович («Земляки»), Кондрашин Гзннадий Сергеевич («Мнение»), Коренев Илья Семенович («Энергичные люди»), Кузовников Николай Гоигорьевич («Выбираю деревню на жительство»), Лизунов Евгений Елизарович («Точка зрения»), Любавин Павел Игнатьевич («Сельские жители»), Малюгин Гоигорий Степанович («Гринька Малюгин»), Новоскольцев Тимофей Макарыч («Критики»), Прохоров Иван Егорович («Живет такой парень»), Пупков Бронислав Иванович («Миль пардон, мадам!»), Синельников Вячеслав Михайлович («Ноль-ноль целых»), Тру-халев Илья Георгиевич («Как Андрей Иванович Куренков, ювелир, получил 15 суток»), Шурыгин Николай Сергеевич («Крепкий мужик»).
В рассказе В. Шукшина «Капроновая елочка» встречается искусственно созданное именование человека по принципу трехкомпонентной модели - Огурцов Укроп Помидорович для ухажера, приехавшего из го-
130
рода к одинокой вдове Нюре Чаловой. В данное именование вложены и издевка, и осуждение, и обида за Нюру, которую, как считает Павел, ухажер-снабженец недостоин:
- «<Митя», - передразнил Павел. - Какой же ты Митя? Ты уж, слава те господи, целый Митька. - Огурцов Укроп Помидоро-вич, - зачем-то сказал Федор. И хмыкнул. - До чего ушлый народ! - возмутился Павел. - Залезет вот такой гад в душу с разными словами - и все, и полный хозяин там...
В трилогии Ф. Абрамова «Пряслины» модель Ф+И+О в повествовании о 3 лице встречается 4 раза:
Малышев Артём Михайлович, Ставров Василий Степанович, Лукашин Иван Дмитриевич, Репишная Марфа Павловна.
В анализируемых произведениях у В. Астафьева выделено 6 примеров:
Спицын Феофан Парамонович, Ширинкин Александр Матвеевич («Веселый солдат»); Солодарев Леонид Германович, Верстаков Илья Павлович («Перевал»); Сыроквасова Октябрина Перфильевна, Хохлаков Николай Михайлович («Печальный детектив»).
У В. Распутина ее использование не было выявлено, трехкомпо-нентная модель представлена другим сочетанием компонентов: И+О+Ф, которое отмечается лишь в трех примерах:
Никита Алексеевич Зотов («Прощание с Матёрой»), Борис Тимофеевич Водников («Пожар»), Иван Демьянович Карнаухов («Слух»).
Трехкомпонентная формула И+О+Ф менее официальна, содержит коннотации вежливости, серьезности, почтительности, сдержанности, употребляется с целью индивидуализации человека, о котором идет речь. Например:
Папа мой (...) был старшим сыном в семье своего отца, Павла Яковлевича. Восемнадцать лет его женили на Лидии Ильиничне Потылицыной, девушке доброй, домовитой, из большой семьи... (В. Астафьев. Бурундук на кресте); Жил в нашем селе грамотный, деловой, всеми уважаемый человек Илья Иванович Чехов (В. Астафьев. Фотография, на которой меня нет).
У В. Астафьева эта модель представлена, помимо приведенных выше, также следующими примерами (всего 27):
Александр Васильевич Высотин («Карасиная погибель»), Александр Васильевич Высотин («Без приюта»), Виктор Иванович Плохих («Где-то гремит война»), Иван Ильич Потыли-цын, Михайло Илларионович Зырянов («Заберега»), Александр Николаевич Макаров, Иван Гаврилович Астафьев, Игнатий Лукич Чурин («Веселый солдат»), Корней Аркадьевич Ланцов
131
(«Пастух и пастушка»), Павел Аркадьевич Спыхальский, Анастасия Поликарповна Корбакова («Курица - не птица»), Иван Тихонович Заплатин, Татьяна Финогеновна Заплатина («Жизнь прожить»), Василий Васильевич Горошкин, Евдокия Ананьевна Горошкина, Валентин Иванович Кропалев, Сергей Апполинарьевич Герасимов («Мною рожденный»); в романе «Печальный детектив» это Адам Артемьевич Зудин, Алексей Демидович Ахлюстин, Арина Тимофеевна Тырыничева, Ев-столия Сергеевна Чащина, Маркел Тихонович Чащин, Николай Михайлович Хохлаков, Леонид Викентьевич Сошнин, Викторина Мироновна Царицына.
У В. Шукшина отмечено 20 примеров использования формулы И+О+Ф (примеры приводятся в авторской орфографии):
Агриппина Игнатьевна Веселова («Позови меня в даль светлую»), Александр Иванович Козулин («Даешь сердце!»), Андрей Иванович Куринков («Как Андрей Иванович Куринков, ювелир, получил 15 суток»), Андрей Николаевич Голубев («Пьедестал»), Аристарх Петрович Кузькин («Энергичные люди»), Василий Егорыч Князев («Чудик»), Владимир Семеныч Волобцов («Владимир Семеныч из мягкой секции»), Георгий Константинович Ваганов («Страдания молодого Ваганова»), Марья Ивана Заго-гулькина («Точка зрения»), Михаил Александрович Егоров («Привет Сивому!»), Николай Васильевич Ненароков («Шире шаг, маэстро!»), Николай Алексеевич Аксенов («Правда»), Семен Иваныч Малафейкин («Генерал Малафейкин»), Сергей Иванович Кудряшов («Психопат»), Сергей Юрьевич и Ирина Ивановна Зеленецкие («Сураз»), Степан Митрофанович Зло-бин, Галина Петровна Кравченко, Елизар Евстигнеич Коло-кольников, Сергей Федорович Попов («Любавины»).
Использование разговорной формы отчества, например, Евстигнеич, Егорыч и т.п., снижает деловой тон, создает атмосферу непринужденного повествования, например:
Впереди в высоких негнущихся пимах, в новеньком, белой овчины, полушубке шагал предсельсовета - Елизар Евстигнеич Колокольников (В. Шукшин. Любавины).
У Ф. Абрамова в трилогии «Пряслины» формула И+О+Ф представлена тремя примерами в ситуации называния 3 лица:
Федор Капитонович Клевакин, Федосья Макаровна Ставрова, Мария Аверьяновна Худякова. В других произведениях (8 примеров) это Петр Гаврилович Худяков, Серафим Иванович Яковлев («Вокруг да около»), Павлин Федорович Усольцев («Поездка в прошлое»), Семен Михайлович Ковригин («Михей и Иринья»), Павел Васильевич Савин («Последний старик деревни»), Василий Степанович Латышев, Прокопий Алексеевич
132
Потанин («Куст рукотворный»), Евгений Федорович Калист-ратов («Жарким летом»).
Писатель становится рассказчиком, уходит от официальности, свойственной формуле Ф+И+О, заменяя ее на формулу И+О+Ф, например:
Так вот, Семена Михайловича Ковригина я назвал бы образцовым пенсионером (Ф. Абрамов. Олёшина изба).
Отмечается пример называния 3-го лица при представлении посредником:
В приемной, встретившись со знакомой секретаршей, Анфиса почувствовала себя немного уверенней. (...) ...секретарша (...), подведя ее к кучке людей, расположившихся на стульях у окна, полушутя-полусерьезно сказала: - Принимайте в компанию. Анфиса Петровна Минина (Ф. Абрамов. Пряслины).
Трехкомпонентная формула именования запечатлена в русских народных сказках, глубинными корнями связанных с народными традициями, в которых по модели И+О+Ф называют медведя - Михаил Иванович Топтыгин, что нашло отражение в следующем примере:
- Тут зверья всякого. Подождите, завтра начнем косить -еще не то увидите. Сам Михаил Иванович Топтыгин притопает (Ф. Абрамов. Пряслины).
Таким образом, трехкомпонентная формула не имеет широкого использования в анализируемых произведениях Ф. Абрамова, В. Астафьева, В. Распутина и В. Шукшина, поскольку не типична для ситуации деревенского общения, где превалирует, согласно проведенному исследованию, двухкомпонентная модель именования И+Ф и Ф+И. В рассказах В. Шукшина, например, соотношение трехкомпонентной модели к двухкомпонентной равно 10 : 100, а в трилогии Ф. Абрамова «Пряслины» это соотношение составляет 6 : 94. Двухкомпонентная модель отражает обычность идентификации сельского жителя, хотя сочетание компонентов в модели имеет разную степень распространенности: частотность моделей Ф+И и И+Ф, используемых В. Шукшиным (все творчество писателя, кроме романа «Я пришел дать вам волю») соотносится как 10 : 122, а Ф. Абрамовым в трилогии «Пряслины» - как 2 : 77. В 4 повестях, 2 очерках и 10 рассказах В. Распутина это соотношение представлено как 3 : 46, причем, двухкомпонентная модель употребляется только в сочетании И+Ф.
С целью выявления национально-культурного своеобразия существующих в России антропонимических норм был проведен анализ перевода трехкомпонентных и двухкомпонентных антропонимических формул на английский язык рассказов В. Шукшина [5; 6]
Трехкомпонентная модель Ф+И+О, используемая в следующем примере в функции самоименования, была переведена с сохранением последовательности компонентов:
- ...а мне, пожалуйста, сообщите вашу фамилию. - Солодовников Георгий Николаевич (В. Шукшин. Шире шаг, маэстро!). - "and tell us what yer name is". "Solodovnikov, Georgy Nikolayevich" (V. Shukshin. Step Out, Maestro! Пер. Cook М.).
Однако в большинстве случаев в анализируемых переводах изменяется порядок следования компонентов - фамилия ставится на третье место. Например:
Надо ехать в Образцовку к директору совхоза. Ненароков Николай Васильевич (В. Шукшин. Шире шаг, маэстро!) - "To Ob-raztsovka, to the farm director, Nikolai Vasilievitch Nenarokov" (V. Shukshin. Step out, Maestro! Пер. Cook М.).
Аналогичные примеры перевода трехкомпонентной модели в рассмотренных переводах следующие:
Гребенщикова Алла Кузьминична (В. Шукшин. Суд) - Alla Kuz-minichna Grebenshchikova (V. Shukshin. The Fatback. Пер. Smith Н.); Пупков Бронислав Иванович (В. Шукшин. Миль пардон, мадам!) - Bronislav Ivanovich Pupkov (V. Shukshin. I Beg Your Pardon, Madam! Пер. Smith Н); Кузовников Николай Григорьевич (В. Шукшин. Выбираю деревню на жительство) - Nikolai Grigo-rievich Kuzovnikov (V. Shukshin. A Village to Call Home. Пер. Smith Н.).
Такой порядок слов делает восприятие русского именования более понятным для английского читателя, поскольку для английской антропони-мической системы постановка фамилии после имени является нормой, тогда как в русском речевом этикете официальный характер именования определяется формулой Ф+И+О. Кроме того, британская трехкомпонентная модель имеет иное структурное наполнение. Первым элементом является первое имя (личное имя) в полной форме. Второй компонент -среднее имя, которое может даваться в честь родственников, крестного отца или матери, какой-либо выдающейся личности, исторического события или по каким-либо религиозным и другим соображениям [7: 6-7]. Выбор второго имени, таким образом, обусловлен семейными симпатиями, вкусами, интересами и привязанностями, и его опущение не нарушает официального характера именования, в отличие от русского языка, где присутствие отчества в сочетании с именем и фамилией является обязательным. Перевод трехкомпонентной формулы Ф+И+О двухкомпонентной И+Ф лишает ее национально-культурного своеобразия:
Через неделю старикам пришла телеграмма: «Квасову Ани-симу Степановичу. Ваш брат Григорий Степанович скончался двенадцатого. Просим передать. - Семья Квасовых» (В. Шук-
шин. Земляки). - A week later the old couple received a telegram: "To Anisim Kvasov. Your brother Grigory passed away on the 12-th. He asked us to let you know. Kvasov family" (V. Shukshin. Men of One Soil. Пер. Daglish R.).
У англичан исторически сложилась двухкомпонентная антропони-мическая система: личное имя + фамилия, где первый компонент употребляется в полной или усеченной форме. Двухкомпонентная модель может также состоять из двух личных имен, двух фамильных имен. В русском речевом этикете второй половине XX в. формула И+Ф использовалась применительно к детям, хотя она допустима была в отношении взрослых людей, занимающих определенные должности, например, артистов, писателей, спортсменов. Учителя же, согласно русским этикетным нормам, именуются по имени-отчеству независимо от возраста. Нарушение этикетной нормы отмечается у переводчика Robert Daglish в следующем примере:
В село Ясное приехали по весне два новых человека, учителя: Сергей Юрьевич и Ирина Ивановна Зеленецкие - муж и жена. Сергей Юрьевич - учитель физкультуры, Ирина Ивановна -пения (В. Шукшин. Сураз). - That spring two new people came to live in the village Yasnoye, Sergei and Irina Zelenetsky, both teachers, husband and wife. Sergei was a physical education instructor, Irina taught singing (V. Shukshin. The Bastard).
Нарушение этикетных норм и утрата официального характера именования из-за исключения отчества из состава трехкомпонентной формулы отмечается и в других случаях. Например, имя молодого работника районной прокуратуры Георгия Константиновича Ваганова в рассказе В. Шукшина «Страдания молодого Ваганова» передано на английский язык как Georgy Vaganov (V. Shukshin. The Sorrows of Young Va-ganov. Пер. Cook М.). Неоправданная замена встречается и в переводе рассказа В. Шукшина «Крепкий мужик», где имя бригадира Шурыгина Николая Сергеевича передано как Nikolai Shurygin (V. Shukshin. The Tough Guy. Пер. Cook М.).
В каждом конкретном случае переводчики сталкиваются с дилеммой - как передать содержание высказывания, не исказив его, и в то же время сделать перевод наиболее понятным для читателя, принадлежащего к иной культуре, сохранив национальные особенности. Все рассмотренные примеры перевода подтверждают национально-культурную специфику русских антропонимических формул, отражающих нормы речевого поведения, принятые русским социумом. Анализ антропонимиче-ских моделей показал, какое речевое поведение характерно для русской лингвокультурной общности второй половины XX века в среде обычных представителей сельского и городского населения, а именно: преимущественное использование на бытовом уровне общения двухкомпо-нентной формулы И+Ф или Ф+И с гипокористическим или
135
суффиксальным именем на -ка перед трехкомпонентной. Примеры использования антропонимических формул показали, что каждая из них имеет свою сферу употребления и специфику функционирования и определяется степенью официальности / неофициальности, отношением к называемому лицу, возрастом того, о ком повествуется, нормами речевого этикета. На выбор формулы оказывает влияние культурный уровень коммуникантов, местные традиции и языковые особенности, обусловленные экстралингвистическими факторами.
Список литературы
1. Листрова-Правда Ю.Т. Выявление национально-культурной семантики номинативных языковых единиц // Русское слово в лингвостра-новедческом аспекте. - Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 1987. - С. 4-12.
2. Пахомова С.И. История образования трехчленной антропонимиче-ской формулы в русском языке // Историческое развитие языков и методы его изучения: тез. межвуз. конф. (Свердловск 25-27 октября 1988). - Ч. 1. -Свердловск, 1988. - С. 20-21.
3. Короткевич М.А. Формирование антропонимической системы русского языка в XV-XVII вв.: дис. ... канд. филол. наук. - Уфа, 1996.
4. Зинин С.И. Из истории антропонимических терминов // Антропонимика: сб. ст. / Ред. В.А. Никонов и А.В. Суперанская. - М.: Наука, 1970. - С. 24-26.
5. Shukshin V. I want to Live. Short Stories. - Moscow: Progress, 1978.
6. Shukshin V. Short Stories. - Moscow: Raduga, 1990.
7. Рыбакин А. И. Словарь английских личных собственных имен : Dictionary of Personal English Names: 4000 имен. - 2-е изд., испр. и доп. / А.И. Рыбакин. - М.: Русский язык, 1989.
