CC BY
44
УДК 94(3)
ББК 63.3(5Изр): 63.3(5Ирн)
ПРОВИНЦИЯ ИУДА:
ИСТОРИЧЕСКАЯ ПЕРСПЕКТИВА И СТАТУС В АХЕМЕНИДСКОЙ ПЕРСИИ
Э.М. Егизарян
Аннотация. Недостаток источников и малая информативность существующих источников всегда порождают в науке разные трактовки. В данной статье поднимается вопрос относительно непростого периода в истории послепленного Израильского народа. Предпринята попытка понять функционирование административного аппарата внутри империи и ее связь с провинцией Иуда, дать оценку научному анализу количества населения провинции и ее границ, а также определить статус внутри персидской державы. Статья включает в себя четыре раздела: 1) Административная система, 2) Провинция Иуда, 3) Население провинции и 4) Отношения с Самарией. В совокупности это позволяет понять историческую перспективу и статус провинции. На основании существующих источников доказывается независимый от Самарии статус провинции Иуда.
Ключевые слова: Провинция Иуда, границы, статус, губернатор, население, Ахеменидская Персия, сатрапия.
| E.M. Egizaryan
Abstract. The lack of sources and lack of data in the existing sources always generate differences of opinions in science. The article deals with a difficult issue of post Exile period in the history of the Israel people. An attempt has been made to understand the functioning of the administrative apparatus within the Persian Empire and its relationship with the province of Judah, to assess the scientific analysis of the population of the province and its borders and determine the status in the Empire. The article includes four sections: 1) Administrative system, 2) the Province of Judah, 3) Population and 4) Relations with Samaria. In total it makes possible to understand the historical perspective and the status of the province. On the basis of the existing sources the status of the province of Judah, independent from Samaria, is proved.
237
THE PROVINCE OF JUDAH: A HISTORICAL PERSPECTIVE AND STATUS IN ACHAEMENID PERSIA
Keywords: The province of Judah, boundaries, status, governor, population, Achaemenid Persia, the satrapy.
238
Период с VI по IV век до н.э. для еврейского народа является ключевым и судьбоносным. Вместе с тем, это одна из самых менее изученных страниц древнееврейской истории, так называемые «темные века». Основным источником изучения данного периода остаются тексты Ветхого Завета, а из внебиблейских источников можно упомянуть лишь краткие комментарии Иосифа Флавия и рукописи из Вади-Далиеха. Тем не менее, комплексный подход к изучению как персидских, так и иудейских источников позволяет сделать вывод о положении еврейского народа и статусе провинции Иудея в составе Персидской державы ахеменидского периода. Настоящая статья посвящена этому непростому историческому периоду и не менее сложным социально-политическим взаимоотношениям.
С тех пор как Иудея была завоевана Навуходоносором, евреи перестали иметь свое государство. И даже после возвращения из плена у них больше не было своей страны. Это была всего лишь провинция в составе огромной империи Ахемени-дов, тем не менее, она сохраняла некоторые особенности, благодаря которым Иуда воспринимается как суверенное государство. Поэтому очень важно понять положение провинции в ее контексте. Контекст же включает в себя, в данном случае, организационную и административную структуры Персидской империи, экономическую составляющую, а также демографический компонент Палестины и близлежащего региона.
Административная система
Становление государственно-административного аппарата иудейской общины обусловлено взаимодействием трех причин: внутренним развитием самой общины, противоборством с другими социально-политическими образованиями на территории Палестины и политикой Ахе-менидов [1, с. 28]. Исследование как иудейских, так и персидских источников позволяет сделать вывод о том, что политика первых Ахеменид-ских царей в Палестинском регионе не отличалась постоянством и стабильностью. Она варьировалась в зависимости от подходов различных царей к проблемам государственного строительства и внешнеполитической ориентации, особенно на юго-западных окраинах державы [там же]. Стремясь укрепить свои юго-западные границы и руководствуясь своими внешнеполитическими задачами, Кир II Великий издал эдикт о репатриации иудейских (и не только) пленников. Кроме того, его поддержка проявлялась, прежде всего, в патернализме по отношению к строительству Иерусалимского храма, что не могло быть не выгодным бывшим пленникам.
Эта политика была отражена в эдикте Кира, опубликованном после взятия Вавилона (Ездра 1:2-4; 6:3-5). Тексты являются вполне достоверными, «ибо его содержание соответствует всей политике персидского царя и содержит ряд смысловых и текстуальных совпадений с другими эдиктами этого правителя» [там же,
ЕК
с. 8—9]1. В Ветхом Завете указ Кира II представлен в двух вариантах: один на еврейском языке (текст 2 Парали-поменон 36:22-23 и его повторение в Книге Ездры 1:1-4), другой на арамейском языке (Книга Ездры 6:3-5). «Сопоставление обоих вариантов доказывает, — отмечает И.П. Вейнберг, — что арамейский вариант был дикрона ^ктпЪ), то есть распоряжением финансовому ведомству ахеменидской администрации, содержавшем приказ о восстановлении Иерусалимского храма за счет царской казны и возвращении храмовой утвари. Древнееврейский вариант эдикта явился устным обращением к эскулантам, содержавшем разрешение желающим репатриироваться, восстанавливать храм и собирать средства для репатриантов» [там же].
В силу ряда причин административные реформы не были произведены, старое территориально-административное деление огромного государства сохранялось вплоть до начала правления Дария I Гистаспа. Важно отметить, что Кир и Камбиз сохранили в покоренных странах внутреннее политическое устройство и, почти не изменив его, предоставили завоеванным народам местное самоуправление. Таким образом, «Ахе-мениды стремились создать в завоеванных странах нормальные условия для развития экономики» [3].
Однако восстания, прокатившиеся по империи в 522—521 гг., продемонстрировали всю уязвимость и непрочность Ахеменидской державы. Становилось ясно, что в том виде, в котором империя существовала до настоящего времени, она существо-
вать больше не может. Государственная система была неспособна отвечать на запросы империи, которая с каждым годом разрасталась все более и более. Поэтому Дарий I начинает проводить важнейшие административно-финансовые реформы, посредством которых предотвращаются сепаратистские настроения, создается мощная система государственного управления и контроля над завоеванными странами, упорядочивается сбор податей и увеличивается контингент войск.
Здесь важно заметить, что в древнем мире очень часто религия играла роль некоего социально-политического «клея», который объединял различные устремления народа и связывал различные государственные структуры в крепкую политическую власть. Однако, как замечает Л.С. Васильев, «в распоряжении персидских правителей не было развитой религиозной системы, которая могла бы послужить основой для формирования крепкой власти. Такого рода система в форме иранского зороастризма еще только зарождалась и потому не могла быть использована в необходимом для нужд империи объеме. Поэтому центр тяжести был вынужденно перенесен на создание оптимальной административной структуры, типа той, основы которой были заложены еще ассирийцами. Вот эту-то структуру и вырабатывал в ходе своих реформ Дарий I» [4, с. 140].
По замыслу Дария вся империя была разделена на отдельные области, сатрапии, во главе которой стоял сатрап. Сатрап — слово греческо-
239
1 См. также его работу на английском языке: [2].
1 / 2018
Преподаватель
240
го происхождения, но оно восходит к древнеперсидскому hshatrapavan, что значит «начальник области» [5, с. 165], хотя сама должность сатрапа существовала уже в Мидии. Сатрап был мощным полунезависимым губернатором, который обычно являлся высокопоставленным персом и очень часто членом царской семьи. В работе М.А. Дандамаева представлена подробная статистика и сопоставлены перечни списков, данные в Бехистунской надписи и у Геродота. «В списке Геродота среди 20 сатрапий перечислено около 70 народов, входивших в состав Ахеменидской державы. В Бехистунской и персе-польских надписях перечислены 23 страны, из которых в списке Геродота отсутствуют Каппадокия и Арахо-сия. 12 стран, перечисленных в Бе-хистунской надписи, составляют пять сатрапий списка Геродота, и шесть стран, данных в Бехистунской надписи как отдельные провинции, у Геродота включены в состав других сатрапий. Сам список у Геродота начинается с Ионии и других малоа-зийских сатрапий, затем названы Сирия и Египет, Элам и Вавилония и, наконец, страны, расположенные между Ираном и Индией» [3, с. 627628]. Очень важное заявление делает И.М. Дьяконов в связи с разницей списков: «...в действительности расхождения между списком Геродота и списками наскальных надписей сильно преувеличены. Принимая во внимание возможность деления отдельных сатрапий и слияние других, что засвидетельствовано и независимыми источниками, следует признать, что эти списки совпадают во всем существенном, кроме порядка перечисления» [6, с. 343].
Провинция Иуда
Однако проблема списка Геродота связана не только с отсутствием упоминания провинции Иуда, но даже и региона Эбер-Нари (Транс-Евфрат, названного на арамейском языке Avar-nahara, а на еврейском Ever-ha-Nahar) или Заречье.
В начале Персидского правления территория Нововавилонской империи была, по-видимому, включена в одну сатрапию «Вавилон и Эбер-На-ри» [7, p. 134], то есть Транс-Евфрат. Вероятно, в правление Дария I эта мега-сатрапия была разделена на две, Вавилонию и, собственно, Заречье [Ibidem]. Эта сатрапия стала включать в себя все земли к западу от Евфрата вплоть до Египта. Остается не совсем ясным, какой город был «престольным» в сатрапии Эбер-Нари. В развернувшейся дискуссии преобладают две позиции: Сидон, со ссылкой на Диодора (16.41.2), и Дамаск, со ссылкой на Бероса (процитирован у Климента Александрийского, Протрептик, 5.65.3).
Области провинции в Палестинском регионе в Персидскую эпоху известны лишь частично. После завоевания северного Израиля (722 г. до н.э.) Ассирия разделила эту землю на три области: Мегиддо, Дор и Самарию [Ibidem]. Такое положение вещей сохранялось и во время правления Нововавилонских царей. Когда же было завоевано южное Иудейское царство, то оно было включено в другую сатрапию под руководством местного правителя (ср. Иер. 40:5) [8].
Несмотря на то, что у нас нет прямых свидетельств о том, что территория Иуды была провинцией, тем не менее, в подтверждение этому
можно привести печати и сам текст из Ездры (напр. 5:8; ср. Неем. 1:3; 7:6; 11:3). Археология снабжает нас знаниями в отношении расположения и границ Иуды персидского периода (особенно печати и оттиски печатей), а кроме того, большую помощь оказывают сообщения из литературных текстов (особенно списки Ездры / Неемии). На основании разницы в существующих списках текстов в научном мире была развернута дискуссия. К большому сожалению, эти списки порождают проблемы связанные с их происхождением, источниками, их формированием и датировкой [7, р. 135]. К подобным документам относятся списки вернувшихся из плена (Ездра 2 / Нее-мия 7), которые являются потенциальными источниками информации в отношении переселения. Кроме того, особый интерес представляет список имен и мест обитания строителей стены под руководством Нее-мии (Неем. 3). Анализ названий городов и местностей показывает, что, по-видимому, речь идет о людях, которые строили городскую стену, но при этом они проживали вне провинции Иуда.
Как было отмечено, важную роль в определении границ и структуры провинции Иуда играют печати и оттиски печатей. По крайней мере, в связи с этим можно обозначить две причины: во-первых, распространение их образцов кое-что может поведать о границах провинции, а во-вторых, их надписи предоставляют информацию о некоторых правителях и других административных служащих провинции. Такая распространенность печатей и их оттисков демонстрирует, что некоторые
города могли входить в границы провинции, а кроме того, быть более важными административными центрами, нежели это было известно ранее. Чарльз Картер на основании печатей приводит в своем каталоге шесть таких городов: Рамат Рахель, Телль эн-Нацбех (Мицфа), Эн-Геди, Моцах, Иерихон, Иерусалим [9].
На основании существующих данных можно вынести некое суждение в отношении границ провинции. Восточной границей служила река Иордан и побережье Мертвого моря; очевидно, что город Иерихон входил в границы провинции. Исследователь Штерн включает в границы Иуды и город Гезер [10], однако Картер не соглашается с этой идеей [9, р. 90]. Южная граница проходила на юг от Бефцура. Сюда также включают и незанятую территорию Хеврона (поскольку нет сведений, что эта территория была подконтрольна со сто- „.^ роны идумеев). Западная граница 241 проходила по территории Шефела, что по-еврейски означает «Низменные места». Шефела простиралась между Средиземным морем и Центральным плоскогорьем Палестины. Северная же граница проходила на север от Иерусалима, в районе Бейт Ур эт-Тахта (то есть Нижний Бет-Хорон), и, вероятно, включала город Вефиль. Таким образом, как утверждает Картер, территория провинции Иуда равнялась примерно 1900 кв. км. [9, р. 102; 11].
Далее, на основании Неем. 3, который вносит в список строителей Иерусалимской стены, можно сде-
лать вывод о том, что провинция была разделена на шесть дистриктов, или округов, каждый из которых в свою очередь был разделен на два суб-дистрикта (в Синод. Пер. полуокруг):
1. Иерусалим, возможно с Рамат-Рахелем как подцентром;
2. Кеиль, включая северо-западную часть провинции, подцентр не совсем ясен, возможно город Адоллам;
3. Мицфа, северный дистрикт с дополнительной столицей в Гаваоне;
4. Бефкарем, западный дистрикт, возможно с дополнительной столицей в Заноахе;
5. Бефцур, самый южный дистрикт; Фекоя, возможно, была второй столицей;
6. Иерихон, восточный дистрикт, по-видимому, со вторым центром в Сенаи.
Распространение монет также играет весьма существенную роль. Однако, к сожалению, за всю историю раскопок было найдено всего несколько монет из провинции Иуда, относящихся к исследуемому нами 242 периоду [9, р. 262, 281]. В отношении этих находок развернулась небольшая дискуссия, которая не привела к сколько-нибудь положительным результатам [7, р. 137-138].
Население провинции
Проблема населения провинции Иуда является одной из самых непростых и дискуссионных. Сегодня существуют различные научные пути для определения количества населения. Это и пространственный анализ, и палеодемография, анализ по остаткам пищи и другие методы [9, р. 195]. Сколько людей в реальности проживало в провинции? Где именно они
проживали? Как со временем изменяется количество населения?
Кроме того, эти непростые вопросы усугубляются несоответствием между количеством всех членов гражданско-храмовой общины, которых было 42 360 человек (Неем. 7:66 / Ездр. 2:64), и количеством всех мужчин, число которых определяется, если суммировать данные о количестве мужчин в отдельных коллективах и социально-профессиональных группах [1, с. 74] (по Неемии 7 — это 31 089 человек, а по Ездре 2 — это 29 818 человек). Это несоответствие ученые пытались разрешать различными способами, однако, по-видимому, ни одна из попыток не приводит к удовлетворительному результату.
Здесь необходимо отметить, что в определении количества населения провинции сложилось два основных подхода. Более ранние ученые, такие как Вейнберг и другие, принимали свидетельства библейских авторов в отношении количества репатриантов практически безоговорочно, а существующие несоответствия в числах пытались разрешать при помощи различных гипотез. Так, эти ученые соглашаются с Ездрой и Не-емией, что репатриантов было около 42 000 человек. Более современные ученые, такие как Картер, Липшитс и др., пытаются применять современные методы определения количества населения в провинции и приходят к иным данным. В их исследованиях эта цифра гораздо более низкая. Так, у Картера население послепленной Иуды составляет примерно 20 650 человек [9, р. 195-213], а у Липшитса 30 125 [12, р. 359-360]. Кроме того, Картер делит послепленный период на две части: Персидский период I
(538-450) и Персидский период II (450-332), при этом в первом периоде в Иудее проживает 13 350 человек, и только во втором 20 650 [9, р. 201].
Конечно, подобные исследования говорят об основательности подхода их авторов, однако же, подсчет населения древних городов — задача не из легких. Исследователь М. Ван Де Миеруп выразил скептицизм по поводу подобных подсчетов: «Определить площадь населенного пункта в городе в любое время непросто, так как ни один город не раскопан полностью. Количество жителей на гектар населенного пункта установить принципиально невозможно» [7, р. 200]. Сам Картер признает ограниченность своих расчетов и говорит, что мы можем «ожидать дальнейшего увеличения роста распределения территории и численности населения провинции по мере проведения новых археологических исследований» [9, р. 215].
Поэтому, по мнению автора данной статьи, не стоит торопиться пренебрегать данными библейских авторов, особенно учитывая аккуратность Ездры и Неемии в составлении различных списков, упоминания глав поколений и др.
Отношения с Самарией
Отношения с соседями играют ключевую роль в понимании статуса провинции Иуда, поскольку именно здесь демонстрируется реальная власть и административная свобода провинции. Поэтому ключевой проблемой стал вопрос о том, находилась ли провинция Иуда под юрисдикцией Самарии или она имела административную независимость. В своей гипотезе Альбрехт Альт ут-
верждал, что Иуда была включена в провинцию Самария в течение Нововавилонского и Персидского периодов [13]. Это предположение было развито Макэвенюем, который утверждал, что «форма политической власти в Иуде с 597 по 445 гг. до н.э. остается неясной». Поэтому он полагал, что гипотеза Альта «остается единственным предложением, подкрепленным правдоподобными аргументами» [14].
Такая позиция подверглась критике, поскольку приводились аргументы в пользу того, что еще до Не-емии Иудея была провинцией, управлявшейся наместниками. Попытка доказать, что текст Неем. 5:15 не относится к фактическим правителям Иуды, не очень убедительна. Кроме того, то же самое еврейское слово реЪа (областеначальник), которое применяется по отношению к лидерам Самарии, применяется и по отношению к Неемии.
Кроме того, благодаря опубликованным печатям и уже упомянутым вначале статьи текстам из Вади Да-лиеха Кароль Меерс и Эрик Меерс 243 смогли реконструировать список губернаторов провинции Иуда с 538 по 433 гг.:
1. Шешбацар (538)
2. Зоровавель (520-510?)
3. Элнатан (510-490?)
4. Йехоезер (490-470?)
5. Ахзай (470-)
6. Неемия (445-433) [15].
Следуя вышеприведенным доводам, можно придти к выводу, что провинция была независимой от Самарии. И хотя остается еще много вопросов, тем не менее, упоминание в библейском тексте таких губернаторов как Шешбацар и Зоровавель, ко-
торые были наместниками провинции до Неемии, свидетельствует в пользу административной независимости Иуды со времен указа Кира о репатриации.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Вейнберг, Й.П. Гражданско-храмовая община в западных провинциях Ахеменид-ской державы: Автореф. дис. ... д-ра ист. наук [Текст] / Й.П. Вейнберг. — Тбилиси, 1973. — 33 с.
2. Weinberg, Joel. The Citizen-Temple Community. — Sheffield: JSOT Press, 1992. — 145 p.
3. Дандамаев, М.А. Ахеменидская держава [Текст] / М.А, Дандамаев // История Древнего Востока. От ранних государственных образований до древних империй / под ред. А.В. Седова. — М., 2004. — 627 с.
4. Васильев, Л.С. История Востока: В 2 т. Учебник [Текст] / Л.С. Васильев. — М.: «Высшая школа», 2008. — 140 с.
5. Воробьев, В.С. Очерки истории Древнего Востока [Текст] / В.С. Воробьев; под ред. акад. В.В. Струве. — Л., 1956. — 276 с.
6. Дьяконов, И.М. История Мидии от древнейших времен до конца IV века до н.э. [Текст] / И.М. Дьяконов. — Изд. 2-е, доп. — СПб, 2008. — 343 с.
244 7. Grabbe, Lester L. A History of the Jews and Judaism in the Second Temple Period, Vol. 1. Yehud: A History of the Persian Province of Judah. T&T Clark International, London, New York, 2004. — 471 p.
8. Naaman, N. Royal vassals or governors? On the status of Sheshbazzar and Zerubbabel in the Persian empire // Henoch. — 2000. — Vol. XXII. — Р. 35-44.
9. Carter, Charles E. The Emergence of Yehud in the Persian Period. A Social and Demographic Study. JSOTSup, 294; Sheffield: Sheffield Academic Press, 1999. — 392 р.
10. Stern, Ephraim. Archaeology of the Land of the Bible. II. The Assyrian, Babylonian, and Persian Periods (732-332 B.C.E.). The Anchor Bible Reference Library; New York: Doubleday, 2001. — P. 439-442.
11. Выдрин, А. (Иерей) Границы и население провинции Иудеи в персидский период
(539-332 гг. до Р.Х.) согласно археологическим данным [Текст] / А. Выдрин // Скрижали. — 2013. — № 6. — С. 37-71.
12. Lipschits, Oded. Demographic Changes in Judah between the Seventh and the Fifth Centuries B.C.E. // Judah and the Judeans in the neo-Babylonian period / edited by Oded Lipschits and Joseph Blenkinsopp. Winona Lake, Ind.: Eisenbrauns, 2003. — Р. 359360.
13. Alt, Albrecht. "Die Rolle Samarias bei der Entstehung des Judentums" // Alt Albrecht. Kleine Schriften zur Geschichte des Volkes Israel (Munich: Beck), II: 316-37.
14. McEvenue, S.E. The Political Structure in Judah from Cyrus to Nehemiah / S.E. McEvenue // Catholic Biblical Quarterly. — 1981.
— Vol. 43. — P. 353-364.
15. Meyers, C.L. and Meyers, E.M. Haggai, Zechariah 1-8. Anchor Bible, 25B; Garden City, NY: Doubleday, 1987. — 478 р.
16. Stolper, M.W. The Governor of Babylon and Across-the-River in 486 B.C. // JNES 48 n.4.
— P. 283-305.
REFERENCES
1. Alt Albrecht. "Die Rolle Samarias bei der Entstehung des Judentums", in: idem, Kleine Schriften zur Geschichte des Volkes Israel (Munich: Beck), II: 316-37.
2. Carter Charles E., The Emergence of Yehud in the Persian Period. A Social and Demographic Study, JSOTSup, 294 p.; Sheffield: Sheffield Academic Press, 1999, 392 p.
3. Dandamaev M.A., "Ahemenidskaja derzha-va", in: Istorija Drevnego Vostoka. Ot rannih gosudarstvennyh obrazovanij do drevnih im-perij, ed. A.V. Sedova, Moscow, 2004, 627 p. (in Russian)
4. Djakonov I.M., Istorija Midii ot drevnejshih vremjon do konca IV veka do nahei jeri, 2nd., St. Petersburg, 2008, 343 p. (in Russian)
5. Grabbe Lester L., A History of the Jews and Judaism in the Second Temple Period, Volume 1. Yehud: A History of the Persian Province of Judah. T&T Clark International, London, New York, 2004, 471.
6. Lipschits Oded, "Demographic Changes in Judah between the Seventh and the Fifth Centuries B.C.E.", in: Judah and the Ju-
deans in the neo-Babylonian period, ed. Oded Lipschits and Joseph Blenkinsopp, Winona Lake, Ind.: Eisenbrauns, 2003, pp. 359360.
7. McEvenue S.E., The Political Structure in Judah from Cyrus to Nehemiah, Catholic Biblical Quarterly, 1981, Vol. 43, pp. 353364.
8. Meyers C.L., Meyers E.M., Haggai, Zecha-riah 1-8. Anchor Bible, 25B; Garden City, New York, Doubleday, 1987, 478 p.
9. Naaman N., Royal vassals or governors? On the status of Sheshbazzar and Zerubbabel in the Persian empire, Henoch, vol. XXII, 2000, pp. 35-44.
10. Stern Ephraim, Archaeology of the Land of the Bible. II. The Assyrian, Babylonian, and Persian Periods (732-332 B.C.E.), The Anchor Bible Reference Library, New York, Doubleday, 2001, pp. 439-442.
11. Stolper M.W., "The Governor of Babylon and Across-the-River in 486 B.C.", in: JNES 48 n. 4, pp. 283-305.
12. Vasilev L.S., Istorija Vostoka: V 2 vols., Uchebnik, Moscow, Vysshaja shkola, 2008, 140 p. (in Russian)
13. Vejnberg J.P., Grazhdansko-hramovaja ob-shhina v zapadnyh provincijah Ahemenidskoj derzhavy, Extended abstract of ScD dissertation (History), Tbilisi, 1973, 33 p. (in Russian)
14. Vorobjov V.S., Ocherki istorii Drevnego Vostoka, ed. akademika V.V. Struve, Leningrad, 1956, 276 p. (in Russian)
15. Vydrin A. (Ierej), Granicy i naselenie provin-cii Iudei v persidskij period (539-332 gg. do Rogdestva Hristova) soglasno arheologiche-skim dannym, Skrizhali, 6, 2013, s. 37-71. (in Russian)
16. Weinberg Joel, The Citizen-Temple Community, Sheffield, JSOT Press, 1992, 145 p.
Егизарян Эдуард Михайлович, аспирант, кафедра Истории древнего мира и средних веков; преподаватель, заведующий кафедрой, кафедра теологии, Заокский университет, eegizaryan@yandex.ru
Egizaryan E.M., Post-Graduate Student, History of Ancient World and Middle Centuries Department, Lecturer, Chairperson; Theology Department, Zaoksky University, eegizaryan@yandex.ru
245
